Глава 19

Линн взглянула на табличку, выставленную в окне магазина дамских шляпок. Магазин откроется только через десять минут. В огромной стеклянной витрине отражался весь вестибюль отеля, занимающие обычные места аукционисты и выставленные ими на продажу товары. Помещение ротонды заполнял гул голосов постояльцев, которые прогуливались, беседуя, по вестибюлю, входили и выходили из ресторанов и бара.

Прошлым вечером Линн очень перенервничала и не могла уснуть, поэтому бесцельно бродила по галерее, заглядывая в витрины магазинов. Внимание привлекла и сразу же понравилась шляпка из светло-зеленого шелка и бархата. Магазин, естественно, уже был закрыт, поэтому Линн решила прийти утром и купить шляпку. Эта покупка сразу же успокоила бы нервы, расшалившиеся от того, что вчера в опере ее чуть не поймали Трейс и Трекстон, и явилась бы наградой за смелость посещения Магелины Тутант.

Линн старалась больше не вспоминать о своих злоключениях в опере и очень надеялась, что Белль об этом никогда не узнает, зато вспомнила о любовнице Браггетта и в очередной раз вздрогнула при мысли, что фактически посетила дом мадам.

– Мисс Боннвайвер!

Линн обернулась и уставилась на подошедшего к ней мужчину. Первое впечатление – квадратный, темноволосый и красивый, но какой-то экзотической красотой.

– Прошу прощения, – он снял шляпу. – Вы мисс Боннвайвер?

– Да, – не раздумывая ответила Линн и сразу же об этом пожалела. Леди не разговаривают с джентльменами, которых им не представили должным образом.

Мужчина был плотного телосложения, всего лишь на несколько дюймов выше Линн, с мощными конечностями, пропорциональными размерам его тела. Черные, прямые волосы, зачесанные назад, подчеркивали грубоватое, но привлекательное лицо. Из-под густых черных ресниц смотрели глаза небесно-голубого цвета. Он поклонился.

– Питер Маркони.

Это имя ни о чем не говорило Линн, она продолжала молча смотреть на него.

– Я, как бы это сказать, представитель итальянского народа в Новом Орлеане.

– Здравствуйте, – натянуто проговорила Линн, все еще не решившая, стоит ли с ним разговаривать. Она быстро оглянулась по сторонам. Галерея постепенно заполнялась людьми, магазины открывались. В любом случае, ему не удастся тайком похитить ее.

– Пожалуйста, мисс Боннвайвер, – мужчина заговорщицки понизил голос. – Мы должны поговорить. Я видел, как позапрошлой ночью вы вломились в офис мистера Браггетта.

Линн застыла на месте.

– Я ничего подобного не делала, – слишком поздно она вспомнила, что это сделала Белль.

– Ах, мисс Боннвайвер, умоляю, я же вас видел, – повторил Маркони. – Потому что сам пытался сделать то же самое.

Линн молчала, не зная, как вести себя дальше.

– Послушайте, мистер Браггетт хранил у себя кое-какие мои бумаги. Я… скажем так… одалживал у него деньги, и он настоял, чтобы до полной уплаты я передал ему документ на владение домом моей матери. Я ему плачу, но он не возвращает назад мои бумаги. Когда я прихожу в его офис, чтобы востребовать их, он… ах, как бы получше выразиться… – Маркони нахмурился, словно пытаясь вспомнить, что хотел сказать. – Он убит. Да, он был убит, – Питер теребил поля шляпы, глаза беспокойно перебегали с одного посетителя галереи на другого. – Моя мать… она лишится дома, если я не верну назад эти бумаги. Мистер Браггетт не оставил мне никакой расписки.

– Как это ужасно! Но какое отношение это имеет ко мне, мистер Маркони?

– Я видел, как вы достали шкатулку, мисс Боннвайвер, в которой мистер Браггетт хранил секретные документы.

– Шкатулку, – повторила Линн.

– Да. Умоляю вас, отдайте мне документы на дом моей матери.

– Ну, конечно, если они у меня есть. Я посмотрю. Как мне связаться с вами?

– О, это очень трудно. Я хотел сказать, место, где живут итальянцы, не совсем подходит для визита такой дамы, как вы. Я приду в отель. Возможно, сегодня днем?

– Ну, я не знаю… то есть…

Но прежде, чем она успела закончить фразу, он пошел к лестнице, свернул и растворился в толпе.

Линн пожала плечами и вошла в шляпный магазин. Она спросит у Белль о бумагах мистера Маркони, но придется подождать ее появления. Линн направилась прямо к шляпке, которую присмотрела накануне, сняла ее с демонстрационного манекена и направилась к продавцу за прилавком.

– Возвращайся в свой номер, – шепотом приказал чей-то голос.

Линн обернулась, изумленная резким тоном, которым были произнесены слова. За спиной стояла женщина, одетая в бесформенное черное платье, черная с серым шляпка, скрывающая волосы, удерживалась широкой черной шелковой лентой, завязанной бантом под подбородком. Лицо было изрезано какими-то чудными морщинами, женщина смотрела на Линн поверх очков, надетых на кончик носа.

Линн уже начала отворачиваться, решив не обращать внимания на женщину, что что-то заставило ее опять повернуться и опять взглянуть на незнакомку.

– Белль?

– Ш-ш… Хочешь все погубить?

Линн отступила назад, стараясь подавить смех.

– Но ты выглядишь как пожилая леди.

– Я позаимствовала эти вещи в шкафу Евгении. А теперь иди в свой номер. Нам нужно поговорить.

– Но я хочу купить эту шляпку, – зашептала Линн.

Белль в отчаянии застонала.

– Отлично. Плати быстрей и уходи. Я приду через минуту.

Линн заспешила к прилавку, вынула из сумочки деньги и подождала, пока продавец упакует шляпку. Она обернулась, чтобы подать знак Белль, но сестры уже и след простыл. Подгоняемая любопытством, с какими новостями прибыла Белль, Линн вышла из магазина и быстро направилась в свой номер.

Не успела дверь за ее спиной закрыться, как раздался резкий стук.

– Ты что-нибудь выяснила? – Белль влетела в комнату, на ходу сдергивая очки.

Линн поставила сумочку и коробку с новой шляпкой на кровать и с облегчением вздохнула – Белль не начала расспросы о посещении оперы, возможно, ей ничего не известно. Линн обернулась к сестре и улыбнулась.

– Я нанесла визит Магелине Тутант. Она мне понравилась.

– Замечательно, но удалось узнать что-нибудь?

– Она не по своей воле являлась деловым партнером и любовницей Браггетта.

Белль ждала продолжения, но Линн молчала.

– Ну? Ты собираешься объяснить, что это значит?

– Да, конечно, – Линн окончательно успокоилась и быстро рассказала сестре о темных делишках Томаса Браггетта, в результате которых Магелина Тутант вынуждена была сначала стать его партнером, а потом, под угрозой отстранения от дел, и его любовницей. – И хотя она открыто не обвиняла Браггетта, но намекала, что по его приказу убили человека, которого она любила.

Белль покачала головой.

– Чем больше мы узнаем о Томасе Браггетте, тем это звучит все хуже и хуже.

– Да, еще Магелина рассказала, что до помолвки с Браггеттом Евгения была влюблена в Эдварда Мурдена.

Белль кивнула.

– И была беременна, когда выходила замуж, но это был ребенок Эдварда.

Белль смотрела на сестру, открыв рот от удивления.

– Эдварда? Линн кивнула.

– Тогда Трейс…

– Нет, нет. Я тоже так подумала, но Магелина сказала – нет. Томас Браггетт сказал жене, что ребенок родился мертвым, но это неправда.

– И куда делся этот ребенок?

– Томас отдал его цыганам, в то время стоявшим табором в окрестностях «Шедоуз Нуар».

– Господи, – пробормотала Белль. – Евгении известно об этом?

Линн покачала головой.

– По словам Магелины, нет.

– И у нас появился еще один подозреваемый.

– Да.

Бел вздохнула.

– Сомневаюсь, что в городе был хотя бы один человек, которому нравился бы Томас Браггетт.

– Или который не хотел бы его убить, – добавила Линн.

– А как с мэром. Ты что-нибудь выяснила? Линн занервничала, ей не очень-то хотелось признаваться, что с мэром поговорить не удалось.

– Ну, я действительно ходила к нему.

– И?

– И видела его.

– И? – Белль едва удавалось сдержать нетерпение.

– Он не стал меня слушать, просто выстави, кабинета. После этого меня чуть не поймал Трейс.

Белль очень удивилась.

– Но тебе удалось скрыться?

– Да, в чулане с инвентарем для уборки помещений.

– По крайней мере, в этот раз тебе повезло, не то что в опере.

Изумленная Линн во все глаза уставилась на Белль.

– Ну, не стоит притворяться огорченной и оправдываться, – заметила Белль. – Я уже все уладила.

– Что случилось? – слабым голосом поинтересовалась Линн.

– Трекстон вернулся на плантацию вне себя и потребовал объяснить, почему я притворилась больной, затем в одиночестве поехала в оперу и сбежала, когда он меня окликнул.

– Ой, сестричка! И что ты ответила?

– Сказала, что не переступала порога дома.

– О, дорогая!

– Все в порядке, никто, кроме него, тебя не видел. Остается только отрицать все, если он снова пристанет.

Линн кивнула.

– Хорошо, что-нибудь еще?

– Я снова ходила к Магелине Тутант.

– Зачем? – Белль стоило большого труда вытягивать из Линн необходимую информацию. Хотя Белль обладала обширной практикой в общении с сестрой, ей всегда казалось, что Линн рассказывает слишком медленно.

Линн продолжила с застенчивой улыбкой.

– Я поразмышляла и пришла к заключению – возможно, ей что-нибудь известно о печати, которую ты нашла. Поэтому вернулась и описала ей печать. Сказала, что та была на письме, присланном моему отцу поверенным мистера Браггетта.

– Ну, просто замечательно, – с раздражением фыркнула Белль. – Просто замечательно. Теперь ты выдала, что он принадлежал к «Рыцарям Золотого Круга». А возможно, и наша семья тоже.

– Ничего подобного. Магелина не знает, кто я на самом деле, – на хорошеньком личике Линн появилась недовольная гримаса. – И вообще, ты сама говорила, их интересовало только присоединение Мексики к Соединенным Штатам. Какое отношение это имеет к папе? Ему нет никакого дела до Мексики, верно?

– Да, но, возможно, «Рыцарей» интересует Юг, если в скором времени не решится вопрос о рабстве.

– О каком рабстве?

Белль буквально зарычала.

– Господи, Линн, ты когда-нибудь обращаешь внимание на то, что происходит в мире, или тебя интересуют только последние моды и кто на ком женился?

– Леди не интересуются политикой.

– Да знаю, знаю, – отмахнулась от сестры Белль. – Это неприлично, – она начала снимать одежду, позаимствованную в шкафу Евгении. – Нам снова придется поменяться ролями.

Линн попыталась скрыть радость. Она снова сможет увидеть Трейса!

– Ты хочешь, чтобы я вернулась в «Шедоуз Нуар»?

– Да.

Линн хмуро взглянула на одежду Белль.

– В этом?

– Нет, никто не видел, как я уезжала, кроме того, воспользовалась экипажем, так что можешь надеть любое свое платье. Я переоделась в этот костюм по дороге, чтобы никто в отеле не мог меня узнать. Кстати, полезная вещь, учитывая, что ты вечно где-нибудь шатаешься.

– Я не шаталась, как ты изволила выразиться, а просто покупала шляпку.

– Но мы ведь договорились, что ты не будешь выходить из номера.

Линн достала из коробки шляпку, подошла к зеркалу и закрепила ее на голове с помощью длинной булавки, затем покрутилась перед зеркалом, чтобы определить, подходит ли шляпка к белому поплиновому платью с зеленой вышивкой по корсажу.

– Что я должна делать в «Шедоуз Нуар»?

– Ничего. Просто живи там, будь с ними любезна, но держи ухо востро.

– А ты чем собираешься заняться?

– Хочу поинтересоваться отношением Браггетта с упомянутыми в его бумагах людьми.

Последующие полчаса Белль пересказывала сестре содержание дневника Евгении.

– Круг подозреваемых расширяется, и пока не выявим настоящего убийцу, мы не сможем сбросить со счетов ни одного из них.

Слова сестры напомнили Линн о Питере Маркони.

– Да, чуть не забыла, прежде чем я вошла в магазин, ко мне подошел какой-то мужчина.

– ТЫ разговаривала с незнакомцем?! – спросила Белль, не веря своим ушам.

– Да, – Линн постаралась не придавать значения тону Белль. – Он сказал, что его зовут Питер Маркони и он одалживал деньги у мистера Браггетта под залог дома своей матери. Но когда вернул долг, Браггетт не отдал закладную, и теперь он боится, что со смертью Браггетта его мать может лишиться дома. Ты можешь вернуть эти бумаги? У него был очень взволнованный вид.

– Маркони? – глаза Белль подозрительно сузились. – А почему он считает, что бумаги у тебя, раз принадлежали Браггетту.

– О, он видел, как ты вломилась в офис Браггетта, – хихикнула Линн. – Сказал, что приходил туда с такой же целью, но ты его опередила.

Белль вдруг стало не по себе при мысли, что кто-то стоял в темноте и наблюдал, как она обыскивала офис Браггетта.

– Как он выглядит?

Линн нахмурилась, вспоминая Питера Маркони.

– Темноволосый и смуглый. Сказал, что является представителем итальянцев.

– ДеБрассе.

– Де-кто?

Белль сняла шляпку Евгении и бросила ее на кровать.

– Линн, клянусь, ты устроишь так, что нас обеих посадят в тюрьму, если, конечно, прежде не пристрелят. Как ты вообще могла разговаривать с этим человеком? Я подозреваю, ты подтвердила, что искала документы?

– Ну, да…

– Черт бы тебя побрал. Теперь он ЗНАЕТ, что именно Я побывала в офисе Браггетта.

– Он и так знал, и еще сказал, что его мать лишится своего дома, если не вернет эти документы.

– В шкатулке Браггетта нет никаких закладных на имя ДеБрассе и…

– Он представился как Маркони.

– Поверь, – фыркнула Белль, – это ДеБрассе, и он под подозрением, хотя и не слишком серьезным. Он был политическим оппонентом Браггетта и произнес на эту тему много речей, особенно когда дело касалось итальянцев и того, как с ними обращаются.

– Не понимаю, – возразила Линн, – какое отношение Браггетт имел к итальянцам? И зачем мистер ДеБрассе солгал насчет своего имени?

Белль плюхнулась на диван.

– Всю свою политическую карьеру мистер Браггетт, похоже, постоянно игнорировал иммигрантов. А когда не игнорировал, то находил всевозможные способы обманывать. ДеБрассе пытался публично разоблачить его и заставить обращаться с итальянцами справедливо.

– Но каким образом?

– Похоже, Браггетт пользовался огромным влиянием среди местных бизнесменов и указывал им, кого нанимать на работу, а кого увольнять. Я подозреваю, что итальянцы не получали работу, если не давали Браггетту взяток.

– Ужасно!

– Это также мотив для убийства.

Линн обернулась и взяла сумочку.

– Этот мистер Маркони, то есть ДеБрассе, – слишком положительный для убийцы.

– Даже убийцы могут быть положительными, когда хотят.

Линн приехала в «Шедоуз Нуар» и вошла в дом, когда накрывали к обеду.

– Белль, – окликнула из столовой Евгения. – Мы уже начали беспокоиться. Пожалуйста, присоединяйтесь.

– Давайте, Белль, – протянул Трекстон, лениво откидываясь на спинку стула и сверля Линн подозрительным взглядом. – Расскажите нам, что заставило вас уехать так рано?

– Трекстон, – предупредительно произнесла Евгения. – Белль – наша гостья, а не пленница.

Тот пожал плечами и озорно улыбнулся матери.

– Просто хотел убедиться, что гостье у нас нравится.

Линн улыбнулась.

– Это так мило с вашей стороны, Трекстон. Благодарю вас, – девушка почувствовала легкое разочарование из-за отсутствия Трейса.

– Итак, куда же вы сбежали так рано? – продолжал настаивать Трекстон. Он внимательно наблюдал за девушкой и сразу же почувствовал перемену. Теперь Белль изображает леди.

Линн опустилась на стул, отодвинутый для нее Трекстоном, и налила себе холодного чая.

– Немного покаталась. Так, ничего особенного. Внимание присутствующих привлек стук в дверь, и все сразу замолчали. Занна торопливо вышла из столовой, чтобы открыть входную дверь. Спустя несколько секунд экономка доложила:

– Миссис, к вам мистер Мурден.

Эдвард Мурден вошел в столовую, не дожидаясь приглашения, и направился прямо к Евгении.

Взгляд Линн перебегал с Евгении на Эдварда, она старалась вспомнить все, что рассказывала Белль об этом человеке. Из бумаг Браггетта, дневника Евгении и рассказов Магелины Тутант они узнали довольно много и пришли к выводу – у Эдварда были веские основания желать смерти Томасу Браггетту. Линн отхлебнула охлажденного чая. Однако, вопреки логике, говорящей, что Мурден может быть убийцей, трудно было плохо подумать об этом человеке, имея представление о реальном облике Томаса Браггетта и видя, с какой любовью смотрит на Мурдена Евгения.

Миссис Браггетт встала, позволила Эдварду поцеловать себя в щеку и весело рассмеялась.

– Эдвард, позволь представить тебя нашей гостье. Белль, познакомьтесь с моим старинным и очень дорогим мне другом Эдвардом Мурденом. Эдвард, мисс Белль Сент-Круа.

Эдвард грациозно склонил голову, поднес руку Линн к губам и поцеловал.

– Мадемуазель Сент-Круа, это честь для меня, – сказал он приятным, низким голосом.

Мурден был высокого роста, хорошо сложен, каштановые волосы аккуратно зачесаны назад, лицо аристократически красиво и изящно. Линн отметила, что для человека, чье состояние пущено на ветер, а точнее, в карман Томаса Браггетта, он был очень хорошо одет. Коричневый костюм сшит из отличного сукна, рубашка из качественного шелка, а бриллиантовая булавка на бледно-голубом галстуке и золотое кольцо с бриллиантом на пальце выглядели дорогими.

– Ах, mon amour, – он обернулся к Евгении. – Я не собирался заезжать, но так получилось, что направляюсь в «Бараторию» и проезжал мимо. Приглашаю тебя завтра вечером в оперу.

– С удовольствием, – с улыбкой нежно отозвалась Евгения.

Эдвард поднес к губам ее руку.

– Вот и хорошо. Тогда заеду за тобой завтра в семь.

– Эдвард, власти допрашивали тебя еще раз? – тень беспокойства омрачила лицо Евгении.

Тот тихо рассмеялся и пожал ее руку.

– Нет, моя дорогая. Как я уже говорил на первом допросе, я играл в покер в «Звезде», когда твой покойный муж получал билет в ад.

– И остальные это засвидетельствовали? – спросил Трекстон, вмешиваясь в разговор.

Эдвард посмотрел на молодого человека.

– Я сожалею, мне не следовало разговаривать с сенатором Браггеттом в такой резкой манере, но все подтвердили мои слова.

Трекстон удовлетворенно кивнул.

– Отлично.

– А теперь, дорогая, я должен идти, – Эдвард взял Евгению за руку, увлекая за собой.

В этот момент в столовую вошел Трейс:

– Извините за опоздание.

Линн вдруг стало легко и радостно. Трейс здесь. Она улыбнулась ему, а он занял свое место во главе стола напротив места Евгении. От его близости по телу девушки начало разливаться приятное тепло, и Линн покраснела.

– Белль, – он откашлялся, окидывая ее долгим, внимательным взглядом. – Я собирался пригласить вас на утреннюю прогулку верхом, но когда Занна вошла в вашу комнату, вас уже не было, – он начал накладывать еду на тарелку.

– Ах, – в единственном слове отразилось испытываемое ею в данную минуту отчаяние. – Я бы с радостью, – ее глаза сияли. – Мы можем сделать это завтра?

Из-под нахмуренных бровей Трекстон бросил на девушку пристальный взгляд.

– Ну конечно, – отозвался Трейс. – С огромным удовольствием.

Из коридора, ведущего в кухню, вошел Тревис и встал, как вкопанный, уставившись на Линн.

– Как вам удалось меня опередить? Девушка непонимающе смотрела на него.

– Что вы сказали? Он подошел к столу.

– Я готов поклясться, что видел вас в городе перед самым отъездом домой.

Хотя сердце было готово выпрыгнуть из груди от паники, Линн попыталась изобразить благодушную улыбку.

– Нет, я ездила на прогулку, но не в город, – она посмотрела на Трекстона и вежливо улыбнулась. – Должно быть, в городе живет женщина, ужасно похожая на меня. По крайней мере, на первый взгляд, – она нервно рассмеялась и принялась теребить салфетку, лежащую на коленях. – Это довольно ранятно, когда есть двойник, которого принимают за тебя, как вы считаете?

– Да, – заметил Трекстон скептически. – Вы совершенно правы.

Глава 20

Белль стояла в галерее и наблюдала за аукционами, проходящими в вестибюле отеля. Те уже заканчивались, потому что день близился к вечеру, и у каждого аукциониста оставалось для продажи по одной-две вещи.

– Прошу прощения, мисс Боннвайвер, – Энтони ДеБрассе слегка прикоснулся к ее плечу.

Белль обернулась и сразу же узнала его по смуглой коже и акценту.

– Мистер ДеБрассе, – отозвалась она. – Или вы предпочитаете, чтобы я называла вас Маркони?

Он смущенно улыбнулся.

– Вы раскрыли мою ложь.

– Да, но не понимаю, зачем вы это сделали, – девушка осмотрелась по сторонам, чтобы еще раз убедиться, что магазины закрылись и в галерее никого нет. – Вам ведь отлично известно, что среди бумаг из шкатулки мистера Браггетта нет ничего на имя Маркони.

– Но мне необходимо было выяснить, станете ли вы вообще просматривать их, если согласитесь мне помочь.

– Понятно, – Белль повернулась к перилам и посмотрела вниз, в вестибюль. – Ладно, я не нашла никаких бумаг на имя мистера Маркони, но нашла ваши, мистер ДеБрассе. Вы ведь нелегально находитесь в этой стране, а мистер Браггетт угрожал раскрыть правду, верно?

– Да. У меня, как бы это выразиться, не все в порядке со здоровьем. По этой причине официальные власти Нью-Йорка отказали в виде на жительство и отправили назад в Италию. Но…

– Но вам удалось найти способ вернуться.

– Да, но только благодаря помощи моего народа. Моя болезнь не заразна – больное сердце. У меня осталось мало времени, сеньорита Боннвайвер, и слишком много нужно сделать для моего народа. Прошу вас, вы мне поможете?

– Возможно.

– Отдадите бумаги?

– Да, мистер ДеБрассе, но мне нужно кое-что взамен.

– Я не богат, сеньорита Боннвайвер.

– Деньги мне не нужны. Вы прожили в Новом Орлеане несколько лет?

Тот кивнул. Белль продолжила:

– Мне нужна информация. Особенно меня интересует Эдвард Мурден и Харкорт Проскауд. Для начала, – с улыбкой добавила она.

Итальянец подошел и встал рядом с девушкой. Ни один из них не смотрел на другого.

– Одно время оба были богатыми людьми, пока Томас Браггетт путем различных махинаций не лишил их состояния.

– Обчистил? – переспросила Белль. – Значит, они ненавидели Браггетта?

– Полагаю, да.

– Что еще?

ДеБрассе пожал плечами.