Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Гвардия Феникса (№1) - Гвардия Феникса

ModernLib.Net / Фэнтези / Браст Стивен / Гвардия Феникса - Чтение (стр. 7)
Автор: Браст Стивен
Жанр: Фэнтези
Серия: Гвардия Феникса

 

 


— Я пришел к выводу, — пояснил Кааврен, — что просто наступил конец цикла.

— Да, — подтвердила Тазендра. — Когда цикл заканчивается…

— Однако конец цикла обычно увязывается с каким-нибудь значительным фактом, — уточнил Пэл, — в результате чего следующий Дом восходит на трон и получает в свое распоряжение Орб.

— Естественно, — проговорил Кааврен, который впервые об этом слышал. — Значит, произошло какое-то значительное событие?

— Очень значительное, — продолжал Пэл, изучая свои длинные изящные пальцы.

— О каком же событии идет речь? — не унималась Тазендра, которой явно не хотелось, чтобы дискуссия проходила без ее участия.

— Да, иначе как событием это и не назовешь. Баронесса Каламская отрубила голову маркизу Пепперфилду.

— Ого! — произнес Кааврен. — И тогда императрица пришла к выводу, что цикл завершился?

— Ну а почему бы и нет?

— Да! — возбужденно воскликнула Тазендра, щеки ее пылали. — Почему бы и нет?

— Но я не понимаю… — начал Кааврен. Тут в разговор вмешался Айрич:

— Баронесса Каламская более известна под именем Катана э'Мариш'Чала из Дома Дракона.

— О, в таком случае все проясняется, — закивал Кааврен, который по-прежнему ничего не понимал. — Но что явилось причиной ссоры?

— Баронесса, — ответил Пэл, — иными словами, Катана, как вы знаете, художница. Она завершила картину, заказанную лордом Ролландаром э'Дриеном. На картине, насколько я помню, изображен раненый дракон. Она принесла свое творение во дворец, чтобы повесить в Крыле Дракона.

— Ну и что дальше? — не утерпел Кааврен.

— Получилось так, что лорд Пепперфилд как раз явился во дворец, чтобы навестить главнокомандующую. Он увидел картину и сделал кое-какие комментарии.

— Ага! — догадался Кааврен. — Картина ему не понравилась?

— Он посчитал, что дракон изображен слишком меланхоличным и недостаточно яростным. Мне говорили, баронесса в ответ решила доказать, что знает о ярости боя не меньше, чем лорд Пепперфилд, и в процессе демонстрации отсекла ему голову палашом.

— Отлично сработано, — заявила Тазендра, — я бы поступила точно так же, жаль только…

— Да?

— Я, увы, не рисую.

— Но какое отношение это событие имеет к низложению императрицы? — изумился Кааврен.

— А вот какое: Пепперфилд — далекое восточное поместье, принадлежащее Дому Дракона. Оно передано маркизу, который, насколько мне известно, происходит из рода э'Тенит…

— Э'Лания, — негромко поправил его Айрич.

— Ну значит, э'Лания, — не стал спорить Пэл. — В любом случае, после его смерти внутри Дома Дракона возникли разногласия относительно того, кто должен стать новым герцогом. Наследник Дома Дракона, принадлежащий к тому же роду, что и лорд Пепперфилд, захотел оставить герцогство в своей семье, но другая ветвь, кажется, э'Кайран, не согласилась с его притязаниями.

— Все равно не понимаю, — развел руками Кааврен.

— Причина раздоров столь же прозрачна, как вода в реке Трифоллс: поместье Пепперфилд расположено в небольшой долине между двумя непроходимыми горными хребтами на восточной границе Империи. И стало быть, эта местность занимает очень важное стратегическое положение.

— Ужасно интересно, Пэл, продолжайте.

— Более того, долина явилась ареной множества сражений — в истории Империи не найдется другой такой местности, где произошло бы больше битв. Почему так случилось, мы не знаем, но именно по этой причине землю передали во владение Дома Дракона. Императрица, приняв во внимание данные факты, решила, что возникла опасная ситуация, которая, в сочетании с разразившимся Восстанием Экипажей, требует, чтобы престол занял император, обладающий не столько знанием волшебства, сколько дипломатическими талантами. Ведь все споры следовало разрешить до того, как проклятые люди с Востока решатся на вторжение.

Кааврен бросил мимолетный взгляд на Айрича, поглощенного вязанием.

— Ага! Теперь я понял, — сказал Кааврен.

— Вот вкратце положение вещей на сегодняшний день.

— А какова дальнейшая судьба леди Катаны?

— О, новый император приказал ее арестовать.

— Арестовать?!

— Конечно. Она смертельно ранила человека, не соблюдая правил дуэльного кодекса. Мало того, баронесса не только перебила ему позвоночник, но и, прежде чем обезглавить, воткнула пару кистей в глаза…

— Что?!

— Все произошло именно так, как я имею честь рассказывать. Естественно, спасти жизнь лорда Пепперфилда не представлялось возможным, и его отнесли к Водопадам Врат Смерти, чтобы он мог начать там жизнь после смерти. Ничего другого не оставалось, кроме как издать указ об аресте Катаны.

— Значит, ее арестовали?

— Ну этого я, кажется, не утверждал.

— Она скрывается?

— Баронесса в хороших отношениях с капитаном Ланмареей, а поскольку именно Ланмарея получила приказ о ее аресте, нет ничего удивительного в том, что Катану до сих пор так и не задержали.

— Теперь понимаю, — в очередной раз повторил Кааврен. — И все же, почему Г'ерет не получил приказ найти преступницу, если этого не может сделать Ланмарея?

— Мой добрый Кааврен, — ответил Пэл, — император не вправе так поступить. Если он прикажет Г'ерету произвести арест после того, как дело было поручено Ланмарее, последняя почувствует себя оскорбленной и нарушится неустойчивое равновесие, которого с таким трудом удалось добиться.

— Однако, — не унимался Кааврен, — разве император не мог отдать такой приказ Лавоудам?

— Сразу видно, вы лишь недавно появились при дворе, — усмехнулся Пэл. — Даже император не в силах приказывать Лавоудам. Они берут пример со своего первого капитана, с чародейки Горы Дзур, и выполняют только те задания, которые им нравятся, игнорируя все остальные.

— А он обращался к ним?

— Скорее всего, да.

— И?..

— Складывается впечатление, что леди Катана дружит с чародейкой, и, хотя чародейка изгнана из дворца и лишена звания капитана, она сохранила значительное влияние на Лавоудов.

— А если представить, — предложил Кааврен, — что некие гвардейцы Г'ерета найдут беглянку, чтобы она предстала перед лицом правосудия? Что тогда?

— Вы хотите сказать, — уточнил Пэл, — они будут действовать без приказа своего капитана, лорда Г'ерета?

— Вы меня абсолютно правильно поняли, — кивнул Кааврен.

— Ну, в таком случае, — нахмурился Пэл, — они окажут Ланмарее и ее батальону весьма плохую услугу, одновременно порадовав Г'ерета. Кроме того, — добавил он, бросив взгляд на Айрича, — кое-кто еще будет весьма разочарован.

— Кстати, — вмешалась Тазендра, — на некоторое время благоразумнее покинуть город.

— Не говоря уже, — заметил Айрич, отвлекаясь от вязания, — о той услуге, которую мы окажем Империи.

— Ага, — встрепенулся Кааврен, — мне послышалось, вы сказали — мы.

— Ну, — кивнул Айрич, — а если и сказал?

— Значит, вы предлагаете отправиться в поход?

— Едва ли в этом есть необходимость, — с улыбкой заметил Айрич. — Кажется, вы уже внесли такое предложение.

— Кровь скакуна! — вскричал Кааврен. — Вы совершенно правы! И похоже, мое предложение вам по душе.

— Охотно принимаю его, — сказал Айрич.

— Что касается меня, — вмешалась Тазендра, — то это как раз такое приключение, ради которого я и приехала в Драгейру.

— А вы, мой добрый Пэл? — спросил Кааврен.

— Я? Ну если вы все так хотите, я не стану с вами спорить.

— Итак, решено, — подвел итог Кааврен.

— Почти, — возразил Айрич.

— Что еще?

— Две вещи, — улыбнулся Айрич. — Во-первых, как получить у капитана разрешение на отпуск, не разглашая при этом наших планов?

— Да, я не подумал, — признался Кааврен.

— Знаю способ, — сказал Пэл.

— Превосходно, — обрадовался Кааврен. — Мы предоставим это вам. А вторая проблема, мой добрый Айрич?

— Как найти Катану э'Мариш'Чала, чтобы ее арестовать?

— Ах вот вы о чем, — задумчиво произнес Кааврен. — Что ж, положитесь на меня.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

В которой Кааврен пытается выяснить, где находится Катана э'Мариш'Чала

Надеемся, читатели простят нас, если мы не станем в деталях описывать каждый день жизни четырех друзей, историю которых мы намерены рассказать. Убеждены, что обсуждение подробностей, бесчисленных, словно песчинки в пустыне Сантра, будет скучным и бессмысленным, а вот тщательный их отбор окажется интересным и познавательным. Пожалуй, совершенно излишне рассказывать нашим читателям, как именно удавалось Сахри находить подходящую прачку, или как выбирал Пэл надушенную бумагу, на которой писал послания своей любовнице, или о том, как заботился о своих сапогах Айрич, дабы они не пропускали воду в дождливую погоду, или о разминке Тазендры перед утренними упражнениями со шпагой.

Однако приходится признать, что время от времени подобного рода незначительные детали могут оказать существенное влияние на дальнейшее развитие событий. И когда такое случается, мы с большой неохотой исправляем то, что уже написано. Но чаще всего мы не тратим драгоценные минуты на пустяки, а устремляемся вперед, вперед, всегда вперед, как сказала бы Андантра, и пусть отставшие сами заполняют пробелы.

Посему мы считаем своим долгом признаться в допущенной ошибке: мы не упомянули, что Кааврен каждый день некоторое время проводил в Императорской библиотеке дворца. Ему пришло в голову, что раз уж у Пэла есть свои секреты, Айрич склонен предаваться философским размышлениям, а Тазендра с удовольствием играет в азартные игры и пьянствует, дожидаясь, пока представится случай прославить себя и свою шпагу, то ему, Кааврену, если он хочет чего-то добиться в жизни, необходимо покончить с собственным невежеством.

У его обедневших родителей едва нашлись средства, чтобы послать сына в школу, где он научился читать и считать вместе с детьми из Домов Валлисты и Криоты. Скудного образования явно не хватало, поэтому Кааврен и постарался так организовать свое время, чтобы посвящать каждый день одной из пяти нижеследующих категорий: магические и естественные науки, история, философия, книги-написанные-для-исполнения и книги-написанные-для-обычного-чтения.

Дело в том, что, приступив к своим занятиям, словно пчела, перелетающая с цветка на цветок, он, естественно, встречал разных служителей библиотеки. В библиотеке Каффисса, занимавшей первые три этажа южной четверти Крыла Атиры, трудились только атиры, которые вели себя с Каавреном с холодной вежливостью и некоторой опаской, поскольку любой внимательный наблюдатель видел, что под благожелательным выражением лица тиасы скрывается вспыльчивый нрав. В залах Серебряной библиотеки, расположенной вне дворца, но рядом с Крылом Лиорна, были одни историки-лиорны, готовые в любой момент поспешить на помощь, часто проявляя такое рвение, что Кааврен, оказываясь погребенным под множеством рекомендаций, уточнений и поправок, абсолютно терялся.

Однако в Библиотеке Зарики, в полуподвальном этаже Императорского крыла работал невысокий пухлый человек по имени Рикардо, выходец с Востока. На лице у него имелось гораздо больше волос, чем на макушке, — что нередко встречается у людей его недолго живущей расы. Он ходил, переваливаясь, словно какой-нибудь представитель фауны Желтой реки, а кончик языка постоянно находился между зубами с правой стороны челюсти. Однако именно в нем Кааврен нашел надежный источник информации — точнее, фонтан, который при легком давлении, иными словами, малейшей провокации, начинал извергать такие могучие потоки знания, что тиасе начинало казаться, что он вот-вот утонет.

В те времена философия Феникса высоко ценилась среди других разделов знания, однако правление атиры закончилось совсем недавно, а Дом Атиры никогда не проявлял интереса к областям науки, не имеющим практического применения. Кстати, точно так же представителей Дома Дракона совершенно не занимает то, что не может быть использовано для колющих и режущих ударов. В результате бедный Рикардо оказался почти лишенным общения с посетителями. Вот почему он радовался каждому визиту Кааврена.

Вряд ли стоит объяснять, что это знакомство очень многое дало юному тиасе. По природе своей Кааврен был склонен быстро переходить от книги к книге и от одной мысли к следующей — без всякого порядка или метода; а человек с Востока продемонстрировал качества, характерные для тсалмота, — атаковал каждую проблему одновременно с разных сторон и никогда не отступал, пока не находил решение. Поэтому Кааврен, которого не слишком занимала философия, наука наук, сумел извлечь для себя двойную пользу: во-первых, научился многостороннему подходу к проблеме, а во-вторых, подружился с образованным человеком с Востока.

Именно к Рикардо и направился Кааврен с сообщением о преступлении, совершенном Катаной э'Мариш'Чала. Рикардо внимательно его выслушал, не задавая никаких вопросов и не спуская взгляда с губ Кааврена, словно читал каждое слово.

Когда тиаса закончил, человек с Востока предложил ему прийти через несколько часов, а он, Рикардо, тем временем затребует некие документы, которые помогут пролить свет на происходящее. Кааврена вполне устраивал такой вариант, и после легкого завтрака из фруктов и сыра в одной из маленьких гостиниц, примыкающих к Крылу Феникса, он вернулся в библиотеку, где нашел Рикардо склонившимся над большой стопкой бумаг, которая состояла из листов красного, коричневого, желтого и синего цветов, торчащих в разные стороны, точно языки змей. При ближайшем рассмотрении оказалось, что листки заполнены колонками цифр, имен, дат и мест. Оторвав глаза от бумаг, Рикардо растерянно посмотрел на Кааврена, словно позабыл, кто перед ним стоит и зачем тиаса сюда пришел. Потом покачал головой и сказал:

— Ага, вы вернулись.

— Да, мой добрый Рикардо, — ответил Кааврен. — Похоже, вам удалось кое-что найти.

— Эти документы я затребовал в Императорских архивах — речь в них идет о проблемах, связанных с налогами.

— С налогами?

— Именно.

— Но простите меня, Рикардо, какое отношение имеют налоги к местонахождению Катаны э'Мариш'Чала?

— Самое что ни на есть прямое.

— Как это?

— Сейчас объясню.

— Прошу вас.

— Вы должны помнить, юноша, — сказал человек с Востока, забывая, что Кааврен гораздо старше его, — драконы никогда не прячутся. Вы можете считать, что леди дракон, которую вы преследуете, скрывается, но сама она так никогда не скажет.

— И какой мы можем сделать вывод, мой добрый Рикардо? — осведомился Кааврен, терпеливо дожидаясь, пока Рикардо доведет свою мысль до конца.

— Тут возможны варианты. Однако Катана э'Мариш'Чала — художница. А как поступит художник, если вдруг захочет скрыться от посторонних глаз на длительный промежуток времени?

— Пожалуй, отправится рисовать картину, — предположил Кааврен.

— Я тоже так подумал, — кивнул Рикардо. — Но понимаете, Катана ведь может писать свою картину где угодно.

— Может, но не станет. На самом деле она находится в определенном месте.

— Не могу с вами не согласиться. И как нам найти это место?

— Я готов дать ответ на ваш вопрос.

— Прямо сейчас?

— Да, именно.

— Но каким образом?

— Определив кое-что.

— Интересно.

— Нужно выяснить, на кого работает Катана э'Мариш'Чала. У меня здесь собраны отчеты о расходах десяти тысяч самых богатых аристократов Империи за последний месяц. Они разбиты на категории, в которых уточняется, на что пошли деньги каждого из них. А кроме того, в законах имеется специальный пункт, требующий от граждан Империи отчета о расходах на культуру.

— Тут вы правы, Рикардо, Империя всегда поощряла развитие искусства, а отсюда и отмена налогов на такие расходы.

— Абсолютно точно.

— Вы просмотрели десять тысяч отчетов?

— Конечно нет. Император был бы чрезвычайно опечален, если бы узнал, как мало денег его подданные тратят на предметы искусства; однако для нас это большое облегчение, поскольку нужно просмотреть всего лишь тысячу отчетов, большую часть из которых можно сразу же отбросить.

— Понятно. Значит, вы обнаружили, кто тратит деньги на художников.

— Да. И не только.

— Еще что-то?

— Империя желает знать не только размер потраченной суммы; всякий, кто хочет избежать налогов, должен назвать вид работы и имя художника.

— Ага, имя художника!

— Совершенно верно.

Кааврен немного подумал, а потом сказал:

— Однако Катана э'Мариш'Чала не станет называть свое имя в ситуации, в которой она оказалась.

— И тем не менее она себя все равно выдаст.

— Каким образом?

— Вам известно, как художник зарабатывает себе на жизнь?

— Ему, наверное, платят за его искусство.

— Кто ему платит? Не станет же художник выставлять на продажу свои картины, словно яйца на рынке.

— Нет, конечно. У художника может появиться покупатель, который захочет приобрести его работу, или заказчик, готовый договориться с ним заранее.

— А в соглашении должна быть указана стоимость картины?

— Естественно, хотя следует ожидать, что окончательная сумма может оказаться более высокой.

— И вы полагаете, что художник, который к тому же является драконом, пусть и попавшим в столь сложное положение, назначит за свою работу невысокую цену?

— Пожалуй, такое мало вероятно.

— Ну вот вам и ответ на все вопросы. Остается лишь выяснить, кто заказал картину, стоимость которой соответствует стандартам баронессы Каламской, или Катаны э'Мариш'Чала.

— И у вас есть такой список, дорогой Рикардо?

— Именно, господин Кааврен, и я успел внимательно его изучить.

— И получить результат? Иными словами, вы обнаружили местонахождение Катаны э'Мариш'Чала?

— Полной уверенности у меня нет. Однако мне удалось установить, что за последние несколько работ баронесса Каламская получала от тысячи трехсот до двух тысяч ста империалов.

— Проклятие! Так много?

— Точно.

— А вы узнали, кто заказал работы на такую сумму?

— По правде говоря, у меня довольно длинный список.

— Тогда можно определить, кто имел дело с Катаной.

— Прошу прощения, но у меня уже есть ответ.

— Уже есть ответ?!

— Да.

— Но как вам удалось?..

— Ну, когда я просматривал имена художников, внесенных в список, я наткнулся на несколько знакомых мне.

— И вы их сразу же отбросили.

— Точно.

— А потом?

— Я взглянул на остальные.

— И что вы смогли выяснить?

— Одно из них было Фрикорит.

— Прекрасно, одного из них зовут Фрикорит.

— Верно.

— Не понимаю…

— Фрикорит на старом северо-западном языке, которым до сих пор пользуются в Доме Дракона, как, впрочем, и в Доме Лиорна, означает «Почти конец зимы».

— А вы-то откуда знаете, мой добрый Рикардо?

— Ну, на этом языке написана большая часть библиотечных документов, поскольку многие лиорны по-прежнему на нем говорят, как я уже имел честь упомянуть.

— Ясно. Но каким образом данная информация помогла вам получить ответ на интересующий нас вопрос?

— Все чрезвычайно просто. Баронесса Каламская принадлежит к роду э'Мариш'Чала; ее назвали в честь Мариш'Чала, которая являлась главнокомандующей Империи в период четвертого правления Дракона. В то время она, то есть Мариш'Чала, носила имя Маришори Кворанн Чалионара — я заранее посмотрел его в хрониках, вдруг пригодится.

— Превосходная мысль.

— Благодарю вас.

— Вы знаете, что оно означает?

— Разумеется. Маришори — северо-западное имя, означающее «Заслуживающий доверия».

— Однако, мой добрый Рикардо, я не вижу, как это может нам помочь.

— Никак. Но я не остановился на первом имени.

— Не остановились?

— Да. Я нашел перевод остальных.

— И что же оказалось?

— Кворанн очень похоже на сариольское «Квиринан», что значит «Время таяния снегов», то есть весна. Чалионара звучит совсем как «Шалунре», а это переводится так: «Преждевременное появление». Все вместе, как вы теперь видите, должно означать «Преждевременная весна» — а когда весне рано появляться?

— Ну, естественно, ближе к концу зимы.

— Точно. Теперь вы понимаете, почему я привлек ваше внимание к тому факту, что имя художника Фрикорит означает «Почти конец зимы».

— Рикардо, вы просто чудо!

Почтенный человек с Востока поклонился, и его лицо слегка порозовело.

— Полагаю, — сказал он после короткой паузы, — мы можем смело утверждать, что баронесса Каламская обитает в далекой восточной крепости Рэдфейс, жилище Адрона э'Кайрана из Дома Дракона.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

В которой, к нашему сожалению, мы вынуждены оставить на время наших друзей

Кааврен взбежал по узкой винтовой лестнице, выбрался на улицу и, промчавшись по лабиринту Императорского крыла, а потом вокруг Южного Углового Камня, попал в Длинный коридор. Затем выскочил во Двор Феникса и торопливо зашагал дальше, придерживая шпагу, чтобы она не болталась под ногами, — до назначенной встречи оставался всего час. Однако в голове тиаса продолжал прокручивать то, что узнал для него Рикардо.

Теперь, как и обещали, мы обратим наши взоры к той части дворца, куда Кааврену еще не приходилось заходить.

В том лабиринте, где располагались апартаменты императорской семьи, в одном из многочисленных покоев башни, из которой открывается такой замечательный вид на большую часть города, в креслах, стоящих на желтых мраморных плитках пола, сидели двое. Женщина в цветах и регалиях Дома Дракона, с многочисленными медальонами и орденами, свидетельствующими об успехах в прошлых кампаниях, была не кем иным, как Литрой э'Тенит, главнокомандующей Империи. Ее собеседница из Дома Атиры куталась в темный плащ. Капюшон скрывал лицо, руки были старыми и морщинистыми, однако голос оставался сильным.

— Есть новости, ваше превосходительство, причем самые свежие.

— Но, дорогая Сиодра, я не спрашиваю о степени их свежести — меня интересует их содержание.

— Вы хотите, ваше превосходительство, их знать?

— Да, я желаю знать, как это могло произойти.

— Заверяю ваше превосходительство, что, если бы у меня было объяснение, я бы обязательно поделилась с вами своими мыслями. Быть может, тут приложил руку один из Богов.

— Если ваше предположение окажется верным, Сиодра, нам придется заручиться поддержкой другого Бога или, на худой конец, демона.

Сиодра рассмеялась, и от ее смеха холодок страха пробежал бы по спине у любого, кто его услышал; даже на лице Литры промелькнула тень смущения.

— У вас есть в кармане Бог, ваше превосходительство?

— Едва ли, — ответила главнокомандующая.

— И у меня — как вы понимаете — тоже.

— Ну?..

— Тогда придется изыскать другие способы для защиты наших вложений.

— Вложений, Сиодра? Клянусь Орбом, вы говорите, как торговец.

— В некотором роде, ваше превосходительство, я и есть торговец, хотя товары, которые я имею честь предлагать, невозможно попробовать или понюхать, а монеты, что я получаю за услуги, не блестят, как золото.

Литра пожала плечами, словно ей не хотелось вникать в метафору Сиодры.

— Возможно, то был вовсе не Бог, — заметила она. — Быть может, кто-то при помощи волшебства сумел приоткрыть завесу тайны, которой вы окутали нашего «друга».

— Кто знает, ваше превосходительство? В любом случае, меня не обидело ваше предположение. Однако будь то волшебство, божественное вмешательство или каприз фортуны, мы должны действовать, чтобы компенсировать нанесенный урон.

— Я ни о чем другом и не прошу. У вас есть идеи?

— Может быть, хватит простого предупреждения. Он ведь не дзур и не дракон.

— А потом?

— Возможно, он достаточно здравомыслящий человек.

Литра, нахмурившись, посмотрела на старую женщину.

— Сиодра, вы пытаетесь мне досадить? — В голосе главнокомандующий послышались стальные нотки.

— Ни в малейшей степени, — ответила атира и усмехнулась. — Какая в конечном счете мне от этого выгода?

— Выгода… — презрительно бросила Литра. — Вы и в самом деле говорите, как торговец, дорогая Сиодра.

— Вполне возможно, Литра, но могу ли я позволить себе предложить вам сосредоточиться все же на возникших перед нами проблемах?

— Однажды, Сиодра, вам удастся меня разозлить. Вы знаете, что тогда произойдет?

— Что ж, тогда император либо потеряет искусного главнокомандующего, либо лишится… — Она замолчала, словно не хотела говорить о том, чего еще может лишиться император.

— Однако, — сказала Литра, — не думаю, Сиодра, что вам стоит беспокоиться по этому поводу.

— Благодарю вас, ваше превосходительство. Я еще раз спрашиваю: следует ли нам пригрозить тому господину, о котором я только что упоминала?

— Безусловно.

— Хорошо, ваше превосходительство.

— А что, если предупреждение не сработает, Сиодра? Что тогда?

— Тогда? Мы будем за ним следить. У вас ведь длинные руки, не так ли? Да и мои едва ли короче. У нас есть руки, глаза и еще много разных возможностей. Ведь вы главнокомандующая, а это своего рода война.

— Действительно, Сиодра, война. Но довольно забавная.

— Забавная? В каком смысле?

— Тратить столько сил, чтобы защитить малышку Катану, когда именно мы и собираемся ее уничтожить.

— В том-то все и дело, что покончить с ней должны мы сами, и никто другой, ваше превосходительство. Ведь вам известно, что, если это сделает кто-нибудь еще, мы потеряем одну из лучших фигур в нашей игре, а найти ей замену будет совсем непросто.

— Вы совершенно правы, мой союзник. Теперь встает вопрос о виконте Аттрике.

— Да, бедный сын усопшего, но едва ли оплакиваемого маркиза Пепперфилда, чью голову так вовремя отрубила для нас Катана.

— Именно. Он, несомненно, до сих пор продолжает ее разыскивать и если найдет…

— Если он ее найдет, то вызовет на поединок. И она его убьет. Он напыщенный болван.

— Был таким. Недавно он участвовал в нескольких сражениях. Виконт мог измениться.

— Не думаю. Он был напыщенным болваном, им и останется.

— Да, он не слишком храбрый для дракона. Но если он обратится к властям и не станет сам вызывать ее на дуэль?

— Исключено, ваше превосходительство! Ни один драконлорд так не поступит — и вам это известно лучше, чем мне.

— И все же я должна задать вопрос: имеем ли мы право рисковать? Ошибка может привести к краху всех наших планов.

— Значит, вы хотите что-то предложить? Если вы нуждаетесь в гарантиях, есть еще Дом Джарега, и некоторые его представители с удовольствием вернут мне долг.

Литра ударила кулаком по ручке своего кресла.

— Нет! — воскликнула она. — Никаких убийств! Вы меня поняли, Сиодра? Есть вещи, на которые я не пойду. Пусть все мои планы рассыплются в прах, но я не дам согласия на привлечение наемных убийц.

— Прекрасно, ваше превосходительство. Тогда что мы будем делать?

— Есть другие способы. Дуэль, например.

— С кем? С вами? Вы готовы себя разоблачить? А причина дуэли?

— Ну предлог найти совсем нетрудно. А кто его вызовет… Я подумаю.

— Ага!

— Простите, Сиодра, но, кажется, вы сказали «ага»?

— Сказала.

— Ну так объясните.

— С удовольствием.

— Я жду.

— Дело вот в чем: мое искусство открыло мне, что некий человек установил местонахождение той, которую мы скрываем.

— Вы уже поставили меня об этом в известность. Что дальше? Мы решили его предупредить.

— Что и сделаем. Однако устроим все так, чтобы на его пути оказался упрямый Аттрик. И если Аттрик сумеет прикончить юного тиасу…

— Так, значит, тайну ее местонахождения открыл тиаса?

— Именно. Гвардеец батальона Красных Сапог.

— Понятно. Продолжайте, Сиодра. Вы меня ужасно заинтриговали.

— Если Аттрик его убьет, мы решим одну из наших проблем, а если победа будет на стороне тиасы, мы избавимся от Аттрика. Затем встретимся еще раз, чтобы обсудить дальнейшие действия.

— Прекрасная идея, Сиодра. — Литра рассмеялась. — Возможно, если Боги будут благосклонны к нам, юные упрямцы нейтрализуют друг друга и у нас станет на парочку проблем меньше.

— Согласна с вами, ваше превосходительство. Я подумала о том же. Нетрудно заметить, что, хотя вы и принадлежите к роду э'Кайрана из Дома Дракона, в ваших жилах течет кровь э'Лания, — вы прекрасно схватываете тактические хитрости.

— Мирное соглашение на основе лести, дорогая Сиодра. Лучше расскажите, как вы организуете дуэль?

— Все очень просто: дадим Аттрику знать, что тиаса ищет Катану.

— И как это нам поможет?

— Намекнем Аттрику, что тиаса намерен ей помочь. Тогда Аттрик захочет его остановить, и они устроят поединок, в результате которого один из них будет убит.

— Прекрасно. Замечательный план. Этого тиасу зовут случайно не Кааврен?

— Да, ваше превосходительство. Тут есть какая-то проблема?

Литра улыбнулась:

— Проблема? Ни в коем случае. Все складывается как нельзя лучше. Я очень надеюсь на успех вашего плана.

— Сделаю все, что в моих силах, ваше превосходительство.

— Тогда перейдем к другим вопросам. Как его императорское величество?

— А что такое?

— Во время нашего последнего разговора он что-то лепетал о войне.

— Да ну? Нужной войне или нет?

— Ненужной.

— Значит, его следует образумить, ваше превосходительство.

— Каким образом, Сиодра?

— А разве я не являюсь его глазами? А вы — его правой рукой?

— Однако у него еще есть уши. И другая рука.

— Прошу вас, говорите яснее, ваше превосходительство.

— Я лишь продолжила ваши аналогии, Сиодра. Ладно. Вы не забыли о Лавоудах? И гвардейцах? Дворцовых сплетниках и придворных, которые имеют доступ к императору?

— Лавоуды на нашей стороне, ваше превосходительство. Надеюсь, вы помните, кто их капитан? Их истинный капитан? Так что Лавоудов нам не следует опасаться. Что же до сплетен, то они как ветер, — его величество обратит на них внимание только в том случае, если у него не будет других забот.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25