Был проинструктирован караул, усилено патрулирование жилой зоны и прилегающего к летному полю лесного массива. Все усугублялось тем, что инфраструктуру и самолеты охраняли солдаты, вооруженные боевым оружием, которое было заряжено отнюдь не холостыми боеприпасами. Это явилось одной из причин, по которой Антон не хотел выпускать сегодня Вишнякова из хранилища машин. Он опасался, что Родимов вдруг пожелает без подготовки «обкатать» офицера. А так он утром выпустит его, объявит, что это своеобразный розыгрыш, объяснит цель и отправит на беседу с психологом.

В дверь постучали, и на пороге вновь появился Дрон. Вид его был удрученным.

– Разрешите? – Василий виновато посмотрел на Родимова.

– Входи, Вася, – с сарказмом проговорил генерал. – А теперь скажи, что угробил оборудование.

– Не гробил я его, – Дрон развел руками. – Такое было. Новое ведь не дают. Ждут, когда на складах состарится.

Антон посмотрел на часы, потом на Дрона:

– Значит, Вишняков почти полтора часа без контроля. А если парень сейчас с ума там сошел?

– Да уж… – Дрон усмехнулся. – Ничего с ним не случилось.

– Ладно, пойдем, – Антон встал и вышел из-за стола.

Неожиданно двери открылись, и на пороге возник майор со значком дежурного по части.

– Я могу видеть подполковника Филиппова? – спросил он.

– Что случилось? – почувствовав недоброе, насторожился Антон.

Майор вошел в кабинет и только после этого увидел Родимова, которого закрывали Антон и Дрон.

– Виноват, товарищ генерал! – с ходу поправился дежурный и принял строевую стойку.

– Знаю, что «виноват». С чем пожаловал?

– У вас опять учения? – стрельнув взглядом на Антона, спросил майор.

– Нет, – ответил Родимов. – С чего ты взял?

– Ну как же? – дежурный удивленно захлопал глазами.

– Кажется, я что-то начинаю понимать, – едва слышно проговорил Антон, покосился на Дрона и шагнул к майору: – Ты толком можешь сказать, что случилось?

– Десять минут назад мне позвонили из парка боевых машин и сообщили, что в хранилище легковых машин, в помещении монтажа, лежит без сознания человек. Руки связаны, во рту кляп. Я помощника туда отправил...

Майор замялся.

– Ну! – в один голос поторопили его Антон и Родимов.

– Он вернулся без оружия. Морда... Лицо разбито. Говорит, какой-то сумасшедший на него набросился. Сначала свалил, потом стал допрашивать, что это за место и все такое.

– И что дальше? – вздохнул Родимов. – Почему из тебя тянуть все приходится? Дослужился до майора, а четко и коротко суть происшедшего доложить не можешь.

– Помощник ему сказал, что это воинская часть. Он ему по морде, и говорит, совсем, мол, оборзели. На территории гарнизона в аренду объекты чеченским бандитам сдаете. Забрал ствол... Вернее, пистолет, и ушел.

– Где это случилось? – перебил его Антон.

– На углу учебного корпуса, – майор показал направление рукой. – Рядом со стелой.

– Значит, он из парка двинул в направлении общежития, – сделал вывод Дрон.

– Ты понял, Вася, к чему приводит неумение обращаться с дорогостоящим оборудованием? – с иронией в голосе спросил Родимов. – И где теперь ваш ниндзя? Кстати, теперь еще и вооруженный пистолетом. Что будет, если он наткнется на твоих чеченцев?

От такой перспективы у Антона по спине пробежали мурашки. Джин со своей «бандой» как раз находился в общежитии. Готовились к завтрашнему дню.

– За периметр он не уйдет, – между тем уверенно заявил дежурный. – А кто это?

– Ниндзя! – Дрон цокнул языком и едва хотел еще что-то сказать, как осекся, поймав на себе разъяренный взгляд Антона.

– Иди! Группе найти Вишнякова и немедленно доложить, – Антон показал взглядом на двери.

Дрон как ошпаренный выскочил из кабинета.

– Филиппов! – окликнул генерал.

Антон развернулся.

– Давай, разберись сам. И еще, надо подумать об откомандировании Дрона в войска. Мне этот клоун здесь уже надоел, – со злостью сказал генерал и как ни в чем не бывало снова стал что-то писать.

Когда Антон на пару с дежурным повернули на центральную дорогу, мимо них пронеслась санитарная машина.

«Наворотил Вишняков дел, – подумал Антон. – Лишь бы не убил! Если что, с Дрона три шкуры спущу».

Антон миновал контрольно-технический пункт и направился к боксу. Дежурный так и семенил рядом.

– Ты откуда? – не глядя на запыхавшегося майора, спросил Антон.

– В смысле? – не понял дежурный.

– Служишь где? – уточнил Антон уже с раздражением в голосе.

– Батальон обеспечения учебного процесса, – отрапортовал майор. – Помощник командира по работе с личным составом.

– Значит, замполит по-старому, – Антон замедлил шаг. – Ты бы вот что… Возвращайся в комнату дежурного. Там есть громкая связь. Объяви по ней, чтобы лейтенант Вишняков прибыл к хранилищу номер семнадцать.

– Ага, – кивнул майор.

Перед хранилищем стояла «Скорая», которая обогнала Антона и дежурного. Из ворот показались двое военных. Один был с забинтованной головой, второй придерживал его за локоть.

– Что здесь произошло? – спросил Антон, преградив им путь.

– Вот, водитель зашел после обеда в мастерскую, а там какой-то придурок, – стал пояснять врач с погонами капитана. – Колесом по лбу двинул и был таков. Хорошо еще бойцы на технике работали. Позвонили дежурному.

– Так, – протянул Антон и скрипнул зубами. – А ключ откуда?

– Был, – посиневшими губами выдавил пострадавший.

– Вам вчера говорили, чтобы все сдали майору Дорофееву? – Антон упер руки в бока.

Он лично ставил задачу Дрону изъять ключи, чтобы кто-то из солдат или офицеров подразделений обеспечения не зашел в подсобку.

– Говорили, – подтвердил несчастный и тронул рукой висок.

– Все, пойдем, – врач увлек его за собой.

Антон не стал идти дальше. И так ясно, что Вишнякова он в комнате не найдет. Он развернулся и направился обратно, ломая голову, как теперь изловить старшего лейтенанта. Наверняка тот думает, что оказался на территории воинской части, командование которой связано с криминалом. Стоп! Антон резко развернулся. «Скорая» ехала следом. Он махнул рукой. Машина остановилась.

– Что надо? – недовольно спросил через окошко врач.

– Спроси у потерпевшего, он с телефоном был, когда входил в эту чертову кладовку, или нет.

– Ты же знаешь, здесь запрещено! – удивился доктор.

– Это тебе нельзя, а солдат всегда найдет способ спрятать, чтобы с мамой и подругой почаще общаться! – назидательно сказал Антон и открыл дверь салона.

Солдат сидел на боковом откидном стульчике и испуганно смотрел на Антона. Было ясно: он не только слышал разговор, но и Антон оказался прав.

– Где труба? – строго произнес Антон.

– Не было, – боец побледнел еще сильнее и покачал головой. – Вы же знаете... У нас сразу забирают.

– Хватит врать, – предупредил Антон. – Говори номер.

Боец сокрушенно вздохнул и продиктовал цифры.

– Запомнил, – Антон захлопнул дверь и достал телефон.

– Да! – ответили ему.

– Вишняков, с тобой говорит подполковник Филиппов...

– Что вы так долго? – торопливо заговорил Вишняков. – Я рядом с КПП. В лесу.

– Вишняков, ты что, в милицию позвонил? – догадался Антон.

– А с кем я сейчас говорю? – спросил старший лейтенант.

– С командиром группы спецназа, – Антон повернул в направлении выездных ворот. – Где ты? Вылезай.

– Какой еще спецназ? – совершенно запутался Вишняков. – ФСБ?

– Я подхожу к зданию КПП. С какой ты стороны от дороги?

– Слева, – осторожно проговорил Вишняков.

Антон догадался, что он уже его видит.

– Короче, выходи и не делай глупостей, – потребовал Антон. – Тебя просто проверили. Ты находишься на территории закрытого учебного центра Генерального штаба.

– Ага, – усмехнулась трубка. – Ты мне сказки не рассказывай.

Боковым зрением Антон заметил сбоку шевеление. Но виду подавать не стал, а остановился и развернулся туда спиной.

– Что тебя смущает? – Антон слегка убрал от уха трубку. Он не исключал, что Вишняков попытается подобраться сзади.

– Медленно развернись кругом, – потребовал старший лейтенант.

Антон подчинился.

Вишняков стоял среди сосен, в нескольких шагах от бордюра.

– Два шага вперед сделай, – продолжал глумиться старший лейтенант.

Антон ушел с дороги.

– Теперь сядь, спиной ко мне.

– Сейчас, – Антон зло фыркнул.

– Выполняй, – спокойно, без надрыва и истерии проговорил Вишняков и направил ствол пистолета в ногу.

«Нет, не на «тройку» он работает, немного лучше», – подумал Антон, а вслух сказал:

– Я знаю, ты хорошо стреляешь. Это тоже сыграло определенную роль в том, что тебя решили проверить на предмет пригодности прохождения службы в нашем подразделении. Поверь, конкурс полевой выучки офицеров был лишь предлогом, чтобы посмотреть на лучших.

– Чем докажешь? – Вишняков оглянулся по сторонам.

– Отдай пистолет и пошли со мной, – предложил Антон.

Со стороны КПП послышался скрип тормозов. Почти одновременно у Вишнякова заработал вибро-звонок.

«Молодец. Еще один плюс в его пользу, – похвалил про себя Вишнякова Антон. – Отключил звук. Хотя, конечно, это мог сделать и солдат, который также не хочет, чтобы кто-то узнал о наличии у него телефона».

Продолжая держать направленным в сторону Антона ствол пистолета, старший лейтенант приложил трубку к уху.

– Да, это я звонил, – он посмотрел на Антона. – Рядом нахожусь... Постараюсь...

– Милиция приехала? – догадался Антон. – Ну, так выйди, отправь обратно, только пистолет верни.

– Ага, разбежался, – усмехнулся Вишняков. – Да это я не вам! – спохватился он. – Просто тут крендель один пытается меня убедить, будто это все подстроено. Как? Точно?

Вишняков недоверчиво посмотрел на Антона.

– Что, подтвердили тебе, что здесь не может быть никаких бандитов?

– Все равно, давай для начала за КПП выйдем, – более миролюбиво проговорил Вишняков.

Антон отметил про себя несколько упущений, которые могли в реальной обстановке стоить Вишнякову жизни. Но не стал пользоваться этим. Старший лейтенант уже показал себя, и дальнейшая проверка была бы просто куражом.

До КПП Антон шел впереди, а Вишняков – в нескольких шагах сзади. В проходе, перед турникетом, Антон тронул рукой висевший на поясном ремне дневального штык-нож и, не оборачиваясь, сказал:

– Обрати внимание, я мог им воспользоваться.

– Иди, – буркнул Вишняков.

– Ты бы пистолет спрятал, – посоветовал Антон и толкнул дверь.

На дороге стоял милицейский «УАЗ». Дежурный по КПП о чем-то говорил с сидевшим внутри милиционером.

– Это вы звонили? – спросил уже немолодой капитан.

– Нет, – Антон, не оборачиваясь, показал рукой за спину. – Учения были, вот случайно и заигрались.

– Мы так и поняли, – усмехнулся милиционер. – Только обязаны были на звонок отреагировать.

– В комендатуру сообщили? – спросил Антон.

– А зачем? – удивился милиционер. – И так знаем, что за этим забором. Просто думали, хулиганит кто-то. Мало ли что. На всякий случай приехали.

– Извините, – Антон сокрушенно вздохнул и осуждающе посмотрел на Вишнякова. – Пошли, ниндзя.

Была глубокая ночь, когда к блокпосту, находящемуся на административной границе Ингушетии, подъехали старенькие «Жигули» шестой модели, на крыше которых к багажнику были приторочены огромные баулы. Машина была залита грязью, а свет фонаря запутался в паутине трещин лобового стекла.

Из кирпичного двухэтажного строения вышли трое милиционеров в бронежилетах и касках. Поеживаясь от промозглого ветра, один из них с опаской посмотрел на номера, потом махнул рукой, чтобы пассажиры покинули машину. Двое мужчин и две женщины безропотно подчинились.

– Сержант Абдукаримов, – представился по-русски милиционер, безошибочно угадав в этих людях чеченцев. – Документы.

Водитель, среднего роста, с большими, натруженными руками, в кепке и куртке из кожзаменителя, суетливо вынул из нагрудного кармана полиэтиленовый пакет. Размотал, достал техпаспорт и водительское удостоверение.

Милиционер почувствовал себя неловко. С такой бережливостью к документам относятся в основном жители очень глухих селений. И так было видно, что эти люди не могут причинить никому зла. Но деваться некуда.

– Куда едем? – спросил сержант.

– В Урус-Мартан, – ответил за всех водитель.

– Почему так поздно? – удивился милиционер. – Опасно в такое время.

– Знаем, но ничего не поделаешь. Сломались. Долго машину делали. Из России едем.

– Там, я знаю, не любят чеченцев, – вздохнул милиционер. – Наверное, ГАИ на каждом шагу останавливало?

– У нас машина на учете в Краснодаре, – пояснил водитель. – Так что не особо они нам и докучали. Как говорится: собака лает, а караван идет. Но все равно придирались. То номера грязные, то ремнем не пристегнут.

– Теперь, считайте, дома, – изучая документы, пробормотал милиционер.

– Да, – протянул чеченец. – Ингуши нам братья. Сколько раз вы протягивали руку помощи! Моя жена была у вас в лагере беженцев всего два дня. Потом ее приютили такие же простые люди. Ни в чем нужды не знала.

– Торговлей занимаетесь? – поинтересовался блюститель порядка и показал взглядом на закрепленный на крыше тюк.

– Нет, – покачал головой чеченец. – Просто подарки родственникам везем.

– Хорошо, езжайте, – милиционер вернул документы.

– Пока пронесло, – Тархан бросил взгляд в зеркало заднего вида на удаляющиеся огни фонарей. – С этой стороны менты меньше придираются.

Амирбек ничего не ответил. Он изрядно устал за этот день. Они уже четыре часа в пути. Чтобы попасть в Ингушетию с севера, пришлось ехать из Грозного через Червленую на Моздок, а потом снова повернуть на юг. Крюк был почти двести километров. Амирбек считал, что так будет легче провезти оружие и взрывчатку, которую они загрузили в машину всего полчаса назад. Ингуши более тщательно проверяли машины со стороны Чечни. Кто, кроме моджахедов, может ехать оттуда в такой поздний час? А появление здесь из Моздока всегда можно объяснить задержкой в пути, ведь Россия большая. Недалеко от Магаса их поджидают еще четверо боевиков. Они приехали на «Ниве» и «уазике» еще вчера. У них нет никакого оружия, а перегнанный из Чечни транспорт понадобится, чтобы вернуться обратно.

Дорога была безлюдной. Через двадцать километров миновали еще один блокпост. Он располагался на перекрестке; здесь даже был БТР. Но их никто не остановил. Путь пролегал между холмами. Вскоре за железнодорожным полотном засветились редкие огни Карабулака. Небольшой участок дороги на въезде в село освещался закрепленными на столбах лампами. Справа высветился прямоугольник открывшейся двери вагончика, в котором появился силуэт человека.

– У-у, шайтан, – проворчал Тархан, глядя на спешащего к обочине милиционера. – Будем останавливаться?

Он спросил Амирбека, когда они уже прокатились мимо здоровенного амбала с жезлом в руках.

– Конечно, – встрепенулся Амирбек. – Иначе сейчас поднимет шум, и мы вернемся ни с чем.

– Что-то мне не нравится его рвение, – глядя в зеркало заднего вида, пробормотал Тархан и выбрался из машины. Амирбек последовал его примеру.

– Куда едете? – милиционер поправил ремень автомата, оглянулся на своего товарища, оставшегося рядом с будкой, и вопросительно уставился на Тархана.

Он был высокого роста и полный. Несмотря на свет фонарей, лицо сотрудника скрывала тень от козырька форменной фуражки, но, судя по голосу, он был уже немолод.

– Домой, – пожал плечами Тархан и сунул руку за отворот куртки, намереваясь достать документы.

– Не двигайся! – милиционер отскочил от него на шаг, направил в грудь ствол автомата и щелкнул предохранителем.

– Я хотел паспорт показать, – растерянно проговорил Тархан и покосился на стоящего сбоку Амирбека.

– Пока тебя об этом никто не просил, – назидательно сказал здоровяк и с облегчением перевел дыхание. – Мало ли что там у тебя. Может, пистолет или граната?

– Мы мирные люди, – покачал головой Амирбек. – Зачем нам оружие?

– Почему врешь? – нахмурился милиционер. – Разве сейчас бывают чеченцы, которые не берут с собой в дорогу хотя бы автомат?

– Какое тебе дело, что мы с собой берем? – вспылил Тархан. – Почему ты такой злой?

– Недавно на этом посту дежурил мой брат. Такие вот, как вы, поздно ехали. Он стал их останавливать. Они не подчинились и открыли на ходу огонь. Его ранили в ногу. Сейчас в больнице лежит.

– При чем тут мы? – резонно заметил Амирбек. – Люди разные бывают. Или ты тоже как русские стал думать – раз чеченец, значит, плохой? Они нас совсем за людей не считают. Неужели и ингуши стали уподобляться им?

– Что в машине? – милиционер подошел к «Жигулям» и заглянул в салон. – Это кто?

– Жена и племянница, – ответил Тархан.

– Чьи? – милиционер поднял на него изучающий взгляд. – Его или твои?

– Мои, – Тархан начал злиться. – Почему спрашиваешь?

– Твое дело отвечать, мое – задавать вопросы. Открой багажник. А твой друг пусть снимет баул с крыши и тоже приготовит его к осмотру.

С этими словами милиционер достал фонарик и осветил им номерной знак.

– Что, прямо здесь будешь смотреть? – удивился Тархан. – Давай деньги дам, отпустишь?

– Ты боишься показать, что везешь? – Милиционер оглянулся на напарника: – Аббас! Иди сюда.

Милиционер, которого назвали Аббасом, с безучастным видом направился к машине. Было заметно, что ему тоже не особо нравится рвение коллеги.

– Но мы уже проехали два поста! – попытался образумить ингуша Амирбек. – Там все смотрели понемногу.

Но милиционер даже не взглянул в его сторону. Он обошел машину и встал сзади в ожидании, когда водитель выполнит требование.

Амирбек осторожно сунул руку под куртку, нащупал рукоять пистолета и снял его с предохранителя.

Неожиданно Аббас направил на Амирбека автомат.

– Что у тебя там?!

– Ничего, – Амирбек бросил взгляд на второго милиционера.

Тот встрепенулся и отступил на пару шагов от машины.

– Вытащи руку! – между тем потребовал Аббас.

От досады Амирбек скрипнул зубами и медленно выполнил приказ. В это время из вагончика вышел еще один милиционер невысокого роста. В темноте он напоминал колобка. Амирбек понял: если сейчас срочно не принять меры, все закончится очень плохо. Но что сделаешь, когда на тебя направлены два ствола? В это время из машины выскочила Надиа, красивая молодая женщина, муж которой год назад погиб от рук кадыровцев. Она поклялась отомстить и хотела стать шахидкой. Но Амирбек не позволил ей примерить пояс смертницы. Однако женщина была настойчива, и, чтобы не докучала, он стал привлекать ее на разного рода акции. Иногда это приносило пользу. Пару раз благодаря ей им удавалось благополучно миновать блокпосты русских. Вторую женщину звали Ама. Худенькая, похожая на девочку-подростка, чеченка являлась самой настоящей смертницей. Именно сегодня она должна была исполнить свой долг, и Надиа провожала ее на этот подвиг.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.