Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Десятый круг ада

ModernLib.Net / Детективы / Андрюхин Александр / Десятый круг ада - Чтение (стр. 7)
Автор: Андрюхин Александр
Жанр: Детективы

 

 


      Было заметно, что этот случай прекрасно поднял настроение Канаеву. Он очень завистлив и при случае всегда предаст.
      Маскитов подошел к зеркалу, отразившему его угрюмую физиономию, и едва узнал себя в опухшем сердитом существе. Выглядел он весьма несвеже и весьма немолодо: красная дряблая физиономия с коричневыми мешками под глазами, черные густые волосы ежиком, растущие почти от самых бровей, колючие, черные глазки, заплывшие со всех сторон. А ведь ему только двадцать шесть.
      Он попытался пригладить ежик, щедро полив его одеколоном, и подумал, что неплохо бы бросить пить. Но разбуженная злоба опять накатила на него. Дела идут день ото дня хуже. Из трех свиноферм, оставшихся от Хвостова, две пришлось закрыть, поскольку добыча желудей обходится дороже готового продукта. Он закрыл бы и третью, но в столице требуют, чтобы работа продолжалась. От поставки органов он имеет сущие гроши, хотя холодильники переполнены и размещены на его личной земле. Скорее бы стать губернатором, а лучше - депутатом Госдумы. Тогда Маскитов будет ходит в галстуке и в шикарном костюме от Кардена. Он будет холеным, чистеньким. Будет ездить на "вольво" с личным шофером, и все вокруг будут уважительно расступаться и обращаться к нему по имени-отчеству. Но главное, у него отпадет необходимость подчиняться высокопоставленным дядям из столицы, которые много требуют и мало платят, хотя бы за кровавые потасовки. А небось сами за свежие трупы срывают хорошие бабки. Конечно, депутатство - совсем другой уровень бытия. Не зря же и покойный Хвостов так стремился в Госдуму.
      Маскитов отхлебнул ещё пива и решил наконец принять душ. Что же ещё такого змеилось в душе и никак не вылуплялось? Уж не сегодняшний ли сон? Хотя из него он не помнил ни фрагмента, но холодное ощущение неслыханной мрачности отпечаталось в душе.
      "Почему все вокруг так мерзко? - думал он под душем и в столовой, когда пытался проглотить какую-то мерзость из блестящего пакета. - Что же так невесело и нелегко жить в этом паршивом местечке даже с приличными деньгами? Ничто не скрашивает жизнь: ни красивые барышни, ни золотые побрякушки, ни скупленная за бесценок недвижимость. И только власть, полная официальная власть над этим быдлом, именуемым народом, сможет успокоить душу".
      И когда бандит выезжал из гаража на своем новеньком серебристом "форде", ещё большее уныние охватило его. Над головой беспросветная мгла, вокруг качающиеся полуобнаженные деревья, которые уже через месяц будут голыми, корявыми и уродливыми, а земля будет продрогшей, унылой и тоже до чертиков серой, и плохо одетые люди со скучными, тупыми физиономиями будут шнырять, словно крысы, на фоне таких же скучных и серых "хрущевок", и промозглые ветра будут свистать и таскать всякий мусор по тротуарам. И такое холодное, мерзкое зрелище наблюдается в этой полосе восемь месяцев в году.
      Он застонал и неожиданно вспомнил, что сегодня ночью ему снилась змея, которая холодно скользила по его дряблому и почему-то старческому телу.
      Маскитов поежился и выжал полный газ. Почему же ему так фатально не повезло? Почему он родился именно здесь, в убогом Среднем Поволжье, а не где-нибудь на теплых берегах Франции или Греции? Чем он хуже хотя бы тех же негров или индейцев, имеющих возможность ежедневно купаться в океане и ходит в бордели?
      Он катил на своем "форде", глядел по сторонам и активно ненавидел неказистые домишки, покосившиеся заборчики, лишенные пышности деревца, но больше всего - прохожих. "Вот кого бы давить, и давить, и расчленять потом на органы", - думал он с ядовитой усмешкой и вдруг на трамвайной остановке улицы Чернышевского неожиданно увидел её.
      3
      Приблизительно в это же время на той же улице в трехкомнатной холостяцкой квартире известного репортера Закадыкина просыпались вчерашние гости. Самый молодой из них, оторвав от подушки голову, заметил, что его наставник бодрствует, и бодрствует чисто по-обломовски, не вставая с дивана. Рахметов по обыкновению пожирал очередную книгу, бесшумно переворачивая страницу за страницей, и зрачки его бешено бегали, словно ловили ту самую неуловимую русскую мысль, которая то бесконечно куда-то убегает, то с кровью в горле к чему-то призывает. Юноша спал на раскладушке и по причине её скрипучести часто просыпался, поэтому не очень хорошо выспался. Рахметов же выглядел бодро.
      - Который час? - спросил Сережа.
      - Отдыхай, - отозвался Рахметов. - Нам приказано не высовываться из квартиры. А жаль. Говорят, здесь пиво неплохое.
      - Мы одни? - повертел головой юноша, нашаривая на стуле брюки. - Шеф, как я понял, опять на задании с нашей коллегой.
      В голосе стажера звучала ирония, но товарищ её не поддержал.
      - Ты прав, коллега уже работает. А шеф, я думаю, решил показаться семье.
      - Он тоже из этих мест?
      - Тоже! Я же тебе рассказывал. Майор помог ей бежать из следственного изолятора. И сам, разумеется, бежал. А куда деваться? Ведь он и был тем следователем, который вел её дело.
      Стажер присвистнул и в некотором замешательстве отправился в ванную. Когда минуту спустя он возвратился свежим и умытым, то спросил полушепотом, с опаской поглядев на дверь:
      - Что же она совершила?
      Рахметов оторвался от книги и, подняв палец кверху, нравоучительно изрек:
      - Не старайся познать непознаваемое. История тут не простая. Если говорить коротко, она перерезала горло одному местному мафиозо. Да, тому самому, ради чьего наследства мы сюда прибыли.
      Глаза юноши стали такими круглыми, что его товарищ расхохотался. Ему вдруг вспомнилось, как этого пацана с отчаянным лицом и самодельным плакатом на груди он встретил у Савеловского вокзала. На плакате разноцветными фломастерами было написано: "Бескорыстные патриоты, откликнитесь!"
      Патриоты не только не откликались, но даже не подымали глаз на явно спятившего парнишку. Они озабоченно прошмыгивали мимо, и им не было никакого дела до разваливавшейся Родины. Рахметов, понаблюдав немного, отвел пацана к своим, в катакомбы.
      - За что же она его, если это, конечно, не военная тайна? - продолжал допытываться стажер.
      - Наверное, она, как и ты, решила побороть мафию в одиночку. Но это абсурд, дорогой коллега! Мафию обслуживают профессионалы из госбезопасности, те самые, которых упразднила новая власть. Только они никуда не делись. Они нашли свою нишу в криминальных структурах. Но и патриоты никуда не делись. Запомни это! И пускай мы вынуждены сидеть пока под землей, но это до поры до времени. Я имею в виду истинных патриотов, любящих национальную культуру, а не тех идиотов, орущих на площадях о нуждах своих хозяев.
      - Это я уже слышал! - ответил Серега.
      - Прекрасно! Тогда давай пожуем.
      Они отправились на кухню, залезли в холодильник, но, кроме яиц, ничего не нашли. Это их не обескуражило. Друзья бодро поджарили глазунью из шести яиц, накрошили в неё луку, посолили, поперчили и жирно намазали горчицей. После чего уплели все это в один присест, облизали вилки и поставили на плиту чайник. Потом сыто отвалились на спинки стульев, и Рахметов, как бы продолжая незавершенный разговор, произнес:
      - Так ты толком не рассказал, что у тебя стряслось на личном фронте?
      - Но и ты не рассказал, что у неё с нашим шефом?
      - Абсолютно ничего, - пожал плечами Рахметов. - Он просто ходит за ней хвостом, а она девица умная. Ничего себе не позволяет ни с ним, ни с кем-либо другим. А тебя, как я понял, патриотом Родины сделала личная обида?
      - Почему же обида? - нахмурился стажер. - Может, у меня сердце болит за Отчизну?
      - Сердце сердцем, однако в большинстве случаев именно личные обиды делают историю. Про порывы сердца сочиняют поэты, а что мы видим на практике? Обиженного Македонского, обиженного Цезаря, обиженного Наполеона! Еще неизвестно, состоялся бы Сталин, как диктатор, если бы над ним так не потешались товарищи по партии! Еще неизвестно, был бы двадцатый съезд, если бы Хрущева так не унижал Иосиф Виссарионович. Да и Ленин, честно говоря, не с хорошей жизни ринулся в революцию: он с позором проиграл два адвокатских дела. Кстати, и Гитлер если бы состоялся как художник, то вряд ли бы заинтересовался политикой. Потому что политика, друг мой, - удел обиженных или крутых неудачников. Усек? Тогда выкладывай!
      Пунцовая краска залила лицо молодого парня. Он отвернулся к окну и выдавил через силу:
      - В общем, история банальная. Жена у меня актриса, женщина красивая. Жили мы с ней на две актерские зарплаты, а какие сейчас у актеров зарплаты, тем более в провинции. В общем, узнаю я в один прекрасный день, что мою жену взялся ни с того ни с сего спонсировать один тип из "новых русских". Поначалу-то я не понимал, почему у нас деньги не иссякают. Ну, думаю, экономить жена научилась. А потом узнал от её подруги, что деньгами её выручает директор одной фирмы. Словом, в тот же вечер собрал я свой чемоданчик и укатил в Москву.
      - И даже не стал разбираться?
      - А зачем, когда и так все ясно.
      - Тяжелый случай, - пробормотал Рахметов, после некоторого молчания. Может, не следовало пороть горячку? Может, не все так страшно, как тебе вообразилось? Наверняка и дети есть?
      - Дочь.
      В эту минуту закипел чайник, и старший коллега не спеша сыпнул в чашку заварки. Затем налил кипятка и поставил на середину стола пакет со слипшейся карамелью.
      - А почему, собственно, ты сразу решил ринуться в борьбу, а не на сцену какого-нибудь столичного театра? Ведь ты же талантливый актер с дипломом ГИТИСа.
      - Кому это теперь нужно: разумное, доброе, вечное? - махнул рукой Сережа. - Толпе нужны "мыльницы" и порнухи. А "новых русских" нужно давить как тараканов.
      Умудренный опытом товарищ укоризненно покачал головой и печально произнес:
      - Благодари бога, что встретил меня, а не какого-нибудь прохиндея. А то бы тусовался сейчас с уголовниками или либерал-демократами. Ведь из обиженных легче всего лепить пельмени для пушек. А давить никого не рекомендую, даже во имя добра. Ради чего, собственно, брать на душу грех? Убивая даже во имя справедливости, ты берешь на себя ещё и грехи убитого.
      - А как же бороться? - пробурчал Сережа.
      - Вот чем! - ответил Рахметов, указывая на лоб. - Ибо только дурак берет на службу армию, умный берет на службу мудрость, сказал Аристотель. А Достоевский сказал, что отдать за Родину жизнь - это самое простое, а ты посвяти десять лет учебе, а потом своими знаниями принеси человечеству реальную пользу! Только тебя пять лет учебы ничему не научили. Свое образование использовать для терроризма - это мелко! Привыкни к мысли, что мы не революционеры и не узколобые националисты. Мы истинные патриоты, которые хотят, чтобы вся духовность и мудрость, накопленная нашей историей, не канула в небытие.
      - Только я хотел бы знать, как все это будет осуществляться на практике, - недоверчиво покачал головой актер.
      - Скоро увидишь...
      4
      В ту же секунду девушка на остановке одним своим видом повергла в прах всех голливудских и канарских красоток из нездешних цветных журналов. Пролетев мимо и трижды оглянувшись, Маскитов со вздохом подумал, что вот ведь какие рыбки ещё попадаются в Среднем Поволжье, можно сказать, ничуть не хуже, чем на импортных видеокассетах. И внутри у него все съежилось и закололо от какого-то приступа обезьяньей грусти. О нет, она не его поля ягодка.
      "Но почему же? - запротестовала козлиная сущность. - Разве у меня недостаточно денег? Разве я не хозяин этого заспанного клочка земли?" Неожиданно свернув в ближайший закоулок и описав круг, Маскитов снова поехал по той же улице. Даже из-за угла было видно, что красавица ещё не уехала, хотя трамвай уже, кажется, прошел. Почему-то лоб бандита покрылся испариной и в коленях почувствовалась дрожь. Маскитов элегантно тормознул у её ног и широко распахнул дверцу.
      - Девушка, подвезти? - произнес он вульгарным, внезапно осипшим голосом.
      Перезревшего вида женщины дернулись было с места, но весьма вовремя шевельнули своими средневолжскими извилинами. Вся остановка с любопытством уставилась на "форд", и он, досадуя на сорвавшуюся глотку, с ужасом подумал, что если мамзель откажется, то его самолюбие этого не переживет.
      Красотка не отвернулась презрительно, по примеру местных барышень. Она оказалась воспитанной: тонко улыбнулась и без жеманства ответила:
      - Спасибо, я на трамвае.
      - Зачем же на трамвае? Я вас довезу, не бойтесь! - воскликнул рэкетир, позорно покрываясь пунцовой краской.
      Девушка взглянула поверх машины, затем на пустые рельсы и вдруг спросила:
      - А вы в Киндяковку?
      - Да куда же еще!
      - Тогда, пожалуй...
      Бандюга почувствовал, как внутри у него все возликовало, а птичка, сделав элегантный жест, означавший "все равно ни черта не дождешься", опустилась на переднее сиденье.
      "Вот теперь она моя!" - воскликнула его гнилая сущность, и владелец "форда" выжал полный газ.
      Первые пять минут ехали молча. Маскитов никак не мог побороть в себе позорное смущение и краем глаза поглядывал на пассажирку. Ее выбивающиеся из-под плаща ноги были непростительно соблазнительными, но сама она не походила на легкомысленную милашку, обожавшую шмотье и шоколад.
      "Такую бы взять в жены", - мелькнула мысль, и снова невыносимо засосало под ложечкой.
      - Вы студентка? - спросил он.
      - Да, - ответила девушка.
      - Учитесь в университете?
      - В Казанском.
      - Так вы в гостях?
      - У тетки.
      Маскитов сразу смекнул, что, исчезни она сейчас, её не скоро хватятся. А вообще девица до того сногсшибательна, что даже увозить неловко. Но если бы дело было только в красоте! Куколка, кажется, не проста. Да и не дура.
      - На каком факультете вы учитесь, если не секрет?
      - На математическом, с уклоном в астрономию.
      Он бросил в её сторону удивленный взгляд и с провинциальным простодушием воскликнул:
      - Может, вас там учат и сны разгадывать? К чему, например, снится змея?
      - К коварной женщине.
      Маскитов криво усмехнулся, заключив про себя, что коварная женщина во сто крат лучше этой ядовитой мерзости, символизирующей её. Но змеи все же не так гнусны, как эти грязные жирные свиньи, снившиеся ему пять лет подряд.
      Он прибавил скорость и подумал, что такую куколку действительно не всякий решится увезти. Еще он подумал, что впервые сидит рядом с дамочкой высшего сорта. Конечно, обладать такой было бы вершиной его идиотских мечтаний. Маскитов с тоской перебрал всех своих многочисленных телок и заключил, что все они, по сравнению с ней, беспородные дворняги.
      Позавчера он подобрал такую на центральной трассе и даже не стал с ней вести разговоров: просто набрал скорость и повез за город на виллу к Канаеву. Она же, после бессмысленных угроз, распахнула дверь и пригрозила, что выпрыгнет. Можно было врезать по физиономии, но любопытство взяло верх. Маскитов прибавил газ, и она действительно выпрыгнула. Было смешно смотреть в зеркальце, как кубарем катилась она по асфальту, а потом с окровавленным лицом распласталась на обочине. Что ж, сама так захотела. Он было притормозил, чтобы вернуться и прихватить её на запчасти, но решил не пачкать кровью сиденья.
      - Значит, учитесь на астрономическом, - повторил он задумчиво. - А сколько, интересно, астрономы получают?
      - Понятия не имею.
      Он улыбнулся, догадываясь, что его ежедневный доход равен годовой зарплате астронома. Безусловно, это огромный козырь в руках того, кто имеет слабость к красивым девушкам. Но красивая девушка не интересовалась его доходами, и это было обидно. Сейчас бы взять и рвануть за город. И к черту все! Уж она-то не будет устраивать истерик и распускать нюни. Она переживет все молча и гордо, как полагается крале такого пошиба. Девушка станет тихо презирать его, и в мире не будет ничего ужаснее её молчаливого презрения. И снова пронеслось в голове, что таких если увозят, то на Канарские острова, где уже ожидают океанская яхта и просторная вилла с прислугой.
      - Остановите у паровоза, - попросила она.
      И сердце его замерло. Остановить - значит выпустить из рук. Но это невозможно! Ведь у него наверняка не хватит денег на виллу с прислугой.
      От мысли, что уже через полчаса он будет обладать этой феей, перехватило дыхание и во рту сделалось сухо. Проскочив перекресток, он на полном ходу ударил по тормозам. Они едва не врезались лбами в переднее стекло, и от дико взвизгнувших шин вздрогнули люди на остановке. Красотка не испугалась и не удивилась. Она улыбнулась восхитительно милой улыбкой и произнесла:
      - Лихо вы тормозите.
      И снова, в какой уже раз за сегодня, невыносимо сладко засосало под ложечкой. Прежде чем милашка успела взяться за ручку дверцы, он страстно ухватился за плащ и умоляюще пробормотал:
      - Но как вас зовут, девушка?
      - Софья, - ответила она.
      5
      Два часа спустя они собрались на конспиративной квартире репортера, и майор был чем-то озабочен. В глазах Софьи светился охотничий блеск.
      - Представьте, он клюнул! И сразу же пригласил за город...
      - В самый их гадюшник? - произнес майор.
      Он хмурил брови и был непривычно рассеян. Никто не знал, как у него прошла встреча с семьей.
      - Но я предупредила, что приеду с братом, - засмеялась девушка, покосившись на актера.
      Рахметов едва заметно усмехнулся, а майор занервничал:
      - Уже приняла решение, не согласовав с начальством. Но, во-первых, Сережа ещё стажер, а во вторых, это не шутка - попасть к ним на блат-хату. И потом, одно дело находиться с бандитом в машине, а другое - за бетонным забором в компании отпетых уголовников. К тому же не забывайте, коллега, Маскитов привык к вседозволенности.
      - Он прав. Маскитов - типичная уголовка, - вмешался хозяин квартиры. Человек для него - тьфу, червяк, которого можно раздавить каблуком.
      - А мы сюда приехали не на курорт, - покраснела девушка. - Мы приехали делать дело. К тому же мне показалось, что в Маскитове брезжит что-то человеческое.
      - Что? У этого чмо? - поморщился Закадыкин. - Конечно, это ваша компетенция - провоцировать ублюдков на праведные поступки, но не забудьте, что у него в личном пользовании три морга и свиноферма из бывших людей. Человек для Маскитова такой же товар, как компьютеры или холодильники. И если Маскитова терпят местные отцы, то исключительно из-за того, что на него центр сделал ставку.
      - Вот это любопытно, - оживился Рахметов. - За что его так любят в столице?
      - В основном за то, что сбывает тут всю их дребедень. Причем сбывает чисто по-коммунистически. Уж если в область везут окорочка, то все местные куриные фабрики тут же прекращают работать. Как ему удается их останавливать: взятками или угрозами, - непонятно, но факт остается фактом. Конкуренции для окорочков больше не существует. Скажу больше: по той же причине в области не работает большинство предприятий, потому что мафии нужно реализовывать импорт.
      - А что народ?
      - Народ, как всегда, безмолвствует.
      - Словом, - заключила девушка, - приглашением следует воспользоваться. Мы можем убить сразу двух зайцев: пошуровать в его моргах и прояснить насчет миллиарда. А за меня не беспокойтесь. Не в таких переделках была.
      - Я тоже "за"! - кивнул Рахметов, поднимая обе руки.
      - Не знаю, не знаю, - покачал головой майор, - честно сказать, опасаюсь я за нашу коллегу. Словом, мы это ещё обмозгуем, а сейчас давайте расходиться.
      Они с репортером тут же выскочили из-за стола и стали торопливо одеваться. По озабоченному виду патрона было заметно, что с семьей у него что-то не клеилось, но не все ещё было потеряно.
      - А вы, - кивнул он Рахметову с Волковым, - можете проветриться, только не особо привлекайте внимание.
      Майор хотел добавить ещё что-то насчет конспирации, но вяло махнул рукой и хлопнул дверью. Когда минут через десять конспираторы вышли на воздух, актер спросил:
      - А кто такой Маскитов и что нам от него нужно?
      Рахметов не без любопытства поглядывал по сторонам и с наслаждением вдыхал осенний воздух. Было заметно, что его мозги работали только в одном направлении: где купить пива? Тем не менее он пояснил, что местный бандюга унаследовал от своего шефа один страшный медицинский препарат, при помощи которого человек за шесть недель может сэволюционировать в свинью. У его предшественника, которому перерезала горло их коллега, было целых три свинофермы.
      - Ты меня разыгрываешь? - засмеялся Серега.
      - Чтоб я сдох! Но мы сюда прибыли не ради препарата.
      И Рахметов рассказал, что, по их данным, параллельно со свинофермой Маскитов широко развил торговлю человеческими органами, и все больше детскими. По всей видимости, из местных детдомов.
      Актер поймал взгляд своего товарища, но так и не понял, шутит он или говорит серьезно.
      - Но это чудовищно!
      - Более того! Подобный бизнес здесь настолько процветает, что высокопоставленные дяди из столицы собираются отвалить Маскитову миллиард. На развитие!
      - Ты издеваешься! Таких следует сразу расстреливать, без суда и следствия...
      Рахметов громко расхохотался и указал пальцем на магазин.
      - Чувствую, что пиво там.
      И пиво действительно оказалось там. Они взяли по паре бутылок и уютно расположились на лавочке в детском скверике.
      - Да-да, - пробормотал Рахметов, задумчиво прикладываясь к бутылке, иногда действительно хочется взять в руки автомат. Но запомни, добро не должно пользоваться теми же методами, что и зло. Вот наше оружие! - указал на лоб Рахметов. - В случае с Маскитовым тебе не мешало бы усвоить истину: утверждающий волчьи законы, сам неукоснительно должен следовать им. Иначе смерть! Как раз Полежаева и пытается спровоцировать волка на какой-нибудь несвойственный ему поступок. Усекаешь?
      - Пока нет, - сдвинул брови актер.
      - Потом усечешь, - махнул рукой Рахметов.
      6
      Чувство животной тоски весь день не покидало Маскитова. Если он больше её не увидит, то ему незачем жить. Такое заключение не столько удивляло, сколько пугало неотесанного рэкетира. Целый день раскатывая по городу в упадническом настроении, он продолжал ненавидеть всех, и его архаровцы на заднем сиденье, чувствуя, что с шефом творится что-то неладное, молчали вмертвую.
      Сегодня патрон был особенно напорист. Объездив все фирмы, кои просрочили "платежи", он ни одной из них не сделал поблажки и выгреб из сейфов все до последнего рубля. У кого не было денег, тем включил счетчик. После чего поехал чистить мелкие шопы. Маскитов не пропустил ни одной, даже самой задрипанной, лавки, безжалостно выгребая мелочь из кассовых аппаратов. Не побрезговал он и киосками. Но обилие урожая не подняло настроения. Он жалел, что выпустил пташку на волю и без конца клялся, что в другой раз не будет играть в такую глупую игру, как благородство. А ведь красавица как будто приняла его предложение, правда обещала прибыть с братом, но брат не помешает, если это действительно брат.
      При этом глаза Маскитова мутнели от ревности, хотя никаких прав он ещё не имел. Да и будет ли иметь? Последний вопрос повергал беднягу в отчаяние, и он всерьез подумывал, а не пустить ли по её следу архаровцев. Эти найдут. Из-под земли достанут, если приказать. Но как бы своей грубостью они не испортили дела.
      - Эх, какую я утром бабенку подвез, - бросил тоскливо Маскитов через плечо.
      - Ну и как она? - оживилась компания, и глаза у подонков залоснились.
      Маскитов ощутил такое отвращение, что рука потянулась к револьверу, но, к счастью, он увидел между домами мужика с двумя полосатыми сумками.
      - Тряхните! - приказал он.
      Архаровцы переглянулись. Никогда шеф не опускался до такой позорной мелочевки. Они вывернули торгаша и урвали себе по джемперу. И когда сели в машину, Маскитов понял, что всегда ненавидел челноков. Именно они, проклятые коробейники, сбивают цены на ходовой товар. Еще он понял, что люто ненавидит и тех, кто пользуется их услугами. Но особенно хозяин кипел ненавистью к хитрецам, приспособившимся покупать с машин. Когда он сместит губернатора, то под страхом смерти запретит торговлю с машин и в конторах, а рынок обнесет бетонным забором, чтобы ни один козел не смог проникнуть туда, не раскрыв кошелька. "Это быдло должно платить за все!" - прошептал он, зеленый от злости, и отпустил архаровцев по домам.
      А ночью опять снилась змея, зловеще извивающаяся на его проваленной груди. Гадюка была скользкой, блестящей, с ядовито раздвоенным язычком, и сатанинский ужас мешал стряхнуть эту ползучую дрянь. Наутро, когда увидел за окном бетонный забор под таким же бетонным небом, внезапно подумал, что не хочет быть ни губернатором, ни депутатом Госдумы. Лучше быть последним босяком во Флориде, чем первым богачом в этом сонном захолустье. К тому же заработок тут однодневный. Сегодня не урвешь, завтра будет поздно. От свинофермы одни убытки. Мясо синюшников отдает тухлятиной, и теперь его не покупает ни одна тошниловка. Четыре года никто не жаловался, а на пятом распробовали. Скоты! Вот мясо косящих от армии было отменным. Только где напасешься столько дезертиров в мирное время? Правда, московское начальство обещало развязать войну, но оно много чего обещает. Пока же остается промышлять мелким рэкетирством.
      Такая невеселая действительность окончательно испортила настроение, и Маскитов поклялся расшибиться в лепешку, но непременно улететь во Флориду, даже если ему придется превратить в свиней всю многомиллионную Российскую армию. Ведь если они действительно развяжут войну, то сразу откроются возможности для транспортировки органов в Европу. В этом случае Маскитов создаст свой собственный канал для сбыта.
      Плюнув на ладони и зловеще усмехнувшись, бизнесмен, наконец, решил принять душ. Мылся он долго и тщательно, не жалея дорогого шампуня. Ведь сегодня он увидится с ней, если она не обманула. Но если обманула, то круто об этом пожалеет.
      Через день он встречается с одной важной персоной из Москвы, которая давно приглядывалась к его свиноферме. Персона собирается отвалить ему миллиард для строительства ещё четырех свиноферм. Значит, война неизбежна!
      Но Маскитов подумает, как лучше распорядиться деньгами. Он может слинять с ними на острова, где его никто никогда не найдет. Он прихватит с собой Софью и заживет как король. Ведь сколько же можно возиться с трупами! А губернаторство в этой дыре его больше не привлекает, потому что теперь у него есть она...
      7
      В назначенный час в назначенном месте двое молодых людей (она - очень юная и очень привлекательная блондинка и он - высокий брюнет с умными глазами, несколько мешковатый на её фоне) с нетерпением поджидали серебристый "форд" негласного хозяина города. Оба заметно нервничали, и девушка сквозь зубы поминутно наставляла юношу:
      - Не озирайся так затравленно, ты же актер. Помни, что твои родители из бывшей номенклатуры, а сам ты избалован, неглуп и закончил с отличием МГУ, факультет журналистики.
      - Но я ни бельмеса в английском, - щелкал зубами юноша.
      - Не важно, - отвечала она. - Там, куда мы едем, и на русском изъясняются с трудом. Не забудь, ты мой младший брат и должен во всем мне повиноваться.
      - Мы же договорились, что старший.
      - Тогда тем более. Кстати, едет! Встань как-нибудь повальяжней и натяни улыбку!
      После того как перед ними тормознул серебристый "форд", актера нельзя уже было ни в чем упрекнуть. Он небрежно обнимал сеструху и снисходительно разглядывал пунцового рэкетира, неуклюже вывалившегося из машины с корзиной роз. Бандит с корзиной выглядел типичным идиотом, поскольку подобную процедуру проделывал впервые. Он сам не ожидал от себя такой светскости и от этого был несколько сконфужен.
      - А я уж подумывал, что вы не придете, - произнес он дурацкую фразу, расползаясь в широкой улыбке, и в его интонации чувствовалась бесконечная инфантильность.
      Восхищенно глядел он на свою возлюбленную, и сочетание этого восторга с безумной любовью к себе самому делало его ещё глупее. Он потянулся губами к её ручке, но вперед выступил братец и развязно протянул ладонь:
      - Альфред! А это моя сестра.
      Маскитов осклабился и любезно тряхнул руку. Девушка из вежливости понюхала розы, после чего бросила корзину на заднее сиденье, и молодые люди поехали.
      На актера напало вдохновение. Он всю дорогу балагурил и тонко иронизировал над сентиментальностью в доску втюрившегося бандита. До Маскитова ирония не доходила, а девица то заливалась журчащим смехом, то толкала актера локтем. Тем не менее оба очень внимательно следили за дорогой, чувствуя, как за ними на приличном расстоянии следуют два мотоцикла.
      Ровно через полчаса компания прибыла на место, и девушка не могла не вздрогнуть от мрачного вида железных ворот и глухого бетонного забора с колючей проволокой. Ведь она уже здесь была. Актер с нескрываемым любопытством поглядывал по сторонам, и ничто не ускользнуло от его внимания: ни огромные собаки, звенящие цепью в глубине двора, ни шкафообразные охранники, покуривавшие у ворот с пистолетами на поясе, ни мощная сигнализация, которой был оборудован этот дом. Во дворе уже стояло несколько иномарок, и из двухэтажного дома с колоннами доносилась блатная музыка.
      Остановив машину, Маскитов тут же поспешил выпрыгнуть и открыть даме дверцу. Дама уткнулась в розы, чтобы подавить улыбку, а актер закатил глаза.
      Когда они поднялись в полутемную гостиную, где уже было несколько мужчин и женщин, девушка сразу определила, что здесь собрался редкостный сброд. Мужчины сплошь из разряда а-ля лопахиных, из-под модных костюмов которых выпячивалась провинциальная неотесанность, женщины одна вульгарней другой, в открытых платьях, с фантастическими прическами. Юная гостья сразу же ощутила сальные взгляды.
      Зала была огромная и щедро устлана толстыми коврами. Девушка вспомнила эту залу. Но картин на стенах уже не было. Вместо них висели медные светильники из чешского стекла. С потолка свисала театральная люстра из хрусталя. В углу вопил магнитофон. Посередине стоял стол а-ля фуршет, но, в отличие от европейского, на нем, кроме бутербродов и салатов, были ещё фарфоровые кастрюли с дымящейся ухой из осетрины. Вообще, стол был накрыт весьма разнообразно: от диковинных африканских фруктов до малосольных огурцов.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13