Между тем тошнота усилилась. Стало совсем невмоготу, и она привстала со своего места:
      – Меня тошнит!
      – Ну и что? – после небольшой паузы раздался голос Кэмэла. – А ты оргазма хотела?
      – Я сейчас вырву! – выкрикнула Даша, чувствуя, как желудок уже судорожно сжался, толкнув по пищеводу остатки съеденных на обед бутербродов.
      – Языком лизать будешь! – заверил Кэмэл.
      – Скажи, чтобы остановили! – не унималась она.
      Сначала Даше показалось, что ее услышали. Микроавтобус действительно встал. Она не успела сесть и полетела вперед, больно ударившись грудью о спинку следующего сиденья. Хлопнули дверцы кабины. Послышалась возня. Раздался шум отъезжающих в сторону дверей. В салон ворвался воздух, наполненный ароматом цветов, разогретой смолы, хвои и прелого сена. В нормальной обстановке все это вызвало бы состояние спокойствия и умиротворения. Однако сейчас запахи лишь усилили тревогу. На улице был уже поздний вечер. Она удивилась. Казалось, ехали не больше часа.
      – Выползайте! – раздался снаружи голос Лесника.
      Первым вышел Ханин. Оператор, едва ступив на землю, вскрикнул и слегка присел.
      «Раз столько таскают за собой, значит, сегодня убивать не будут, – подумала Даша, выбираясь следом. – Ну, где же ты, герой? – Неожиданно она вновь вспомнила военного, которого пыталась снять. – Все, достаточно намучились. Нас пора спасать».
      Она вдруг поймала себя на мысли, что уверена, между ней и этим человеком налажена мысленная связь. Он почувствует и придет на помощь.
      Снова лес. Сосны из-за темноты казались черными. Небо усеяли миллионы звезд.
      Она обернулась. Их высадили у небольшого хутора. Несколько домов, какие-то хозяйственные постройки. Окна светились тоскливым, желтоватым светом. Было ясно, что здесь нет даже электричества.
      – Господи! – проговорила она одними губами и впервые за все это время вдруг вспомнила маму. Бедная женщина, наверное, уже не находит себе места. Ведь она даже не позвонила ей! Мама вышла на пенсию, а Даша была у нее единственным ребенком. Папа давно умер. Поэтому у матери основная забота – дочь. Она переживала за все. Боялась аварий, маньяков, грабителей, скользких ступенек, бродячих собак…
      А Даша оказалась в руках вооруженных до зубов бандитов. Интересно, а такого развития событий мать опасалась? Вряд ли. Подобное бывает только в кино, и не с нами, а с другими.
      Тем временем Кэмэл схватил Дашу под локоть и увлек к дому. Свободной рукой отворил скрипучую, висевшую на одной петле калитку. Они оказались в заросшем по самый пояс лебедой дворе. Даша оглянулась. Кроме Кэмэла, который вел ее, с ними шли Корень, скорее выполнявший в банде роль водителя, и светловолосый парень. Ханин и Вадим, едва волоча ноги, ковыляли между ними.
      Кэмэл больно дернул ее за руку. Она вновь развернулась. Они поднялись по скрипучему крыльцу. Он толкнул дощатую дверь. В нос ударил запах керосина, жаренного с луком мяса, носков и чего-то перекисшего. Взору открылась небольшая комната с обыкновенной русской печкой посередине. Остатки извести белели на ней уродливыми белыми пятнами. Справа стоял заставленный консервными банками стол, на котором горела лампа «Летучая мышь».
      – Чего так долго? – От окна, выходившего во двор, отошел невысокий сухощавый мужчина. Нижняя часть лица покрыта трехдневной щетиной.
      «Чеченец», – догадалась Даша.
      Легкий акцент и черты лица красноречиво говорили об этом.
      Сзади подпирали остальные, и ей пришлось выйти почти на середину комнаты.
      – Куда их, Паду? – раздался слегка осипший голос Корня.
      Даша заметила, как чеченец, которого назвали таким странным именем, больше, чем положено, смотрел на обратившегося к нему человека. Она догадалась: он разозлен тем, что в присутствии посторонних его назвали по имени. Это добавило ей уверенности, что у них еще, возможно, есть шанс остаться в живых. В противном случае чего он так волнуется, если в скором времени они умрут?
      – Женщину оставь, а этих, – Паду с безразличием во взгляде осмотрел Ханина и водителя, – в сарай.
      Мужчин вывели обратно.
      – Я с ними хочу! – неожиданно вырвалось у Даши.
      – Успеешь, – заверил чеченец. – Мы не причиним тебе зла. Напротив, будешь делать, что скажут, еще и живой останешься. Видишь, правду сказал, могли сразу убить, но вы нам нужны.
      – Зачем? – промямлила Даша, одновременно ловя себя на мысли, что вопрос в данной ситуации по меньшей мере глупый.
      – Корнеев, развяжи ей руки, – приказал чеченец стоявшему за ее спиной мужчине с перебитым носом. Теперь Даша поняла, почему его все называли Корень. Между тем бандит перерезал веревку ножом.
      Она медленно, словно не веря в происшедшее, поднесла ладони к лицу. Они были грязными и в крови. Ухоженные ноготки обломались. Красный лак при этом освещении казался зловеще черным.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.