Первенец, если вы хотите быть достойным того, чтобы руководить своим миром, вы должны лишиться приятных иллюзий. И не верьте мне на слово. Изучайте. Спрашивайте. Идите и смотрите сами. Опирайтесь на личные размышления. Но всегда следуйте правде, чтобы ни происходило.
      - Как тот иттрианин? - пробормотала Татьяна.
      - Нет, все Владения Иттри, - сказал ей Десаи. - Эраннат был моим агентом, это так. Но он был также и агентом Владений. Они посылали его по предварительной договоренности, потому что сам факт, что он иностранец, его отличительная внешность и кажущаяся беспристрастность, могли помочь ему узнать то, что не могли земляне.
      - Зачем иттрианам это было нужно? - спросил Ивар с вызовом. - Чтобы мы не вели с ними войну и не отняли часть их территории?
      - Ну это все в далеком прошлом, вы понимаете. Эта территория давно ассимилирована нами. Подобная политическая платформа является идиотизмом. Земля никогда не пыталась захватить саму Иттри или какие-то ее колонии. Каковы бы ни были ошибки Империи, а их много, она признает определенные пределы, до которых может поступать мудро.
      Мерсея нет.
      Естественно, Эраннат ничего не знал об Айчарайче, когда прибыл сюда. Но он знал, что Аэнеас является ключевой планетой этого сектора, и ожидал, что Мерсея работает где-то в подполье. Так как Земля и Иттри имеют много общих интересов - мир, стабильность, сдерживание ненасытного агрессора - он оказывал помощь, какую смог.
      Десаи откашлялся.
      - Простите, - сказал он. - Я не намеревался произносить такую длинную речь. Для меня она тоже оказалась сюрпризом. Я никакой не оратор, просто прославленный бюрократ. Но это дело, от которого зависят жизни миллиардов людей.
      - Бы нашли его тело? - спросил Ивар бесцветным голосом.
      - Да, - сказал Десаи. - Его роль - другое дело, мы не можем предать это гласности: слишком разоблачительная и слишком вызывающая. Фактически, мы вынуждены сыграть на руку Мерсее из-за страха потрясти хрупкий мир. Однако, тело Эранната отправилось домой на корабле Империи с почетным караулом.
      - Это хорошо, - сказал Ивар, немного подумав.
      - У вас есть какие-нибудь планы в отношении бедного Яана? - спросила Татьяна.
      - Мы предоставим ему психиатрическую помощь, чтобы избавить от псевдодвойника, - пообещал Десаи. - Мне сказали, что это возможно.
      - А если он откажется?
      - Тогда он может доставить неприятности - потому что его движение не вымрет так быстро, если он сам не осудит его. Мы хотим оставить Яана в
      покое. Вы можете не поверить этому, но я не одобряю использование людей.
      Взгляд Десаи вернулся к Ивару.
      - Как вас, Первенец, - сказал он. - Вас не будут принуждать. Никто не будет давить на вас. Хотя я предупреждаю, что работа с моей администрацией за реставрацию Аэнеаса в Империи будет тяжелой и неблагодарной. Она будет стоить вам друзей и долгих лет жизни, которую вы могли бы провести более приятно. И будет боль, когда вы должны будете принимать трудное решение или пойти на непопулярный компромисс. Я могу только надеяться, что вы будете с нами.
      Десаи поднялся.
      - Я думаю, что на этом ситуацию в данное время можно считать урегулированной, - сказал он. - Вы двое заработали право на личную жизнь. Пожалуйста, подумайте об этом, и, пожалуйста, навестите меня, когда пожелаете. А сейчас, доброго вам дня, Проссер Тэйн, Первенец Фридериксон. - Верховный Комиссионер Земной Империи раскланялся. - Благодарю вас.
      Ивар и Татьяна медленно поднялись, что бы пожать ему руку. И они сразу, словно возвысились над этим невысоким человеком.
      - Я думаю, мы поможем, - сказал Ивар. - Аэнеас должен пережить Империю.
      Татьяна воспользовалась этим:
      - Сэр, я подозреваю, что мы обязаны вам большим, чем кто-либо может это признать, и меньше всего вы.
      Когда Десаи закрыл за собой дверь, он услышал, как мышонок запел.
 
      Яан до рассвета отправился в поход. Один.
      Улицы еще были окутаны ночью, и он часто спотыкался. Но когда он вышел на пристань, о которую билось море, утреннее небо улыбнулось ему. Перед мерцающим пространством моря город был каменной грудой, заколдованной лунным сиянием.
      Лучше всего Яан знал небо. Звезды толпились в темноте, которая сама казалась объятой огнем, пока не таяли скопом в катаракте Млечного пути. Самыми величественными были Круцио Альфа и Бета. Но он знал намного больше звезд, друзей жизненных странствий. Звезды свысока посматривали на неудавшегося пророка, мерцали и вращались. Ливиния была внизу, а Креуза спешила наверх. Низко над песчаными равнинами висела Дидо, утренняя звезда.
      За исключением шума далеких водопадов, здесь было совсем тихо и смертельно холодно.
      - Взирай на то, что реально и вечно, - сказал Карунф.
      - Позволь мне остаться одному, - ответил Яан. - Ты фантом.
      - Ты не веришь в это. Мы не верим.
      - Тогда почему твоя комната сейчас пуста, а я одинок в своей голове?
      - Другие победили - выиграли даже не битву, схватку в стремлении жизни стать Богом. Ты не одинок.
      - Что нам следует делать?
      - Отвергайте их вероломство. Провозглашайте правду.
      - Но тебя со мной нет! Ты просто воспоминание, которое можно забыть или стереть.
      - О-о, да, - сказал Карунф с ужасным презрением. - Они могут стереть мои следы; они могут также выхолостить тебя, если я позволю. Иди, стань домашним; снова делай свою обувь. А эти звезды будут продолжать светить.
      - Наше дело в этом поколении, на этой планете, сломлено, - взмолился Яан. - Мы оба знаем об этом. Что нам остается делать? Только ходить несчастными, осмеянными, оскорбленными?
      - Мы можем поддержать правду и умереть за нее.
      - Правду? Где доказательства что ты реален, Карунф?
      - Пустота, которую я оставил после себя, Яан. И это, думал он, действительно будет так. Бороться бесполезно… бесполезно… бесполезно…
      пока смерть не даст ему покоя.
      - Храни меня, - настаивал Карунф, - и мы умрем только раз, и это будет во имя последних солнц.
      Яан обратился к своим ученикам. Помогите мне. Никто не ответил, за исключением Карунфа.
      Небо засияло белизной на востоке, и Вергилий принес ясный Аэнеаский рассвет. Мир просыпался. Птицы захлопали крыльями и запели, радуясь солнцу. Над Ареной поднялись знамена и трубы возвестили начало нового дня.
      Яан думал:
      "Я сам хозяин своей жизни. И я могу наполнить свою жизнь содержанием. Я пойду искать помощи у людей".
      Он никогда раньше не знал, как крут путь вверх.
 
 
Я молю тебя небом высоким,
Ветерком молодым над травой,
Чтоб остался мой взор одиноким.
Пусть свободен и дух будет мой.
 
      Киплинг
 
      THE DAY OF THEIR RETURN © 1974 by Poul Anderson
 

This file was created

with BookDesigner program

bookdesigner@the-ebook.org

11.03.2009