Условием же освобождения рабочих, как покажет Маркс в процессе создания «Капитала», является именно изменение характера труда, его превращение во «всеобщий». В современном обществе таков труд ученого, человека искусства и всех тех, кто занят творчеством. Результаты такого труда сложно приватизировать из-за их изначальной направленности на общество (к примеру, труд писателя не имеет смысла, если последний работает «в стол»). Отсутствие всеобщего труда порождает, например, проблемы авторского права в эпоху Интернет, когда «в сети» может быть обнаружено любое произведение, невзирая на мнение автора. Маркс, конечно, не мог предвидеть современных коллизий всеобщего труда, но движение в этом направлении предсказал еще в 40-е годы XIX века.

В конце августа 1844-го проездом из Великобритании в Германию в Париже остановился Фридрих Энгельс, с которым Маркс к тому времени состоял в постоянной переписке. Карл, ставший тогда фактически главным редактором «Vorwarts!», привлек Фридриха к сотрудничеству, и первым плодом их совместной работы стала книга «Святое семейство, или Критика критической критики». Она была опубликована в феврале 1845 года.

А в январе французские власти по требованию прусского правительства распорядились о высылке редакторов и сотрудников «Vorwarts!» из Франции за революционную агитацию. 3 февраля Марксы переехали в Брюссель, где прожили три года. На новом месте Карл занимался публицистикой, писал научные труды, вел общественную работу. Семья жила в долг, сводя концы с концами только благодаря финансовой помощи Энгельса, переехавшего в Брюссель в апреле того же года.

К этому времени Маркс написал много работ, но большую часть из них довести до печати не удалось. Неудачу потерпели и попытки издать писавшийся Марксом и Энгельсом в ноябре 1845 – апреле 1846 года двухтомный трактат «Немецкая идеология», в котором впервые было дано развернутое изложение материалистического понимания истории как сложившейся и цельной концепции.

Согласно этой теории, люди сами делают свою историю, находясь при этом в объективно не зависящих от них обстоятельствах. Это та самая историческая необходимость, с которой люди вынуждены считаться и которая задана каждому новому поколению. В то же время в исторической перспективе эти обстоятельства не обуславливают историю, а являются ее частью. Фактически каждое поколение решает для себя: согласиться с существующими условиями жизни или попытаться их изменить, однако это решение вытекает из конкретной ситуации в данный момент времени.

Основой исторического процесса являются производительные силы общества, которые связывают между собой людей всех поколений. «Та сумма производительных сил, – писали Маркс и Энгельс, – капиталов и социальных форм общения, которую каждый индивид и каждое поколение застают как нечто данное, есть реальная основа того, что философы представляли себе в виде «субстанции» и в виде «сущности человека», что они обожествляли и с чем боролись…»

Люди вынуждены приводить в действие производительные силы, доставшиеся от предшествующих поколений. Благодаря своей деятельности они обладают свободой менять полученные природные и общественные обстоятельства. Но свобода состоит не в том, что люди делают то, что хотят, а в том, что их действия отвечают существующим условиям. В этом отношении свобода отличается от произвола, с которым ее часто путают, ибо «обстоятельства в такой же мере творят людей, в какой люди творят обстоятельства».

Согласно Марксу и Энгельсу, свобода и необходимость – это связанные между собой моменты исторического процесса и деятельности людей. Человек ни в коем случае не является пассивным продуктом обстоятельств, ведь он может изменить их: «обстоятельства изменяются именно людьми, и воспитатель сам должен быть воспитан…»

По Марксу, уровень человеческой свободы определяется не только уровнем развития техники, но и степенью развития общества, т. е. той формой отношений, в которые люди вынуждены вступать, чтобы привести в действие соответствующие производительные силы. Причем более высокий уровень производительных сил может стать условием человеческой несвободы. Иначе говоря, человек может оказаться заложником технического прогресса и чувствовать себя более свободным с лопатой на собственном огороде, а не с самым современным компьютером, если ему приходится работать ради осуществления чуждых и непонятных целей.

В мае 1846 года произошел разрыв Маркса с идеологом утопического уравнительного коммунизма В. Вейтлингом. Тогда же ученый начал работу над критической книгой «Нищета философии. Ответ на «Философию нищеты» г-на Прудона {7}», вышедшей летом 1847-го. Именно тогда окончательно сформировались взгляды Маркса на коммунизм, которые сильно отличаются от представлений, существующих у марксистов отечественного образца.

Коммунизм, который считался «нашей целью», строился на основе отрицания частной собственности как таковой и должен был превратить индивидуальную собственность во всеобщую, уравняв всех членов общества по отношению к ней. Маркс называл такой подход грубым, или казарменным, коммунизмом, являющимся по сути своей проявлением зависти мелкой частной собственности к крупному собственнику: «Грубый коммунизм есть лишь завершение этой зависти… Что такое упразднение частной собственности отнюдь не является подлинным освоением ее, видно как раз из абстрактного отрицания всего мира культуры и цивилизации, из возврата к неестественной простоте бедного, грубого и не имеющего потребностей человека, который не только не возвысился над уровнем частной собственности, но даже и не дорос еще до нее».

Вторая форма коммунизма по Марксу – это коммунизм «политического характера, демократический или деспотический». Согласно Марксу, демократия может быть деспотической, когда отдельная личность подавляется обществом (как, к примеру, насильственный коллективизм, имеющий место в армии, в религиозных или сельских общинах). Такого рода коммунизм упраздняет государство, но находится под влиянием частной собственности: «Коммунизм уже мыслит себя как возвращение человека к самому себе, как уничтожение самоотчуждения; но… еще находится в плену у частной собственности и заражен ею».

Наконец, третья форма – коммунизм как «упразднение частной собственности – этого самоотчуждения человека, – и в силу этого как подлинное присвоение человеческой сущности человеком». «Коммунизм эмпирически возможен только как действие господствующих народов, произведенное «сразу», одновременно, что предполагает универсальное развитие производительной силы и связанного с ним мирового общения, – оговаривает Маркс. – Без этого: 1) коммунизм мог бы существовать только как нечто местное; 2) сами силы общения не могли бы развиться в качестве универсальных…; 3) любое расширение общения упразднило бы местный коммунизм».

Действительный коммунизм, в противоположность казарменному, отрицающему личность, равен завершенному гуманизму. Он предполагает кардинальное изменение характера труда – превращение деятельности в «само-деятельность», а науки – в непосредственную производительную силу; резкое сокращение рабочего дня в пользу времени, которое человек может потратить на свое свободное развитие. Фактически Маркс описал «общество знаний, постиндустриальное общество, информационное общество», контуры которого проступают уже сегодня и привлекают к себе все более пристальное внимание не только ученых, политиков и крупных собственников, но и тех, кого принято называть «наемными работниками» или «людьми труда».

Середина XIX века была временем бурного развития промышленности, осознания рабочими себя как мощной социальной силы. Повсеместно возникали разнообразные союзы и комитеты, которые пропагандировали коммунистические и социалистические идеи. И двадцатишестилетний Маркс, уже ставший крупным идеологом коммунизма, задумался о создании масштабной организации, способной объединить бы все эти разрозненные группы.

В начале 1846 года он создал Брюссельский Коммунистический корреспондентский комитет, наладивший связь с аналогичными группами в Великобритании, Франции, Германии. По сути, на свет появилась международная сеть связи и обмена информацией между коммунистическими и социалистическими группами разных стран.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.