Действительно, если считать по европейским меркам, то в России существуют огромные проблемы с жильем. Они возникли с образованием советской системы и все больше заходили в тупик на протяжении десятилетий. То, что эти проблемы не разрешены и поныне – еще не самая большая беда россиян. Хуже, что «квартирный вопрос» действительно деформировал русский культурный архетип, уничтожил традиционные моральные устои, искалечил жизни и психическое здоровье не одного поколения людей.

Суть проблемы в том, что советские люди были лишены права собственности на жилье: они не могли его ни покупать, ни продавать, ни передавать по наследству. Они могли только обладать им, вступая в отношения с государством: «бесплатно» получив от него некую жилую площадь и «прописку» (отметку) в паспорте, которая подтверждала право обладания этим жильем. Государство как бы на всю жизнь дарило жилье гражданину страны. Но только при условии лояльности по отношению к власти. В противном случае оно с легкостью отнимало свой «подарок», а человек без крыши над головой лишался всех основ своего существования и был обречен. Значит, жилье со стороны государства было средством манипуляции гражданами страны. Так что причины «квартирного вопроса» – отнюдь не экономические проблемы (например, нехватка в стране «квадратных метров» жилья, бедность и т. п.), а социальные: они являются результатом сознательной государственной политики.

Монополия на жилье принадлежала государству. Оно занималось строительством жилья и его распределением. В свою очередь, государство несло ответственность за состояние этого жилья и брало на себя большую часть всех, коммунальных затрат: советские граждане платили за свое жилье символическую сумму, которая составляла не более 15–20 % всех коммунальных затрат. Например, при среднем заработке 250 рублей все коммунальные услуги (квартира, свет, газ, телефон и т. д.) не превышали 10 рублей (конечно, сумма зависела от качества квартиры и услуг).

С одной стороны, это облегчало жизнь граждан, развивало в них некоторую беспечность, равнодушие к деньгам и вообще к материальной стороне жизни. С другой стороны, неучастие граждан страны в обеспечении самих себя в самом насущном – жилье – перманентно порождало его нехватку, которая становилась все более острой. В сущности, согласно советской Конституции, «каждый гражданин страны имел право на жилье». Однако это право было только провозглашено, но ничем не поддержано и не гарантировано. Особенно острым был «квартирный вопрос» в крупных индустриальных центрах страны и в обеих столицах. Но по статистическим данным, ситуация там была не столь плачевная благодаря наличию партийной элиты, очень недурно устроившейся.

Точные цифры тех, кто нуждался в жилье, скрывались или были лживыми. Только после перестройки стали печататься социологические исследования, согласно которым даже в 1990 г. 45 % городского населения страны остро нуждалось в жилье.

Красноречивым свидетельством жилищной проблемы служит «очередь на жилье», особые «списки на жилье», которые составлялись в райисполкоме. Чтобы человек (семья) попал в эти «списки», нужно было пройти бюрократические процедуры и доказать правомерность своих претензий на жилье. В Москве, например, нужно было прожить (иметь «прописку» в паспорте) не менее 10 лет, прежняя жилая площадь должна быть не больше 9 кв. метров на человека (с 80-х годов) и т. д. Если, к примеру, семья из трех человек располагала комнатой в общей квартире в 28 кв. метров, то она не имела права быть зачисленной в «списки» на жилье, и могла до конца своих дней продолжать жить в одной комнате.

Но если вам вдруг так повезло, что в райисполкоме внимательно рассмотрели все ваши документы и поставили «на очередь», т. е. внесли ваше имя в списки, то вам предстоит еще ждать не меньше 10–15 лет.

Естественно, пытаясь попасть в очередь на жилье, а затем ускорить сроки получения жилья и, наконец, по возможности увеличить его метраж, граждане были вынуждены прибегать к различным уловкам и хитростям, играя с законом. В ход шли самые разные средства: фиктивные браки, разводы, прописка на своей жилой площади дальних родственников или престарелых родителей из деревни, справки о беременности (и не только фальшивые), некоторые дипломы. Дело в том, что в те времена представители отдельных профессий (писатели, ученые, художники) пользовались государственными привилегиями и имели право на дополнительную жилую площадь. В ход шли не только документы, справки, свидетельства и т. п., но и, конечно, коррупция, взятки, использование личных связей и другие махинации.

Борьба за квадратные метры жилья, за право обладания ими (по возможности в крупном городе) была настолько ожесточенной, что иногда люди, откинув моральные принципы, не брезговали никакими средствами, вплоть до самых подлых. Есть многочисленные свидетельства, что во времена сталинского террора в 30-е годы на невинного человека могли сделать ложный донос в КГБ ради получения его жилья. Это не могло пройти бесследно и не отразиться на психическом здоровье нации, на сдвигах в ментальности.

Индивидуальное жилье в России в различные периоды имело разные формы. В 20-е годы, сразу после установления советской власти, над населением России был произведен колоссальный эксперимент: была введена новая форма жилья – коммунальные квартиры, или «коммуналки». Это название происходит от латинского communis (т. е. «общий») и близко по звучанию со словом «коммунизм» – генеральная цель, провозглашенная новой властью.

«Коммуналки» представляли собой в 30–50-е годы основную форму жилья в стране. Таким образом были достигнуты сразу несколько целей. Во-первых, с их помощью были реализованы пропагандистские обещания большевиков: изгнать из своих богатых квартир и унизить социально «вредных» людей (аристократов, ученых, врачей и т. п.), а на их место вселить всех нуждающихся, кто раньше жил в бедности, т. е. пролетарские и крестьянские слои населения страны. Строительство жилья до 1925 г. практически не велось, а богатых и больших квартир, оказалось гораздо меньше, чем нуждающихся. Поэтому бывших хозяев квартир обычно загоняли в самые дальние и маленькие комнаты, а во все остальные селили по отдельной семье, иногда из нескольких человек. Это называлось «уплотнением».

Во-вторых, «коммуналки» – это был совершенно новый для России тип жилья со своими правилами и особой формой управления; В каждой квартире выбирался «старший по квартире», – который имел власть: он составлял «свод правил», список тех, кто по очереди должен был произвести полную уборку квартиры – от мытья унитазов до натирания паркета в общем коридоре, и вывешивал его на всеобщее обозрение, следил за распорядком жизни, за чистотой, за своевременной оплатой коммунальных услуг и т. п. Следил за порядком, – так сказать: в каждой квартире был свой маленький диктатор на бытовом уровне. Не нужно обладать богатым воображением, чтобы представить себе, как при желании «распоясывались» эти маленькие диктаторы…

В-третьих, «коммуналки» представляли собой совершенно специфическую форму общежития и общения людей. Они служили полигоном для введения нового образа жизни с его коллективизмом, для борьбы с мещанством. Традиционная русская семья была объявлена источником эгоизма и индивидуализма, угрозой для социалистического общества. В принципе, это был эксперимент по коллективизации образа жизни людей. Большинство людей земного шара даже не представляют себе, что это такое в реальности. Причиной тому «железный занавес», скудная информация в печати и литературе, нежелание обитателей «коммуналок» рассказывать об унизительных условиях жизни. Но поскольку за десятилетия через эту систему прошли миллионы россиян, она достойна описания.

Трудно себе представить, но на всех жителей одной коммунальной квартиры были только одна кухня, одна ванная комната и один туалет. Можно вообразить, какие драмы и баталии разыгрывались между семьями в борьбе, например, за место в туалете или за право принять душ не «по расписанию», а когда захотелось! Помыться, выстирать белье, отмыть чумазых после гуляния детей – целое событие, ритуал.