Йомен понял по лицу Крэша, что тот потерял нить рассказа.
      - Простите, я вообще-то не собирался читать вам лекцию. Скажу только, что эти многомиллионные копии Трех Законов как раз и есть главная причина бесперспективности позитронного мозга. А экспериментальный мозг не может быть по-настоящему экспериментальным, когда в ответ на нестандартное действие сотни миллионов микрокопий Законов начинают бунтовать и загоняют все нестандартное в привычные рамки.
      - Я вас понимаю, - заметил Дональд. - Должен признаться, ваша концепция роботов с усовершенствованным типом Трех Законов очень меня беспокоит. Тем не менее я понимаю, почему гравитонные роботы более восприимчивы к новым, необычным ситуациям - у них нет такого огромного числа добавочных копий Законов, как у позитронных. Однако не кажется ли вам, что это довольно рискованно - так сильно уменьшать количество регулирующих зон?
      - Да, согласен. Но риск возрастает очень и очень незначительно. Согласно статистике, твой мозг, Дональд, может допустить серьезную программную ошибку при введении Трех Законов не чаще, чем раз в квадриллион лет. Гравитонный мозг, в котором всего лишь несколько сотен подуровней регуляции Законов, конечно, допускает более частые ошибки программирования. Тем не менее это не может случаться чаще, чем раз в один или два биллиона лет. Так что в целом разница несущественна. Естественно, каждый тип мозга через несколько сотен лет стареет и может выйти из строя. Ну, может, даже через несколько тысяч лет, при должном уходе и правильном применении. Да, согласен, у позитронного мозга вероятность поломки в миллионы раз меньше. Но даже если вероятность попасть в "черную дыру" в миллионы раз меньше, чем вероятность столкнуться с метеоритом, обе эти опасности настолько редко угрожают жизни обычного человека, что разница между ними практически не заметна. Точно так же по надежности и опасности гравитонный мозг практически нисколько не отличается от позитронного.
      - Вы очень доступно объясняете, доктор Терах, но я не могу согласиться, что уровень опасности разных видов мозга в данном случае можно сравнивать с примерами из баллистики...
      - Ладно, Дональд, оставим это! - прервал его Крэш. - Давай примем как аксиому, что не может быть ничего безопаснее позитронного робота. Однако, Терах, мы здесь не для того, чтобы обсуждать теории. Вы мне рассказали, каким образом Новые Законы или старые Три Закона можно вложить в гравитонный мозг. Прекрасно. Так что же тогда произошло с Калибаном? Что там у вас случилось с расчудесным беззаконным роботом-преступником? Вы случайно пропустили какую-то стадию процесса и забыли ввести ему Законы?
      - Нет! Нет, все далеко не так просто. В гравитонном мозге есть специальные матрицы, предназначенные для записи Законов. Через эти матрицы - а потом и через Законы - проходят все логические цепи гравитонного мозга. Собственно, эти матрицы соединяют все структурные единицы мозга. Если оставить матрицы чистыми, связи будут несовершенными и робот с таким мозгом окажется недееспособным. И мы просто не можем оставить их чистыми! Но к чему это я? Собственно, Калибан - это... это такой экспериментальный робот. Он не должен был никогда покидать "Лабораторию". В ту самую ночь, когда все это случилось, Фреда собиралась как раз встроить в него ограничитель расстояния. Но его включили раньше, еще до того, как она вставила этот злополучный ограничитель.
      - Скажите, доктор, что это был за эксперимент? - поинтересовался Дональд.
      - Мы хотели выяснить, какие Законы робот примет, вернее, выработает для себя сам. Фреда надеялась - мы надеялись, - что Калибан, у которого нет иной задачи, сравнимой по силе с Законами, кроме как искать и найти для себя правила поведения в обществе, придет к тем же самым Новым Законам, что создала Фреда. Вместо Законов она - то есть мы заложили в матрицы Калибана потребность, настоятельную необходимость в таких Законах. Мы вложили в его блок памяти очень подробные, но тщательно подобранные сведения о мире, которые можно было использовать вместо справочника, и большой резерв для накопления его собственного опыта, чтобы Калибан мог лучше сориентироваться в обстановке. Он должен был пройти серию лабораторных испытаний - различных смоделированных ситуаций, которые подтолкнули бы его к решению поставленной задачи. Результаты его выбора записались бы на эти самые матрицы в виде Законов, выработанных на основе личного опыта Калибана.
      - Вас что, вообще не беспокоило, что в лаборатории будет робот без Законов? - спросил Дональд.
      Йомен кивнул в знак того, что понимает опасения Дональда.
      - Мы сознавали, конечно, что в этом эксперименте есть определенная доля риска. Мы очень тщательно продумали все, что вводилось в матрицы, все возможные подробности. Мы даже создали пробный образец, стендовый прототип Калибана, и отдали Губеру для проверки в двойном слепом тесте.
      - Что за такой "двойной слепой тест"? - спросил Крэш.
      - Губер не знал о проекте с Калибаном. И никто не знал, кроме меня и Фреды. Все, что знал Губер, что нам надо прогнать через серию ситуаций голографических моделей тех ситуаций, в которые мы собирались поместить Калибана, - этот экспериментальный образец параллельно с контрольным образцом, обычным роботом с Тремя Законами. Внешне эти образцы должны быть совершенно идентичными. Конечно, мы бы предпочли взять в качестве контрольного образца робота с Новыми Законами; ведь мы надеялись, что Калибан в конце концов сформулирует для себя именно их. К сожалению, нам не удалось получить согласие официальных лиц на участие Нового робота в лабораторных экспериментах. Поэтому пришлось довольствоваться обычным позитронным. Однако основной эксперимент заключался все же в том, способен ли гравитонный мозг без Законов сам заполнить соответствующую матрицу. Губер не знал, какой из образцов - какой, он даже не знал, что они чем-то различаются. В конце концов он прогнал их обоих через серию стандартных тестов и дал заключение, что результаты совершенно идентичны. В эксперименте робот без Законов изучил и принял для себя Три Закона роботехники - как и предполагалось!
      - Что случилось потом с экспериментальными образцами? - спросил Дональд.
      - Мозг без Законов, с пустыми матрицами, был уничтожен после завершения эксперимента. А другого, с Тремя Законами, наверное, доделали и приспособили для чего-нибудь.
      - Каким образом доделывали этот стендовый образец?
      - О, ничего особенного! Стендовая модель - это, собственно, почти полностью собранный робот, только ноги отсоединены на время эксперимента, а корпус подвешен на контрольном стенде, да еще к нему подключена целая куча разных приборов. Так что остается только приделать ему ноги - и готово! Но, как бы то ни было, Фреда задумала Калибана как последнее, решающее доказательство тому, что разумный робот сам выберет для себя ее Новые Законы.
      - Погодите минутку, Терах! - резко прервал его шериф Крэш. - Вы мне рассказываете, что должно было произойти. А что произошло на самом деле? Как случилось, что Калибан ушел из лаборатории?
      Йомен пожал плечами:
      - Кто знает? Теоретически он был предназначен только для того, о чем я рассказал, - чтобы на основе собственного опыта создать свои Законы поведения.
      Крэш положил руки на стол и забарабанил пальцами по крышке. С минуту он молчал, но, когда заговорил, все маски слетели прочь. Куда и делись спокойствие и любезность?! Холодный голос звенел от гнева:
      - Другими словами, этот робот в первые же минуты существования напал на своего создателя и чуть не убил, этот робот запросто отшвырнул человека с дороги, так что тот перелетел чуть ли не через весь склад, этот робот учинил пожар и не подчинялся ничьим приказам, и сбежал от полицейских уже не раз, - и этот робот где-то там, в городе, создает на основе собственного опыта Законы поведения?! Проклятье на вашу голову; какие, вы думаете, Законы он там себе напридумывал? "Робот должен свирепо нападать на людей и не допускать своим бездействием, чтобы на человека не напали"?!
      Йомен Терах закрыл глаза и положил руки на колени. "Пусть это поскорее закончится! Пусть я проснусь и окажется, что все это - только кошмарный сон!"
      - Я не знаю, шериф. Я не знаю, как это произошло. Я не знаю, что там пошло не так.
      - Вы знаете, кто напал на Фреду Ливинг?
      - Нет! Нет, не знаю. Но я не верю, что это сделал Калибан.
      - Это почему еще? Все улики указывают на него!
      - Потому что я создавал его базовые программы. Его сознание не было сплошным "белым пятном", даже когда он только пробудился. Да, у Калибана не было встроенных Законов! Точно так же, как у вас или у меня. Но как личность он гораздо более рассудителен и мыслит более здраво, чем очень и очень многие люди. И скорее вы или я на кого-нибудь набросимся безо всякой причины, чем Калибан! И если я допустил бы такую огромную ошибку, что Калибан вот так напал на Фреду, то эта ошибка неизбежно повлекла бы за собой другие, во всей его операционной системе. И его схватили бы задолго до того, как он добрался бы до дверей лаборатории.
      - Тогда кто это сделал?
      - У вас ведь есть записи следящих устройств. Просмотрите их. Наверняка это был кто-то из нас. Вот и все, что я могу вам посоветовать.
      - Что за следящие устройства?
      Йомен искренне удивился. Боже, они не знали про эти устройства! Ну, конечно! С чего бы полицейским думать о таком? При бесконечной добропорядочности общества колонистов и тысячах вездесущих роботов, которые прекрасно справляются с обязанностями охранников, воровство практически невозможно, и систем слежки почти нигде нет. Если бы Йомен знал, что полицейским об этих устройствах ничего не известно, он бы промолчал и они никогда бы не догадались! Если бы он попридержал язык, чертов шериф ни за что бы не узнал, что он, Йомен Терах, был в лаборатории той самой ночью, и как раз тогда, когда на Фреду напали...
      Но отступать поздно. Крэш наверняка уже догадался, о чем он говорит. Ничего не остается, кроме как рассказать все начистоту. Полицейские найдут пленки с записью, они наверняка все еще там.
      - Это приборы поселенцев, следящие устройства. Тоня Велтон настояла, чтобы Фреда установила их в "Лаборатории", потому что "Лаборатория Ливинг" связана с проектом "Лимб". Эти приборы записывают дату и время и определяют, кто и когда входил и выходил из "Лаборатории". Работают по системе опознания личности. Фиксируют только людей. Они так устроены, что роботов просто не замечают. Их у нас слишком много.
      Крэш повернулся к Дональду, но тот заговорил раньше, чем шериф успел сказать хоть слово:
      - Я уже послал в "Лабораторию" подразделение техников, сэр! Мы получим данные этих записывающих устройств не позже чем через полчаса.
      - Хорошо. А теперь, Йомен, почему бы вам не сэкономить время и усилия и не рассказать самому о своих перемещениях в эту ночь - о тех, что записаны на этих пленках?
      Йомен испугался. Как же он ошибся, рассказав об этих устройствах! Проклятие! Но теперь, когда они знают так много, какой смысл что-то еще скрывать?
      - Тут и рассказывать-то почти нечего. Я забыл в своей лаборатории папку с бумагами. А заметил это, только когда уже устроился за столом в кабинете, у себя дома, и решил немного поработать. Я живу совсем рядом, а потому решил просто пойти и забрать свою папку. Я вошел через главный вход. Наверное, даже позвал, проверяя, нет ли кого в "Лаборатории", но никто не ответил. Я прошел к себе, нашел папку и вышел через одну из боковых дверей. Вот и все.
      - Это все, что вы рассказали.
      - Да, конечно.
      - А почему вы не послали за этой папкой робота? - спросил Крэш. По-моему, это было бы логичнее.
      - Конечно, я мог бы послать Бертрана, но проще было сходить самому. Я, видите ли, не помнил точно, в какой именно папке нужные мне данные и где я ее оставил. Надо было покопаться в столе, чтобы найти ее. У меня в лаборатории всегда такой беспорядок... и там полно всяких папок с бумагами. Если бы я сам вошел туда и осмотрелся, я сразу нашел бы то, что нужно. Но робот этого сделать не мог.
      Йомену казалось, что он бормочет что-то почти бессвязное. Это было ужасно неприятно, но остановиться он не мог, и оставалось только повторять все снова и снова:
      - Бертран принес бы мне дюжину ненужных папок в расчете на то, что я уже дома выберу ту, что мне нужна. Но это же просто глупо! Я прекрасно знал, что тут же найду то, что хочу, когда окажусь в лаборатории. Собственно, так и получилось.
      - Да, вы прекрасно продумали все объяснения, почему вам пришлось сделать это самому, - заметил Крэш.
      Йомен взглянул на шерифа.
      - Вы правы. Но не забывайте, что все в нашей "Лаборатории" не раз слышали рассуждения Фреды о чрезмерной зависимости людей от роботов. И мы последнее время старались многое делать сами.
      Крэш хмыкнул.
      - Я знаю, каково это. Хорошо. Вы помогли нам разобраться со многими непонятными подробностями, Терах. Теперь вы можете быть свободны - на некоторое время. Но на вашем месте я бы подумал о том, что нам с вами придется еще не раз встречаться и беседовать по некоторым другим вопросам. И чем яснее будет ваша память, тем лучше будет для нас обоих. Я понятно выражаюсь?
      Йомен Терах глянул шерифу в глаза и кивнул:
      - Да, конечно. Куда уж понятнее!
      Когда Йомен Терах вышел из Дворца Правителя, только-только занималось утро. Он ощущал легкие угрызения совести оттого, что не оправдал доверия Фреды, но не более того. К чему прятать по углам свои маленькие тайны, когда весь мир готов перевернуться с ног на голову от страха? И долг перед обществом и перед самим собой перевешивал его обязательства перед Фредой. Кроме того, никогда заранее не знаешь, как оно повернется! Может, в его словах крылся какой-то тайный, не известный ему самому смысл, какой-нибудь ключ ко всему этому безобразию? И, может быть, Крэш сумеет отыскать этот ключ и откроет замок. Может быть, своим признанием Йомен сегодня их всех спас?
      Терах тяжело вздохнул. Какие высокие и красивые слова для человека, который только что растоптал собственную гордость! Было, конечно, и другое объяснение, но далеко не такое высокое и благородное.
      Наверное, в глубине души он всегда был трусом.
      Йомен сел в аэрокар и отправился домой.
      - Записи следящего устройства, сэр! - сообщил Дональд, передавая шерифу папку с распечатками.
      - Спасибо, Дональд.
      Крэш сперва пробежал глазами по всем страницам, потом принялся изучать записи более пристально. Проклятие! Ну почему у него не было раньше этих данных?! Наконец обнаружилось то, чего ему так не хватало, - подробный, достоверный список подозреваемых. Во всяком случае, подозреваемых-людей. Терах говорил, что эта штука не записывает приход и уход роботов.
      - Сэр, стоило ли отпускать Йомена Тераха на свободу? - спросил Дональд. - На мой взгляд, мы еще не все вытащили из него. Кроме того, он, несомненно, причастен к целому ряду тяжких преступлений против законов по созданию роботов.
      Крэш его, казалось, и не услышал, занятый своими мыслями.
      - Хм-м... А, Терах! Это, конечно, немного рискованно, Дональд, но, если мы хотим раскрыть это дело, по-моему, лучше все же было его отпустить. По крайней мере пока. И Эншоу тоже, когда мы поговорим с ним. Понимаешь, бежать им просто некуда. Не думаю, что они доставят нам много хлопот. И я очень рассчитываю на то, что хотя бы один из них, а то и оба, запаникуют и наделают ошибок; тем самым наша задача сильно упростится. А теперь приведи этого Эншоу.
      - Да, сэр. - Дональд вышел и направился к камерам, где держали заключенных.
      Альвар встал и в задумчивости зашагал по комнате из стороны в сторону. Он был насторожен и готов к действиям. События внезапно ускорились. Альвар не мог объяснить, каким образом это произошло или почему, но, несомненно, каждая минута была теперь на счету. Данные следящего устройства сыграли в этом не последнюю роль, но это было далеко не все. Альвар не сомневался, что за всем этим явно кроется что-то важное! Он чувствовал, что наконец-то напал на верный след и стоит теперь на пороге разгадки безумного кошмара последних дней. Ему оставалось только нажать, настоять на своем, и дверца откроется.
      Губер Эншоу. Крэш бросил на стол папку с записями и задумался об этом Эншоу. Большая "черная дыра", которая все время почему-то ускользала из поля зрения, оставалась на заднем плане, снова и снова откладывалась на потом, забывалась за суетой неотложных проблем... И вот теперь, когда у Альвара под рукой бесценные записи следящего устройства, настало время с ним разобраться, вывести этого Эншоу на чистую воду. И этот робот Тони Велтон, Ариэль, который был у дома Эншоу в ночь ареста... Наверняка Эншоу - ключ ко всему этому делу. И разгадка - у него в кармане!
      Альвар Крэш пару раз прошелся по комнате из угла в угол, но потом заставил себя успокоиться и сесть на место. Он ждал.
      И вот дверь открылась и Дональд ввел Губера Эншоу.
      Крэш молча ждал, когда Губер усядется на стул напротив него. Потом оперся ладонями о крышку стола, наклонился вперед и взглянул в глаза изобретателю гравитонного мозга.
      Пора было начинать настоящее расследование!
      17
      - И как давно у вас роман с Тоней Велтон, Эншоу? - громко и отчетливо спросил Крэш.
      Губер от неожиданности открыл рот, беззвучно шевеля губами, и уставился на шерифа в глубоком изумлении, явно напуганный таким началом разговора.
      Крэш рассмеялся.
      - Давайте, я угадаю! Это как раз та тайна, которую вы так хотели скрыть, именно из-за этого вы всю прошлую ночь пролежали не сомкнув глаз, раздумывая, как получше отбрехаться, чтобы я ничего не узнал?! А я уже все знаю. Вот незадача!
      - Но... Но как вы узнали? Кто вам сказал? - дрожащим голосом проговорил Губер Эншоу.
      - Да никто мне не говорил. Я и не знал этого, Эншоу, пока вы сами себя не выдали - прямо сейчас. Просто это единственное разумное объяснение вашего поведения. И это сразу бросается в глаза. Один черт знает, как я мог упустить это раньше! Тоня Велтон прибыла на место преступления через пару минут после меня. У нее не было никаких объективных причин так настаивать на участии в расследовании. По крайней мере, никаких деловых причин. Однако причины таки были - личные. Но сейчас меня интересует не это. Будьте добры, объясните-ка мне, что вы и Тоня Велтон делали в "Лаборатории Ливинг" в ночь, когда напали на мадам Фреду?
      Губер Эншоу снова беспомощно раскрыл рот, но так и не смог ничего сказать. Слов не было.
      Крэш продолжал давить на психику:
      - У нас есть записи следящего устройства, Эншоу. И мы наверняка знаем, кто там был, и знаем когда. Вы трое. Тоня Велтон, Йомен Терах и вы, Губер Эншоу! Вы и только вы, не считая самой Фреды Ливинг. Медицинское освидетельствование довольно точно установило время нападения, с точностью до получаса. И за это время в "Лабораторию" входили и выходили только вы четверо, Эншоу. Только вы!
      - Э-э-э... Э-э-э... - Губер пытался что-то сказать, но у него так ничего и не вышло.
      - Спокойно, Эншоу! Расскажите мне все, как было. Отвечайте на все вопросы, которые я вам сейчас задам, иначе у вас будут большие неприятности! Вы скрыли, что Велтон была там, для того чтобы защитить ее, так? Вы подозревали, что это она напала на Фреду Ливинг?
      - О Господи! Нет! Нет, только не я!
      - Отвечай!
      - Д-да... Да. Но теперь я не верю в это! Но в ту ночь... Это было так ужасно! Я не знал, что и думать. А они с Фредой так ссорились тогда...
      - И потому вы сперва решили, что это Велтон ударила Фреду?
      Молчание. Крэш настаивал:
      - Говорите, Эншоу! И говорите правду! Расскажите все, о чем я спрашиваю. Так вы лучше всего сможете защитить свою Тоню Велтон. Умолчание и ложь сейчас только повредят ей! Я снова спрашиваю - почему вы решили, что Велтон умышленно напала на вашу начальницу?
      - Нет, что вы! Я не думал, что она могла сделать это намеренно! поспешно сказал Губер. И тут же осознал свою ошибку. - То есть нет, я вообще не думал, что это сделала она! Но... Но тогда я подумал... подумал, что она могла, то есть физически могла это сделать... В гневе или в порыве раздражения - они же ругались...
      - Ну, хорошо. Допустим. А что же сама Тоня? Когда она узнала, что вы тоже там были в ту ночь, попыталась ли она вас как-то защитить? И подозревала ли она, что это _вы_ могли напасть на Фреду?
      Губер удивленно поднял брови, явно сбитый с толку и растерянный.
      - Что? А, ну конечно! Конечно! - Он с минуту раздумывал, потом сказал: - Фреда и я... Доктор Ливинг и я серьезно спорили, и довольно часто. Тоня вполне могла подумать, что я разозлился и ударил Фреду, но ведь если она так думала, значит, это доказывает, что сама она была непричастна к преступлению!
      - А вы не подумали, что может быть и другое объяснение? Например, если бы Тоня Велтон действительно совершила это преступление, а потом всячески старалась вести себя самым естественным образом, чтобы на нее никто не подумал? Может, она просто разыграла невиновность и собиралась подставить как раз вас? Об этом вы не подумали?
      Эншоу смертельно побледнел. Он понял, что шериф озвучил все его самые страшные подозрения.
      - Нет, нет! Этого не может быть! Я не верю в это! Она не такой человек. Тоня не могла так поступить с Фредой!
      - Тем не менее раньше это не казалось вам невозможным! Почему вы считаете, что тогда ошибались, а сейчас - правы?
      - В ту ночь, когда это случилось, я не в состоянии был мыслить здраво. Когда я наткнулся на тело, я так растерялся и перепугался. Я не знал, что и думать! Но потом я все обдумал и уверен - это просто невозможно!
      "Когда я наткнулся на тело"! Альвару понадобилась вся его выдержка, чтобы не вскрикнуть от удивления. Но с этим надо будет разобраться позже. Эншоу сам не понял, что проговорился, и чем дольше он будет так неосторожен, тем лучше! "Пусть поболтает еще, - подумал Альвар. - А к этому мы вернемся чуть позже". И он наугад выбрал другую тему, чтобы не вызвать у Эншоу никаких подозрений.
      - Вы говорили, что часто спорили с Фредой Ливинг. По какому поводу?
      Губер выпрямился и сложил руки на груди.
      - Мне не нравилось, что она задумала.
      - Что именно?
      - Эти роботы с Новыми Законами. Я считал и считаю, что это весьма опасное новшество.
      - И тем не менее вы работали вместе с ней над этим проектом.
      Губер положил руки на стол, задумавшись, провел ладонью по гладкой крышке и вновь нервно сцепил пальцы. Его ладони заметно вспотели.
      - Да, это правда. - Губер взглянул на Альвара, и внезапно его глаза ярко вспыхнули. - Это я создал гравитонный мозг, шериф Крэш! Его возможности поистине невероятны, позитронный мозг по сравнению с ним практически ничто! Мой гравитонный мозг начинает новую эру в роботехнике! Он дает бесконечно широкие возможности для новых исследований, таких усовершенствований интеллекта и способностей роботов, что даже представить трудно! У меня есть записи и пробные образцы, опытные модели и результаты экспериментов, которые подтверждают мои слова. Я предлагал их каждой лаборатории на нашей планете и всем ведущим исследовательским центрам на других планетах колонистов. И никто, повторяю, никто не пожелал меня слушать! Никому не было до этого дела! Никто не захотел принять и использовать мое открытие, плоды моих трудов! Они считали, что без позитронного мозга робот - это и не робот вовсе! Мой гравитонный мозг не годился для роботов! Они свято верили в это, все, к кому я обращался! И только Фреда сумела понять меня, сумела оценить и принять мои идеи. Она поняла, что мой гравитонный мозг - это идеальный чистый лист, на котором можно записать ее Новые Законы.
      - И вы проглотили свои возражения против ее замыслов, чтобы ваши собственные труды не пропали впустую?
      - Да, это так. Фреда Ливинг - единственная, кому было дело до моих трудов. Она подарила мне исключительную возможность усовершенствовать то, что я создал, продолжить работу над открытием. Фреду никогда особенно не интересовали все огромные технические возможности гравитонного мозга. Для нее главным было одно - то, что гравитонный мозг не содержит системы Трех Законов. Ее интересовало только это.
      - И вы стали работать вместе. Несмотря на то, что, по вашему убеждению, Новые Законы представляют определенную опасность?
      - Да. Я стал работать с Фредой, хотя сейчас ужасно жалею об этом. Лучше бы мои труды пропали даром!
      На какое-то мгновение Губер приоткрыл свою душу, высказал то, что его тревожило, но тут же снова захлопнул створки своей раковины. Альвар Крэш даже ощутил что-то вроде жалости к этому маленькому человечку. Как бы все ни обернулось, жизнь Эншоу не станет прежней, спокойной и беззаботной. И если в какой-то мере он и был виновником того, что случилось, он, несомненно, был и жертвой.
      - Нельзя сказать, что я ужасно гордился тем, в чем мне приходилось участвовать, - сказал Эншоу. - Но это была единственная возможность дать жизнь моему творению. Я изо всех сил старался убедить себя, что Новые Законы достаточно безопасны. Что ж, вы знаете, чем это обернулось. Что-то пошло не так - то ли с Законами, то ли с самим мозгом. Но я уверен, что с мозгом все в порядке. Значит, это все из-за Законов.
      "Погоди-ка! Да он же считает, что Калибан - робот с Новыми Законами!" напомнил себе Крэш. Значит, Терах не солгал, и действительно никто в "Лаборатории" не знал об истинной природе Калибана. И если все сведения Тоня Велтон получала именно от Эншоу, значит, она тоже должна считать, что Калибан - просто Новый робот.
      Проклятие! Если это так, то у нее должны быть очень серьезные и обоснованные причины свернуть весь проект "Лимб", да и у всех ее людей тоже. И если она не нападала на Фреду Ливинг и не знает наверняка, кто сделал это, значит, Велтон страстно желает убедиться в том, что Калибан невиновен, что Новые роботы безопасны - ради всех ее поселенцев! Но если исключить из списка подозреваемых и ее, и Калибана - остается только один, кто мог совершить это преступление. Ее любовник, Губер Эншоу.
      Неудивительно, что женщина была так расстроена!
      - Я пытался убедить себя, что Новые роботы - всего лишь лабораторный эксперимент, - продолжал Эншоу. - Но в этом я тоже ошибся...
      - Лабораторный эксперимент? Но ведь весь проект "Лимб" рассчитан только на Новых роботов! И на Чистилище они смогут бродить где угодно и делать, что им вздумается!
      Эншоу слабо улыбнулся.
      - Новые роботы в Лимбе - это моя работа. Я так и знал, что вы об этом заговорите. Когда я рассказал о роботах с Новыми Законами Тоне, она очень заинтересовалась. Тоне казалось, что такие роботы - как раз то, что нужно для ее проекта, единственный шанс найти общий язык с колонистами и использовать все преимущества роботов, лишенных всех обычных недостатков. Она просто пришла в восторг от этой идеи! Тоня понимала, что мне не хотелось бы, чтобы узнали, как это я ей все рассказал. И она подстроила все так, будто утечка информации произошла каким-то другим путем. Она подослала кого-то из своих людей, этот человек устроился работать в "Лаборатории" - в баре или что-то вроде того.
      - Звучит не слишком правдоподобно. Ваше инкогнито очень легко могли раскрыть.
      - Да не знаю я, как там оно все было! Я вообще не хотел вникать в подробности! В конце концов Тоня встретилась с Фредой и сказала, что ей известно о проекте Новых Законов для роботов. Сперва Фреда ужасно возмутилась из-за утечки информации, но потом проект "Лимб" ее тоже заинтересовал. Они вместе обратились к Правителю Грегу с этим предложением, и он его принял.
      - Похоже, их сотрудничество начиналось весьма плодотворно, - заметил Крэш. - Как же случилось, что они рассорились?
      Губер неуютно поежился.
      - Эти их амбиции! Они обе хотели - и по сей день хотят - лично руководить всеми совместными работами.
      "Амбиции, соперничество", - подумал Альвар. Это чертовски сильные штуки, люди на многое ради них способны. И Губер тоже это понимал. Что мучило его сильнее - то, что он рассказал об этом полиции, или то, что ему пришлось так долго гадать, не эти ли могучие причины толкнули его решительную, своевольную любовницу-поселенку на преступление?
      - Вы сказали, что нередко спорили с доктором Ливинг. Не расскажете ли немного подробнее, о чем вы спорили? - спросил Альвар. - Может быть, она была недовольна вашей связью с Тоней Велтон?
      Губер удивился:
      - Что?! Да нет, что вы! Она не могла... Она же не знает... Не знала о наших отношениях. - Эншоу запнулся, подумал немного и продолжил: - Да нет, по-моему, она до сих пор ни о чем не подозревает. Хотя, как мы ни старались, от вас ничего не удалось скрыть.
      Крэш улыбнулся.
      - Если это вас как-то утешит - она ничем не дала понять, что знает.
      Тут вмешался Дональд:
      - Позвольте задать вам еще несколько вопросов, доктор Эншоу! - Крэш откинулся на спинку стула, полностью полагаясь на Дональда. Похоже, этот Эншоу не слишком поразился тому, что его будет допрашивать робот.
      - Мы получили сведения об одном из экспериментов, касающихся роботов с Новыми Законами. Будьте так любезны, поясните, в чем их суть.
      - Да, конечно!
      Интересно, как охотно люди готовы обсуждать то, что их самих очень интересует! Крэш не раз видел такое - когда допрашиваемый перестает упираться и бороться со следователем и с удовольствием сам помогает разобраться с неясностями.
      - Вы проводили тестирование двух стендовых моделей Новых роботов, не зная наверняка, что именно вы тестируете. Припоминаете?
      - Да, конечно, я прекрасно все помню. Ничего особенного, обычная лабораторная проба. Это было несколько недель назад. Я и запомнил это только потому, что Тоня - леди Велтон - осталась тогда в "Лаборатории". Я, помнится, еще думал, что это был последний раз, когда они с Фредой еще не начали ругаться. Тоня осталась тогда в лаборатории, наблюдала за ходом тестирования и даже поговорила с одним из опытных образцов. Мы все время проводим такие испытания. Исследуются два образца - один опытный, другой контрольный, совершенно одинаковые с виду. Техник, проводящий тестирование, не должен знать, ни который из них - какой, ни самой цели исследования. Оператор получает заданный объем проб и после расшифровывает результат.