Глава 10

Кто же стрелял по Ленинграду?

Самое любопытное, что за 64 года, прошедшие с момента снятия блокады Ленинграда, наши официальные военные историки так и не сумели выяснить, сколько и каких типов орудий в обстрелах города за два с половиной года.

После войны, в 1945–1948 гг., в СССР было выпущено несколько секретных справочников по артиллерии и боеприпасам германской армии. Их данные по полевой артиллерии вермахта достаточно полны и точны и даже могут служить «руководством службы» по десяткам артсистем. Но исчерпывающая информация заканчивается 21-см мортирой обр. 18.[60] Дальше в отношении орудий большой и особой мощности начинается «детский лепет на лужайке».

Еще менее информированными являются секретные издания 1950-1960-х годов, обобщающие опыт Великой Отечественной войны, как, например, «Советская артиллерия в Великой Отечественной войне в 1941–1945 гг.» под редакцией Г.Ф. Одинцова (Москва: Воениздат, 1960) и т. д.

Увы, и в изданиях второй половины 1970-х годов, как, например, труд Ю.Г. Перечнева «Советская береговая артиллерия» (Москва: Наука, 1976), уровень познаний не изменился.

Понять и объяснить подобное весьма сложно. Ведь под Ленинградом в январе 1944 г. трофеями Красной Армии по официальным данным стали 85 тяжелых орудий вермахта. Многие десятки орудий большой и особой мощности были захвачены в 1945 г. на территории Германии.

Осенью 1945 г. в Тюрингии советской администрацией была организована «Артиллерийско-минометная группа в Германии». Возглавлял группу инженер-майор Борис Житков. Группа подчинялась Наркомату (а с 1946 г. – Министерству) вооружений.

Увы, нашим генералам артиллерии было недосуг читать труды группы. Когда автор весьма хитрым путем добрался до этой документации, то синьки и листы во многих местах склеены, большие листы были переплетены так, что читать их невозможно и т. д. Создавалось впечатление, что я, грешный, был их первым читателем с 1946–1947 гг.

С помощью западной литературы и различных закрытых отечественных документов мне удалось выпустить несколько изданий, где говорится о германской тяжелой артиллерии, в том числе «Бог войны Третьего рейха» (Москва: АСТ, 2003). Однако точного перечня германских артиллерийских частей под Ленинградом мне составить не удалось. Поэтому попробуем обобщить имеющуюся информацию.

Вот, к примеру, данные совершенно секретной книги «Артиллерия в оборонительных операциях Великой Отечественной войны». Там на странице 66 говорится о красносельском (самом важном!) направлении: «В январе 1942 г. на этом направлении, по данным штаба артиллерии фронта, у немцев действовало всего лишь 10 дальнобойных орудий, в апреле – 32, а к концу года уже 138, в том числе 240-мм – 4, 210-мм – 8, 170-, 180-мм – 23, 150-мм – 95 и 105-мм – 8».[61]

Далее говорится: "В ходе операции по прорыву блокады Ленинграда и последовавшей затем Красноборско-Смердынской операции наших войск немцам пришлось снять значительную часть дальнобойной артиллерии с красносельского направления и перебросить ее на правый фланг, где их войска терпели поражение. Это в значительной мере облегчило положение самого Ленинграда, так как, по разведывательным данным штаба артиллерии фронта на 12 февраля 1943 г., на красносельском направлении действовало всего лишь 34 дальнобойных орудия. Со стабилизацией линии фронта в районе Ладожского озера немцы снова стали усиливать красносельское направление. К 1 марта здесь уже стало действовать 44 дальнобойных орудия, а в мае число таких орудий возросло до 112. По Ленинграду немцы стали вести огонь не только из района Беззаботного, как это делалось раньше, но и из других районов. В частности, в апреле были отмечены случаи стрельбы по городу 210-, 240-мм орудий из районов д. Новая, Пендолово, Красногвардейск. Кроме того, на участках железной дороги Пушкин – Красногвардейск и Слуцк – Лисино активно действовали три железнодорожных транспортера противника, вооруженные 240-мм орудиями.

По оценке штаба артиллерии Ленинградского фронта, к 10 мая 1943 г. противник имел в полосе фронта 300 артиллерийских батарей, группировавшихся по направлениям, указанным в таблице. На красносельском направлении было сосредоточено наибольшее число батарей артиллерии усиления.

Таблица 7

Группировка артиллерии противника и артиллерии Ленинградского фронта на 10 мая 1943 г.

Примечание. Количество наших батарей в ПОГ указывается без учета береговой артиллерии на побережье".[62]

К октябрю 1943 г. советское командование считало, что под Ленинградом у немцев находится 247 тяжелых орудий. В том числе:

– урицко-володарская группировка, насчитывавшая в своем составе до пяти дивизионов при 53 орудиях (в том числе 10,5-см орудий – 9, 15-см – 29, 15,5-см – 6, 20,3-см 3 и 22-см – 7);

– беззаботнинско-настоловская группировка в составе четырех дивизионов, в том числе трех дивизионов артиллерии большой мощности. Всего в группировке было 26 орудий (15-см – 5, 17-см – 7, 20,3-см – 3, 21-см – 9, 24-см – 1 и 28-см – 2);

– финско-койровская группировка в составе одного полка дивизионной артиллерии при 36 орудиях (10,5-см – 24, 15-см – 12);

– талликоловско-ханноловская группировка в составе двух дивизионов дивизионной артиллерии и двух дивизионов резерва главного командования при 48 орудиях (в том числе 10,5-см – 18, 15-см – 20, 17-см – 5, 22-см – 2 и 24-см – 3);

– пушкинско-слуцкая группировка в составе четырех дивизионов дивизионной артиллерии и четырех дивизионов резерва главного командования, имевших в общей сложности 72 орудия (10,5-см – 31, 15-см – 35 и 22-см – 6);

– анноловско-федоровская группировка в составе одного дивизиона при 12 орудиях (10,5-см – 5, 15-см – 5, 21-см – 1 и 24-см – 1).

По данным Ю.Г. Перечнева, в начале 1942 г. произошло дальнейшее усиление артиллерийской группировки противника под Ленинградом. В ее состав вошли новейшие образцы орудий калибром 150-, 170-, 210-, 240-мм. Немецкая артиллерия была сведена в несколько крупных групп и действовала с позиций, удаленных от линии фронта на 15–20 км. Со второй половины года, когда была переброшена тяжелая артиллерия из-под Севастополя, появились 220– и 420-мм мортиры, 400-мм гаубицы, железнодорожные транспортеры с 210– и 240-мм орудиями, 177-мм французские пушки.

Прокомментируем эти данные, восходящие, надо заметить, к 1946 г.

Самым мощным орудием немцев, стрелявшим по Ленинграду, была 52 cm H(E)-871(f) – французская трофейная 520-мм гаубица. (80-см установка «Дора» по Ленинграду не стреляла, и о ней мы поговорим позже).

52 cm H(E)-871(f) – это самая мощная французская железнодорожная 520-мм гаубица М 18. Длина ствола ее 8350/16 мм/клб. Затвор поршневой. Вес ствола 44 тонны. Угол вертикального наведения +20°; +60°, горизонтальное наведение отсутствовало. Приводы наведения ручные. Противооткатные устройства состояли из четырех гидравлических тормозов отката и двух пневматических накатников. Вертикальное и горизонтальное наведение осуществлялось вручную. Длина отката 945 мм. Главная рама помещалась на балансирах на двух парных четырехосных тележках.

В боевом положении на железнодорожные рельсы укладывалась стальная площадка, на которую опиралось семь опор, прикрепленных к главной раме. Пять этих опор находились под главной рамой и по одной – под каждым балансиром тележек, которые для этого оттягивались вниз.

Вес всей системы 260 тонн, а длина 30,38 м. Скорострельность 1 выстрел в 5 минут. Заряд переменный. Заряжание картузное.

Таблица 8

Таблица стрельбы 52-см гаубицы

Гаубица 52 cm H(E)-871(f) участвовала в обстрелах Ленинграда и в январе 1944 г. в поврежденном виде была захвачена Красной Армией.

В составе железнодорожных батарей № 693 и № 696 под Ленинградом было использовано шесть трофейных железнодорожных установок калибра 400 мм. 40 cm H(E)-752(f) представляла собой 400-мм французскую железнодорожную гаубицу обр. 1915/16 г. Ствол для гаубицы был взят от 340-мм корабельной пушки обр. 1887 года и рассверлен до калибра 400 мм, причем, часть стволов была рассверлена до калибра 415 мм, но такие установки немцами, видимо, не использовались. Гаубицы поставили на железнодорожные транспортеры в 1916 г. на заводе Сен-Шамон. (Сх. 15)

40-см гаубица М1915/16 на железнодорожном транспортере

Длина ствола 10650/25,5 мм/клб, вес ствола 47,5 тонн. Угол вертикального наведения +15°; +65°, угол горизонтального наведения 12°. Транспортер имел две пятиосные железнодорожные тележки. Вес всей установки 140 тонн. Расчет 17 человек. Скорострельность 1 выстрел за 5 минут.

В боекомплект гаубицы входили фугасные и бетонобойные снаряды. Вес фугасной гранаты 614 кг, длина 1674/4,2 мм/клб, вес взрывчатого вещества 80,6 кг. При начальной скорости гранаты 530 м/с дальность стрельбы составляла 16 км. Бетонобойный снаряд весил 900 кг и имел дальность 14,6 км.

В составе железнодорожной батареи № 459 имелось две трофейные 370-мм французские гаубицы М1915. В вермахте их именовали 37 cm H(E)-711(f). Стволы у гаубиц были взяты от старых 305-мм корабельных пушек – их обрезали с 49,6 клб до 26,6 клб, а канал был расточен с 305 до 370 мм. Стрельба велась фугасными снарядами весом 516 кг с начальной скоростью 535 м/с и дальностью стрельбы 16,4 км.(Сх. 16)

Огневая позиция 37-см гаубицы М1915

Угол вертикального наведения от +45° до +65°. Вес установки 127,5 т. Стрельба могла вестись только со специально подготовленной позиции, время подготовки не менее 10 часов. Угол горизонтального наведения с позиции – 12°.

На вооружении 698-й батареи состояли две установки 28 cm K5(E). 28-см пушка K5(Е) предназначалась для сверхдальней стрельбы, для решения задач, решаемых в наше время оперативно-тактическими ракетами от «Точки» до 8К14. Достичь этого со стволом обычной конструкции и обычными снарядами с медными поясками было очень сложно. Поэтому германские конструкторы создали для K5(Е) несколько принципиально новых типов стволов и снарядов.

Первые образцы стволов предназначались для стрельбы снарядами с готовыми выступами и имели 12 глубоких нарезов (глубина 6,75 мм). Ширина нарезов 15,88 мм, крутизна постоянная 5,5°.

Из таких стволов стреляли 28-см гранатами Gr.35 длиной 1276/4,5 мм/клб и весом 255 кг. Снаряды имели 12 готовых выступов на корпусе. Снаряд содержал 29,3 кг взрывчатого вещества. При заряде весом 175 кг начальная скорость составляла 1130 м/с, а дальность 62,4 км.

В ходе войны немцы создали для K5(Е) активно-реактивный снаряд с дальностью стрельбы 87 км, а затем подкалиберный снаряд с дальностью 160 км. К счастью для ленинградцев, такие снаряды на Восточном фронте немцы не использовали.

Для придания K5(Е) кругового обстрела установка заводилась на поворотную платформу длиной около 30 м. Платформа вращалась на катках по круговым рельсам. Платформа, разобранная на 16 секций, и устройство для их сборки возились вместе с орудийной установкой. Для перевозки одного орудия со средствами обеспечения требовалось два железнодорожных состава. Тепловозы с составами могли развивать скорость до 60 км/ч.

Рассказ о других железнодорожных установках превратит книгу в справочник по артиллерии. Поэтому я лишь перечислю их. Это 340-мм французская пушка 34 cm K(E)-674(f) завода Сен-Шамон. При весе снаряда 432 кг дальность стрельбы составляла 44,5 км.

28-см пушка «Короткий Бруно» (28 cm Kz.Br.K.(E)) была первой железнодорожной установкой, изготовленной фирмой Круппа после Первой мировой войны. Сдача установок началась в 1936 г. В установке использовался ствол от морской 28-см пушки SKL/40. Такие пушки стояли на броненосцах «Шлезиен» и «Шлезвиг-Гольштейн».

28-см пушка «Длинный Бруно» (28 cm lg.Br.K(E)) изготавливалась фирмой Круппа и «Ганомаг» в 1936–1938 гг. Ствол пушки был взят от корабельной 28-см пушки SKL/45, которыми в годы Первой мировой войны были вооружены линкоры типа «Нассау» и линейный крейсер «Фон дер Танн».

У обеих 28-см установок имелась система двойного отката. Транспортер имел две пятиосные железнодорожные тележки. Установка вращалась на поворотном круге «Vцgele», перевозимом вместе с орудием.

Из возимых артсистем Ленинград обстреливали пушки калибра 150–240 мм. Самой мощной и дальнобойной была 24-см пушка K(t) производства фирмы «Шкода». Ее снаряд весом 198 кг летел на 30 км. Под Ленинградом находилось три таких орудия.

В обстрелах города участвовало восемь-девять 210-мм пушек Круппа 21 cm K.38 и 21 cm K39/40, входивших в составе 768-го и 515-го артиллерийских дивизионов. Их фугасные снаряды весом 135 кг имели максимальную дальность 34 км.

В 680-м и 84-м артдивизионах состояло около десяти 17-см пушек обр. 18 на мортирном лафете (17 cm K.Mrs.Laf). Эта пушка представляла собой одно из лучших орудий Второй мировой войны. Возка 17-см пушки осуществлялась раздельно с помощью тягача Sd.Kfz.8. Для перевода орудия из походного положения в боевое или обратно расчету из 15 номеров требовалось около 30 минут. На короткое расстояние пушку K.Mrs.Laf. можно было перевозить со стволом, наложенным на лафет, со скоростью 4–6 км/ч. Дальность стрельбы 68-кг фугасным снарядом составляла 29,5 км. Такого сочетания баллистики и мобильности не было ни у нас, ни у союзников.

Среди орудий 15-см калибра стоит отметить германские буксируемые пушки 15 cm K39, 15 cm K16 и 15 cm C/28. Последнее орудие представляет собой 15-см ствол корабельной пушки SKC/28, наложенный на мортирный лафет. Дальность стрельбы этих трех пушек около 25 км.

Кроме того, под Ленинградом использовались 32 трофейные французские 155-мм пушки: 15 cm K416(f) и 15,5 cm K418(f). Дальность их стрельбы составляла 16–19 км.

Все перечисленные пушки находились на вооружении вермахта. Кроме того, кригсмарине доставил под Ленинград несколько своих орудия, самым мощным из которых была 28-см корабельная пушка SKL/45. Две такие пушки немцы в 1942 г. демонтировали на своей батарее «Принц Генрих» и доставили на побережье Финского залива в 8 км южнее Знаменки. В строй батарея вступила к лету 1943 г. Эти пушки вели огонь 284-кг фугасными снарядами на дальность до 36,1 км.

А теперь перейдем к орудиям навесного огня – мортирам и гаубицам. На 1 января 1944 г. в артиллерии усиления 18-й армии насчитывалось (без учета 150-мм тяжелых гаубиц) мортир и гаубиц большой и особой мощности: 36 – 210-мм немецкого и 35 – 220-мм французского, пять 305-мм и пять 240-мм чехословацкого производства. Плюс четыре трофейные 203-мм советские гаубицы Б-4. Кроме того, в течение октября – декабря по причине отсутствия боезапаса или расстрела стволов в тыл были отведены: 420-мм мортира «Гамма» (в ноябре), 420-мм гаубица 42-cm H(t) (в октябре), три 355-мм гаубицы М1, несколько (6?) 305-мм (до октября) и четыре 240-мм чешские гаубицы Н.39.

А стреляли ли по Ленинграду финны? Нет! – во весь голос заявляют наши историки, а экскурсоводы с большим удовольствием показывают нам таблички на ленинградских улицах с надписью «Эта сторона наиболее опасна при обстреле». Мол, палили только немцы, а добродушные финны принципиально не хотели стрелять в направлении Ленинграда. Да и дальнобойной артиллерии у них не было, – утверждают весьма компетентные историки.

Любопытно, почему и как с финского берега залива на дистанцию 21–23 км велся огонь по форту «Красная Горка» и другим фортам, острову Котлин, району Лисьего Носа и т. п.? Эти многочисленные обстрелы подтверждены целым рядом свидетельств. Да и дальнобойные пушки у финнов были.

Не будем забывать, что еще Александр I называл Финляндию «крепкой подушкой Петербурга». И к 1917 г. все северное побережье Финского залива от Аландских островов до Выборга было буквально усеяно русскими береговыми батареями. Всего свыше 150 дальнобойных орудий калибра 305, 254, 234, 203, 152 и 130 мм. Практически все они в целости и сохранности достались белым финнам. (Сх. 17)

10-дм орудия А.Ф. Бринка на лафете Р.А. Дурляхера, смонтированное на острове Куйвасаари.

После 1918 г. финны получали тяжелые орудия из Швеции, Германии, Англии и Франции. Так, к примеру, немцы предоставили им 211-мм полевые мортиры, а Франция в 1940 г. – восемь стволов 305/52-мм пушек с линкора «Император Александр III», который в 1920 г. Врангель угнал в Бизерту. В 1940 г. англичане доставили в Финляндию семь 152/46-мм дальнобойных пушек MK.VII.

К 22 июня 1941 г. большинство тяжелых стационарных морских орудий находилось на батареях береговой обороны Финляндии, и они, естественно, не могли доставать до Кронштадта и Ленинграда, поскольку в марте 1940 г. граница на Карельском перешейке была отодвинута на многие десятки километров.

Однако с началом войны несколько тяжелых орудий до 254-мм калибра включительно были установлены финнами в полуразрушенном форте «Ино». Оттуда они обстреливали остров Котлин, форты «Красная Горка», «Обручев» («Красногвардейский»), «Тотлебен» («Первомайский») и др.

Наибольшую же опасность для Ленинграда и Кронштадта представляли собой финские железнодорожные установки. Несколько 152/45-мм пушек Кане были поставлены финнами на железнодорожные транспортеры. У финнов пушки Кане стреляли на дальность 20 км. В 1940 г. были разработаны проекты установки семи 152/46-мм английских пушек MK.VII на четырехосные железнодорожные транспортеры. На оборудование такого транспортера в Гражданскую войну у белых и красных и в 1941 г. в Ленинграде уходило не более месяца. Но финны что-то темнят. Они утверждают, что пушки MK.VIII стреляли в 1941 г. по Ханко, а что было с ними после эвакуации полуострова в ноябре 1941 г.? Что, пушки MK.VII в запас отправили?(Сх. 18)

152/45-мм железнодорожная установка финнов

В июле 1941 г. на Карельском перешейке произошла поистине детективная история – финны захватили там два 180-мм железнодорожных транспортера ТМ-1-180, три вагона-погреба, около 310 снарядов и 270 зарядов, несколько вагонов и паровоз.

Почему же история детективная? Да наши военные до сих пор (2008 г.!) не признались в утере оных 180-мм транспортеров. Мало того, даже в совершенно секретных изданиях нет никаких упоминаний о деятельности 180-мм 12-й и 18-й железнодорожных батарей на Карельском перешейке летом 1941 г. Первое упоминание в «Хронике…» о действии 180-мм железнодорожных орудий относится к 5 августа 1941 г., когда они вели огонь по немцам в районе реки Луга, в районах Муравейно, Лычно (3 км северо-западнее Сабска).

Но злодеи-финны опубликовали даже номера стволов захваченных 180-мм пушек – № 86 и № 102. Косвенным подтверждением правоты финнов служит факт, что в ряде сообщений первых месяцев войны о 12-й и 18-й батареях речь идет всего о трех транспортерах при их штатном количестве в батарее – четыре. Так, по 12-й батарее подобные данные появляются уже в июле 1941 г.

22 сентября 1941 г. «испорченный» 180-мм ствол № 102 был отправлен в ремонт на финский государственный завод VVT.

Из транспортеров ТМ-1-180 (у финнов они получили название 180/57 NRaut) была сформирована 1-я железнодорожная батарея, позже вошедшая в состав отдельного 2-го полка береговой атриллерии (RTR 2) и действовавшая, по крайней мере, по июнь 1944 г. на участке Выборг – Койвисто – Терийоки. В районе Яппиля – Ино было несколько оборудованных позиций. Командированные с завода VVT специалисты к концу сентября 1941 г. отремонтировали небольшие повреждения ствола № 86, и ствол был опробован стрельбой для измерения начальной скорости снаряда. Были получены данные по предельной дальности стрельбы в 34,5-37,7 км.

Финские железнодорожные установки обычно действовали в районе железнодорожных станций Куоккала и Оллила (ныне Репино и Солнечное). Оттуда 180-мм пушки могли обстреливать большую часть Ленинграда, а 152-мм установки Кане доставали до Ольгино и Старой деревни.

Первоначально 1-я железнодорожная батарея была одноорудийной, но 25 декабря 1941 г. из VVT прибыла отремонтированная вторая железнодорожная установка.

А теперь перейдем ко второй детективной истории.

В ноябре 1941 г. при оставлении Ханко наши отцы-командиры доложили, что они взорвали три 305-мм установки из ТМ-3-12 9-й железнодорожной батареи и четыре 180-мм установки ТМ-1-180 из 17-й железнодорожной батареи. На самом деле все эти установки были выведены из строя частично и подлежали восстановлению. 180-мм железнодорожные транспортеры были немедленно отправлены финнами с Ханко в ремонт на государственный артиллерийский завод в Ювяскюля, где и были произведены основные работы по восстановлению советских транспортеров. (Сх. 19)

305/52-мм железнодорожная установка ТМ-3-12 на бетонном основании

Ювяксюльский артиллерийский завод был построен в рамках военной программы Финляндии перед самой Зимней войной. Его цеха были вырублены в монолитной скале в 300–400 км севернее Хельсинки. Торжественное открытие завода состоялось 27 февраля 1939 г.

Кроме того в работах по восстановлению 180-мм железнодорожных установок принимало участие государственное предприятие Пассили в Хельсинки. В то время это была ремонтно-механическая мастерская Государственных железных дорог Финляндии. Общее же руководство работами по восстановлению трофейных артсистем осуществлял штаб военно-морских сил. И уже через месяц – в декабре 1941 г. – первые установки ТМ-1-180 были введены в строй. После Янова дня (в середине лета 1942 г.) из ремонта вышел второй транспортер, а 28 октября – третий.

С ноября 1941 г. финские 180-мм железнодорожные установки из районо Куоккала и Оллила несколько раз вели огонь неизвестным целям – Кронштадт, Ленинград? Послевоенные финские историки утверждают, что их железнодорожные установки получили приказ расстрелять линкор «Марат». Да вот беда, на линкоре этого-то и не заметили.

Известно лишь, что 28 декабря 1941 г. 180-мм финские орудия произвели восемь выстрелов по форту «Риф», как мы помним, это западная оконечность острова Котлин.

Далее финны утверждают: 1 мая 1942 г. они вновь обстреляли форт «Риф», выпустив по нему 27 снарядов. Любопытно, что об этом говорит наша совершенно секретная «Хроника…». Цитирую: «Противник артиллерийским огнем обстреливал Кронштадтский форты „Р“ и „П“, на которых было убито трое и ранено восемь человек. На двух зенитных батареях фортов были повреждены орудие и дальномер».[63]

Напомню, что форт «Р» – это «Риф», а форт «П» – это «Тотлебен». Понятно, что по «Тотлебену», находившемуся почти у финского берега и скрытого от немцев островом Котлин, немцам было стрелять сложно, да и особой нужды не было.

Как видим, здесь и далее в советской секретной документации финны фигурировали под безликим названием «противник», ну а в открытых изданиях 1950-1980-х годов эти эпизоды с финнами вообще отсутствуют.

Ну а кроме обстрела «Рифа» чем занимались финские железнодорожные установки? На позициях они находились и что там делали? Загорали?

Кроме железнодорожных установок в деревне Келломяки (ныне Комарово) финны в декабре 1941 г. устроили секретную батарею 254/45-мм орудий системы Обуховского завода. Дальность стрельбы 235-кг снарядом составляла 29,5 км. Поначалу там находилось одно 10-дюймовое орудие, но 4 июля 1942 г. морские силы получили приказ сделать батарею трехорудийной. В июле с береговых батарей Катаялуото и Рюсякари перевезли по одному орудию в Келломяки.(Сх. 20)

Финская 10-дм батарея у деревни Келломяки на Карельском перешейке. 1942–1944 гг.

Д1, Д2 – обнаруженные орудийные дворики; ДЗ – предположительное место третьего дворика; 1,2.3, 4,6 – легкие бетонные казематированные сооружения; 5,7,8,9 – земляные сооружения и фундаменты для деревянных построек. (Рис. С. Малахова, С. Воробьева.)

Наконец, в 1943 г. финны ввели в строй три 305-мм железнодорожных транспортера ТМ-1-12, захваченные на Ханко. К концу лета 1943 г. из них сформировали 3-ю Железнодорожную батарею. Любопытно, что для них финны изготовили сверхдальние 320-кг снаряды, которые при начальной скорости 950 м/с могли лететь на дальность 50–52 км. Такие снаряды могли поражать не только восточные окраины Ленинграда и НИМАП, но даже долетать до Колпино. Риторический вопрос, зачем такие снаряды были нужны финнам?

Финские историки упорно утверждают, что финские 305-мм железнодорожные установки так и не были задействованы в боях.

Сейчас финские историки и некоторые наши либералы доказывают, что де Маннергейм спас Ленинград – город, где он провел свою молодость. Увы, факты говорят об обратном. Так, маршал согласился на переименование Ленинграда в Неваллинну. К тому времени финны уже переименовали Петрозаводск в Яанислунну, а Олонец – в Аунуксенлинну. А вот член правительства, лидер социал-демократической (!?) партии Таннер придерживался иного мнения. Он заявил, что «в Питере никакой полиции не потребуется – город будет стерт с лица земли».

В 1942 г. премьер Рюти провел новую границу Финляндии по реке Неве, Ладожскому озеру, далее – южнее Вологды и до Урала.

Финский историк О. Антила проговорился: «Финская артиллерия уже в начале сентября 1941 г. передавала Ленинграду „привет“ из корпусных орудий, но достать до города не могла».[64]

Меньше всего мне хочется представлять финнов кровожадными персонажами. На войне как на войне, только потом врать не надо. Кстати, были и другие финны. Так, по данным финских историков, только в Карельской армии в августе 1941 г. дезертировало 135 человек, в сентябре – 210, в октябре – 445. На реке Свири части 5-й и 17-й пехотных дивизий отказались идти в атаку. Так что желание воевать за границу до Урала было далеко не у всех. С осени 1941 г. в самой Финляндии ширилось партизанское движение «Лесной гвардии» – недовольных режимом людей и дезертиров.

А есть ли конкретные доказательства стрельбы финнов по Ленинграду? Тут мне хочется провести сравнение с авианалетами финской авиации на город. Финны редко бомбили Ленинград, но не из-за своего миролюбия и гуманности, а из-за малочисленности своей авиации. А главное она на 90 % состояла из поставленных Англией и США машин и трофейных советских самолетов. И разобрать, где финские, а где советские машины отечественного производства или ленд-лизовские, летчикам люфтваффе было крайне сложно. Чтобы избежать боестолкновений германских и финских самолетов, командование люфтваффе потребовало, чтобы финны летали не далее 10 км от своей линии фронта.

Соответственно, у немцев было во много раз больше дальнобойных орудий, и действие немногочисленных финских пушек оставалось незаметным, тем более что войсковые начальники все стрельбы именовали неприятельскими.

Известен случай, когда финский снаряд попал в бомбоубежище больницы им. Куйбышева. Траектория падения некоторых снарядов (например, почти точно вдоль улицы Жуковского, то есть с запада на восток) казались необычными по сравнению с траекториями подавляющего большинства снарядов германской артиллерии.

Попробуем расшифровать и материалы из «Хроники…»: 7 марта 1942 г. «противник обстрелял артиллерийским огнем Ленинград и ледовую дорогу в районе северных фортов».[65]

Это чья работа? Немцев? По ледовой дороге у северных фортов палить, а не по Ленинграду?

А вот «Хроника…» от 24 февраля 1943 г.: «Батарея № 130 (130-мм) Кронштадтского укрепленного сектора с 14 ч. 38 м. до 14 ч. 40 м. обстреляла бронепоезд противника в районе форта Ино».[66]

Как уже говорилось, наши артиллеристы под «бронепоездами» немцев и финнов подразумевали железнодорожные артустановки. А огонь открывался в подавляющем числе случаев по стрелявшим установкам противника.

А вот хроника от 3 апреля 1943 г.: «Батарея № 153 (100-мм) с 12 ч. 30 м. до 12 ч. 43 м. обстреляла неприятельский бронепоезд в районе станции Райяйоки. Батарея № 111 (120-мм) с 17 ч. 10 м. до 18 ч. 10 м. вела огонь по вражескому эшелону в том же районе. Эшелон и бронепоезд скрылись».[67]

Эшелон – это «поезд-база» железнодорожных артустановок с боеприпасами.

Эти два эпизода я взял наугад. В «Хронике…» описаны артиллерийских десятки дуэлей наших береговых батарей с «бронепоездами» противника в районе станции Оллила.

Подводя итоги, можно сказать, что действительно, обстрелы финской артиллерии Ленинграда не сыграли существенной роли. Но они были, и это не вычеркнуть нашим «неподкупным» СМИ.

Всего на форты Кронштадтской крепости и на северные пригороды Ленинграда финская артиллерия обрушила многие тысячи снарядов. Кстати, после войны и Лисий Нос, и Ольгино, да и Кронштадт вошли в состав города Ленинграда.

Следует подчеркнуть, что скудность информации об обстрелах Ленинграда связана в первую очередь с боязнью германских и финских генералов и офицеров военного суда победителей. Не будем лукавить, советские суды имели более чем предвзятое отношение к германским военнопленным. Так, летчик-истребитель Эрих Хартман, попав в наш плен, ляпнул, что сбил 247 советских самолетов. Военным преступником его наши прокуроры назвать не решились, но дали 15 лет за «порчу социалистической собственности». Вернулся Хартман в ФРГ лишь в 1955 г. А за обстрелы Ленинграда могли и повесить. Посему артиллерийские начальники, ответственные за стрельбу по Ленинграду, предпочитали помалкивать на допросах у союзников. Документы же старательно уничтожались.

Советские же историки после войны не желали портить отношения с финнами. Особо подробно не выяснялась и роль отдельных германских артобстрелов. Кроме того, число уничтоженных и поврежденных зданий Ленинграда было существенно завышено советской стороной. Понятно тут не до уточнения деталей. А уж выяснять, чьими снарядами были разрушены дворцы Петергофа, Царского Села, Гатчины, Павловска, Михайловки, Стрельны, Знаменки и т. д., было «себе дороже».