Принц которого не было

Семь рабочих смен графика позади, и теперь снова есть заветная кучка долларов, чтобы не думать о деньгах хотя бы какое-то время. Я подарила папе кофеварку, чтобы он всегда мог порадовать себя капучино с корицей. Хоть папуля и не говорил об этом, но я-то знала, что он давно мечтает о ней. Папа был растроган, наливая ароматный напиток в свою любимую синюю чашку. Говорил, что его маленькая девочка становится большой умницей. Купила домой овощерезку. Хоть у нас и есть уже одна, пусть будет еще. Пригодится. Оплатила Интернет на два месяца вперед. Обновила коврик в прихожей. Проторчала полдня в салоне красоты, сделала себе пилинг ступней. Было щекотно и очень непривычно. Процесс, конечно, терпимый, но результат никакой. Чертовы гламурные развлечения! Хуйня, да и только. Зато девушка на ресепшене в салоне красоты была похожа на Мадонну. С такой же маленькой родинкой над верхней губой и шикарной грудью. Определенно я б ее трахнула… Нарастила себе ресницы. Просто ради эксперимента. Папа ущипнул меня за щеку и сказал, что мне идет.

Не могу сказать, что я действительно счастлива. Сижу на диване с ногами, ковыряю ложкой пудинг, мрачно уставившись в MTV. По ящику идет полная ерунда. Хочется задушить всех на свете силиконовых блондинок с фальшивыми улыбками, потому что у них мертвые глаза и наращенные волосы. Ненавижу искусственную красоту! Правда, иногда я хочу быть куклой Барби. У этой шлюхи есть все…

И пусть я на данный период времени богата, как сволочь, которой весьма не повредит шопинг-терапия… Конечно, я без пяти минут обладательница белых кожаных ботфорт на стеклянной розовой платформе, глядя на которые, умрет от зависти любой уважающий себя фрик. Без сомнения, я куплю себе их, потому что скоро собираюсь на большой рейв. Задумчиво роюсь в Интернете. Ищу эскиз подходящего костюма, попутно заходя на парочку порносайтов. Пишу бессвязицу в онлайн-дневнике. Прикрепляю свое фото, в надежде зацепить нового поклонника. Это всегда работает…

Крашу глаза сиреневыми тенями, доедаю тарелку черешни и деловито выдвигаюсь в Охотный ряд, чтобы заиметь себе адские сапожищи, а попутно купить еще и голубой блестящий комбинезон, присмотренный в отделе экстремальной клубной одежды. Сканирую каждую витрину. Непонятно зачем, накупаю дюжину цветных трусов. Люблю милое белье… Иду в спорттовары. Потом захожу в магазин деловой одежды. Может, все-таки приобрести мини-юбку? Тогда я буду похожа на садо-мазо секретаршу, а то все брюки да брюки… По пути в отдел молодежной моды натыкаюсь на розовую ковбойскую шляпу. Забавная штука… Примеряю трофей. В таком виде я становлюсь похожа на шлюху из Лас-Вегаса. А вдруг, появившись в этом диком головном уборе, я пущу в массы новую фрик-тенденцию? Вполне возможно, что таки все и будет, если надеть эту шляпу вместе с очками в виде звезд… Что ж… Куплю и ее!

Но даже за самыми красивыми шмотками нельзя скрыть горечь на душе. Внутри накопился такой мерзкий осадок, что, мягко говоря, хочется сблевать всеми эмоциями разом. Когда становится так паршиво, я стараюсь не грузить друзей своим пессимизмом. И, закачав в плеер треки «под настроение», ухожу гулять одна по Москве. Вернувшись после шопинга, я принимаю душ третий раз за день. Я делаю так всегда, когда хочу смыть с себя лишние воспоминания. Потом предупреждаю папу, что буду совсем под вечер. Кутаюсь в просторную толстовку пятнистой раскраски, прячу глаза за солнечными очками. Ухожу из дома. Сейчас мне лучше побыть одной…

До того как устроиться на работу в стрип-клуб, я думала, что основная обязанность танцовщицы состоит в том, чтобы восхищать своим великолепием со сцены. Как же глупа я была… Красивые фильмы о стриптизе являются наивной сказкой, совсем не похожей на правду. Оказывается, в стрип-бизнесе основной расчет делается на приватные танцы.

К сожалению, во всех стрип-клубах есть правило, по которым девушки должны отработать за ночь определенное количество приватных танцев, иначе грозит штраф от менеджеров на приличную сумму. Этот вид особо откровенного стриптиза исполняется в уединенных комнатах, где девушка танцует тет-а-тет гостю, обнажаясь полностью. Приваты я жутко не люблю. Особенно если их приходится танцевать для человека, который неприятен, терпя противные прикосновения, которые являются допустимой нормой поведения гостя. Как правило, их заказывают мужчины из желания наедине облапать девушку, а не ради откровенного танца. Вот это просто мерзко, но ничего нельзя с этим поделать, кроме как всякий раз надеяться, что гость будет вести себя прилично.

Чертовы лапающие руки… Похотливые. Сальные. Обветренные. Холеные. Задроченные. Беспардонные. Дрожащие. Безжалостные. Нервные. Бесчувственные. Ненасытные. Всякий раз разные. Неизменно лишь одно: они все невыносимо противны. Порой я ловлю себя на мысли, что начинаю бояться мужчин, если не сказать хуже… Сегодня мне особенно больно и обидно, потому что, признаться честно, я устала быть красивой и улыбаться, привыкая к подчинению тем, кто так омерзителен…

Но сегодня выходной. Хочется провести его с удовольствием. Поэтому я еду в одно из любимых мест исторической Москвы, где буду гулять абсолютно одна. Я куплю себе самые любимые конфеты, чтобы под музыку в плеере помечтать, отвлечься и снова представить себя прекрасной Принцессой, гуляя среди замков заповедника Царицыно. Я приезжаю сюда всякий раз, когда хочу, чтобы в жизни появилось хоть немного волшебства.

Вокруг раскинулись чудесные постройки старинной усадьбы восемнадцатого века, построенной по велению императрицы Екатерины Второй на месте села Черная Грязь… Всхолмленная, изрезанная оврагами и ручьями местность, тенистые рощи и обширные луговины, зеркальная гладь спокойно раскинувшихся прудов изумляли не только ее. Мое сердце навеки осталось здесь, среди сказочных дворцов и мостов. Архитектор Баженов по воле императрицы превратил Черную Грязь в Царицыно Село, он знал, как из ничего воздвигнуть храм бессмертной романтики. По проекту великого зодчего были созданы замки, мосты и переходы потрясающей красоты. Как же я хочу быть частью этой чарующей роскоши! Но… Мне уготовано лишь скромное право осторожно прикасаться к волшебству, снова оказываясь в гостях у сказки. Сегодня Царицыно стало национальным памятником искусства, и тысячи людей каждый день приходят сюда, чтобы насладиться этой бессмертной красотой. Смотреть. Чувствовать. Воспламенять сердца.

Я уже много лет скитаюсь здесь в поисках вдохновения и даже хотя бы просто чистых мыслей. Видимо, черная грязь моей души способна растаять только в прекрасном и великом месте, прежде носившем такое же название… Но сломанная птица издает жалобный крик, даже снова улетая в небо. Пронзительная грусть превращается в декаданс августа, который проходит мимо, а я даже не вижу солнца, потому что работаю по ночам.

Не проси меня в конце лета вспоминать начало зимы и грустить о мечтах, которым суждено никогда не сбыться. Не на всех принцесс хватит хрустальных туфелек. Но мне вполне удобно танцевать босиком на сцене, которой нет… И это будет самым романтичным декадансом. И я буду счастлива именно так. Даже не мечтай забрать меня из Страны Чудес и сделать примой в крепостном театре…

Грязная романтика ночной жизни имеет терпкий вкус виски с колой и запах дорогих сигарет, порой заменяющих ужин. В прокуренном воздухе V.I.P. заведения сердце начинает биться быстрее, когда ударяет в голову адреналин успешных выходов на сцену. Тоскливая роскошь пугает равнодушием и пахнет крупными купюрами. Я продумываю внешний вид от цвета помады до узора на кончиках ногтей, подбирая немного непривычный luxury style.

Поначалу у меня не было возможности покупать себе стильные сценические вещи – залог приличных чаевых в подобном заведении. Порой люди готовы щедро одарить просто за красиво накрашенные глаза и модный вид, чем за шпагат с перерастяжкой, исполненный в ободранных туфлях. Это один из досадных, но непреложных фактов: миром правят деньги, а техничными танцами можно поразить разве что подростков, воспитанных на клипах канала MTV.

А мир успешных мужчин все так же странно смотрит свысока, так, что снова легко почувствовать себя бедной маленькой Чебурашкой. Лишь любители экзотики готовы сорить деньгами направо и налево, чтобы девушка-фрик танцевала для них откровенные танцы. Чужие прикосновения делают сердце мертвее с каждым днем. Холодные глаза Снежной Королевы равнодушно взирают на мужчин. Они вызывают лишь желание держаться от них подальше.

На выцветшем фото запечатлено время, когда девочки не боялись красить губы красным и выглядеть откровенно. Ты скучаешь по нему все больше, раскрашивая дни в бледную гамму. Не принимая всерьез собственную мечту, ты не видишь своего отражения и додумываешь его. Все проходит. Остается лишь горький осадок распада.

Ты смотришь на осыпающиеся под ноги звезды, которые не сумели исполнить твои желания, и давишь их кедами, как крекеры. Несбывшиеся надежды ломаются с легким хрустом и больше никогда не будут сиять сквозь темную пелену ожидания.

Совесть исполняет симфонию на клавишах твоих нервов, а ты беззвучно кричишь в унисон каждой ноте. Убегая от себя, ты бежишь по кругу, играешь в рулетку с дьяволом. И, прихлебывая твое время из бокала вечности, он снова выигрывает и смеется. А ты, стоя по колено в дерьме, беспечно надеешься, что еще сможешь отыграться.

Заходящее солнце путается в ветвях деревьев, а грусть, растворяясь в коробке с разноцветными леденцами, постепенно тает. Вкус сладостей и правда способен творить чудеса, когда на душе так горько, и никто, кроме тебя самой, не может остановить твои слезы.

Теребя в руках яркий фантик любимой земляничной конфетки, я всматриваюсь в огромный дворец, венчающий собой величие царицынской усадьбы. Если пристально всматриваться в это сказочное здание, покажется, что там живет Прекрасный Принц, который ждет свою Принцессу, скучая на шикарном балу. И тогда я, переключая романтичную песню в плеере на что-то потяжелее, говорю себе: «Такая большая и такая глупая… Любовь красива только в кино».

Да и что мне может быть известно о любви? Что я знаю о ней, если до сих пор не поняла, как выглядит это чувство? Что любовь имеет общего с приятным щекотанием между ног, когда тебе невыносимо нравится парень? О да, ты готова накинуться на него даже в общественном транспорте, бесстыдно расстегивая его ширинку, дорваться до упругого фрукта и сожрать, даже не вымыв руки перед едой, но при чем здесь любовь? Что общего имеет это замусоленное поэтами чувство с ощущением трепета перед человеком, которого ты настолько обожествляешь, что даже боишься к нему прикоснуться? Можно ли назвать любовью тот навязчивый идиотизм, когда ты, вызывая такси посреди ночи, мчишься к очередному засранцу, который даже не вспомнит о тебе, выйди ты за порог наутро?

Я не знаю, что такое любовь, потому что, проходя через разные стадии эмоциональной истерии, так ни разу не смогла заглянуть Любви в глаза. Как же мне хочется полюбить… Как же мне хочется, чтобы меня любили… Интересно, кто-нибудь разумный может сказать, что такое любовь? Похоже, что люди придумали это прекрасное заблуждение, но не сумели дать ему конкретное описание.

Я с детства знала, что высокие отношения Принца и Принцессы не исчерпываются красивой сказкой, книжка с которой обрывается на моменте их поцелуя. Именно продолжение сказки, которого не было в книжках, волновало мое воображение.

В шестнадцать я начала встречаться с парнем старше себя на семь лет. Он был избалованным сыном богатых родителей и ездил на красной иномарке. Волнистые пепельные волосы, высокая стройная фигура и серые глаза приковали мое внимание. Его звали Паша. Запах дорогих сигарет и аромат хорошей мужской парфюмерии дразнили мое воображение предвкушением авантюр с легкомысленным мачо. К нему я относилась особенно.

Одеваясь для встречи с мальчиком, я впервые в жизни думала о красоте белья и хотела выглядеть шикарно. Впервые мне было не наплевать на идеальность маникюра и на то, как сочетается оттенок помады с цветом одежды. С Пашей было весело и интересно. Неожиданность его идей приятно интриговала. Мы постоянно ездили в разные кафешки, зависали по ночным дискотекам, кинотеатрам и бильярдным, быстро перемещаясь по ночному городу на его спортивной машине. Посещение подобных мест было для меня совершенно новым событием, и от этого все встречи имели приятно волнующий оттенок.

– Ну, чего бы тебе еще хотелось? – лукаво прищуривая серые глаза, заигрывающим тоном спрашивал Паша.

– Ты же знаешь, меня тянет все запретное, – уверенно отвечала я.

– Хочешь сама погонять на моей тачке?

– Да, но я же не умею водить!

– Кажется, кто-то говорил о запретах…

– Я тебя обожаю… только покажи, как это делается.

И мы ехали на спокойные трассы, где красоту ночных огней оттенял свет фар редких машин. Паша давал мне первые уроки вождения, контролируя мои неумелые действия, и с улыбкой смотрел, как я управляла его машиной, напряженно всматриваясь в ночное шоссе, едва достигая средней скорости.

Многие вещи в своей жизни я делала с ним впервые. Он научил меня курить, и я незаметно втянулась в это, обожествляя в подсознании аромат сигарет важного для себя мужчины. С ним я попробовала и алкоголь.

Сидя летним вечером во дворе его дома, мы пили необычный яблочный напиток из одной бутылки. Каждый глоток сладкого коктейля лишь усиливал радость от безмятежного летнего тепла в компании мужчины, с которым мне было хорошо. Поцелуи стали казаться более пронизывающими… А потом восприятие реальности и вовсе исказилось.

– Мне как-то странно, – заплетающимся языком жаловалась я Паше.

– Что случилось? – улыбаясь, интересовался он.

– Все какое-то чужое, – пугалась я, нелепо ощупывая себя. – Паша, почему так?… Я не чувствую ничего!

Обнимая Пашины накачанные плечи, я практически теряла сознание от непривычного мне доселе алкоголя.

– Все в порядке, детка, я с тобой, – успокаивал меня Паша, неся домой на руках мое мертвецки пьяное тело.

Любила ли я его? Я не могла ответить на этот вопрос. Едва окончив школу, я даже не представляла, как выглядит это чувство, когда оно приходит впервые. Я признавалась, что отношусь к нему особенно. Он был пока единственным, кто так откровенно прикасался ко мне и баловал «взрослыми» удовольствиями. Паша стал именно тем человеком, с которым я познала прелесть ночной московской жизни и однажды не пришла домой ночевать.

– Ты потрясающе красивая, – признавался Паша, когда мы сидели на заднем сиденье его машины, стоящей на въезде в безлюдный парк за моим домом.

– А что во мне такого? – удивлялась я, привыкшая к бесконечной критике педагогов балетной школы.

– В твоих глазах есть что-то дикое, ты не боишься рисковать. – Такое признание было для меня практически объяснением в любви из голливудского фильма. Всю жизнь я в основном слышала либо команды танцевальных педагогов и их же наставления о том, как быть безупречной, либо колкие упреки в худобе – мол, «какая тощая»… Слова Паши были чарующим откровением.

Прикасаясь к его спортивному телу, я давно хотела большего, чем просто поцелуи или объятия. Я видела Пашу именно в роли своего Первого Мужчины.

Скользя руками по упругим мышцам Пашиного торса, я вгляделась в его серые глаза.

– Ты сегодня какая-то другая, – чувственным шепотом сказал он. – Но мне это нравится.

– Да, я хочу тебя, – мое признание звучало решительно. – Только будь осторожней, ты у меня первый, – скромно добавила я после небольшой паузы.

Сначала Паша не поверил мне, припоминая откровенные поцелуи, смелые наряды и взрослый взгляд, которого обычно не бывает у девочек. А потом его уверенные действия подтвердили, что он уже не раз дефлорировал подобные «дикие орхидеи».

Признаться честно, все происходящее принесло захватывающий интерес первого опыта, но не более. Мне было больно. Секс на заднем сиденье дорогой спортивной машины выглядит романтичным только в кино.

Спустя полгода мы расстались с Пашей. Случайно заглянув в его паспорт, я обнаружила, что он женат. Не поверив клятвам в том, что он якобы давно не общается с женой и уже почти в разводе, я отказалась играть второстепенную роль. Оборвав все, что нас связывало, я без сожалений исчезла. Даже частые звонки Паши, его извинения и просьбы возобновить прошлое не тронули меня. Признания, что я стала той, которую он полюбил впервые, мне были тоже, к сожалению, не интересны. Я попросту перестала ему доверять.

После романа с Пашей я увлеклась актером с экзотическим для мужчины – как мне тогда казалось – именем Валентин. Валентин был старше меня на десять лет и ниже ростом на голову. Но его чувство юмора и потрясающая актерская игра компенсировали далеко не героическую внешность. С ним я попала в богемное московское общество актеров, режиссеров и прочей творческой элиты, беззаботно пропивавшей свою жизнь.

Жаль только, что в повседневной жизни Валентин все больше занимался откровенным самолюбованием. Устав от чрезмерного театрального пафоса в общении с ним, я иногда узнавала знакомые реплики, которые мне были известны из пьес Чехова и Островского. Через три месяца я сбежала и от Валентина, и от окружавшей его жизни театрального общества с бесцельными пьянками, премьерами и бенефисами.

Дальше мне встретился красавчик Витя, высокий блондин с фигурой греческого бога, идеальным лицом и челкой, падающей на зеленые глаза. Мальчик из очень обеспеченной семьи, он работал фотомоделью и был чуть старше меня.

С Витей мы приятно проводили время в самых пафосных пиццериях, развлекательных центрах и заведениях, какие только было способно выбрать его капризное воображение. Новая, со вкусом подобранная шикарная одежда известных марок гармонично смотрелась на безупречном теле. Потрясающее лицо мальчика с обложки модного журнала заставляло меня любоваться на него с восторгом фанатки. Я влюбилась в Витю, впервые увидев его личико на страницах «Vogue». Этот факт и вовсе делал его в моих глазах богом. Идеально уложенная челка цвета «ультраосветленный блонд» затеняла большие глаза с темными ресницами. Его чувственные губы улыбались немного кокетливо и самолюбиво. Он откровенно нравился мне. Я познакомилась с ним случайно, на улице, когда он шел по летнему Арбату. Позже я удивлялась, насколько просто удалось завоевать этого избалованного плейбоя, по которому сохли Абсолютно-Все-Девушки.

Витя относился ко мне трепетно и заботливо, постоянно балуя дорогими подарками. Его эгоцентризму очень льстило то, что все называли нас красивой парой. Действительно, мы отлично смотрелись вместе. Порой я тоже самодовольно замечала это, любуясь на стильные отражения наших стройных фигур в витринах модных магазинов.

Забываясь со своим мальчиком под песни группы «Guns'n'Roses», я была влюблена в «саму любовь с привкусом рок-музыки». Тогда я не представляла, что еще более прекрасное может происходить с девушкой, когда ей восемнадцать. И я говорила своему мальчику «люблю», путая романтику юношеского возраста, когда все развлечения оплачивают чужие родители, со взрослой реальностью.

Наше общение было легким и непосредственным. Мы никогда не спорили. Я редко плакала с ним. Когда умерла моя мама, Витя взял на себя те обязанности, с которыми я не могла справиться, раздавленная горем.

Его родители хотели, чтобы мы поженились. Они видели во мне идеальную половинку для своего непостоянного сына, который впервые завел серьезные отношения с девушкой. Я часто появлялась у них дома, оставалась в гостях неделями. Витя практически содержал меня, давая столько денег «на мелкие расходы», что я действительно могла не отказывать себе ни в чем.

Наша первая ссора произошла спустя год. Витя приказал мне встать перед ним на колени, когда мы смотрели кино у него дома. Привыкшая к его частым капризам, я абсолютно не удивилась и выполнила просьбу.

– Целуй мне ноги, – скомандовал он.

Подавляя гнев, сильнее которого оказалось любопытство, что произойдет дальше, я снова подчинилась.

– Тебе нравится быть моей вещью? – властно спросил он и больно схватил меня за волосы.

– Витек, ты в своем уме? – забеспокоилась я. Все это уже стало пугать меня. Я думала, что мой парень снова переборщил с наркотиками – пару раз это уже случалось с ним за время нашего знакомства.

– Замолчи и подчиняйся, рабыня! – услышала я голос, с обладателем которого решила не спорить.

После этого он попытался применить ко мне силу. Я, шокированная жестокостью своего парня, сопротивлялась. Затем он оттолкнул меня, и я упала. Витя небрежно бросил мне в лицо несколько стодолларовых бумажек.

– Забирай их, шлюха! – закуривая сигарету, жестоко добавил он. – Кажется, это и есть твоя настоящая цена!

После этих слов я не выдержала. Я вскочила и набросилась на него. Оскорбленная несправедливостью сказанного, я от всей души дала ему пощечину. Придя в себя от резкого удара по лицу, Витя опешил.

– Ты что, Кисуня, я только хотел разыграть с тобой сцену из этого же фильма… Я думал, ты все поняла и сама подыгрываешь мне… – оправдывался Витек.

Но тогда мне было все равно, настоящие это мысли или ролевая игра, в которую он меня втягивал. Разбив пару тарелок у него на кухне и изо всех сил хлопнув дверью, я ушла. Даже не обращая внимания на попытки Витька остановить меня.

Конечно, мы вскоре помирились. Я действительно поняла, что Витек неудачно пошутил, и простила его. В общем-то он казался мне идеалом и прекрасно подходил на роль Прекрасного Принца. На этом и должна была бы закончиться красивая сказка, но… мы расстались. После двух лет отношений Витек полностью изменился. Из красивого, нежного, стильно одетого мальчика-фотомодели он превратился в пузатое, вечно пьяное, тупое городское быдло в спортивных штанах и с бритой башкой.

Когда он спился, на смену его красивым подаркам, легкому характеру и безупречной внешности пришли примитивные пьяные шутки и постоянное употребление водки во дворе с друзьями. С карьерой модели он тоже навсегда покончил. Витька стало невозможно узнать. Особенно ужасным было то, что он начал бить меня. Теперь все происходило уже по-настоящему и, к сожалению, не было ролевой игрой. Пожелав Витьку счастья, я ушла от него навсегда.

Вот так закончился бал, когда я просила у жизни роль Принцессы. А может, все к лучшему… Скорее всего, Принцессе надоело бы вечно стирать, готовить, мыть посуду, убираться, а по ночам плакать, понимая, что Принц ничего этого не ценит. Обыкновенная бытовуха так часто уничтожает все самые красивые сказки… А был ли Принц? А Принца-то и не было…

Особенные девушки

Солнце сегодня светит по-особенному. Как будто смотришь на него сквозь тонкий розовый леденец, стоя по щиколотку в голубой морской воде. Я перестала забивать себе голову любовной хандрой и решила заняться спортом. Пара часов в качалке увенчались мощной волной позитива. Все же приятно почувствовать себя солдатом-Фридой и от души потягать железо. Говорят, что физические нагрузки повышают уровень эндорфина. Похоже, что это действительно так. Я захлебываюсь гормоном счастья. В памяти мобильного бережно хранится личный номер мобильного тренера из качалки.

Мне повезло с инструктором. Улыбчивый парень с развитой мускулатурой, длинными волосами и бритыми висками, от которого исходит волна бодрости и сексуального притяжения. Он называет себя Кот. Восторгается тем, как легко я выполняю жим лежа. Говорит, что мне немного надо подкачать ягодицы, чтобы стать суперзвездой. Что ж, последую его совету. Кот учит меня, как надо держать гантели. Хвалится тем, как много девушек пало к его рельефным ногам. Намекает на внушительные размеры собственного мужского достоинства. Заботливо фиксирует мне локти. Чувственно дышит в затылок. Я возбуждаюсь и всю вторую половину тренировки млею от приятной тяжести внизу живота. Надо будет переспать с ним. Но потом. А пока пусть этот плейбой еще немного подкачается… Хотя, может, у него и вправду громадный член?

Проходит неделя. Заметив, что у меня заметно выросли бицепсы, папа шутит, не собираюсь ли я уходить в армию. Кстати, хорошая идея. Чем я не солдат?

– Привет, как ты? – звоню я своей самой близкой подруге, вернувшись из спортзала в отличном настроении…

– Привет, замечательно! Сегодня вычитала в Интернете очень хорошую статью, которая помогла мне написать вразумительный отрывок для дипломной работы! – хвалится Ленка.

– Классно! Поздравляю тебя!

– Спасибо! Полдня провозилась! Говорила же я, что буду как следует работать над дипломом, значит, напишу его по уму! – в который раз твердит Ленка, из желания доказать не только мне, но и всему миру, что из нее получится отличный медик.

– А потом что делать собираешься?

– Наверное, дочитаю журнал, разберусь в шкафу с зимней одеждой, потом схожу в магазин, а там уж и вечер настанет, буду Валерке ужин готовить. Кстати, если хочешь – приезжай ко мне, я сегодня целый день дома.

– Круто! Приеду! С этой работой замоталась уже совсем, сто лет тебя не видела, – радуюсь я.

Тут же, не откладывая трубки, подбегаю к шкафу, чтобы начать одеваться и наконец-то выбраться к Ленке, поболтать по душам впервые за несколько недель.

– Вот правильно, приезжай. Кстати, тут в новом номере журнала «Rolling Stones» есть интересная статья про фриков. Почитаешь, тебе понравится. Во сколько тебя ждать?

– Я приеду около четырех. Мне сегодня надо еще заехать в модельное агентство на один важный кастинг, а я совсем забыла про него, черт побери… Но там обещали, что это будет недолго, так что я скоро буду у тебя, – засуетилась я, вспомнив о досадно забытом предстоящем деле.

Ленка – моя лучшая подруга, начиная с пятого класса. Сменив свое прежнюю школу, она стала учиться в нашем балетном классе. Дружба завязалась между нами не сразу. Поначалу меня даже бесила эта девочка, с вечно поджатыми губами и своим мнением, которое она готова была отстаивать даже с кулаками. Сблизились с ней мы очень неожиданно.

Как-то раз, на уроке труда, которые проходили раздельно для мальчиков и девочек, учительница дала задание приготовить яблочный пирог. Затем, как обычно было на таких уроках, она разделила класс на три части и сформировала несколько команд, по пять человек. Мы попали с Ленкой в одну пятерку.

Поначалу у нас с Ленкой не заладилось. Девчонка умничала, что шарлотку готовят по-особенному, она, видите ли, наблюдала, как это делает ее бабушка, что яблоки надо резать вот так, а тесто готовить эдак. Я умудрилась дважды поругаться с ней, пока наша команда пыхтела над пирогом. Но, к моему удивлению, мы сделали его раньше двух других пятерок. На переменке, когда все убежали, кто куда, отдыхать после урока, я задумчиво расхаживала по коридору, размышляя на тему вреднющей новенькой, которая учит всех жить. И вдруг ко мне подходит эта самая Ленка и торопливо объясняет, что мальчишки проникли в класс и хотят съесть пирог нашей бригады, который получился более румяным, чем у других девчонок.

Забыв о своей неприязни, я побежала за ней разбираться с «захватчиками пирога». Мы застали парней врасплох в кабинете труда, но они, испугавшись нашего внезапного вторжения, уронили шедевр кулинарного искусства на пол. Румяная шарлотка превратилась в кусок растерзанного теста, вокруг которого валялись куски яблок. Зрелище было удручающее. А еще более обидно было то, что таким вот провалом увенчались все наши усилия. Не раздумывая ни секунды, мы с Ленкой поколотили мальчишек. Конечно, остальные девчонки расстроились. Но у нас еще было время, и мы стали готовить новый пирог, уже под руководством новенькой. Кстати, он получился еще лучше первого…

Этот случай сблизил нас с Ленкой. С тех пор я зауважала ее инициативный характер и стала прислушиваться к ней. Как выяснилось, у нас было много общего и наши вкусы совпадали. Потом мы подружились. А со временем и вовсе стали неразлучны. Я стала ставить Ленку в курс всех своих секретов. Она узнала о моей первой любви и первом сексе. О первой сигарете и проблемах в институте. О первом сексуальном опыте с девушкой. Она первой узнала, что я работаю стриптизершей. Она поддерживала меня, как родная сестра, когда умерла моя мама. Она учила меня, как нравиться парням. Она подсадила меня на музыку группы «Led Zepellin» и зеленый чай с жасмином. Она знает, что может довести меня до слез, и знает о моих мечтах больше, чем кто бы то ни было. Она научила меня пользоваться Интернетом и чувственно целоваться. Она знает, о чем я думаю, когда занимаюсь самоудовлетворением. Она знает, что я обожаю синий цвет. Она знает, что я готова килограммами поглощать жареные овощи. Она никогда не смеется над моей сентиментальностью. Несколько раз я домогалась ее по пьяни. Я обожаю ее всем сердцем…