Первенцем императорской четы и, таким образом, наследником престола был Николай, родившийся 6 мая 1868 года. В 1881 году Николаю исполнилось 13 лет. Кроме него, у царя и царицы были еще два сына – десятилетний Георгий и двухлетний Михаил, а также одна дочь – шестилетняя Ксения. Через год Мария Федоровна родила еще одну девочку, Ольгу, свою последнюю дочь. Каждому из этих героев книги будет уделено определенное внимание, но, конечно, больше всех прочих станет интересовать нас старший сын императорской четы, цесаревич Николай Александрович, ибо именно он через тринадцать лет, в 1894 году, станет последним императором России.
      До девяти лет его воспитывали, как обычно, няни и бонны – у маленького Ники, по желанию его родителей, это были преимущественно англичанки, – затем появились учителя-наставники, обучавшие мальчика чтению, письму, арифметике, началам истории и географии. Особое место занимал законоучитель – протоиерей И. Л. Янышев, прививший наследнику престола глубокую и искреннюю религиозность.
      Современный историк А. Н. Боханов так пишет об этом: «Достаточно точное суждение о Николае II принадлежит Уинстону Черчиллю, заметившему: „Он не был ни великим полководцем, ни великим монархом. Он был только верным, простым человеком средних способностей, доброжелательного характера, опиравшимся в своей жизни на веру и Бога“. Вот это качество – вера в Бога, – вера такая простая и глубокая у него, очень многое объясняет в жизни человека и правителя. Это по сути дела своеобразный ключ к пониманию его душевных состояний и поступков... Бог олицетворял для Николая Высшую Правду, знание которой только и делает жизнь истинной, в чем он уверился еще в юности... Вера наполняла жизнь царя глубоким содержанием, помогала переживать многочисленные невзгоды, а все житейское часто приобретало для него характер малозначительных эпизодов, не задевавших глубоко душу. Вера освобождала от внешнего гнета, от рабства земных обстоятельств. Русский философ Г. П. Федотов очень метко назвал Николая „православным романтиком“... По словам хорошо знавшего царя протопресвитера армии Г. И. Щавельского, „Государь принадлежал к числу тех счастливых натур, которые веруют, не мудрствуя и не увлекаясь, без экзальтации, как и без сомнения. Религия давала ему то, что он более всего искал – успокоение. И он дорожил этим и пользовался религией, как чудодейственным бальзамом, который подкрепляет душу в трудные минуты и всегда будит в ней светлые надежды“. Разумеется, все это пришло к Николаю позже, но основы были заложены в детстве.
      Еще одним качеством, в какой-то мере врожденным, а в значительной степени благоприобретенным и развитым под влиянием окружающих и его собственными усилиями, была пресловутая «обольстительность», столь свойственная Романовым, особенно мужчинам.

      «Император Николай II, – писал русский историк-эмигрант С. С. Ольденбург, – обладал совершенно исключительным личным обаянием... В тесном кругу, в разговоре с глазу на глаз, он умел обворожить своих собеседников, будь то высшие сановники или рабочие посещаемой им мастерской. Его большие серые лучистые глаза дополняли речь, глядели прямо в душу.»

      Эти природные данные еще более подчеркивались тщательным воспитанием. «Я в своей жизни не встречал человека более воспитанного, нежели ныне царствующий император Николай II», – писал граф Витте уже в ту пору, когда он, по существу, являлся личным врагом государя. А последнее качество – воспитанность, под коей понимались и хорошие манеры, и то, что в старину называли «благонравием», и умение располагать к себе, – тоже было плодом усилий тех, кто воспитывал и учил цесаревича, и в значительной мере результатом его собственных регулярных усилий.
      В 1877 году, когда Николаю было девять лет и он перешел из женских рук в мужские, его главным воспитателем стал пятидесятидвухлетний генерал от инфантерии Григорий Григорьевич Данилович, директор 2-й Санкт-Петербургской военной гимназии, составивший, а затем и осуществивший программу обучения цесаревича, рассчитанную на 12 лет: 8 лет – гимназический курс и 4 года – университетский, правда с известными коррективами, но не за счет сокращения, что заставило потом увеличить время обучения еще на один год. «Г. Г. Данилович, – писал видный дипломат А. П. Извольский, – не имел других качеств, кроме ультрареакционных взглядов». Однако действительным наставником и воспитателем Николая был учитель английского языка Хетс – очень одаренный и очень обаятельный человек, преподававший еще и в Царскосельском лицее. Ему Николай был обязан великолепным знанием английского языка и любовью к спорту. Но Хетс не был Лагарпом. Он не имел и малой доли тех знаний, какими обладал великий швейцарец, не имел даже университетского образования и потому не мог сделать то, что сделал с цесаревичем Александром Павловичем Лагарп.
      «Карла Осиповича», как обычно называли мистера Хетса, можно было считать и воспитателем, и нянькой, ибо он глубоко был предан всей семье, приютившей его, и искренне любил своего воспитанника. Он был чистейшим идеалистом, прекрасно рисовал и занимался многими видами спорта. Особенно любил он конный спорт и сумел передать любовь к нему Николаю, тем более что цесаревич с удовольствием служил в лейб-гвардии гусарском полку.
      Николай помнил, как совсем маленьким мальчиком, когда рядом с ним еще не было генерала Даниловича, а окружали его няньки да мамки, августейший дед брал его с собою на разводы, смотры и парады тех частей, где был он сам или Николай – шефами. А летом 1876 года, когда шел Николаю девятый год, его впервые обрядили в мундир, повесили на пояс маленькую саблю, дед взял его с собою на смотр и поставил в ряды первой роты лейб-гвардии Павловского полка, хотя формально военная служба началась для Николая годом раньше: по примеру старых времен, он был семилетним ребенком записан в лейб-гвардии Эриванский полк и через год получил там же первый офицерский чин прапорщика. Двенадцати лет он стал поручиком, но это все еще были не более чем детские потехи, а серьезная, настоящая военная служба началась после принятия им присяги в день своего шестнадцатилетия. Но все это будет позже, а сейчас, в 1881 году, он проходил усложненный курс гимназии, где, помимо всех обычных премудростей, изучал не два живых языка, как в гимназии, а четыре: английский, немецкий, французский и датский. Последний был родным языком его матери, и он знал, что рано или поздно окажется у своих родственников в Копенгагене, сможет изъясняться и по-датски. Языки давались Николаю легко, и он с удовольствием занимался ими. Особенно же любил он английский язык и владел им настолько безукоризненно, что столь же безупречные русские знатоки английского языка находили, что Николай и думает по-английски, а потом переводит свои мысли на русский язык.
      ...6 мая 1884 года, когда Николаю исполнилось 16 лет, в Большой церкви Зимнего дворца он принял присягу по случаю вступления в действительную военную службу. Он все еще, как и четыре года назад, был поручиком, но парадокс заключался в том, что по традиции цесаревич был атаманом всех казачьих войск, а во главе каждого из них непременно стоял генерал, и таким образом все они, хотя и номинально, подчинялись шестнадцатилетнему поручику. Из-за своего атаманства Николай принимал присягу под знаменем лейб-гвардии Атаманского полка, в котором служили представители всех одиннадцати существовавших тогда казачьих войск – от Кубанского до Уссурийского.
      Неофициально считалось, что в день принятия присяги для присягающего наступало совершеннолетие, и, таким образом, цесаревич ощущал себя взрослым человеком. До его вступления на престол оставалось еще целых десять лет.
      А все эти годы вокруг бурлила взрослая жизнь, и цесаревичу предстояло этим же летом 1884 года очутиться на свадьбе своего любимого дяди Великого князя Сергея Александровича.

      Великий князь Сергей Александрович был четвертым сыном Александра II. Он родился 29 апреля 1857 года.
      В день своего рождения царственный младенец был произведен в прапорщики и зачислен в лейб-гвардии Преображенский полк. В раннем детстве его воспитательницей была Анна Федоровна Тютчева, в замужестве Аксакова. Когда Сергею исполнилось семь лет, его воспитателем стал капитан-лейтенант Д. С. Арсеньев, состоявший в этой должности, пока его воспитаннику не исполнился 21 год.
      В юности сильное воздействие на великого князя оказал преподававший ему историю России профессор К. Н. Бестужев-Рюмин. Он утвердил Сергея Александровича в идее незыблемости самодержавия, в том, что историю творят великие люди, и привил ему любовь к археологии, особенно во время большой поездки по русскому Северу. С детства Сергей Александрович дружил со своим младшим братом Павлом – пятым и последним сыном царя. Образование свое Сергей Александрович завершил в 20 лет, прослушав курсы права (К. П. Победоносцев), политэкономии (В. П. Безобразов), истории России (С. М. Соловьев), а также курсы русской, немецкой, английской и французской литератур и, соответственно, этих же языков. Военные науки, столь обязательные для Великих князей, читали ему генералы Г. А. Леер и М. И. Драгомиров – тактику и стратегию; военную статистику – П. Л. Лобко; фортификацию – профессор и композитор Ц. А. Кюи; артиллерию – Н. А. Демьяненко.
      13 июня 1876 г., 19 лет от роду, Великий князь приступил к обязанностям ротного командира в летних лагерях в Красном селе. В августе он был произведен Александром II во флигель-адъютанты.
      29 апреля 1877 г., в день своего совершеннолетия, двадцатилетний князь принес присягу и тут же был произведен в полковники. А 21 мая Сергей Александрович с Д. С. Арсеньевым отправился в действующую армию, на северный берег Дуная, вместе с отцом – Александром II и старшим братом – будущим императором цесаревичем Александром Александровичем. Вскоре Сергей Александрович был переведен в Рущукский отряд, которым командовал цесаревич, бывший на двенадцать лет старше его. 21 сентября на Дунай приехал и его младший брат – Павел, но не для того, чтобы воевать, а лишь для того, чтобы повидаться с отцом и братьями. Сергей Александрович пробыл в Болгарии до декабря 1877 года, вернулся в Петербург вместе с отцом-императором. В Болгарии довелось ему побывать и в одном серьезном бою, происходившем у села Кошево 12 октября. Во время всего боя он сохранял полное хладнокровие, которое потом назвали «мужеством» и наградили за это орденом Георгия 4-й степени, а эта награда давалась исключительно за личное мужество, проявленное в бою.
      Вместе с тем, военная служба не была единственным делом великого князя.
      Знавшие его отмечали, что Сергей Александрович и на церковных службах не был случайным человеком. В 1881 году, после смерти отца, он вместе с Великими князьями Павлом Александровичем и Константином Константиновичем отправился в Италию и Палестину. Вернувшись, Сергей Александрович организовал в России в 1882 году Императорское православное палестинское общество для поддержания православия в Палестине, стал первым председателем его и оставался им до самой смерти. Общество помогало паломникам в путешествиях в Святую землю и занималось изучением ее истории.
      Он пожертвовал большие средства на раскопки в Иерусалиме, благодаря которым была обнаружена часть древней городской стены, что позволило уточнить местонахождение Голгофы и других мест Иерусалима, связанных с земной жизнью Иисуса Христа.
      На нужды Палестинского общества правительство ежегодно ассигновывало по 130 тысяч рублей золотом, не считая добровольных взносов членов общества и лиц, поддерживающих его деятельность. С первых же дней своего существования Палестинское общество стало крупнейшим научным центром, осуществлявшим исследовательскую деятельность не только по истории и востоковедению, но и по географии, медицине и т. п. Обществом были созданы православные культурно-просветительские заведения и в ряде стран Ближнего Востока: учительские семинарии, школы и другие просветительные и благотворительные учреждения.
      Палестинское общество существует и сегодня, входя в Российскую академию наук. С 1918 г. оно именуется Российским Палестинским обществом и продолжает публикаторскую деятельность, начатую им с самого начала. К 2001 году Палестинское общество издало более ста томов научных трудов «Палестинского сборника».
 
      Через пять лет после возвращения с войны, в 1882 году, Сергей Александрович вступил в Преображенский полк, начав с должности командира 1-го батальона, который, как и весь этот элитный полк, славился и своими несомненными боевыми заслугами, и немалой распущенностью офицеров – богачей-аристократов, умудрявшихся поддерживать в образцовом порядке свои роты и одновременно в свободное от службы время предаваться разнузданным оргиям.
      В юности Сергей Александрович, самый красивый из сыновей Александра II, был высоким блондином с серо-зелеными глазами и тонкими чертами лица. Великий князь любил чтение и музыку и был равнодушен к прекрасному полу, потому что, как говорили, питал слабость к красивым молодым офицерам.
      Тем не менее, еще в юности ему понравилась красивая, умная принцесса Елизавета, которую все в доме звали Эллой, – вторая дочь великого герцога Гессен-Дармштадтского Людвига и его жены Алисы – дочери английской королевы Виктории, родившаяся 20 октября 1864 года. У нее было четыре сестры и два брата. Все они воспитывались в строгих пуританских традициях старой Англии и были набожны, нравственны и хорошо образованны.
      Элла познакомилась с Сергеем еще в детстве, когда императрица Мария Александровна – его мать – приезжала в Германию с детьми. А Элла и ее сестры и братья часто ездили в Англию к своей бабке – королеве Виктории.
      Элла выросла красивой стройной девушкой с прекрасными чертами лица, необычайно набожной, готовой отдать для ближнего все. Она обладала прекрасным характером, хорошо рисовала и музицировала. Казалось, что на ней лежит благословение ее святой патронессы Елизаветы Тюрингской – родоначальницы Гессенского и Саксонского домов, отличавшейся глубоким благочестием и любовью к людям, после смерти причисленной католической церковью к лику святых. Знавшие ее утверждали, что Элла была красивейшей женщиной Европы. Об этом осталось множество свидетельств ее родных, близких, писавших ее портреты художников, редко удовлетворенных своими работами, потому что, считали они, оригинал оставался недосягаем.
      Знатоки искусств считают, что более других приблизился к подлиннику великий скульптор М. Антокольский, изваявший ее бюст из белого мрамора.
      В 1884 году, перед самой свадьбой, ее увидел Великий князь Константин Константинович, писавший под псевдонимом «К. Р.», и, пораженный ее красотой, оставил такие стихи:
 
Я на тебя гляжу, любуюсь ежечасно:
Ты так невыразимо хороша!
О, верно, под такой наружностью прекрасной
Такая же прекрасная душа.
 
 
Какой-то кротости и грусти сокровенной
В твоих очах таится глубина,
Как ангел, ты тиха, чиста и совершенна;
Как женщина, стыдлива и нежна.
 
 
Пусть на земле ничто средь зол и скорби многой
Твою не запятнает чистоту.
И всякий, увидав тебя, прославит Бога,
Создавшего такую красоту!
 
      В этой книге жене Сергея Александровича отводится особое место, ибо таких, как она, было немного в истории России: выдающаяся женщина и человек, она заняла в конце концов место в пантеоне православных святых великомучениц.
      Из-за своей знатности, красоты и высокой нравственности Елизавета, безусловно, была первой невестой Европы, и ее руки домогались многие наследные принцы. Однако же более других претендовал на ее руку прусский принц Вильгельм – будущий император Германии. Но победил в этом споре претендентов Сергей Александрович, женившийся на Елизавете летом 1884 года. В ту пору ей было девятнадцать лет.
      ...В начале июня Сергей и Елизавета прибыли в Петербург. Невеста великого князя ехала в золоченой карете Екатерины II, запряженной шестеркой белых лошадей, с форейторами в золоченых ливреях.
      Следом по улицам, украшенным цветами и флагами, ехала вся царская семья...
      После свадьбы Сергей Александрович и Елизавета уехали в Ильинское – имение великого князя, расположенное в шестидесяти верстах от Москвы, за Одинцовом. Там в типичной помещичьей усадьбе средней руки – в двухэтажном деревянном доме, неподалеку от деревни с сельским храмом, среди липовых аллей и усыпанных цветами полян молодые и остались проводить свой медовый месяц.
      Перед тем как приехать в усадьбу, они на несколько дней остановились в Москве. Разумеется, вся московская знать и московский генерал-губернатор князь Владимир Андреевич Долгоруков торжественно встречали их и дали в честь молодоженов несколько балов.
      Великий князь и великая княгиня поселились в Кремле и часто оказывались на церковных службах. Елизавета ревностно отстаивала их, хотя и была еще протестанткой, целовала и крест, и иконы, и руки священникам, готовя себя к переходу в православие.
 
      В Ильинском молодожены вели жизнь простых дачников: катались на лодке, ездили верхом и в дрожках, собирали цветы и ягоды.
      Элла стала усердно изучать русский язык и православный катехизис, а во время прогулок заходила в избы крестьян, поражаясь окружающей их нищете. Здесь же началась и ее благотворительная деятельность, столь характерная для Великой княгини на протяжении всей ее жизни.
      Впоследствии в Ильинском были построены больница и родильный дом, и многие мальчики и девочки стали крестными детьми хозяев имения.
      Но, разумеется, большую часть времени – осень и зиму, а также и часть лета, когда шли лагерные сборы и Красносельские маневры, – молодые супруги проводили в Петербурге. И здесь, сколь бы ни была привлекательна и значима Великая княгиня Елизавета, первую роль все же играл ее муж – генерал-адъютант и Великий князь Сергей Александрович.
      Справедливо будет заметить, что Сергею Александровичу в молодости не был чужд образ жизни его офицеров, хотя пьяницей он не был, а что же касается цесаревича Николая, проходившего в Преображенском полку два лагерных сбора, то он вообще никогда не преступал законов нравственности и максимум, на что был способен – это на участие в легкой пирушке в офицерском собрании.
      26 февраля 1887 году Сергей Александрович был произведен в генерал-майоры и в тот же день назначен командиром полка.

      Начнем этот раздел немного необычно, дав в начале характеристику нашему герою, которая, может быть, была бы более уместна где-нибудь в конце.
      Вот что писал о нем уже неоднократно цитировавшийся прежде Александр Михайлович: «...Константин Константинович был талантливым поэтом и очень религиозным человеком, что до известной степени как бы суживало и одновременно расширяло его кругозор. Он был автором лучшего перевода шекспировского „Гамлета“ на русский язык и любил театр, выступая в главных ролях на любительских спектаклях в Эрмитажном театре Зимнего дворца. Он с большим тактом нес обязанности президента Императорской академии наук».
      Согласитесь, поэт, ученый и актер – качества, не очень-то часто встречающиеся среди кавалерийских офицеров и генерал-адъютантов Романовых.
      Константин Константинович родился 10 августа 1858 года в семье Великого князя Константина Николаевича – одного из сыновей Николая I – и Великой княгини Александры Иосифовны, в девичестве герцогини Александры Саксен-Альтенбургской. Родился он в Стрельне, на берегу Финского залива, рядом с Петергофом. Его отец – командующий Военно-морским флотом и министр Военно-морского флота – был самым последовательным сторонником реформ, проводимых Александром II. Когда Константин Константинович был еще ребенком, его отец сразу же после окончания Крымской войны решительно и последовательно преобразовал парусный флот в паровой, обновил Морской устав, отменил на флоте телесные наказания, деятельно участвовал в освобождении крестьян. Он был основателем специального журнала «Морской сборник», предназначенного для моряков. Он привлек к работе в журнале Н. А. Гончарова, А. Н. Островского, А. Ф. Писемского, В. И. Даля, Д. В. Григоровича. Великий князь так сформулировал главную задачу «Морского сборника»:

      «Цель наша не в том, чтобы извлекать денежные выгоды, но чтобы знакомить Россию с флотом, возбуждать к нему уважение и привязанность».

      Мальчик был любознателен, любил читать, и, конечно, публикации в «Морском сборнике» способствовали укреплению в нем склонности к «изящной словесности».
      В юности его учителями были выдающиеся историки – профессора С. М. Соловьев и К. Н. Бестужев-Рюмин. Собеседования по праву проводил с ним Ф. М. Достоевский.
      Конечно же, мальчика с раннего детства готовили к морской службе. Двенадцати лет он ходил в учебной эскадре Морского училища на фрегате «Громобой» в Балтийском море, в 1867 году – девятнадцати лет, в чине мичмана, воевал на Дунае с турками и за храбрость получил орден Георгия 4-й степени. В двадцать лет стал лейтенантом флота и был пожалован во флигель-адъютанты по Министерству двора.
      С сентября 1880 по январь 1882 года он ходил на корабле «Герцог Эдинбургский» по Средиземному морю, посетив Грецию, где встретился со своей сестрой Ольгой Константиновной, а также побывал в Италии, Алжире, Египте и Палестине.
      Пребывание в Святой земле сделало его еще более верующим, хотя глубокая религиозность была присуща Константину Константиновичу с детства.
      В 1882–1883 годах он находился в отпуске и, посетив Альтенбург – родину своей матери, решил жениться на своей дальней родственнице принцессе Елизавете Саксен-Альтенбургской.
      С апреля 1882 года Константин Константинович начал публиковать стихи, подписанные криптонимом «К. Р.» Под этим литературным именем он проработал до конца своих дней, написав множество стихотворений, рассказов, поэм и пьес. Его перу принадлежали и многочисленные рецензии, и литературно-критические очерки. До сих пор остаются высокими образцами переводы зарубежных пьес – особенно переводы Шекспира и Шиллера.
      В 1884 году в Санкт-Петербург приехала невеста Константина Константиновича – Саксен-Альтенбургская принцесса Елизавета. После крещения по православному обряду она продолжала носить прежнее имя, получив отчество «Маврикиевна», и таким образом стала великой княжной, а после венчания и великой княгиней Елизаветой Маврикиевной.
      После женитьбы, оставаясь в звании штабс-капитана, Константин Константинович семь лет был командиром роты в лейб-гвардии Измайловском полку.
      Там проявился его яркий талант педагога и психолога. В полку он создал свои знаменитые «Измайловские досуги» и таким образом заменил обычные кутежи офицерских собраний интересными вечерами, посвященными современной русской литературе. Хорошо разбираясь в тайниках души русского простолюдина, он значительно преобразовал методы воспитания молодых солдат. Для него не было большего удовольствия, как провести утро в казармах, где он занимался с ними «словесностью». Будучи в течение многих лет, с 1900 до 1915 года, начальником Главного управления военно-учебных заведений, он сделал многое, чтобы смягчить суровые методы нашей военной педагогики... Казалось бы, что такой гуманный и просвещенный человек был бы неоценимым помощником государя в делах управления империей. Но, к сожалению, он ненавидел политику и чуждался всякого соприкосновения с политическими деятелями. Он искал прежде всего уединения в обществе книг, драматических произведений, ученых, солдат, кадетов и своей счастливой семьи, состоявшей из жены, шестерых сыновей и двух дочерей.
      Конечно же, он не мог в течение семи лет оставаться только командиром роты. С мая 1889 года и до дня смерти, последовавшей 2 июня 1915 года, он на протяжении 26 лет был президентом Российской Императорской академии наук. (Только граф С. С. Уваров занимал этот пост дольше, по воле Александра I и Николая I.)
      Константин Константинович был на своем посту чрезвычайно деликатен и готов всегда поддержать новое полезное начинание, даже если оно казалось небесспорным. Так, например, он первым решительно признал гений Павлова, хотя далеко не все биологи разделяли концепцию Ивана Петровича.
      Лишь 33 лет он был произведен в полковники, что для особы царской крови было довольно поздно, и еще через три года стал генерал-майором.
      В 1900 году его назначили начальником Главного управления военно-учебных заведений России, и через много лет сотни офицеров с теплотой и любовью вспоминали Константина Константиновича, отмечая его человечность и огромные знания.
      Круг его друзей и почитателей говорит сам за себя: А. А. Фет, А. Н. и Л. Н. Майковы, Я. П. Полонский, Н. Н. Страхов, Ф. И. Тютчев.
      На его стихи писали музыку П. И. Чайковский – шесть романсов, Р. М. Глиэр, Ц. А. Кюи, А. К. Глазунов.
      Сам великий князь был прекрасным пианистом и очень неплохим композитором, сочинившим несколько романсов на стихи Алексея Толстого, Аполлона Майкова, Виктора Гюго.
      Константин Константинович был не только драматургом, но и режиссером и настоящим актером. Он играл главные роли в своих пьесах и различные – в пьесах других авторов.
      Великий князь был отменным семьянином, часто навещал своих немецких родственников. Так и летом 1914 года он вместе с женой поехал в Германию, в Альтенбург. Но в августе началась Первая мировая война, и он был задержан как генерал вражеской армии. Не помогло ни то, что сам кайзер Вильгельм II был его родственником, ни то, что жена была по происхождению немецкой принцессой.
      Их интернировали, и хотя и не долго, но все же подвергали непривычным для них унижениям. Наконец, они были отпущены из неволи, но на великого князя пребывание в плену произвело весьма тяжелое впечатление. Приехав в Россию, он занемог, почувствовав боли в сердце.
      А в начале октября 1914 года с фронта пришло извещение, что в Восточной Пруссии погиб его сын Олег – подававший надежды пушкинист, талантливый поэт, проживший всего 21 год.
      После этого болезнь сердца усилилась, и через девять месяцев, 2 июня 1915 года, Константин Константинович умер.
      Похоронили его в Петропавловском соборе – царской усыпальнице.
      Елизавете Маврикиевне удалось эмигрировать.
      Она скончалась 24 марта 1927 года.

      Теперь мы снова вернемся к цесаревичу Николаю.
      В семнадцать лет он закончил среднее образование и перешел к изучению серии дисциплин, предусмотренных программами академии Генерального штаба и двух факультетов университета – юридического и экономического. Высшее образование заняло у цесаревича еще пять лет. Руководителем всего учебного процесса был Победоносцев, читавший к тому же курсы законоведения, государственного, гражданского и уголовного права. Протоиерей И. Л. Янышев читал цикл лекций по истории религии, богословию и каноническому праву. Член-корреспондент Академии наук Е. Е. Замысловский, видный специалист по истории России и истории международных отношений, читал курс политической истории. Академик Н. Х. Бунге, министр финансов, преподавал политэкономию и статистику.
      Академик Н. Н. Бекетов, создатель физической химии как самостоятельной науки, преподавал химию. Николай продолжал совершенствоваться в языках, сделав особые успехи в английском.
      Вторую половину всего обучения занимали военные науки. Курс стратегии и военной истории читал главный редактор «Энциклопедии военных и морских наук», начальник Академии Генерального штаба, член-корреспондент Академии наук, генерал от инфантерии Г. А. Леер. Фортификацию вел инженер-генерал Ц. А. Кюи, автор 14 опер и 250 романсов. Среди преподавателей военных наук были выдающиеся генералы М. И. Драгомиров, Н. Н. Обручев, А. К. Пузыревский, П. К. Гудима-Левкович, Н. А. Демьяненко и другие. Для изучения пехотной службы цесаревич провел два лагерных сбора в Преображенском полку, где командиром был его дядя – Великий князь Сергей Александрович. Первый год Николай исполнял обязанности взводного, а на второй год – ротного командира. Следующие два летних лагерных сбора провел он в лейб-гвардии Гусарском полку, приобщаясь к кавалерийской службе так же, как и перед тем – сначала младшим офицером, а потом командиром эскадрона. Девятнадцати лет получил он чин штабс-капитана, двадцати трех – капитана и наконец 6 августа 1892 года стал полковником и в этом звании оставался до конца своих дней, даже после того, как стал императором.
      Следует сказать и о внешних сторонах службы Николая в гвардии. Глядя в глаза правде, надо признать, что нравственная сторона отношений господ офицеров вне строя была, мягко выражаясь, далека от идеала: характернейшей чертой их быта были бретерство, волокитство, игра в карты, склонность немалого числа офицеров к гомосексуализму и забубенное пьянство.
      Дело врачей и психологов объяснить, почему именно так произошло, но факт остается фактом: в 80-х годах среди офицеров гвардии широко распространился гомосексуализм. Александр III, бывший эталоном нравственности, с омерзением относился к носителям этого порока, но изгонять со службы не мог, ибо их было слишком много, и ограничивался отставками офицеров, чьи похождения получали громкую скандальную огласку.
      Особенно славился этим пороком Преображенский полк, где командиром был Сергей Александрович, показывавший своим однополчанам пример за примером извращенного мужеложства. Император вынужден был отставить от службы сразу двадцать офицеров-преображенцев, не предавая их суду только из-за того, что это бросило бы тень на его родного брата – их командира.
      Племянник Сергея Александровича великий князь Александр Михайлович, приводит в своих «Воспоминаниях» такой эпизод:

      «Некоторые генералы, которые как-то посетили офицерское собрание Преображенского полка, остолбенели от изумления, услыхав любимый цыганский романс великого князя в исполнении молодых офицеров. Сам августейший командир полка иллюстрировал этот любезный романс, откинув назад тело и обводя всех блаженным взглядом!»