6

— Джек!

Услышав в голосе Николаса угрожающие нотки, Мег напряглась.

Большую часть вчерашнего дня — первого дня своего отпуска — она потратила на занятия с сеттером и была вполне довольна результатами. Джек хотел учиться, хотел угодить, но из-за того, что он по натуре был живым и темпераментным, ему все быстро надоедало.

Сейчас, услышав окрик Николаса и, как и Мег, распознав в нем нотки гнева, пес с тревогой посмотрел на «учительницу» и спрятался под стол. В Мег тут же проснулся инстинкт защитницы.

После того вечера, как Джек помешал им, Мег старалась по возможности держаться от Николаса как можно дальше. Она заставила себя сосредоточиться и трезво проанализировать то, что произошло. И выводы, к которым пришла Мег, ей не понравились.

Николас — мужчина, а мужчины думают, чувствуют по-другому, чем женщины, иначе относятся к сексуальной близости. Мужчине не обязательно питать к женщине какие-то чувства, чтобы испытывать к ней физическое влечение. Кто знает, как истолковал Николас ее поведение? Он даже мог подумать, что она уронила полотенце нарочно!

Мег была не настолько цинична, чтобы думать, будто он пытался ее соблазнить. Нет, она чувствовала, что Николас пришел в ее спальню, движимый намерением проведать ее и принести горячий кофе. Ну еще, возможно, лишний раз негативно высказаться о поведении Джека, но не более того.

В том, что случилось, Николас не виноват, во всяком случае, не он один, заключила Мег. Мне самой следовало воспротивиться, отпрянуть от него, а я… Она затруднялась подобрать определение своему поведению.

На следующий день, собрав все запасы храбрости, Мег сказала за завтраком:

— Насчет вчерашней ночи… Это было ошибкой. — Но встретиться с Николасом взглядом ей все-таки смелости не хватило. Она уставилась в свою тарелку. — Это не должно было случиться, и я не…

— Совершенно с вами согласен, — перебил Николас напряженным голосом.

Он склонился над столом, и Мег заметила, как в лучах солнца поблескивают волоски у него на предплечье. На миг у нее возникло нелепейшее желание погладить их, и она поспешно отвела взгляд, со смущением отметив, что сердце забилось чаще.

Об инциденте в спальне ни один из них не сказал больше ни слова, и Мег решила, что оно и к лучшему. А еще лучше, сказала она себе, что Николас ни словом, ни жестом не намекнул, что хотел бы повторить этот опыт. Однако с тех пор Мег взяла за правило не заходить в кухню, когда там был Николас, и, по-видимому, он решил для себя то же самое.

Этим утром Мег встала раньше обычного и поэтому перед завтраком вывела Джека на короткую прогулку. Вернувшись, Мег зашла в кухню и застала там Николаса, колдующего над кофеваркой. Он был в махровом халате, непричесан, небрит. Осознание факта, что Николас только что встал с постели и что под халатом на нем скорее всего ничего нет, возымело на Мег какое-то странное эмоциональное воздействие. Она не догадывалась, что выражение лица выдает ее, пока Николас, потирая небритый подбородок, не сказал с сожалением:

— Да, мне нужно побриться, но я работал допоздна и вот проспал.

— Наверное, будь вы женаты, вы бы побрились на ночь, — не подумав, брякнула Мег, но, осознав, что говорит, поспешно умолкла.

Однако было поздно. Николас многозначительно усмехнулся и подхватил:

— Да, и на ночь, и утром тоже.

Его взгляд задержался на губах Мег и снова вернулся к глазам, как будто он хотел насладиться растерянностью, которая читалась в ее взгляде. Николас не понимал, почему рядом с Мег не мог удержаться, чтобы лишний раз не подчеркнуть свое мужское начало и не понаблюдать за ее реакцией на сексуальную провокацию.

Мег не выдержала и хрипло взмолилась:

— Не смотрите на меня так!

— Как? — поддразнил Николас, нарочито медленно скользя взглядом по ее телу.

Интересно, что она сделает, если я к ней подойду и снова обниму, как тогда, в спальне? — подумал он. Если я ее поцелую? И сам себе ответил: наверное, пожалуется, что моя щетина царапает кожу. Чтобы не поддаться искушению, он отвернулся и пошел к двери. Тогда-то Мег и услышала, как он сердито зовет Джека.

— Что случилось? — спросила она.

Мег вышла за Николасом в коридор и остановилась, увидев разорванную в клочья газету.

— О!

— Вот именно, «о!», — мрачно согласился он. Мег немедленно встала на защиту пса.

— Но это всего лишь газета! Дайте мне две минуты, и я принесу вам новую.

— Дело не в этом, — по-прежнему мрачно возразил Николас. — Не думайте, будто я не понимаю, почему вы готовы костьми лечь, только чтобы Джек остался в этом доме. В конце концов, именно вы уговорили мою тетю взять его.

— Ничего подобного! — немедленно вспылила Мег.

— Нет? А со слов тетушки Летти я понял, что дело обстоит именно так, — парировал Николас. — Она утверждает, что должна благодарить за Джека вас.

— Но это просто…

Мег хотела объяснить, что лишь косвенно причастна к этому делу: просто в ее дежурство прежняя хозяйка Джека уговорила миссис Хортроп взять сеттера, да и то она, Мег, при этом не присутствовала. Но у Николаса не было настроения выслушивать ее объяснения, и он холодно перебил:

— Как профессионалу вам следовало хорошенько подумать, прежде чем навязать пожилой женщине совершенно не подходящее для нее животное. Сказать тете Летти, что если она не возьмет Джека, то его придется усыпить, было с вашей стороны в высшей степени…

Мег не выдержала и возмущенно перебила его:

— Я никогда не говорила вашей тете ничего подобного!

— Ну, может, не в этих выражениях, — согласился Николас, — но вы создали у нее впечатление, что беднягу ждет именно такая участь.

Услышав, что разговор перешел на повышенные тона, Джек положил голову на лапы и стал с тревогой прислушиваться. Ох уж эти люди! То целуются, то ругаются… Иногда их просто не поймешь!

Подъезжая к дому, который он приехал осмотреть, Николас нахмурился. Из описания, данного ему в агентстве по торговле недвижимостью, создавалось впечатление, что это именно то, что ему нужно. Современный дом, спроектированный известным архитектором, просторный, с садом, достаточно большим, чтобы создать ощущение уединенности. Агент, с которым Николас должен был встретиться на месте, почувствовав интерес клиента, стал превозносить товар до небес, упирая на то, что, поскольку дом уже свободен, Николас может въезжать хоть завтра.

Да, дом действительно подходящий, чего не скажешь о старом георгианском особняке, а остальные варианты Николас отмел сразу, настолько явно они ему не подходили.

Он снова подумал, что из этих двух домов Мег выбрала бы старый. Наверное, купила бы цыплят, которые бы разгуливали по всему двору, а одну из многочисленных надворных построек непременно превратила бы во временное пристанище для беспризорных животных. Если в результате Николас не станет спонсором, к примеру, ослиного заповедника или убежища для бродячих собак, то, можно считать, он легко отделается. Дети наверняка будут так же помешаны на животных, как их мать, и голосу Николаса суждено стать в семье одиноким голосом разума. Конечно, Мег и их дети будут изо всех сил сопротивляться его желанию держаться подальше от представителей фауны вообще и вечно будут тащить в дом всякую живность. Николас представил хомяка, принесенного домой из школьного живого уголка «на каникулы», да так и оставшегося насовсем. Или облюбовавшего их дом бродячего кота, который вдруг принес штук пять котят, оказавшись на самом деле кошкой. Пони, о котором его дочь так мечтала, что он в конце концов сдался…

— Только пусть она сама его чистит и кормит, я не собираюсь ради этого каждый день вставать ни свет ни заря…

Николас, к своему ужасу и смущению, обнаружил, что произнес последнюю фразу вслух. Более того, картина, нарисованная воображением, была такой отчетливой, что он почти наяву увидел перед собой дочурку с такими же темно-рыжими кудрями, как у матери, и с такой же привычкой упрямо встряхивать ими, когда хочется настоять на своем.

Рыжие волосы… мать моих детей… Мег… Но у меня и в мыслях не было на ней жениться!

Скрип открываемой калитки вернул Николаса к действительности: приехал агент по продаже недвижимости.

— Для мужчины вашего возраста и положения дом подходит идеально, — с воодушевлением заключил агент, когда они закончили осмотр дома. — Он отвечает всем требованиям, которые вы перечислили.

— Да, — согласился Николас без особого энтузиазма.

Чуткий агент тут же пустил в ход «тяжелую артиллерию»:

— Мне доподлинно известно, что продавец готов поторговаться.

Николас что-то промычал и неожиданно для самого себя спросил:

— Когда можно осмотреть особняк?

— Особняк? — озадаченно переспросил агент. — В любое удобное для вас время, но, должен вас предупредить, дом нуждается в серьезном ремонте.

— Догадываюсь, ему, кажется, больше двухсот лет.

— Да, если хотите, я могу уточнить год постройки. — Агент помолчал и пожал плечами. — Признаюсь, у нас уже есть один покупатель, заинтересовавшийся домом всерьез, даже притом, что, по его мнению, в случае паводка здание может быть подтоплено.

— А такое когда-нибудь случалось?

— Нет… во всяком случае, за последние сто лет. Но я уверен, что, когда вы осмотрите особняк, вы увидите, что до этого ему далеко.

Николасу стало ясно, что агент по каким-то причинам пытается уговорить его купить именно дом, который они только что осмотрели, но объективно он прав. Пока что Николас не услышал ни одного довода, с которым не согласился бы. Особняк предназначен для семьи, а он одинок, кроме того, старое здание потребует больших капиталовложений в ремонт, тогда как в новый дом остается только купить мебель. Жилище, которое он только что осмотрел, идеально соответствует имиджу известного писателя, чего не скажешь о старинном особняке, требующем ремонта. Чтобы придать архитектурному раритету мало-мальски современный вид, его придется серьезно перестроить, но и тогда…

Николас усилием воли вернул себя к действительности. Живи он не в двадцатом веке, а в стародавние времена, он, наверное, решил бы, что Мег его околдовала. Но сделать такой вывод означало бы признать, что она хочет привязать его к себе, а Мег ясно дала понять, что он ей не нужен. Однако она его желала, это не вызывает сомнений…

Деликатное покашливание агента по недвижимости напомнило Николасу, что он снова отвлекся. Разумеется, я не стану покупать особняк, мысленно подытожил Николас, но не могу же я не глядя отказаться от второго из двух предложенных вариантов? Я должен осмотреть особняк просто так, для очистки совести.

Мег была очень довольна Джеком — и собой. Вскоре после ухода Николаса позвонили из местной газеты, чтобы договориться о времени интервью. Мег честно сказала репортеру, что ее идея не оригинальна, некоторые клиники в других частях страны также установили контакт с домами призрения для престарелых или детей, но от интервью отказываться не стала. Беседа прошла гладко. Журналист любил животных и потому легко находил общий язык с людьми, которые души не чаяли в своих четвероногих друзьях.

Собираясь в клинику на встречу с репортером и участниками акции, Мег предусмотрительно оставила Джека дома, предчувствуя, что он попытался бы привлечь все внимание к себе. В конце встречи Роджер вышел из кабинета и побеседовал с репортером. По тому, как шеф отечески похлопал ее по плечу, Мег поняла, что ее промахи забыты, во всяком случае, на время.

И вот сейчас, вернувшись домой, она села рядом с Джеком на пол и залюбовалась блестящей шерстью пса.

— Хороший мальчик, — несколько раз повторила Мег, прежде чем наградить его за хорошее поведение угощением.

Джек подошел к двери и оглянулся на Мег, прося выпустить его на улицу. Мег не могла не отметить, что пес делает явные успехи, благодаря своему собачьему уму и ее педагогическим способностям, впрочем, если верить Николасу, последние просто не существуют. Его насмешка до сих пор ранила ее, но не так, как обвинение в том, что она нарочно уговорила миссис Хортроп взять Джека. Это было особенно обидно в силу того, что несправедливо.

Как Николас мог быть так язвителен со мной после того, как мы… Впрочем, чему удивляться, я ведь уже поняла, что объятия и поцелуи, от которых у меня кружилась голова, для него ровным счетом ничего не значили. Вероятно, он целовал не менее страстно десятки женщин, в то время как я…

При воспоминании о том, как она лежала на кровати совершенно обнаженная и нежилась в лучах тепла, которое излучали глаза Николаса, Мег залилась краской. Подобное поведение совсем не в ее стиле, но было бы глупо воображать, что то, что случилось — и что могло произойти дальше, не помешай им Джек! — значило для Николаса так же много, как для нее.

В открытое окно кухни донеслось злобное рычание Джека. Потом чей-то гневный окрик. Мег выбежала во двор.

По садовой дорожке к дому с решительным видом шагал пожилой джентльмен с багровым от гнева лицом.

— Это ваша собака? — сердито спросил он. По осанке и отрывистой манере произносить слова Мег заключила, что перед ней отставной военный.

— Э-э… в некотором роде моя, — неуверенно ответила она, разглядывая морду и лапы Джека, испачканные землей.

— Что значит «в некотором роде»? Или ваша или нет! — раздраженно бросил мужчина. — Дьявольское отродье, я застал его за тем, что он раскапывал мои грядки.

— Неужели? Ради Бога, простите!

— Ваши извинения не возместят мне материальный ущерб. Раз уж завели пса, так следите за ним! Этого разбойника пристрелить мало.

— Нет! — воскликнула Мег, бледнея.

Она судорожно пыталась сообразить, как Джек ухитрился выбраться из сада, окруженного прочным забором, который стоил миссис Хортроп немалых денег.

— Я возмещу ущерб, причиненный собакой, — предложила Мег, от всей души надеясь, что сумма окажется ей по средствам.

Она понимала гнев соседа: ее отец был страстным садоводом и Мег знала, как бы он рассердился, если бы чужая собака раскопала его грядку.

— Гм… когда я покупал этот дом, агент по недвижимости уверял, что район тихий и большинство домовладельцев — люди пожилые и солидные.

— Ну, дом принадлежит не мне… — Мег замялась.

— Но собака-то ваша? — настаивал сосед.

— Я… — Мег вдруг заметила, что Джеку наскучило сидеть спокойно, и он подбирается к мужчине с явным намерением поиграть, прыгнуть на него. — Джек, фу! — резко скомандовала она. Потом снова повернулась к соседу. — Честное слово, мне очень жаль, что так получилось. Джек — молодой пес, и он…

— Он представляет опасность, — закончил за нее сосед. — Его следует посадить на цепь. И если я еще раз застукаю его в моем огороде, он пожалеет, что не сидел на цепи! У нас в стране закон запрещает собакам бродяжничать.

Понимая, что возразить в сущности нечего, Мег слушала эту гневную тираду, понурив голову.

— Шесть месяцев труда — псу под хвост! — продолжал мужчина, распаляясь все больше. — Вы бы видели, что он сделал с моими лилиями… Я выращивал их к ежегодной выставке цветов графства и…

— Что здесь происходит? — спросил подошедший Николас.

Мег собралась все объяснить, но сосед ее опередил и со злостью воскликнул:

— Этот проклятый пес только что погубил мои цветы! А застукал я его, когда он подрывал грядку с салатом. Ваша жена предложила мне компенсировать ущерб, но дело не в этом. Этот пес…

— Я не…

— Она не…

Мег и Николас заговорили разом и так же одновременно замолчали. Мег решила, что лучше предоставить Николасу объясняться с разгневанным соседом, вероятно, у него это получится лучше, чем у нее. Но, к ужасу Мег, сосед, услышав, что Мег не является женой Николаса, пришел к совершенно неверным выводам и воскликнул с какой-то злобной радостью:

— Ха, так я и знал! Все одно к одному! Где нет морали, там нет и порядка! Вот она, современная молодежь! В мое время молодые люди относились серьезно к своему долгу — касалось то женщины или собаки, но сейчас все иначе, ни к кому и ни к чему не осталось уважения…

— Минуточку! — Николас повысил голос, в нем послышались резкие нотки, и сосед замолчал, почувствовав, что встретил достойного соперника.

— Женаты мужчина и женщина или нет, касается только их двоих, и никого больше. Любовь и уважение мужчины к женщине проявляется в его обращении, а не в наличии бумажки с печатью. И, смею вас уверить, к своим обязанностям я отношусь в высшей степени серьезно.

Николас подошел к Мег так близко, что на какое-то мгновение ей показалось, будто он стремится ее защитить.

— Прошу прощения, — пробормотал сосед. Бедняга сразу как-то сник, и стало заметно, что он довольно стар, вероятно, агрессивность являлась следствием его неуверенности в себе. Мег представила, каково ему было обнаружить причиненные Джеком разрушения.

— Послушайте, может, зайдете к нам на чашечку чаю? — предложила она. — Заодно обсудим, как можно поправить дело.

Мег заметила удивление, мелькнувшее на лице Николаса, но ей почему-то стало жаль старика. Интуиция подсказывала ей, что он одинок.

— Я, право, не знаю…

— Да, заходите, — пригласил Николас, улыбаясь. — Только мне кажется, что порция джина с тоником придется сейчас более кстати, чем чай.

— Ну, если вы настаиваете… — Старик уступил, как показалось Мег, с радостью.

В результате он просидел у них в гостях больше часа. Сосед действительно оказался отставным полковником и вдовцом. Когда-то в молодости они с женой проездом побывали в Эйнсборо, уютный городок им очень понравился, и они решили, что, выйдя на пенсию, купят здесь домик и проведут остаток дней в этих живописных краях. И, хотя жена умерла, полковник решил осуществить их давнюю мечту.

— И моя покойная жена, и я были единственными у родителей, своих детей у нас, к сожалению, не было, так что я остался один.

— Полагаю, когда вернется моя тетя, она с радостью введет вас в здешний кружок любителей бриджа, — заметил Николас.

— Бриджа? — В глазах полковника вспыхнул интерес. — Бридж я люблю, только раньше у меня не оставалось времени на светскую жизнь. К нам частенько заглядывал викарий, моя жена посещала все проповеди, но я человек не очень религиозный.

К тому времени, когда сосед стал прощаться, было решено, что Джек на первый раз прощен при условии, что случившееся больше не повторится. Таким образом, дело завершилось благополучно. Правда, для Мег «хэппи-энд» был немного подпорчен заключительной фразой гостя:

— Это, конечно, не мое дело, но мне кажется, что сеттер немного великоват для одинокой немолодой женщины. По-моему, ей куда больше подошла бы маленькая комнатная собачка.

Когда сосед ушел, Мег с волнением ждала, что скажет Николас. Она почти не сомневалась, что получит очередную порцию презрительного сарказма. Но, как ни странно, пока она мыла посуду, Николас подошел и тихо сказал:

— Вы молодчина, что пригласили его в гости. Бедняга, похоже, очень одинок, хотя в какой-то момент… После того, что он наговорил, на вашем месте вряд ли мне хватило бы великодушия пригласить его на чашку чаю.

— Он очень рассердился, — ответила Мег, стараясь скрыть радостное удивление неожиданной похвалой.

— И не без причины, — сухо ответил Николас. — Кстати, как Джек сумел выбраться из сада?

— Пока не знаю. Вероятно, в заборе есть дыра, нужно проверить и заделать ее. — Мег вздохнула. — Завтра навещу соседа, может, что-то еще можно спасти. Мой отец разводит цветы, поэтому я понимаю, как расстроился наш бравый полковник.

— А я, кажется, начинаю понимать, чем вы руководствовались, уговаривая мою тетушку приютить Джека. Вы слишком мягкосердечны…

— Ничего подобного! — поспешила возразить Мег. — Если нужно, я могу быть очень твердой.

— Ну да, конечно. — Николас фыркнул и вдруг, к изумлению Мег, добавил хрипло: — Вы хоть представляете, как сильно мне хочется вас поцеловать?

— П-п-поцеловать?.. М-м-меня? — промямлила Мег, густо краснея от мысли о том, как же ей хочется, чтобы Николас осуществил свое намерение. Потупившись, чтобы скрыть выражение глаз, она пролепетала: — Не думаю, что это хорошая мысль…

— Не думаете?

— Я… я не знаю, почему вам этого хочется. Я же не…

— Не знаете? — повторил Николас, Его голос охрип еще сильнее и оттого звучал еще сексуальнее. — Может, теперь поймете почему?

Он подошел к Мег вплотную и положил руки на край стола по обе стороны от нее. На Николасе была футболка, и Мег снова испытала желание погладить его смуглую кожу. Мускулистые руки Николаса выглядели сильными, такими мужскими, такими сексуальными…

Мег тихонько вздохнула и закрыла глаза, но в следующее мгновение ее ресницы снова вспорхнули: она почувствовала осторожное, как бы несмелое прикосновение губ Николаса к своим.

— Не надо, пожалуйста… — начала было она, но уже в следующее мгновение ее протест сменился тихим беспомощным стоном блаженства.

Николас эхом вторил ей, только его стон был более низким, более властным, более мужским.

— Я мог бы заняться с тобой любовью прямо сейчас. Здесь, — хрипло прошептал он, обжигая дыханием ее ухо и кладя руку на талию Мег. — Это было бы так легко…

— Как, на кухне? — пискнула Мег.

Она не привыкла к джину с тоником, тем более на голодный желудок. Наверное, спиртное ударило ей в голову и растопило обычную сдержанность, а заодно и развязало язык, потому что ее слова, которые должны были выразить протест, прозвучали как поощрение.

— Угу. Хочешь, покажу, как это делается? — спросил он и, не дожидаясь ответа, крепко обхватил Мег руками, приподнял и властно прижал к себе. Потом лукаво прошептал на ухо: — Мы можем заняться этим на кухонном столе, я уложу тебя на спину, расстегну твою рубашку…

Огонь его взгляда, казалось, прожигал ее одежду насквозь. Николас смотрел на ее грудь, и Мег чувствовала, как соски наливаются, твердеют. Она словно со стороны услышала собственный голос, охрипший, изменившийся почти до неузнаваемости:

— А потом?

— Потом я возьму твои груди и стану гладить и дразнить твои соски до тех пор, пока ты не начнешь умолять взять тебя… Пока я не захочу тебя так сильно, что сам испугаюсь, как бы не причинить тебе боль. Потому что я буду знать: наш секс будет горячим, страстным, и мне захочется исследовать каждый дюйм твоего тела, попробовать тебя на вкус…

— Николас… — сдавленно прошептала Мег, когда его пальцы занялись пуговицами на ее рубашке.

— Что, сладкая моя? Ты ведь знаешь, как я тебя хочу? А ты, ты так же сильно меня хочешь?

Пальцы Николаса с чувственной медлительностью скользили по ее коже, заставляя Мег трепетать от желания. Она жаждала его ласки, прикосновения его губ. По телу Мег прошла волна дрожи.

— Скажи, — прошептал Николас, — сегодня ночью, лежа в постели, ты будешь думать обо мне так, как я о тебе думаю, представляю твою нежную кожу, твой вкус, представляю эти сексуальные звуки, которые ты издаешь, когда возбуждена?

Еще секунда, поняла Мег, и он перейдет от слов к делу, а тогда пути назад уже не будет. Но ведь он просто играет со мной, развлекается, на самом деле у него нет ко мне никаких чувств… Может, сейчас он меня и хочет, но завтра все начнется сначала, он снова станет надо мной иронизировать… Разум Мег вцепился в остатки ускользающей связи с реальностью, и она хрипло прошептала: