И московская, и российская

Русская журналистика началась с газеты. И первая печатная газета стала издаваться в Москве в начале XVIII в. Называлась она «Ведомости».

В России, как и в других европейских странах, организации печатной газеты предшествовала газета рукописная под названием «Вести», или «Куранты» («куранты» означает «текущий», отсюда – часы-куранты, прейскурант). Старейший экземпляр «Вестей-Курантов» относится к 1600 г.

Главным содержанием «Вестей-Курантов» были политические новости, сообщенные послами, специальными агентами, торговцами или взятые из европейских газет.

Торговые и экономические новости занимают скромное место, что являлось отражением экономической неразвитости страны, ведущей преимущественно натуральное хозяйство и еще не заявившей себя заметно на мировом рынке.

Иногда печатались в «Вестях-Курантах» «распросные речи», т. е. показания тех или иных лиц, прибывших в Россию из-за границы. Среди иностранцев находились охотники посылать в Посольский приказ – Министерство иностранных дел того времени – новости за определенное вознаграждение. Известны некоторые имена переводчиков, готовивших материалы для «Вестей-Курантов»: Михаил Сахарников, Иван Фомин, Богдан Лыков и др.

«Вести-Куранты» не предназначались для широкого распространения, их содержание было достоянием лишь правящей элиты. «Вести-Куранты» хранят на себе пометки о посылке их в те города, где находился царь. На отдельных экземплярах сохранились надписи: «Государю чтено», «Великому государю чтено в комнате, а бояре слушали в передней», «Государю чтено и боярам».

География политических новостей весьма широка. Так, в 1638 г. в «Вестях-Курантах» находим сообщения из Швеции, Голландии, Франции, Саксонии, Польши и других стран.

Внешне «Вести-Куранты» представляли собой длинные полосы (столбцы) бумаги и составлялись в одном-двух экземплярах, они просуществовали вплоть до начала XVIII в., мало меняя свой характер. Только петровские преобразования вызвали к жизни появление печатной, и притом публичной, газеты в России.

В декабре 1702 г. Петр I издал указ о печатании газет «для извещения оными о заграничных и внутренних происшествиях». И хотя царь распорядился печатать «Куранты», первая русская газета была названа более понятным русскому читателю словом «Ведомости». «Ведомости» было приказано «продавать в мир», т. е. газета вышла за стены царской опочивальни.

Первый дошедший до нас номер «Ведомостей» датирован 2 января 1703 г. Отдельные номера имели название «Ведомости Московского государства», «Ведомости московские».

Содержание «Ведомостей» весьма разнообразно. Здесь и вопросы внешней политики, и экономическая жизнь страны, и сообщения с театра военных действий, и вопросы просвещения и культуры. Но главное – это военная информация, защита и пропаганда петровских преобразований, прославление силы русского оружия и государства.

Уже в первом номере были помещены сообщения о производстве пушек, о математической штурманской школе, о приросте населения в Москве, о подарках индийского государя русскому самодержцу, об открытии месторождений нефти и медной руды на реке Соку и т. д. В последующих номерах сообщалось о славных победах русской армии в Северной войне, военных трофеях, о постройке кораблей, развитии торговли с иностранными государствами, праздниках и пр.

Серьезное отличие петровских «Ведомостей» от впервые возникавших иностранных газет – в их государственном, общенациональном характере. Первые печатные издания за границей были в большинстве частными и притом преимущественно коммерческими газетами. Вместе с тем петровские «Ведомости» – это не только политический орган государства. Издание первой московской газеты явилось крупным шагом в развитии русской национальной культуры. В газете было осуществлено упрощение синтаксиса русского языка и введен гражданский шрифт вместо церковнославянского.

Газета «Ведомости» № 1 за 1703 г.

Общеизвестно, что «Ведомости» носили информационный характер. Но с первого номера новости в них подвергались строгому отбору и редактированию. Информация «Ведомостей» сугубо тенденциозна, в силу чего газета как нельзя лучше исполняла свои основные функции пропагандиста, организатора сторонников петровских преобразований. Информация ее внушала доверие и уважение к государству, его экономической, политической и военной мощи. Она предупреждала, что царь будет вести борьбу со своими противниками внутри и вне страны (см., например, сообщение о подавлении восстания Булавина).

Организация работы редакции в Москве выглядела так: во главе издания стоял сам Петр I. Он был и редактором, и корреспондентом своей газеты. Ответственным за выпуск являлся Ф. Поликарпов – директор Печатного двора. Царь повелел всем приказам (министерствам) сообщать новости газете, хотя чиновники часто уклонялись от этих обязанностей. Тираж «Ведомостей» колебался от 30 до 4000 экземпляров. Периодичность газеты была неопределенной: 36 номеров в год, 46, а иногда всего один номер (1718).

Где и как продавались «Ведомости», мы не знаем. Частично газета раздавалась «безденежно». Успех отдельных номеров определялся важностью опубликованных сообщений. Так, особенной популярностью пользовался номер, посвященный Полтавской победе, отчет о которой был написан самим Петром I.

В 1755 г. по проекту графа Шувалова и Ломоносова в Москве открылся университет и при нем типография. Уже через год в этой типографии был отпечатан номер газеты «Московские ведомости».

Первоначальный тираж газеты был невелик – 600 экземпляров. Объем газеты составлял обычно восемь страниц. Если материала оказывалось больше, то он печатался в виде Приложений. В Приложения выносились и объявления о подрядах и продажах.

Выходила газета два раза в неделю по так называемым почтовым дням (вторник и пятница). Возглавляли «Московские ведомости» профессора Московского университета (Поповский, Барсов и др.).

Содержанием газеты были царские указы, придворные известия (из Петербурга), донесения о военных кампаниях. Печаталась информация о других государствах Европы: Франции, Англии, Италии. Много сведений сообщалось о жизни университета и гимназий при нем, о деятельности библиотеки, о торговле книгами.

Первый номер газеты «Московские ведомости»

Московская публика не очень охотно покупала газету, редко можно было видеть, как свидетельствовал Н.М. Карамзин, чтобы люди из городского простонародья (купцы, мещане) брали в руки газету. Тем не менее газета развивалась.

1 мая 1779 г. типографию и газету Московского университета взял в аренду известный просветитель Н.И. Новиков, сумевший оживить издание. Наряду с информационной хроникой при нем много места отводилось литературе и искусству, библейским текстам, печаталось обозрение «Провинциальная жизнь». В Приложениях находим обширные статьи научно-исторического, педагогического содержания. Число подписчиков поднимается до 4000 человек.

В 1785 г. Новиков начинает издавать бесплатное приложение к газете – первый журнал для детей «Детское чтение для сердца и разума». Обращен он был к «благородному российскому юношеству». Журнал давал доступное для детского возраста чтение, «моральные и разные другие пиесы», как обещал Новиков в объявлении о начале издания. Были в нем и естественно-научные, исторические статьи. Новиков заботился о воспитании патриотизма, уважения к труду, в том числе и крестьянскому.

Однако в 1789 г. за полгода до истечения срока аренды по распоряжению Екатерины II аренда была прекращена, а Новиков отстранен от издательской деятельности. Газета «Московские ведомости» вновь издается усилиями сотрудников Московского университета (Светушкин и др.), а редактируется университетскими профессорами. В 1795 г. издававший газету книготорговец Редигер с целью привлечения читателей организовал отдел «Смесь». Для составления его был приглашен Карамзин. Один из современников (А.Т. Болотов) в своих воспоминаниях отмечал, что первые «Смеси» были составлены весьма удачно, но, к сожалению, потеснили иностранную информацию.

Драматические дни пережила газета в 1812 г. В связи с войной против Наполеона интерес к «Московским ведомостям» стал всеобщим. Число подписчиков растет до 6000–8000 человек. Современники отмечали большую тягу к газете простых людей. Во время приближения войск Наполеона к Москве «выхода газеты с нетерпением ожидали толпы около типографии и с жадностью читали грамотные, а неграмотные слушали», – писал один из первых историков газеты И.М. Снегирев. Газету раздавали населению прямо на улицах. Осенью 1812 г. работники типографии проявили большое мужество, набирая и печатая листы вплоть до вступления в город неприятеля.

В последний день августа газета была эвакуирована. После возвращения из эвакуации, 22 ноября 1812 г., издание «Московских ведомостей» возобновилось, хотя были разрушены помещения и уничтожен запас бумаги, попорчены машины, шрифты. Национальное одушевление поддерживало тиражи на высоком уровне еще несколько лет.

Интересна газета была и в 1840-е годы под редакцией Е.Ф. Корша, хорошего знакомого Боткина, Белинского, Герцена. Она внесла вклад в подготовку общественного сознания к необходимости отмены крепостного права. Газета по-прежнему оставалась и российской, и московской.

Говоря о московской журналистике XVIII в., надобно упомянуть начало издания литературного журнала «Полезное увеселение» М.М. Херасковым. Это было первое издание частного лица, а не какого-либо государственного учреждения.

В конце XVIII в. в России были организованы официальные органы цензуры.

Европейский тип издания

XIX век начался с правления Александра I. После деспотии Павла I в России повеяло либеральной свободой, облегчилось положение литературы и журналистики.

Уже в первое десятилетие XIX в. в Москве возникло более 30 новых периодических изданий разного направления и профиля – «Московский Меркурий» (1803), «Патриот» (1804), «Русский вестник» (1808–1830), «Московские ученые ведомости» (1805–1807) и др.

Самым замечательным журналом начала века был «Вестник Европы» Н.М. Карамзина, возникший в 1802 г. Однако незадолго до этого, в 1791–1792 гг., молодой писатель два года издавал «Московский журнал» – чисто литературный орган, где печатались произведения его самого, а также Державина, Дмитриева, Хераскова. Перед этим Карамзин побывал за границей, посетил Германию, Францию, Швейцарию, где мог познакомиться с европейской прессой. Так что приступая к изданию «Вестника Европы», Карамзин уже имел собственный опыт и знал образцы европейской журналистики. Все это отразилось в новом журнале, и само название говорило о том, что издатель будет знакомить общество с жизнью Европейского континента.

«Вестник Европы» отличался от всех предыдущих частных журналов и «Московского журнала» прежде всего тем, что наряду с литературой, искусством в нем широко была представлена политика, т. е. это был литературно-политический журнал. Потребовалась большая смелость писателя, чтобы судить об общественно-политических событиях своего времени.

Открывал журнал отдел «Литература и смесь», второй отдел имел заголовок «Политика». Первоначально объем журнала составлял около 100 страниц малого «карманного» формата. Выходил он два раза в месяц, хотя был ежемесячником. Такая периодичность обеспечивала большую злободневность.

Журнал «Вестник Европы», 1802 г.

В отделе литературы помещались чувствительные сентиментальные повести самого Н.Карамзина, М. Жанлис и других авторов, стихи элегического содержания, в числе которых находим перевод «Сельского кладбища» английского поэта Грея. Здесь печатались выдержки из патриотических выступлений государственных деятелей, мысли, анекдоты, переведенные из французских журналов, исторические материалы («Славный и великий орден дураков», «О имени реки Яхромы»), что отражало увлечение самого Карамзина этой наукой.

В отделе «Политика» главное место занимала Франция Наполеона, ее отношения с Англией и Россией. Карамзин очень настороженно относится к воинственности Наполеона и выражает пожелание, чтобы русский царь способствовал установлению мирных отношений в Европе.

Затрагивал Карамзин и проблемы внутренней жизни России. Он был сторонником просвещенного монарха и дворянства, осуждал «жесткосердное» отношение помещиков к крестьянам, хотя полагал, что по самим российским законам власть помещиков над крестьянами не есть тиранская и неограниченная. Образование, просвещение должны облагородить, смягчить нравы дворян-крепостников, и они должны стать добрыми отцами подданных. Выступал он и за начальное просвещение крестьянства.

Карамзин много сделал для совершенствования языка литературы и публицистики. Он призывал писать так, как мы говорим. Поэтому стиль, синтаксис его произведений и материалов в журнале прост и легко доступен современному читателю. Налет излишней чувствительности, как мы говорим – сентиментальности, свойственный его художественным произведениям, в журнальной прозе не чувствуется.

Успех «Вестника Европы» был несомненен – подписка доходила до 1800 пронумерантов. Это был действительно новый тип журнала, приближенный к европейским стандартам.

В 1804 г. Карамзин оставил журнал, занявшись написанием своего знаменитого труда «История государства Российского». Но и после Карамзина «Вестник Европы» вплоть до 1830 г. оставался одним из лучших русских журналов начала XIX в. Редакторами его были профессор Московского университета Каченовский, русский поэт Жуковский, и снова Каченовский.

В трудные дни осени 1812 г. журнал перестал выходить, но с изгнанием французов из Москвы «Вестник Европы» возобновился, хотя некоторое время его книжки выпускались сдвоенными номерами.

Во время войны «Вестник Европы», «Русский вестник» занимали патриотическую позицию, рассказывали, как простые крестьяне, повинуясь наказам стариков, шли в ополчение служить царю и Отечеству. В «Русском вестнике» московский генерал-губернатор граф Растопчин, обращаясь к солдатам, мужикам-ополченцам, призывал «христолюбивое воинство» отважно служить государю и слушаться начальников.

В библиотеке Московского университета и сейчас можно видеть экземпляры журнала, пострадавшие от огня и воды, пролитой при тушении пожара в 1812 г.

Надо отметить, что «Вестник Европы» был одним из тех журналов, где начал печатать свои первые стихи молодой Пушкин.

Заполнение журнала в последние годы сугубо научными материалами, спорами по проблемам истории, что было характерно для Каченовского, ослабило интерес к изданию, и в 1830 г., растеряв большую часть подписчиков, журнал прекратился. Правда, на его страницах в 1829–1830 гг. появился новый молодой критик и журналист Надеждин, который после 1831 г. станет крупным издателем.

Белинский по достоинству оценил журнальную деятельность Карамзина. «До Карамзина, – писал он, – у нас были периодические издания, но не было ни одного журнала: он первый дал нам его. Его… «Московский журнал» и «Вестник Европы» были для своего времени явлением удивительным и огромным, особенно если сравнить их не только с бывшими до них, но и с бывшими после них на Руси журналами, до самого «Московского телеграфа»[1].

Журналы пушкинской эпохи

После подавления восстания декабристов на Сенатской площади в Петербурге, молодой царь Николай I и его министры усилили наблюдение за журналистикой и литературой. Любые проявления свободомыслия стали решительно подавляться. В это время центр русской прогрессивной журналистики явно переместился в Москву, подальше от царского двора и министерских чиновников. В Петербурге господствовала «Северная пчела» – газета Булгарина и Греча.

В Москве возникает ряд интересных журналов: «Московский телеграф» Н.А. Полевого (1825–1834), «Московский вестник» при участии поэта Д.В. Веневитинова (1828–1830), «Европеец» И.В. Киреевского (1832), «Телескоп» Н.И. Надеждина (1831–1836) и др. Самым значительным из них был «Московский телеграф» Полевого, а самым неудачным оказался «Европеец», который был закрыт правительством на втором номере.

Это было время серьезной умственной работы русского общества, когда ощущалась необходимость самой разнообразной информации. Причем образованные люди интересовались всеми или почти всеми науками, различными отраслями хозяйства, политикой, искусством и литературой.

Журнал Полевого и должен был удовлетворить этим потребностям. В нем можно было найти все: и новые произведения лучших литераторов, и их критическую оценку, антикритику, новости международной жизни, биографию-некролог великого человека, географический очерк, статью о развитии промышленности в Англии, библиографию и парижские моды.

Полевой первым стал печатать репродукции с картин и скульптур великих художников, комментировать их. Он подробно рассказал об установке памятника Минину и Пожарскому в Москве на Красной площади.

Само слово «телеграф» в названии журнала подчеркивало быстроту появления новостей. Каждую книжку журнала редактор готовил тщательно, не жалея труда и расходов. Всеми средствами Полевой стремился достичь наибольшего контакта с читателем. Его журнал издавался «для всех» и был энциклопедическим по своему характеру и содержанию.

Главная заслуга Полевого была в том, что он горячо поддержал романтическое направление в литературе, публикуя произведения молодого Пушкина, А. Мицкевича, Байрона, Гюго, выступил сторонником расширения образования в русском обществе, в том числе и среди людей «средних» сословий.

Издатель «Московского телеграфа» повел борьбу с Булгариным и Гречем, их вульгарными вкусами в литературе, их саморекламой. Полевой, будучи купцом, позволил себе довольно резкую критику дворянства. Он не был революционером, но полагал, что русское государство должно опираться не только на дворянство, но и на купечество. Вскоре это будет поставлено ему в вину.

Успех «Московского телеграфа» был таков, что первые книжки его раскупались в течение нескольких дней. Издателю пришлось первые номера журнала переиздавать «вторым тиснением» – факт исключительный в истории русской журналистики. Только некоторые издания Новикова и Карамзина переиздавались вторично. «Лестное внимание публики, – отмечал Полевой, – превзошло ожидания издателя»[2].

Тираж журнала постоянно увеличивался и, начавшись с 700 экземпляров, достиг 1200–1500 экземпляров, тогда как «Московский вестник» имел в 1829 г. около 300 подписчиков.

Журнал «Московский телеграф», 1825 год

«Московский телеграф» был популярен не только в России, но и за ее пределами, из него делались перепечатки журналами европейских стран («Revue Encyclope-digue»). Сам московский журнал нередко вступал в полемику с иностранными изданиями.

Постепенно Полевой разошелся с родовитыми дворянами. От него ушли Пушкин, Вяземский и другие. Журналист все настойчивей подвергал критике не только Булгарина, но и Карамзина, Пушкина по мере перехода поэта в творчестве к реализму. Больше того, в борьбе против «дворянской аристократии» он неожиданно объединился с Булгариным.

В 1829 г. в журнале появился отдел «Новый живописец общества и литературы», где Полевой критиковал, хотя и не очень глубоко, пороки дворянства: мотовство, вырождение, неумение вести хозяйство, гонор. Доставалось от него и чиновникам-казнокрадам. В статьях и рецензиях Полевой снова возвращается к излюбленной теме: купечество должно овладеть знаниями – «невещественным капиталом», культурой и занять в государстве место рядом с дворянами.

Министр просвещения граф Уваров, которому подчинялась цензура и печать, усиливает наблюдение над московским журналом.

В 1834 г. Полевой напечатал рецензию на патриотическую драму писателя Н.В. Кукольника «Рука Всевышнего Отечество спасла». Эта пьеса была одобрена самим царем Николаем I. Полевой же критиковал ее за литературные недостатки, возмущался хорошим приемом ее у петербургской публики и снова проводил мысль о том, что Отечество в 1612 г. (во время польской интервенции) спасли не дворяне, а нижегородский купец Минин. Этого оказалось достаточно, чтобы журнал закрыли, а Полевому запретили печататься под своим именем. По этому поводу в обществе ходила эпиграмма:

Белинский, хорошо знавший это издание, высоко оценил его роль в истории отечественной печати. После смерти Полевого в 1846 г. в специальной брошюре критик писал, что «ни одна новость никогда не ускользала от деятельности этого журнала. И потому каждая книжка его была животрепещущей новостью, и каждая статья в ней была на своем месте, была кстати. Поэтому «Телеграф» совершенно был чужд недостатка, столь общего даже хорошим журналам: в нем никогда не было балласту, т. е.» таких статей, которые не оправдывались бы необходимостью… И поэтому без всякого преувеличения, можно сказать положительно, что «Московский телеграф» был решительно лучшим журналом в России, от начала журналистики»[3].

Не менее интересным был и московский журнал «Телескоп», издававшийся профессором Московского университета Н.И. Надеждиным.

Журнал также был энциклопедическим, но отличался более серьезным научным тоном, стремлением к системному просвещению читателей, тянувшихся к серьезному чтению. Для текущих литературных новостей, полемики, мод при «Телескопе» издавалась газета «Молва».

Журнал Надеждина прославился тем, что предсказал переход русской литературы от романтизма к реализму – «новому искусству», по терминологии Надеждина. Издатель одним из первых в России стал печатать романы и повести О. Бальзака, поддержал Пушкина, когда тот перешел на реалистический путь, Гоголя.

Будучи разночинцем, как и Полевой, добившись профессорского звания, Надеждин охотно привлекал к сотрудничеству в журнале студенческую молодежь в качестве авторов стихотворений и переводчиков. В «Телескопе» печатались, будучи студентами, В. Красов, К. Аксаков, И. Гончаров, Н. Огарев. Постоянно печатались статьи профессоров: филологов, историков, юристов. Большое место отводилось переводам из французских журналов. Медицина, география, техника также были представлены в журнале. Вместе с тем издатель стремился дать читателям и более легкое чтение. Здесь печатались повести М.Н. Загоскина, стихи Ф.И. Тютчева, А.И. Полежаева и др. Подзаголовок «Журнал современного просвещения» отвечал действительности.

В 1833 г. Надеждин пригласил к сотрудничеству в журнале В.Г. Белинского, прервавшего обучение в университете. Это было важное приобретение для московского журнала. Его первая большая статья «Литературные мечтания», напечатанная в газете «Молва», поразила читателя независимостью тона, оригинальностью суждений. Статья о Гоголе провозглашала новое направление в литературе.

«Телескоп» Надеждина выступил также против Булгарина и Греча как литературных поденщиков, насаждающих вульгарные вкусы в литературе и обществе. Его не удовлетворял дидактический характер торчества Булгарина. Это привлекло Пушкина, который опубликовал в «Телескопе» две статьи против петербургских литераторов, высмеял их как литературных дельцов, двурушников, использующих свои издания для взаимной рекламы. Поддержал эту линию и Белинский.

Успешное издание «Телескопа» оборвалось неожиданно. В 1836 г. в № 15 было помещено «Философическое письмо» П.Я. Чаадаева. Это произведение, по словам Герцена, «…потрясло всю мыслящую Россию. Оно имело полное право на это. После «Горя от ума» не было ни одного литературного произведения, которое сделало бы такое сильное впечатление. «Письмо… становится мрачным обвинительным актом против России, протестом личности, которая за все вынесенное хочет высказать часть накопившегося на сердце»[4].

«Философическое письмо» Чаадаева, содержащее в себе горькую критику России, порицающее православие, одновременно было проникнуто крайним пессимизмом. Чаадаев отрицал историческую роль России среди других народов, отрицал прошлое русского народа. «Ни одной полезной мысли не взросло на бесплодной нашей почве», – утверждал он. Выход из этого тяжелого положения он видел в приобщении к более высокой, по его мнению, западноевропейской культуре и католическому христианству.

Царское правительство увидело в «Письме» дерзкую попытку подорвать российские самодержавие. Поэтому журнал был закрыт, Надеждин сослан, а Чаадаев объявлен сумасшедшим.

Следует отметить, что в это время в Москве стал выходить первый иллюстрированный журнал «Живописное обозрение» (1835–1844). Это был научно-популярный журнал энциклопедического характера. До 300 иллюстраций содержал каждый номер. Целью издания было «распространение полезных сведений между всеми званиями читателей». Это было настоящее окно в мир.

В 1838 г. учреждена газета «Московские губернские ведомости», а затем, в 1847 и 1848 гг. – «Московский городской справочный листок» и «Ведомости московской городской полиции». Все они носили информационно-справочный характер, но были очень нужны городу.

Славянофильская журналистика

Сороковые годы XIX в. – время серьезных стремлений передовых людей понять дальнейшие пути развития России. В этот период формируются идейные течения западников и славянофилов. В Москве западников представляли Грановский, Боткин, Герцен, Белинский (до отъезда в Петербург в 1839 г.) и некоторые другие. Но в основном западники группировались в Петербурге. В Москве складывалась большая группа славянофильски настроенных людей, в которую входили И. и П. Киреевские, Н. Языков, А. Хомяков, К. и И. Аксаковы и др. Центром славянофилов был гостеприимный дом Аксаковых.

Первым журналом, где славянофилы заявили о себе, был «Московский наблюдатель» (1835–1839). Этот журнал организовали сторонники официальной народности Погодин и Шевырев. «Наблюдатель» был оппозиционно настроен по отношению к петербургским журналам, в частности, к «Библиотеке для чтения», а также к Белинскому.