— Ее не оказалось в самолете? — спросила она. Взгляд выразительных карих глаз был многозначителен.

Эрнесто в упор посмотрел на нее.

— Откуда ты знаешь?

Тереза вызывающе облизала кончиком языка ярко накрашенные губы и победно доложила:

— Звонил Энрике Рибера из больницы… Сеньора Веласкес прибыла туда через несколько минут после того, как вы уехали в аэропорт.

У Эрнесто заиграли желваки.

— Почему же ты не позвонила мне в машину? — резко спросил он, поворачиваясь, чтобы опять идти к лифту. — Я бы не тратил время на ненужную поездку.

— Потому что она просила не сообщать вам о ее появлении, — попыталась оправдаться Тереза. — Я не виновата, что сеньора не хочет вас видеть. Я всего лишь передаю вам то, что сказал мне Энрике, он позвонил совсем недавно.

— С каких это пор Энрике подчиняется приказам сеньоры Веласкес? — мрачно съязвил Монтес. — И почему он звонит тебе, а не мне?

— Наверное, он предвидел, что, услышав его сообщение, вы развернетесь и поедете в больницу, — произнесла секретарша, накручивая на палец каштановую прядь. — Аделина — мать Паолы. Должно быть, ей просто захотелось побыть наедине с дочерью.

— Она ее мачеха, — уточнил Эрнесто.

Глаза девушки округлились в ответ на раздражение, прозвучавшее в его голосе.

— Какое это имеет значение? — воскликнула она. — Сеньора Веласкес солидная пожилая дама. И она вдова Федерико. Энрике не решился перечить ей, только и всего.

Эрнесто и сам не понимал, почему его так разозлил довод Терезы, но он не смог сдержать волну бешенства.

— Аделина вовсе не старая, — прорычал он. — Ей всего… Тридцать пять… Тридцать шесть! — Это далеко не старость, Тереза.

— Для меня — старость, — промурлыкала та. — И для вас тоже. Разве не так? — Она замолчала, глядя на него с любопытством. — Только не говорите мне, что вам небезразлична надменная пожилая вдова.

Эрнесто понял, что разговор становится слишком откровенным. Тереза и раньше вот так же пыталась расспрашивать его, но он всегда ставил ее на место. Эта девица была слишком любопытной и к тому же большой сплетницей. После разрыва связи с сеньором Федерико она перенесла свои атаки на племянника, и те постепенно становились все более настойчивыми.

— Не думаю, что Аделине Веласкес понравилась бы данная тобой характеристика, — уклончиво ответил он, не собираясь обсуждать с Терезой свое отношение к вдове Федерико. — И на будущее советую тебе ограничиваться темами, касающимися работы. Тереза, ты хорошая помощница, но это была единственная причина, позволившая мне убедить дядю не увольнять тебя год назад.

Секретарша обиженно надула красные пухлые губы и, вздохнув, ответила с видом оскорбленной добродетели:

— Как скажете, босс…

Эрнесто решил не связываться с ней сейчас, поскольку спешил в больницу. Но однажды ему придется как следует разобраться с Терезой.

Подойдя к ее столу, он поднял трубку телефона, связывающего офис с гаражом, отдал распоряжение шоферу подать машину к подъезду и быстрыми шагами направился к лифту.

Больница находилась в центре города. Эрнесто не повезло. Ему пришлось довольно долго стоять в пробках на запруженных транспортом улицах. При этом он отпустил шофера и теперь, нервно сжимая руль, вспоминал разговор с Терезой и чувствовал себя несправедливо обиженным. Дождь заливал лобовое стекло, а в салон проникали выхлопные миазмы от многочисленных машин.

Итак, Аделина предпочла самостоятельно добираться до больницы? Почему? Чтобы доказать ему, что не нуждается в опеке? — размышлял Эрнесто, до боли впиваясь пальцами в руль. Или эта женщина поступила так из обыкновенной вредности? Как бы то ни было, но рано или поздно ей придется иметь с ним дело.

Ведь фонд опеки, который должен обеспечивать ее существование до конца жизни, находится под его контролем. Если ее это не устраивает, пусть! Но такое решение принял Федерико, а уж это-то она не в силах теперь изменить.

На больничную стоянку Эрнесто добрался лишь к трем часам, но все места там оказались заняты. После коротких переговоров с охранником, завершившихся вручением тому пары солидных купюр, ему разрешили въехать на больничную территорию и встать у служебного гаража. Добежав под дождем до центрального входа, Эрнесто попал в ярко освещенное фойе и там еще какое-то время ждал, пока ему выпишут пропуск.

Наконец путь к лифту был открыт, но обе его кабинки оказались заняты. Эрнесто слишком торопился, чтобы ждать, пока проедут пациенты в инвалидных колясках, и решил подняться на третий этаж по лестнице. Бегом поднявшись наверх, он остановился у палаты Паолы. Однако короткий забег только сильнее распалил его нетерпение.

Аделина сидела у кровати дочери и что-то негромко рассказывала ей, наклонившись почти к самому уху. Именно это и увидел он, когда без стука распахнул дверь палаты. Энрике Рибера нигде не было видно. Неудивительно! Ведь Аделина уговорила его не сообщать о своем появлении по телефону, и вряд ли он после этого горел желанием попасться боссу на глаза. Спрятался, наверное, где-нибудь в кафе и топит теперь свои печали в капуччино с двойными сливками.

Эрнесто Монтес решил разобраться с ним позже, поскольку сам попал под обстрел пары чистых голубых глаз, выказавших при его появлении неприкрытое раздражение.

— Привет всем! — Голос его прозвучал нарочито бодро. — Паола! — Он широко улыбнулся и, взглянув на худенькую девушку, лежащую на кровати, сделал к ней шаг. — Как ты себя чувствуешь?

— Кажется, все в порядке. Спасибо. — Та попыталась повернуть к нему голову и улыбнуться, но вместо этого ее лицо исказила гримаса боли. — Этот ужасный корсет. Все время забываю, что мне нельзя вертеть головой.

— Ничего, привыкнешь, — неловко пошутил он, встав напротив Аделины и заставив себя смотреть не на нее, а на Паолу. — После перелета не стало хуже?

— Вроде нет. Только в голове шумит, — храбрилась девушка. — Спасибо, что развлекал меня всю дорогу, Эрнесто. Приятно было увидеть хоть одно знакомое лицо…

Аделина взглянула на него и спросила у дочери:

— Детка, ты не говорила мне, что Эрнесто сопровождал тебя во время перелета. — Голос ее прозвучал довольно резко. — Ты же знаешь, я сама могла бы полететь с тобой, если бы узнала о случившемся чуть раньше. — Взгляд, которым она одарила Монтеса, был полон укора.

Ему не удалось ничего сказать, потому что вмешалась Паола.

— Эрнесто прилетел на следующий день после аварии, — начала объяснять она, и Эрнесто заметил, как при этих словах рука Аделины непроизвольно сжалась в кулак. — И был возле меня все время, пока доктор не дал разрешение на перелет. Поэтому мы и оказались вместе.

Аделина открыла рот, чтобы возмутиться, но Эрнесто перебил ее.

— Я звонил тебе из Вебстера, — сказал он, выдерживая ее сверлящий взгляд. — Думал, ты сообразила, что к чему…

Конечно же все было далеко не так, и Монтес понял, что она догадалась о его лжи. Он нахмурился, заметив ее поджатые губы. Женщина едва сдерживала негодование.

— Нет, не сообразила, — холодно ответила она, переключая внимание на дочь. — Рада, что тебе не было одиноко. Думаю, он не сообщил мне о случившемся сразу, поскольку знал, как я стану переживать.

— Наверное… — Паола с благодарностью посмотрела на своего покровителя. — С ним весело. Он даже не ныл по поводу того, что пришлось платить за разбитую витрину.

— Это не означает, что ты не заслужила хорошей взбучки, моя радость, — сухо парировал Эрнесто. — Нельзя быть такой легкомысленной. Неужели трудно было обойтись без приключений?

— А ты считаешь, что я должна только сидеть за книгами, и все? — с вызовом спросила девушка, намереваясь сердито тряхнуть головой, но громко ойкнула от боли. Внезапно ее глаза наполнились слезами. Аделина наклонилась к дочери и нежно коснулась ее щеки.

— Разумеется, ты не обязана с утра до ночи зубрить уроки, дорогая. — Она смахнула слезинки с ее ресниц. — Эрнесто не это имел в виду. Я права? — повернулась она к нему.

— Разумеется, — кивнул тот и сочувственно улыбнулся. — Но пока тебе придется слушаться докторов и не огорчать маму. Знаю, сейчас ты чувствуешь отчаяние, малышка, но несколько недель постельного режима сотворят чудо…

— Ты уверен?

Паола всхлипнула, и Эрнесто почти обрадовался, услышав звук открывающейся двери.

В палату вошла медсестра.

— Извините, но вам придется удалиться, сказала она и повернулась к Паоле. — Я забираю вашу девочку на осмотр. Доктор Хименес ждет ее в перевязочной.

Аделина встала со стула, и Эрнесто как всегда не смог отвести глаз от ее стройной высокой фигуры. Черные прямые волосы молодой женщины были собраны в элегантный пучок на затылке, подчеркивая плавный изгиб длинной тонкой шеи.

Ему обычно приходилось видеть Аделину в строгих костюмах, но в этот раз она предпочла джинсы и легкую свободную блузку с воланами на рукавах, небрежно стянутую тесемками по талии на спине. Розовый цвет блузки прекрасно оттенял ее легкий загар. В ушах тускло переливались небольшие золотые серьги без камней. Маленькая, но значительная перемена.

Может, и ее отношение к нему было частью намеренного поведения, доказывающего, что она не нуждалась ни в чьих советах?

Несмотря ни на что, Аделина все равно выглядела утонченно и элегантно. Зачем только она выказывала ему столько презрения? Ладно…

Эрнесто знал, что совершил ошибку, притом очень существенную. Но не будь эта женщина столь желанной, разве позволил бы он всему зайти так далеко?

Отогнав прочь назойливые мысли, Эрнесто заставил себя как ни в чем не бывало улыбнуться Паоле.

— Скоро увидимся, — кивнул он. — Я не забыл о нашем уговоре. Ты не задержишься здесь дольше, чем это будет необходимо, правильно?

— Правильно, — промямлила девушка с унылым видом.

Аделина взяла ее за руку.

— Знай, дорогая, что я рядом, — бодро сказала она, целуя Паолу в лоб. — Не волнуйся, с тобой все будет в порядке.

Аделина некоторое время стояла снаружи у двери, наблюдая, как медсестра везет ее дочь по коридору. Потом, словно смирившись с тем, что нет возможности полностью игнорировать присутствие Эрнесто, бросила на него короткий взгляд.

— Я собиралась заказать себе чашечку кофе.

Он засунул руки поглубже в карманы брюк и сжал кулаки, настолько велико было его желание схватить ее за плечи и удержать рядом с собой. Неужели Аделина надеялась, что вот так просто сумеет отвертеться от него? Или ей даже в голову не приходило, как страшно она разозлила его?

Сдерживая ярость, Монтес кивнул.

— Хорошо. Я составлю тебе компанию. — Он заметил, что Аделина собралась было возразить, но передумала и лишь молча пожала плечами в ответ.

Они направились к лифту. Эрнесто всеми силами старался потушить в себе клокочущий огонь. Приток посетителей, медперсонала и пациентов превратил спуск в переполненной кабине в суровое испытание, и ему едва удавалось сдерживать раздражение.

На первом этаже располагался довольно приличный кафетерий. К счастью, там, во-первых, нашлись свободные столики, и, во-вторых, не оказалось Энрике Рибера. Эрнесто облегченно вздохнул. Щекочущий ноздри аромат, доносящийся из кухни, раздразнил его пустой желудок. Заказав себе сандвич с курицей, картофель фри и кофе, он немного расслабился.

— Что тебе взять? — спросил он Аделину.

Та холодно взглянула на него.

— Кофе без сахара. — Эрнесто кивнул, а она направилась к столику.

Когда он наконец принес поднос с заказом, то заметил, что Ад едина выглядит несколько осунувшейся. Выражение ее лица стало еще тревожней, когда та бросила взгляд на еду. Она побледнела, ее дыхание участилось, а пальцы нервно затеребили полу блузки.

— Что-то не так? — забеспокоился Эрнесто, усаживаясь с противоположной стороны стола и освобождая поднос от тарелок. — Ты уверена, что не хочешь перекусить?

— Уверена, уверена.

Она обмахнула лицо рукой, словно отгоняя аромат еды.

Что ж, он не виноват, что ей стало плохо.

Не стоило бедняжке морить себя голодом лишь для того, чтобы досадить ему.

Эрнесто взял сандвич и откусил огромный кусок. Прошло много лет с тех пор, когда ему приходилось питаться такой едой. Аромат сочного мяса навеял на него воспоминания о студенческих годах. И о том дне, когда ему довелось впервые увидеть жену своего дяди…

Поняв, что Аделина не собирается разговаривать с ним и даже села вполоборота, демонстрируя явное отвращение к его еде, он заговорил первым.

— Может, ты объяснишь свой отказ воспользоваться самолетом компании? Или расскажешь, почему хотя бы не предупредила, что не полетишь на нем? Если бы я знал о твоем решении, то не стал бы гонять на Сейшелы пилота…

Аделина глубоко вздохнула, не глядя в его сторону.

— Я догадывалась, что мой отказ возмутит тебя. — Она судорожно сглотнула и добавила:

— Повторяю, мне не нужна твоя помощь.

Эрнесто мысленно выругался. Способность этой женщины упрямо твердить одно и то же приводила его в бешенство.

— Это не мой личный самолет. Это собственность «Веласкес ворлд инвестмен». Ты имеешь такое же право пользоваться им, как и я.

— Это не имеет значения. — Аделина снова обмахнула лицо рукой. Эрнесто заметил, что ее лоб и верхняя губа покрылись испариной.

Она даже не притронулась к кофе. Господи, неужели они не способны мирно побеседовать?

— А я считаю, что имеет. — Внезапно он тоже почувствовал отвращение к пище и отложил то, что осталось от сандвича. — Неужели мы так и будем ходить вокруг да около вместо того, чтобы сразу обсудить истинную причину отсутствия взаимопонимания?

— Послушай, но ты…

— Я тебе не нравлюсь, понятно. Что же, и я не без ума от тебя. Но нам все-таки придется общаться. Исходя хотя бы из этого, разве не лучше заключить перемирие?

Ад едина посмотрела на него. В ее глазах застыла паника.

— Ты не знаешь, в какой стороне здесь дамская комната? — выдавила она, доставая из сумочки носовой платок и прикрывая им рот.

Пока он обдумывал ответ, она вскочила и бросилась к выходу в коридор.

Разумеется, Эрнесто поспешил за ней, но опоздал со своей помощью. Он вздохнул. Ему не оставалось ничего другого, как ходить взад-вперед, ожидая ее возвращения.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Аделина появилась. И выглядела она при этом совсем измученной: бескровные губы, покрасневшие глаза, дрожащие пальцы.

Бедняжка явно была нездорова, это очевидно. Неужели происшествие с Паолой так сильно ее расстроило? Он подошел и с тревогой оглядел ее.

— С тобой все нормально?

Аделина явно сделала над собой усилие, притворившись, что произошедшее с ней всего лишь недоразумение.

— Пустяки. Должно быть, я что-то не то съела. — Она на всякий случай еще раз приложила платок к губам. — К тому же свидание с Паолой… Я не ожидала увидеть этот корсет, бинты… — — Мне объяснили, что шею лучше обездвижить, чтобы восстановление проходило быстрее, — пояснил Эрнесто. — Спинной мозг не пострадал.

— Все равно…

— Не бойся, девочка не парализована, а просто плохо себя чувствует, что и немудрено после такой аварии. Согласись, было бы странно, если б она выглядела как вполне здоровый человек.

Но Паола поправится. — Он поморщился. — Доктора очень стараются. По их словам, твоей дочери еще повезло…

Аделина в раздумье закусила губу.

— Она говорит, что боль не очень сильная.

— И нет необходимости в операции.

— При чем здесь операция?

Ее глаза расширились, и Эрнесто выругал себя за то, что упомянул об этом.

— После такой аварии могли быть повреждения внутренних органов, — неохотно пояснил он. — Но Паола чудом избежала этого.

— Слава Богу.

— Точно. Пройдет несколько недель, и она снова будет на ногах.

— Ты действительно так считаешь?

Эрнесто Монтес кивнул, но Аделина с сомнением покачала головой.

— А что, если…

— Ты до бесконечности можешь терзать себя этими «если», — мрачно перебил он. — Если бы не то, если бы не это! Но Паола попала в аварию. Это случилось с ней. От нас зависит лишь одно — как можно лучше помогать ей сейчас. Облегчать ее состояние и всячески способствовать ее выздоровлению, правильно?

Аделина фыркнула.

— От нас?

— Да. — Эрнесто посмотрел в сторону кафетерия. — Может, вернемся и посидим еще?

— О, только не там, — поспешно ответила она и оглянулась. — Наверное, пора вернуться в палату. Паолу уже могли привезти с осмотра.

— А могли и не привезти, — передразнил ее Эрнесто. — Перестань. Мы все равно должны поговорить, так зачем откладывать? — На мгновение он задумался и добавил:

— Давай, может быть, присядем? Здесь где-то должно быть что-то вроде небольшого зала для посетителей.

Несколько секунд она колебалась, и Эрнесто решил было, что снова получит отказ. Но Аделина вдруг согласно кивнула.

— Ладно. Ты расскажешь мне, как произошла авария и почему именно с тобой первым связались врачи?

Эрнесто Монтес поджал губы. Да, конечно, мрачно подумал он. По ее представлению, это самая важная вещь. А то, что случилось между ними в ночь смерти Веласкеса, и то, как им жить с этим дальше, ее, похоже, не волновало. Это, по ее мнению, вообще не подлежало обсуждению. Наверное, она и разговаривала с ним лишь потому, что у нее не было выбора.

Они прошли по коридору и поднялись по лестнице. Аделина не хотела снова оказаться в душной, пропахшей лекарствами кабине лифта. Да и вообще предпочла бы немного прогуляться на свежем воздухе, но сейчас это было неосуществимо. Даже если бы не шел дождь, среди шумной улицы им негде было уединиться.

Паолу еще не привезли, ее палата пустовала. Эрнесто вздохнул с облегчением, хотя догадывался, что Аделина не разделяет его энтузиазма. В конце коридора третьего этажа они нашли комнату для посетителей с диваном, креслами, столиком и автоматом с кофе в углу.

Эрнесто наполнил две пластиковые чашечки.

Аделина села в кресло, а он опустился на стоящий напротив диван и, поставив кофе на столик, вытянул ноги.

Он не мог не заметить, что Аделина избегает его взгляда. Кивнув ему и поблагодарив за кофе, она погрузилась в изучение содержимого чашки, удерживая ее между ладонями. Эрнесто догадывался, что сейчас ее размышления касались не только приемной дочери, но не мог спросить об этом напрямик.

— Ладно, — наконец не выдержал он. — Прежде всего мы должны решить, где Паола будет находиться, когда выпишется из больницы.

Аделина подняла на него глаза. Они больше не были красными и припухшими. Холодные голубые льдинки сверлили его из-под длинных черных ресниц.

— Где будет находиться? — переспросила она. — Разве это не преждевременно? Мы даже не знаем, сколько ей придется пробыть здесь.

— Недолго, — уверенно произнес Эрнесто и сделал глоток из чашки. Кофе оказался вкусным, но не очень крепким. — Девочка не нуждается в операции, ее выпишут быстро. По моим сведениям, таким пациентам советуют выздоравливать дома.

— Дома? — Она снова повторила его слова. — Разве Паола сможет жить сейчас в своей квартире? Там же за ней некому ухаживать.

— Естественно, не сможет. — Эрнесто внимательно посмотрел на нее. — Что ты скажешь по поводу идеи вернуться в особняк и пожить там с Паолой, пока она не поправится? Ведь это был и ее дом тоже, пока она не уехала учиться в Вебстер. Я знаю, ты решила покинуть Испанию, но, думаю, что сейчас, принимая во внимание сложившуюся ситуацию, следует повременить с отъездом.