На самой улице Богов атмосфера совершенно изменилась. В воздухе чувствовалось неуловимое напряжение, тесно стоящие здания казались мрачными и зловещими. Хок и Фишер спешили за Отрядом, обнажив оружие и приготовившись к бою. Отряд возглавлял Могила, который уверенно шагал впереди; накидка колдуна развевалась вокруг его плотной фигуры. Улыбка спокойная, походка раскованная, свободная.

Рядом с ним широко шагала, стараясь не отстать, Рябина. На плече у нее висела туго набитая сумка, а лицо приобрело свойственное ей упрямое и решительное выражение. Вне уютного кабинета Могилы она казалась более сильной, более сосредоточенной и целеустремленной. За ними следовал Чарльз Бюкен. Его костюм дополняли блестящая кольчуга и длинный меч, висевший на левом бедре. Он держался молодцом, спокойно и уверенно. Лицо напоминало улыбающуюся маску, но глаза оставались холодными.

Пока они торопливо шли по улице Богов, Хок внимательно изучал Отряд. Несмотря на их хваленый профессионализм, все трое были напряжены, Хок ощущал это почти физически. Он подумал: не стоит ли побеспокоиться и ему? Ведь члены отряда давно курировали этот участок; они чего-то опасались, и, значит, на то имелись причины. На улице были заметны явные признаки грядущих беспорядков: встречалось меньше пешеходов, все спешили куда-то с опущенными головами, уставившись в землю. Уличные проповедники вопили о предстоящей всеобщей гибели и разрушениях. Размалеванный паяц с лезвиями бритвы, торчащими из окровавленных глазниц, пел грустную песню об утраченной любви. Две тени невидимых Существ дрались между собой с остервенением взбесившихся животных. Угловатое высокое здание вдруг начало таять, оседать, словно растопленный воск. С грохотом рушились водосточные трубы.

Хок прибавил шагу и поравнялся с колдуном Могилой.

– Простите, сэр, но если нам с Фишер предстоит опасная работа, то, как мне кажется, мы вправе знать, в чем она заключается.

– Да, конечно, – ответил Могила. – Вы должны извинить нас, капитан, мы не привыкли обращаться за помощью к посторонним, а Рябина и я обладаем даром ясновидения, то есть видим и чувствуем на расстоянии. Есть подозрение, что давнее соперничество между приверженцами двух религий вылилось в открытое столкновение. Суть вот в чем: если немедленно не положить конец данному инциденту, столкновение перерастет в массовые беспорядки и спровоцирует Существа вмешаться – произойдет конфликт. Как правило, события здесь развиваются неторопливо, но сейчас, когда три божества мертвы, а преступник все еще не обнаружен, нервы жителей улицы могут сдать.

– Минуточку, – прервал Хок, – если все настолько серьезно, почему бы не вызвать отряд стражей особого назначения?

– Это лишнее, – возразил Могила. – Мы имеем дело с обыкновенной потасовкой и справимся своими силами.

– Посмотрим, за кем останется последнее слово, – пробормотала Фишер ему в спину.

Хок тяжелым взглядом посмотрел на Могилу, но тот, видимо, не шутил.

– Ну ладно, – сказал Хок. – Просветите меня хоть чуточку. Вы упомянули две религии. Что это за религии?

– Их основатели – Существа низшей категории, – ответил Могила. – Ни одно из них не может похвастать ни могуществом, ни высоким положением, но оба имеют давних приверженцев. Сумеречный Пожиратель исповедует культ нигилизма. Все прогнило, все отвратительно, мир идет к катастрофе, только истинно верующие будут спасены и переместятся в лучший мир. У меня нет доказательств, но я убежден: Пожиратель просто страдает от обыкновенного маниакально-депрессивного психоза.

Второе Существо именуется Хризалида. Это огромный кокон длиной примерно в двадцать футов. Говорят, что оно иногда творит чудеса, но я что-то не замечал этого. Приверженцы Хризалиды верят, будто в один прекрасный день кокон раскроется и оттуда во всем блеске славы выйдет Бог, который очистит мир от скверны независимо от того, хочет мир этого или нет. Наблюдение за коконом ведется вот уже более четырехсот лет, но пока с ним ничего существенного не происходит.

И что интересно: каждое религиозное учение обещает последователям других религий возмездие. У каждого Бога должен быть свой дьявол, хотя я не понимаю, зачем ему он. Наверное, неплохой бизнес. Во всяком случае, обычно обе соперничающие группировки верующих довольствуются пламенными проповедями, завуалированными оскорблениями, произносимыми на улице, и случайными потасовками после закрытия кабаков. Но в нынешней ситуации нельзя рассчитывать на привычное развитие событий. Улица Богов сейчас подобна лесу в период засухи. Достаточно одной искры – и все заполыхает.

Хок кивнул.

– Возможно, они прослышали, что к ним направляемся мы с Фишер, и теперь готовятся к встрече.

Рябина пробормотала что-то неразборчивое. Но, несомненно, нелестное.

Потасовку они услышали раньше, чем увидели. До них донесся рев сборища людей, готовых вот-вот превратиться в неуправляемую толпу. Хок замедлил шаг, стараясь идти рядом с Фишер. Если им предстоит драться, ему хотелось бы иметь у себя за спиной человека, которому он может доверять. Рев толпы становился все громче и свирепее по мере приближения Отряда к тому месту, где улица делала резкий поворот. Согласно официальным картам улица Богов – прямая, как стрела, но улица изгибалась и жила по законам колдовства и магии. Они завернули за угол, и перед ними предстала картина уличной стычки.

Сотни мужчин и женщин бестолково толпились на улице. Сжатые в злых ухмылках губы, пылающие яростью глаза. Люди визжали, орали, потрясали кулаками, дико озирались по сторонам. Некоторые держали в руках палки, дубины или стальные цепи. На мостовой виднелись пятна крови, несколько человек неподвижно лежали на земле; их топтали ногами, даже не замечая. Воздух отяжелел от духа насилия.

Подойдя поближе к толпе, Хок остановился и внимательно осмотрелся, оценивая обстановку, – хуже некуда. Улица в этом месте узкая и длинная, боковые выходы немногочисленны. Даже если удастся рассеять толпу, разделив ее на небольшие, более управляемые группы, то и тогда не удастся помешать образовавшимся группам соединиться вновь. Людей необходимо было увести отсюда.

Хоку также не нравилось множество зевак, не принимавших участия в драке, а только наблюдавших за ней. Очевидно, это приверженцы иных религий, с радостью смотревшие на потасовку своих соперников. Даже уличные проповедники перестали вещать Слово, а заключали пари среди зрителей.

Могила стоял недалеко от толпы и, задумчиво поджав губы, внимательно изучал ее. Рябина присела на корточки рядом с ним и стала рыться в своей сумке. Хок наклонился, пытаясь посмотреть, что у нее там, но быстро выпрямился, когда она метнула на него злобный взгляд. Тут же, сложив руки на груди, затянутой в кольчугу, и высокомерно взирая на толпу, стоял Бюкен. Казалось, он только ждал команды, готовый броситься в самую гущу и сталкивать дерущихся лбами, пока те не опомнятся. Хок взглянул на Фишер и успокоился, поняв, что зрелище ее не слишком волнует. Она перехватила его взгляд, все поняла и широко улыбнулась. Хок отвернулся, сделав вид, будто ничего не заметил. Он покачивал в руке топор, словно взвешивая его. Настроение толпы ухудшилось. Хок не хотел вмешиваться в действия Отряда, но прекрасно понимал: если не принять экстренных мер, то в скором времени мостовая покроется кровью и растерзанными телами, начнутся беспорядки, для усмирения которых потребуется целая армия.

Рябина вынула из сумки две тоненькие медные проволочки и воткнула их в мостовую. Они легко вошли туда, словно это были не булыжники, а жидкая грязь. Затем она голубым мелком очертила защитную линию вокруг себя и Могилы. Хоку не понравилось, что она лишила защиты Фишер, Бюкена и его самого. Но, вероятно, Рябина и Могила знают, что делают. Ворожея и колдун увлеклись обсуждением каких-то технических деталей. Хок незаметно подошел к Бюкену, который все так же молча изучал толпу.

– Кто берет верх, сэр Бюкен?

– Трудно сказать. Это не сражение, а просто куча мала. Никакой взаимопомощи: всяк за себя, один дьявол за всех.

– Как вы отличаете одну группировку от другой?

– Те, кто в синих накидках, – последователи Хризалиды, в серых – Пожирателя.

– Необходимо их разъединить? – спросила Фишер, подойдя к ним. – Я не могу вот так просто стоять и смотреть, это вредит моей репутации.

– Не стоит высовываться раньше времени, – пояснил Бюкен. – Пусть лучше они сначала изольют свою злость друг на друга.

– Вы хотите сказать, наша роль – лишь стоять и смотреть, как погибают люди? – На лице Фишер заиграла презрительная усмешка.

– Так надо, – объяснил Бюкен. Он взглянул на нее и слегка улыбнулся. – Вы новички на улице, дорогуша. Мы знаем, что делаем. – Он поймал на себе горящий взгляд Фишер, и ему стало немного неловко. – Наверное, у вас имеется план получше?

– Драки есть драки, – отрезала Фишер. – В свое время нам с Хоком приходилось не раз иметь с ними дело. Видимо, на своей территории вы мастера, сэр Бюкен, но и мы на принадлежащем нам участке не любители.

– Что ж, если мы собственными методами не справимся с дракой, у вас есть шанс показать, на что вы способны, – с холодной сдержанностью отпарировал Бюкен.

Могила и Рябина вдруг встали рядом и подняли руки высоко вверх, призывая всех к вниманию. Ворожея завела жутковатую атональную мелодию, которая как нож врезалась в гам побоища. Драка прекратилась, люди перестали орать, теперь они раскачивались на дрожащих ногах и сжимали руками головы. Могила произнес Слово Власти, и толпа внезапно разделилась надвое, будто невидимая сила разъединила серых и синих; обе половины встали на противоположных сторонах улицы. Хок переминался с ноги на ногу и тряс головой, чтобы прояснить мысли. Голос ворожеи коснулся его еле-еле, вскользь, но он мог теперь оценить, каково же несчастным, испытавшим его воздействие в полную меру.

Рябина перестала петь, и на улице Богов внезапно стало тихо. Люди в обеих группах отняли руки от голов и в растерянности оглядывались вокруг. Они заметили Отряд – среди присутствующих поднялся глухой протестующий ропот, который прекратился только тогда, когда на середину улицы энергично вышел Бюкен. Переглянувшись, Хок и Фишер последовали за ним. Что бы ни случилось, они не хотели оставаться в стороне. Бюкен занял позицию между двумя группами, посмотрел налево, затем направо и величественно помахал рукой. После небольшой паузы с противоборствующих сторон вышло по одному человеку. Каждый был в одежде, цвет которой символизировал его религию: один в синей, другой в серой, одеяния отличались причудливым покроем и богатыми украшениями. По манере держаться, высокомерному выражению лиц и количеству драгоценностей Хок понял – перед ним Верховные жрецы Пожирателя и Хризалиды. Подойдя к Бюкену, оба жреца остановились и слегка склонили перед ним головы, старательно не замечая друг друга.

– Превосходно, – отметил Бюкен. – Кто начал первым на этот раз?

На мгновение Хоку показалось, что сейчас оба жреца покажут пальцами друг на друга и прокричат: «Он первый начал!», – как мальчишки, подравшиеся во время игры. Оба жреца расправили плечи и сверлили Бюкена испепеляющим взором.

– Сэр Филд, сэр Стоунер, – обратился к жрецам Бюкен, переводя взгляд с серой мантии на синюю. – Я жду вашего ответа.

– Сумеречный Пожиратель оскорблен, – бесстрастно сказал Филд.

– Пожиратель оскорбляет Хризалиду одним своим существованием, – рявкнул Стоунер.

– Богохульник!

– Еретик!

– Лжец!

– Мошенник!

– Хватит, – приказал Бюкен, кладя руку на меч.

Оба жреца нехотя присмирели и обратили горящие взоры на Бюкена. Хок чуть нахмурился. Верховные жрецы нервничали, но не трусили. На них взирали их верующие, и никому не хотелось сдаваться первым.

– Вернитесь к своим людям и уберите их с улицы, – крикнул Бюкен. – Вам известны законы. Беспорядки вредят бизнесу.

– К дьяволу ваши законы, к дьяволу ваш Отряд, – произнес Филд. – Будьте прокляты все вы с вашим колдовством. Сумеречный Пожиратель защитит своих детей.

– Ваш колдун и ворожея могут заниматься своими песнопениями до посинения, – заорал Стоунер. – Больше вы не застигнете нас врасплох. У нас и свои колдуны есть.

Филд решительно затряс головой.

– Бюкен, ты теперь здесь не командуешь. Боги погибают, а ты бездействуешь. Отныне мы сами будем защищать себя.

Бюкен немного растерялся, получив столь откровенный отпор. Повисла зловещая тишина.

Хок взглянул на Фишер.

– Твой синий, мой серый, – резко сказал он и с топором в руке встал напротив Верховного жреца Сумеречного Пожирателя.

Филд взирал на него с опаской, но не тронулся с места. Хок угрожающе ухмыльнулся.

– Меня зовут Хок, я капитан городской Стражи. Это моя коллега, капитан Фишер. Может быть, вы о нас кое-что слышали. Все это сущая правда. А теперь убирайся вместе с твоими людьми с улицы, иначе я отрублю тебе ноги по колени.

Настала очередь растеряться Филду, но он пришел в себя быстрее, чем Бюкен.

– Только прикоснись ко мне, Страж, и мои верующие разорвут тебя в клочья.

– Может быть, – ответил Хок, – но ты все равно умрешь.

– Это ложь.

– Проверь.

Филд встретил устремленный на него взгляд Хока, и уверенности у жреца поубавилось. По спине пробежал неприятный холодок: до него дошло, что Страж поступит с ним именно так, как обещал. Хок поглядел на Стоунера, который уставился на Фишер завороженным взглядом, как мышь на змею. Филд снова метнул взгляд на Хока и медленно кивнул. Он повернулся лицом к своей пастве, стараясь не делать резких движений, приняв условия Стража. Произнося слова медленно и спокойно, он объявил своим людям о преждевременности открытой борьбы и призвал их вернуться в свои дома и молиться, тогда повелитель их просветит. Стоящий рядом с ним Стоунер обратился с подобной речью к своим верующим. В той и другой толпе началось движение и недовольный ропот, но в конце концов люди вняли своим пастырям. Филд и Стоунер повернулись снова к Хоку и Фишер.

– Отлично сработано, – сказал Хок. – А теперь убирайтесь отсюда к черту. А если еще где-то возникнут беспорядки, мы посчитаем, что это ваших рук дело, и придем за вами.

– Верно, – подтвердила Фишер.

Оба Верховных жреца удалились, пытаясь сохранить остатки достоинства. Хок взглянул на Бюкена.

– Драка есть драка, сэр Бюкен. Надо только отделить зачинщиков и сбить с них спесь.

– Вам повезло, – промямлил Бюкен с обидой. – Настоящие фанатики предпочли бы лучше умереть, чем сдаться.

– Но они не были настоящими фанатиками, – возразил Хок. – Я это сразу понял.

– А что бы вы сделали, если бы они оказались настоящими?

Хок усмехнулся.

– Пустился бы наутек, призывая на помощь Отряд стражей особого назначения. Я же не сумасшедший.

– И я тоже, – улыбнулась Фишер.

Примечания

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.