Индусы и персы о полярном континенте

Относительно недавно (в конце XIX – начале XX века) ученые обнаружили упоминания о неведомых северных странах в значительно более ранних произведениях, созданных несколько тысячелетий назад. И что удивительно, оказывается, у людей остались воспоминания о далеком Севере даже со времен доледниковых и межледниковых периодов, память. Отголоски этих воспоминаний сохранились в древнеиндийских и древнеперсидских литературных памятниках. Поэтому и считается, что первые письменные сообщения о северной части Европы оставили нам древние индусы и персы.

В конце позапрошлого столетия некоторыми учеными была выдвинута так называемая полярная теория о происхождении человечества. Суть ее заключалась в следующем. При изучении древней ведической литературы исследователи столкнулись с очень любопытными описаниями природных явлений, как ни странно, абсолютно не соответствующих Индии, да и другим южным, близ лежащим к ней странам. Это были скорее описания длинных полярных дней и ночей, полярных сияний, характерных только для дальнего Севера. Это дало повод выдвинуть предположение, что эпические произведения (или вначале это были устные предания, передаваемые из поколения в поколение) древних индусов и персов могли создаваться не на территории современных Индии или Ирана, а в Заполярье, поэтому прародину всех индоевропейских народов надо искать в этом далеком северном крае.

Основоположником полярной теории считается известный астроном и общественный деятель XVIII века француз Жан Сильвен Байи. Продолжателем его взглядов стал американский историк, ректор Бостонского университета Уильям Ф. Уоррен, который на основе анализа древних мифов, легенд и преданий в свете научных открытий написал в 1885 году интереснейшую книгу «Найденный рай на Северном полюсе» (книга выдержала уже десять изданий и была переведена на русский язык известным индологом, доктором исторических наук Н.Р. Гусевой). В ходе исследований ученый пришел к заключению, что исходная земля (прародина) всех людей планеты должна располагаться в области Северного полюса и Заполярья.

Мы не будем более обращаться к полярной теории, так как она не является главной темой нашей книги, остановимся на описаниях северных стран, континентов и природных явлений, которые приводит Уоррен. Они были найдены ученым в древних книгах Индии и Персии.

В древнеиндийских «Пуранах» (слово purana переводится с санскрита – древний), точнее в одной из них – «Вишну-пураны» (1-е тысячелетие до н. э.) древний автор, сетуя на то, что ему не завершить описания планеты и за сто лет, от имени героя Парашира рассказывает о Земле, имевшей в то время семь континентов и семь великих морей.

В центре главного континента Джамбу-двипа (Древо Жизни), расположенного на Северном полюсе, стояла огромная золотая гора Меру (в переводе с санскрита – ось, или стержень). На этом континенте между двумя центральными хребтами лежало несколько стран (варш), главнейшая из которых – Илаврита. В центре нее и находилась знаменитая гора Меру. И как гласят «Вишну-пураны»[4]:

И еще одну любопытную деталь приводит древний документ. На вершине горы Меру расположена столица страны – город бога Брахмы. Эту страну обтекает небесная река Ганга, ниспадающая с небесного озера Манаса Саровара. Она семь раз обтекает гору Меру за время своего снисхождения от прибежища Семи Пророков (Большой Медведицы), а затем впадает в четыре озера на четырех вершинах гор вокруг главной горы, подпирающих ее с четырех сторон. Затем небесная Ганга из этих озер через пасти символических животных изливает воды в четыре земные реки (обратите на это внимание), расходящиеся в разных направлениях (одна из которых впадает в Северный океан), и тем самым как бы делит материк на четыре части. Мы специально заострили внимание на этих четырех реках-потоках. В других главах мы приведем очень схожее описание другой северной страны – Гипербореи, известной от писателей более поздней, античной эпохи.

В другом памятнике древнеиндийской литературы конца 2-го тысячелетия до н. э. – в «Ведах», представляющем собой сборник гимнов и мифов, точнее, в одной из главных ее частей – «Ригведы», имеются такие же указания на полярную ночь и полярный день далеко на Севере, а также на Полярную звезду, созвездие Большая Медведица, то же говорится и о существовании центральной горы Меру (Махамеру).

В одной из восемнадцати книг индийского эпоса «Махабхарата» есть еще одно упоминание о горе Меру. В стране, где оказались герои эпического произведения, можно было видеть, как высоко восходит в небе Большая Медведица (Семеро Риши), как она вместе с другими созвездиями обходит неподвижную Полярную звезду: «На северной стороне, сияя, стоит могучий Меру… на нем обитель Брахмы, здесь душа всех существ пребывает, Праджапати, все подвижное и неподвижное сотворивший… Великий Меру, непорочная благая обитель. Здесь находятся и вновь над горой восходят Семь Риши во главе с Васиштхтой»[6].

На Меру пребывают всесильные боги – Брахма, Вишну, Шива; там построен великолепный дворец Индры. Бог лучезарного солнца – Сурья, взойдя на Меру, «дает бытие и его распределяет между всем подвижным и неподвижным». «Золотой горой» называют Меру, золотом блистают ее вершины. Древнеиндийский астроном и географ Варахамихира в VI веке писал, что «гора Меру построена из золотых плит… между ними поднялись деревья в обильном цвете, усыпанные благоухающими соцветиями». В золотых руслах текут там реки, озера с золотым дном блестят, как луна. Из этих водоемов берут начало священные потоки, самые чистые и прозрачные, ибо их воды несутся над чистейшим золотом. Здесь лучшая из рек – «небесная Ганга», источник всех вод земли. Отсюда направили боги великие потоки и в мир людей[7].

Известный политический деятель и ученый – историк Индии Бал Гангадхар Тилак (1856–1920) опубликовал в 1903 году книгу «Арктическая родина в Ведах», переведенную недавно на русский Н.Р. Гусевой. Анализируя древние тексты, написанные на ведическом санскрите, индийский ученый убедительно доказал, что арьи – предки индийцев в доледниковый и межледниковые – периоды обитали на Севере, так как климат арктических районов в то время был теплым и там мог быть иной растительный и животный мир. Около 10–8 тысяч лет назад, считал Тилак, под влиянием наступивших холодов они двинулись на юг. Тем самым ученый подтвердил исторический факт существования прародины ариев в арктическом регионе[8]. В древнеиранской «Авесте», созданной в начале 1-го тысячелетия до н. э., описывается счастливая райская страна Айрьяна Ваэджо, первая область зарождения людей (ваэджо – зерно), посреди которой, подобно Меру индийцев, возвышалась небесная гора Хара-Бэрэзайти, «сверкающая гора, вокруг которой вращается множество звезд, куда ни приходят ни ночь, ни тьма, ни холодный ветер и ни горячий ветер; ни смертельная болезнь, ни нечистота, порожденная дэвами»[9]. Ее создал Величайший бог, творец Вселенной Ахура Мазда. На вершине высокой Хары он построил дворец для великого бога Митры, отсюда тот обозревает всю землю и встает над миром впереди солнца. Вершины Хара-Бэрэзайти, подобно сияющим пикам Меру, покрыты золотом, откуда по золотым руслам текут реки в океан под названием Воурукаша.

Тилак, как и большинство ученых – приверженцев полярной теории, полагал, «Авеста» и «Веды» («Ригведа») являются двумя ветвями одного породившего их источника и эти священные книги индусов и персов можно считать, в отношении северной прародины человечества, как бы дополняющими одна другую. Но тут же ученый отмечает, что хотя ни в преданиях, ни легендах не встречаются прямых указаний на пра-земли, расположенные на далеком Севере, и на причину, заставившую древних арьев покинуть свою родину и отправиться на далекий юг, все же в «Авесте», в отличие от «Вед», имеется больше сведений по интересующему его вопросу.

В ней говорится, что после создания верховным богом Ахура Маздой шестнадцати областей, в каждую из этих земель злой дух Ангра Манью сразу же насылал различные бедствия, чтобы сделать ее непригодной для обитания человека. В первом фаргарде (отрывке) «Авесты» от имени Ахура Мазды излагается следующее[10]:

Несомненно, в чем надо согласиться с Тилаком и другими сторонниками полярной теории, так это в том, что Айрьяна Ваэджо являлась областью Арктики, ибо только там бывает в наши дни холодная зима длительностью в десять месяцев. И, как считают ученые, эти строки описывают наступление ледникового периода на материк, в незапамятные времена располагавшегося на Северном полюсе или Заполярье. Понятно, что на территории современного Ирана таких продолжительных зим не бывает, и все это указывает на то, что это процитированный текст описывает те места, где землю покрывал снег и лед. Древние персы называли этот северный священный материк – Хванирас, один из семи каршваров (материков), на котором, подобно Илаврите индусов, находилась благодатная страна Айрьяна Ваэджо (древнейшая родина иранцев) с центральной горой-осью Хара-Бэрэзайти.

Стоит отметить еще одну особенность, правителем Айрьяна Ваэджо стал человек по имени Йима, которому Ахура Мазда повелел вести народ по пути счастливой жизни и процветания, и Йима выполнил его волю, построив счастливую страну, пределы которой позже еще трижды раздвигал. Как увидим дальше, имя этого правителя очень напоминает божество Йомалли, правда, уже другой утерянной северной страны – Биармии, известной по древнескандинавским сагам.

Именно «прекрасного Йиму, хорошего пастуха, высоко прославленного в Айрьяна Ваэджо», верховный бог предупредил о том, что смертельная зима готова обрушиться на счастливую землю и все в ней умертвить. Для предупреждения бедствия Ахура Мазда советует правителю Айрьяна Ваэджо создать вару (убежище) и сохранить там все семена живых существ и растений. Йима, строит убежище, но там, как сообщает «Авеста», «лишь один раз в год всходили солнце, луна и звезды, и год казался одним лишь днем»[11]. Это еще раз подтверждает, по мнению Тилака, крайне северное положение вары, так как, считает ученый, больше нигде на планете не обнаружить года длительностью в одни сутки. И что интересно, убежище Йимы очень напоминало описание библейского ковчега Ноя. Только вара спасала от стужи, снега и льда, а ковчег – от воды, но суть одна и та же, так как все это делалось для того, чтобы не погибнуть от какого-то мощного катаклизма или великого бедствия.

Во втором фаргарде «Авесты» грядущую «роковую зиму» Ахура Мазды так описывает Йиме[12]:

Вероятнее всего, бедствия вызвали внезапное изменение климата в Айрьяна Ваэджо. По предположению ученых, в этой заполярной прекрасной стране прежде был мягкий и теплый климат, но с наступлением «роковой зимы», воцарившейся на десять месяцев и превратившей некогда райский благодатный край в покрытую льдом и снегом пустыню. Так начинался период оледенения, считает Тилак. Ученый считает, что первые арии жили в Арктике не после ледникового периода, а до него.

Как известно, в истории Земли было несколько ледниковых периодов, средняя продолжительность которых, по мнению ученых, могла составлять от 70 до 120 тыс. лет. Когда ледники отступали, начинался относительно короткий межледниковый период в 15–20 тыс. лет. Предпоследний теплый межледниковый период отмечался 75–30 тыс. лет назад, получивший название в нашей стране – микулинское межледниковье[13]. Выходит, именно об этом времени говорит Тилак в своем исследовании, и тогда, судя по его логике, исход предков арийских народов со своей полярной родины должен был начаться с наступлением последнего ледникового периода, то есть почти 30–25 тыс. лет назад[14].

Прошли сотни веков, пока на планете снова не началось быстрое глобальное потепление климата, которое, как известно, произошло примерно 13–12 тыс. лет до н. э.[15], а Скандинавский ледяной щит начал стремительно таять в 9000–8000 гг. до н. э.

После этого началось новое освоение человеком северных приарктических окраин, точнее – возвращение на земли предков, когда-то ими оставленных. Тилак об этих событиях говорит так: «Гибель древней арийской родины в результате оледенения или потопа привносит новый фактор в изучение арийской истории и цивилизации. Любые нехватки или недостатки, выявляемые в цивилизации арьев, расселившихся в северных областях Европы в начале неолита, должны объясняться как результат естественного возвращения к варварству после великой катастрофы»[16]. Но родного материка, воспетого в сказаниях и преданиях, тысячелетиями передаваемых из поколения к поколению, они не нашли в Заполярье. В период оледенения он исчез, погрузившись в пучину Ледовитого океана.

Уоррен в своей книге приводит ряд научных гипотез выдающихся ученых своего времени, гипотез, основанных на полученных результатах в области арктической геологии и палеонтологии, свидетельствующих о наличии в Северном полушарии «в отдаленном геологическом периоде» огромного полярного континента, ныне не существующего.

Известный шведский исследователь Арктики Нильс Норденшельд (1832–1901), руководитель знаменитой научной экспедиции по полярным морям на судне «Вега», обследовавший Шпицберген и Гренландию, придерживался той же точки зрения и, говоря о некоторых геологических напластованиях к северу от 39 градуса северной широты, отметил: «В те времена, когда возникли эти пласты, эту часть земного шара занимал обширный континент»[17]. Еще определеннее в 1881 году об исчезнувшем полярном материке сказал другой известный ученый-геолог из Англии, Джеймс Гейки: «Мы прекрасно знаем, что… в пределах сравнительно недавнего геологического периода… широкая полоса земли… частями которой является Шпицберген и Новая Земля, скрылись под водой»[18].

В середине прошлого века советскими учеными в Северном Ледовитом океане были обнаружены подводные хребты, имеющие очень важную особенность: их вершины на десятки километров представляли собой плоское плато, причем, это являлось результатом абразивного действия морских волн, то есть вершины гор находились когда-то на поверхности. На хребтах обнаружены щебень, галька, гравий и песок, как определили ученые, отнюдь не ледникового происхождения[19].

Поперек всего Ледовитого океана от Новосибирских островов до Канадского Арктического архипелага простирается первый срединный хребет – хребет Ломоносова, длиной 1800 км, высотой 3000–4000 м, с наименьшей глубиной над хребтом 900 м, причем он проходит рядом с Северным полюсом, то есть прямо под Полярной звездой. Почти параллельно этому хребту, начиная севернее острова Врангеля и продолжаясь до Гренландии, располагается второй срединный хребет – хребет Менделеева с шириной плато от 200 до 900 км, с глубиной от поверхности более 1000 м. Позднее обнаружен еще один подводный хребет, получивший имя российского ученого Гаккеля, кстати, открывшего два первых хребта. Он представляет собой область подводных арктических гор, расположенных в глубоководной котловине между Землей Франца-Иосифа, Шпицбергеном и Гренландией, длиной 1000 км и глубиной погружения 400 м. Между этими хребтами исследователи открыли четыре огромные подводные котловины (может быть, это и есть четыре русла священной реки индусов Ганга?), получившие имена Амундсена, Нансена, Макарова и Бофорта, с глубиной более 3500 м каждая.

Существует гипотеза: в доисторические времена после планетарного катаклизма эти хребты погрузились в океанические воды. На поверхности осталось только несколько арктических островов. Выводы американской научной экспедиции, предпринятой на подводной лодке в 1960-х годах, подтверждают ее: «оба хребта являются опустившимися древними горными странами». Более того, при изучении хребта Ломоносова советские и западные ученые сошлись во мнении, что «вершина хребта была срезана в некоторое более древнее время действием прибоя, когда уровень моря был приблизительно на 1400 м относительно ниже, чем в настоящее время»[20]. Академик А.Ф. Трешников пришел к выводу, что подводные хребты Ломоносова и Менделеева сравнительно недавно (20–10 тысяч лет назад) возвышались над поверхностью Ледовитого океана, который сам тогда, в силу мягкого климата, не был полностью скован льдом[21].

На наш взгляд, приведенные научные данные лучше всего свидетельствуют, что древние предания и легенды индийцев и иранцев и других народов (имеются в виду египетская, аккадская, ассирийская, вавилонская, китайская, японская традиции, которых мы не приводили здесь) очень схожи и имеют какой-то общий источник. Каждое сказание упоминает (иногда не в прямую, а символически) о существовании каких-то неведомых северных земель, давным-давно исчезнувших.

Гибель континента

Что же могло произойти? В названных древнеиндийских книгах есть упоминания о гигантском наводнении. Например, Тилак приводит одну ведическую историю о потопе из «Шатапатха Брахмана» (создана она не позднее 2,5 тыс. лет до н. э.). В этом письменном источнике говорится, что некая рыба попала в руки Ману[22] из воды, которой он собирался утром омываться. Рыба попросила Ману спасти ее, а за это обещала спасти его от потопа, который скоро смоет все создания (кстати, предание очень напоминает русскую сказку о рыбаке и золотой рыбке). Поначалу Ману держал рыбу в кувшине, затем в пруду и наконец отнес в океан. И тогда рыба предупредила Ману и назвала год, когда начнется великое наводнение. Ману должен был построить корабль и взойти на него, когда начнется бедствие. Все это он выполнил – построил корабль и взошел на него при начале потопа, и привязав веревку к рогу на голове необыкновенной рыбы, он проплыл над некими «северными горами». Затем рыба советует Ману привязать корабль к дереву, чтобы сходящие воды не унесли его, и Ману делает это. Поскольку Ману был единственным человеком, спасшимся от потопа, во имя обретения будущего потомства он принес жертву воде, опустив в нее масло, молоко и творог. По обряду этому в течение года рождается женщина по имени Ида (или Ила). Вскоре от Ману и Иды родились дети, давшие жизнь новому поколению людей[23].

Ученые утверждают, что каждое оледенение характеризуется интенсивным разливом вод, вызываемым их притоком от тающих ледников в русла больших и малых рек. А начавшееся быстрое глобальное потепление климата 13000 лет до н. э. могло вызвать такой стремительный небывалый подъем воды в океане и реках. Позднее это стихийное бедствие в библейской литературе справедливо было названо Всемирным потопом[24]. Причем вода во время потопа несла большие массы песка и глины, забивавшие русла рек.

Ученые задаются вопросом: не стало ли это главной причиной массовой гибели мамонтов в позднем палеолите (35–10 тыс. лет назад)? Эти давно вымершие млекопитающие обитали в каменном веке в Евразии и Северной Америке. Особенно много останков мамонтов находят в вечной мерзлоте на севере Сибири.

Идя первым Северо-восточным проходом из Атлантического океана в Тихий на судне «Вега», Нильс Норденшельд зазимовал на Енисее. Его поразила тамошняя торговля мамонтовой костью, особо ценившейся на всех рынках мира, на что он заметил: «Из этого можно заключить, что с тех лет, когда русские овладели Сибирью, было найдено бивней от 20 000 мамонтов». Он говорил, что одним пароходом, на котором он ходил по Енисею в 1875 году, было сразу забрано для рынка больше сотни бивней[25]. «Останки мамонтов столь многочисленны, – вторил шведскому ученому американец Гратакап в одном из чикагских журналов, – что северные острова Сибири кажутся сложенными из массы этих костей»[26]. Другой ученый, говоря о Новосибирских островах, расположенных к северу от устья реки Лены, описывает места массовой гибели доисторических животных так. «Каждый год из земли извлекаются огромное количество слоновой кости. Собственно некоторые из островов выглядят как скопления унесенных водой бревен и тел мамонтов и других допотопных животных, скрепленных морозом»[27].

Особенно много мамонтов находили в береговых полосах сибирских рек. Аборигены, вероятно, поэтому и считали мамонта, как крота, подземным животным. Это еще раз подтверждает гипотезу, по которой животные в палеолитические времена были неожиданно захвачены внезапным мощным потоком, после надежно погребены под огромными массами земли, обломков камней и деревьев, а последовавшее сильнейшее похолодание давершило дело. Ссылаясь на старожилов, подобную мысль высказал почти триста лет назад проезжавший в 1692 году через Сибирь в Китай русский посол Избрант Идес: «Старые русские, живущие в Сибири, считали, что мамонт был таким животным, как слон, и что до потопа в Сибири было теплее, чем теперь, и здесь жило много слонов; они утонули при потопе, а затем, когда наступил холод, вмерзли в глину рек»[28].

Действительно, российскими океанографами и палеонтологами было установлено, что 30 тыс. лет до н. э. климат Арктики был достаточно мягким. Более того, находки окаменелых тропических растений доказывают, что климат в приполярных областях был в прошлом даже жарким. Косвенным доказательством того, что когда-то на далеком Севере находились страны с мягким климатом, служит ежегодная миграция перелетных птиц с юга на север. Разве это не генетически запрограммированная память о теплой прародине?

Наш земляк, великий ученый М.В. Ломоносов, сделал такой же вывод: «Посему следует, что в северных краях в древние веки великие жары бывали, где слонам родиться и размножаться и другим животным, также и растениям, около экватора обыкновенным… можно было». Кстати, в северном регионе были найдены останки не только мамонтов, но и других теплолюбивых животных – шерстистых носорогов, бизонов, сайгаков, овцебыков, лошадей, – все эти неоспоримые факты говорили о том, что в Сибири был мягкий климат.

Рассматривая геологическую историю Арктики, известный ученый-атлантолог Н.Ф. Жиров на основе последних научных открытий в 40-х годах прошлого столетия, утверждал, что «через Карское и Гренландское моря до середины третичного периода проходил залив, соединяющий Полярный бассейн с морями на юге Евразии с Атлантическим океаном. Благодаря этому в полярных областях сохранялся мягкий климат»[29].

Более того, Н.Ф. Жиров, автор фундаментального труда по Атлантиде, в поисках еще одного утраченного континента, сделал предположение о существовании Арктиды[30] – огромного материка, бывшего в доисторические времена в Северном Ледовитом океане и затем, как Атлантида, затонувшем.

Арктида в недалеком геологическом прошлом, предполагают ученые, могла захватывать широкую полосу шельфа, а также островные гряды и надводные перешейки, находящиеся в настоящее время под водой (в том числе хребты Ломоносова и Менделеева). В пользу надводного существования хребтов говорит их геоморфология: на склонах и гребнях обнаружены остатки породы, которые могли образоваться только на суше; склоны хребтов расчленены, что свойственно наземным горам, также обнаружено большое количество щебня, гравия, песка – продуктов выветривания в наземных условиях.

Если же вернуться к перелетным птицам, то подмечено: возвращаясь к своим гнездовьям, они всегда придерживаются издавна сложившихся путей и летят на Север вдоль островных гряд. Например, черная казарка пересекает Центральную Арктику в ее приполюсной области, соблюдая один и тот же маршрут. Ученые видят в этом сохранившуюся еще с древнейших времен привычку к освоенным перелетным путям[31].

Когда же Арктида могла уйти на дно, задаются вопросом ученые? Однако тут в науке не существует общепринятой точки зрения и мнения исследователей очень различаются. Одни считают, что этот материк прекратил свое существование 100 тыс. лет назад, по мнению других, – всего 10 тыс. лет назад. Открыватель подводных хребтов Ломоносова и Менделеева Я.Я. Гаккель полагал, что это произошло 5 тыс. лет назад. Об академике А.Ф. Трешникове уже упоминалось, той же точки зрения придерживались гидрогеологи Н.А. Белов и Н.П. Лапина, предполагавшие, что отдельные части хребтов находились в надводном положении 18–16 тыс. лет назад. А полярный исследователь М.Н. Ермолаев пришел к выводу, что хребет погрузился в воду всего лишь 2500 лет назад. Но самое главное, ученые продолжают настаивать, что в Арктике действительно существовал большой материк, погрузившийся в бездну Ледовитого океана тысячи лет назад.

Коренные жители полярного Севера всегда знали и верили в то, что в далекие времена в северном направлении от побережья Ледовитого океана находилась какая-то удивительная земля, где цвели магнолии, рос папоротник, водились дивные звери. Одного из них, русского промышленника Якова Санникова, родившегося в 1780 году в Усть-Янске, с детства манила эта великая тайна, которую он решил разгадать. В одиночку на собачьей упряжке отчаянный путешественник двинулся по замерзшему морю к Северу. Результатом его опасного похода стало открытие Новосибирских островов в 1800 году. Санников попутно открыл еще два острова – Столбовой и Фадеевский.

Пытливый путешественник после возвращения уверял всех, что севернее Новосибирских островов он издали видел примерно в 70 верстах от острова Котельный какие-то «высокие каменные горы». Обследуя этот остров, в глубине его Санников обнаружил «в великом множестве» головы и кости быков, лошадей, буйволов и овец. Это еще раз говорит о том, что в древности на Новосибирских островах был более мягкий климат.

На севере острова Фадеевского перед Санниковым неожиданно появились контуры неизвестной земли. Не теряя времени, он на собаках помчался вперед. Наконец с вершины высокого тороса он увидел темную полоску. Как уверял позднее путешественник, она увеличивалась, и вскоре отчетливо стала различаться широкая полынья, протянувшаяся по всему горизонту, а за нею – неведомая земля с высокими горами. По словам Санникова, она находилась от него всего в двадцати милях.

Участник полярной экспедиции в 1885–1886 годах к Новосибирским островам, известный исследователь Э.В. Толль (1858–1902), с берега острова Котельный наблюдал в бинокль на севере силуэты гор и зафиксировал в своем дневнике: «Горизонт совершенно ясный. В направлении на северо-восток ясно увидели контуры четырех столовых гор, которые на востоке соединились с низменной землей. Таким образом, сообщение Санникова подтвердилось полностью. Мы вправе, следовательно, нанести в соответствующем месте на карту пунктирную линию и написать на ней: Земля Санникова. Через шестнадцать лет Толль вернулся в эти места на экспедиционной шхуне «Заря», с тремя спутниками решился на переход по неокрепшему льду к северу, чтобы найти неведомую землю. Однако Ледовитый океан не открыл своей тайны, забрав навсегда очередные жертвы.

Будучи молодым исследователем, знаменитый геолог и писател В.А Обручев (1863–1956) побывал в геолого-географической экспедиции на севере Якутии. От местных жителей Обручев услышал о загадочной земле, лежащей далеко в Ледовитом океане. Говорили, что туда каждый год отправляются стаи перелетных птиц; что именно там нашли себе приют исчезнувшие несколько столетий назад родственные якутам племена онкилонов. Эти рассказы подтолкнули талантливого писателя написать в 1926 году научно-фантастический роман «Земля Санникова», пользующийся у читателей огромным успехом и в наши дни.

Несмотря на усиленные поиски, предпринятые в тридцатых годах прошлого столетия, все же было установлено, что Земли Санникова, как острова, не существует. По одной из версий, она подверглась разрушению морем и исчезла подобно ряду других островов, сложенных главным образом ископаемым льдом.

Эта гипотеза подтверждается фактами исчезновения островов в Северном Ледовитом океане уже в наше время. В середине 1950-х годов почти на глазах изумленных моряков одного небольшого судна исчез остров Семеновский (в районе Новосибирских островов), когда они шли туда зажечь маяк. На месте двадцатикилометрового участка суши мореходы обнаружили только мелководную банку глубиной в 20 см. За четыре года до этого таким же способом исчез другой остров – Васильевский. Есть еще подобные примеры: остров Фигурина (море Лаптевых), открытый в 1821 году экспедицией Петра Анжу, пропал бесследно в начале прошлого века, а остров Диамида ушел под воду во время Второй мировой войны.

Как бы ни звучало парадоксально, но Землю Санникова недавно «нашли», только в виде мелководной гигантской банки, небезопасной для мореплавателей, оставшейся на месте ледника. Ученые считают, что растаял он относительно недавно. Вероятно поэтому Яков Санников мог ее видеть в виде огромного нагромождения торосистого льда, который можно было принять за вершины высоких гор. Южный берег мнимого острова находился не далее, чем в 60 километрах севернее острова Новая Сибирь.

Осенью 2003 года в Калининграде на 7-м Международном конгрессе истории океанографии впервые официально признали существование мифологической земли Санникова. Ученые ответственно заявляют: она была, по крайней мере до 1935 года[32].

Мы еще вернемся к утерянным материкам и островам, но вначале хотели бы рассказать, какие были представления у древних ученых и писателей о Севере и населявших его народах, названий которых уже никогда не найти на современных картах и в трудах исследователей.

Геродот о северных народах

К одним из первых письменных сообщений об обитателях Севера относятся сведения древнегреческого историка и географа Геродота (485–425 гг. до н. э.), давшего в своем бессмертном сочинении под названием «История» описание племен, обитавших далеко севернее и восточнее Скифии[33]: гипербореях, исседонах, аримаспах, неврах, будинах, меланхленах, тиссагетах, иирках и аргиппеях.

Это была не выдумка Геродота, он в свою очередь ссылается на легендарного греческого путешественника и поэта Аристея, жившего в VII веке до н. э. и сочинившего поэму «Эпос об аримаспах». Она сохранилась, к сожалению, только в виде отдельных строф. Интересна история создания этого произведения. Однажды прошел слух, будто Аристей умер, через семь лет он неожиданно объявился в Греции живой и невредимый, и именно тогда в стихотворной форме рассказал эллинам о северных народах. Через некоторое время Аристей вновь исчез, но уже навсегда.

Так где же он был? Аристей сообщил, что он путешествовал в далекие северные края и побывал у племени под названием исседоны[34].

В своей «Истории» Геродот сообщает сведения, полученные им самим от скифов, которые рассказали ему о себе и о соседних с ними северных странах. Там якобы, простирает свои воды огромный Океан, который, по утверждениям эллинов, «течет, начиная от восхода солнца, вокруг всей земли», но они не смогли представить доказательств его существования любопытному греку, а тот, естественно, не поверил и констатировал: «Омывается ли Европа морем с востока и с севера, никому достоверно не известно».

Кстати, наиболее раннее упоминание о существовании северного водного пути находится в поэме «Аргонавтика» древнегреческого поэта Аполлония Родосского (295–215 гг. до н. э.). Он же, в свою очередь, ссылаясь на более раннего автора Скимна Хиосского, написал, что аргонавты достигли области Северного океана по реке Танаис (Дон), откуда перенесли свое судно «Арго» на копьях до берега океана[35]. Если вспомнить хорошо известный историкам торговый «путь из варяг в греки», появившийся значительно позднее, то это сообщение, конечно, не вызывает сомнения.

Описывая северные страны, о которых удалось узнать понаслышке, Геродот повествует, что если следовать вверх по Борисфену (Днепру), то в верховьях его можно обнаружить племена скифов-земледельцев, которые сеют зерно. На севере за скифской землей живут невры, умеющие превращаться в волков, а вот выше них уже никого нет – дальше простирается безлюдная пустыня.

На востоке от этой реки выше скифов-земледельцев, занимающих область от середины Борисфена до границы на севере, на расстоянии одиннадцати дней плавания вверх по реке, тянется большая пустыня, а за ней живет нескифское племя – андрофаги. Дальше к северу от них простирается другая огромная пустыня, и никаких людей больше нет. А севернее царских скифов, обитающих между реками Геррой (Южный Буг) и Танаисом (Доном), живет также не скифское племя – меланхлены, прозванные так за то, что они носили только черную одежду.

Скифы известили путешественника, что если следовать на север от Меотийского озера (Азовского моря), то на пятнадцатом дне пути начинаются земельные владения, принадлежащие савроматам. Выше их обитают будины, земли которых покрыты густым лесом разных пород. Дальше за будинами сначала простирается пустыня на семь дней пути, а потом далее на восток живут тиссагеты, по выражению Геродота, очень многочисленное и своеобразное племя, живущее охотой. В тех же краях по соседству с ними обитают люди по имени иирки. Они также заняты промыслом зверя.

У подножия каких-то высоких гор, рассказывает далее грек, обитают люди, лысые от рождения, как мужчины, так и женщины, плосконосые и с широкими подбородками, одевающиеся по-скифски и питающиеся древесными плодами. Их называли аргиппеями. Области к востоку от этих лысых людей заселены исседонами, что достоверно известно, подчеркнул путешественник.

Выше исседонов, об этом подтверждает и Аристей, живут одноглазые люди – аримаспы и стерегущие золото грифы. Скифы передали эти сведения Геродоту со слов исседонов, а также объяснили название аримаспов: «арима» у скифов значило единицу, а «спу» – глаз. Получилось – одноглазый человек. Но, вероятно, он ошибался.

Об упомянутых Аристеем самых северных народах – гиперборейцах, по словам Геродота, ничего не известно ни скифам, ни другим народам, обитавшим в этой части света, за исключением исседонов, которым тоже нельзя верить, прибавляет он. Он приводит только слухи о том, еще далее живут счастливые гипербореи, живущие за Бореем, то есть за пределами северного ветра – на Крайнем Севере.

Во всех названных странах зима столь сурова, что восемь месяцев там стоит невыносимая стужа. Он пишет, «в области, лежащей еще дальше к северу от земли скифов, как передают, нельзя ничего видеть, и туда невозможно проникнуть из-за летающих перьев»[36], которые мешают зрению. Геродот так пытался объяснить причину этого явления:

В заключение Геродот об областях, расположенных севернее Скифии, пишет с трудно сдерживаемой досадой: «никто ничего определенного не знает… не видел ни одного человека, который бы мог ему сказать, что эти земли знает, как очевидец».

Конечно, у Геродота есть и неверные сведения. Почему-то он нигде не упомянул самой главной скифской реки Ра (Волги). Наверняка он ошибался, когда говорил, что какие-то большие реки, Оар и Лик, впадают в Меотийское море, где речь шла, вероятно, о самых крупных реках Скифии – Волге (Оаре) и Урале (Лик), впадающих не в Аральское, а в Каспийское море[37]. Можно еще привести много примеров.

И непонятно, почему он взял за ориентир Меотийское озеро, когда описывал расположение северно-восточных племен.

Как видно из рассказа Геродота, к самым северным племенам, которые нас, конечно, в первую очередь интересуют, можно отнести гиперборейцев, невров, будинов, тиссагетов, иирков, аримаспов, исседонов. Кого же из них можно отнести к предкам скандинавов, русских, славян и, собственно, таинственных биармов?

Если следовать расселению племен, по описанию Геродота, обитавших севернее скифской земли с запада на восток, то интересное сообщение будет для нас, конечно, о неврах.

Считалось, что все невры были колдунами, так как каждый невр якобы ежегодно на несколько дней мог обращаться в волка, а затем снова принимать человеческий облик. Из-за какого-то нашествия змей невры вынуждены были покинуть свою землю и поселиться среди будинов.

Если вспомнить содержание скандинавских саг, то только финны и биармы отлично ведали колдовством и чародейством, их почитали магами и чародеями. Конечно, было бы заманчиво увидеть в неврах и чуди заволоцкой предков финских племен. Знаменитый русский историк В.Н. Татищев (1686–1750) об этом же говорил, что «некоторые на финнов сие превращение преносят… О колдовстве, или чародействе, их праведный и древний слух есть до самой скаски волкообрасчения»[38].

Если, конечно, исключить мистику, то, вероятно, Геродот слышал рассказы о «волчьих праздниках», во время которых невры надевали шкуры своего зверя-тотема волка и устраивали ритуальные пляски[39]. В древности у каждого племени был свой тотем – или образ зверя, или птицы, о чем будет ниже подробнее рассказано.

Другой северный народ, обитавший восточнее их, будины – было большое и многочисленное племя. На их земле находился деревянный город под названием Гелон, с высокой стеной из бревен, длиной 30 стадий (тут, вероятно, Геродот преувеличил, так как длина одной стадии равняется примерно 170–190 м), деревянными были также дома и святилища. Сразу можно представить древнерусский город с теремами, церквями и высокими купеческими домами – Псков, Суздаль, Муром. Будины и гелоны, другое упоминаемое Геродотом племя, обитали севернее савроматов. По мнению Стриннгольма (1835), автора книги «Походы викингов», эти племена занимали «теперешние губернии России – Саратовская, Пензенская, Симбирская и Казанская, еще поныне изобильные густыми дубовыми лесами»[40].

У будинов Геродот особо отметил их голубые глаза и рыжие волосы, часто встречающиеся у финнов, скандинавов и, конечно же, наших предков – северных славян и русов. Кстати, название племени будины могло произойти от древнеславянского слова будина, означающего хоромы, или просто живущего в хорошем доме[41]. Важно еще то, что многие более поздние античные писатели также подчеркивали одну особенность будинов – это проживание в добротных деревянных домах.

Вся земля будинов была покрыта густыми лесами разной породы, а среди лесной чащи, по словам Геродота, находилось огромное озеро, окруженное болотами и зарослями тростника. В этом озере ловили выдру и бобров. Мехом этих животных будины оторачивали свои шубы, а бобровую струю использовали для лечения различных недугов.

О каком озере здесь ведется речь – трудно сказать. Однако, полагаем, что Геродоту не стали бы рассказывать о каком-то обычном водоеме-озере, которых были тысячи по всей Скифии. Возможно, им могло быть какое-то самое большое озеро на Севере. Не исключено, что это одно из крупнейших водоемов, например: Ильмень, Чудское, Ладожское или даже Онежское озеро.

Стоит еще обратить внимание на то обстоятельство, что, вероятно, земли невров и будинов граничили между собой, так как последние легко могли переселиться на землю первых. В таком случае, из рассказа Геродота следует, что андрофаги – самое дикое и единственное племя людоедов, которое жило где-то недалеко (севернее) от невров и будинов.

Кстати, по поводу людоедов, обитавших когда-то на Севере, существует интересное сообщение английских путешественников, побывавших в России в середине XVI века. Один из них, Стифен Берроу, в 1555 году, пытаясь найти морской проход через Ледовитый океан в Китай, сделал описание обитавших на Севере племен, в том числе, вероятно, и потомков геродотовских андрофагов[42]:

Вторил ему другой известный английский путешественник, Антоний Дженкинсон. Он побывал в России несколько раз в 1558–1560 годы. Со слов жителя Холмогор Федора Товтигина англичанин записал рассказ о существовании на Севере племени людоедов[43]:

Но вернемся к Геродоту. В северо-восточном направлении от будинов, за простирающейся пустыней на семь дней пути, обитали фиссагеты, – по словам историка, многочисленное и своеобразное племя, живущее охотой. По соседству с ними жило другое племя – иирки[44].

Судя по локализации фиссагетов (или тиссагетов) и иирков, эти древние народы, вероятно, были прародителями финноугорских племен, или, точнее, одного из них – коми-зырян (команов) и, собственно, самих угров. Кстати, имя иирков встречается позднее у Плиния Старшего и Помпонии Мела в форме «Tyrcae» и «Turcae», что позволяет сопоставить их также с ургами Страбона и с уграми и обрами древнерусских летописей[45].

Теперь остановимся на других северных племенах, живших восточнее этих двух народностей, часть которых, вероятно, обитала уже за Рипейскими горами (Каменным поясом, или Уральскими горами).

Первые из них аримаспы. Почему же они получили название одноглазых? Например, В.Н. Татищев считал, что название этого племени – сарматское и произошло от сложения слов: ари – значит крайний или внешний, ма – земля или предел, а спу – неизвестно, что означает. Он приводит пример, что вотяки, получившие такое название от реки Вятки, до сих пор называли себя ари, а землю свою – Арима, по его словам, туда раньше и Пермь включалась. Татищев поведал еще об одном древнем историке Дионисии Периегете, который считал аримаспов – самоядью (летописное название ненцев) из-за того, что при стрельбе из лука они зажмуривали один глаз[46]. Но это объяснение, конечно, вызывает улыбку.

По другой версии, это были отголоски старых легенд и мифов о циклопах, у которых, как вы помните, был один глаз во лбу. Кроме того, сейчас известно, что в древние времена некоторые северные племена рисовали, вырезали или выжигали на лбу ритуальный «третий глаз» – круг, символизирующий «коло» – солнце или луну, о чем свидетельствуют найденные в Пермской области очень древние бронзовые фигурки мужчин и женщин с большими кругами на лбу. Отсюда, вероятно, и возникла ассоциация у тех, кто впервые видел аримаспов, что люди с характерным кругом на лбу – одноглазые.