До города они добрались, потратив на дорогу полтора часа, – Антон засек время на своих наручных часах, которые перенеслись вместе с ним в этот мир. Вот ведь каламбур – подумалось парню – часы, измеряющие время, промчались сквозь это самое время в далекое прошлое. Охренеть, и только!.. Других слов просто не нашлось.

Им, жителям двадцать первого века, детям урбанизации, представлялось, что тогдашний Кёльн будет этаким захудалым городишком с десятком-другим жалких лачуг, ну еще каким-никаким дворцом наместника-комтура. Но реальность превзошла все их ожидания: еще на подходе к городу друзья поняли, как были неправы. Кельн раскинулся вдоль реки на добрых полторы сотни гектаров, высоченные стены из плотно подогнанных друг к другу каменных блоков окружали его со всех сторон, а над ними высились сторожевые башни и шпили городских замков.

Когда въехали через западные ворота – стражники лишь подозрительно покосились на них, но ничего не сказали, – подивились еще больше. Широкая улица, ряды торговых лавок и мастерских ремесленников по обеим сторонам, привела их на обширную площадь. Часть ее занимал рынок, оставшееся пространство было свободным. На одном конце виднелись парочка харчевен и кузница.

Селянин подвез их к трактиру с изображением галльского петуха и поспешил попрощаться, сказав, что здесь они могут попытать счастья насчет трудоустройства, а заодно и снять номер. «Обратитесь к хозяину трактира», – посоветовал он напоследок и был таков.

Друзья переглянулись, закинули котомки за спину и двинулись ко входу в сие публичное заведение.

На первом этаже и впрямь располагалась закусочная, больше похожая на обычный кабак – как путники успели заметить, тут не столько утоляли голод, сколько занимались возлиянием. Два десятка пар любопытных глаз устремились на новых посетителей, стоило им войти и направиться к широкой стойке. Хозяин заведения, пожилой, быковатый на вид мужик с нездорово багровым цветом лица, наблюдал за их приближением с плохо скрытой подозрительностью. А чего еще они ожидали – в странных одеяниях, со странными прическами и лицами…

Антон заставил себя улыбнуться и вежливо заговорил с хозяином трактира. Сказал, что они прибывшие издалека путники, в настоящее время на полной мели, а потому ищут хоть какую-то работу, чтоб оплатить еду и ночлег. И что им посоветовали обратиться со своей проблемой именно к этому достопочтенному господину.

Хозяин молча выслушал, с минуту так же молча побуравил их тяжелым взглядом, пока, наконец, не соизволил разлепить свои толстые синюшного цвета губы:

– Мне нечего вам предложить. Работа найдется только в цеху золотарей. Или в отряде ночной стражи. Если они возьмут чужеземцев…

Антон печально покивал, перевел ответ спутнику, затем открыл рот, чтобы спросить, но хозяин грубо перебил его:

– Жратву и номер не просите! Деньги вперед! Я в долг не даю!

Наблюдавший за диалогом нахмуренный Роман переспросил друга. Тот передал ответ хозяйчика. Парень метнул злобный взгляд в сторону краснорожего и потянул товарища за собой, яростно зашипев:

– Все, уходим, а он пусть катится к свиньям со своими советами!

– Постой, – остановил друга Столетов, – давай хоть попытаемся договориться…

Тот грубо дернул Антона за рукав:

– Ты что, не видишь – нам тут ничего не светит! Валим отсюда…

Друзья в самых расстроенных чувствах двинулись к выходу под глумливые смешки полупьяных посетителей забегаловки. Когда выходили на улицу, неожиданно на них налетели двое плечистых молодцов в доспехах. И судя по богатым одеждам – явно из вельможных особ. Уже через мгновение оба парня признали в наглецах тех самых всадников, что досыта накормили их пылью на дороге.

Шедший впереди даже не подумал притормозить, просто отшвырнул Антона в сторону. То же проделал и его товарищ с замешкавшимся Романом. А в следующую секунду произошло кое-что неожиданное и непоправимое. Злобин, последние пару часов так и кипевший от досады, растерянности и страха за свою дальнейшую судьбу в совершенно незнакомом и странном мире, внезапно вызверился и кинулся на своего обидчика. В одно мгновение выхватив припрятанный нож – тот самый, марки «Золинген», – он прыгнул на рыцаря и с размаху полоснул того по незащищенной шее. Лезвие почти на всю глубину вошло в плоть, перерезав шейные мышцы и трахею. Воин схватился за горло, забулькал и упал на колени. А потом завалился назад и остался недвижим.

Так и не успевший подняться с земли Столетов с ужасом наблюдал за сценой расправы своего приятеля с незнакомым и грозным на вид противником. Когда у того фонтаном забила из разреза кровь, Антона стошнило.

А Злобин, казалось, обезумел – словно сорвалась вдруг заслонка, сдерживающая в нем все то темное и звериное, что, как оказалось, дремало всю его непродолжительную жизнь и наконец нашло выход наружу. Ярость полыхнула у него перед глазами, и он, что-то нечленораздельно выкрикнув, кинулся с ножом на второго врага.

Рыцарь успел выхватить обоюдоострый меч, сделал шаг к противнику, совершил ложный финт и, легко перехватив руку с ножом, врезал рукоятью в челюсть парню. Роман отлетел назад и рухнул на землю в отключке. Разъяренный вельможа одним прыжком очутился возле него и замахнулся в попытке вонзить клинок в беззащитного неприятеля. В этот миг к нему подскочил Антон и обрушил подобранный с земли увесистый кол на руку с мечом.

Оружие отлетело в сторону, рыцарь обернулся, в бешенстве зарычал и, выхватив кинжал с внушительным лезвием, пошел на нового врага. Антон обмер, затем попятился назад, споткнулся и упал. Тут на супостата набросился сзади очухавшийся Злобин. Прыгнул ему на спину, обхватил одной рукой за шею и принялся колоть ножом, который так и не выпустил из рук.

Рыцарь с ревом завертелся на месте, пытаясь стряхнуть противника, но не тут-то было. Тот намертво, словно клещ, вцепился в него и методично наносил удар за ударом в неприкрытое кольчугой место под шлемом.

Вскоре все было кончено. Враг, обессилев от потери крови и болевого шока, упал ничком. Подергался и замер.

Высыпавшая из трактира и близлежащих домов на шум толпа в ужасе застыла. Два окровавленных трупа известных и более того – могущественных в королевстве людей лежали перед ними. И все это проделали какие-то чужестранцы, по сути, еще мальчишки – с виду так совсем слабаки! Было отчего оторопеть видавшим виды городским прохиндеям.

Так они и стояли – безмолвно таращившаяся на дело их рук толпа и двое тяжело дышавших после схватки парней, вышедших из нее, как это ни странно, победителями. Пока не появились стражники, вооруженные короткими мечами, дубинами и францисками – боевыми топорами.

Выставив в сторону виновников переполоха оружие, крепкие молодцы слаженно окружили их. Антон поднял руку и крикнул:

– Мы не нападали на них! Они первые начали, мы лишь защищались!

Вперед вышел рослый детина с мечом на перевязи – видимо, старший. Баюкая в руках короткую шипастую дубинку, обратился к глазеющей публике:

– Кто-нибудь видел, как началась заварушка? Ну, что молчите?..

В ответ тишина. Никто не проронил ни слова.

Старшина хмыкнул:

– Значит, никто ничего не видел.

И скомандовал своим, кивнув в сторону иноземцев:

– Взять их!

Стражники подались к стоящей одиноко парочке. Роман зло ощерился и выставил нож. Антон с сожалением мотнул головой – зря! Но было уже поздно. На них нацелили острия клинков. Столетов лишь крепче перехватил кол. Валяющееся оружие поверженных врагов они подобрать не догадались.

Друзья стояли спина к спине, решив просто так, без боя, не сдаваться. И в то же время понимали, что тем самым подписали себе смертный приговор. Вооруженное сопротивление страже во все времена каралось жестоко и беспощадно – смертью.

Толпа ахнула. Стражи медленно, но неуклонно надвигались. И вдруг раздался стук копыт нескольких лошадей, и чей-то властный голос приказал:

– Назад! Я сказал – всем стоять!

Воины, разгоряченные от предвкушения предстоящей расправы над преступниками, нехотя отступили. Но оружия не опускали, продолжая зорко следить за действиями чужеземцев. Их старшина подбежал к кавалькаде всадников, среди которых выделялся богатством одеяния и конской упряжи один – в золоченых доспехах, с непокрытой головой.

Стражник о чем-то быстро заговорил с вельможей, затем, получив указания, вернулся к своим. Скомандовал построение. Воины быстро выстроились в две шеренги. Меж ними к нарушителям порядка проехал знатный всадник. Остановил коня в паре метров, всмотрелся.

– Чужестранцы, – утвердительно произнес он. – Ваши имена? Из каких краев?

Антон выступил вперед, отбросив кол, поспешил ответить:

– Высокородный господин, мы прибыли издалека, меня зовут… – Он на мгновение запнулся, лихорадочно размышляя – как лучше приспособить их имена к той эпохе. Во времена франков были в ходу латинские имена. И он уверенно продолжил: – …Я Антоний, а это мой товарищ Ромул.

Вельможа удивленно приподнял брови:

– Но вы ведь не римляне? И не ромеи из Византа?..

– Нет, господин, – отвечал тот, – мы из страны, что лежит много севернее Ромейского королевства.

Всадник усмехнулся:

– Помимо Хазарии там нет сильных государств. Только Гардарика – страна городов. Ее населяют племена антов, да еще потомки скифов и гуннов. Но у них нет единоначалия, и единого правителя тоже нет.

– Эта страна раскинулась вплоть до Рифейских гор и даже далеко за ними, – упрямо возразил лингвист. – Я мог бы многое рассказать тебе о ней и о других народах.

Вельможа какое-то время пристально разглядывал обоих странников, потом повернул коня и обратился к своей свите:

– Чужестранцев я забираю с собой. Найдите повозку, посадите их и привезите ко мне. Ты, – обратился он к старшине, – довезешь их в целости и сохранности, чтоб ни один волос не упал с их головы. Остальное не твоя забота. Я сам решу их судьбу.

Стражник кивнул, потом несмело поинтересовался:

– А что делать с этими, господин?

Вельможа посмотрел в сторону убитых, небрежно бросил:

– Извести их близких, а если таковые не объявятся, то через сутки предай их тела земле.

Больше не тратя ни мгновения, он пришпорил коня и поскакал прочь. Свита увязалась за ним.

Старшина покряхтел, промычал что-то, а потом зычно гаркнул на притихших обывателей:

– А ну, чертово отродье, чего встали, быстро найти мне повозку! Ты и ты, – он ткнул в стоящих рядом стражников, – поедете в замок графа, довезете вот этих, а потом сразу же вертайтесь обратно. И никаких дружеских попоек с тамошними дружинниками. Ослушаетесь – самолично выпорю!..

Телега быстро нашлась, и вскоре пленники затряслись по мощенной булыжником мостовой – впрочем, их даже не связали, только отобрали нож. Антон коротко обрисовал положение дел другу.

Парни сидели хмурые, притихшие, каждый думал о дальнейшей судьбе. Какая участь ждет их? Накажет ли их этот явно влиятельный муж? Или, разобравшись в ситуации, отпустит? А если накажет, то как: сразу повесит или закует в кандалы? А может, сделает рабами?..

– Антоха, – тихо обратился к товарищу Злобин, – слышь, а почему эти гайдуки с пиками так быстро прибежали? Прям как-то вовремя оказались в нужном месте…

Столетов лишь пожал плечами – мол, откуда мне знать?..

Его спутник зашептал:

– Нет, тут дело нечисто, кто-то настучал им на нас. Возможно, тот селянин хренов, что довез до города. Может, принял нас за злоумышленников каких…

– Может, и так, – отмахнулся лингвист, – чего гадать, сейчас не это главное.

Оба замолчали, подумав об одном и том же – о предстоящем разбирательстве в замке графа. Будущее было донельзя пугающим и неопределенным.

Грохоча металлическими ободами по выложенной булыжником мостовой, телега подкатила к воротам замка. Молодые люди с изумлением оглядели сие творение франкских зодчих. Стены не намного ниже городских, сторожевые башни угрюмо высились над окрестной местностью. Два могучих колосса-донжона застыли в вековой непоколебимости по обеим сторонам ворот. Чугунная решетка была поднята, тяжеленные, из мореного дуба, да вдобавок укрепленные железными пластинами створки распахнуты. В проеме поместился бы и африканский слон.

Антон, всю дорогу, несмотря на тяжелые думы, не забывавший посматривать по сторонам, величественнее этого замка сооружения не встречал.

– Куда мы приехали? – невольно вырвалось у ошеломленного пленника.

Один из провожатых угрюмо покосился на него, но соизволил процедить сквозь зубы:

– Во дворец королевского наместника, графа Гунтара Кёльнского.

После этих слов у лингвиста скрутило живот. Он в нескольких фразах пояснил вопросительно уставившемуся на него приятелю, куда и к кому их доставили, затем сцепил предательски дрожащие руки и замолчал до самой встречи с сиятельным вельможей.

Как только въехали в огромный двор, телега остановилась, и друзей сдали на руки дворцовой страже. Потом новоприбывших без промедления провели во внутренние помещения замка и оставили в просторной зале, стены которой были украшены гобеленами и чучелами разнообразных зверей и птиц.

Вскоре в помещение быстрым шагом вошел хозяин замка. Жестом отослав слуг, он уставился на пленников. Столетов почувствовал легкое покалывание в висках и во лбу – словно множество тончайших иголок проникли в его мозг, чтобы… чтобы исследовать его содержимое?.. Видимо, именно для этого: откуда-то – черт его знает, откуда? – у него появилась уверенность в этом.

Антон с трудом повернул голову, взглянул на товарища и понял, что тот испытывает те же ощущения.

Внезапно все прошло. Граф приблизился к ним и, сохраняя ледяное спокойствие, молвил:

– Что мне с вами обоими делать?

Затем, увидев реакцию свалившихся на его голову пришельцев, усмехнулся и продолжил:

– Вы уже поняли, что я, граф Гунтар, правитель этой земли – Кёльнской комтурии. И в моей власти, как с вами поступить.

Он выдержал паузу, увеличивая и без того повисшее в воздухе напряжение.

– Но вам повезло, – снисходительно улыбнулся он с тревогой внимавшим ему молодым людям. – Дело в том, что вы по чистой случайности убили врагов нашего короля. А посему данной мне властью верховного судии в графстве Кёльна я снимаю с вас все обвинения.

Антон с шумом выдохнул, быстро перевел слова графа другу и преданно уставился на хозяина. Роман сглотнул, ноги его подкосились, и он вынужден был присесть на корточки, чтоб не повалиться тут же, словно куль с мукой.

Граф указал им на стоящие вдоль стен скамьи. Гости не замедлили воспользоваться приглашением и с удовольствием присели. Граф расположился в резном кресле напротив них. После чего приступил к расспросу: кто они такие на самом деле и откуда прибыли, а главное, как добрались до этих земель?

– Так вы утверждаете, что ваша родина находится за Рифейским поясом? – Он недоверчиво покачал головой. – Но мудрые люди говорят, что всю ту местность, вплоть до края света, занимают дремучие леса. И населяют их лишь чудовища, да еще народ, называемый псоглавцами. И они не люди, а исчадия ада.

Столетов переглянулся с товарищем, посоветовался и решил рассказать все без утайки. А как воспримет его откровенно бредовую с виду исповедь вельможа – это уже дело пятое.

Граф воспринял спокойно. С невозмутимым видом выслушал, задал несколько уточняющих вопросов, на время задумался, а потом заговорил:

– С самого начала я понял, что вы не те, за кого себя выдаете. И что родом не из нашего мира. Поначалу я принял вас за оборотней – нелюдей из Темного мира, принявших человеческий облик. Но потом, прощупав ваши мысли и настроения, убедился, что вы все же люди. Но не отсюда! И теперь вижу, что был прав.

– Наша страна занимает много веков подряд огромную площадь, – с гордостью повторил Антон, – и она всегда была крепкой державой… – он замялся и с горечью признал, – до последнего времени. Сейчас она немного ослабла.

– Хм… – задумался граф, – ты называешь ее Рутенией… – он произнес название России на латинский лад. – Красная страна?.. Страна рыжих… русоволосых?..

Тут он отвлекся и заинтересованно посмотрел в сторону Романа.

– Что это у тебя на руке, отрок? – спросил он, с нескрываемым любопытством глянув на запястье молодого человека. – Какой-то охранный амулет – хотя нет, магию я не чувствую… Значит, это простое украшение?

Злобин замешкался с ответом, затем промямлил:

– Господин… это такой механизм…

Тот удивленно выгнул бровь.

– Благодаря ему можно подсчитывать пройденное время, – поспешил на помощь другу слегка осмелевший Антон. – Это такие же часы, как, например, гномон или клепсидра.

– Интересно… – протянул граф, – механизм с гирьками, отмеряющий суточное время, стоит во дворце короля – это подарок одного сарацинского мага отцу Теодориха. Но он большой и тяжелый, его невозможно сдвинуть с места даже двоим. А вообще мы всюду пользуемся песочными и водяными часами.

Хозяин умолк, задумавшись о чем-то своем, затем подал голос:

– Думаю, не стоит распространяться о том, откуда вы прибыли и каким способом осуществили это. Пусть данный факт останется нашим общим секретом. В него мы посвятим лишь еще одного человека, в чье распоряжение вы вскоре поступите.

Он поднялся, хлопнул в ладоши. Тут же, словно из ниоткуда, появился молчаливый слуга. Хозяин что-то негромко приказал ему, в мгновение ока тот удалился. А Гунтар, заложив руки за спину, походил по комнате, затем вернулся к разговору.

– Это достойно всякого удивления, – заявил граф, – ваше появление здесь. А то, что вам удалось с ходу прикончить двух опасных шпионов из стана заговорщиков, – это больше всего вселяет уверенность в то, что вы оба посланы сюда судьбой.

Он умолк, вновь о чем-то задумался, нахмурившись. Затем лоб его разгладился, и он торжественно сообщил:

– Отныне, Антоний и Ромул, вы будете находиться под моей защитой и покровительством. Я тотчас же послал гонца к верховному магу графства Далмацию. До вечера сюда прибудут его люди, и вы отправитесь с ними для обучения в школу ведовства в леса Нагорья, что на востоке от Рейна. Ибо я заметил у обоих из вас задатки магов. Когда ваше обучение подойдет к концу, вы поступите в мое распоряжение.

Он еще раз оглядел их, удовлетворенно кивнул и направился к выходу. Перед самой дверью остановился и бросил через плечо:

– Вас сейчас проводят в гостевую, накормят, дадут новые одежды. А я прощаюсь с вами. Но вскоре навещу – там, в школе.

И он ушел.

Когда путешественники во времени остались наедине в отведенной им комнате, то первым делом принялись совещаться. Антон подробно, во всех красках пересказал другу услышанное от графа и его людей.

– Ну, значит, так тому и быть, – подытожил успокоившийся Роман. – А ведь неплохо все обернулось, а, братан?..

Товарищ кивнул в ответ:

– Нам несказанно повезло. Могли либо просто погибнуть, либо возиться в дерьме до скончания веков – наших с тобой веков…

Когда за ними прибыли посланцы из школы магических искусств – или как там ее? честно говоря, все эти «магии» и «ведовские школы» вызывали у друзей по меньшей мере удивление, – их успели накормить и приодеть в более соответствующие тому времени одежды. Впрочем, свои пожитки они взяли с собой. А вот обновки показались им смешными на вид и неудобными: плотно обтягивающие штаны, больше похожие на лосины, просторная рубаха и короткая куртка, длинный плащ-накидка и в довершение гардероба кожаные сапоги. Нижнего белья, как видно, местные не знали.

Не мешкая, они вышли во двор, где их уже ждала открытая повозка, запряженная двумя великолепной стати рысаками. Даже им, мало что смыслящим в лошадях профанам из двадцать первого века, было понятно, что эти коняшки не с крестьянского подворья.

После того как друзья познакомились со своими провожатыми, они, не мешкая, выехали за пределы замковых стен и направились на восток по главной улице. Миновали мрачное серое здание – городскую тюрьму, как пояснил сидящий на козлах возница. И уже скоро очутились возле восточных ворот, откуда тракт вел прямиком на мост через реку.

За городскими стенами по обеим сторонам дороги на полкилометра – по здешним меркам на три стадия – раскинулся Старый рынок. Здесь, в отличие от его малого собрата – Нового рынка, возле которого путники попали в кровавую переделку, торговали не только продуктами, но и всем, чем только можно: от мычащего, ржущего и блеющего скота до изящных изделий из стекла, изготовлением коих так славились кельнские стекольщики. Благо что и порт располагался под боком.