Староста едва-едва кивнул и опустил голову еще ниже.

Чужак вдруг хлопнул его по плечу.

– Смотри мне в глаза!

Староста хотел было упасть на колени, но побоялся рассердить воина и с трудом поднял глаза.

– Будете жить и работать как раньше. Но теперь здесь хозяин другой. Так и скажи всем. На!

Воин протянул ему какой-то сверток.

– Повесь на своем доме. Иди!

Не чуя ног, староста пошел прочь. Он не видел, как покидали поселение чужие воины, не видел, как выбегали из домов дети и как выглядывали из-за дверей бабы. И только когда что-то крикнула его жена, он развернул сверток и обнаружил там прямоугольник черно-желтой ткани с неведомым рисунком красного цвета.

Всматриваясь в изображение, староста понемногу приходил в себя, но в его сердце нарастала тревога. А ну как приедут хоробники барона и увидят это? Голову снимут! Но и ослушаться чужаков нельзя, не помилуют.

И староста, поминая охранителей, сам полез на крышу, крепить ткань. Пока и впрямь не приехали новые чужаки…

Приблизительно так же проходили захваты и других поселений. Подавленные видом воинов и их численностью, крестьяне и не помышляли о сопротивлении. Кое-кто вообще пытался удрать в лес. Им не мешали, предупреждали старост и жителей о том, что власть теперь другая, отдавали заготовленные вымпелы, напоминали о продовольствии и фураже и шли дальше.