Поэтому, когда далеко за полночь, в ближней из трех других комнат послышались тихие шаги, а потом осторожно скрипнула дверь, Данисий мгновенно перешел ото сна к настороженному бодрствованию. Но заметить это мог бы только тот, кто прошел такую же школу как и сам Данисий, или хотя бы часть ее. Через полуприкрытые веки он увидел, как в дверном проеме появляется темный силуэт - и по одежде, и по фигуре больше всего ночной гость походил на древнюю старуху, вот только двигалась она легко и неслышно, как не смогла бы ступать и юная девушка. Вот она подошла к лавке, нагнулась, и глянула Данисию в лицо, дав таким образом хорошенько разглядеть свое. Увиденного вполне хватило бы на то, чтобы заставить вскочить с криком ужаса, или хотя бы вздрогнуть даже самого выдержанного и хладнокровного человека. Данисия удержало не натренированное самообладание - он попросту оцепенел от страха, и пришел в себя лишь когда это существо повернулось к нему спиной. Никакая это была не старуха, и не юная девушка в чужом одеянии. Лицо оказалось покрытым бугорками чешуек, изо рта торчали вниз четыре клыка - два подлиннее и два покороче, причем один из коротких был немного надломан. Но самым страшным были глаза, а чего в них было такого страшного, Данисий и захотел бы - рассказать бы не смог. А она при всей нечеловечности лица этого существа, его движения все-таки были исполнены необъяснимой женственности - она сделала три легких шага к печи, где сладким сном спали три остальных постояльца и остановилась, а потом медленно повела головой слева направо, как бы выбирая. То, что Данисий принял за неряшливый плащ, накинутый на плечи старухи, разошлось в стороны, и превратилось в мягкие серые крылья. Ночная гостья взмахнула ими - и почти непреодолимая сонливость чуть было не заставила Данисия совсем закрыть глаза и забыть о том, что он только что увидел. Второго взмаха он ждать не стал. Одним пружинистым движением он вскочил, а укрывавшие его до сих полушубки полетели вперед. Один из них попал точно в голову "старухе", но схвативший ухват Данисий не успел этим воспользоваться. Она только мотнула головой, и куски жесткой овчины полетели в разные стороны, как располосованные острой саблей, так что занесенный для удара рогач был встречен шипением и злым оскалом - кроме уже виденных Данисием четырех клыков у "старухи" оказалось не меньше двух десятков зубов размером поменьше, но тоже производящих впечатление. Такие зубы вполне смогли бы перекусить и толстую палку, на которую был насажен ухват. Поэтому Данисий остановил замах, превратив его из атакующего в защитный и отступил к стене. Она еще раз взмахнула крыльями - и Данисий отметил про себя, что это получилось очень красиво - казалось, что серые полотнища свободно струятся по воздуху, чуть светясь, переливаясь волнами и мерцая на сгибах. Так струился по воздуху шелковый платок, брошенный из того самого верхнего окошка терема, где...
      - Денисыч, беги! Сожрет же! - срывающийся на истеричный визг голос Айса был подобен ковшу холодной воды, вылитому в бане на распаренное и разнеженное тело, и видение исчезло. "Старуха" была уже даже не в двух шагах - в полушаге, и поэтому Данисий просто отпихнул ее ухватом, и кувыркнулся к другой стене, прямо под полог продолжающего мерцать крыла. Теперь позиция восстановилась, с той разницей, что руки Данисия на этот раз оказались пусты. Зато на печке уже не было ни Лины, ни вора, а Айс торопливо шарил у себя за пазухой - наверное искал в своей нательной кладовой что-нибудь подходящее к ситуации. Чтобы выиграть для этого время, Данисий сделал грозный выпад, и в то же время отступил назад вдоль стены. Но выгаданные секунды пригодились не Айсу. Из темного угла, на который до сих пор не обращали внимания ни Данисий, ни обозленная "старуха" осторожно шагнул Скрал-Скраду с поленом в руках, и размахнувшись ударил ее под колени. "Старуха" покачнулась, попыталась взмахнув крыльями удержаться на ногах, но выскочившая из-за печи Лина с яростным воплем надела ей на голову котелок с оставленной на завтра кашей. Котелок пришелся ночной гостье впору, а липкая каша довершила дело: "старуха" окончательно потеряла равновесие и рухнула на пол, задыхаясь, и тщетно пытаясь сдернуть хилыми худыми руками неожиданное украшение. Теперь лежащие на полу трепещущие крылья обладали красотой разве что ожившей половой тряпки, и усыпить кого-нибудь вряд ли бы смогли. Полено, которым вор сбил врага с ног, подкатилось к Данисию, и тот схвативши его размахнулся для последнего смертельного удара. Но все еще сидящий на печке Айс крикнул:
      - Не бей пока! Скрал, возьми вот! - и протянул в руке маленький темный комок, нашел наконец-то нужную вещь. Она оказалось маленьким моточком непривычной на ощупь тонкой веревки, которая была гладкой как стекло и мягкой как обычная пенька, но холодила руки как металлическая проволока.
      - Спутай-ка ей руки, ноги, и крылья обвяжи. Только быстро, пока не задохнулась.
      Выполнить это оказалось непросто - "старуха" билась и рвалась, но сил двух мужчин и одной девушки оказалось все же достаточно, чтобы обмотать ее Айсовой веревкой. Сам же Айс участия в этом не принял - пока он оправлял свои одежды дело было уже сделано. Единственное что он успел, так это самолично завязать последний узел в виде хитроумного бантика с переплетающимися петлями, а завязавши сказал:
      - Теперь можно и кашу спасать. Хотя тут спасать пожалуй уже нечего... И огоньку кто-нибудь запалите, хоть ты, Лина! Скрал с Данисием принялись снимать с головы старухи горшок, и удалось им это не сразу. Когда же показалась лицо "старухи", вор ойкнул и отшатнулся, оставив Данисия доделывать все в одиночку. Когда горшок наконец был снят, пленница попыталась подняться. Но рядом стоял Айс, а в руках у него был маленький отрезок такой же тонкой веревки, завязанный таким же узлом. Он потянул за одну из петель, и спутанное существо на полу затихло, как если бы Айс посильней затянул путы на нем самом.
      Подошла Лина с неярко горящей лучиной. Ей тоже было не по себе, но в обморок падать не стала - слишком много повидала и пережила с той ночи на хуторе.
      - Фу, ну и гадость! - произнес Скрал-Скраду откуда-то сзади. - Айс, ты конечно по этим делам знаток, но я бы ее придавил.
      - Не спеши, может получится одна забавная штучка. Лина, сделай огня побольше, и в случае чего не дергайся. Кстати, Данисий, вот ты готовился в нашем отряде службу нести, да? Ну-ка, прояви кругозор, объясни, с кем это мы встретились?
      - Ну, я же говорил, что я так толком ничего не узнал... - Буркнул Данисий, подумав про себя, что очень уж не вовремя Айс вновь принялся за свои подтрунивания. Однако, как раз сейчас пожалуй можно и ответить достойно.
      - А впрочем если хочешь, слушай: мы сейчас поймали домовую стервь. Правда в наших краях не живут они в людских домах, а строят их себе сами. И то, что ты ее сейчас не убил сразу, грозит тем, что сюда слетятся ее сородичи со всей округи. На них на всех каши не хватит.
      - Ого, а ты и вправду кой-чего знаешь. Хотя интересно, как ты себе представляешь полет на вот этом, - и Айс пнул ногой лежащие невнятной серой кучкой крылья.
      - Мне незачем представлять. Хватит того, что они сюда соберутся, а как они там крыльями машут, так пусть курица подглядывает - авось тоже летать научится.
      - Так вот, насчет сородичей. Когда они тут появляться начнут, чтоб никто на них не кидался, Скрал, понял?
      - Очень нужно, - недовольно ответил вор, - кидаться-то! Враги мои на них пусть это... кидаются.
      - Ну и все. Ждем, - и с этими словами Айс уселся на лавку, еще не остывшую после гревшего ее полночи Данисия. Вор с полмонахом отступили к печке, а Лина, чуть помедлив, втерлась между ними. Айс обратился уже непосредственно к стерви:
      - Время пошло. Мне плевать, умеешь ты говорить или нет, но понимать меня должна. Если твоих долго не будет, придется их поторопить - если ты их не дозовешься просто так, то на твой запах боли уж точно хоть кто-то прибежит. Или сразу займемся?
      - Не стоит, ведун! - этот тихий и почти ласковый голос принадлежал новой сутулой фигуре, скрытой таким же серым плащом из крыльев. Как пленница, новая гостья появилась из того же дверного проема, а за ней в темноте угадывались еще одна или две похожих фигуры. То говорила именно первая, угадывалось лишь по легкому колебанию лунного отсвета на корявом лице.
      - А вашей компании не стоит пытаться напасть, хоть вживую, хоть через глаза. Узел Харал-ка штучка злая. Будем проверять? - Айс говорил без враждебности, но и без особого уважения в голосе, а больше всего его интонации напоминали манеру развязного торговца на базаре.
      - Поверим. Чего ты хочешь?
      - Да так, ерунду. Я хочу быть переправленным в город Фымск, само собой вместе со спутниками моими. Лень, понимаешь рекой тащиться. А взамен - как полагается, узелок распущу.
      - Сразу этого обещать нельзя, ведун. Путь до Фымска может быть еще свободен, а может быть уже нет.
      - Ну-ка, ну-ка... Это каким же это способом для вас-то путь закрыть можно, а?
      - Можно подумать, что мы с тобою - лучшие друзья. И из дружеских чувств тебе сейчас будут открыты наши слабые места. - Голос существа продолжал оставаться тихим и нежным, и только смысл сказанных слов заставил Айса почувствовать в нем язвительность.
      - Ладно, - сказал он, - понял. Не друзья, это точно, но ведь и не враги смертные. Это-то, - Айс кивнул на связанную фигуру на полу, - дело житейское. Ну а если я вот так спрошу: эти ваши проблемы с передвижением, они связаны с войском Запада, со Стальной Ордой?
      - Да. И хватит вопросов, - говорившая взмахнула своими крыльями-плащом и медленно растаяла в воздухе.
      - Ого, - сказал вор, и это был единственный звук, нарушивший молчание в течении почти пяти минут, прошедших до момента, когда стервь вновь появилась на том же месте в той же позе.
      - Слушай, ведун. В Фымск уже нельзя. Если хочешь, можете попасть в Набрыв, а оттуда уже сами.
      - Денисыч, как на твой взгляд, это подойдет?
      - Да, конечно, - Данисий ответил без промедления, как если бы такой предвидел и продумывал такой вариант задолго до этого, хотя скорее всего ему просто были знакомы те места.
      - Ладно, сговорились. Значит так, Скрал, Лина, и ты парень. Сейчас берем в руки те вещи, которые хотите забрать с собой, выходим вот сюда на середину избы и стоим смирно - а эти делают все остальное. Слышь, подруга! Хитростей никаких не надо, а то я тут еще кой-как подстраховался. И вот еще - лошадей наших потом пристрой как-нибудь, чтоб на привязи не поиздохли. Поехали!
      Выполнение приказания Айса, несмотря на его простоту и краткость несколько затянулось, и все из-за Лины. Даже будь у нее не две руки, а четыре, и то она вряд ли смогла бы унести в них все, что ей хотелось забрать с собой. В конце концов Скрал просто прикрикнул на нее, выкинул в угол узелок с немудрящей дорожной посудой, который Лина пыталась прижимать к боку локтем, и сказал Айсу:
      - Все, и пусть ее тащут в первую очередь, а то она уже вон - теперь на чугун этот треснутый глядит, добра дармового жалко. На самом деле слово "тащить" здесь оказалось не очень подходящим. Та стервь, которая не произносила ни слова, попросту шагнула к Лине, взмахнула крыльями, и окутала ими девушку, а еще через секунду на их месте был лишь оброненный Линой платочек.
      - Теперь Денисыч, потом Скрал, и я напоследок, - распорядился Айс, и Данисий послушно шагнул вперед. Он увидел приближающуюся серую фигуру, расправляющую вокруг себя серый ореол крыльев - и странно, не почувствовал на этот раз ни страха, ни отвращения, даже когда чешуйчатая морда-лицо оказалась вплотную перед его глазами. Момент полета не почувствовался совершенно, да и было ли это полетом? Данисий припомнил, что никто и никогда не видел стервь в небе, хотя молва и считала их сродни летучим мышам. Все произошло так быстро, что про мышей Данисий додумывал, когда стоял посреди уже другой избы, но тоже явно нежилой и заброшенной подгнившие доски пола, покрытая хлопьями инея паутина в углах, щель между бревнами одной из стен. В щель недавно намело снегу, и на нем в полоске лунного света очень заметно выделялась одинокая цепочка мышиных следов. Лицом к щелястой стене стояла Лина и сосредоточено просматривала, наверно пересчитывала прихваченные с собою вещи. По этому Данисий заключил, что с нею все в порядке. Через несколько мгновений как туман из воздуха сгустились сразу две фигуры - это прибыли Скрал с Айсом, и одна из стервей сразу опять исчезла, а другая осталась.
      - Мы свое сделали, - раздался опять все тот же нежный мелодичный голос.
      - Теперь и твой черед, ведун.
      Айс согласно кивнул, вытащил свой кусочек веревки, и дернул за одну из веревочек узелка, потом сказал:
      - Ну и я свое сделал. А до конца оно доделается, только перед тем, как солнце встанет, вам как раз времени убраться хватит. Все, свободна.
      Дождавшись, пока стервь исчезнет, Айс деловито продолжил:
      - Ну вот, а теперь, Денисыч, просвети-ка, что такого хорошего в городе Набрыве есть? Ты так быстро согласился сюда отправиться, что я и не подумал заранее выяснить, что к чему. А вот сейчас вдруг засомневался.
      - Хорошего? - удивился Данисий. - Это ж Самаганский удел, второго следа. Ничего хорошего тут нету. Кроме пожалуй того, что от Орды далеко. Ну и места здешние я знаю.
      - Ага, - Айс поискал, куда бы присесть, и не найдя, просто прислонился к поддерживающему крышу столбу. - Тоже дело. А знакомцы у тебя тут какие-нибудь есть, или скажем родня?
      - Больше чем надо, - ответил Данисий таким голосом, что можно было подумать: набрывская родня и знакомцы - его первые враги после Орды. А может даже и перед нею. Скрал понял, куда клонит Айс, и продолжил разговор.
      - Оно конечно да, просто так взять придти с утра до управы и бухнуть всю правду - кто как, а я опасаюсь. А у родни Данисиевой и отсидеться можно, принюхаться, так сказать. Или не рады тебе будут тут, а?
      - Да не про родичей разговор-то! - Данисий на секунду запнулся, но потом продолжил:
      - Просто есть тут один дом, где и меня, и вас примут. Только друзья, и ты Лина тоже... Непросто тут все, поэтому поменьше говорите, да и слушайте тоже поменьше. Праведной славой прошу! И пойдем прямо сейчас, пока что темно.
      - А вдруг по случаю войны стражу ночную ввели? - живо поинтересовался вор.
      - Не ввели, - уверено сказал Данисий, и объяснил свою уверенность: Чтоб Гирко Самаганский чего дельного устроил, так войны для этого маловато. Тут пострашней чего должно случиться!
      - А чего? - поинтересовался Скрал.
      - Не знаю. Например пива с утра не оказалось, - ответил Данисий, и больше на эту тему разговоров не было.
      Данисий вышел в покосившиеся сени, скрипнула дверь, и не было его минут пять, а потом скрип раздался снова - полмонах вернулся, и войдя сообщил:
      - Вокруг все тихо. Да и добираться нам не больше, чем четверть часа, удачно нас доставили, сволочи летучие.
      Лина навьючила излишек притащенных с собой вещей поровну на Айса и вора, и они вслед за Данисием вышли под предутренние звезды, на улицы города Набрыва.
      После аккуратного и чистенького Кодукая, где даже сугробы вдоль протоптанных в снегу дорожек были подровнены, этот город произвел на Айса неприятное впечатление. Даже в свете заходящей луны были видны на идущих вкривь и вкось по улице колеях обрывки соломы, кучки конских яблок и другой мусор, понять происхождение которого было бы трудно, даже будь это зачем-нибудь нужно. Из-за заборов на проходящую компанию заливались лаем собаки, но видимо это никого не беспокоило - похоже, брех начинался независимо от того, были ли на этой улице люди. Некоторые псы, наиболее любопытные наверное, выбегали на дорогу, но покинув свои дворы, они сразу становились молчаливыми и смирными, а уж потом, забравшись обратно за заборы, снова заходились яростным лаем. Айс наконец не выдержал, и спросил, ни к кому особо не обращаясь:
      - Зачем эти псы тогда вообще нужны, если хозяевам все равно плевать, лают они или нет?
      - Лают - значит все в порядке, - пояснил вор, видимо имеющий тонкое знакомство с вопросом. - А вот ежли собачки кого жевать начинают, тут-то хозяева и появляются, и соседи тоже всяческие. У них на эти штуки слух тонкий.
      В это время Данисий взял левее, и на углу свернул на другую улицу, на которой через некоторое время щелястые плетни сменились на сплошные могучие заборы - высокие, из заостренных вверху толстых бревен, время от времени переходящие глухие стены домов. Собаки тут уже не заливались визгливым лаем, а гавкали басовито и солидно - впрочем дорога под ногами осталась такой же грязной. Около одних ворот Данисий остановился, взялся за кольцо и решительно постучал им об широкие кованые петли. Потом еще раз, и еще - пока маленькая калитка в воротах не открылась и в ней не показался широкоплечий парень, держащий в одной руке неяркий фонарь, а другой рукой он придерживал перекинутую через плечо внушительную шипастую дубинку. Вышедши, и повернувшись лицом к ночным посетителям, он своей дубиной громко задел за одно из бревен в стене, но не молодецкой удали ради, а явно спросонья.
      - Кто такие, чего шумим? - и голос у парня тоже оказался сонный, хотя и чувствовалось, что он пытается говорить грозно.
      - Подними светильник-то, - ответил Данисий. - Протри глаза да глянь, кто такие!
      Парень совета послушался, и долго глядел на Данисия в упор, потом, видимо узнав, раскрыл рот, но Данисий предупредил его:
      - Сообразил? Ну так и веди в дом.
      - Да как же... Сам ведь сейчас тут, уж месяц как из Фымска вернулся, ох и несдобровать тебе!
      - Вот как значит. Ладно, все одно, может оно и к лучшему.
      - Да ведь спит. Что, будить прикажешь?
      - Ну и разбуди. Все ж не каждый день я вот так, в открытую прихожу.
      - А это что за люди с тобою?
      - Люди со мною, - подтвердил Данисий, и внезапно осерчав, злобно добавил: - Тебе что за дело? Мне с этим так разговору хватит - во, под ноздри, еще и тебе тут докладывать!
      Парень с дубинкой попытался тоже разозлится, но не получилось, и махнул рукою - правда, чего тут разговаривать.
      - Ладно, - буркнул он, - жди тут.
      - За первую-то дверь пусти! - потребовал Данисий, на это парень с дубинкой снова махнул рукой, и отступил назад. Данисий решительно шагнул в дверной проем, и его спутники двинулись следом, оказавшись в тесном помещении с глухими стенами, и с такой же дверью напротив. Привратник тщательно запер на засов внешнюю дверь, достал из кармана ключ, состоящий из двух скрепленных штырьков разной формы, отпер вторую дверь и вышел, вновь проскрипев замком. Пришедшие остались ждать решения "самого" между двумя запертыми дверьми. Скрал-Скраду, внимательно проследивший за манипуляциями с замком, деловито спросил:
      - Открыть?
      - Не надо. Мы все-таки как бы в гости пришли.
      - А к кому, если не секрет? - поинтересовался Айс, и Данисий ответил:
      - К Тихону Рябине.
      - Ой! - сказал Скрал, поднял воротник и надвинул шапку на самые глаза.
      - А кто он? - не унимался Айс, и Данисий продолжил объяснения:
      - Купец оборотистый. Он все больше в Фымске сидит, а тут у него семейство обитает - жена, дочери опять же. Видный человек словом, а у меня с ним не задалось.
      - А чего тогда мы сюда пришли?
      - Того. Я говорил - спрашивать меньше? Вон, на Лину смотри, стоит и помалкивает себе.
      - Как хочешь, - коротко сказал на это Айс, и прекратил расспросы. Еще некоторое время они стояли молча, а потом вновь послышался скрип замка, дверь распахнулась, и раздался голос "Выходи!".
      Изнутри усадьба оборотистого купца Тихона Рябины оказалась похожа на обычное крестьянское подворье, хотя и весьма зажиточное. Амбар, пара сараев, коровник и еще какие-то хозяйственные постройки, правда в глубине маячил дом вида уже явно не деревенского, даже не дом а скорее терем ступенчатая крыша, островерхая башенка, красивые резные наличники вокруг закрытых ставен окон. Впрочем, особо долго разглядывать архитектуру купеческого жилища не пришлось: теперь, кроме уже знакомого парня с дубиной гостей встречали еще трое работников внушительных размеров и один пес, похожий на прирученного волка - впрочем возможно он им и был. Без особых разговоров они провели пришедших поперек двора к дому, мимо парадного крыльца, украшенного витыми столбиками и фигурными перилами, а потом и мимо людской двери, от которой во все стороны разбегались утоптанные дорожки. Данисий шагнул было в ее сторону, но один из работников дернул его назад, и подтолкнул в шею, добавив на словах:
      - Иди, куда ведут, не шатайся!
      Данисий многообещающе втянул в себя с шипением воздух, но скандалить не стал, и подчинился приказу. Конвой обошел угол дома, и приблизился к еще одной двери, прорезанной в глухой стене, низенькой и узкой. Поперек нее на массивных железных крюках был положен толстый засов, а чуть выше его виднелось маленькое оконце. Передний конвоир принялся возится, открывая, а парень с дубиной вполголоса пояснил Данисию:
      - Пока вас сюда вот сказано. Рябина-то сказал, что с утра с тобой поговорит. Да не злись, тута и познатней тебя сиживали. Знаешь, кто Тихону денег должон бывал?!
      Тем хуже для этих должников, - подумал Айс, осматривая небогатую обстановку нового пристанища. Впрочем, на полу имелись несколько грубых матрасов - попросту набитых соломою мешков, исполняющая обязанности параши широкая лохань и несколько вконец заношенных тулупов - на покрыться. Воздух тоже был теплее, чем на улице, хотя и не настолько, чтобы растопить нанесенный ногами снег у порога. Скрал Скраду же, оглядевшись, объявил:
      - Сиживал я хуже, сиживал я лучше, а это так, середка наполовинку. Кто как, а я спать буду. Лина, хочешь потеплее - притыкайся, - и не проронившая до сих пор ни слова Лина вдруг расплакалась, и не понятно было, то ли наконец не выдержала ее душа очередного резкого поворота судьбы, а может попросту стало жалко накопленных "богатств" - их оставить пришлось еще там, у ворот.
      О том, что пришло утро, известил маленький лучик, отпечатавший на бревенчатой стене немудреный рисунок решетки на окне. Проснувшийся раньше всех Данисий потянулся, несколько раз махнул в воздухе руками, пару раз присел, подошел к двери и глянул через решетку на двор. Не углядев ничего полезного, он вздохнул и вновь улегся рядом с Айсом, который уже успел накрыть себя обеими овчинами - и своей и соседской. Данисий попытался одну из них отнять, но Айс, спросонья вцепился в верхнюю мертвой хваткой, и пришлось вытаскивать ту, что лежала вторым слоем, она зацепилась за какой-то крючок на одежде самого Айса, потащив его за собой. В конце концов Айс все-таки тоже пробудился, отдал одно из одеял, но сам вставать не стал.
      - Слыш, Денисыч, - сказал он, когда его сосед уместился рядом.
      - А этот вот город Набрыв он точно от Орды далеко?
      - Точно. Если только волк-рыцари себе крыльев не отрастили, а таких вроде бы еще видали.
      - Ага. Мы вот тоже себе крыльев не отращивали...
      - А что?
      - Да так. Ощущение у меня нехорошее, Денисыч. Понимаешь, как вот скажем от свинарника ушел, а запах тот же. И непонятно, то ли сам пропитался, то ли и вправду нехорошо.
      - А ты проверь?
      - Да вот придется. Только проверки эти - палка о двух концах. Я их почую, а они меня так же опознать сумеют, если не лучше. Боюсь я этого. Каждый раз, когда я себя проявляю, они все лучше меня узнают. Если там на хуторе мы в двух шагах были, и ушли в общем спокойно, то в городе меня уже и засечь могли. А уж когда выезжали оттудова, я так у ворот наследил, что теперь с большой опаской работать надо. А то будет у меня очередной паралич, и ты меня из него на просто так "раз-два по морде" не вытащишь.
      - А эти, друзья твои? Ты же не один к нам от Братства приходил? Данисий уже знал, что на такие вопросы Айс отвечать не любит, и был готов услышать какую-нибудь отговорку, но к его удивлению Айс ответил вполне серьезно, и видимо искренне:
      - Коллеги-то? А, их тут уже нет давно. Видишь ли, Денисыч, есть такое понятие - "аварийное покидание", оно правда из другой науки, но у нас тоже используется. То есть, когда совсем плохо, мы можем сбежать, исчезнуть, уйти откуда пришли. Но это без возврата, то есть если я вот сейчас решу, что хватит с меня, то хлоп - и я дома, у жены под теплым боком. И к вам больше уже никогда не попаду, хоть бы совесть и вконец загрызла.
      - К нам, это в Фымское княжество?
      - Вообще в любое место, откуда до вас добраться можно. Такие вещи только вот Антис умеет, так он бригадир, ему многое уметь положено. Ну вот, так вся команда давно уже отвалила, это-то я прознать могу. Только с чего это вдруг? Я так себе мыслю...
      Но насчет своих мыслей Айс распространятся не стал, потому что за дверью послышались голоса, и грохнул снимаемый засов. Давешний работник распахнул дверь, и указав пальцем не Данисия сказал:
      - Вроде ты тут с Рябиной разговора ждешь? Дождался, пошли.
      Без Данисия Айсу разговаривать стало не с кем. Уютно обнявшиеся Лина с вором сладко спали, а беседовать сам с собою он не привык. Поэтому Айс вновь навалил на себя оба отживших свое тулупа, и закрыл глаза, подумав, что это правильно - вот не хотелось спать Денисычу, так пусть он там у купца и хлопочет.
      Пятно света переползло через четыре бревна, а тень решетки на нем перекосилась, когда Айса вновь разбудили тихие голоса Лины и вора. Сначала слова были плохо различимы, понятно было только, что Скрал уговаривает, а девушка не соглашается. Айс прислушался повнимательней:
      - Да ладно тебе Лина, брось упираться-то!
      - Нет, не могу.
      - Да чего тут такого-то?
      - Нет, нет!
      - Да брось, не ты первая, не ты последняя. Ну и что, что прямо тут?
      - Нет, не говори так!
      Скрал повернулся к Айсу, и увидев, что тот не спит, пожаловался:
      - Нашла коса на камень. Не хочет лоханочкой пользоваться, ну хоть ты тресни. Говорит, лучше помрет. В поле под кустик значит можно, а тут не можно.
      - В поле можно, - подтвердила грустно Лина, и покраснела так, что это было заметно даже на ее румяных щеках - а теперь тут нельзя. Ну совсем теперь нельзя.
      - Ну что тут поделать? - сокрушенно вздохнул вор, - а ведь мучается девка, вредно ей это. Я бы людей позвал, да ведь тут мимо оконца не ходит никто, у них все хозяйство за углом. Лин, а Лин, ну мы ж отвернемся, честно. Или еще какая есть причина?
      - Есть причина, - опять подтвердила девушка, и пояснила:
      - Причина, что мне нельзя так теперь.
      - Ну что ее, бить что ли? - раздосадованно бросил Скрал, обращаясь к Айсу, не ожидая впрочем от него совета. Однако Айс все же подал голос:
      - Так ты б ее вывел на двор, или в доме что-нибудь подходящее нашел. Или такой вот засов тоже не твой размер?
      Скрал пренебрежительно, но не без чувства собственного достоинства:
      - Засов-то мы могем. Не в этом дело. Просто мы в свое время с этим Рябиной познакомились, но почему-то не подружились.
      - Могу представить! - заметил Айс, и не стал больше подначивать вора. Однако Скрал, еще некоторое время поглядев на сидящую с несчастным видом Лину, тяжко вздохнул и подошел к двери. Протянув руки вдоль щели, где дверь приникала к стене, он сделал ими быстрое неуловимое движение вверх, затем медленное вниз, и наконец снова быстро отвел их назад. За дверью послышался мягкий стук от упавшего засова. Скрал оттер пот со лба, вздохнул:
      - Ну очень туго шло. Или разучился? Эй, Лина! Пошли что ли... Айс, прогуляешься?
      - Ага. Часом Денисыч вернется, вот что он подумает? Да ладно подумает, что он хозяевам нашим гостеприимным скажет?
      Скрал соглашаясь кивнул, толкнул дверь, и они с Линой вышли из полутьмы долговой клети под яркие и ощутимо греющие лучи солнца. Айс сощурил вслед глаза, и крикнул:
      - Засов-то накинь! Пусть поудивляются!
      Грохнула дверь, и снова стало темновато. Айс посмотрел на свое ложе, но укладываться не стал, а присел на соседний тюфяк и так сидел молча и почти не двигаясь, пока дверь не открылась вновь. За ней стояли уже не знакомые здоровяки из купеческих людей, а служивые войники, с оружием, одетые честь по чести в цвета самаганского удела фымского княжества. Было их шестеро, и седьмым несколько в стороне стоял десятник.
      - А ну, все выходят! - зычно крикнул десятник грозным голосом, не разобрав с солнца, что в клети сидит один лишь Айс. Тот послушно выполнил приказ, и теперь стоял, с опаской глядя на приподнятые бердыши.
      - Я сказал все выходят! - продолжал надсаживаться начальник, и Айс счел нужным ему помочь:
      - А я вот он весь. Больше никого нету.
      - Это как никого? А еще должны мужик с девкой быть!
      - Должны. Но видишь - нету.
      Десятник задумался, но лишь на мгновение.
      - Ага, так это твои штучки! Ребята, ну-ка ему руки за спину, и рот заткнуть! Ничего, в управе он всех назад отколдует. За славабожником кто-нибудь сбегай, пусть сюда зайдет быстренько!
      Айсу сноровисто завели руки за спину, а в рот общими усилиями запихнули чуть ли не аршинную грязную тряпку так, что не то что сказать какое-нибудь опасное заклинание, а даже просто хоть чуть-чуть двинуть языком он уже не мог. Подоспевший славабожник, носящий ту же войсковую обмундировку быстро благословил кляп на полный крест, а для усиления эффекта сунул Айсу под нос кулак, добавив к тексту молитвы явно не канонические слова "а коль чего, я те и вот этим врежу". Кулак был большой, со следами неоднократных "врезаний", и внушал большее опасение, нежели обещания проклятия вечного земного и загробного.
      Обезопасив таким образом своего пленника, десятник отдал приказ, и связанного Айса повели за ним, до самого парадного крыльца. Там он остановился и недовольно заметил:
      - И долго тут ждать? Мы мигом, мы мигом...
      Как бы в ответ на его вопрос дверь наверху лестницы распахнулась, раздались крики, шум, и по вниз по ступенькам почти что кубарем скатились: трое войников, связанный Данисий, внушительных размеров человек в дорогом домашнем платье, при бороде чуть ли не до пояса, и молодая девушка, одетая тоже по-домашнему и тоже дорого.