* * *
...Старая бархатная тряпка, которой она вытирала пыль, лежала у ног... Тряпка синего цвета, такого же насыщенного синего цвета, какой ее соперница мыла дверь, вдруг вспомнила Влада и, разозлившись, отбросила ее ногой подальше... А через полчаса на веранде дома стоял ее брат Егор – глянцевый мужчина в костюме от Brioni и пыльной кепке, похожей на клошарскую.
– Ты понарошку сказала про любовницу, чтобы увидеться, да?.. Влад тебе изменил? И какой должна быть
она, если ты – само совершенство?.. Слушай, я с удовольствием выпью чаю, ага-а... Ты еще не накрыла стол? – разочарованно огляделся он, вручив Владе пакет. – Мерь!.. Очень рад тебя видеть.
– Я сейчас, – кивнула она.
– Круассаны, сок, фрукты... О таких грязных вещах, как измены, лучше всего говорить в ресторанчике... Переодевайся и поехали, – Егор растерянно вглядывался в лицо Влады. – А ты правда выглядишь расстроенной... Про Николая ничего не слыхала, как он поживает?
– Я бы не хотела говорить о брате, – раздраженно передернула плечами Влада. – И зачем куда-то ехать?.. Хорошо, что ты в Москве, ну как там твой театр?..
– А, не спрашивай... Смотри-ка, что у меня есть – платье из двадцатых годов, красивая штучка, – вытащив из пакета, Егор протянул ей сизо-голубой шёлковый балахон с бантом ниже талии. – Надевай и поехали, прошу тебя.
– Как все-таки твой театр?.. – выглядывая из-за ширмы, поинтересовалась Влада.
– Гастролирует без меня, – нахмурился Егор, – ну что с ним может случиться?
– Я звонила тебе всю неделю, ну почему ты никогда не берешь трубку?.. Ну как? – Влада покрутилась на месте. – Висит на мне, да?..
– Нормально, – Егор потрогал уголки губ и кисло усмехнулся. – У меня депрессия, Владка... Накатило.
– У тебя депрессия?.. – переспросила Влада, крутясь у зеркала. – Боже, а мне нужен сочувствующий брат, а совсем не депрессивный, вроде нашего Николая. Он ведь, как женился, вообще ни разу не приехал и не позвонил.
– Коля странный, но добрый, – отмахнулся Егор. – Ну что, поехали?..
И через несколько минут подержанный «Геленваген» с раскрашенными в разные цвета колесами мчался в центр.
* * *
Они уже час сидели в «Подвальчике», а за дверью шел обычный сентябрьский дождь. Два зала небольшого чайного ресторана были полны. Музыкальный автомат у двери хриплым баритоном подгулявшего забулдыги исполнял романсы.
Влада макала в крепкий чай круассан и, быстро откусывая, говорила, говорила... То, что она наконец-то решилась рассказать подробности краха своей семьи младшему брату, придавало ей странное воодушевление.
– Ты серьезно? – наконец спросил Егор. – И давно это случилось?..
– Второй месяц, – Влада потянулась за вторым круассаном. – И аппетит появился какой-то ненормальный, – пожаловалась она. – Ты на меня так смотришь...
– Ого, на тебя не похоже, – хмыкнул Егор, закуривая. – А ты видела ее?.. Хотя, зная тебя, я не сомневаюсь, ты ее видела, сестренка... И что, все серьезно? Нет, я верю, все бывает, но это так не похоже на холодного как рыба Влада.
– В том-то и дело, я превратилась в какую-то домашнюю зомби, после того как узнала об измене. Я никуда не хожу, потому что не знаю, как мне жить без него!.. Ты понимаешь, Егор?
– Рассказывай, рассказывай, – кивал брат, смахивая крошки со стола. – Рассказывай...
Музыкальный автомат у двери неожиданно захлебнулся вальсом, и без перехода зазвучало «Бэссаме мучо». Официант, извиняясь, быстро подошел к нему, сверкая истоптанными подошвами лакированных туфель.
– Посмотри в зеркало на свою отличную фигуру и перестань есть, – Егор курил, с удовольствием затягиваясь и глядя на сестру.
Влада застыла с куском и, посмотрев на брата, едва не уронила его.
– Я жалкая, да?.. – вытирая губы, поинтересовалась она.
– Ты прекрасная, – улыбнулся Егор. – А помнишь, как мы в детстве дрались?
– Я помню, как возила тебя в коляске!
– Позвони Бармичеву.
– Ты приедешь, Влад? – набрав номер супруга, спросила Влада.
– Нет.
– Ужин можно не готовить? – как можно нейтральнее спросила она.
– Как хочешь, – голос из трубки по громкой связи звучал резко.
– Что он тебе изменяет, прости, ерунда, – зевнул Егор. – За пятнадцать лет он тебе что, изменил первый раз?.. Ну, ты узнала об этом в первый раз?
– Да.
Егор с миной сожаления смотрел на сестру.
– Это странно, ты не находишь? – констатировал он.
– Нет, – покачала головой Влада. – Не нахожу, а что я должна находить?.
– Он по-прежнему руководит «Трансплутоном», – Егор пододвинул к себе пепельницу.
Влада кивнула, а Егор спрятал усмешку.
– А ведь вы единственные из всего нашего окружения, кто сохранил такой долгий брак... Вы не динозавры случайно?.. Все твои подруги, как переходящие знамена, кочуют от мужа к мужу, и некоторые уже вернулись после трех кругов опять к своим первым – лысым и пузатым. Не желаешь повторить их путь?.. Шучу-шучу, – Егор кивнул на телевизор в углу. – Смотри-ка!
– Компания «Трансплутон – Навигационные Системы» для спутников и морских судов, – провещал мультяшный капитан дальнего плавания в рекламном блоке.
Влада тоскливо улыбнулась, она помогала в разработке ролика по продвижению компании, по просьбе Влада.
– А с кем твой Владик спит? – наконец спросил Егор. – В смысле, с кем изменяет? Ты знаешь ее?..
– С дворничихой, – вздохнула Влада.
– С кем? – удивился Егор.
– С дворничихой. – И Влада повторила громче: – С двор-ни-чи-хой!
– Олимпиада Дворникова? – улыбнулся Егор. – Ого, у твоего Владика всегда был вкус... Липа Дворникова – это же новая русская Эммануэль! Нереально хороша, прости, прости... И давно у них?.. Она же замужем за Костей Седым, у них еще ребенок, мальчик такой лопоушенький, в рекламе подгузников снимался!
Влада заставила себя улыбнуться.
– Егор...
– Что, дорогая?
– Ты не понял, Влад влюбился в обычную вульгарную дворничиху, которая метет своей растрепанной метлой Кутузовский проспект, – откинув волосы со лба, пояснила Влада. – Ты меня слышишь?.. – глянув в расширившиеся зрачки брата, спросила она. – Я не шучу, пупсик!
Повисла пауза.
– Ну, Влада, если пятнадцать лет с утра до вечера петь для любимого мужа романсы на старофранцузском... – Егор прокашлялся.
– Что?.. Ты хочешь сказать, это я виновата?! – возмутилась Влада. – Спасибо, брат, ты помог мне советом, как всегда, помог очень хорошо и вовремя! Поехали уже... Представляю, что бы мне сказал Николай, если бы я попросила совета у него.
Егор поискал глазами официанта.
– А администратор где? – разворачивая счет, поинтересовался он. – Была у вас такая симпатичная...
– Вышла замуж, – официант криво улыбнулся. – Больше здесь не работает.
– Очень жаль.
– Муж ревнивый, – взяв купюру, вздохнул официант. – Сдачу сейчас принесу.
– Не надо.
– Спасибо.
Они еще посидели с минуту... Влада не удержалась и потрогала гладковыбритый подбородок Егора.
– Что еще скажешь? – наконец спросила она.
– Она очень молода?
– Дворничиха? Ну, года двадцать два...
– Так устрой ему скандал!.. Выгони на улицу или кинь тарелкой в лоб!.. Будь женщиной, что ли, – закуривая, предложил Егор. – Я не шучу, Влада.
Музыкальный автомат, прохрипев что-то несуразное, снова заглох, и к нему со всех ног устремился официант.
– Я не хочу превращаться в злобную фурию, Егор. Я хочу, чтобы ты поехал и взглянул на эту женщину, – Влада вытащила зеркало из сумки и посмотрела в него. – Посмотри и скажи, что в ней такого, чего нет во мне... Я хочу, чтобы ты был до цинизма откровенным со мной.
– Хорошо, я посмотрю, – кивнул Егор, – мне самому интересно, хотя... Ты задаешься очень глупыми вопросами.
– Почему?
– Она не лучше тебя, тут дело в другом, – Егор протянул Владе руку. – Пошли...
– В чем другом?..
– Пока не знаю.
Они вышли из ресторана: Влада и Егор Скотчинские – брат и сестра и самые близкие друг другу люди на тот момент. «Геленваген», мигнув красными габаритными огоньками, отъехал от ресторана.
– Как я ее узнаю?.. – проводив Владу до веранды, поинтересовался Егор.
Влада горько усмехнулась.
– Узнаешь.
«Брат, поможешь ты мне в этот раз?..» – поднимаясь по сырым скользким ступенькам, размышляла Влада.
Дома было пусто, лишь скрипели за спиной деревянные половицы старой веранды, словно там ходил какой-то невидимый человек... Влада споткнулась, но каким-то чудом удержалась, схватившись двумя руками за косяк. Синие сумерки у калитки наводили тоску, и Влада, открыв входную дверь, быстро ушла в дом.
На двери сидел небольшой прозрачный паук, он зацепился за гвоздь, чтобы не сорваться вниз, когда дверь хлопнула, потом влез в замочную скважину и затаился в ней.
Маски-шоу
Когда назавтра у бутика «Прадо» притормозил подержанный «Геленваген» с разноцветными колесами, было вот что... Автомобиль поравнялся с дворничихой, которая зажигательно мела асфальт, и из него после предварительного покашливания раздался вопрос:
– Вы кошелька тут не находили?..
На что дворничиха, не оборачиваясь и продолжая мести, сакраментально быстро ответила:
– А то!
– То есть как? – из авто показалась длинная нога высокого мужчины, потом вылез он сам и, крепко взяв дворничиху за локоть, довольно угрожающе произнес: – Верните кошелек, мадам...
Дворничиха отцепила его руку от своей куртки, помогая себе метлой, и невежливо огрызнулась:
– Назови приметы кошелька!
Мужчина, не раздумывая, сказал:
– Большой... Набитый под завязку деньгами.
– Цвет? – насмешливо разглядывала его с ног до головы дворничиха. – И сколько денег там лежало, какими купюрами и в каком порядке?..
– Черный цвет, десять тысяч долларов, – и владелец подержанного «Геленвагена» снова повторил попытку ухватить за локоть работницу метлы. – Верните деньги, мадам, а то...
– Вот какое я нашла портмоне, на!.. – с миной давно не уважающего человечество индивида огрызнулась дворничиха и вытянула из кармана красный ветхий бумажник с ржавой кнопкой. – Забирай, только, смотри, не волнуйся...
Мужчина машинально взял и раскрыл бумажник – в нем сиротливо звякнула мелочь и вывалились на асфальт через прореху четыре десятка мятых рублей.
– Это не мой, Валя, – не согласился водитель «Геленвагена», вглядываясь в румяную дворничиху лет тридцати.
– А я не Валя, я Гуля, к твоему сведению, – горделиво ответила та. – Валькин филиал слева. А ты что, тоже к ней?.. Опоздал, к Вальке уже ездит один на джипе. Повыше тебя будет и покруче раз в девяносто!..
– И много выше? – фыркнул мужчина, развернувшись.
– Много! – не пожалела его дворничиха.
– И много круче?..
– Загляни за угол – увидишь, если не боишься, – снова отцепила его руку и взмахнула метлой она.
– А-а-а?.. – начал он.
– Время – деньги, – быстро сказала Гуля. – Отвлекаешь ты меня...
– Отойдем? – быстро вытаскивая из кармана портмоне, кивнул тот.
Дворничиху разобрал смех.
– Уже второй! Второй за неделю... Ну, и сколько ты мне дашь денег за Валькину историю?..
У бутика «Прадо» ветер кружил листьями...
Бобренок
Валя в это время старательно мыла приемную офиса. Мыть полы в холодильнике для хранения дорогих мехов сложности не представляло никакой. В самих камерах автоматически поддерживался строгий температурный режим, и для уборки оставались лишь приемная, кабинет начальника и тесный закуток для хозяйственных нужд, где хранились ведра и тряпки.
В приемной сидела секретарь и по совместительству приемщица Лора – высокая брюнетка в розовых очках, а хозяина холодильника за два дня Валя так и не увидела, зато про его пропавшую жену слышала раз десять... Впрочем, ничего определенного, скорее обычные мелочи.
– Мне у вас очень нравится, – уходя, попрощалась с секретаршей Валя.
– Я вижу, – улыбнулась Лора, сверкнув розовыми очками. – Тогда до завтра, Валечка!
Всего десять утра на ее часах... Валя забежала в свою комнату, чтобы переодеться. Готовый минимум мебели, доставшийся ей от прежнего хозяина, – кровать, платяной шкаф и пара стульев – занимал настолько мало места, что в комнате можно было устраивать танцы. Через час она вышла на улицу в коротком белом плаще и огляделась. День был солнечным, пахло жухлыми листьями, и, вдохнув полную грудь сладкого осеннего воздуха, она направилась в сторону магазина игрушек.
* * *
Валя уже с час вертела на пальце обручальное колечко, сидя в придорожном кафе. Плюшевый бобренок в цветном пакете лежал перед ней на соседнем стуле. Допив кофе, она взглянула на зеленые корпуса больницы через стекло... Обычно она дожидалась конца тихого часа и лишь после этого шла в палату к сыну, но сегодня специально пришла пораньше.
– Приходите перед обедом, сразу после процедур, чтобы не плакал лишний раз, – посоветовал ей лечащий врач.
Бобренок в пакете завалился набок, как живой, и Валя, в предвкушении встречи с сыном, торопливо натянула в приемном покое халат и одноразовые бахилы.
– Малыш, я пришла, – открыла она дверь в палату в самом конце коридора.
Кровать у окна была пуста.
– А Антошку на рентген увезли, – сзади сказал кто-то.
– Может, мне пока полы помыть в палате? – предложила она медсестре, зашедшей в палату следом за ней.
* * *
Назавтра, закончив мыть офис, Валя в дверях столкнулась с хозяином холодильника – лысым мужчиной с детскими щечками, которых словно и не касалась бритва. Грустные глаза с красными веками испытующе глядели на нее. Тоненькое обручальное кольцо сверкало на безымянном пальце.
– Здравствуйте, девушка, меня зовут Николай Романович. Чисто убираетесь у нас, не халтурите? – улыбнулся он.
– Чисто, Николай Романович, – подтвердила секретарь. – Валя очень работящая, она уже уходит, у нее сынишка в больнице.
– А фиалки мои поливали? – напоследок поинтересовался хозяин. – Надеюсь, вы в курсе, что на них нельзя лить воду из-под крана?..
– Да, конечно, – Валя неожиданно покраснела.
– Хорошо, – гнусавый тембр хозяина немножко рассмешил ее, но в целом он показался ей весьма приятным.
Валя попрощалась и вышла.
«Странный, – подумала она. – Выглядит невыспавшимся и несчастным. Жалко его. Переживает, наверное, из-за жены...»
Махаон и Бабочка
– Нам по дороге? – сзади спросил ее знакомый голос, и Валя обернулась.
– Привет, – смутилась она. – Что-то давно вас не было.
– По службе уезжал, – на тротуаре стоял ее новый московский знакомый. – Сегодня без роз... Торопился к вам, – развел руками он. – Не прогоните?
– Не успели, значит? – серьезно кивнула Валя. – Бывает...
– А к вам в гости можно зайти?.. – спросил он, стараясь идти с ней в ногу. – Обещаю не приставать к вам, Валя.
– Точно обещаете? Ну пойдемте, раз пришли, – Валя взглянула на него снизу вверх. – Только мне все равно скоро уходить надо, тороплюсь я сами знаете куда.
– Я вас подвезу, так и быть, – пообещал он и пропустил ее вперед. – У меня есть время.
– Ну, если только, – Валя взбежала по ступенькам в подъезд. – Только не удивляйтесь. Вы такой роскоши еще не видали, наверное! – открывая дверь, предупредила она. – Вот и увидите. Заходите!..
* * *
Они просто сидели...
Он мог бы взять ее руки в свои, если бы захотел, а ей очень хотелось рассказать про себя все, и особенно – про то, как ей каторжно живется в Москве.
– Валя, поймите, у вас неправильные представления о людях, – наконец сказал Махаон.
– А вы подходите ко всем с меркой человека, у которого есть деньги, – зачем-то сказала ему Бабочка.
Они замолчали, разглядывая друг друга... Они молчали, минуты капали в ручей времени, и Махаон впервые обнял ее, а Бабочка не стала вырываться. Они так и сидели, обнявшись, а когда их сердцебиения совпали, Махаон поцеловал Бабочку в губы.
– Пойми, я в Москву не за мечтой, – Валя высвободилась и встала, отойдя на небольшое расстояние, всего лишь к окну с прикрепленными к раме газетами вместо занавесок.
– Вижу, – улыбнулся Махаон. – А почему я не могу тебе помочь?.. Ну, давай хотя бы я найду тебе хорошую работу!
Валя вздохнула.
– Секретарем в офисе?.. Не смеши, пожалуйста.
Он непонимающе взглянул и отвернулся.
– Мне все равно сейчас, что я делаю, – Валя снова присела рядом с ним. – Пока Антошку лечат, мне лишь бы что-нибудь делать, чтобы просто не сойти здесь с ума.
– А что с ним?.. – Махаон вытер выступивший пот.
Он вообще как-то уродливо покраснел, словно вся кровь прилила к его щекам, лбу, подбородку и шее.
– Мы так мало разговариваем, Валя, расскажи о себе, пожалуйста, – попросил он. – Я узнал о тебе немножко, но очень хочу услышать, что ты скажешь сама.
– От кого ты узнал?.. Меня здесь никто не знает, – Валя смущенно замолчала. – Владик, ну зачем тебе что-то знать про меня?..
– У тебя болеет сын, – начал он. – Я могу чем-то помочь?.. Я готов оплатить его лечение, – тихо добавил он.
– У сына... в общем, рак, – Валя, быстро выговорив, замолчала. – Вот и все... И мне ни до чего, Владик, понимаешь? – заглянув ему в глаза, призналась она. – Не до твоих роз и уж совсем не до любви. Вот такие наши с сыном дела... И муж не помогает.
– Значит, ты замужем?.. – посерел лицом он и неожиданно изо всей силы пнул ногой метлу, которую Валя прислонила сушиться у двери. – И где он, твой муж?
Валя неожиданно начала смеяться, впрочем, спросив:
– Что с тобой, а?..
– Извини, – буркнул он, наклонился и достал из-под кровати метлу. – Так где он все-таки?
– В поселке, откуда я приехала, там и живет, – пожала плечами Валя. – Не понимаю, зачем я тебе все это рассказываю?
– Он хоть посылает деньги?.. – вытерев вспотевшее лицо, спросил Влад.
– Он безработный, – Валя грустно взглянула на своего гостя. – Я же сказала, что он нам не помогает.
– А там что же, нет работы? – сердито спросил Влад. – Извини.
– По его специальности нет, – терпеливо объяснила Валя, – и давай закончим этот разговор.
– А кто он, если не секрет, конечно?.. – Влад, упрямо склонив голову, смотрел на нее.
– Футболист, – Валя вздохнула.
– Валя, – строго переспросил ее Махаон, – какой футболист на Чукотке?!
– Ну... обыкновенный футболист, – Бабочка вздохнула и пожала плечами. – У него были травмы и... сам понимаешь...
– Валя?.. – строго повторил он.
– Ну что?! Что ты заладил: «Валя-Валя»... У меня маленький ребенок и, естественно, я замужем, не от святаго же духа я родила? – развела руками Валя и присела рядом с Махаоном. – Странный... Свалился на мою голову. Чукотских женщин не видал, да? – пошутила она. – Красивые мы?.. В Москве таких разве нет?
– Скажи, а ты не хочешь развестись? – спросил он, разглядывая губы, вздернутый нос и родинку на ее щеке. – Я хочу, чтобы ты развелась... Я хочу, – повторил он. – Давай тебе завтра позвонит мой адвокат.
– А зачем? – тихо спросила Валя и повторила: – Заче-е-ем?.. Какие у меня есть причины это сделать, когда мой ребенок болеет, скажи?..
– Я же говорю, что помогу тебе... Ну почему ты молчишь? – Махаон снова вытер пот с лица. – Похоже, с меня сходят все семь потов, – смутился он. – Валя-Валя...
– Знаешь, я хочу на другую планету, – вдруг вырвалось у нее. – Я даже не знаю твоей фамилии, ну какой развод, скажи мне, пожалуйста?
– Моя фамилия Бармичев, – сухо сказал Махаон и еще суше повторил: – Я Бармичев.
– Влад Бармичев, – улыбнулась Валя. – Красиво, тебе идет.
– Может быть, я буду лучшим отцом твоему ребенку? – тем временем спросил он. – Я буду, по крайней мере, стараться.
– Но ты же не его отец?.. – пожала плечами Валя и внимательно взглянула на него.
– Отчего он заболел?.. Иди сюда...
– Неизвестно, – Валя по инерции продолжала улыбаться, – уже год, целый год наших с ним мучений, – непослушными губами закончила она.
«Души встречаются на губах влюбленных», – вспомнил он слова Шелли, разглядывая Валины губы.
И в эту ночь впервые остался у нее.
– Нехорошо, – пробовала возразить она, – ты женат, и я замужем... И мне надо в больницу!
– Поехали, – поднялся он. – Мы все успеем... Имей в виду, я большой развратник!..
Валя внимательно смотрела на него. А на Москву опускались оранжевые сумерки.
Визит родственника
А вчера ему позвонил брат жены Егор.
– Нам нужно срочно увидеться, Влад. Я знаю, как ты занят, но мой визит будет недолгим, – пообещал Егор.
– Приезжай, – опрометчиво согласился он. – Я найду для тебя полчаса.
– Встретимся на твоей работе?.. – хмуро уточнил Егор.
– Да, на тебя выпишут пропуск, приезжай.
* * *
ЦАО, две спаренные высотки вблизи метро «Охотный ряд».
– Ну удивил, – Егор, улыбаясь, рассматривал спартанскую обстановку большого кабинета Бармичева. – Значит, картины в золотых рамах, тренажеры, мини-гольфы и секретарши в деловом неглиже у тебя не прижились?
– В каком-каком неглиже?.. – переспросил Бармичев.
– В деловом, Влад, у тебя такая гламурная секретарша, сколько ей лет, если не секрет? – Егор, усевшись в кресло, закинул ноги на журнальный столик и закурил.
– Угадай, – Бармичев встал. – Лидия Ивановна, зайдите, пожалуйста.
В дверях появилась дама в синем джерси и кокетливом газовом шарфике на плечах.
– Лидия Ивановна, когда у вас золотая свадьба, в апреле или мае?
– Здравствуйте еще раз, Владислав Георгиевич, – улыбнулась секретарша.
– Здравствуйте, Лидия Ивановна, так когда же?.. Я просто обязан подарить вам корзину роз! – Бармичев подмигнул.
– Четыре года как отметили, – Лидия Ивановна, покачав головой, вышла.
– Памяти никакой, виноват, дорогая Лидия Ивановна!.. – громко посетовал Бармичев.
– Именно, дорогой начальник, – донеслось из приемной.
– Ей больше... семидесяти? – шепотом поинтересовался Егор. – А отлично выглядит, я б за ней приударил!
Бармичев внимательно посмотрел на свояка и кивнул. Они давно знали друг друга, но близкие отношения с братом Влады не сложились.
– Знаешь, Влад, не мне тебя учить, – без перехода, подчеркнуто сухим тоном начал Егор.
– Разумеется, ты ведь у нас спишь только с артистами своего театра...
– ...и с артистками тоже, – перебил Бармичева Егор. – Влад, сейчас речь не обо мне, правда?.. Я ведь никому не ломаю жизнь, как ты.
– А ты в этом абсолютно уверен? – Бармичев так и не сел, продолжая стоять в центре кабинета.
– Я тебя умоляю, Влад, – двухметровый блондин Егор Скотчинский пожал плечами и широко улыбнулся.
– Егор, неужели ты – одноразовый мужчина для всех и считаешь, что никаких чувств к тебе никто не испытывает?..
Разговор не клеился, мужчины непонимающе смотрели друг на друга... Бармичев ответил на звонок и положил трубку. Егор кашлянул и демонстративно произнес:
– Не знал, Влад, что твой уровень – дворничиха в кедах... Моя сестра умна, красива, тактична, умеет прощать мужские слабости и хранить домашний очаг... Скажи, ну с чего тебе вдруг захотелось поесть печени говяжьей из универсама «Копейка»?.. Ну поешь незаметно, Влад... Такой любви, как у Влады к тебе, я еще не встречал... Ты бросишь мою сестру, выгонишь ее из дома или оставишь все и уйдешь к этой своей дворничихе? Купишь ей новые кеды?..
– Слушай, родственник, дались тебе эти кеды, ты что, следил за мной? – внезапно разозлился Бармичев. – И доложил обо всем Владе?..
Егор рассмеялся и встал.
– Просто сравни мою сестру и эту... Не мне тебя учить, но ты подумай, как твой развод воспримет Машка?.. Нет, Влада пока не знает ни о чем, – уходя, соврал Егор. – Скажи ей сам, будь мужиком... И дверью я хлопать не буду. Прощай, Влад.
* * *
Когда люди ругаются – они нелогичны, вот итог этого разговора.
Муха в сиропе
– Психиатр Грабовская, психоаналитик Могилевская, сексолог Конче... ага... Кончелия, – Влада быстро перелистывала «Желтую газету», которую до этого никогда не читала.
Тошнота подступала и подступала, на колдунье Хубиевой Влада отбросила газету и встала.
– Обычная гадюка, на мой взгляд, – глядя в окно, ненавидяще произнесла она. – Тонкие губы, длинные волосы, хищный оскал... Особенно страшна в профиль – напугаешься просто!.. Гадючьи губы и нос, и что он в ней нашел?.. Смотреть невозможно!..
* * *
Позвонил брат, и оранжевая «Мазда» Влады Бармичевой помчалась из Серебряного Бора в сторону центра. Влада вела машину мастерски.
– Ты видел ее?.. Егор, скажи, ты видел эту?.. Впрочем, мне уже наплевать!
Егор кивнул, они снова сидели в чайном зале ресторана «Подвальчик», как и в прошлый раз, даже официант их обслуживал тот же самый, и музыкальный аппарат тихо хрипел романсами в углу за спиной.
На Владе было золотое платье в жемчужных крестах от Версаче, в нем было отчего-то зябко и дуло по ногам из двери на кухню, которую открывали и закрывали официанты минимум раз в минуту.
– Понимаешь, в ней нет ничего, и я не пойму, по большому счету, что он в ней нашел, – начал Егор.
– Может быть, она колдунья, как считаешь?.. – пробуя горький чай, перебила Влада.
– Нет – скорее просто женщина, – Егор накрыл тяжелой ладонью руку сестры со стершимся французским маникюром.
– Очень женщина?.. – уточнила Влада.
– Да, – поиграв желваками, ответил брат.
– Твой элегантный цинизм, Егор, куда он делся?.. – грустно вопросила Влада. – Ну скажи хотя бы, что она сволочь и шлюха!
– Мой цинизм при мне, – прислушавшись, ответил Егор. – Но дать тебе вульгарный совет, чтобы для оживления ваших чувств ты сделала что-то унизительное, я не могу. Прости.
– Но я сойду с ума без него, ты понимаешь? – Влада обвела глазами полный в позднее утро «Подвальчик».
– Как твоя Машка?
– Учится, – Влада поежилась. – Холодно мне что-то... Скажи, ну что в ней такого, чего нет во мне?.. Ну скажи, Егор, чего ему не хватало?
– Дубины по голове, – пожал плечами Егор.
Влада впервые за эти дни рассмеялась.
– Это точно, но не вздумай даже, ты что? Никакой дубины...
– Ты его так любила, что даже не заметила, как он перестал любить тебя? – Егор кивнул на телефон. – А знаешь, наш папа порвет Влада, как Тузик грелку, если ты сейчас же позвонишь и расскажешь ему про все. Звони.
– Потом, – подумав, сказала Влада.
– Яхта за три миллиона, мобильник за тридцать тысяч, ручка за миллион, – Егор развел руками. – У него есть все игрушки миллионера, и ты, Влада, – отменная жена этого напыщенного осла. Что он увидел в этой дуре, я так и не понял... Но что-то неуловимое в ней, безусловно, есть.
– Ты преувеличиваешь наши богатства, ни яхты, ни золотого телефона у Влада нет... А ручка, ну при чем здесь его ручка?.. У них был физический контакт? – Влада ждала, что скажет брат. – Как ты считаешь?
– Я не знаю, но думаю, что был... Почему ты не сказала мне раньше, а? – спросил Егор. – Ты ведь уже давно знала про их связь.
На столе дымился нетронутый чай с лепестками розы, а по полу мчались сквозняки.
– Знаешь, пожив, я понял про необратимость некоторых вещей, Лада, – улыбнулся ей одними губами Егор. – А необратимость некоторых поступков, на мой взгляд, запрограммирована.
– Да откуда ты знаешь, что ее чары так сильны? – почти выкрикнула Влада. – На чьей ты стороне, в конце концов, а?.. Она – секс-богиня?.. Пикантная штучка?! Да она жалкая баба из Анадыря!.. Даже не из Анадыря, а из какого-то поселка Молочный.
– На твой взгляд, Ладка... Привыкай. Просто ты не будешь стареть с этим человеком, скорей всего, – Егор пожал плечами. – Смирись, сестренка... Сама виновата, что культ мужа и дочери ты возвела в какой-то немыслимый ранг, – Егор снова погладил ее по руке. – Знаешь, я попробую сунуть ей деньжищ, нищенке! Она берется за любую работу и живет в какой-то убогой служебной комнатухе... Да, кстати, у нее ребенок чем-то болеет.
– А если она не возьмет, что тогда? – возмутилась Влада. – Ребенок... Ей не ребенок нужен, а мой муж!
– А вообще-то ее легко нейтрализовать, Лада, – вдруг улыбнулся брат, и ей как-то сразу стало легче. – А давай я сам позвоню отцу?
– Я не хочу впутывать никого из родителей, – поежилась Влада, – они меня будут жалеть до конца дней! Особенно папа.
– Нужно, Лада, – не согласился Егор. – Нужно. Отец должен знать, – убежденно добавил он. – Вдобавок он легко посоветует самый оптимальный выход, какой только есть.
– Ну звони, – разрешила Влада, в глубине души надеясь на своего всемогущего, как господь бог, отца.
– Не ной, пожалуйста, и возьми себя в руки, – через минуту протянул ей трубку Егор.
– И давно?.. Что значит «второй месяц»? – ее папа ждал, возмущенно дыша в трубку.
– Шесть недель уже, пап, – пробормотала Влада.
– Давно, – вздохнул папа, – но я помогу...
– Поможешь?.. Как, папа? – нервно засмеялась она. – Он плакал от любви к ней.
– Даже так?.. – сквозь долгое молчание изрек ее отец.
– Да... Да, папа! Да!..
– Не надо тогда ничего, уходи! Просто возвращайся домой, – сквозь тягостное эфирное молоко произнес отец. – Я хочу, чтобы ты вернулась, Ладочка, ведь он не последний мужчина на земле... Он еще пожалеет, дурак подкидной, о том, что сделал!..
– Значит, ты не поможешь? – еще не веря, спросила она.
– Твое счастье улетело к этой дуре, а ты встретишь другого, вот увидишь, – медленно сказал ей папа, будто вспомнив что-то. – Даже если он вернется, ты не забудешь ничего, так?.. Будешь помнить эту дуру. Посмотри на себя в зеркало и успокойся, ты красавица и вдобавок – умница.
