Об авторе

Слова признательности

Мне посчастливилось родиться и воспитываться людьми выдающихся добродетелей. Это может звучать несколько старомодно для современного вкуса, но тем не менее это так. Я имею в виду членов нашей семьи, начиная с моих замечательных родителей и моих бабушек и дедушек – эмигрантов во Франции, бежавших из Советского Союза. Они были сердечными людьми, являвшими в своей жизни великодушие, смирение, благоразумие, мужество, самообладание и справедливость с естественностью здорового дыхания.

Эта книга несет в себе следы их влияния, а также влияния некоторых мировых лидеров, находившихся в центре внимания в те годы, когда я учился в старших классах школы и в университете. Эти лидеры служили для меня нравственным ориентиром. Среди них первое место принадлежит Александру Солженицыну, хотя я могу назвать и другие блестящие имена, например Иоанна Павла II.

Я рос в революционном Париже конца 1960-х – начала 1970-х. Симпатии к красной революции были распространены повсеместно, равно среди образованных и необразованных слоев французского общества.

Избалованные отпрыски, жившие в престижнейших кварталах Парижа, знали, что им нужно, – коммунизм. Большинство из них отвергали коррумпированный и мягкотелый брежневский вариант коммунизма, предпочитая ему более ригористичный маоистский максимализм. Им нужно было все или ничего. Их энтузиазм по отношению к коммунизму удивительным образом сочетался с полным незнанием жизни за «железным (и бамбуковым) занавесом».

«Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына в этой ситуации был подобен удару грома. Эта книга обнаружила нравственную претенциозность, если не сказать нищету идеалов тогдашней молодежи, и смыла ее, как волна смывает замок, построенный из песка. Героическое свидетельство русского писателя, его потрясающее мужество перед лицом зла, его верность христианским нравственным заповедям, – идущим вразрез с тогдашней культурой, – все это заставляло его казаться более молодым, и значительным и современным, чем бестолковые студенты на баррикадах. Солженицын всегда будет оставаться и в России, и на Западе выдающимся примером нравственного лидерства.

Другим вдохновляющим примером для меня – может быть, величайшим – был испанский священник, почитаемый святым в Католической церкви, – Хосемария Эскрива, основатель Опус Деи. Он указал мне, что знаменитое требование Христа: «Будьте совершенны, как совершен Отец Мой Небесный» (Мф. 5, 48) – адресовано ко всякому христианину во все времена; и это означает воплощать в жизнь природные и сверхприродные добродетели. Святой Хосемария посвятил свою жизнь тому, чтобы помочь своим духовным детям достичь этой благородной цели. Его учение, его пример и его дух присутствуют в этой книге, с первой до последней ее страницы.

В заключение я хочу поблагодарить моих дорогих родителей за их бескорыстную любовь и поддержку. Они самыми разными способами внесли свой вклад в эту книгу.

Ряд моих друзей и коллег оказали мне помощь своими профессиональными советами, и за это я выражаю им мою признательность. Это Андрей Станжевский, Андрей Низовский, Майкл О’Брайан, Иван Лупандин, Оскари Юуриккала, Александр Зорин, Марк Хаманн, Сергей Бельтюков, Григорий Гонсалес, Сергей Лынский, Богдан Шевченко, Максим Трофимов, Лембит Петерсон, Варро Воглайд.

И более всего я хочу поблагодарить Энтони Сальвиа, вклад которого в каждую деталь этой книги был столь глубоким, что он в действительности заслуживает быть соавтором этой книги. Я выношу ему мою бесконечную благодарность.

Нет смысла уточнять, что ответственность за все возможные ошибки и недостатки этой книги лежит исключительно на ее авторе.

От автора

Одно случайное происшествие, столь же прекрасное, сколь и неожиданное, вспоминается мне всякий раз, когда я встречаюсь с величием человеческого сердца.

Это произошло во время автобусной поездки из Санкт-Петербурга в Хельсинки одним чрезвычайно холодным зимним утром в 1992 году, вскоре после падения коммунизма. Это было время сокращения производства, космической инфляции и безудержного роста безработицы во всем бывшем Советском Союзе. Русские люди пожилого возраста оказались в особенно трудных обстоятельствах, когда инфляция поглотила их и без того маленькие пенсии. Многие из них вынуждены были собирать пустые бутылки в мусорных баках. Для них это был единственный способ выжить.

Когда направляющийся в Финляндию автобус мчался по территории России, меня поразил контраст между девственным зимним пейзажем, проносящимся мимо моего окна, и не слишком моральной атмосферой в автобусе.

Пассажир спереди от меня был абсолютно пьян.

Пассажир справа от меня засунул руку в карман и вытащил оттуда смятую пачку сигарет. Он потчевал меня рассказами о потерянном уик-энде, проведенном в пьяном угаре, и был раздражен оттого, что не может закурить. К его облегчению, наш автобус вскоре остановился на стоянке у железнодорожного вокзала Выборга, последнего русского города перед финской границей. Яркое солнце падало на недавно выпавший снег. Я закутался от холода и отправился исследовать местность вокруг станции.

Здесь я встретил старую женщину, которая рылась в куче мусора, чтобы найти что-то, что она могла бы сдать за деньги в пункте приема вторсырья. Я опустил руку в карман и вынул несколько рублей, которые у меня еще оставались: «Бабушка, возьмите, пожалуйста». Она посмотрела мне прямо в глаза, лучезарно улыбнулась, и я заметил, что она моложе, чем кажется. Не желая отстать от автобуса, я быстро направился обратно к станции.

Как раз когда я садился в автобус, я услышал голос позади. Это была та самая пожилая женщина, которая быстро подошла ко мне с сияющей улыбкой на лице и с букетом цветов в протянутой руке. Я принял цветы. Она ушла, не говоря ни слова.

Мы пересекли границу и оставили позади мою любимую Россию. Я откинулся на сиденье, закрыл глаза и представил себе, как она покупала цветы на те деньги, в которых она отчаянно нуждалась для себя, к тому же не будучи вполне уверенной, что найдет меня. Я изумлялся ее бескорыстию, щедрости ее сердца. Меня обуревала радость, глубокая любовь к жизни и желание обращать и очищать свое собственное сердце, становиться лучше.

Нет ничего необычного в том, что встреча с добротой заставляет душу воспарить, как будто у нее выросли крылья.

В этой книге и в семинарах по лидерству, которые я провожу с людьми весьма различных культур, языков и религий, я стараюсь передать что-то из того, что старая женщина из Выборга передала мне. Для меня нет большего удовлетворения, чем видеть, как в моих читателях, студентах и участниках семинаров зарождается желание нравственно возрастать, ежедневно и сознательно упражняясь в классических человеческих добродетелях. Когда они осознают, что лидерство есть служение или, если хотите, добродетель в действии, я чувствую, как воспаряют их души.

Введение

Лидерство – это характер

Лишь на первый взгляд понятие лидерства соотносится с тем, что мы себе о нем представляем. Услышав это слово, можно подумать о главах государств или правительств, побуждающих народы к действию, промышленных магнатах, поставляющих на рынок товары, которые изменяют нашу жизнь, генералах, ведущих армии на битву. Можно предположить, что речь идет о смеси амбиций, харизмы, хитрости, ноу-хау, доступа к деньгам и умения быть в нужное время в нужном месте.

Действительно, это таланты и качества, которые лидеры могут использовать, но ни одно из них не составляет самой сути лидерства.

Лидерство – свойство характера?

Нет, лидерство и есть характер.

Некоторые думают, что нужно родиться с умением вести за собой других, что одни имеют к этому склонность, а другие – нет, что лидерство – это в значительной степени вопрос темперамента в сочетании с опытом. Не всякий сумеет быть Деникиным, Де Голлем или Черчиллем, думают они.

Ничто не может быть дальше от истины, чем подобные представления. Лидерство не предназначено только для элиты. Это призвание не немногих избранных, но многих.

Главы государств и школьные учителя, предприниматели и домохозяйки, военачальники и работники здравоохранения – лидеры формируются в любой среде. Общество или просто ближайшее окружение ожидают от таких людей благородных поступков, ожидают от них проявлений характера и добродетели, ожидают, что они будут руководствоваться великодушием в отношении тех, за кого они несут ответственность. И велико разочарование, когда эти люди не оправдывают возлагавшихся на них ожиданий.

То и дело вспыхивающие в сфере бизнеса скандалы неизменно порождают призывы к усилению контроля со стороны правительства, реформам корпоративного управления, пересмотру кодексов профессионального поведения. Все это может сыграть определенную роль, но это не является сутью дела. Те, кто совершает корпоративные правонарушения, сознают, что их действия неправильны. И все же они их совершают. Это – недостаток характера.

Доктор Мартин Лютер Кинг мечтал об Америке, в которой о каждом человеке можно было бы судить «не по цвету кожи, но по качеству его характера».

Что же такое «качество характера»? Это добродетель, или, точнее, ряд классических человеческих добродетелей – прежде всего великодушие, смирение, благоразумие, мужество, самообладание и справедливость. Эти добродетели и являются предметом этой книги.

С моей точки зрения, лидеры или стараются возрастать в добродетели точно с такой же необходимостью, с какой они дышат, или они просто не являются лидерами. Во-первых, добродетель сама по себе эффективна. В отличие от обычных ценностей она является динамической силой, которая увеличивает нашу способность к действию. Во-вторых, она порождает доверие, без которого лидерство просто невозможно.

«Нравственное лидерство» – для тех, кто стремится иметь великую цель в своей жизни. Но есть ли цель более значимая, чем совершенство личности?

Книга определяет каждую из классических человеческих добродетелей, наиболее существенных для лидера (части 1 и 2), исследует, каким образом лидеры возрастают в добродетели (часть 3), показывает, как возрастание в добродетели ведет к самореализации (часть 4) и рассматривает величие сверхприродных добродетелей веры, надежды и любви, а также их влияние на лидерство (часть 5).

«Нравственное лидерство» родилось из читаемого мною одноименного курса и представляет собой развернутый ответ на тот вопрос, который участники семинаров постоянно задают мне: «То, что вы говорите о добродетели, очень хорошо, но мы заняты работой и семьей. Как на практике можно достичь того “личностного совершенства”, о котором вы говорите?»

Ответ на этот вопрос содержится в последней главе книги, – «Программа для победы». Там можно найти проверенную на практике методологию достижения личностного совершенства, приспособленную к нуждам занятых работающих людей.

Прежде чем приступить к подробному рассмотрению каждой из человеческих добродетелей, имеющих важнейшее значение для лидерства, попробуем сориентироваться на местности, поразмыслив об общих наблюдениях относительно характера, добродетели и темперамента.

«Лидерство осуществляется именно посредством характера» [1], – утверждает Питер Дракер, выдающийся теоретик современного менеджмента.

Его коллега Уоррен Беннис соглашается: «Лидерство – это метафора для сосредоточенности вокруг необходимого центра. Для гармонии и равновесия в жизни» [2]. Целеустремленный характер, гармония и уравновешенность не появляются сами собой, от природы. Мы приобретаем их посредством собственных усилий. Само намерение приобрести их уже является актом лидерства.

Лидерство не может заключаться в темпераменте, поскольку темперамент дан нам от природы. Темперамент флегматичен или горяч не потому, что человек выбрал его сам, а потому, что он родился таким.

Лидерство может быть только характером.

Характер не навязан нам кем-то извне. Характер – это то, что мы можем формировать и укреплять, и делая это, мы достигаем тех самых целеустремленности, гармонии и равновесия, о которых говорил Беннис.

Мы укрепляем свой характер посредством настойчивого воспитания в себе здоровых нравственных привычек, называемых этическими или человеческими добродетелями. В результате характер начинает воздействовать на наш темперамент, который вследствие этого перестает доминировать в нашей личности.

Добродетели – суть качества ума, воли и сердца, которые придают силу характеру и стабильность личности. Они приобретаются путем повторения определенных действий.

Четыре основные человеческие добродетели, определенные Платоном, – благоразумие, справедливость, мужество и самообладание. Это так называемые кардинальные добродетели, от латинского слова cardo, или шарнир. Это добродетели, на которых все остальные человеческие добродетели крепятся – как дверь на дверной петле. Каждая из некардинальных добродетелей зависит от добродетелей кардинальных.

В Книге Премудрости Соломона [3] сказано, что для людей ничего нет полезнее в жизни, чем самообладание, благоразумие, справедливость и мужество. То, что Ветхий Завет упоминает четыре кардинальные добродетели, показывает, что евреи высоко ценили мудрость древних греков.

Нужно упомянуть еще две добродетели – великодушие и смирение. Обе они фундаментальны, хотя не рассматриваются традицией в качестве кардинальных. Для древних греков смирение зависело от кардинальной добродетели самообладания, а великодушие – от кардинальной добродетели мужества.

Добродетели суть динамические силы – об этом свидетельствует латинское слово virtus (добродетель), первичное значение которого сила или энергия. Каждая из них, если в ней упражняются регулярно, постепенно увеличивает способность человека к действию.

• Благоразумие помогает принимать верные решения.

• Мужество помогает держаться избранного курса и не поддаваться различным давлениям.

• Самообладание помогает подчинять эмоции и страсти духу и вложить энергию страстей в исполнение своей миссии.

• Справедливость позволяет воздавать каждому должное и входить в сердце каждого человека.

• Великодушие позволяет осознать свою миссию и ставить высокие задачи перед собой и другими.

• Смирение позволяет преодолевать эгоизм и служить другим.

Добродетели не могут заменить собой профессиональную компетентность, но являются ее существенной частью. Например, у меня может быть степень по психологии и я могу давать консультации, но если у меня нет благоразумия, мне будет очень трудно дать моим клиентам здравый совет. Возможно, у меня степень магистра делового администрирования и я главный исполнительный директор большой корпорации. Это очень хорошо, но если мне не хватает мужества, я не смогу принять или воплотить в жизнь трудные, но крайне необходимые решения. У меня может быть степень по богословию и я могу заниматься пастырским служением, но если я лишен великодушия, я буду обречен на застой как личность и как верующий и приведу мою паству в то же состояние.

Профессиональная компетентность требует большего, чем простое обладание техническим или академическим знанием. Она включает в себя способность правильно использовать это знание ради плодотворной цели.

Лидеры определяются по степени их великодушия и смирения. У них всегда есть мечта, которую они неизменно преображают в видение и миссию. Именно великодушие -устремленность духа к великим целям – сообщает уму это возвышенное состояние.

Но лидерство состоит в чем-то большем, чем просто в искусстве мыслить глобально. Лидер всегда является слугой – слугой людей в своем профессиональном, семейном и социальном окружении, своих соотечественников и, наконец, всего человечества. А сущность служения – это смирение. Лидеры, которые упражняются в смирении, уважают врожденное достоинство других людей, в особенности людей, соучаствующих в совместной с ними миссии.

В лидерстве великодушие и смирение идут рука об руку. Великодушие рождает высокие замыслы, смирение направляет эти замыслы в русло служения другим.

Харизма в лидерстве проистекает из способности ставить масштабные цели (великодушие) и преданности служению (смирение). Великодушие и смирение являются добродетелями сердца par exсellence, по преимуществу, придавая лидерам, обладающим ими, харизматическую черточку. Не следует путать харизму с даром гипнотизировать толпу. «Лидеры», обладающие этим сомнительным талантом, могут порождать краткосрочный энтузиазм, но редко – доверие. В конечном итоге они вызывают презрение к себе – примером тому является Муссолини. Лидерство – это не демагогия, а добродетель, проверенная временем, даже если лидер не является магнетической личностью.

В наши дни великодушие переживает тяжелые времена. Причудливая смесь индивидуализма и коллективизма в нашем обществе порождает целые поколения маленьких, эгоистических людей потребительского склада. Каждый защищает границы своего «я» (индивидуализм), притом что общество смотрит на этот «я» как на незначительный, почти не существующий атом (социализм). Получается «я, я, я… и только я» – но «я» как небытие, как ничто.

Смирение тоже видело лучшие времена. Современная культура относится к этой чудесной добродетели – понимаемой как служение – с чувством, близким к презрению. До недавнего времени служение (service) было одним из самых возвышенных слов в нашем словаре; теперь это понятие почти полностью связано с коммерческим термином услуги (services). Мы говорим о коммерческих услугах, вознаграждении за услуги, секторе услуг (т. е. непроизводительном секторе) и т.п. Мы думаем о служении как о чем-то, что можно купить.

Если великодушие и смирение – столпы лидерства – суть в основном добродетели сердца, то кардинальные добродетели благоразумия, справедливости, мужества и самообладания – базовые добродетели лидерства – являются в основном добродетелями ума и воли. Благоразумие – самая важная из них, поскольку для того, чтобы эффективно руководить другими, я прежде всего нуждаюсь в способности принять верные решения.

Добродетель создает пространство, в котором лидерство осуществляется путем завоевания доверия у окружающих. Смирение и благоразумие здесь жизненно важны: доверие начинается там, где другие знают, что я буду им служить, и заканчивается, когда они обнаруживают, что я неспособен принять верные решения.

Если я заменю смирение техниками коммуникации, я не преуспею в качестве лидера. Как указывает Стивен Кови, «если я пытаюсь использовать стратегии влияния на людей и тактику, рассчитанную на то, чтобы побудить других делать то, что хочется мне, лучше работать, иметь больше мотивации, любить меня и друг друга, в то время как мой характер имеет фундаментальный изъян, отмечен двуличностью и неискренностью, тогда, в конце концов, я не смогу быть успешным. Моя двуличность породит недоверие, и все, что я буду делать даже с применением лучшей техники человеческих взаимоотношений, будет восприниматься как манипулирование» [4].

Лидеры не руководят путем осуществления potestas, или власти, внутренне присущей их положению. Вместо этого они руководят посредством auctoritas – авторитета, который проистекает из характера. Те, кому недостает подлинного авторитета и кто поддается искушению постоянно осуществлять прямые властные действия, являются лидерами лишь по названию. Это порочный круг: низкий уровень авторитета ведет к злоупотреблению властью, которое ведет к дальнейшему разрушению авторитета… и на пути к подлинному лидерству встает стена.

Поскольку добродетель – это привычка, приобретаемая путем упражнения в ней, я утверждаю, что лидерами не рождаются, – ими становятся путем неустанной тренировки. Не каждый может стать президентом или премьером, получить Нобелевскую премию по литературе или же сыграть в качестве нападающего за «Спартак». Но каждый может возрастать в добродетели.

Лидерство никого не исключает – оно доступно для всех.

Лидеры отвергают утилитарный подход к добродетели. Добродетель не является для них чем-то, что они культивируют просто для того, чтобы стать эффективными руководителями, хотя желать этого – это тоже хорошо. Они культивируют добродетель прежде всего для того, чтобы самим стать лучше. Aретe – греческое слово, обозначающее добродетель, – предполагает совершенство сперва в бытии, а уже потом в действии. Эффективность – всего лишь один из многочисленных плодов добродетели.

Часть I

Величие и служение

1

P. Drucker, The Practice of Management. Oxford: Elsevier, 2005, p. 155.

2

W. Bennis and J. Goldsmith, Learning to Lead: A Workbook on Becoming a Leader. London: Nicholas Brealey Publishing, 1997, p. 8.

3

Прем 8:7.

4

S. Covey, The 7 Habits of Highly Effective People. New York: Free Press, Simon & Schuster, 2003, pp. 21-22.

5

А.П. Чехов, Иванов, I-V.

6

Ср. R. Lejeune, Robert Schuman, Pere de l?Europe. Paris: Librairie Academique Perrin, 1980, chapt. 21.

7

Ср. R. Lejeune, op. cit., chapt. 15.

8

Шуман не несет ответственности за то, что современная политика ЕС в сфере социальной нравственности представляет собой отказ от всех принципов, которых до сих пор придерживалось человечество. Я имею в виду политику ЕС не только в сфере жизни (аборт, эвтаназия, клонирование и всякие генетические манипуляции над человеческими зародышами), но и в сфере семьи (поддержка «браков» гомосексуалистов с правом усыновления детей и обвинения в гомофобии тех, кто не согласен с этой политикой).