Поведение

Будем называть сознательным такое действие (поступок) человека, когда человек до совершения этого действия имеет в сознании цель действия, т. е. осознает, в чем именно должно заключаться действие, и рассчитывает на определенный результат действия. Совокупность действий человека образует его поведение. Поведение человека включает в себя сознательные действия, но не на сто процентов состоит из них. Люди в значительной мере действуют непроизвольно, наугад, животнообразно. Так что можно говорить лишь о степени сознательности поведения. Эта степень достаточно велика, чтобы положить между животными и людьми непреодолимую для первых преграду и породить новое качество в эволюции живой материи. На мой взгляд, именно достаточно высокая степень сознательности поведения образует самое глубокое основание качественного «скачка» человека в эволюции живой материи. Во всяком случае, вся социальная эволюция начинается с этого.

Сознательное действие не всегда рационально (разумно) в смысле соответствия условиям и успеха. Действие может быть сознательным и в то же время нерациональным (неразумным), т. е. безуспешным, неудачным и даже вредным для человека. Действие может быть бессознательным, но рациональным в смысле соответствия условиям и успеха. Сознательность действий не дает автоматически гарантий, что поведение людей будет в таких случаях мудрым и успешным. Глупость, ошибки и неудачи в поведении людей суть столь же обычные проявления сознательности, как и умность, правильность и успешность. Сознательность действий есть прежде всего появление в действиях живых существ нового ингредиента – сознания. А то, что это послужило основой колоссального прогресса обладающих сознанием существ сравнительно с прочим животным миром, – явилось результатом истории, а не исходным пунктом. В этом «скачке» этот прогресс не был запланирован.

Сознание является фактором человеческих действий не само по себе, а посредством эмоционально-волевого механизма. Этот механизм является продуктом биологической эволюции людей. Он становится компонентом человеческой деятельности благодаря сознанию. Это не уменьшает его роль в поведении людей – без него человек вообще не может существовать как активный член человейника. Более того, его роль в качестве компонента механизма сознательного поведения неизмеримо возрастает сравнительно с предшествующим (досознательным) состоянием.

Люди реагируют на явления реальности эмоционально. Они делают это, создавая в сознании образы этих явлений, т. е. через посредство этих образов. Эмоции в таких случаях производятся именно образами явлений, а не непосредственно самими явлениями. Схематично тут действует такая цепь: явление – образ – эмоция – действие. Естественно, искусственное создание таких образов в сознании людей (посредством слов, жестов, представлений) производит аналогичные эмоции. На этом основывается воздействие на людей путем воздействия на их сознание. Схематично: образ – эмоция – действие. Так формируются особого рода знаки – сигналы к действиям или воздержанию от них, приказы, внушения и т. п. манипуляционные знаки. Разрабатываются целые системы таких знаков и приемы их использования. Это достигло высокого уровня в религиях. А в наше время средства такого рода неизмеримо превзошли все, что было изобретено за всю прошлую историю.

Для сознательного действия, как я уже сказал, характерно наличие и осознание его цели – планируемого и желаемого результата. Достижение цели приносит состояние удовлетворения. В простейших случаях эти компоненты сознательности действия привычны и очевидны. В сложных случаях образуются комплексы сознательных действий, разбросанных в пространстве и следующих друг за другом во времени. Между ними образуются разрывы. Их единство как сознательных явлений устанавливается уже не столь просто и не всегда удается. В этих случаях можно говорить о сознательном поведении или сознательной деятельности человека. О социальных законах этой деятельности мы будем специально говорить дальше.

Народ

Народ есть явление историческое. Одно дело – народ в примитивных человейниках из нескольких десятков или сотен человек. И другое дело – народ в человейниках из многих миллионов человек. Исторически народ образуется путем биологического размножения, ассимиляции представителей других человеческих масс и объединения (смешения) различных масс людей, в том числе – народов. Я рассмотрю признаки народа как социального феномена на материале достаточно высоко развитых экземпляров.

Народ существует как целое в течение жизни множества поколений и воспроизводится с определенными устойчивыми чертами как его представителей, так и всей их совокупности. Народ есть, с одной стороны, образование биологическое, т. е. возникающее и воспроизводящееся из людей как животных определенного вида, а с другой стороны – образование социальное, т. е. возникающее и живущее по социальным законам. Народ не есть всего лишь разросшаяся семья, племя, союз племен и родов. Это – новый тип и новый уровень человеческих объединений. Это – именно человеческий материал человейника.

В силу длительного совместного существования в человеческом объединении, складывающемся в единый народ, вырабатывается единый язык (если его не было до этого), устанавливаются бесчисленные личные контакты и деловые связи, совместные или сходные школы, сходные моды в одежде и традиции в быту, браки заключаются в основном в рамках этого объединения, люди проводят всю свою жизнь (за немногими исключениями) в этой среде, короче говоря – образуется некая единая человеческая масса и среда, воспроизводящаяся в более или менее устойчивом виде из поколения в поколение. Люди оказывают влияние друг на друга, приспосабливаются к общим для них условиям бытия. Изобретаются средства искусственного воздействия на людей, вынуждающие их быть средненормальными представителями целостности. Формируется то, что можно назвать характером этого феномена именно как целого – характером этого народа.

Характер данного народа не является непосредственным обобщением свойств его отдельных представителей. Это, подчеркиваю, есть его характер как целого, а не его отдельных представителей по отдельности, подобно тому, как характер лесного массива не есть характер каждого растущего в нем дерева и каждой его части по отдельности. То, что верно в отношении отдельных людей или их отдельных групп, логически ошибочно распространять на целый народ. И то, что верно в отношении целого народа, логически ошибочно распространять на его отдельных представителей и отдельные группы. Например, если вы увидите в некотором народе музыкально одаренных людей, это еще не означает, что народ можно считать музыкально одаренным. И если некоторый народ музыкально одарен, из этого не следует, что каждый его представитель таков. Один народ может включать в себя много глупых и бездарных людей, имея в целом высокий интеллектуальный и творческий уровень. А другой народ может включать в себя большое число умных и талантливых людей, имея в целом низкий интеллектуальный и творческий уровень.

Признаки народа разделяются на две группы. К первой относятся признаки, характеризующие народ именно как множество людей, можно сказать – состав народа. При этом люди разделяются на различные категории (возрастные, половые, этнические, по роду занятий и т. п.) и подсчитываются величины и пропорции этих категорий. Несводимость таких признаков к признакам отдельных людей очевидна. Ко второй группе относятся признаки, характеризующие народ как целое, как единое существо, отвлеченное от его разделения на отдельных людей и их группы. При этом народ рассматривается по тем же признакам, что и отдельные люди, – с точки зрения интеллекта, творческих потенций, смелости, предприимчивости, жестокости, доброты, склонности к панике и предательству, стойкости, чувства собственного достоинства, общительности, сдержанности, степени организованности и других социально значимых признаков.

В случае признаков второй группы характер народа связан со свойствами его представителей, взятых по отдельности. Но связан не по правилам силлогизма и простой (обобщающей) индукции. Тут отношение иного рода. Характер народа включает в себя комплекс признаков (черт, свойств), которые распределены между различными представителями народа в различных комбинациях, пропорциях и величинах. В достаточно большом народе можно обнаружить все возможные варианты такого рода. Индивид, обладающий всем комплексом этих признаков, и к тому же в развитой форме, не существует. В комплекс признаков народа могут входить такие, которые могут оказаться несовместимыми в характере отдельно взятого индивида.

Характер того или иного конкретного народа выясняется опытным путем. Причем до сих пор это делается лишь на уровне обывательского сознания. Чаще это делали и делают писатели и иностранные наблюдатели – народы сами правду о себе не любят. Иногда предпринимались попытки специального изучения, главным образом – когда предполагалось покорение изучаемого народа. Например, немцы перед нападением на Советский Союз в 1941 году изучали характер народов, населявших Советский Союз, особенно – русского народа. На Западе в период «холодной войны» делалось то же самое в еще больших масштабах. И результаты изучения эффективно использовались западным миром в борьбе против советских народов, русских в первую очередь. В наше время изучение характера народов, включая точные количественные измерения и вычисления, становится жизненно важным делом. Печальный опыт Советского Союза после 1985 года может служить классическим примером того, что происходит со страной, если ее руководители в своей реформаторской деятельности не считаются с характером человеческого материала своей страны. Время от времени появляются тревожные сигналы того, что даже в нынешних западных странах все заметнее ощущается несоответствие наличного человеческого материала требованиям современной технологии и условиям деловой активности.

Обращаю внимание читателя на то, что для измерения величин, определяющих характер народов, необходимо изобрести особые средства измерения и вычисления. Это должны быть особые тесты (эталоны), подобные тем, какие уже применяются социологами для других целей, а также логико-математическая обработка определенным образом отобранных и собранных статистических данных. Характеристики народа нельзя точно оценить путем приведения примеров выдающихся личностей и событий из истории этого народа. Не следует преувеличивать достоинства людей как отдельно взятых индивидов. Человек выглядит как некое выдающееся существо лишь в сравнении с животными, поскольку людям всем приписывают качества выдающихся представителей рода человеческого, изредка появляющихся в массе посредственностей, и поскольку результаты общих усилий накапливаются веками и искусственно перепадают в той или иной мере людям по отдельности.

В наше время возникли многочисленные социальные проблемы, решение которых существенным образом зависит от фактических качеств и потенций народов. И тут отделаться идеологической демагогией, будто способности людей и народов универсальны, одинаковы у всех и безграничны, уже нельзя. Народы различаются по интеллектуальному уровню, по степени предприимчивости, по степени самоорганизации и многим другим признакам, играющим огромную роль в организации управления, в экономике, в овладении современной технологией и т. д. Опыт человечества на этот счет несомненен, закрывать на него глаза из страха обвинений в расизме – значит сохранять идеологические заблуждения другого рода.

Характер народа формируется и развивается путем искусственного поощрения одних прирожденных способностей людей и препятствования другим. Происходит это как искусственный отбор индивидов с определенными природными способностями. Для нас здесь несущественно, почему те или иные способности и их носители поощряются, а другие – наоборот, порицаются. Важно, что это происходит. В результате случаются такие парадоксальные на первый взгляд явления, когда в одном народе рождается больше индивидов с некоторой способностью, чем в другом, но они не поощряются в первом и поощряются во втором, так что со временем второй народ путем искусственного отбора накапливает преимущество перед первым в отношении этой способности.

Характер народа не есть всего лишь сумма различных признаков, случайно собранных вместе в силу исторических условий его бытия. Тут, как и во всем на свете, есть свои закономерности, зависимости, корреляции. Характер народа есть единый комплекс взаимосвязанных признаков. Если такой характер сложился (на что уходят века!), к нему нельзя добавить ничего постороннего и из него нельзя исключить ничего существенного, не нанося ущерб целому и не разрушая его.

Сказанное не означает, что народы с данным характером не меняются со временем и сам характер не эволюционирует. Это происходит. Народы исторически изменяются, но в рамках одного и того же типа характера и на его основе. Характер народа устойчив, даже консервативен. Изменение его сверх меры ведет к его разрушению и к разрушению его носителя как целостного образования.

Хотя характер народа не сводится к характеру его отдельных представителей, но у последних складывается определенный психологический тип, благодаря которому они становятся адекватными своему объединению, приспосабливаются к условиям жизни в нем. Тут имеет место взаимная зависимость. Характер целого народа складывается как развитие природных качеств его представителей. Одновременно происходит формирование психологического типа отдельных членов объединения, становящихся носителями и хранителями характера объединения как целого.

В достаточно долго живущем народе складывается механизм сохранения его характера и передачи из поколения в поколение – механизм социальной наследственности. Это – не биологический, а социальный механизм. Он содержит в себе биологический механизм в снятом виде. Но главным в нем является искусственный отбор, система воспитания, культура, религия, моральные нормы и другие социальные факторы. Этот механизм состоит из огромного числа разнообразных действий людей. Абстрактно рассуждая, из отдельного человека можно воспитать заранее намеченного типа существо. Но когда речь идет о большом числе людей и большом числе их свойств, причем применительно к существующим условиям и во множестве поколений, то срабатывает механизм социальной наследственности, являющийся важнейшим элементом механизма самосохранения народа. Этот механизм консервативен. Сложившись, он вынуждает народ приспосабливать сами условия жизни к своему характеру. Если нарушаются границы адекватности характера народа условиям его существования, наступает кризисная ситуация, упадок народа и даже гибель.

В наше время в связи с успехами генной технологии и манипуляций с эмбрионами живых организмов возникли идеи и опасения, будто начнется производство людей заранее заданных типов в массовых масштабах. Не буду гадать, насколько это возможно. Но если такое произойдет и искусственные (созданные по определенной программе) люди станут значительной или даже основной частью человеческого материала человейников, с точки зрения социальных законов положение с человечеством изменится лишь в том отношении, что эти законы будут проявляться в конкретных формах, максимально близких к их абстрактному содержанию. Как бы ни мудрили с человеческим материалом, при всех обстоятельствах в массе людей должны сохраняться в какой-то концентрации и в каких-то пропорциях человеческие свойства, без которых немыслима их социальная организация и социальное бытие. Если это не случится и грань социальности будет перейдена, произойдет эволюционный «скачок» от социальных организмов, какими являются человейники, к объединениям сверхлюдей, т. е. роботообразных существ.

У различных народов, формирующихся и живущих в сходных условиях, оказывающих друг на друга сильное влияние и имеющих общие или сходные исторические корни, складываются сходные характеры. Так произошло с народами западноевропейскими. Они образовали особый человеческий материал, которому предстояло сыграть самую выдающуюся роль в истории человечества.

В мире постоянно происходили и происходят смешения различных человеческих масс. Не любые такие смешения образуют народы. Между смешивающимися массами людей должны быть достаточно сильные соответствия, чтобы через несколько поколений они слились в однородное целое. Отсутствие таких соответствий стало одной из причин того, что население Советского Союза и США не превратилось в единые народы. В Советском Союзе признали это и стали говорить о новой человеческой общности, наднародной (наднациональной). В США стараются изобразить массу населения как особую американскую нацию (как особый народ). Но что бы при этом ни говорили в пропаганде, что бы о себе ни думали сами граждане США, они не образуют единый народ. Это – объединение качественно иного рода.

Не любые примеси к данному народу и не в любом количестве перерабатываются этим народом в свои части. Характерна с этой точки зрения иммиграция миллионов людей в страны Западной Европы и проникновение в них инородцев иными путями (например, в качестве иностранных рабочих и нелегально). Эти люди не становятся немцами, французами, итальянцами, швейцарцами и т. д. Как качественно, так и количественно они уже стали одним из факторов разрушения европейских народов. Тут уже формируется новая, наднародная (сверхнародная) человеческая общность. Она не есть всего лишь расширение и объединение европейских народов. Факторы, придающие этому скоплению единство, отличаются от тех, какие в свое время послужили факторами объединения людей в народы.

Нужна некоторая минимальная численность человеческого объединения, чтобы оно развилось в народ. Имеется и максимальная граница, перейдя которую данное скопление людей либо не может превратиться в народ, либо дезинтегрируется на части, если оно было народом. Эта максимальная граница была нарушена в Советском Союзе, например. К этому идет дело и в Западной Европе. Так что нет ничего удивительного в том, что такие объединения распадаются на мелкие части.

Народ есть индивидуальное явление, результат уникального стечения обстоятельств истории. Если данный народ однажды распадается или по каким-то причинам погибает, он уже никогда не восстанавливается.

Замечу, кстати, что рабы не являются частью народа. Они входят в материальную культуру человейника наряду с домашними животными и орудиями труда. Рабы, которые становились частью какого-то народа, переставали быть рабами. Не являются членами народа данной страны военнопленные, путешественники, иностранные рабочие, нелегальные иммигранты из других стран. Сейчас в странах Западной Европы миллионы иностранцев заняты в экономике и стали привычным элементом их жизни. И если даже кто-то из них становится гражданином этих стран, это не означает, что они становятся частичками народов этих стран. В наше время они становятся одним из факторов разрушения этих народов.

Материальная культура человейника

Самой значительной социальной концепцией, в которой материальная культура занимала важнейшее место, была и, насколько мне известно, до сих пор остается марксистская концепция. Но если даже это не так, я здесь буду отталкиваться от нее, поскольку именно отрицание ее основных положений на этот – как и в ряде других случаев – счет послужило для меня отправным пунктом для выработки моих взглядов на этот феномен.

Согласно марксистской концепции способ производства образует материальный базис общества, на котором вырастают надстройки, включая государственные учреждения, а также правовые идеи и учреждения. Сам способ производства образуют производительные силы и производственные отношения. Производительные силы суть средства производства и приводящие их в действие люди. Средства производства являются определяющим фактором в способе производства. На первый взгляд все это имеет смысл. Но лишь на первый. Определяющим фактором в производительных силах, как бы мы их ни понимали, были и останутся люди, ибо человейник по определению есть объединение людей, а не каких-то мертвых (во всяком случае – неодушевленных) вещей. Более того, люди приводят в действие средства производства, а не наоборот. Даже в тех случаях, когда какие-то люди становятся придатками машин, всегда имеются другие люди, которые «соединяют» машины с людьми-придатками и приводят в движение тех и других. Материальная культура, играющая в человейнике роль, подобную той, какую марксисты приписывали средствам производства, не сводится к последним. Вычленить в ее современном состоянии средства производства практически (да и теоретически) невозможно, не превращая само это понятие «средства производства» в бессмыслицу. Подавляющее большинство наиболее важных изобретений людей играет роль средств производства лишь в общей массе материальной культуры человейника. А приводит материальную культуру в движение весь совокупный человеческий материал человейника. Так что у нас остается лишь различение массы людей и массы созданных ими и используемых ими неодушевленных вещей.

Главным в производственных отношениях, согласно марксизму, является то, в чьем владении находятся средства производства. Но возникает вопрос: а чем обусловлено то или иное владение средствами производства? Кроме того, средства производства суть только часть материальной культуры человейника. Последняя как-то распределяется между членами человейника и как-то используется ими в зависимости от этого распределения. Чем обусловлено это распределение? Ведь не является же оно биологически врожденным у людей?! Такого рода вопросы побудили меня критически отнестись к марксистской концепции и радикально изменить ориентацию внимания при рассмотрении человеческих объединений.

Материальная культура человейника вкраплена в природную среду. Освоенная человейником часть этой среды становится частью его материальной культуры. В какой мере и как природная среда включается в материальную культуру, является одной из важнейших характеристик человейника. В наше время этот аспект жизни человечества приобрел первостепенное значение для его судеб.

Материальная культура человейника есть не просто скопление каких-то материальных средств жизнедеятельности людей, а совокупность взаимосвязанных явлений, обладающих некоторыми устойчивыми чертами как целое. Различаются типы таких совокупностей.

Тип, уровень и направление эволюции материальной культуры человейника определяются многими факторами: возможностями (закономерностями) самой материальной культуры, как таковой; возможностями человейника тратиться на нее; способностями человеческого материала производить, усовершенствовать, хранить и использовать ее; соотношением сил прогресса и противников прогресса и другими факторами. Эти факторы предопределяют и границы, выход за которые угрожает самому существованию человейника.

Отношение между народом и материальной культурой определяется следующими принципами. Материальная культура должна быть подконтрольной народу, посильной ему и необременительной. Приносимые ею блага должны превышать траты на нее – она должна быть выгодной для народа. Народ должен быть адекватен своей материальной культуре в том смысле, что должен справляться с ней, уметь с ней обращаться, использовать и воспроизводить ее в соответствии с ее предназначением и ее свойствами. Принципы такого рода суть социальные законы. Они нарушаются. Если нарушения выходят за определенные рамки, люди наказываются за это. Думаю, что во второй половине нашего века в странах западного мира и под их влиянием на всей планете начался процесс изменения материальной культуры, ведущей к выходу ее за упомянутые границы. Наивно думать, будто западная материальная культура способна безнаказанно ассимилировать любые изобретения и сооружения, а незападная материальная культура – любые элементы западной.

Человеческое объединение

Все социальные объекты образуются из социальных «атомов» – из людей. Человек как социальный «атом» обладает телом, способным совершать разнообразные действия, и сознанием, управляющим телом, т. е. управляющим органом. Человек возникает и существует как член объединения себе подобных. Он осознает себя в качестве такого и выполняет в объединении определенную роль (функцию), т. е. более или менее регулярно совершает определенные сознательные действия. С другой стороны, множество людей становится именно социальным объединением лишь в том случае, если в нем образуется управляющий орган («мозг» объединения) из одного или более людей. Должно произойти разделение членов множества людей на таких, которые становятся воплощением «мозга» множества как целого, и прочих, которые образуют управляемое им «тело» множества как единого целого. Этот закон имеет силу для образования любых устойчивых объединений людей в целое.

Если в человеческом объединении не происходит рассмотренное выше разделение на управляющий орган и управляемое тело, оно оказывается нежизнеспособным. Управляющий орган должен быть один. Он может быть сложным, расчлененным на части, но он сам должен быть единым объединением. Если в объединении появляются два или более таких органов, возникают конфликты, объединение распадается или образуется какой-то неявный орган единства, подчиняющий себе явные, претендующие на эту роль. Борьба за единовластие в объединении есть форма проявления рассматриваемого закона. Образно говоря, Наполеон в армии должен быть один. Если их два, в армии идет между ними борьба за первенство. Много Наполеонов делает армию небоеспособной. Это не дело характеров людей, а проявление объективных законов. Поведение Сталина, до сих пор вызывающее возмущение, было закономерным и целесообразным с точки зрения интересов единства системы власти и страны. Западный плюрализм власти поверхностен. Он есть плюрализм в рамках единства власти. Тут имеются элементы власти, так или иначе делающие ее единственной в человейнике, несмотря на спектакли демократии.

И управляемое тело тоже должно быть одно (едино) в том смысле, что в нем не должно быть части, которая не подлежит контролю управляющего органа. Если такая часть возникает, то такое отклонение от закона сказывается на состоянии объединения и в конце концов как-то преодолевается (если, конечно, объединение не погибает). Бывают случаи, когда один и тот же управляющий орган управляет двумя и более объектами. Но это бывает в порядке исключения и временно. Или управляемые тела имеют какую-то компенсацию такого дефекта.

Помимо разделения членов объединения на управляющий орган и управляемое тело происходит разделение функций членов объединения в других аспектах. При этом способности, слитые в социальном «атоме» в единство, дифференцируются в качестве функций различных членов объединения, образующих органы целого.

Объединение людей как социальный объект создается для совместных действий в качестве единого целого. На него переносятся свойства входящих в него атомов. Это прежде всего – цель действий объединения. Носителями ее становятся люди, образующие управляющий орган объединения. При этом происходит различение цели объединения и функций (роли) его членов. Человек может выполнять определенную функцию в действиях объединения (совершать частичные действия), имея совсем иные цели. Это разделение касается и отношения между объединением людей и более сложным объединением, частью которого является первое.

Вступает в силу, далее, то, что имеет место множество действий людей и их объединений, образуются объединения из множества групп. В результате происходит сложное разделение между целями людей и их групп, с одной стороны, и их функциями в группах и более сложных объединениях. Возникают разрывы, конфликты, срастания и этих явлений в разнообразных комбинациях. Люди могут играть благородные роли, имея гнусные цели, и наоборот. Могут в качестве цели своей жизнедеятельности иметь желаемые или фактически исполняемые роли. Смешение всего этого является обычным не только в обывательском и идеологическом, но и в профессиональном научном мышлении.