-- Тебя мучает жажда. -- Он протянул ей кубок.
      Разговоры в комнате разом прекратились. Все глаза выжидательно следили за их борьбой. И ниодин из этих взглядов, ни один, не отражал мерцаю щего света.
      -- Возможно, -- сказал Генерал, -- муж сумеет убедить сеньору присоединиться к нам.
      -- Я бы лучше убедила вас отпустить его домой.
      -- Боюсь, что это невозможно. -- ,0н с сожале нием улыбнулся. -- Все приходят на наши игры и,кому я оказываю гостеприимство, предпочитают" ос таться со мной. Так гораздо лучше, поверь мне.
      -- Для кого?
      -- Для всех. -- Бокал сверкнул в его руке.
      -- Я бы не осталась.
      -- Но Карлос? Твой муж... -- Не почудился лией этот слабый голодный проблеск в бездонных гла зах Генерала? -- Неужели ты покинешь его? Ведь он никогда не уйдет отсюда.
      -- Если он хочет остаться здесь, с вами, то я его больше не хочу, --отрезала Мария. -- Но в это я не верю.
      Генерал пожал плечами. Его голос сделался глу боким, почти гипнотическим.
      -- Я вспоминаю ночь, похожую на эту, когда мыпошли в поход на Новую Гранаду. Стоял сезон дож дек, и реки превратились в озера. Семь дней мы брели по пояс в воде, пытались плыть на лодках из бычьих шкур. Бычья шкура -- представь, как онапахнет, когда намокает, -- он коротко усмехнул ся. --Боливар безжалостно гнал нас, но мы былипреданы ему, жаждали выполнить любой его при
      -- Боливар? -- переспросила Мария. -- Но ведь это было так давно. Пять поколений назад. Генерал даже не взглянул на нее.
      -- Разве? Только не для меня. Мне кажется, это случилось накануне. Но на чем я остановился? Мыподошли к Андам. Многие погибли во льду перева ла Писба, на пути к Боготе. Боливар выбрал .этотпуть, ибо знал, что испанцы считают его непроходимым. Наш спуск в Новую Гранаду был триумфальными мы застали испанцев врасплох. Роялисты сда лись в Бойаке, и три дня спустя мы были в Боготе, -- Генерал одним глотком осушил кубок, и слуга приблизился, чтобы наполнить его. -- Ах, этобыло восхитительно! -- добавил Генерал. --Настоящая жизнь. Не чета этой бледной немочи, так на зываемой современной жизни ,^ с ее бесконечнымивыборами, с уродливыми, дурно пахнущими металлическими монстрами. -- Он рассмеялся -- разда лись резкие, лающие звуки.
      Все в комнате подхватили его смех, все, кромеМарии. Вокруг нее раздавался хриплый хохот, на поминающий лай собак на луну. Она заткнула уши, отвернулась и увидела Карлоса. Его квадратный подбородок, прямой нос, мягкие полные г^бы.
      -- Карлос! -- В три шага она очутилась рядом и повисла у него на шее, едва не рыдая от радости.
      -- Мария, -- он улыбнулся одними губами. Го лос у него был неживой, а карие глаза, в которых ~прежде так часто плясали искры озорства или наслаждения, теперь, казалось, не видели ее и не отра жали желтого пламени в камине.
      Она в отчаянии прижала его к себе, не желая от пускать.
      -- Пойдем со мной, Карлос. Здесь тебе не место. Пойдем скорее. Дверь даже не охраняется.
      Карлос продолжал улыбаться, но даже окоче невший труп хранит на лице более живую усмешку.
      -- Зачем ты сюда пришел? Зачем, Карлос? Как
      ты мог?
      -- Они сказали, что я слабак, -- сказал он.
      Мгновенный след боли промелькнул в его ровном голосе. -- Что я не смогу обыграть Генерала.
      -- Кто это сказал?
      -- Его люди.
      -- Они лгали, -- сказала Мария. .--О, Карлос,неужели ты не видишь, что здесь никто не выигры вает?
      Голос Генерала прервал их разговор, и, пока он
      говорил, все другие разговоры вокруг стихли.
      -- Сеньора, вы оскорбили честь этого дома. Ярость захлестнула Марию.
      -- А мне плевать. Вы мне не докажете, что не подтасовываете карты. Почему никто никогда от васне возвращается? Потому что они всегда проигры вают.
      -- Может, хочешь поспорить на это?
      -- Нет, -- сказала Мария. Но внезапно ее оза рила идея. -- Однако я не отказалась бы сыграть с вами, Генерал. При одном условии.
      Генерал оскалил в усмешке белые зубы, напоми нающие острые перламутровые ножи.
      -- Каком же? -- спросил он.
      -- Если я выиграю, вы позволите мне и моему
      мужу уйти.
      -- А если проиграешь? Мария глубоко вздохнула.
      -- Тогда с нами все будет так же, как с осталь ными. Мы оба останемся.
      -- Вдвоем или никак? Мне это не очень выгод но, -- сказал Генерал. --Но почему бы нет? Да, я люблю интересные пари.
      Карлос вырвался из ее объятий и повернулся к столу. Генерал поднял бокал, наполненный красной жидкостью, и протянул ему. ?
      -- Выпей, Карлос. Чтобы закрепить нашу сделку.Мария печально смотрела, как муж принял бо кал и в два глотка осушил густое красное вино. Генерал одобрительно кивнул.
      -- Видишь? Твой муж выпил со мной, Мария. Почему бы и тебе не выпить?
      Вместо ответа Мария отвернулась в поискаххоть каких-нибудь признаков дружелюбия и под держки в этой переполненной комнате. Но те, кто неследил непосредственно за их пари с Генералом, со средоточились на картах, костях или ближайшем представителе противоположного пола. Их лица были закрыты от нее. Она осталась одна.
      Женщины с алебастровой кожей, похожие на длинноногих ведьм в красных шелковых платьях, смотрели на нее сквозь дымные тени. Их глаза были темны, словно ночь.
      Возле них мужчины покачивались в ритм движениям крупье, сдававших карты или бросавших кости. Странная музыка обволакивала комнату, слива ясь с ритмом игры. Она звучала, как маленькие колокольчики, или пение монахов, или как нечто, чего Марии еще не приходилось слышать.
      Она расправила плечи и взглянула в лицо Гене ралу.
      --- Я пришла сюда не пить, -- сказала она.
      -- Тогда играй, -- ответил он. -- Во что будем играть? Безик? Калабрия?
      -- Я знаю только одну игру -- рубикон, -- ска зала она. -- Меня ей научила бабушка.
      -- Пусть будет рубикон, -- смеясь, сказал Гене рал.
      Слуга подвинул кресло, затянутое красным бар хатом. Она села, выпрямив спину, .как солдат, истала ждать, пока высокий бледный человек с зали занными волосами и тоненькими усиками сдаст ей
      карты.
      -- Дамы вперед, -- сказал Генерал.
      Она пошла осторожно, открыв двойное "дере чо": две девятки, две четверки.
      Генерал положил свои карты, развернув их сво бодным и насмешливым движением.
      Мария смотрела с ужасом. Там была дама пик, которую особенно трудно побить. Но она заставила
      себя оставаться спокойной.
      -- Три карты, -- сказала она,' возвращая две. Крупье сдал ей тройку и две двойки, и Марии сталонемного легче. С этими картами она могла постро ить "паука", единственную приемлемую защиту.
      Генерал взял четыре карты. Он некоторое время смотрел на них, слегка нахмурясь, затем положил пару десяток к ее группе двоек и троек.
      -- Я вырвал твоему "пауку" клыки, -- сказал он. В следующий раз ей достались неважные карты, и, как позволяли правила, она вернула их крупье, пропустив ход. Теперь Генералу пришлось играть
      против самого себя.
      Генерал послал ей короткий восхищенный
      салют.
      -- Очень хорошо, -- сказал он. -- Твоя бабуш ка была хорошей учительницей.
      Хотя ему тоже можно было пропустить ход, но . Марии- показалось, что он был слишком горд для этого и поэтому принял вызов.
      Он взял новые карты и, кивнув, положил бубнового валета, червонного валета и две пятерки. "Ви енто" -- сильный ход, способный очистить стол.
      Игры за другими столами прекратились, так жекак и все прочие шумы, кроме музыки, которая неистово кружилась по замершей комнате, поддержи ваемая ритмом фонтана. Молчаливые и угрюмые, гости собрались вокруг, пристально следя за игрой. Даже Карлос неподвижно стоял возле Марии;
      Она сыграла "бандарилыо" -- все тузы и вале ты -- смелый, острый ход.
      Генерал ответил "парадой" -- нейтральные чет верки и шестерки.
      В следующий раз ей достались очень хорошиекарты. Почти с триумфом она положила тройку, пя терку, семерку и девятку червей. "Каса коразон". Зачастую подобный ход оказывался выигрышным.
      Генерал криво улыбнулся, признавая ее удачу, и медленно, очень медленно, положил свой ответ.
      Король. Валет. Туз. Все пики.
      "Эль Диабло".
      Мария в смятении смотрела на карты. Ей не при ходилось видеть, чтобы кто-нибудь побил такой набор карт. Но она только сказала: "Я возьму еще одну".
      Генерал следил за ней, как кошка следит за мышью. '
      -- Только одну? -- спросил он.
      Она кивнула.
      Карта скользнула к ней -- голубая рубашка по | зеленому сукну.
      | Она перевернула ее, посмотрела, и сердце ее" упало до колен. Тройка треф. Невозможная, беспо.: лезная карта. Она проигрывала. Карты были закол [ дованы, и через них она потеряет свою душу. [ Мужество ее таяло. В отчаянии она потянулась к I кубку, который слуга поставил возле ее локтя. Гус- . ' тое красное вино играло, словно океанские волны на закате.
      Слабый крик раздался в безмолвии, раз, потом | еще. Какое-то животное, заблудившееся в ночи? ! Она не обратила на него внимания и поднесла бокал | к губам.
      | И вновь тоскливый звук.
      | Мария окаменела. Это было не животное. Это ; был автомобильный гудок. | Педро.
      ; Неужели он пытался докричаться до нее? Напо I мнить, что он ее не покинет? Но что, если он пойдет | ее искать? А за ним и Хоакин, и другие. Вскоре I здесь окажется целый городок, и все они будут пить и проигрывать души за генеральским столом.
      В комнате потемнело, и бокал в руке налился свинцом. Он заглянула в него, в красную жидкость, и увидела не море, но бурлящую кровь ее страны, жаждущую, чтобы ее выпили.
      Нет. Даже ради Карлоса она не выпьет кровавой ? чаши в доме Генерала.
      ; -- Оставайся в аду! -- крикнула она и оттолкну - I ла бокал с такой силой, что тот опрокинулся, за^| брызгав вином ее юбку, Карлоса и Генерала. Одеж да покрылась яркими красными пятнами.
      -- Ты чокнутая сука! -- сказал Карлос. -- Что ты наделала?
      Она посмотрела на него.
      -- Слабак! Ты ничтожество. Ты никогда ни о чем не заботился, кроме карт. Я была дурой, чтопошла сюда за тобой. -- Она отшатнулась и нечаян но столкнула со стола канделябр.
      Время замедлилось до ритма биения ее сердца, почти различимого в этой огромной комнате. Онасмотрела, как пламя взбежало по расшитой скатерти, заплясало на зеленом сукне, побежало по крес лам, гобеленам и даже одежде генеральских гостей. Сама Мария так и не почувствовала ни жара, ниболи. Тем не менее все остальные кричали так, слов но их жгли заживо. Только Генерал неподвижно сидел, не обращая внимания на суматоху.
      Даже Карлоса пожирало пламя. Он горел, слов но факел, судорожно корчась, сбивая пламя с волос и дико крича. Мария бросилась к нему, безуспешно пытаясь затушить огонь.
      Он затих в ее объятиях, словно дитя. "Ма рия?" -- прошептал он. На мгновение его глазапрояснились, сияя. Но пламя потухло, жизнь иссякла, и среди разгоравшегося пламени Мария увиде ла, что держит в руках обгорелый скелет.
      -- Карлос! Нет, нет, Мария, где ты?
      Музыка оборвалась. По комнатам засвистел ле дяной ветер, он раздувал огонь, рвал волосы Марии и ее платье. Понемногу огни погасли. Лишь ледяное пламя горело, разрасталось, пожирало все вокруг,
      Кирпич не горит. Но из него получаются отлич ные печки. Тревога поднялась слишком поздно, а дом Генерала был слишком далеко от городка, от машин, лестниц и шлангов.
      Дом Генерала пылал, пока не прогорели балки, поддерживающие верхний этаж. Он обрушился, разрушив первый. Перила большой лестницы упали ? и рассыпались по полу горящими головешками.
      Даже крыша исчезла. В конце концов осталисьлишь кирпичные стены, почерневшие и закопчен ные, а белые колонны лежали рядом, словно выбитые зубы.
      Лишь к утру коробка дома остыла настолько,что можно было пробраться через пепел и обгорев шую древесину. На рассвете Педро, наполовинуобезумевший от усталости и страха, бродил по ды мящимся развалинам.
      -- Мария! -- кричал он. -- Ради Бога, ответь мне! Где ты?
      Ответом был лишь ветер, завывающий в дере вьях. Ворота со ржавым скрипом раскачивались на медных петлях. Но вот до него донеслось странное бормотание, которое становилось громче и громче по мере того, как Педро приближался к чернеющимостаткам огромного зала. Из-под опрокинутого фонтана слышалось тихое пение. Чем ближе он подби рался к фонтану, тем отчетливее слышался напев.
      Педро подставил плечо под резной мрамор, со гнул свои мощные ноги и поднатужился. Фонтан с треском откатился в сторону, расколовшись надвое. Мария заморгала, прикрывая глаза от нарастающего света дня.
      Он схватил ее в объятия. '
      -- Матерь Божья! Ты спаслась! Но ради Бога, как тебе у далось-выжить в этом аду?
      Мария молчала, дрожа всем телом от солнечного света.
      -- Генерала больше нет, Мария. Его больше нет! Она сощурилась, словно свет был слишком ярок для нее, и она едва видела Педро.
      -- Мария, скажи что-нибудь! Она протянула руку.
      -- Еще одну, -- сказала она. -- Дайте мне еще одну карту