"О своем отце Том помнил лишь что у него черные усы и большая теплая рука..." - странное совпадение, я когда был маленьким, тоже ждал своего отца, который должен был приехать с Дальнего Востока. Мне было 3 года, и однажды поздно вечером, когда я уже спал, мой отец вошел в комнату и поцеловал меня. Я проснулся и сказал: "Папа!" У него были большие рыжие усы и теплые руки... Потом всю жизнь мама и бабушка убеждали меня, что я не мог этого помнить. Но я помнил, и помню до сих пор, это ни с чем не сравнимое ощущение счастья. И повесть Грина так необычайно попала в резонанс с моей душой, что мелкие несоответствия - ведь я совсем не был похож на маленького Тома - никак не повлияли на мое восторженное восприятие этого чудесного произведения. У меня совершенно особое отношение к этой вещи, я не вижу в ней недостатков, я вместе с мальчиком готов кричать: "Я убил твой гнев!" И спасибо что я смог еще раз прочитать эту восхитительную повесть.
В этой, в высшей степени правдивой и достоверной истории есть только одна неточность. Достопочтенный автор ошибается, постоянно упоминая об отрубании голов на плахе ятаганом. Тут уж что-нибудь одно: если ятаганом - то на весу, если на плахе - то мечом-кончаром.
неужели И.Хмелевскую не читают под прежними названиями? " Шифр Х " раньше назывался "Что сказал покойник"! Очень люблю Хмелевскую,но на мой взгляд с годами она стала писать послабее...
Не ожидала большого от этой книги. Но была приятно удивлена. Вполне качественная фэнтези, где переплетаются маги, сражения, религии, Силы Света и Тьмы борются, а ведь их противостояние искусственно, потому, что суть одинакова.Рекомендую. Прочитала запоем все три книги в один день.
Николай, 16 мая 2012, 16:07
"О своем отце Том помнил лишь что у него черные усы и большая теплая рука..." - странное совпадение, я когда был маленьким, тоже ждал своего отца, который должен был приехать с Дальнего Востока. Мне было 3 года, и однажды поздно вечером, когда я уже спал, мой отец вошел в комнату и поцеловал меня. Я проснулся и сказал: "Папа!" У него были большие рыжие усы и теплые руки... Потом всю жизнь мама и бабушка убеждали меня, что я не мог этого помнить. Но я помнил, и помню до сих пор, это ни с чем не сравнимое ощущение счастья.
И повесть Грина так необычайно попала в резонанс с моей душой, что мелкие несоответствия - ведь я совсем не был похож на маленького Тома - никак не повлияли на мое восторженное восприятие этого чудесного произведения.
У меня совершенно особое отношение к этой вещи, я не вижу в ней недостатков, я вместе с мальчиком готов кричать: "Я убил твой гнев!"
И спасибо что я смог еще раз прочитать эту восхитительную повесть.