© Саломатов А., 2013

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2013

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()

Глава 1

Конец июля – самое приятное время для отдыха: тепло, в лесу полно грибов и ягод, а впереди еще целый месяц каникул.

Лето в Москве было в самом разгаре. Алешина мама преспокойно отдыхала на даче в деревне Игнатьево и даже не подозревала, что сын вернулся домой раньше времени. И тем более ей не могло прийти в голову, что из космической экспедиции он вернется не один, а с друзьями-инопланетянами, Фуго и его тетушкой Дариндой, – которые выглядели как небольшие серые мешочки.

Алеша тоже не предполагал, что мама на выходные уехала в деревню. Подъезжая к дому, он думал, как она, наверное, удивится и обрадуется, когда узнает, какие это гости. Ведь мама никогда не покидала родной планеты и не видела настоящих мимикров, умеющих принимать любой вид: хоть пылесоса, хоть работающих часов с маятником и боем.

Задумавшись, мальчик сидел на заднем сиденье капитанского автомобиля и улыбался, представляя, как Фуго с Дариндой поразят маму своими необыкновенными способностями. Как они войдут в квартиру, и мимикры, на глазах у изумленной Светланы Борисовны, либо растекутся по полу, а затем возникнут посреди гостиной в виде еще двух Алеш, либо предстанут перед ней в облике каких-нибудь инопланетных чудовищ.

Впрочем, подумав, он решил не пугать маму, так как она боялась даже мышей и пауков.

Как и было обещано Алешиному папе, Эдуард Вачаганович довез троицу до дома, поднялся в квартиру и был чрезвычайно огорчен тем, что не может сдать своих подопечных с рук на руки. Алеша включил телефонный автоответчик, выяснил, что мама всего несколько часов назад уехала в деревню, и посмотрел на капитана.

– Вы повезете нас на дачу? – спросил он.

– Вообще-то, я тороплюсь на корабль, – ответил капитан, разглядывая коллекцию насекомых, которую папа мальчика собрал на разных планетах. Он ткнул пальцем в огромную сине-зеленую муху и поморщился. – Вот такая же гадость однажды меня укусила. Из-за этого я целую неделю провалялся в постели.

– Вы поезжайте, – предложил Алеша. – Мы сами себя маме сдадим.

– Давайте я хотя бы сообщу ей по телефону, что вы прибыли, – сказал Эдуард Вачаганович.

– Вообще-то, я хотел сделать ей сюрприз, – проговорил Алеша, просительно глядя в глаза капитану.

– Ну хорошо, сюрприз так сюрприз, – тут же согласился тот и, пожав Алеше руку, на прощанье добавил: – Ты хороший, смелый парень, но постарайся больше не попадать на мой корабль без родителей. Терпеть не могу, когда пассажиры сбегают к людоедам.

Больше месяца мальчик провел в экспедиции на Тимиуке и на Зеленой планете. В квартире за это время ничего не изменилось, но ему показалось, будто он отсутствовал тысячу лет.

– Это мой дом, – сказал он друзьям. – Теперь он и ваш.

– Нормально! – с восхищением проговорил Фуго, вкатываясь в гостиную. – Если бы у меня было такое жилище, я бы не покинул его ни за какие коврижки. Целых два дивана! – Он перешел в Алешину спальню и удивленно воскликнул: – И здесь диван! Боже мой! Это же можно целыми днями перелезать с одного дивана на другой, и никаких тебе хищников – одни мягкие подушки и теплые одеяла! Вот это жизнь! А на даче у вас тоже несколько диванов? – поинтересовался он.

– Да. А один самый старый и мягкий стоит рядом с русской печкой.

– Национальность печки меня совершенно не интересует, – сказал мимикр. – Главное, чтобы она хорошо грела.

– Еще как греет, – ответил Алеша. Он объявил гостям, что завтра утром они уезжают в деревню, но Фуго как будто потерял интерес к жизни на природе. Тот забрался на диван, распластался и со вздохом спросил:

– А может, никуда не поедем? От добра добра не ищут. Диванов много, насекомых нет – чем не отдых?

– Нет, – твердо ответил Алеша. – Во-первых, я соскучился по маме. А во-вторых, она обидится, если мы не сообщим, что вернулись.

– Жаль, – со вздохом проговорил Фуго. – Вот так всегда. Только облюбуешь себе подходящее местечко, как снова надо куда-то ехать, как будто диван в одном доме чем-то отличается от такого же в другом. Кстати, – сонным голосом проговорил мимикр. – Помнится, ты обещал угостить нас жареной картошкой.

– Вот завтра, в Игнатьево, мама нас и накормит самой вкусной жареной картошкой.

Вечер Алеша с Фуго и тетушкой провели у телевизора. Они обложились бутербродами с вареньем, конфетами и фруктами и до отвала наелись сладкого. По телевизору показывали какой-то боевик с известным каратистом Александром Рязанцевым, и Даринда, посмотрев фильм минут пять, встревоженно спросила:

– Что это?

– Это кинофильм, – ответил мальчик. – Что-то вроде театрального представления. Мы так развлекаемся.

– Вы развлекаетесь, глядя на то, как разумные существа избивают друг друга до полусмерти? – поразилась Даринда.

– Они же не по-настоящему, – смутившись, ответил Алеша. – Это артисты.

– Ну и ну, – подал голос Фуго. – Не хотел бы я быть таким артистом. От одного подобного удара от меня осталось бы мокрое место. Вот уж не знал, что земляне такие кровожадные.

Алеша переключил на другой канал, но там как раз шел фантастический боевик, в котором известный дзюдоист Сергей Несговоров брал штурмом инопланетную крепость. Он беспристанно палил по зеленым человечкам из шестиствольного лазерного пулемета и в пылу выкрикивал разные непристойности.

– О боже! – испуганно воскликнула Даринда, и Алеша начал лихорадочно нажимать на кнопки дистанционного переключателя. Наконец он наткнулся на концерт симфонической музыки, и Фуго остановил его.

– Стоп, – лениво проговорил он. – Оставь, пусть играют. Очень душевно у них получается. – Гость сунул в рот шоколадную конфету, устроился поудобнее на диване и вскоре засопел. Это означало, что мимикр уснул.

Проснулись все, когда солнце стояло уже высоко над домами. После завтрака Алеша собрал сумку с вещами и перед выходом обратился к друзьям:

– Понимаете, нам сейчас придется ехать в метро, затем в электричке и в автобусе. Вы не могли бы на время сделаться людьми? Мальчиками, девочками или старичками. А то у нас никто никогда не видел мимикров. Начнут приставать с расспросами: кто вы да откуда?

– Понятно, – ответил Фуго.

– Старичками даже лучше, – продолжил Алеша. – В метро вам уступят место, и никто не скажет: «Ребята, не мешайтесь под ногами».

– Договорились. Как мы должны выглядеть?

Мальчик быстро достал семейный альбом, нашел фотографию прабабушки и прадедушки и показал Фуго с Дариндой. Мимикры внимательно изучили изображение, и через минуту из квартиры вышли три человека примерно одинакового роста.

– Здорово! – разглядывая своих фальшивых предков, восхищался Алеша. – Прямо как живые!

До вокзала они добрались без происшествий, если не считать, что в метро гости от страха постоянно хватали Алешу за рукава, испуганно вскрикивали и шарахались от поездов. Этим они походили на родственников из глубокой провинции, которые никогда не бывали в крупных городах, а потому на них никто не обращал внимания.

В электричке они заняли крайнее купе. Рядом расположилась толстая, конопатая дачница в соломенной шляпке. Она перегородила проход двумя огромными сумками и трехколесным велосипедом. Устроившись, женщина так прижала Алешу к Фуго, что мимикр не выдержал и попросил:

– Мадам, нельзя ли немножко подвинуться? Стенка поезда может просто не выдержать, и я вывалюсь наружу.

– Нельзя, – обмахиваясь шляпкой, ответила толстуха. – Я и так сижу на самом краешке. А кому не нравится, тот может постоять в тамбуре. Там свободно.

После этих слов Фуго как-то скис, помрачнел, но когда поезд тронулся, он припал к стеклу и позабыл о тесноте.

Некоторое время инопланетные гости с любопытством разглядывали проплывающие за окном исполинские дома, нескончаемые вереницы автомобилей и кружащие над городом летательные аппараты, но жара в поезде и ритмичное покачивание сделали свое дело – вся троица задремала. Во сне-то и произошел неприятный казус, из-за которого впоследствии разгорелся сыр-бор. Расслабившись, Фуго с Дариндой снова приняли свой обычный вид, то есть стали похожи на бесформенные мешочки.

– Ой, что это?! – вдруг вскрикнула тетка, посмотрев в их сторону. – Здесь же сидели старушка со старичком, а теперь какие-то животные. И не пойми какие, – она внимательно оглядела мимикров и спросила: – А старички-то куда делись?

– Они вышли, – проснувшись, ответил Алеша.

– А я не видела, как они выходили, – сказала дачница. – Если только выпрыгнули в окно.

– Они вышли, когда вы задремали, – попытался выкрутиться мальчик.

– Да не дремала я, – сказала толстуха, подозрительно косясь на Фуго и Даринду.

– Вы когда свои сумки поправляли, они мимо и прошмыгнули, – настаивал он на своем.

– Мимо меня не прошмыгнешь, – ответила женщина, и это было сущей правдой – через две огромные сумки с велосипедом можно было только перелететь по воздуху. – Это же надо, были старички и не стало. Прямо мистика какая-то, – дотошная дачница вертела головой, желая вовлечь в разговор кого-нибудь из пассажиров, но утомленные жарой и дорогой все или дремали, или читали газеты. – А что это за зверьки? – поинтересовалась она и попыталась потрогать Фуго пальцем. Оскорбленный мимикр только фыркнул, а Алеша ответил:

– Это не зверьки, а мои друзья.

– Ну, конечно, друзья, – согласилась собеседница. – Животные – наши меньшие братья. У меня вот тоже есть друг – кокер-спаниель. А называются-то как твои друзья?

– Кенгуру, – ответил тот, чтобы отвязаться от назойливой попутчицы.

– Кенгуру?! – на весь вагон воскликнула толстуха и снова огляделась вокруг. – Представляете, кенгуру везет. И даже без намордников.

– Мадам, – не выдержал Фуго. – Что вы пристали со своими намордниками? Мы же не спрашиваем, что вы везете в своих сумках.

– Говорящие кенгуру! – опешила дачница. – Представляете, мальчик везет говорящих кенгуру!

Мальчик отвернулся к окну, Фуго с Дариндой уселись поглубже в кресла, а какой-то мужчина, оторвавшись от газеты, посмотрел на мимикров и сказал:

– Вы слушайте его больше. Какие же это кенгуру? Мальчик вам заливает, а вы уши развесили. Это же самые настоящие американские вомбаты[1]. Только непонятно, почему они говорят человеческим языком. Наверное, дрессированные.

К последнему купе тут же подскочили две девчонки и наперебой заговорили:

– Можно посмотреть на говорящего вомбата?

– Я вообще никогда не видела живого вомбата, а говорящего – тем более.

– Ну вот, – тихо сказал Алеша. – Сейчас начнется. Молчи хотя бы, а то сбежится весь вагон.

– Да нет, это не вомбаты, – сказал другой пассажир в белой панаме, сидевший за спиной у Алеши. Он внимательно через очки оглядел мимикров и добавил: – Это тюлени, только почему-то без ласт. Они хорошо поддаются дрессировке. Правда, о говорящих тюленях я никогда не слышал. Наверное, недавно вывели новый вид.

– Какие хорошенькие, – сказала одна из девчонок и обратилась к мимикру: – Тюлень, тюлень, скажи что-нибудь.

– Фиг тебе, – мрачно ответил тот.

– Ой! – воскликнула девчонка на весь вагон. – Он сказал: «Фиг тебе».

– Какие-то подозрительные тюлени, – снова вступила в разговор дачница. – Сначала старичками прикидывались, потом – кенгуру, теперь вот тюленями. Может, и мальчик не настоящий?

– Да настоящий я, настоящий! – не выдержал Алеша.

– А где тогда старичок со старушкой? – ехидно спросила толстуха.

– Да не было их здесь! – свирепея, ответил он.

– Бы-ли, – медовым голосом проговорила дачница. – Ты сам говорил, что они вышли.

– Отстаньте вы от них, – сказал пассажир в белой панаме. – Не съели же они этих старичков. Значит, вышли.

– Не-ет, – пропела дачница. – Не выходи-или. А эти, – она кивнула на соседей, – скорее всего, какие-нибудь шпионы. Надо бы в дорожную полицию сообщить. Пусть проверят. Мальчишка-то, видите, загорелый какой? Небось в Москве так не загоришь. Значит, маска это. А кто он под ней – неизвестно.

– Шпионы в электричках не ездят, – сказал мужчина с газетой. – Они все на машинах да вертолетах. А эти – не вомбаты, конечно, и не тюлени. Мутанты какие-то. Наверное, мальчик из цирка?

– Да, мы из цирка, – почти выкрикнул Алеша и поднялся с места. Он забрал сумку и скомандовал друзьям: – Выходим!

Остановки долго ждать не пришлось – они выскочили на платформу, где мимикры снова приняли вид старичка и старушки.

– Ой! – закричала толстая дачница, высунувшись в окно. – Смотрите-ка, люди добрые, я же говорила, что никакие они не кенгуру и не тюлени. Это же самые настоящие шпионы! – В этот момент двери закрылись, и электричка пошла дальше.

– Ничего, – выговорил Алеша. – Осталось всего три остановки. Только больше не засыпайте.

Дождавшись следующего поезда, они благополучно добрались до станции Тучково и сели в автобус, который должен был довезти их до деревни Игнатьево. Пассажиров было очень много, но Фуго и Даринде уступили места, и ребята доехали с комфортом.

На двух маленьких старичков сразу обратили внимание, и один здоровенный рыжий детина в рваной майке, с небритой физиономией миролюбиво проговорил:

– Вот лилипутов у нас здесь еще не было.

– Они не лилипуты, – сказал Алеша.

– Ну, карлики, – поправился тот, а какая-то женщина презрительно посмотрела на него и сделала замечание:

– Нехорошо карликам говорить, что они карлики. Неприлично.

– Я не знаю, что там прилично, а что – нет, – ответил невежа. – Меня вот все бугаем зовут, и ничего, я не обижаюсь.

– Бугаю может и наплевать на то, что он бугай, – строго сказала культурная женщина. – Он может за себя постоять.

– Вот я за себя и стою, – сказал детина и показал пассажирам огромный рыжий кулак.

– А карликам обидно, – закончила мысль женщина.

– Вам обидно? – обратился рыжий к Фуго.

– Послушайте, – разнервничался мимикр. – Поговорите с кем-нибудь другим. У меня что-то нет настроения обсуждать – карлик я, лилипут или неизвестное науке животное.

– Ну конечно, – охотно согласился собеседник. – Только ответьте, вам обидно или нет? Я хочу этой умной гражданке доказать, что здесь нет ничего такого.

– Не обидно, – махнул рукой Фуго, и детина страшно обрадовался.

– Вот видите, – сказал он женщине. – Карлик сам говорит, что ему не обидно.

В общем, разговор этот закончился только тогда, когда автобус подъехал к деревне и Алеша с друзьями вышли у памятника полуторке[2].

Всю дорогу до дома мимикр ворчал, как настоящий старый дед:

– Карлики ему не нравятся! У меня, может, тоже от его небритой физиономии разболелся живот. Лучше бы купил себе новую майку…

– Помолчи, – пыталась успокоить его Даринда, но чем больше она это делала, тем сильнее племянник распалялся.

– А то ведь не посмотрю, что он такой здоровый. Видали мы таких.

Успокоился тот лишь тогда, когда они подошли к реке.

Старый подвесной мост был достопримечательностью Игнатьева, и друзья, мимикры, ощутили, как доски в буквальном смысле уходят у них из-под ног. Подвешенная конструкция раскачивалась из стороны в сторону, вверх и вниз, и Фуго с Дариндой пришлось вцепиться в трос, чтобы не свалиться в реку. Алеша шел впереди и все время подбадривал их, но деревенские мальчишки на середине моста раскачали его, и мимикры от ужаса закрыли глаза, чтобы не видеть, как у них под ногами ходит ходуном темная речная вода.

Переправа заняла немало времени, и на другой берег они доползли совершенно обессиленные. Фуго свалился на траву под старую раскидистую липу и жалобно проговорил:

– Надеюсь, дом, в котором мы будем жить, не подвесной?

– Нет, – ответил Алеша и помахал рукой заядлому рыбаку Николаю Бабкину, который не выпускал из рук удочку с ранней весны и до поздней осени. Двадцатилетний комбайнер был очень хорошим человеком и отличным работником, но все свободное время он тратил на рыбную ловлю. Его домашним не всегда это нравилось, и жена частенько говорила: «Коля, выбирай: или я, или рыба». На что Николай обнимал ее и отвечал: «Рыбонька моя, конечно же, ты». Но на зорьке снова убегал на реку.

В деревне была всего одна улица, по обеим сторонам которой стояли двух– и трехэтажные рубленые дома с верандами. Эти бревенчатые хоромы утопали в роскошных садах, где цвели все виды растений: от крошечных голубых незабудок до царственных георгинов.

Яблони, как и положено, были усыпаны крупными яблоками, груши – грушами, а сливы – сливами. Во многих дворах стояли резные беседки, а самые изобретательные и домовитые хозяева снабдили такими резными домиками даже своих собак.

– Боже мой! – замерев от восторга, воскликнула Даринда. – Как же здесь хорошо!

– Вы еще не все видели, – сказал Алеша таким тоном, будто сам построил и вырастил все это великолепие.

Светлана Борисовна увидела сына из окна и выскочила на крыльцо.

Мальчик бросился ей навстречу, и после долгих объятий и поцелуев мама наконец обратила внимание на гостей.

– Ой, извините, – сказала она, с ужасом вглядываясь в знакомые лица. – Кто это? – Два маленьких старичка стояли у калитки с каменными лицами и молча ждали, когда Алеша сам все объяснит.

– А ты догадайся, – хитро улыбаясь, сказал тот.

– Они похожи на моих бабушку и дедушку, – дрожащим от волнения голосом ответила женщина. – Только почему-то очень маленькие.

– За столько лет, видимо, усохли, – прыснув, ответил мальчик, и тут с мамой сделалось плохо. Она закатила глаза и начала медленно оседать на цветник. Сын едва успел обхватить ее за талию и поддержать. Он так перепугался, что закричал мимикрам: – Все! Все! Все! Больше не надо!

Около получаса они приводили в сознание Светлану Борисовну валерианой и чаем. Уложив ее в доме на диване, Алеша объяснил, кто его друзья и что они здесь делают.

– Ты противный, бесчувственный мальчишка, – придя в себя, с горечью проговорила мама. – Нашел чем шутить.

– Я хотел преподнести сюрприз, – оправдывался он.

– Преподнес, спасибо. Не знаю, как у меня выдержало сердце. Ну ладно, гости – инопланетяне, совершенно не знают нашей жизни, им простительно. Может, у них на планете считается забавным прикидываться недавно умершими родственниками. Но ты-то…

– Не считается, – жалобно проговорила Даринда. – Алеша попросил.

– Вот видишь, ты и гостей поставил в неловкое положение.

– Я думал, тебе будет приятно увидеть бабушку и дедушку живыми, а не на фотографии, – вконец расстроился мальчик.

– Какой же ты еще глупый, – вздохнув, сказала Светлана Борисовна.

Она поднялась с дивана и подошла к Даринде:

– А теперь давайте знакомиться по-настоящему.

После знакомства Фуго долго бродил по дому и восхищался богатой коллекцией Алексея Александровича. Особенно его поразили огромные лосиные рога, двухметровый бивень нарвала[3] и гигантские челюсти с клыками, длиною в палец.

– Вот! – вскричал он. – Вот такие же челюсти гонялись за мной на родной планете. – Это наверняка ажор.

– Нет, – возразил Алеша. – Папа привез их с планеты Анибур. А называется этот зверь – протоманис вульгарис.

– Все равно, они похожи на челюсти ажора, – сказал мимикр. – Ну, скажите, – обратился он к Светлане Борисовне. – Можно ли считать родиной планету, где тебя ежесекундно пытается сожрать зверюга с такой зубастой мордой?

– Не знаю, – уклончиво ответила хозяйка дома. – Считать, наверное, можно и даже нужно…

– Но только на расстоянии, – закончил за нее Фуго.

В обед мама накормила гостей огненно-красным борщом с золотистыми блестками на поверхности. Попробовав экзотическое блюдо, Даринда долго расхваливала его, а потом поинтересовалась:

– А из чего варят этот замечательный суп?

– Туда идет все, что растет на огороде, – ответила мама и пообещала: – Я вас обязательно научу его готовить.

Остаток дня и вечер прошли в разговорах. Светлана Борисовна расспрашивала, как Алеше отдыхалось на Тимиуке, и пришлось выдумать целую историю о том, как приятно и весело он провел время в экспедиции. Иногда, когда мальчик особенно залихватски врал, Фуго качал головой и тихонько бормотал: «Ну и ну!» Зато мимикры рассказали столько страшного о своих похождениях в космосе, что мама едва не расплакалась от жалости. Она так настойчиво принялась обхаживать и угощать гостей, что к концу дня они не могли самостоятельно выбраться из-за стола. Особенно Светлану Борисовну поразил безыскусный, а потому еще более страшный рассказ Фуго. Едва ворочая языком от сытости и усталости, тот начал перечислять:

– На Аргуне нас с тетушкой чуть не сожрали летающие ящеры. На Клере нас почти проглотило какое-то огромное земноводное, но ему помешал зверь другого вида, который был еще крупнее и тоже хотел нами полакомиться.

– Бедненькие, – прошептала мама.

– На Тимиуке меня все время грозились бросить на съедение кошмарному трубирану, а на Зеленой планете пытались сожрать все, кто пробегал мимо, и я чудом спасся.

– Боже мой! – воскликнула хозяйка дома и в очередной раз положила в розетку Фуго варенья, намазала крендель маслом и налила чаю. Фуго испуганно посмотрел на угощение и сказал:

– А здесь, на Земле, я, кажется, умру от обжорства.

Затем Светлана Борисовна рассказала местные новости, как прошлой ночью у ветеринара обтрясли две яблони, а утром с моста свалился почтальон. Но вскоре, сжалившись над изнемогающими мимикрами, предложила всем пойти спать.

Перед тем как подняться в спальню, Алеша пообещал на следующий день сводить гостей в лес за грибами. Он долго рассказывал, что такое грибы, мимикры вежливо слушали и кивали, но было видно, что их сейчас интересует только одно – как бы поскорее развалиться на мягких диванах и уснуть.

Для сна Фуго с Дариндой облюбовали два дивана в гостиной, напротив которых располагался телевизор. Этот фантастический ящик с живыми картинками так им понравился, что мимикры отказались от отдельных спален на втором этаже, где его не было. Но посмотреть что-либо в этот вечер им не удалось – уже через полчаса все в доме крепко уснули.

Глава 2

На следующий день, в воскресенье, до самого вечера накрапывал отвратительный мелкий дождь. Тяжелые свинцовые тучи обложили небо от горизонта до горизонта, отчего казалось, что лето безвозвратно ушло.

Из-за плохой погоды поход за грибами решили отложить. Алеша с Фуго переиграли во все игры, какие только можно было позволить в доме и в садовой беседке, а Светлана Борисовна в свободное время учила Даринду вязать на спицах. День прошел тихо и незаметно: мимикры привыкали к земной жизни, гостеприимные хозяева объясняли, как устроен их быт, а вечером мама объявила, что утром уезжает в Москву.

– Мне надо на работу, к портному, в парикмахерскую и купить кучу разных вещей. В том числе и подарок к пятому августа – твоему дню рождения, – сказала она сыну. – Надеюсь, вы сумеете прожить без меня до пятницы?

– Сумеем, – уверил Алеша. – В экспедиции я убедился, что умею гораздо больше, чем просто учиться в школе.

Затем Светлана Борисовна увела его в его спальню и заговорщицки зашептала:

– Я хочу сделать тетушке Даринде какой-нибудь простенький подарок. Она такая хорошая, и у нее совершенно нет личных вещей. Как думаешь, что подарить?

– Может, бусы? Она ведь женщина, – предложил мальчик.

– Но у нее же совсем нет шеи.

– А ты подари большие. Пусть носит их как пояс, а не захочет, положит в коробочку.

– Нет, с ее фигурой и пояс ни к чему, – задумчиво проговорила мама. – А что она больше любит? Ты же знаешь ее лучше, чем я.

– Больше всего на свете она любит Фуго.

– Я не могу подарить ей ее же племянника, – ответила мама. – А из вещей?

– Покой и тишину, – поразмыслив, сказал он, и Светлана Борисовна поняла, что придется решать самой.

На следующее утро она села в автомобиль и уехала в Москву. Перед этим мама разбудила Алешу и напомнила, что ребята собирались пойти за грибами.

– На улице замечательная погода. Соседи уже ушли в лес. И если вы не поторопитесь, вам достанутся одни поганки.

– Сейчас, сейчас, – спросонья проговорил сын и перевернулся на другой бок.

После отъезда она оставила записку на столе: «Не забывайте умываться, завтракать, обедать, полдничать, ужинать и мыть за собой посуду. Буду в пятницу ближе к вечеру. Мама».

За грибами Алеша с Фуго и Дариндой все-таки пошли. Они поднялись в десять утра, не торопясь позавтракали, взяли две корзинки и отправились в лес. По дороге Алеше пришлось познакомить мимикров со своими ближайшими соседями. Сразу же за калиткой им встретилась дачница Ирина Константиновна. Поздоровавшись с мальчиком, она посмотрела на гостей и всплеснула руками.

– Это кто же к вам приехал?

– Это мои прабабушка и прадедушка, – ответил он и сразу начал прощаться.

– Ой, как приятно, – обрадовалась соседка и протянула Даринде руку. – Ирина Константиновна. А как вас величать?

Даринда открыла и закрыла рот, затем испуганно посмотрела на Алешу, и тот выпалил:

– Ефросинья Макаровна. А это… Это Никанор Адамович.

Фуго галантно поклонился и хотел было сказать что-нибудь вежливое, но друг бесцеремонно взял его под руку и увлек на дорогу.

– Старики, – тихо проговорила соседка, когда те отошли подальше. – Ничего не помнят. А маленькие какие…

На выходе из деревни грибники наткнулись еще на одну соседку. Они быстро нырнули в кусты, но сделали это зря. Та прибавила шагу и первой же знакомой, которую встретила, принялась рассказывать:

– Видела сейчас трех лилипутов: двое пожилых, одного не успела рассмотреть. Очень подозрительные. Заметили меня и спрятались в кустах. С чего бы это честным людям прятаться от меня в кустах? Надо бы сообщить в полицию. Может, под видом лилипутов здесь орудует какая-нибудь банда. А может, и еще чего похуже…

– А что похуже-то?

– Да если бы я знала, – с досадой ответила соседка. – Вон в газетах пишут, что опять к нам комета летит. Не к добру это – как она появляется, так на Земле всякая чертовщина начинается. А еще пишут, что в Англии родился жеребенок с тремя головами. В прошлом году в Австралии родился теленок на пяти ногах, так после этого наводнение было, люди погибли. А здесь целых две лишние головы. Не иначе как землетрясение будет.

Напугав знакомую, Алешина соседка побежала дальше рассказывать свои невероятные истории всем, кто останавливался ее послушать.

Всю дорогу мальчик объяснял мимикрам, какие грибы можно собирать, а какие нельзя. Фуго почти не слушал его. Волоча за собой тяжелую корзину, он обливался потом и жаловался:

– Мне жарко. Я уже не хочу никаких грибов, не желаю быть прадедушкой и тащить эту дурацкую корзинку.

– Потерпи. До леса осталось совсем немного, – уговаривал его друг. – Там ты снова сможешь стать мимикром.

– А кто тогда понесет корзину, если я стану самим собой? У меня же нет рук.

– Ну хорошо, я понесу.

– Может, возьмешь ее сейчас? – обрадовался Фуго.

Он поставил корзину на дорогу и моментально слился с пыльной обочиной. Алеша лишь заметил, как по чахлой придорожной траве в сторону леса прокатилась волна.

– Смотри, далеко не убегай, – крикнула племяннику Даринда и со вздохом добавила: – Мы не привыкли подолгу удерживать тело в вертикальном положении. Устаем быстро.

Никто и не заметил, как за изгородью крайнего дома появилась и исчезла хозяйка. Увидев, что один из старичков поставил корзинку и пропал, она тихонько вскрикнула, зажала рот рукой и медленно опустилась на грядку. Не отрывая взгляда от дороги, хозяйка дома три раза перекрестилась и на всякий случай прочитала «Отче наш».

Лес встретил грибников целым букетом запахов и разноголосым щебетанием птиц. Опушка сплошь заросла дикой малиной пополам с крапивой, и первым испытал на себе ее действие Фуго. Он влетел в самую гущу крапивы и сразу же заорал:

– Ой, помогите! Ой, не могу! Ой, кусается!

– Мальчик мой! – испугалась за племянника Даринда. – Я иду к тебе на помощь! – Тетушка хотела было нырнуть вслед за ним в крапиву, но ее опередил Алеша.

Фуго метался по малиннику до тех пор, пока мальчик не поймал его и не выволок на траву под деревья. Но и тут мимикр продолжал истошно кричать:

– Ты нарочно завел меня в эту ядовитую траву!

– Прости, – едва сдерживая улыбку, сказал Алеша. – Я совсем забыл, что ты не знаешь наших растений.

– Нет, не забыл, не забыл, не забыл! – упрямо твердил мимикр. – Я еще в городе все понял! Там вы развлекаетесь, глядя на то, как земляне лупят друг друга до посинения. А на природе заманиваете простодушных гостей в лес и бросаете на съедение мерзким растениям!

Не менее получаса Алеша успокаивал друга, объяснял, что он впервые на Земле идет в лес с инопланетянином, а потому позабыл предупредить о крапиве. Наконец Фуго примирительно пробурчал:

– Ладно, говори, какая еще кусачая гадость водится в ваших лесах?

После такого неудачного знакомства с лесом он стал осторожнее. На всякий случай обходил даже безобидный папоротник, шарахался от лягушек, которых в лесу было предостаточно, и вообще, держался поближе к проводнику. Но затем к нему вернулось хорошее расположение духа, и он позабыл о всяких страхах.

Вскоре мимикр наткнулся на целое семейство великолепных мухоморов. Алеша с Дариндой прибежали на его крик, и Фуго расстроился, узнав, что это один из самых ядовитых грибов.

– Хорошо, – сказал мимикр. – Сейчас я найду кучу съедобных. Кажется, это белые грибы?

– Да, – ответил Алеша. – Но белыми они только называются, а цвет у них коричневый.

– Хорошенькое дельце, – проговорил гость. – Гриб коричневый, а называется «белый».

Здесь грибники договорились уйти подальше в лес, потому что на краю местные жители уже все собрали. Даринда ни на шаг не отставала от мальчика, который сообщил, что умеет по солнцу определять направление. Фуго начал носиться по лесу как угорелый и каждый раз появлялся с разных сторон. Он охапками приволакивал какие-то жуткие поганки, до которых Алеша боялся даже дотронуться, отдирал от берез гигантские трутовики[4], затем все это выбрасывал и снова исчезал. Один раз чуть до смерти не напугал женщину. Ничего не подозревая, она возвращалась в деревню с полной корзиной грибов и увидела бугорок, на котором расположились с десяток огромных белых красавцев. Несказанно обрадовавшись, женщина поставила корзину, достала нож, чтобы срезать грибы, и этим очень напугала мимикра.

– Нет! Не надо! – вскрикнул бугорок. – Я пошутил!

Грибы моментально провалились под землю, а женщина побросала все на землю и, не разбирая дороги, бросилась бежать.

Чем дальше друзья углублялись в лес, тем больше им попадалось грибов. В конце концов, Алеша с Дариндой наполнили корзины, и тетушка вспомнила о племяннике.

– А где Фуго? – спросила она.

– Не знаю, – ответил Алеша и громко позвал: – Фуго! Фу-уго!

Но сколько они ни кричали, мимикр не откликался.

– Заблудился, – дрожащим голосом проговорила Даринда.

– Да вы не беспокойтесь. В нашем лесу его никто не тронет, – с наигранной беспечностью сказал мальчик. Поставив корзины, он наказал гостье ждать его здесь, а сам наугад отправился искать незадачливого грибника.

Целый час он лазал по бурелому, забирался в овраги и в густой колючий ельник, но Фуго нигде не было. Алеша накричался до хрипоты и потратил почти столько же времени, чтобы найти Даринду.

– Надо идти домой, – сиплым голосом устало проговорил он. – Может, ему надоело собирать грибы, и он вернулся. Сидит себе сейчас в беседке и чай пьет.

– Он не такой, – стараясь не разрыдаться, пискнула Даринда. – Он никогда никого не заставит волноваться.

– Тем более надо идти домой, – сказал Алеша. – Так мы его не отыщем. Нужна собака.

– Собака?! – удивилась Даринда. – Это такое большое зубастое животное, которое охраняет дом?

– Да, – ответил мальчик, взяв в каждую руку по корзинке. – У нас на Земле с ними еще и охотятся. Она найдет вашего племянника по следу.

Продираясь через густой подлесок к дороге, Алеша вслух рассуждал:

– Главное – найти хорошую собаку. У Петровых – болонка, ленивая и жирная. Она не найдет даже собственную тарелку, если ее не подсунуть под нос. У Молодкиных – овчарка, но очень злая. А у Мухиных – злая и маленькая.

– А нам нужна большая и добрая? – едва поспевая за ним, осторожно спросила Даринда.

– Нам нужна такая, чтобы не кусалась, умела брать след, и чтобы хозяева были добрыми.

– А что, хозяева пойдут с нами искать Фуго? – поинтересовалась Даринда.

– Нет, они должны дать нам собаку.

Наконец лес закончился, и Алеша с тетушкой вышли на дорогу. На всякий случай Даринда снова приняла вид старушки и даже попыталась помочь мальчику нести грибы, но тот отказался.

– Хорошая собака – Пальма. Она у Петра Семеновича, местного ветеринара. Но он не даст. Мама вчера говорила, что ночью у него обтрясли две яблони. Значит, сегодня злой. Подумает, что мы специально хотим увести собаку, чтобы обобрать остальные яблони.

– А что делала собака, когда в сад залезли воры? – спросила Даринда.

– Наверное, бегала там.

– Тогда почему не разбудила хозяев?

– Пальма не ест яблоки, ей их не жалко, – пояснил Алеша. – Вот если бы на деревьях росли котлеты, она никого не подпустила бы и на пушечный выстрел. А вообще, Пальма добрая и меня хорошо знает. Именно такая нам и нужна.

– Но ведь ты говорил, что нам ее не дадут, – пытаясь разгадать ход его мыслей, сказала мимикр.

– Не дадут, – согласился он и замолчал.

Нести две полные корзины было нелегко. Мальчик стал все чаще останавливаться, чтобы дать отдохнуть рукам, но тетушка все время поторапливала его.

– Поскорее, – с мольбой в голосе говорила она. – Он же окончательно заблудится.

– Вот если бы мама была, – снова пускаясь в путь, сказал Алеша. – Ей бы Петр Семенович дал собаку без разговоров.

– А если я пока побуду его собакой? – неожиданно предложила Даринда. – А ты в это время найдешь Фуго.

– То есть как? – опешил Алеша.

– Так. Я приму вид собаки, побегаю по саду. А когда Фуго найдется, мы вернем ее хозяину. Он ничего и не заметит.

– Гениальная идея! – от восхищения мальчик даже уронил корзины.

Они забежали домой только для того, чтобы поставить корзины и взять веревку для Пальмы. Затем, прячась, словно злоумышленники, друзья дошли до калитки ветеринара и огляделись – на улице никого не было. Местные работали, дачники загорали на речке, и только жирные куры деловито бродили по дороге и склевывали что-то невидимое человеческому глазу.

– Вон, видите, Пальма сидит на цепи, – показал Алеша. – Придется вам полежать часок в будке.

– Согласна, – обреченно вздохнула Даринда. – Только я не знаю, что надо будет делать.

– А ничего. Лежите себе на здоровье и никого не бойтесь. Петр Семенович очень хороший человек, он лечит всех животных в округе. А если кто-то пойдет мимо, полайте. Вот так: гав-гав. Попробуйте. – Аф-ф, – мягко сказала тетушка, и Алеша, поморщившись, поправил:

– Гав-гав. Только, если можно, делайте это громче. А то вам не поверят.

Еще раз оглядевшись, они вошли во двор. Пальма тут же вылезла из будки и, виляя хвостом, подошла к соседу.

– Пальма, Пальмочка, – ласково проговорил он, снимая ошейник. – Давайте, превращайтесь скорее, – обратился он к Даринде, поглядывая на окна дома.

Он сделал для собаки поводок из веревки, а затем принялся укреплять ошейник на мимикру, которую теперь нельзя было отличить от настоящей собаки.

– Не режет? – спросил он и подергал за цепь.

– Нет, – ответила Даринда и посмотрела совершенно собачьим взглядом.

– Тогда лезьте в будку, а я побежал, – Алеша намотал веревку на руку и открыл калитку. – Мне надо еще дать Пальме понюхать какую-нибудь вещь Фуго, чтобы она знала, кого искать.

– Но у него же нет вещей, – растерянно проговорила тетушка. – Даже шляпа осталась в городе.

– Ерунда, что-нибудь придумаем.

Мальчик затащил Пальму в дом, подозвал к обеденному столу и дал понюхать тарелку с недоеденным завтраком друга. Собака с удовольствием доела кашу, тщательно вылизала тарелку и, виляя хвостом, в ожидании посмотрела на своего похитителя.

– Теперь ищи! – скомандовал Алеша и выскочил из комнаты. Собака последовала за ним, но лишь до кухонного стола, на котором стояла кастрюлька. Здесь она принялась скакать и лаять, недвусмысленно давая понять, что предмет ее поисков находится именно там.

– Черт! Тебе же нужен запах Фуго, а не каши!

Выход из положения нашла сама Пальма. Пока Алеша соображал, как поступить, она принялась обходить дом, а заодно обнюхивать все, что попадалось ей на пути. Наконец Пальма ткнулась носом в неубранную постель мимикр, и мальчик воскликнул:

– Правильно! Как я сразу не догадался? Молодец! А теперь ищи! – Они выскочили на улицу и со всех ног бросились к лесу.

Тем временем Даринда, оставшись одна, забилась поглубже в будку, так что снаружи остался один лишь собачий нос. Она печально поглядывала на дорогу и думала: «Вот она, значит, какая жизнь у этих симпатичных животных. Целыми днями сидеть в тесном деревянном ящике и зачем-то лаять на прохожих. А ночью еще охранять сад. Бедные собачки». От этих невеселых мыслей ее отвлек мальчишка, который подошел к забору, ударил по нему палкой и, кривляясь, сказал:

– Пальма дура.

– Аф-ф, – тихо ответила та и забилась еще глубже. Мальчишка удивился, еще раз треснул палкой по забору, затем перегнулся через него и начал говорить ей всякие гадости:

– Только высунься. Вот она, палочка-то. Дура безмозглая.

Конец этому безобразию положил ближайший сосед ветеринара – Игорь Михайлович Минеев. Он подошел к калитке, отобрал у обидчика палку и пообещал надрать уши, если тот будет дразнить собак.

Прогнав его, Игорь Михайлович вошел во двор, остановился у будки и ласково спросил:

– Ну что, Пальма, скучаешь?

– Ага, – вздохнув, ответила Даринда, но тут же, спохватившись, поправилась: – Аф-ф.

Минеев испуганно посмотрел на собаку и переспросил:

– Чего-чего ты сказала?

– Аф-ф, – повторила Даринда.

– То-то же.

Опасливо косясь на собаку, Игорь Михайлович прошел к дому и крикнул в раскрытую дверь:

– Петь, ты дома?

– Дома, заходи, – услышал он и поднялся на крыльцо.

– У тебя Пальма приболела, что ли?

– А чего ей болеть? – появившись из комнаты, ответил ветеринар.

– Да кто ее знает. Я ее спрашиваю: «Ну что, Пальма, скучаешь?» А она мне отвечает: «Ага». Может, чумка?

– Это в голове у тебя чумка, – ответил Петр Семенович. – Пальма отродясь не разговаривала.

– Возможно, – почесывая затылок, сказал Игорь Михайлович, и, не прощаясь, пошел к калитке.

– А ты чего заходил-то? – вдогонку крикнул ему ветеринар. Сосед остановился, посмотрел на собачью будку и ответил:

– Не помню. А Пальму все-таки проверь. Что-то здесь не так.

– Проверю, – пообещал хозяин.

Некоторое время Даринду никто не беспокоил, но затем хозяин принес ей поесть и поставил миску рядом с будкой. Удивившись, что собака даже не шелохнулась, ветеринар не на шутку встревожился.

– Ты что это, Пальма? Я тебя не узнаю, – он погладил мимикра по собачьей морде и сказал: – Пойдем-ка в дом, я тебя посмотрю.

В комнате Петр Семенович уселся на низенькую табуретку, поставил перед собой Даринду и, раскрыв ей пасть, заглянул туда. Испытывая страшные мучения от страха и стыда, тетушка Фуго страдальчески смотрела на ветеринара и думала: «А может, рассказать всю правду? Мы же не воры. Он хороший, добрый человек, любит животных, все поймет, и мне не надо будет так мучиться».

– Да ты вся дрожишь, – сказал ветеринар. – Может, действительно чумка?

Пока он измерял собаке пульс, Даринда собралась с духом и смущенно сказала:

– Понимаете, я не собака.

– А кто же? – не успев сообразить, в чем дело, спросил Петр Семенович. Даринда уже хотела было ответить, но ветеринар вдруг вскочил с табуретки и заорал: – А-а-а-а! Чур меня! Чур меня! – Затем он с криком выскочил из комнаты, захлопнул за собой дверь и бросился на улицу.

На крыльце столкнулся с женой и едва не сбил ее с ног.

– Ты что, с ума сошел? – возмущенно проговорила Екатерина Васильевна.

– Там… там… там Пальма, – бессвязно забормотал ветеринар.

– Что Пальма? – заметив, как у мужа дрожат губы, спросила она.

– Она… она говорила со мной.

Теперь пришла очередь пугаться хозяйке дома.

– Точно, с ума сошел, – в ужасе прошептала его жена. – Петя. Петруша, пойдем, я уложу тебя в постель, напою горячим чаем с малиной.

– Пойди… – продолжал бормотать Петр Семенович. – Пойди, спроси у Пальмы, чего она хочет.

– Ну что может хотеть собака? – ласково ответила Екатерина Васильевна. – Поесть да поспать. Сейчас я дам ей косточку, она и перестанет говорить.

– Думаешь, это поможет? – недоверчиво спросил ветеринар.

– Конечно, – женщина погладила мужа по спине и повела в дом.

– Значит, если тебе дать косточку, ты тоже перестанешь говорить? – задумчиво спросил ветеринар.

– И я перестану, – согласилась хозяйка дома. – И лошадь перестанет говорить. И птичка, и рыбка, и даже попугайчик. Все перестанут говорить. Пойдем, Петруша. Сейчас сам убедишься, что Пальма молчит, как мороженая треска.

Екатерина Васильевна открыла дверь, и они вошли в комнату, где не оказалось никакой Пальмы. Даринда к тому времени решила, что ее признание не приведет ни к чему хорошему, и слилась со стенкой.

А когда хозяева вошли, незаметно выскользнула через дверь и вернулась в собачью будку.

– Ну, где Пальма? – спросила женщина. Растерявшись, Петр Семенович заглянул за диван, проверил под столом, откинул шторы и, взявшись за голову, проговорил:

– Но я же сам привел ее в дом.

Екатерина Васильевна уложила мужа на диван, укрыла теплым пледом, а в ноги сунула грелку.

– Ты полежи, а я пойду, спрошу у Пальмы, чего она хотела, – сказала хозяйка и ушла к соседям звонить знакомому врачу.

Пробегая мимо будки, она заглянула внутрь и покачала головой:

– Ну, Пальма, и натворила же ты дел.

– Аф-ф, – ответила Даринда и как-то очень по-человечески пожала плечами. Женщину настолько поразил этот совсем не собачий жест, что она так и осталась стоять там, согнувшись пополам.

Глава 3

Алеша быстро нашел Фуго недалеко от дороги. Мимикр наткнулся на небольшую полянку земляники и пока обирал ее, так разомлел на солнышке, что уснул, поудобнее устроившись на траве.

Пальма издалека почувствовала запах инопланетянина, громко залаяла и разбудила его. Всполошившись, Фуго заметался по поляне, а когда увидел собаку, завопил:

– Уберите зверя! Уберите, а то я за себя не ручаюсь!

– Фуго! – услышав знакомый голос, радостно воскликнул мальчик и вместе с Пальмой выскочил на полянку. Собственно, радостной встреча оказалась только для Алеши, потому что, проспав все это время, Фуго ни о чем не знал и очень удивился, увидев друга без тетушки, но с собакой.

По пути в деревню Алеша обо всем рассказал. Он торопил мимикра, описывая, как должно быть страшно Даринде сидеть в собачьей будке. Но племянник и сам понимал, какому испытанию подвергает себя его пугливая тетушка. Приняв облик прадедушки, он понесся по дороге быстрее своего «правнука».

Хозяйка крайнего дома вышла в огород как раз в тот момент, когда маленький старичок и мальчик с собакой пронеслись мимо ее изгороди со спринтерской скоростью.

– Господи помилуй! – пробормотала она и снова начала оседать на грядку. – Что творится на белом свете! Не иначе как оборотень! Свят-свят-свят!

Ребята влетели во двор к ветеринару, как раз когда там никого не было. Собака тут же бросилась к миске с едой, а Даринда выскочила из будки, приняла вид старушки, но впопыхах не успела избавиться от злосчастного ошейника. В это время на крыльце появилась хозяйка дома с мокрым компрессом на голове. Она удивленно посмотрела на гостей и поздоровалась:

– Добрый день, Алеша.

– Здравствуйте, Екатерина Васильевна. Это мои прабабушка и прадедушка, – вежливо улыбаясь, представил он мимикров.

– Очень приятно, – слабым голосом ответила та. – Вы к нам?

– Да. Шли мимо и решили зайти поздороваться, – сказал мальчик.

Но тут женщина посмотрела на Пальму и удивленно спросила:

– А почему на собаке веревка?

– Не знаю, – пожав плечами, соврал Алеша.

Она перевела взгляд на мимикров и вдруг с ужасом прошептала: – А почему на твоей прабабушке ошейник с цепью?

– Аф-ф, – по привычке ответила Даринда, и Екатерина Васильевна, сильно побледнев, беззвучно ввалилась внутрь дома.

– Вляпались! – расстроился Алеша, освобождая тетушку от ошейника. – Теперь по деревне пойдут разговоры, что я сажаю свою прабабушку на цепь. А может, и еще чего похуже.

– А что «похуже»? – поинтересовалась тетушка.

– Если бы я знал, – вздохнув, ответил тот.

К вечеру по деревне распространился слух, что откуда-то появились подозрительные лилипуты, а хозяйка крайнего дома уверяла односельчан, что это никакие не лилипуты, а самые настоящие оборотни. Беспокойства добавил Фуго, хотя Алеша предупреждал, что жители Игнатьева не готовы к его фокусам.

После ужина он предложил прогуляться к реке. Мимикр пообещал, что догонит их, и выскочил из дома, когда Алеша с Дариндой уже скрылись из виду. Ему лень было снова принимать вид старичка, здороваться с людьми, которые к концу дня выходили на улицу посидеть у калитки, и он прикинулся обычным земляным холмиком. Едва Фуго выкатился за калитку, из соседнего дома вышел Игорь Михайлович – друг ветеринара. Он остановился в метре от инопланетного гостя, закурил сигарету и бросил сгоревшую спичку под ноги.

– А сорить совсем не обязательно, – решив поозорничать, сказал мимикр. Игорь Михайлович испуганно посмотрел вниз, никого не увидел и беспокойно огляделся.

– Кто здесь? – хрипло спросил он.

– Это я, земля, – ответил Фуго и слегка пошевелился, давая понять, где он находится.

– Земля, – сам себе завороженно проговорил сосед. – Ну, правильно, если собака говорит, то почему земля не может? – Он внимательно посмотрел на холмик и шепотом сказал: – Земля, земля, я Игорь Минеев. Как слышно?

– Слышу вас хорошо, – последовал ответ. – Теперь пойдите, поговорите с рекой.

– Земля, земля, вас понял, – ответил мужчина и словно сомнамбула[5] отправился на берег.

Тропинка, ведущая к реке, проходила между огородов. На одном из них работал Иван Бурбицкий – молодой сержант полиции, который совсем недавно поселился в деревне и пока не знал всех жителей в лицо. В детстве он мечтал стать космоплавателем, но когда вырос, решил, что кто-то должен поддерживать порядок и здесь, на Земле. И тогда Бурбицкий пошел работать в полицию города Тучкова. Он очень хорошо исполнял свои обязанности, и вскоре молодому стражу порядка досрочно присвоили звание сержант.

Два часа назад Иван сдал дежурство и решил заняться прополкой картофеля. Он стоял посреди своего небольшого поля, потирал уставшую поясницу и от нечего делать крутил головой. Парень надеялся увидеть хотя бы кого-нибудь из знакомых, чтобы завести разговор о подлых колорадских жуках, съевших половину ботвы, пока хозяин огорода занимался охраной общественного порядка. Здесь-то Фуго и совершил следующую ошибку. Решив немного порезвиться, он принял вид обыкновенной козы.

– Смотри-ка, чья-то коза без надзору ходит, – вслух сам себе сказал Иван.

– А я сама по себе, – поравнявшись с полицейским, неожиданно проговорило животное. – Фу ты, черт, вымя ходить мешает. Наверное, козлом все-таки лучше.

Затем коза вдруг растеклась по земле и исчезла. По траве, будто порыв ветра, пронеслась волна, на солнце набежала небольшая тучка, и сержант почувствовал, как у него между лопатками поползли мурашки, каждая из которых была не меньше колорадского жука.

– Что?! – холодея, спросил он, и рука непроизвольно потянулась к тому месту, где обычно на кителе располагался карман со свистком. Но сейчас там была лишь голая грудь.

В общем, Бурбицкому сделалось жутко. Ведь была уверенность, что говорящих коз на свете не бывает, а значит, объяснение одно: он увидел настоящего оборотня, о которых когда-то читал в страшных книжках.

– Люди! – вдруг закричал работник полиции и, не разбирая дороги, бросился прямо по грядкам вон с огорода. – Я видел оборотня! – истошно вопил он.

Пробегая мимо местного пенсионера Клубникина, Иван с вытаращенными глазами крикнул:

– Я видел настоящего оборотня! Понимаете? Оборотня!

– Сбрендил, – провожая его взглядом, проговорил Клубникин. – А еще в полиции работает.

Алеша с Дариндой стояли на берегу реки рядом с Николаем Бабкиным и его кошкой Ксюшей, которая всегда сопровождала хозяина на рыбалку. Она сидела как египетская богиня Бастет[6] и терпеливо дожидалась своего пескаря, а Николай красочно расписывал, какой огромный лещ от него ушел утром. Мальчик знал, что перед ним настоящий рыбак, а значит, врет. Но он вежливо кивнул и переспросил:

– Вот такой? – Он развел руки почти на метр и с восхищением выдохнул: – Ух ты!

– Ну, почти такой, – засовестился Николай.

Когда Игорь Михайлович подошел к реке, все повернулись к нему. Минеев встал на мосток, завис над водой и вдруг произнес:

– Река, река, я Игорь Минеев. Как слышишь? Прием.

– Совсем рехнулся, – тихо проговорил Николай и потащил удилище кверху. На крючке отчаянно трепыхалась плотвичка величиной с палец, и Ксюша тут же сорвалась с места и уселась у хозяина в ногах.

По прибрежной траве прошла небольшая волна, после чего за спиной у рыбака возник Фуго в облике прадедушки.

– Твоя работа? – тихо спросил его Алеша, указывая на Минеева.

– Если честно, да, – радостно признался мимикр.

Так и не дождавшись ответа от реки, Игорь Михайлович задумчиво побрел в деревню, а Николай, насаживая на крючок свежего червя, продолжил:

– А позавчера здоровый окунь взял – килограмма на полтора. Таскал меня, таскал. Таскал-таскал…

– Разве здесь такие большие окуни водятся? – с сомнением спросил Алеша.

– Скажешь тоже! – искренне возмутился рыбак. – Знаешь, какая тут рыба есть? Багром не вытянешь.

Отвлекшись, мальчик и не заметил, как друг снова исчез. Только когда рядом с поплавком Николая всплыла огромная рыба и помахала им плавником, он испуганно обернулся, покачал головой и показал кулак.

– Вон! – заорал рыбак. – Видишь?! – Николай резко выдернул из воды удочку и заметался по берегу, на ходу сбрасывая одежду. – Видишь?! А ты говоришь, не водится!

Рыбина продолжала плавать на поверхности в нескольких метрах от берега. Даринда испуганно смотрела на племянника и молчала, а Николай нашел в траве здоровенную дубину и на цыпочках вошел в воду.

– Фуго! – испугавшись, вскрикнула тетушка.

– Что случилось? – вдруг спросила рыбина, и дубина сразу выпала из рук Николая.

– Мама, – оцепенев, проговорил Бабкин. – Мамочка! – Он задом вышел из воды, чуть не наступил на Ксюшу и, развернувшись, со всех ног бросился в деревню, позабыв об одежде и удочке. – Говорящая рыба! – на бегу заорал он. – Я видел говорящую рыбу!

– Фуго, – зашипел Алеша. – Что ты делаешь?!

– Ему так хотелось увидеть большую рыбу, что я решил доставить ему удовольствие, – выбираясь на берег, ответил мимикр.

– А зачем заговорил? Говорящих рыб не бывает.

– Но он же видел, значит, бывает, – спокойно ответил мимикр. А в это время пенсионер Клубникин сидел за письменным столом внука и писал анонимное письмо в полицию:

«Довожу до Вашего сведения, что в Вашем отделении работает сержант Иван Бурбицкий, который в неслужебное время, вместо того чтобы собственным примером воспитывать некоторых несознательных граждан, видит оборотней и прочую мифологическую нечисть. В связи с этим прошу рассмотреть его поведение на общем собрании состава и поставить вопрос о пребывании сержанта Бурбицкого в рядах доблестной полиции.

Истинный гражданин своей страны».

Вообще-то, пенсионер был очень даже неплохим человеком, но от долгого одиночества душа его немного очерствела. Часто по вечерам он садился за письменный стол и сочинял автобиографический роман, в котором описывал свою жизнь. Когда ему надоедало, он писал письма. Правда, у Клубникина давно не было ни друзей, ни родственников, поэтому писать приходилось в разные правительственные и научные учреждения.

Заклеив конверт, он вышел из дома, опустил письмо в почтовый ящик и с удовлетворением потер руки. В этот момент мимо пронесся голый Николай Бабкин.

– Я разговаривал с рыбой! – вопил он. – Я видел говорящую рыбу!

– Так-так-та-ак, – сощурившись, зловеще проворчал пенсионер и ушел в дом писать еще одно анонимное письмо Бабкину на работу.

Немного погодя Игорь Михайлович Минеев вошел в дом ветеринара. Он застал друга лежащим на диване с компрессом на голове, а Екатерину Васильевну собирающей вещи. Она метала одежду из шкафа в чемодан и дрожащим голосом причитала:

– Это ненормально! Этого не может быть! Если ты такой умный, оставайся здесь и сам разбирайся с Пальмой… или кто она там такая!

– Уезжаете? – с порога уныло спросил гость.

– Катя собралась к сестре, отдохнуть, – убитым голосом ответил Петр Семенович.

– Я тоже уезжаю, – глядя в пол, сказал Игорь Михайлович. – Со мной сейчас говорила земля, а река почему-то не захотела.

Екатерина Васильевна на секунду замерла, округлившимися глазами посмотрела на Минеева и, схватив набитый чемодан, бросилась к выходу.

– Это к концу света! – выкрикнула она с крыльца. – Все посходили с ума!

Затем мужчины услышали шум заработавшего двигателя, и через несколько секунд Екатерина Васильевна на большой скорости выехала со двора.

– Значит, Пальма и с вами успела поговорить? – спросил Игорь Михайлович. При этих словах ветеринар вздрогнул, нервно рассмеялся и шепотом ответил:

– Да. Я начал щупать ей пульс, а она мне заявляет: «Слышь, хозяин, сходи-ка в магазин за косточкой».

– Паранормальное явление, – гость удрученно покачал головой. – Все, я поехал в Москву. У меня в газете «Необыкновенные новости» есть знакомый корреспондент. Завтра пришлю его сюда. Если можешь, приюти его.

– Приютю, – пообещал ветеринар и поправился: – Приючу. В общем, присылай.

– Пальму никуда не отпускай. Возможно, она всего лишь передатчик.

– Передатчик чего? – испугался Петр Семенович. Минеев внимательно осмотрел комнату, затем молча поднял взгляд к потолку, и собеседник понимающе протянул:

– А-а-а!

– Может, и еще чего похуже, – на выходе проговорил Игорь Михайлович.

– Чего похуже? – еще больше испугался ветеринар.

– Да если бы знать.

Из дома ветеринара он выскочил перед самым закатом, бегом бросился к остановке автобуса и выбрал путь по берегу реки, чтобы случайно не наткнуться на знакомых. По дороге ему встретились Алеша, чуть позади которого шли маленькие старичок и старушка. Старичок был почему-то мокрым, хотя ужасно старомодный костюм на нем совершенно не обвис, а выглядел сухим и свежим.

– Здравствуйте, Игорь Михайлович, – поздоровался мальчик.

– Привет, привет, – разглядывая подозрительного старичка, ответил Минеев. – Это твои лилипуты?

– Это мои прабабушка и прадедушка, – обиженно ответил тот.

– Прошу прощения, – извинился он и, затравленно глядя по сторонам, предупредил: – Сегодня ночью никому двери не открывайте.

– Почему? – спросил Алеша и сделал большие глаза.

– Так надо, – шепотом ответил Игорь Михайлович и, не попрощавшись, побежал к подвесному мосту.

– Вот что ты наделал, – с укором сказал Алеша мимикру.

– Так, может, лучше всем рассказать, кто мы с тетушкой и откуда?

– Конечно, надо рассказать, – поддержала племянника Даринда. – Нельзя же так издеваться над людьми.

– Расскажем, – пообещал Алеша. – Но не сегодня.

После ужина она села перед телевизором слушать оперу Россини «Севильский цирюльник», а Фуго попросил друга научить его играть в шахматы.

Мимикр никак не мог привыкнуть к тому, что одна фигура ходит прямо, другая – наискосок, а третья и вовсе буквой «г». Он все время путал их названия, а потом предложил упростить правила.

– Давай все будут ходить одинаково, – сказал он.

– Ну да, – ответил Алеша. – Потом, чтобы не путаться, ты предложишь все фигуры называть фиговинами или тебе не понравится, что клетки на доске разного цвета, и нам придется ее покрасить…

В этот момент в дверь постучали, и в дом вошли ближайшие соседи: Ирина Константиновна и Владислав Валентинович. Оба были известными писателями, сочиняли детективы и фантастические романы о борьбе угнетенных народов на других планетах, но сами никогда не бывали в космосе и описываемых событий не видели.

Гости проследовали в гостиную, и Фуго с Дариндой едва успели принять вид старичков.

– Добрый вечер. А где мама? – ласково спросила Ирина Константиновна.

– Уехала в Москву, на работу. Будет только в пятницу, – ответил Алеша, а мимикры вежливо улыбнулись. – Вы проходите, садитесь.

Поблагодарив, соседи устроились на одном из диванов.

– Чаю хотите? – спросил мальчик.

– Нет, спасибо, – отказался Владислав Валентинович. – Мы только что из-за стола. А это, значит, твои прабабушка и прадедушка? – писатель с обаятельной улыбкой поклонился Фуго и Даринде. – Очень похожи на маму. Вернее, она на них. То есть на вас.

– Это папины, – сказал Алеша.

– Ну, значит, на папу. Вернее, он на них. То есть на вас, – поправился Владислав Валентинович и обратился к мимикрам: – Откуда будете?

Они посмотрели на Алешу, и «правнучек» ответил:

– Из Саратовской области. Там деревенька есть такая, называется Большие Баклуши. Вот там и живут.

– Хорошее название, – похвалил сосед.

– И что у вас там, свое хозяйство? – поинтересовалась Ирина Константиновна. «Родственники» снова повернулись к «правнуку», и он ответил:

– Да: двухэтажный дом, две лошади, четыре коровы, шесть поросят, восемь овечек, десять кур, двенадцать уток, четырнадцать гусей, кошка, собака и две канарейки.

– Ого! – как бы не веря, воскликнул Владислав Валентинович, смерив взглядом двух тщедушных старичков. – Прямо целый зоопарк.

– И не тяжело на старости лет держать столько животных? – вновь спросила его жена.

– А, ерунда, – вдруг ответил Фуго. – Утром выгоняем весь зверинец в лес, и они там пасутся. А вечером я дую в дудку, и все возвращаются. Ручные совсем.

– Оригинально, – восхищенно проговорил писатель, а Ирина Константиновна посмотрела на Даринду и смущенно спросила:

– Извините, забыла, как вас зовут?

Мимикр засуетилась, испуганно взглянула на Алешу, но тот и сам давно позабыл придуманное им имя. Замешкавшись, он сделал вид, что поправляет фигуры на шахматной доске, но понял, что дальше тянуть нельзя, и выпалил:

– Агафья Тихоновна.

– Да? – удивилась женщина, которая тоже не помнила утреннего имени Даринды, но все же с кислым лицом продолжила: – Агафья Тихоновна, милая, сколько же вам лет?

Инопланетная гостья опустила глаза, а мальчик произнес:

– Девяносто шесть.

– Она у вас что, немая? – сочувственно спросила соседка, так и не дождавшись от «прабабушки» ни одного слова.

– Нет, – вдруг сказала Даринда. – Просто долго думаю.

– Точно, – обрадовался Алеша. – Бывает, прадедушка спросит у нее о чем-нибудь утром, а прабабушка только вечером отвечает.

– А-а-а, – закивала Ирина Константиновна. – Понятно. А прадедушку-то как зовут? Вы извините, конечно, тоже запамятовала.

– Пантелеймон Захарович, – не моргнув глазом проговорил «внучек».

– Пантелеймон Захарович? – удивилась соседка и посмотрела на мужа.

– Хорошее русское имя, – пожав плечами, ответил на взгляд жены Владислав Валентинович.

– Хорошее, – растерянно поддержала его писательница, мучительно пытаясь вспомнить, как звали прадедушку утром.

– Да, Пантелеймон Захарович, – вальяжно развалившись на диване, подтвердил Фуго. – Девяносто семь лет, люблю животных. Но только домашних, – уточнил он. – Жареную картошку и шахматы.

– И что же, все девяносто семь лет вы прожили в деревне? В этой, как его, в Больших Баклушах? – спросил гость.

– Да, – ответил тот. – Люблю, знаете ли, свою деревеньку. Выйдешь поутру на улицу, а там коровы, овцы, свиньи, собаки – видимо-невидимо. Так по деревне и шастают. А кругом пейзажи – хоть на улице ночуй. Благодать.

– Хорошо описываете, прямо по-писательски, – одобрил собеседник. – Мы, городские, не знаем этих прелестей. Дачники, одно слово. А тянет на землю.

– Вот меня тоже так на землю тянет, – вдруг вступила в разговор Даринда, забыв о том, что у нее в деревне Большие Баклуши двухэтажный дом. – Так хочется иметь хотя бы маленький клочок земли. И домик на ней – тоже ма-аленький такой, аккуратненький.

– А у вас же в Саратовской области есть и земля и дом, – опешил Владислав Валентинович и посмотрел на супругу.

– Есть, – спохватилась Даринда. – Но хочется еще.

– Понятно, хочется здесь, поближе к своим, – сочувственно сказал сосед и добавил: – Кстати, в соседней деревне пустует один домик. Если сходить в сельсовет и попросить, может быть, дадут. Ну, мы пойдем, а то поздно уже, – гость поднялся, и Ирина Константиновна тут же последовала его примеру.

– Очень приятно было с вами познакомиться, – сказала она. – Заходите к нам пить чай вместе с вашей внучкой, Светланой Борисовной.

– Обязательно, – пообещал «прадедушка» и тоже встал. – И вы заходите: в следующий раз расскажу, как мы с тетушкой Дариндой одомашнивали трубиранов. Это животное такое.

– Так у вас еще и тетушка жива? – удивилась Ирина Константиновна.

– Жива, – понимая, что проговорился, ответил мимикр. – Она там, в деревне осталась, за нашим стадом присматривает. Сто двадцать пять лет, самая старая жительница деревни. Глухая как пень, совершенно слепая и ничего не говорит. Но хозяйство содержит в порядке.

– И как же она справляется? Слепоглухонемая… – изумилась гостья.

– На ощупь.

Алеша уже давно делал знаки глазами и даже пытался перебить друга, но Фуго не обращал на его попытки никакого внимания.

– По стенке выйдет во двор, как свистнет, коровы со свиньями кидаются врассыпную, только пятки сверкают.

– У коров и свиней копыта, а не пятки, дорогой прадедушка, – сквозь зубы поправил его мальчик.

– Я и говорю, копыта, как фонари какие, так и сверкают.

От соседей по даче Владислав Валентинович и Ирина Константиновна вышли слегка не в себе. Старички произвели на них глубокое впечатление. Особенно поразил неправдоподобный рассказ Пантелеймона Захаровича о слепоглухонемой тетке.

– Может, они сумасшедшие? – предположила супруга.

– Не знаю, – мрачно ответил муж. – Но все это мне почему-то не нравится.

А вечером, перед самым сном, позвонила мама. Алеша не стал расстраивать ее и рассказывать, что произошло. Он сообщил, что они очень хорошо поужинали, и Фуго, который сидел рядом, громко подтвердил:

– Жиреем, Светлана Борисовна. Растем и жиреем как на дрожжах.

Глава 4

Ранним солнечным утром следующего дня из автобуса вышел молодой человек в черных очках и с небольшой сумкой через плечо. Он полюбовался противоположным берегом реки, благополучно миновал игнатьевский подвесной мост, прошел по улице и остановился у дома ветеринара. Пальма несколько раз лениво тявкнула и, решив, что незнакомец достаточно предупрежден, снова залезла в будку.

– Петр Семенович! – крикнул молодой человек, из-за собаки не решаясь войти во двор.

– Его нет, он уехал по вызову в соседнюю деревню, – сказала проходившая мимо женщина с пустым подойником.

– Может, тогда вы расскажете, что здесь вчера произошло? – спросил он.

– А что вчера произошло? – насторожилась она.

– Да вот слышал, будто у ветеринара собака заговорила. Наверное, эта? – он указал на Пальму.

– Про собаку ничего не знаю. А про лилипутов и огромную говорящую рыбу – было. Лилипуты какие-то объявились в деревне. Прячутся по кустам, картошку и яблоки по ночам воруют. Хотели один дом поджечь, но хозяйка помешала – успела залить огонь водой. А еще вчера наш рыбак Николай Бабкин прибежал в чем мать родила. Бледный, трясется весь. В дом заскакивает, кричит: «Со мной говорила рыба!» – женщина оценивающе осмотрела молодого человека и осторожно поинтересовалась: – А вы что, из полиции?

– Нет, я корреспондент газеты «Необыкновенные новости», – представился Сергей Никифоров.

– Значит, вам к Бабкину нужно, – со знанием дела произнесла собеседница. – Пятый дом отсюда.

– Большое спасибо, – поблагодарил корреспондент и пошел было к дому рыбака, но она добавила:

– Только его сейчас нет. Он с первым автобусом уехал в Москву, покупать самую толстую леску для говорящей рыбины.

– А кто-нибудь еще видел лилипутов и эту необыкновенную рыбу? – несколько расстроившись, спросил Сергей.

– Не знаю. Походите по домам, может, кто чего расскажет.

Молодой человек целый час бродил по деревне в поисках очевидцев. Наконец, на одном из огородов он увидел крепкого старичка с лопатой и поспешил к нему.

– Можно с вами поговорить? – из-за забора спросил Сергей.

– Говори, – разрешил хозяин дома. – Почему же нельзя?

Корреспондент вошел во двор, для солидности достал из сумки маленький магнитофончик и, не включая его, приступил к расспросам.

К тому времени, как дачники проснулись, а местные начали возвращаться с работы на обед, Сергей Никифоров побывал в двух домах, поговорил с их обитателями, но толком ничего не узнал. В третьем городского гостя усадили за стол, поставили перед ним стакан чая, плюшки с маком, варенье и только после этого спросили:

– Так о чем писать собираешься?

– Говорят, у вас в деревне происходят паранормальные явления, – отхлебывая чай, сказал Сергей.

– Брешут, нормальных у нас не пара произошло, – пожевывая ус, ответил хозяин дома. – Нормальные явления у нас происходят каждый день. А вот пару ненормальных действительно граждане зафиксировали.

– Расскажите, пожалуйста, где и как это было, – попросил корреспондент. Он снова вытащил магнитофончик, установил его на столе и приготовился слушать.

– Значит, та-ак, – тоном сказителя начал старик. – Есть у меня старуха. Ничего себе такая, не хуже и не лучше других. Немного вредная, правда, но мы с ней живем уже сорок лет, и я, честно говоря, давно привык. Так вот, вчера мы как всегда проснулись в четыре утра. Ну, старуха, как положено, приготовила завтрак, – хозяин подпер голову кулаком и, мечтательно глядя в окошко, очень подробно принялся рассказывать о том, что произошло вчерашним утром.

Сергей внимательно слушал минут двадцать, а затем извинился и перебил словоохотливого старика:

– А вы не могли бы рассказать о паранормальных явлениях? – повторил он просьбу. – А то вы все о старухе да о старухе.

– О паре ненормальных, – поправил его хозяин. – Пожалуйста. Так вот, заменил я на крыше несколько черепиц. Немецкие положил – очень хорошая черепица, качественная. Раз двадцать на крышу лазил. Плечи и спина заболели. Сам понимаешь, возраст. Так вот, черепицу заменил и решил в баньке проводку посмотреть…

Корреспондент слушал еще минут пятнадцать, а потом вдруг разнервничался и вновь перебил рассказчика, но уже не так вежливо:

– Послушайте, я уже в третий дом захожу, и везде мне рассказывают либо о старухах, либо о стариках. Понимаете, газета, в которой я работаю, называется не «Российские старики», а «Необыкновенные новости».

– Понятно, – ответил хозяин. – Ты, главное, имей терпение дослушать. Вся суть как раз сейчас и начнется, – старик не торопясь закурил папиросу, пустил толстую струю дыма в потолок и продолжил: – Так вот, отправил я старуху пропалывать огород, а сам на лавочке сижу перед домом, как сейчас – покуриваю. Гляжу, бежит собака не собака, волк не волк, не понятно. И вдруг она р-раз и провалилась сквозь землю.

– В яму упала?

– Нет, провалилась, – уверенно повторил хозяин.

– В трубу? – допытывался Сергей.

– Нет, сквозь землю, – настаивал на своем рассказчик.

– А воронка осталась?

– Нет, – подумав, ответил старик. – Воронки не было. Это же не бомба была, а собака. Или волк.

– А вы перед этим не… – молодой человек щелкнул себя пальцем по горлу и пояснил: – Не выпивали?

– Нет, – обиделся собеседник. – Я вообще не пью. Только по праздникам и по выходным. Да после баньки бывает или от болезни какой.

– А болеете часто? – поинтересовался Сергей.

1

Вомбат – сумчатое животное длиной до 1 метра, обитает в Австралии и на островах Океании.

2

Полуторка – небольшой грузовичок 30–40-х годов грузоподъемностью 1,5 тонны. На памятнике написано: «Автомобиль-труженик, автомобиль-воин».

3

Нарвал – «морской единорог», животное из семейства китов. Один из зубов нарвала развивается в огромный бивень, вырастающий до 3 метров в длину.

4

Трутовик – древесный гриб, похожий на круглую полочку.

5

Сомнамбула – лунатик, человек, бродящий во сне.

6

Бастет – в египетской мифологии богиня радости и веселья. Изображалась в виде кошки или женщины с кошачьей головой.