Глава 7

В среду у Ванессы по расписанию стояло две пары: лекция по начертательной геометрии у первокурсников и контрольная работа у них же, очень сложная, большая часть – на построение эпюров, то, что обычно трудно дается студентам и неизменно попадает в экзаменационные билеты.

Первая пара прошла под ровный гул молодых голосов, студенты, по святому убеждению Ванессы, просто не умеют говорить шепотом, она даже привыкла к этому и редко одергивает болтунов. Зато на контрольных всегда царит тишина, легко можно расслышать шаги в коридоре и тиканье больших старых часов, висящих над доской. Ванессе очень нравятся эти минуты спокойствия – когда студенты старательно склоняются над своими тетрадями и пишут, делая вид, что ни на что не отвлекаются, хотя, конечно, безбожно списывают друг у друга, разумеется, очень аккуратно – так, чтобы не привлечь внимания Ванессы к себе. Как будто она и правда не догадывается, что творится за ее спиной! Почему-то студенты всегда думают, что если преподаватель отвернулся от класса, то значит, ничего не видит и не слышит. Ванесса усмехнулась – сколько уж на ее веку сменилось поколений студентов, но все они одинаковые: молодые, веселые, бесшабашные, уверенные в себе, совсем взрослые и одновременно с тем – сущие дети! Подумать только, когда-то она сама была такой, а сейчас у нее внучка чуть помладше этих ребят, корпящих над контрольной!

– Все переписали условие четвертой задачи? Тогда я переворачиваю доску. – До начала контрольной Ванесса изрисовала проекциями и формулами три части доски с обеих сторон, и теперь все, что ей нужно было делать, – это постепенно раскрывать перед студентами многоступенчатое задание.

Как-то раз Алька пришла к ней на работу и застала конец такой же вот контрольной. Хотя внучка стояла в двух шагах от аудитории, из той не доносилось ни звука, разве что скрип карандашей и шуршание линеек по бумаге, да изредка – стук упавшего ластика или негромкий кашель. Ванесса вспомнила, в какой восторг это привело Альку: надо же, бабушка, ты прямо укротительница тигров, как они тебя слушают, никто не шумит, не разговаривает, все работают!.. Девчонка тогда даже загорелась желанием пойти учиться в Политех, но, конечно же, быстро охладела. Да и трудно представить Альку студенткой строительного или механического факультета, впрочем, даже экономический – не для нее. Пожалуй, девчонка пойдет по стопам матери, филологом станет, у нее врожденное языковое чутье. Хотя Ванесса не уверена, что сама Алька знает, чего ей хочется, а пора бы уже определиться с выбором, как-никак одиннадцатый класс заканчивает, летом надо куда-то поступать!

Все, выросла девочка, а ведь еще недавно была тоненькой первоклашкой с огромным бантом на макушке, и, кажется, рука Ванессы до сих пор ощущает прикосновение маленьких детских пальчиков. Да какое прикосновение – всякий раз, когда они торопились в школу, Алька намертво вцеплялась в нее, словно их ждал по меньшей мере визит к зубному врачу. Первое сентября – самый первый внучкин день в школе! – Ванесса до сих пор вспоминает с содроганием: девчонка до последнего не желала отходить от мамы с бабушкой, а когда ее все же поставили в строй с другими детьми, подняла такой рев, что пришлось задержать линейку… А теперь из той нервной крошки с загнанным взглядом получилась красивая девушка, стройная и длинноногая. Она ведь выше Анны и выше Ванессы, даже непонятно, в кого такая уродилась, Виталик-то среднего роста, и у Анны в роду все коренастые и невысокие.

Ванесса механически перевернула часть доски с очередным заданием. Через семь минут пара закончится, опять кто-нибудь не успеет решить контрольную и просидит всю перемену, склонившись над тетрадкой, и никому нет дела до Ванессы, которая спешит домой, чтобы наскоро перекусить – и опять заняться работой. Сегодня к ней придет один из пятикурсников, поэтому никуда она вечером с Алькой не пойдет. И завтра, наверное, тоже, потому что на четверг запланирована встреча с другим студентом. Значит, ни сегодня, ни завтра у Анны не получится свидания с ее Георгием, ведь она, Ванесса, будет сидеть в своей комнате и мешать им своим присутствием… Но не отказываться же теперь в самом деле от репетиторства!

Прозвенел звонок, Ванесса собрала контрольные работы, выпроводила студентов из аудитории и аккуратно положила объемную стопку тетрадей в ящик стола. Слава богу, результаты контрольных нужны не к завтрашнему дню, а к понедельнику. Она выкроит для них время в пятницу… Все равно без Стаса вечера вдруг стали пустыми и однообразными. Если бы не Алька с ее идеей «культурного просвещения», Ванесса бы, наверное, с ума сошла от скуки. А ведь она всегда так жила – много работая и заполняя досуг общением с семьей, и ей этого хватало, мало того, ей совершенно не хотелось ничего менять в своем распорядке! Вот как бывает… в ее жизни случилось чудо, а разве теперь она может от него отказаться и жить по-прежнему?

Ванесса надела пальто и шляпу, поправила шарфик и, выйдя из аудитории, быстро прошла через извилистую сеть коридоров, спустилась по лестнице и шагнула во двор. Как странно, как необъяснимо прекрасно все то, что происходит с ней. Даже это влажное небо над головой, и серые улицы, сплошь в лужах и грязных потеках, и голые деревья с остатками прошлогодних гнезд в ветвях, и тусклые лица прохожих, – все радует Ванессу! Потому что Стас вчера звонил ей. Потому что до его приезда осталось всего три дня и четыре ночи! Потому что это так здорово – встретить дорогого мужчину на вокзале, обнять его после долгой разлуки (целая неделя!) и поцеловать, и еще раз, и еще, не стесняясь никого на свете!

Вот она, любовь… А Алька этого еще не понимает. Ванесса улыбнулась, вспомнив очередной их разговор об отношениях мужчины и женщины. Алька в последнее время задает столько разных вопросов, оказывается, говорить с внучкой о любви и ненависти, предательстве и прощении удивительно интересно! Они словно смотрят на один и тот же предмет с двух противоположных концов жизненного отрезка: Алька из начального пункта А, а Ванесса – с финишной отметки В. А Анна, если бы присоединилась к их беседам, наверное, оказалась бы где-нибудь посередине.

Хотя все это вовсе не значит, что чья-то любовь настоящая, а чья-то – так себе… Анна любит своего Георгия, Ванесса – Стаса, а Алька страдает по Костику… Разная бывает любовь.

К остановке с неприятным лязгом подкатил трамвай, Ванессу внесло в него потоком людей и буквально швырнуло на холодное и неуютное сиденье у окна. Грустно это все!.. Ванесса вздохнула. Внучка хоть и хорохорится, но у нее на душе неспокойно, откуда бы и все эти разговоры про любовь? Сидит дома, никуда не ходит, на звонки не отвечает – сколько уже раз то Анна, то Ванесса врали мальчишеским голосам, что Альки нет дома, Алька купается, Алька спит… Но, может, все к лучшему? Переболит, а там, глядишь, и новая любовь подоспеет! И про Костика не придется ничего рассказывать… по крайней мере сейчас.

Трамвай загрохотал колесами и сдвинулся с места, увозя Ванессу от работы к дому. Всю дорогу, вжавшись в холодное кресло, покачиваясь и вибрируя вместе с ним, женщина вспоминала первый день весны, когда рядом с ней, касаясь ее плечом и ладонями, ехал любимый мужчина, далекий и близкий одновременно…

– Привет, бабуль, будешь ужинать со мной? – Алька сидела на табуретке по-турецки, выпятив голые коленки и поджав под себя ступни, но при виде Ванессы вскочила на ноги и выключила огонь под кастрюлькой с сосисками. – Я вот проголодалась жутко, на твою долю тоже хватит.

Ванесса устало плюхнулась за стол и потерла ладонями виски. Все хорошо в репетиторстве, кроме одного – если студент чего-то не понимает, ему уже не велишь открыть учебник и хорошенько прочитать все по теме; за свои кровные деньги он ждет подробных объяснений от преподавателя, вот она и вдалбливает ему в голову знание, а оно ни в какую… Ужасно трудно работать с людьми, которые вообще ничего не учат сами! В конце концов, конечно, все получается, студент уходит довольный, да только у Ванессы после таких тяжелых уроков голова раскалывается на части!

Алька поставила перед бабушкой тарелку с двумя сосисками, нарезала хлеба и сыра, разлила кофе по чашкам… Ванесса благодарно кивнула и с удовольствием откусила кусочек бутерброда. За сегодняшний день она только один раз толком поела – утром, перед уходом на работу. Вернувшись, она едва успела переодеться – студент пришел на полчаса раньше оговоренного времени. Можно было, конечно, попросить его подождать и поесть на кухне, но Ванесса терпеть не может заставлять кого-нибудь ждать. Поэтому она напоила Сережу чаем с сушками и сама выпила одну чашечку, вот и весь обед. Это было в три часа дня, а сейчас уже начало седьмого!

– Мама с Георгием Ивановичем пошли в филармонию, кажется, на концерт органной музыки, я толком не поняла. – Алька нырнула в холодильник и вытащила из него трехлитровую банку с солеными огурцами. – Мама звала меня тоже, но я отказалась.

– Почему? Сходила бы, послушала. – Ванесса доела последний кусочек сосиски и промокнула губы салфеткой. – Наверное, маме хочется, чтобы вы с Георгием поближе познакомились, подружились…

Алька хмыкнула и с хрустом откусила огурец. Ванесса только сейчас обратила внимание на ее ноги и чуть не подавилась от смеха: внучка нацепила на конечности длинные полосатые носки с отделенными друг от друга пальчиками, эдакие «ножные перчатки», и с удовольствием то вытягивала ноги, то скрещивала, явно любуясь своими ступнями «в растопырку». И это почти студентка, выпускница, старшеклассница! Ванесса не устает поражаться им с Анной: ладно еще девчонка шалит и дурачится, но ведь и ее мать зачастую ведет себя так же легкомысленно!

– Ладно, бабуль, поели, теперь мне нужно бежать. – Алька взглянула на часы и торопливо выскочила из-за стола. – Рыську я выгуливала, но если попросится вдруг, прогуляйте, хорошо? Я буду не поздно… вообще, может, приду через час, если не понравится!

Алька засмеялась и с топотом убежала в свою комнату. Ванесса не спеша допила кофе и налила себе еще одну чашку, на этот раз со сливками. Как хорошо, что Алька интересуется не только Интернетом и компьютерными играми! Вот сегодня у них в школе вечер поэзии, кто-то из ее одноклассников будет читать свои стихи, петь песни под гитару, а говорят, что молодежь в наше время деградирует, что у молодых на уме один секс, но ведь это неправда! Алька очень разносторонняя девушка!

В дверь позвонили. Ванесса поднялась, чтобы открыть, но ее опередила Алька, молнией вылетевшая из комнаты. Она уже успела одеться и даже накрасила губы подаренной помадой. Накинув на ходу куртку и вскочив в сапоги, Алька рывком распахнула дверь и скрылась в подъезде, махнув бабушке напоследок рукой. Однако Ванесса не заметила этого, потому что разглядела на лестничной площадке того, кого ей страшно не хотелось там видеть. Никогда больше.

Значит, Алька помирилась с Костиком, раз тот опять заходит за ней. И сейчас они, смеясь, подкалывая друг дружку и наверняка целуясь, спустятся на лифте вниз, пойдут по двору, мальчишка опять обнимет Альку за плечи и притянет к себе… Все как прежде. Глупая Алька растает от его прикосновений и будет чувствовать себя самой счастливой на свете, ничего не зная, ни о чем не ведая… Нет, Ванесса не может этого допустить. Когда их поэтический вечер закончится, она поговорит с внучкой, обязательно. Тянуть больше нельзя.

Ванесса закуталась в одеяло по самые глаза и прислушалась к ветру, завывающему за окном. Как тоскливо лежать без сна в мартовскую ночь! За окном уже нет сплошного снежного покрова, от которого чернильная темнота неба как будто подсвечивается изнутри, только кое-где видны грязные сугробы. А звезды, от которых в январе так ясно самой темной ночью? Сейчас в небе одна только луна, а Ванессе и без нее тошно. Холодное, безразличное ко всему светило, нет ему дела до людей, их печалей и радостей!..

Закрыв глаза, Ванесса попробовала представить себя на берегу теплого моря, рядом со Стасом, и чтобы Анна с Алькой тоже там были. Почему-то воображать Георгия ей решительно не захотелось, и она переключилась на другие мысли. Вот наступит лето, и они втроем… нет, вчетвером, со Стасом – как же без него! – куда-нибудь съездят, отдохнут от города и повседневных забот. Правда, сперва Алька пусть поступит в Политех или в университет, а Стас решит свои квартирные вопросы. Да и ей самой столько всего предстоит: принять экзамены у первокурсников, поприсутствовать на защите дипломов, составить план работы на следующий год, да мало ли у нее дел…

А еще они с Анной в этом году обязательно выполнят «дачный норматив» – закатают огромное количество солений и варенья. Правда, на грядках никто из них копаться не любит: так, иногда наезжают на свои шесть соток и что-нибудь пропалывают, поливают, окучивают. А Алька вообще откровенно отлынивает от «земельных работ», но в это лето на нее никто и наседать не будет, лишь бы поступила… Хватит с них и яблок – сухофруктов наделают, навыжимают сок, варенье сварят. А Алька пусть отдыхает.

Ванесса открыла глаза и молча уставилась в потолок. Невозможно делать вид, что ничего не происходит, что все нормально. Хотя как хочется верить, что внучка понимает, что творит, и не падает в пропасть. Знать бы наверняка, что Алька не в беде и у нее все в порядке! Несмотря на несчастную любовь… Но что делать с беспокойством, которое грызет Ванессу, впивается ей в душу и терзает сердце с той самой минуты, как она затеяла свой разговор о Костике.

Нет, когда она только начала говорить, никакой тревоги не возникло. Была дикая вина и страх от того, что сейчас – вот прямо в этот миг! – Альке станет больно, потому что она узнает правду о том, кого любит, кто ей дорог… Но Ванесса решилась, и ее фраза прозвучала резко и внятно, как удар хлыста. Зато потом все в мире вдруг перевернулось и зависло, как программы в компьютере, потому что Алька ответила, тоже четко и даже слишком понятно:

– Бабушка, про Костика я все знаю.

Сказала и побежала в свою комнату, путаясь в тапочках и спотыкаясь о Рыську. Уже два часа прошло после их короткой беседы, а Ванесса лежит и никак не может переварить внучкино «я все знаю». Уже вернулась Анна – Ванесса слышала, как та на цыпочках кралась по коридору в ванную, потом, стараясь не хлопать дверями, закрылась в своей комнате. Хочется думать, что у нее все хорошо. И лучше бы думать только об этом!