- Вы никогда не пытались за ней ухаживать?
      - Боже, нет! Я всегда относился к ней, только как к тете, но она вбегает и выбегает и иногда я вижу ее... Однажды вечером, когда дяди Гатри не было дома, а ей показалось, что она услышала какой-то шум, она зашла ко мне в комнату и поинтересовалась, не уловил ли и я чего. Ярко светила полная луна, а на ней была прозрачная, тоненькая ночная рубашка... и она казалась напуганной.
      - Что вы сделали?
      - Я сказал, что она просто понервничала, посоветовал возвращаться в постель и запирать дверь в спальню. Я обратил ее внимание на то, что, даже если кто-то и находится внизу, он не сможет ее потревожить, если она закроет дверь спальни на засов, а все имущество в доме застраховано.
      - Ваш дядя когда-нибудь ревновал?
      - Ко мне?
      - Да.
      - Господи, конечно, нет.
      - Он счастлив?
      - Я его никогда не спрашивал. Он со мной не делится. Он очень увлечен своим хобби.
      - А ваш дядя _к_о_г_д_а_-_н_и_б_у_д_ь_ ревновал Дорлу к кому-нибудь?
      - Если и так, то я не в курсе. Он об этом не распространяется.
      - Он просил вас когда-нибудь проследить за Дорлой? Каким-либо образом?
      - Нет. Он никогда не пошел бы на подобное.
      - Предположим, он начал бы ее ревновать или решил, что она его обманывает, изменяет ему?
      - Ну, это меняет дело.
      - У вас есть магнитофон и специальный очень чувствительный микрофон, который устанавливается на стену. Зачем они вам и кто посоветовал их приобрести?
      Тед Балфур, казалось, не понимает, о чем идет речь.
      - Откуда вы их взяли? Рассказывайте.
      - Я их ниоткуда не брал, мистер Мейсон. У меня их просто нет.
      - Не притворяйтесь идиотом, - раздраженно сказал Мейсон. - Они у вас есть. Они лежали у вас в шкафу. Я их забрал. А теперь выкладывайте, как они там оказались?
      - Наверное, кто-то их туда подложил. Они не мои.
      - Вы знаете, что я ваш адвокат?
      - Да.
      - И что я пытаюсь вам помочь?
      - Да.
      - Независимо от того, что вы натворили, вы должны рассказать мне, что произошло, а я, со своей стороны, сделаю все возможное, чтобы помочь вам. Я прослежу, чтобы все обошлось наименьшей кровью в любом случае. Вы понимаете это?
      - Да.
      - Но вы не должны мне лгать!
      - Да.
      - Хорошо. Вы мне наврали?
      - Нет.
      - Вы сказали правду?
      - Да.
      - Давайте вернемся к вечеру девятнадцатого. Что произошло?
      - Моя дядя отправился в Мексику. Дорла собиралась проехать с ним до Пасадены. Дядя Гатри передумал и в последнюю минуту решил взять Дорлу с собой в Мексику. Он очень своеобразен. Он не может сидеть на месте. Он неугомонный. У него беспокойный ум. Вдруг какая-то идея целиком овладевает им, потом она внезапно становится ему не интересна. Он покупает машину, восторгается ею, потом что-то происходит и он заменяет ее на новую модель, обычно другой марки.
      - А к женщинам он точно так же относится?
      - Наверное. Но тетя Марта умерла, и, в общем-то, здесь нельзя сказать, что он менял одну на другую. Да, Дорла, конечно, полная противоположность тете Марте. Дорла ему сразу же понравилась, как только он ее увидел.
      - Не сомневаюсь, - сухо прокомментировал Мейсон.
      Тед Балфур продолжал говорить виноватым голосом:
      - Наверное, после смерти тети Марты все рассчитывали, что дядя Гатри женится на Флоренс Ингл. Она очень хорошая женщина и они давно дружат. Но тут появилась Дорла и... и все получилось так, как есть.
      - Вы не зовете ее "тетя Дорла"?
      - Нет.
      - Почему?
      - Она против. Она заявила, что, в таком случае, она становится... она использовала очень странное выражение.
      - Какое?
      - Она теряет сексапильность.
      - Итак, в последний момент или из-за того, что в поезде что-то произошло, ваш дядя решил не отправлять ее назад и не позволять ей оставаться вдвоем с вами в доме.
      - О, причина не в этом! Он просто захотел взять ее в Мексику.
      - Но она не захватила с собой никаких вещей?
      - Нет. Она купила себе все новое в Эль-Пасо.
      - Вы ездили на вокзал провожать вашего дядю и Дорлу?
      - Да.
      - Кто еще ездил, кроме вас?
      - Три или четыре близких друга.
      - А Марилин Кейт, секретарша Аддисона Балфура?
      - Она появилась в последнюю минуту с каким-то сообщением от дяди Аддисона. Фактически, она приехала не для того, чтобы проводить дядю Гатри, а чтобы передать ему это сообщение.
      - Что еще произошло?
      - Перед их отъездом в честь дяди Гатри была организована вечеринка.
      - Где?
      - В доме Флоренс Ингл.
      - Она интересуется археологией?
      - Думаю, да. Она интересуется тем, чем интересуется мой дядя.
      - Она была знакома с дядей Гатри еще до того, как он женился на Дорле?
      - О, да.
      - И близкие друзья вашего дяди считали, что он, скорее всего, на ней женится?
      - Да, я слышал именно такую версию.
      - А как Флоренс относится к Дорле?
      - Нормально, как мне кажется. Она всегда с ней очень мила.
      - Тед, посмотрите мне в глаза. Прямо в глаза. А теперь ответьте на мой вопрос: как Флоренс относится к Дорле?
      Тед глубоко вздохнул.
      - Ненавидит ее смертной ненавистью.
      - Вот так-то оно лучше. Итак, Флоренс Ингл организовала ту вечеринку?
      - Да.
      - И гости провожали вашего дядю и Дорлу на поезд, то есть некоторые из гостей?
      - Да.
      - Для этой цели вы ушли с вечеринки?
      - Да.
      - Где они садились на поезд?
      - На вокзале "Аркадия".
      - А вы затем вернулись на вечеринку?
      - Да.
      - Дорла должна была сойти с поезда в Пасадене на вокзале "Алхамбра"?
      - Да.
      - А как она планировала добираться обратно?
      - На такси. Она собиралась возвращаться в дом... в свой дом, я имею в виду.
      - А вы опять поехали на вечеринку в дом Флоренс Ингл?
      - Да.
      - Марилин Кейт тоже направилась на вечеринку?
      - Да. Миссис Ингл пригласила ее и она согласилась.
      - Вы с ней разговаривали?
      - С миссис Ингл?
      - Нет, с Марилин Кейт.
      - Немного... совсем немного. Она очень милая девушка и неглупая.
      - Это все происходило после ужина?
      - Да.
      - А когда вы вернулись в дом Флоренс Ингл?
      - Примерно в... Точно не знаю. Наверное, где-то в половине девятого или в девять.
      - И как долго вы там оставались?
      - Я помню, что мы немного потанцевали, поговорили. В общем, все закончилось довольно быстро.
      - Сколько там было человек?
      - Не так много. Примерно восемнадцать или двадцать.
      - Вы были не на своей спортивной машине?
      - Нет, на большой.
      - Почему?
      - Потому что я отвозил дядю Гатри на вокзал и в машине находился его багаж.
      - Ясно. Что произошло после того, как вы вернулись на вечеринку?
      - Я выпил два или три стаканчика. А потом, где-то около десяти я взял еще виски с содовой и практически сразу же после этого я понял, что со мной что-то не так.
      - В каком смысле?
      - У меня в глазах стало двоиться и... меня начало тошнить.
      - Что вы сделали?
      - Мне захотелось выйти на свежий воздух. Я отправился на улицу и какое-то время сидел в машине, а потом... у меня провал памяти. Я пришел в себя уже в движущейся машине. Я никому не говорил об этом, но за рулем была Марилин Кейт.
      - Вы с ней разговаривали?
      - Я спросил ее, что случилось, а она велела мне помолчать - тогда все пройдет и мне скоро станет лучше.
      - А потом?
      - Я чувствовал страшную слабость. Я положил голову ей на плечо и опять отключился.
      - Дальше?
      - В следующий раз я очнулся в своей постели. Было четыре тридцать пять утра.
      - Вы посмотрели на часы?
      - Да.
      - Вы лежали в одежде или раздетым.
      - Не в уличной одежде.
      - В пижаме?
      - Да.
      - Вы помните, как раздевались?
      - Нет.
      - Вы снова выходили из дома после того, как вас привезла Марилин Кейт?
      - Если бы я знал, мистер Мейсон! Я никому ничего не говорил об этом, но я просто не помню. Наверное, выходил.
      - Почему вы утверждаете, что, наверное, выходили?
      - Потому что у меня был ключ от машины.
      - Что вы имеете в виду?
      - Он лежал у меня в кармане брюк.
      - Вы там его обычно держите?
      - Я там обычно держу ключи от своей машины. Когда я ставлю машину, я вынимаю ключи и кладу в карман брюк. Я не думаю, что Марилин Кейт положила бы его туда же.
      - Вы не оставляете ключи в машинах, когда загоняете их в гараж?
      - Нет. У каждого члена семьи есть собственный ключ к каждой из них.
      - Как хорошо вы знаете Марилин Кейт?
      - Несколько раз видел ее в конторе у дяди Аддисона. Это все.
      - Вы когда-нибудь ходили вместе с ней куда-нибудь?
      - Нет.
      - Она вам нравится?
      - Теперь да. Я раньше не обращал на нее особого внимания. Она работает секретарем дяди Аддисона. Она всегда мне улыбается и предлагает прямо заходить, когда я приезжаю навестить дядю Аддисона. Я никогда не думал о ней, как о женщине. А тут на вечеринке я с ней разговорился и внезапно осознал, что она красива. Позднее, когда мне стало плохо... я не могу описать, мистер Мейсон. Что-то произошло. Я просто валился на нее, наверное, я ей очень мешал и вообще в те минуты, скорее всего, со мной было не очень приятно, но она оказалась милой, заботливой и внимательной.
      - Она уложила вас в постель?
      - Отвела в мою комнату.
      - Вы внезапно поняли, что она вам нравится?
      - Да.
      - Давайте вернемся к Флоренс Ингл. Она была замужем, когда ваш дядя с не познакомился?
      - Да.
      - Что случилось с ее мужем?
      - Он погиб.
      - Где?
      - Разбился на самолете.
      - Обычном пассажирском?
      - Нет, частном. Он занимался разведкой и изысканиями.
      - Таким образом, миссис Ингл овдовела. Через какое время после этого умерла ваша тетя Марта?
      - Примерно через полгода.
      - И тогда возобновилась дружба Флоренс Ингл с вашим дядей Гатри?
      - Да.
      - Затем на горизонте появилась Дорла и увела вашего дядю из-под носа миссис Ингл?
      - Наверное. Но по данному вопросу мне не хотелось бы давать каких-либо комментариев.
      - Как вы считаете, что мне еще следует знать, связанное с этим делом? - спросил Мейсон.
      - Есть одна вещь.
      - Какая?
      - Спидометр большой машины.
      - И что со спидометром?
      - На нем набежало слишком много миль.
      - Когда?
      - К следующему утру.
      - Почему вы обратили на это внимание?
      - Потому что я посмотрел на количество миль, когда вез дядю на вокзал. Я собирался отогнать машину на станцию техобслуживания. Машина проехала ровно десять тысяч миль, как показывал спидометр. Это заметил мой дядя по пути на вокзал и велел мне поставить ее на техосмотр. После десяти тысяч не должно было набежать больше двадцати или двадцати пяти миль.
      - Но набежало значительно больше?
      - Да.
      - Насколько больше?
      - На двадцать пять миль больше, чем должно было оказаться.
      - Вы обсуждали это с кем-нибудь?
      - Нет.
      - Вы говорили это Хоуланду?
      - Нет.
      - Вы рассказывали Хоуланду что-либо из того, что мы с вами сейчас обсуждали?
      - Нет. Хоуланд заявил мне, что ему не требуется, чтобы я вообще что-нибудь говорил, пока он меня сам не спросит. Он любит вести дело, пытаясь найти изъяны в версии, представляемой окружным прокурором. А если доходит до полного раскрытия карт, где приходится отправлять обвиняемого в место дачи свидетельских показаний, он задает какие-то вопросы, но все равно не хочет знать ответы, пока не возникнет крайняя необходимость.
      - Так что вы ему ничего не сообщили?
      - Нет. Я просто сказал, что никого не сбивал машиной и все.
      - Но, поскольку у вас в кармане брюк остался ключ, и потому, что на спидометре набежали лишние мили, вы считаете, что машина еще раз покидала гараж?
      - Да, потому что ключ оказался в кармане _б_р_ю_к_.
      - А откуда вы знаете, что Марилин Кейт отвезла вас прямо домой? Откуда вам знать, не отвозила ли она вас куда-то еще, чтобы подождать, пока вы не протрезвеете, а потом отчаялась и решила все-таки доставить вас домой?
      - Конечно, я этого не знаю.
      - Хорошо. Я получил от вас ту информацию, что хотел. Теперь никому не говорите ни слова.
      - Что дальше, мистер Мейсон? Судья меня отпустит?
      - Не думаю.
      - Мистер Мейсон, как вы считаете, я... я _м_о_г_ убить того человека? Я мог кого-то убить?
      - Не представляю, - ответил адвокат. - Кто-то достал из шкафчика, стоявшего у вас в спальне, пистолет, застрелил человека, заменил патроны и вернул оружие на место.
      - Я не могу понять... - начал Тед Балфур. - Я... я _н_а_д_е_ю_с_ь_, что больше не выходил из дома.
      - Если вы это и сделали, то навряд ли взяли бы с собой пистолет, заметил Мейсон.
      Молодой человек молчал.
      - Так, значит, могли взять? - резким тоном спросил Мейсон.
      - Не знаю.
      - У вас было с собой оружие в тот вечер?
      - Да, именно тот пистолет лежал в "бардачке".
      - Черт побери! - воскликнул адвокат.
      Балфур кивнул.
      - А теперь объясните мне, почему он там лежал?
      - Я боялся.
      - Чего?
      - Я играл... в карты. Я слишком глубоко завяз. Я набрал долгов. Мне угрожали. Они собирались прислать человека за деньгами. Вы понимаете, что это означает, мистер Мейсон, когда они присылают человека за деньгами. В первый раз тебя просто бьют. Потом... ну, в общем, все равно надо платить.
      Мейсон с раздражением и гневом смотрел на молодого человека.
      - Почему, черт возьми, вы мне раньше об этом не сказали?
      - Мне было стыдно.
      - Вы признались полицейским, что у вас в машине находился пистолет двадцать второго калибра?
      Балфур покачал головой.
      - А о карточном долге?
      - Нет.
      - А говорили что-нибудь о лишних милях на спидометре или о том, что ключ от машины нашли у себя в кармане брюк?
      - Нет.
      - Когда вы достали пистолет из "бардачка" и положили обратно в шкафчик в спальне?
      - Не знаю. Хотел бы знать. Это еще один повод считать, что я брал машину после того, как Марилин Кейт привезла меня домой. На следующее утро пистолет лежал на своем обычном месте в шкафчике. Марилин, определенно, не стала бы доставать его из "бардачка". Даже, если бы она это сделала, она все равно не знала, где он хранится. Он оказался именно на том месте, где всегда.
      Мейсон нахмурился.
      - Да, вы очень глубоко завязли, - заметил адвокат.
      - Я понимаю.
      - Ладно. Не говорите ни слова. Никому. Не отвечайте ни на какие вопросы, о чем бы вас не спрашивала полиция. Скорее всего, они не будут больше вас мучить. Но если, все-таки, станут, отсылайте их ко мне. Заявляйте, что я - ваш адвокат и велел вам молчать.
      - Значит, вы не считаете, что судья выпустит меня на свободу после обсуждения этого поднятого вами технического вопроса?
      Мейсон покачал головой.
      - Он борется между своим пониманием права и совестью. Он вас не выпустит.
      - Тогда почему вы поднимали этот вопрос?
      - Чтобы испугать представителей окружной прокуратуры, - объяснил Мейсон. - Теперь они знают, что в колеса вставлена палка и механизм в любой момент может застопориться. Наберитесь мужества, Тед. Вам предстоит тяжкое испытание.
      - Я выдержу, мистер Мейсон, - ответил Тед Балфур, - но мне хотелось бы знать, что произошло на самом деле. Я... я не верю... я просто не смог бы убить человека!
      - Молчите, - еще раз предупредил Мейсон. - Не отвечайте на вопросы газетных репортеров, полиции, кого бы то ни было, если меня нет рядом. Я скоро свяжусь с вами.
      Через полчаса судья Кадвелл вернулся в зал суда и продолжил заседание.
      - К моему удивлению, поднятый технический вопрос достаточно существенен, - заявил судья. - Однако, Суд шокирует, что обвиняемый пытается скрыться за баррикадой юридических технических аспектов. Несмотря на букву закона, нам следует принимать во внимание две вещи. Во-первых, я не могу полностью отмести возможность того, что вся ситуация была специально сфабрикована для того, чтобы при обвинении в предумышленном убийстве вся защита строилась на технических аспектах. Во-вторых, я считаю, что решение по этому вопросу должен выносить вышестоящий суд. Если я положительно решу вопрос в отношении Хабэас Корпус, то обвиняемый будет просто освобожден из-под стражи. Если я решу его отрицательно и постановлю оставить обвиняемого под стражей до начала судебного процесса, проблема может быть передана в вышестоящий суд на основании того, что нельзя дважды понести уголовную ответственность за одно и то же преступление. Поскольку подобное заявление в вышестоящий суд, предположительно, будет подано во время судебного процесса, то это окажется один из вопросов, рассматриваемых на слушании. В настоящий момент Суд не намерен выносить решение о действенности подобного заявления о недопустимости дважды понести уголовную ответственность за одно и то же преступление. Суд отказывает в предоставлении Хабэас Корпус. Обвиняемый остается под стражей.
      Когда Мейсон выходил из зала суда, его лицо ничего не выражало. В коридоре его ждал Пол Дрейк.
      - Тебе требовалась информация о магнитофоне, - начал детектив. - Я списал с аппаратуры номер партии, связался с производителем, получил телефон дистрибьютера и узнал магазин розничной торговли. В конце концов, я выяснил то, что нужно.
      - Итак, кто же покупатель? - спросил Мейсон.
      - Женщина по имени Флоренс Ингл, проживающая в районе Вилшир. Эта фамилия тебе что-нибудь говорит?
      - Многое. Где она сейчас?
      - Я так и думал, что ты спросишь. Для поиска ответа потребовалось много времени.
      - Так где она?
      - Села на самолет. Сделала вид, что направляется в Майами, потом в Атлантик-Сити, но на самом деле в Атлантик-Сити полетела совсем другая женщина. Однако она зарегистрировалась в гостинице, как Флоренс Ингл.
      - А описание ее у тебя есть?
      - Флоренс Ингл тридцать восемь лет, холеная внешность, худощава, хорошая фигура, богата, прекрасно играет в гольф, брюнетка, большие темные глаза, пять футов два дюйма ростом, весит сто семнадцать фунтов, очаровательна, исключительно любезна, предпочитает бриллианты, аристократична и одинока. Довольно трагичный персонаж. Женщина, представлявшаяся Флоренс Ингл, в общем и целом похожа на нее, но пополнее и не знает, как вести себя в местах, где бывает высший свет. Она молчалива, скрытна, застенчива и перестаралась, пытаясь изобразить богатую женщину. Через какое-то время она бесследно исчезла со сцены. Она оставила в гостинице много вещей, но счет полностью оплачен, поэтому гостиница поместила багаж в камеру хранения.
      - А твои люди выяснили, где Флоренс Ингл находится в настоящее время? - поинтересовался Мейсон.
      - Да, Потребовалась масса усилий, Перри. Я хочу, чтобы ты понял...
      - Я понимаю, - перебил его Мейсон. - Так где же она?
      - В гостинице "Миссия" В Риверсайде, Калифорния. Она остановилась под именем Флоренс Ландис - это ее девичья фамилия. Представляется богатой вдовой с восточного побережья.
      - Вот это уже кое-что, - заметил Мейсон. - Мы выходим на след.
      14
      Мейсон несколько минут стоял у киоска, торгующего сигаретами. Он закурил, прогулялся мимо столиков у бассейна, уже подошел ко входу в гостиницу, но, видимо, передумал, потянулся, зевнул, направился обратно к бассейну, опустился на одно из кресел и скрестил перед собою свои длинные ноги.
      Привлекательного вида брюнетка в купальнике, сидевшая в соседнем кресле, украдкой взглянула на него из-под черных очков. Ей представился суровый, словно высеченный из гранита, профиль адвоката. Несколько секунд она оценивающе изучала мужчину, затем отвернулась и стала наблюдать за купающимися в бассейне.
      - Где вы предпочитаете разговаривать, миссис Ингл, здесь или в вашем номере? - спокойно спросил Мейсон, даже не поворачивая головы.
      Она подпрыгнула на месте, словно ее внезапно кто-то ужалил или к креслу, на котором она сидела, подвели провода и включили ток. Она уже начала вставать, но в бессилии опустилась обратно.
      - Меня зовут Флоренс Ландис, - сказала она.
      - Вы зарегистрировались под этим именем. Это ваша девичья фамилия, а теперь вы пользуетесь фамилией Ингл. Предполагается, что в настоящий момент вы отдыхаете в Атлантик-Сити. Так где вы, все-таки, предпочитаете разговаривать - здесь или в вашем номере?
      - Мне не о чем с вами говорить.
      - А я думаю, что есть. Я - Перри Мейсон.
      - Что вам нужно?
      - Я представляю Теда Балфура. Я хочу выяснить, что вы знаете, причем в_с_е_, что вы знаете.
      - Я не знаю ничего, что могло бы помочь Теду.
      - Тогда почему вы пытаетесь скрыться и замести следы?
      - Потому что, мистер Мейсон, я могу только навредить вашему клиенту. Мне не хочется делать ничего, что принесет ему зло. Я пытаюсь уйти со сцены. Пожалуйста, _п_о_ж_а_л_у_й_с_т_а_, не настаивайте! Потому что в противном случае вы только пожалеете о том, что допрашивали меня!
      - Простите, но мне все равно необходимо выяснить, что вы знаете, возразил Мейсон.
      - Я предупредила вас, мистер Мейсон.
      - В данный момент вы разговариваете со мной. Вам совсем не обязательно говорить с представителями окружной прокуратуры.
      - А почему вы решили, что я что-то знаю?
      - Если свидетельница пытается скрыться, я хочу докопаться до причины, почему она убегает и от чего.
      - Хорошо, я объясню вам, в чем дело. Тед Балфур убил того человека, а затем попытался представить, что произошел несчастный случай.
      - Почему вы так решили?
      - Потому что Тед оказался в трудном положении. Каждый месяц Теду дается на расходы определенная сумма, он не может позволить себе выйти за ее рамки. Он начал играть, делать высокие ставки и его стало стремительно засасывать. Денег у него не было, но ему не боялись давать взаймы, потому что считали кредитоспособным, и... В общем, старая история. Карта не пошла и Тед попал в переплет. Если бы один из его дядей знал, чем он занимается, его лишили бы наследства. По крайней мере, сам Тед так считал. И Аддисон, и Гатри его здорово напугали. Однако, я лично думаю, что, хотя они им пытались нагнать страх на мальчика, они никогда не лишат его наследства.
      - Насколько я понимаю, Тед обратился к вам? - сделал вывод Мейсон.
      - Да, он обратился ко мне.
      - Что он вам сказал?
      - Ему требовалось двадцать тысяч долларов. Если он их не получит, все будет очень плохо.
      - Почему он так решил?
      - Он получил письмо, которое показал мне.
      - Письмо от кого?
      - Он знал отправителя, но само письмо было не подписано.
      - Так кто же его написал?
      - Синдикат.
      - Продолжайте.
      - Там говорилось, что они не любят тех, кто не держит своих обещаний и не выполняет обязательств. Если он не расплатится с ними, они пришлют своего человека за деньгами.
      - Двадцать тысяч долларов - крупная сумма, - заметил Мейсон.
      - Он никогда не завяз бы так глубоко, если бы они сами не приложили к этому усилий. Они тащили его вниз и явно занимались шулерством.
      - А потом, когда они поймали его на крючок, они намеревались принять меры?
      - Все правильно.
      - Вы дали ему двадцать тысяч?
      - Нет. Теперь я об этом жалею. Я считала, что Теду пойдет на пользу этот урок. Я предполагала, что, если он возьмет у меня в долг, то вскорости опять начнет играть, чтобы расплатиться со мной. Теду пора повзрослеть. О, мистер Мейсон, вы не представляете, как я жалею о своем решении. Тед боялся. Он сообщил мне, что в "бардачке" его машины лежит пистолет двадцать второго калибра, и он намерен им воспользоваться. Он заявил, что не позволит себя заловить и избить, а потом не станет говорить полиции, что не представляет, чьих это рук дело. Он планировал раздобыть деньги, но через какое-то время. Его родители оставили траст-фонд в его пользу. Тед думал, что сможет объяснить ситуацию доверенному лицу, управляющему трастом, но это доверенное лицо в тот момент находилось в отпуске, поэтому требовалось немного подождать.
      - Так что же произошло?
      - Наверное, убитый - это человек, которого прислали за деньгами, предположила Флоренс Ингл. - Разве вы не понимаете? Тед застрелил его и попытался представить, что тот попал под колеса машины - просто несчастный случай на дороге.
      Мейсон с минуту задумчиво смотрел на нее, а потом заметил:
      - Вы практически сразу же мне все выложили.
      - Это правда.
      - Не сомневаюсь. Я просто сказал, что вы практически сразу же все выложили.
      - Мне пришлось это сделать. Вы поймали меня в капкан. Я не представляю, как разыскали меня здесь, но, раз вам это, все-таки, удалось, мне пришлось рассказать вам то, что я знаю, хотя мне и не хотелось этого делать.
      - Пока неплохо, - прокомментировал ее объяснения Мейсон. - А теперь скажите мне истинную причину, заставившую вас прилагать такие усилия, чтобы избежать вопросов.
      - Я открыла вам все, что знаю.
      - А про магнитофон?
      - Какой еще магнитофон?
      - Который вы купили вместе с подслушивающим устройством.
      - Я не понимаю, о чем вы говорите.
      - Не притворяйтесь, миссис Ингл, не притворяйтесь!
      - Мистер Мейсон, вы не имеете права так со мной разговаривать. Вы, наверное, думаете, что можете меня сломать? Ваши манеры оскорбительны. Я правдивая женщина и не привыкла, чтобы на меня оказывали давление или...
      Мейсон опустил руку во внутренний карман своего летнего делового костюма, достал сложенный листок бумаги и бросил ей на колени.
      - А это еще что такое? - спросила она.
      - Повестка о явке в суд на слушание дела по обвинению Теодора Балфура. Ваша копия. Вот взгляните на оригинал с подписью секретаря суда и печатью. Если вы не появитесь на слушании, против вас будет возбуждено дело за неуважение к Суду.
      Мейсон поднялся с кресла, в котором сидел.
      - Простите, но вы меня вынудили, миссис Ингл, винить вам нужно только себя. Всего хорошего.
      Не успел Мейсон сделать и двух шагов, как его остановил ее голос:
      - Подождите! Подождите, ради Бога! Мистер Мейсон!
      Адвокат остановился и оглянулся через плечо.
      - Я... я расскажу вам всю правду. Вы не можете так со мной поступить! Не можете, мистер Мейсон! Не должны!
      - Что я не должен?
      - Вручать мне повестку о явке в Суд.
      - Почему?
      - Потому что, если я окажусь в месте дачи свидетельских показаний, я... это... это будет ужасно!
      - Не останавливайтесь. Выкладывайте все начистоту.
      Она смотрела на суровое лицо адвоката. Лицо самой миссис Ингл побелело. На нем ясно читался испуг.
      - Я не смею, - пролепетала она. - Я просто не смею никому говорить.
      - Почему?
      - Это... это вам не поможет, мистер Мейсон. Все... все окажется кошмарно!
      - Ладно. Вам вручена повестка. Будьте в Суде.
      - Но я не должна оказаться в свидетельской ложе! Если я расскажу о том, что просил меня сделать Тед Балфур, о том, что ему требовались деньги, о человеке, посланном за ними...
      - Никто вам не поверит, - перебил Мейсон. - Я вручил вам повестку. Вы пытаетесь скрыться со сцены. Эта повестка выкурит вас наружу. Единственная причина, по которой я ее подготовил - мне нужна правда. Если что-то заставляет вас принимать подобные меры предосторожности, я хочу выяснить, что это.
      Казалось, что Флоренс Ингл вот-вот потеряет сознание, затем она с трудом взяла себя в руки и сказала:
      - Пройдемте в бар, где мы сможем поговорить нормально, а я со стороны не буду выглядеть идиоткой.
      - Вы расскажете мне всю правду?
      Она кивнула.
      - Тогда пойдемте.
      Миссис Ингл и Мейсон отправились в бар.
      - Итак? - спросил адвокат, когда от них отошел официант.
      - Мистер Мейсон, я защищаю одного человека.
      - Я так и предполагал.
      - Человека, которого я люблю.
      - Гатри Балфура?
      Вначале она хотела это отрицать, потом кивнула со слезами на глазах.
      - Только, пожалуйста, хоть на этот раз говорите правду, - попросил адвокат.
      - Я не умею лгать, мистер Мейсон. Мне негде было набраться подобного опыта.
      - Я знаю, - с симпатией в голосе ответил Мейсон.
      Она сняла черные очки. Под глазами, полными отчаяния, были видны темные круги от усталости и бессонных ночей.
      - Продолжайте, - подбодрил ее Мейсон.
      - Дорла Балфур - коварная, злая женщина, которая имеет гипнотическое влияние на Гатри Балфура. Она совсем не в его вкусе. Он зря тратит на нее время, но иногда все-таки... в общем, мне временами кажется, что она его чем-то держит, это что-то страшное, от чего он не в состоянии убежать.
      - Почему у вас возникли подобные подозрения?
      - Она помыкает им, как хочет, веревки из него вьет.
      - Не останавливайтесь.
      - Я расскажу вам всю правду, мистер Мейсон, все до конца. Пожалуйста, слушайте и не перебивайте. Это, в общем-то, невероятная история, и я не очень горжусь своей ролью в ней, но... Это вам многое объяснит.
      - Я весь внимание.
      - Дорла Балфур была и остается шлюхой. Она пыталась взять у Гатри все, что только можно, и, поверьте мне, едва он уезжал по делам из города, как она, не теряя ни минуты, начинала жить в свое удовольствие.
      Мейсон кивнул.
      - Гатри, наконец, проснулся. Он хотел развестись с ней, но, естественно, не испытывал ни малейшего желания платить ей огромные алименты. Дорлу совершенно не волновало бы, разведена она с ним или нет, лишь бы отхватить кусок побольше. Она сразу обратилась бы к лучшим адвокатам в стране и доставила бы ему массу проблем - предприняла бы все шаги, которые только возможны с юридической точки зрения. Она добилась бы наложения ограничения на пользование и распоряжение имуществом. Она получила бы все необходимые запретительные судебные постановления. Она многократно таскала бы его по судам, чтобы доказать то одно, то другое, она... В общем, заварила бы кашу.