Бои с карателями

Из Партизанского края была постоянная угроза всем коммуникациям 16-й армии, особенно железнодорожным линиям Дно – Старая Русса и Дно – Новосокольники, а также шоссе Дно – Старая Русса и рокадной дороге Старая Русса – Холм. Шоссейная дорога от станции Чихачево к Старой Руссе также проходила через северо-западную часть края.

Первую попытку ликвидировать Партизанский край гитлеровцы предприняли в конце ноября – начале декабря 1941 г. Разработкой операции занимался штаб 16-й армии. Возглавлять карательную операцию было поручено коменданту 584-го армейского тылового района генералу Шпейману.

4000 солдат и офицеров с приданными самолетами, артиллерией, бронемашинами, танками начали наступление с четырех сторон. В это время основные силы бригады под командованием Н.Г. Васильева были за пределами края, направляясь в Локнянский район Калининской области. Каратели в численности превосходили оставшихся партизан в 10 раз. Решили не принимать фронтальных боев. Партизаны снялись с баз в деревнях и ушли на свои лесные базы. Вскоре вернулся отряд Васильева, но в открытый бой не стали вступать, слишком было велико превосходство врага.

В эти дни подвиг Ивана Сусанина повторил 70-летний житель деревни Мухарево Дедовичского района М. Семенов. Согласившись быть проводником карателей, он завел их в непроходимое болото. Каратели жгли деревни, больницы, школы, расстреляли 116 партизан. Шпейман поторопился доложить, что с партизанами покончено. Во всех крупных населенных пунктах немцы оставили гарнизоны. К середине декабря все эти гарнизоны были уничтожены, и партизаны полностью восстановили свой контроль над краем.

С конца апреля 1942 г. от партизан стали поступать радиодонесения о том, что противник подтягивает к границам Партизанского края как специальные части и подразделения СС, так и полевые войска, снятые с фронта. Все говорило о том, что против партизан готовится крупная карательная экспедиция.

Военный совет фронта стремился всячески укрепить партизанские силы. В край были переброшены еще три бригады численностью свыше 1300 человек. По решению ЦК Компартии Латвии в Партизанский край ушли отряды партийно-советского актива Латвийской ССР и воинов-добровольцев 201-й латышской стрелковой дивизии общим числом 230 человек. К началу мая 1942 г. общее число партизан составило почти 4000 человек[53].

Пользуясь разрывами в линии фронта, в край смогли пойти несколько колонн автомашин с боеприпасами и взрывчаткой. По указанию Военного совета 3-й отдельный авиаполк перебросил партизанам 20 тонн боеприпасов и оружия, в том числе и противотанковые ружья. Партизаны все больше и больше закапывались в землю, постепенно на границе края была создана линия обороны с огневыми точками, блиндажами, ходами сообщений.

В помощь была привлечена бомбардировочная эскадрилья 3-го отдельного авиаполка. На схеме, переданной летчикам, партизаны обозначили позиции вражеских войск, которые наступали со стороны деревень Крутец и Хлеборадово. В первом налете участвовали 12 самолетов во главе с одним из лучших летчиков полка Богдановым. При помощи сигнальных ракет партизаны указывали цели. Было совершено 85 боевых вылетов, уничтожено около 300 гитлеровцев, 7 танков и бронемашин.

Противнику ценой усилий удалось потеснить партизан и захватить дорогу Чихачево – Старая Русса. Но свободно пользоваться ею они не могли: партизаны минировали дорогу, устраивали засады, нападали на колонны. Всего в мае партизаны края провели около 100 боев, уничтожив свыше 2000 солдат и офицеров противника, 16 танков и 2 бронемашины.

В начале июня крупные бои развернулись на всех пограничных участках края. Началась новая, третья карательная экспедиция противника. Немцы ввели в бой снятые с фронта полевые войска, в том числе танковые – 25 танков и бронемашин[54]. Каратели были оснащены артиллерией и минометами, использовалась авиация. В ночь перед наступлением вражеской группировки партизаны снялись с рубежей первой линии и скрытно сосредоточились на флангах готовых к наступлению частей противника. Была создана маневренная противотанковая группа.

После длительной артиллерийской подготовки каратели начали продвигаться в глубь партизанской обороны и попали под фланговые удары партизан. Враг был ошеломлен, бросая оружие и раненых, каратели стали поспешно отходить. Часть танков была подбита, остальные повернули обратно. Бои на границах края продолжались до середины июня. Вскоре силы гитлеровцев иссякли, и враг перешел к обороне.

Главная задача оккупантов на 1942 год

Уничтожение Партизанского края было главной заботой командования группы армий «Север». 3 июля из Берлина пришло указание: «Кроме операции по очищению от партизан местности западнее шоссе Старая Русса – Холм, никаких особых боевых действий».

В ходе майских и июньских боев было уничтожено свыше 2500 гитлеровцев, не считая раненых и взятых в плен, подбито 20 вражеских танков, 2 бронемашины, 8 автомашин с боеприпасами и горючим. Партизаны захватили четыре танка, из них один тяжелый, много снарядов и патронов. Кроме того, в это время подрывники пустили под откос бронепоезд и пять воинских эшелонов с живой силой и техникой.

В июле широко развернулось движение «охотников», которые поодиночке, а иногда вдвоем или втроем выходили на дороги, выслеживали гитлеровцев возле гарнизонов и уничтожали их. Используя ночь или плохую погоду, «охотники» пробирались в самое логово врага, забрасывали помещения гранатами, поджигали штабы.

В июле 1942 г. в Партизанский край вернулись 1-я и 4-я бригады, которым не удалось развернуть боевые действия в новом районе базирования. Была переброшена в край и вновь созданная 3-я бригада под командованием А.В. Германа. Бывшая 3-я бригада к лету оказалась на освобожденной территории и была расформирована. Начав боевые действия в конце июля 1942 г., 3-я партизанская бригада вскоре стала одним из самых сильных и боевых соединений. До сентября 1943 г. водил Александр Викторович Герман в боевые походы свою бригаду. Вражеская пуля оборвала его жизнь. Посмертно А.В. Герману было присвоено звание Героя Советского Союза.

Почти полтора месяца ушло на то, чтобы немцы смогли заменить потрепанные партизанами части более боеспособными. На этот раз к карательным акциям привлекались 218-я пехотная дивизия, 4-й заградительный полк СС, 16-й карательный отряд, специальное бронетанковое подразделение 3-АА, различные части и подразделения, стянутые от Старой Руссы, Пскова, Дно, Великих Лук, Холма, а также части 8-й танковой дивизии, введенные в бой позднее. По сути, враг двинул против партизан почти весь 3-й армейский корпус.

Буш отдал приказ в течение недели уничтожить Партизанский край. Немцы на этот раз главные силы сосредоточили на северной и северо-восточной границе края. Имея более чем пятикратное превосходство в живой силе, утром 8 августа каратели провели интенсивную артиллерийскую и авиационную подготовку. Вскоре в окопах переднего края завязалась рукопашная схватка с пьяными гитлеровцами. Несколько атак партизаны отразили. После ввода в бой танков карателям удалось потеснить партизан и овладеть несколькими деревнями. Правда, гитлеровцы переправились через реку Полисть, но дальше партизаны их не пустили. На других направлениях враг активных действий не вел.

9 августа, получив подкрепление, гитлеровцы развили свой успех. В первой половине августа генеральный штаб вермахта дал согласие на ввод в бой 8-й танковой дивизии, дислоцированной около Холма в районе озера Цевло. 15 августа части этой дивизии начали наступление на Партизанский край с юго-запада. А 16 августа противнику удалось захватить новый плацдарм на реке Полисть и переправить через нее танки. Партизаны отошли в центр края к Вязовке. Теперь здесь разгорелись наиболее ожесточенные бои. Вязовка и другие деревни по несколько раз переходили из рук в руки.

По указанию Военного совета фронта по воздуху было доставлено 500 тысяч патронов, но их хватило лишь на три дня. Даже в условиях подавляющего превосходства противника командир 3-й бригады А.В. Герман применял смелую практику маневрирования, нападал на врага с флангов и тыла. В одном из донесений он сообщал: «Иду на риск. Снимаю всех с обороны. Наступаю». 20 августа Герман радиограммой донес в оперативную группу: «Бригада дерется с 9 августа ежедневно. В боях убито солдат и офицеров 570. Подбито танков – 5, из них 1 сожжен. Уничтожено 11 пулеметных точек. По документам убитых выявлено: дерется против нас 4-й заградительный полк и бронетанковая часть».

Бои шли весь август. После захвата врагом аэродромов положение сильно усложнилось. Воздушная блокада делала почти невозможной доставку боеприпасов на парашютах. Нередко партизаны были вынуждены драться врукопашную. За три недели августа каратели потеряли около 3000 солдат и офицеров, 14 танков. Противник продолжал наращивать силы, 3 сентября из Старой Руссы на 300 автомашинах подброшены новые подкрепления. В руках партизан оставался небольшой участок – треугольник, образованный деревнями Сусельница, Новая Слобода и Татинец.

В этих условиях Военный совет принял решение ускорить выход 1, 3 и 4-й бригад в новые районы, завершив эту операцию к 20 сентября 1942 г. Эти бригады и несколько полков бригады Н.Г. Васильева смогли уйти на запад в новые районы базирования.

Другая часть 2-й бригады, выдержавшая основную тяжесть борьбы, прорвалась через линию фронта на восток.

После переформирования она в конце ноября перешла линию фронта и направилась к прежнему месту действий, в Серболовский лес. Бригада насчитывала 300 бойцов, имела 3 радиостанции, половина личного состава была вооружена автоматами. Враг немедленно послал против бригады карателей. Учитывая многократное превосходство противника, Н.Г. Васильев вывел бригаду из Дедовичского района в Новоржевский. Васильев болел давно, но превозмогал себя и руководил бригадой. Болезнь быстро прогрессировала. 11 декабря Васильев был вывезен в Валдай. 26 марта 1943 г. Николай Григорьевич умер от скоротечного туберкулеза легких. Похоронили его в родном Валдае на центральной площади. Посмертно Н.Г. Васильеву было присвоено звание Героя Советского Союза.

Как свидетельствуют документы, партизаны в полосе Северо-Западного фронта с начала июля 1941 г. по 1 октября 1942 г. уничтожили более 26 тысяч вражеских солдат и офицеров, пустили под откос 150 воинских эшелонов и 2 бронепоезда, подбили и уничтожили 59 танков, 25 самолетов, более 800 грузовых и легковых автомашин, взорвали 158 шоссейных и железнодорожных мостов. Партизаны разгромили 28 вражеских гарнизонов, 4 штаба, освободили 480 военнопленных и вывели из окружения свыше 6 тысяч советских воинов[55].

Глава 6

ПЕРЕД ЗИМНИМ НАСТУПЛЕНИЕМ СЗФ

Разгром под Москвой. Немецкие генералы летят с постов

Битва за Москву – это отдельная тема, но ее нельзя обойти, так как слишком велики были ее последствия. Передовые отряды немецких дивизий в районе Крюково – Истра смогли подойти к Москве на расстояние 30–40 км, а разведгруппа 62-го саперного батальона даже ворвалась на речной вокзал в Химках. Но нигде линия обороны Красной Армии немцами не была прорвана.

В этом положении воинственный Бок отдал приказ основным силам группы армий «Центр» двигаться вперед. «Оборона противника находится на грани своего кризиса», – объявил он в своем приказе от 2 декабря 1941 г. Но на грани кризиса находились войска самого Бока, что и подтвердили события ближайших дней.

Армия Клюге (генерала, которого его начальник штаба высокопарно называл «человеком железной воли») остановилась уже 3 декабря. Гудериан отдал приказ о переходе к обороне через два дня – 5 декабря. А на следующий день произошло нечто непонятное, непостижимое и неожиданное для всех немецких генералов: войска советского Западного фронта перешли в контрнаступление. Одновременно с ним перешли в наступление Калининский и Юго-Западный фронты.

Внезапно и стремительно вся московская операция Браухича – Бока превратилась в свою противоположность. Ни секретные агенты Канариса, ни авиаразведка Геринга, ни все другие средства разведки вермахта не смогли проинформировать вражеское верховное командование о том, что его ожидает 6 декабря и в последующие дни. А ожидало следующее:

а) на фронте группы «Север» – сильнейший удар по 18-й армии и окружение значительных сил 16-й армии в районе Демянска и Холма;

б) отступление группы войск «Центр» с канала Москва – Волга на запад на 100–400 км;

в) на фронте группы армий «Юг» – потеря Ростова и отход за реку Миус.

Ф. Гальдер называл события под Москвой «катастрофой и началом трагедии на Востоке»[56].

Вот откровенное свидетельство бывшего командира 47-го танкового корпуса генерал-лейтенанта Рудольфа Боммера. Он вспоминает: «…Советское наступление застало нас врасплох. Ночью ударили морозы. На утро ударили дивизии, у которых хотя и было мало артиллерии, но имелось большое количество автоматического оружия… Я вспоминаю такие картины: пехотинцы бредут по снежным полям, не желая отправляться в окопы и бросая оружие. Даже некоторые офицеры бежали с передовой, крича, что продолжать бой не имеет смысла: все равно все перемерзнут или будут убиты… Командир 53-го пехотного корпуса и его начальник штаба заявили по телефону: «Сопротивление бесполезно, мы маршируем домой»[57].

Временно немецкое командование лишилось самого эффективного инструмента ведения войны – моторизованных корпусов. Неисправные танки, броневики, грузовики и тягачи оказались в полосе наступления советских войск и были для противника потеряны вследствие невозможности их эвакуировать или отремонтировать. Та же судьба постигла исправную, но оставшуюся без горючего технику. Так, 6-я танковая дивизия потеряла всю свою бронетехнику, оставшись к концу декабря без единого танка или бронемашины. Потеря автомашин и тягачей автоматически означала потерю орудий, которые буксировались этим транспортом.

Начался жестокий кризис в руководстве вермахта. 19 декабря был снят со своего поста главнокомандующий сухопутными войсками генерал-фельдмаршал Вальтер фон Браухич. На день раньше командующий группой армий «Центр» Федор фон Бок сказался больным и был заменен генерал-фельдмаршалом Гюнтером фон Клюге. 26 декабря был снят генерал-полковник Гудериан и отослан в тыл, в резерв. Генерал-полковника Гепнера, командующего 3-й танковой группой, за отдачу «самовольного приказа» об отступлении разжаловали и лишили всех чинов и отличий. (Впоследствии Гепнер участвовал в заговоре против Гитлера, и 8 августа 1944 г. был повешен. – Прим. авт.). Новым командующим 3-й танковой группой стал генерал пехоты Рихард Руоф. Назначение вполне соответствовало обстановке января 1942 г. Числящиеся в составе группы танковые дивизии были танковыми только номинально. Генералы летели один за другим со своих постов не только на центральном участке. Ни один из командующих группами армий, перешедших 22 июня 1941 г. советскую границу, не удержался на своем посту.

Рождество и первые дни 1942 г. вермахт встретил, вспоминая судьбу армии Наполеона в 1812 г. Вообще аналогии с тем периодом встречаются в немецких воспоминаниях и книгах о зимней кампании 1941/42 г. довольно часто. О судьбе Великой армии также напоминало командование противника. В телеграмме, которая была разослана штабом группы армий «Центр» пяти подчиненным ей армиям 21 декабря 1941 г., говорилось: «История отступления Наполеона грозит повториться вновь. Поэтому отход возможен лишь с тех участков, где подготовлены тыловые позиции».

Немецкие историки и мемуаристы часто указывают на раскисшие дороги как на основной фактор неудач войск группы армий «Центр». Основная ошибка здесь – это тезис о том, что распутица не оказывала воздействия на советские войска. Раскисшие в период дождей дороги действовали на обе противоборствующие стороны. Но такое состояние дорог оказывало поистине катастрофическое воздействие на отступающих. Особенно это касалось советских войск, пробивающихся из окружений, которые были вынуждены оставлять врагу или уничтожать орудия, автотранспорт, радиостанции. Для наступающих немецких войск застревание или даже поломка автотранспорта, танков и тягачей не означали автоматически их безвозвратной потери для вермахта.

Бывший заместитель командующего 49-й армии по тылу Н.А. Антипенко позднее вспоминал: «Дорожные войска только-только сколачивались, дорожной техники было мало, к ней относились топоры, лопаты, грейдеры на конной тяге. Старым способом, «раз, два – взяли» вытаскивали десятки и сотни машин там, где создавались пробки. Для улучшения дорог на фронте применялись жердевки, лежневки, колейно-брусчатые дороги. На наиболее трудных участках имелись дежурные тракторы, вытаскивающие застрявшие машины»[58].

И так бывало…

Здесь следует отметить, что инженерные части вермахта обладали совершенной строительной техникой, позволяющей им сравнительно быстро строить гати по раскисшим дорогам[59].

Нельзя утверждать, что снижение проходимости проселочных дорог существенно повысило возможность советских войск по обороне направлений. Так, 24-й моторизированный корпус 2-й танковой армии Гудериана, встретив сопротивление в районе Мценска, смог предпринять обходной маневр по бездорожью. Поэтому воздействие природных факторов не следует считать основной причиной замедления наступления немецких войск на Москву.

Основным действующим фактором были эффективные контрмеры советского командования – перегруппировки войск и ведения боев с опорой на строившиеся с лета 1941 г. инженерные сооружения.

Боевой дух войск Северо-Западного фронта подняли и успехи наших соседей. В боях под Тихвином десять дивизий вермахта понесли большие потери (из них две танковые и две моторизированные). 18-я моторизованная дивизия была полностью разгромлена, в живых остался лишь батальон мирного времени – 741 человек.

Из немецких воспоминаний: «Войска начали наступление на Тихвин при температуре 10–15 градусов мороза. Одна группа перекрыла важнейший участок железной дороги, связывающий Москву и Ленинград, Чудово и Тихвин. Но в ночь на 21 ноября внезапно за несколько часов ртутный столбик термометра опустился до –43 С. В мгновенье ока на наши боевые войска обрушивается невообразимая катастрофа. Танки, моторы, пушки – все выходит из строя. Лишенные всякого опыта солдаты в своих тоненьких летних мундирах и пальто стали абсолютно незащищенными под ударами страшного мороза»[60].

1

ЦАМО. Ф. 221. Оп. 1351. Д. 200.

2

Южнее озера Ильмень. Сб. воспоминаний. – Л.: Лениздат, 1980. С. 5.

3

История Второй мировой войны 1939–1945: В 12 т. М.: Воениздат, 1974. Т.3. С. 238.

4

Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. – М.: Изд-во Агентства печати Новости, 1975. С. 273.

5

ЦАМО. Ф. 221. Оп. 1351. Д. 200.

6

Ханс Киллиан. В тени побед. Немецкий хирург на Восточном фронте. – М.: Центрполиграф, 2005. С. 173.

7

Ханс Киллиан. В тени побед. Немецкий хирург на Восточном фронте. С. 38.

8

Рыбалко Я.Н. Старорусцы. Зовнiшторгвидав Украина, 1994. С. 225.

9

ЦАМО. Ф. 221. Оп. 1351. Д. 200.

10

Военно-исторический сборник. Великая отечественная катастрофа. Трагедия 1941 года. – М.: Эксмо, 2007. С. 89.

11

Материалы музея пос. Парфино Новгородской области.

12

ЦАМО. Ф. 221. Оп. 1351. Д. 200.

13

Исаев А.В. Котлы 41-го. История ВОВ, которую мы не знаем. – М.: Яуза, Эксмо, 2005. С. 41.

14

Кислинский В.С. Нет ничего дороже: Документальный очерк. – Л.: Лениздат, 1983. С. 32.

15

Исаев А.В. Котлы 41-го. История ВОВ, которую мы не знаем. С. 39.

16

ЦАМО. Ф. 221. Оп. 1351. Д. 200.

17

ЦАМО. Ф. 221. Оп. 1351. Д. 200.

18

Васильченко А. Демянский котел. Упущенная победа Красной Армии. – М.: Эксмо, 2008. С. 45.

19

Heinzich Behzen. 290 Jufanterie-Division / Chzonic in Bielden, 1970. С. 280.

20

Heinzich Behzen. 290 Jufanterie-Division / Chzonic in Bielden. С. 315.

21

Крафт Герберт. Фронтовой дневник эсэсовца. «Мертвая голова» в бою. – М.: Яуза-пресс, 2010. С. 156.

22

Крафт Герберт. Фронтовой дневник эсэсовца. «Мертвая голова» в бою. С. 190.

23

Кислинский В.С. Нет ничего дороже: Документальный очерк. С. 50.

24

Крафт Герберт. Фронтовой дневник эсэсовца. «Мертвая голова» в бою. С. 201.

25

Бескин И., Бескина Т. Правда фронтового разведчика. – М.: Яуза, 2010. С. 83.

26

Крафт Герберт. Фронтовой дневник эсэсовца. «Мертвая голова» в бою. С. 202.

27

ЦАМО. Ф. 221. Оп. 1351. Д. 200.

28

Кислинский В.С. Нет ничего дороже: Документальный очерк. С. 50.

29

Heinzich Behzen. 290 Jufanterie-Division / Chzonic in Bielden. С. 320.

30

Крафт Герберт. Фронтовой дневник эсэсовца. «Мертвая голова» в бою. С. 90.

31

Смыслов О.Е. Окопная правда войны. – М.: Вече, 2008. С. 204.

32

Там же. С. 211.

33

Смыслов О.Е. Окопная правда войны. С. 201.

34

Смыслов О.Е. Окопная правда войны. С. 202.

35

Смыслов О.Е. Окопная правда войны. С. 412.

36

Бескин И., Бескина Т. Правда фронтового разведчика. С. 140.

37

Смыслов О.Е. Окопная правда войны. С. 204.

38

Heinzich Behzen. 290 Jufanterie-Division / Chzonic in Bielden. С. 320.

39

Бескин И., Бескина Т. Правда фронтового разведчика. С. 140.

40

Гальдер Ф. Военный дневник. – М.: Воениздат, 1968–1971. С. 71.

41

Асмолов А.Н. Фронт в тылу вермахта. М.: Из-во политической литературы, 1977. С. 26.

42

Петров Ю.П. Партизанское движение в Ленинградской области 1941–1944. – Л.: 1973. С. 19.

43

Там же. С. 145.

44

Асмолов А.Н. Фронт в тылу вермахта. С. 29.

45

Асмолов А.Н. Фронт в тылу вермахта. С. 34.

46

Асмолов А.Н. Фронт в тылу вермахта. С. 36.

47

Петров Ю.П. Партизанское движение в Ленинградской области 1941–1944. С. 158.

48

Петров Ю.П. Партизанское движение в Ленинградской области 1941–1944. С. 165.

49

Асмолов А.Н. Фронт в тылу вермахта. С. 43.

50

Петров Ю.П. Партизанское движение в Ленинградской области 1941–1944. С. 119.

51

Перро О. Крепость Холм. Тровант, 2010. С. 34.

52

Петров Ю.П. Партизанское движение в Ленинградской области 1941–1944. С. 180.

53

Асмолов А.Н. Фронт в тылу вермахта. С. 76.

54

Петров Ю.П. Партизанское движение в Ленинградской области 1941–1944. С. 244.

55

Асмолов А.Н. Фронт в тылу вермахта. С. 108.

56

Безыменский Л. А. Германские генералы – с Гитлером и без него. – М.: Мысль, 1964. С. 248.

57

Там же. С. 249.

58

Исаев А.В. Котлы 41-го. История ВОВ, которую мы не знаем. С. 278.

59

Там же. С. 279

60

Ханс Киллиан. В тени побед. Немецкий хирург на Восточном фронте. С. 152.