Метаморфозы вечной темы

Тема двуполости отнюдь не нова ни в мировой литературе, ни в религиозных культах. Её корни уходят в глубь тысячелетий, во времена, когда у человечества и письменности-то ещё не было. Вариант подобного мифа, записанный римлянином Овидием, имеет сравнительно недавнюю историю: ему «всего лишь» 2000 лет. Поэт рассказывает о 15-летнем сыне богов Гермеса и Афродиты. Красивый мальчик неосторожно забрёл на берег прозрачного озера, где жила нимфа Салмакида.

Скульпторы любили изображать Гермафродита прекрасным юношей с женской грудью и мужским половым членом. В любовных сценах он всегда пассивен. Мне приходилось видеть скульптурные группы, изображающие сатиров, похотливо преследующих или насилующих Гермафродита, но сам он в мужской роли в произведениях искусства не представлен.

В отличие от этого юного и нежного создания, двуполые герои более древних мифов в полной мере наделены и мужской мощью, и женской плодовитостью. Именно такими предстают андрогины в знаменитом диалоге древнегреческого философа Платона. Даже боги испугались их могущества:

«Когда-то наша природа была не такой, как теперь, а совсем другой. Прежде всего, люди были трёх полов, а не двух, как ныне, – мужского и женского, ибо существовал ещё третий, который соединял в себе признаки этих обоих, сам он исчез, и от него осталось только название – андрогины, из которого видно, что они сочетали в себе оба пола – мужской и женский. Кроме того, тело у всех было округлое, спина не отличалась от груди, рук было четыре, ног столько же, сколько рук, и у каждого на круглой шее два лица, совершенно одинаковых; голова же у этих двух лиц, глядевших в противоположные стороны, была общая, ушей имелось две пары, срамных частей две, а прочее можно себе представить по всему, что было сказано. Передвигался он либо выпрямившись – так же, как мы теперь, но в любую из двух сторон, – либо, если торопился, колесом, занося ноги вверх и перекатываясь на восьми конечностях, что позволяло ему быстро бежать вперёд. Страшные своей силой и мощью, они питали великие замыслы и посягали даже на власть богов.

И вот Зевс и прочие боги стали совещаться, как поступить с ними, и не знали, как быть: убить их, поразив род людской громом, как когда-то гигантов, – тогда боги лишатся почестей и приношений от людей; но и мириться с таким бесчинством тоже нельзя. Наконец Зевс, насилу кое-что придумав, говорит:

– Кажется, я нашёл способ и сохранить людей, и положить конец их буйству, уменьшив их силу. Я разрежу каждого из них пополам, и тогда они, во-первых, станут слабее, а во-вторых, полезней для нас, потому что число их удвоится. И ходить они будут прямо, на двух ногах.

Сказав это, он стал разрезать людей пополам, как разрезают перед засолкой ягоды рябины. И у каждого, кого он разрезал, лицо и половина шеи поворачивались в сторону разреза, чтобы, глядя на своё увечье, человек становился скромней. И бог поворачивал лица и, стянув ото всюду кожу, как стягивают мешок, к одному месту, именуемому теперь животом, завязывал получавшееся посреди живота отверстие – оно и носит ныне название пупка. И вот когда тела были таким образом рассечены пополам, каждая половина с вожделением устремлялась к другой своей половине, они обнимались, сплетались и, страстно желая срастись, умирали от голода и вообще от бездействия, потому что ничего не хотели делать порознь. Тут бог Зевс, пожалев их, придумывает другое устройство: он переставляет вперёд срамные их части, которые до того были у них обращены в ту же сторону, что прежде лицо, так что семя они изливали не друг в друга, а в землю, как кузнечики. Переместил же он их срамные части, установив тем самым оплодотворение женщин мужчинами, для того, чтобы при совокуплении мужчины с женщиной рождались дети и продолжался род, а когда мужчина сойдётся с мужчиной – достигалось хотя бы удовлетворение от соития и они могли передохнуть, взяться за дела и позаботиться о других своих нуждах. Вот с каких давних пор свойственно людям любовное влечение друг к другу, которое, соединяя прежние половины, пытается сделать из двух одно и тем самым исцелить человеческую природу.

Итак, каждый из нас – это половинка человека, рассечённого на две камбаловидные части, и поэтому каждый ищет всегда соответствующую ему половину. Мужчины, представляющие собой одну из частей того двуполого прежде существа, которое называлось андрогином, охочи до женщин, и блудодеи в большинстве своём принадлежат именно к этой породе, а женщины такого происхождения падки до мужчин и распутны. Женщины же, представляющие собой половинку прежней женщины, к мужчинам не очень расположены, и их больше привлекают женщины. Зато мужчин, представляющих собой половинку прежнего мужчины, влечёт ко всему мужскому; уже в детстве они любят мужчин, и им нравится лежать и обниматься с мужчинами. Такой человек непременно становится любителем юношей.

Когда кому-либо, будь то любитель юношей или всякий другой, случается встретить как раз свою половину, обоих охватывает такое чувство привязанности, близости и любви, что они поистине не хотят разлучаться даже на короткое время. И люди, которые проводят вместе всю жизнь, не могут даже сказать, чего они, собственно, хотят друг от друга. Ведь нельзя же утверждать, что только ради похоти столь ревностно стремятся они быть вместе. Ясно, что душа каждого хочет чего-то другого, чего именно она не может сказать и лишь туманно догадывается о своих желаниях. <…> Таким образом, любовью называется жажда утраченной целостности и стремление к ней».

Платон, живший за пятьсот лет до Овидия, не сам придумал этот миф; он стал ему известен от орфиков – последователей древнейшего культа Диониса. Так что миф об андрогинах пришёл к нам из глубины тысячелетий, возникнув на самых ранних этапах развития человеческой культуры. Сказания о беременных богах, также как и статуэтки богинь, наделённых мужской бородой, были и у древних египтян, и у греков. Известен, например, миф о беременности Гора, одного из самых главных богов египетского пантеона! Всё это свидетельствует о том, что тема двуполости играла важную роль в религиозном мировоззрении первобытных людей.

Сейчас трудно установить назначение этих мифов. Наверняка можно утверждать лишь то, что с их помощью уточнялась роль каждого из полов в деторождении.

Миф, пересказанный Платоном, утверждает, что половое разделение пришло в наш мир на смену эре андрогинов, неспособных к размножению. В его основе лежит историческое открытие: люди узнали о том, что у ребёнка есть не только мать, но и отец. То, что сейчас известно даже малым детям, долгое время оставалось тайной для наших предков. Роль материнства была всегда очевидной, но то, что зачатие – результат полового акта и что оно вызвано попаданием спермы в половые пути женщины, стало известно людям лишь в ходе их наблюдений над одомашненными животными. Мы можем предположить вероятное время подобного открытия и возникновения мифов, его формулирующих: это случилось в эпоху перехода от собирательства к скотоводству и земледелию. Между тем, то была переломная эра в истории человечества, когда власть в первобытном обществе стала переходить от женщин к мужчинам. Смена матриархата патриархатом сопровождалась тем, что дети, которые прежде учитывались по линии матери, стали причисляться к родне отца. Одновременно возникло и право наследования отцовского имущества.

Становление новых отношений и понятий не обходилось без ожесточённой борьбы. Из глубины веков до нас дошли легенды и сказания, пытающиеся поставить под сомнение роль каждого из полов в деторождении. Многим религиям присущи мифы о непорочном зачатии. Их идеологическая направленность очевидна: участие отца в деторождении, мол, вовсе не обязательно. Сохранились в памяти людей и контрмифы, придуманные мужчинами. Так, нартский богатырь Сослан был рождён не женщиной, а каменной глыбой, на которую упало семя отца героя, охваченного похотью. Подобные же мифы есть и у других народов.

Разумеется, древние идеологические споры сейчас не актуальны, их идеологическая подоплёка давным-давно позабыта. Живучесть же мифов объясняется двумя причинами: их связью с религиозными культами и с какими-то неизменными особенностями человеческой психологии. Эти сказания задевают некие вечные струны в половом самосознании людей. Кто из мужчин, если и не завидовал яркости оргазма, переживаемого женщиной, то уж, по крайней мере, не желал бы хотя бы приблизительно получить представление о том, что она в этот момент испытывает?! Из психоанализа известен женский комплекс зависти к мужскому члену, который берёт своё начало из детских наблюдений девочек. В отрывке из романа Ле Гуин, процитированном ранее, этот комплекс претерпел весьма красноречивую метаморфозу. Эстравен якобы не завидует наличию члена у своего друга-землянина, а, напротив, испытывает жалость к его владельцу (весьма комичную, если подумать). Но, если бы столь энергично отрицаемой зависти не было бы на самом деле, то не возникла бы и нелепая забота гетенианца о том, что верзила-негр может повредить свой чересчур громоздкий орган!

Самое же интересное, что мифические произведения, подобные легендам о Гермафродите, создаются и в наши дни, причём людьми, вовсе не знакомыми ни с языческой мифологией, ни с диалогами Платона, ни с «Метаморфозами» Овидия Назона. Один из моих пациентов, например, создал компьютерное изображение собственной жены, снабжённое грудными железами и фаллосом (мужским членом в состоянии возбуждения и готовности к половому акту). Он наслаждается, наблюдая половой акт этого андрогина с собственным изображением, создавая из обеих подвижных компьютерных фигурок самые замысловатые позы. Что же такое гермафродитизм и приносит ли двуполость счастье?

Гермафродитизм – причины и клиника

У всех позвоночных животных генетический пол определяется в момент оплодотворения яйцеклетки их матери сперматозоидом отца. Всё зависит от возникшего сочетания половых хромосом. (Напомню читателю, что хромосомы – структуры ядерного вещества клеток, содержащие гены, которые программируют развитие организма). Женские зародыши получают по две женские Х-хромосомы, названные так из-за своей формы. У женщин (и у самок животных), следовательно, определяется ХХ («икс – икс») – хромосомный набор. Мужчины (и самцы) имеют по одной женской Х-хромосоме и одной мужской, получившей из-за своего сходства с буквой латинского алфавита название Y («игрек») – хромосомы. Иными словами, мужской пол определяется наличием ХY («икс – игрекового») – хромосомного набора.

До третьего месяца развития в утробе матери будущие мальчики и девочки ничем не отличаются друг от друга. Разный набор хромосом (ХХ или ХY), свойственный эмбрионам обоих полов, поначалу ничем себя не проявляет. После 7-ой недели начинается половая дифференцировка – развитие зародыша идёт или по женскому, или мужскому типу. Её сроки у разных видов животных, разумеется, не совпадают, зато неизменна суть: наличие ХY-хромосомного набора влечёт за собой закладку зародышевых яичек, а сочетание двух Х-хромосом – закладку яичников.

Зародышевые яички (в отличие от женских половых желёз эмбриона) с момента своего возникновения начинают функционировать как эндокринные железы. Иными словами, они продуцируют и выделяют в кровь мужские половые гормоны. Гормоны – это высокоактивные вещества, вырабатываемые организмом в очень малых количествах и влияющие на обмен веществ, рост и развитие всех органов и тканей. Они получили своё название от греческого hormao – «возбуждать», «двигать». Вырабатывают их железы внутренней секреции, названные так потому, что секреты, то есть продукты их выделения, не выводятся из них наружу или в полости организма, а поступают в кровь и разносятся по всему телу. Мужские половые гормоны (андрогены) вырабатываются в основном в мужских половых железах – в яичках. Красноречив перевод этого греческого слова: «андроген» – «рождающий мужчин».

Кроме того, зародышевые яички выделяют вещество, формирующее развитие тканей плода. Это приводит к исчезновению (редукции) так называемых мюллеровых протоков, и, напротив, вызывает рост и развитие вольфовых протоков, дающих начало важным органам мужского полового аппарата.

В отсутствие яичек, то есть при их очень ранней гибели или при ХХ-хромосомном наборе, развиваются не вольфовы, а мюллеровы протоки, которые преобразуются в матку, маточные трубы и влагалище.

В норме к концу внутриутробного развития рождается либо мальчик с генетическим набором XY и половыми органами, сформированными по мужскому типу, либо девочка с женскими внутренними и наружными половыми органами и с ХХ-хромосомным набором во всех клетках тела.

Случается, однако, что нормальный ход событий нарушается, например, из-за неправильного распределения хромосом по клеткам. Оплодотворённая яйцеклетка может при этом оказаться не со стандартным, а, положим, с XXY-хромосомным набором. В таких случаях рождается мальчик, но его яички в дальнейшем окажутся неполноценными. Могут быть и другие нарушения хромосомного набора, что вызовет те или иные отклонения в строении половых органов.

Наконец, уродства гениталий могут быть вызваны не сбоями в хромосомном аппарате, а гормональными нарушениями. При этом чаще всего речь идёт о ложном гермафродитизме, когда женское строение гениталий сочетается с гипертрофией (чрезмерным развитием) клитора и ростом волос на лице и на туловище. Если в организме беременной женщины чересчур возрастает уровень гормонов коры надпочечников (то ли по причине повышенной функции этой парной железы внутренней секреции, то ли в связи с проведением по недосмотру гормональной терапии), возникают уродства женского полового аппарата плода. К подобным же изменениям приводит и адреногенитальный синдромсамогоплода– врождённое заболевание, сопровождающееся гипертрофией (избыточным развитием) коры надпочечников (жизненно важных эндокринных желёз). При этом рождается девочка с чрезмерным развитием клитора, который выглядит как недоразвитый член; с той или иной степенью заращения влагалища; с уродством половых губ. Подобная беда объясняется тем, что надпочечники при адреногенитальном синдроме вырабатывают избыток метаболитов (промежуточных продуктов обмена веществ), близких по своему химическому строению к мужским гормонам (надпочечниковые андрогены).

Однако бывают и истинные гермафродиты, у которых есть и влагалище, и половой член. Истинный гермафродитизмвозникает в случаях закладки зародышевых желёз обоих полов – мужского и женского. При этом в хромосомном наборе, кроме женской хромосомы, должна быть также и мужская (либо хотя бы её часть). В подобных случаях, новорождённый чаще всего появляется на свет с уродливым строением половых органов: той или иной степенью приближения гипертрофии клитора к недоразвитому половому члену; с мочеиспускательным каналом, открывающимся на нижней поверхности такого аномального члена; с уродством половых губ, напоминающих как бы раздвоенную мошонку; с заращением влагалища.

Итак, истинный гермафродитизм чаще всего не приносит особой радости, поскольку он сопровождается гормональной недостаточностью, требующей врачебной коррекции. Изредка всё же бывают индивиды, которые могут вступать в половую связь с представителями обоих полов, используя и мужскую и женскую свои ипостаси. Такой случай наблюдали знаменитый немецкий учёный Рудольф Вирхов и его сотрудники Шульц и Фридрейх. «Эти авторы описали гермафродита Катарину Гоман, который считал себя мужчиной и с 16 лет имел половые сношения с женщинами. В 20 лет у него появились менструации, увеличились грудные железы, и он стал жить с мужчинами как нормальная женщина. В 42 года после прекращения месячных, переменив имя Катарина на Карл, он женился и имел сына. При его обследовании, Вирхов нашёл живых сперматозоидов; в то же время правильные менструации свидетельствовали о существовании функционирующего яичника». (Ауслендер; цитирую М. Б. Медведеву).

У истинных гермафродитов, подобных Карлу (Катарине) Гоман врачи констатируют наличие как зрелого яичника, так и яичка (расположенных каждый на своей стороне тела, слева или справа). Подобный феномен вызван, во-первых, соответствующей хромосомной аномалией (наличием участка Y-хромосомы, встроенного в Х-хромосому), а, во-вторых, необычным механизмом взаимодействия гипоталамуса, гипофиза и половых желёз обоих типов.

Классические андрогины из мифа, пересказанного Платоном, отличались удвоенной мужской и женской мощью, но они, будучи самодостаточными в половом плане, вовсе не нуждались в сексуальных партнёрах извне. Такая особенность андрогинов представлялась верхом счастья для любителей плотских утех, живших в средние века. Великий пересмешник Франсуа Рабле придумал для украшения Гаргантюа, героя своей бессмертной книги, озорную эмблему. К его кокарде «была приделана эмалевая фигурка, изображавшая человека с двумя головами, повёрнутыми друг к другу, с четырьмя руками, четырьмя ногами и двумя задами, ибо, как говорит Платон в „Пире“, такова человеческая природа в её изначальной мистической сущности. Вокруг этой фигуры было написано ионическими буквами: „Любовь не ищет своей выгоды“».

Словом, в ироническом французском варианте (в отличие от текста самого Платона) андрогин предстаёт созданием, вечно совокупляющимся с самим собой. При этом Рабле пребольно лягнул святого Павла, пародийно «проиллюстрировав» проповедуемый апостолом идеал христианской любви к ближнему: «Любовь <…> не ищет своего».

Гермафродит в поэме Овидия имеет все возможности, чтобы вступать в любовные связи как с мужчинами, так и с женщинами. Между тем, ему, скорее, свойственно девичье поведение. Овидий рисует своеобразный и, в то же время, легко узнаваемый образ – юношеское начало определяет эротическую привлекательность Гермафродита не столько для женщин, сколько для бисексуальныхмужчин, тех, кого возбуждает как женское, так и мужское тело. Примечательно при этом, что сам Овидий явно предпочитал женщин (то есть его половая ориентация была, скорее, гетеро– , чем бисексуальной):

В «Метаморфозах» поэт конструирует особо соблазнительный для себя сексуальный объект (нельзя забывать, что вкусы Овидия были сформированы духом императорского Рима, известного своей гедонистической погоней за наслаждениями). В его изложении похотливая нимфа Салмакида, вешаясь на шею своего избранника, отнюдь не вызывает полового желания ни у него, ни у читателя. Юношеское начало, привнесённое сыном Гермеса, облагородило эротичность андрогина. Преображённого Гермафродита Овидий находит сексуально гораздо более привлекательным, чем женщину или гомосексуального мальчика, взятых по отдельности. Наличие у андрогина полового члена и влагалища, его способность испытать чувственное наслаждение в обеих ипостасях, женской и мужской, вовсе не смущают утончённого римлянина.

Очевидно, что Гермафродит из античного мифа – предел мечтаний бисексуалов всех времён и народов. Им кажется, что, обладая таким партнёром и отдаваясь ему, они могли бы обрести всю мыслимую полноту счастья. Это вполне соответствует ответам, которые сексолог получает, спрашивая иных своих пациентов о том, каков их эротический идеал.

– Я мечтаю встретить юношу с влагалищем! – выпаливают они, не задумываясь.

Порой подобный ответ ни что иное, как способ психологической защиты. Он призван оправдать гомосексуальность, если та не соответствует стремлению гомосексуала быть «нормальным, таким как все». Наличие у партнёра влагалища как бы снимает в глазах мятущегося человека разницу между девиантным и гетеросексуальным типом влечения. В реальности же наблюдается совсем иное. Наличие у возможного любовника (как, например, у танцора из шоу транссексуалов) грудных желёз, скорее, отталкивает гомосексуалов, чем привлекает их (в отличие от истинных бисексуалов). Встретив свой надуманный идеал, гомосексуал не испытает никакой радости от лицезрения у партнёра женских половых признаков.

Гермафродит Карл (Катарина) Гоман, в отличие от мифологических андрогинов, вполне реальное существо. Рассказ о подобных объектах любви будоражит мечты людей совсем иного склада, чем истинные гомо– и бисексуалы. Способность полноценно жить как с мужчинами, так и с женщинами, сопряжённая к тому же с возможностью оплодотворения партнёрши и к отцовству, вызывает зависть у многих представителей обоих полов, вполне нормальных в плане собственного сексуального влечения. По своей сути, это инфантильное чувство, родственное детским переживаниям. Ведь мальчики и девочки, испытывающие любопытство к анатомическим особенностям женщин и мужчин, нередко мысленно ставят себя на место представителей противоположного пола. Подобное любопытство, сохраняясь во взрослом состоянии, приобретает оттенок завистливых переживаний. Оно чрезвычайно распространено как среди мужчин, так и женщин, что нашло своё отражение в мифах и сказках многих народов.

В полном соответствии с удвоенными половыми возможностями Гомана, его половая ориентация носила истинно бисексуальный характер. Поведение этого знаменитого гермафродита идеально соответствовало особенностям ситуации – в период влюблённости в мужчину он вёл себя по-женски, после женитьбы стало доминировать его мужское начало. Казалось бы, как не позавидовать такому счастливцу, который не ведал никаких ограничений в своих сладострастных похождениях! На деле, однако, всё обстоит гораздо менее радостно и гармонично.