Глава 5

Парню было лет тридцать — высокий, стройный, с длинными светлыми волосами, которые все время падали ему на глаза так, что он то и дело отбрасывал непослушную прядь резким движением головы. Светло-голубые глаза имели какое-то странное, пустое выражение. Заметно было, что он сильно вспотел.

— Ты просто отвратительная сука! — хрипло выдохнул он. — Ты вонючая, грязная шлюха!

Брюнетка закрыла лицо руками и застонала.

— Ты ведь сказала — в половине одиннадцатого, — продолжал парень. — Ты говорила, что отпустишь слугу. Даже дала мне ключ от входной двери, чтобы сам мог ее открыть!

— Ты все перепутал! — завопила Марта. — Я говорила о завтрашнем вечере!

— Завтрашнем? — У него начался тик под левым глазом. — Это еще хуже, чем я думал! Сегодня этот парень, я — завтра вечером, а кто еще в остальные дни недели?

— Почему бы вам не опустить пистолет? — предложил я. — Тогда мы могли бы спокойно поговорить.

— Спокойно поговорить? — повысил голос незнакомец. — Да я убью вас обоих сию минуту!

Марта завизжала и снова закрыла лицо руками. Я медленно стал спускать ноги с кровати, пока ступни не достигли пола.

— Оставайся там, где находишься, ты, чертов сукин сын, не то я превращу твою морду в кровавую кашу! — пригрозил парень он обошел кровать, подступил к Марте, схватил ее за руку и рывком поставил на ноги.

— Не смей меня трогать! — завопила она. Свободной рукой он ударил ее с такой силой, что она свалилась на пол. И в ту же секунду стал бить ее ногами в живот, несколько раз перевернув.

— Я тебя убью! — орал он.

Опершись ладонью о кровать, я собрал себя в комок и перебросил тело в прыжке вперед так, как это делают гориллы. Если бы кто-то наблюдал за происходящим со стороны, прыжок совершенно голого мужчины насмешил бы его до колик, но, слава Богу, никого рядом не было. Пяткой правой ноги я ударил этого идиота в голову прямо над ухом и сбил с ног. Мне удалось обрести равновесие на секунду раньше его, и я успел выбить пистолет из его руки. Затем нанес ему удар коленом между ног и, пока он выл от боли, трижды успел ударить в солнечное сплетение. Каждый раз мой кулак погружался глубоко в живот, и, когда я прекратил его избивать, он уже стоял на коленях и стонал. Ребром ладони я ударил его по горлу так, что он свалился на пол и уже не шевелился.

Сначала я подобрал с пола его пистолет, потом поднял Марту и осторожно уложил ее на кровать. Она обеими руками обхватила живот, одна щека у нее горела огнем.

— С тобой все в порядке? — спросил я.

— Похоже, что так, — тихо произнесла она. — Дай мне несколько минут, чтобы прийти в себя.

— Ну конечно!

Спустившись на первый этаж, я быстро оделся, налил в два стакана королевские порции виски и снова поднялся в спальню. Парень на полу начал издавать нечленораздельные звуки и зашевелился. Марта уже вынула из стенного шкафа и накинула халат и стояла теперь посередине комнаты, все так же обхватив руками живот. Я протянул ей стакан, и она сделала несколько больших глотков.

— Господи, кто он такой? — спросил наконец я.

— Это Рей. Наверно, он просто сошел с ума.

— Рей Баллен?

— Рей Баллен. Можно ли быть настолько глупым! Явился на сутки раньше, чем его пригласили, — произнесла Марта, почти полностью проглотив содержимое своего стакана.

— Так это с ним у тебя было назначено свидание на завтра? Приготовлена одежда горничной и все прочее? Для него?

— Не могла же я заранее знать, что ты неожиданно войдешь в мою жизнь. Сегодня вечером, после нашей встречи, я бы позвонила ему и отменила свидание.

— Ты говорила, что слышала имена Баллена и Вольфа лишь случайно, когда их произносил твой муж.

— Тогда ты был для меня всего лишь обыкновенным копом и задавал неприятные вопросы. Я не собиралась докладывать тебе обо всех интимных сторонах своей жизни.

Тут Баллен застонал, пытаясь сесть. Мне очень захотелось ударить его еще разок, просто так, но это было бы уже лишним.

— И как давно тянется у тебя история с Балленом?

— Пожалуй, месяцев шесть, — пожала плечами Марта. — Эл, это происходило время от времени. Мы с Томом перестали спать вместе задолго до его смерти.

Я наблюдал, как Баллен, предприняв героические усилия, наконец сел и обратил свой взгляд на меня.

— Я убью тебя за это, — прохрипел он.

— Не уверена в этом, — сказала Марта. — Имей в виду, что он коп.

— Кто?

— Лейтенант Уилер, из службы шерифа. Он покажет тебе свою полицейскую бляху, если ты его хорошенько попросишь.

— Полицейский? — Баллен покачал головой и снова застонал.

— Я ищу вашего друга Хардести.

— Кого? Хардести? Никогда не слышал этого имени.

— А что вы скажете о Джордже Томпсоне?

— О нем тоже никогда не слышал. Может, дадите мне выпить?

— Почему бы и нет, — холодно произнесла Марта и выплеснула остатки своего виски ему в лицо.

Алкоголь попал Баллену в глаза. Грязно выругавшись, он принялся протирать их рукавом.

— Ты избил меня! — закричала Марта. — Как тебе понравится, если я сейчас возьму нож и начну сдирать с тебя кожу? И ты отлично знаешь, с какого места я начну.

— Мне наплевать, если ты обдерешь его, как банан, — вполне искренне заявил я, — но вначале хотел бы задать ему несколько вопросов.

— Задавай, Эл, но только поскорей, и пусть он убирается из моего дома. Иначе, даю слово, я его изувечу. Найдешь меня в гостиной, когда закончишь.

Она вышла из спальни и закрыла за собой дверь. Баллен смотрел на мен распухшими красными глазами, потом осторожно погладил живот.

— Что вы, черт дери, за коп такой, который прыгает в постель к первой попавшейся вдовушке? — спросил он.

— Ты прыгал к ней в постель полгода. Пока ее муж был еще жив и после того, как его не стало. Интересно, что это за связи с общественностью, которыми вы занимаетесь?

— Сам по себе бизнес вшивенький, но деньги он приносит неплохие. Могу уйти?

— Пока нет.

Я рассказал ему о Джордже Томпсоне, перечислил названные в его письме имена, поведал и о том листке в досье Несбита, в котором были проставлены только инициалы и даты. Тут Баллен заинтересовался всерьез, и это уже был шаг вперед, потому что он первый из тех, кого я расспрашивал, хоть как-то отреагировал на мое сообщение.

— С кем еще вы об этом говорили? — спросил он.

— С твоим партнером, Гаем Вольфом, которого я встретил в квартире у Коринны Ламберт.

— Они трахались?

— Трахались.

— Так я и думал, — тяжело вздохнул он. — В офисе они соблюдают приличия, и это уже что-то значит…

— Эрл Рассел, — продолжал я, — кажется, принял меня за ненормального.

— Эрл всегда предпочитает простейшие объяснения.

— Он тоже ваш клиент?

— Время от времени.

— А Том Несбит?

— Примерно так же.

— А как насчет Брюса Маддена?

— Брюс Мадден? А как, черт бы его побрал, он-то ввязался в это дело? — удивленно посмотрел на меня Баллен.

— Его имя несколько раз упоминалось в разговорах. Старшая сестра Коринны служит у него домоправительницей.

— Неужели? Как тесен мир! — Он отбросил со лба прядь волос и скривился от боли. — Если это важно для вас, то Мадден тоже был нашим клиентом.

— Я пытаюсь нарисовать себе общую картину. Ведь понадобилось же кому-то убить Томпсона до того, как он поговорит со мной.

— Все они крупные шишки. Брюс Мадден один из главных. Думаю, они время от времени прокручивали одни и те же дела. Но дела эти законные. — Потом он подумал несколько секунд и добавил:

— Во всяком случае, почти законные.

— Для чего им нужно ваше партнерство?

— Хотели придать всему достойное обличье. Магистрат, местные органы, при помощи которых они проводили операции с недвижимостью, ничего особенного. Мы для них своего рода страховка. Представьте себе: вы намерены кое-что изменить и полагаете, что люди будут против, тут-то вы и уступаете место нам. У нас везде хорошие контакты, мы можем многое сгладить. Лейтенант, эти проблемы не для публичного обсуждения, наоборот, чем меньше гласности, тем лучше для дела. Мы можем все уладить так, как желает клиент.

— Вы ведете документацию?

— Разумеется. У нас на все есть документы.

— Завтра утром я, вероятно, посещу ваш офис и посмотрю их.

— Приходите. — Баллен встал с кровати и медленно разогнулся:

— У меня живот словно развалился на части, а голосовые связки, кажется, повреждены навсегда. Может, стоит подать в суд за нападение?

— Вы первый напали на Марту и угрожали нам обоим оружием, — спокойно ответил я. — Может, это мне следует отвезти вас в офис шерифа и завести на вас дело?

— Ладно. У меня просто мелькнула безумная мысль. Можете вернуть мой пистолет?

— Я принесу его вам завтра утром в офис. С этими словами я проводил его вниз по лестнице к парадной двери. Он открыл свою машину, потом повернулс ко мне и сказал:

— Спасибо, лейтенант!

— Так вы действительно никогда и ничего не слыхали о Хардести?

— Я уже говорил, что никогда!

С этими словами он с размаху захлопнул дверцу и включил мотор. Стоя на лестнице, я смотрел вслед, пока вдали не исчезли габаритные огни его машины, потом вернулся в дом. Брюнетка свернулась калачиком на диване со стаканом чего-то крепкого в руке.

— В общем, я могу его понять, — заговорила она. — Парень просто обалдел, когда наскочил на нас. Пистолетом размахивал из глупой бравады. Я даже могла бы стерпеть ругань и затрещины, но пинок в живот я ему никогда не прощу! Ни за что!

— С тобой действительно все в порядке?

— Похоже, ни один жизненно важный орган не задет, но у меня все внутри болит, и завтра я буду вся в синяках.

— Мне пора идти, — сказал я. — Выпей на дорожку.

Я подошел к бару, плеснул в стакан немного виски, положил лед и добавил побольше содовой.

— Рассказал он тебе что-нибудь интересное?

— Баллен? Да нет, он такой же, как и все остальные. Ничего не знает и никогда в жизни не слышал о парне по имени Хардести.

— А что это за таинственный частный сыщик? — медленно произнесла она. — Похоже, он любил все усложнять. Я имею в виду эту шифрованную запись с инициалами и датами.

— Это верно, — вяло согласился я.

— Может, он и с Хардести поступил так же? Зашифровал его настоящее, совершенно другое имя.

— Например?

— Откуда, черт возьми, мне знать? Да какое угодно. — Она махнула рукой в сторону окна.

— Марта, ты мне очень помогла.

— Ты всех спрашиваешь про этого Хардести, а никто его не знает. Может, если спросишь, знают ли они Макдональда, окажется, что его знают все.

— Ты подала мне прекрасную мысль. Я соберу их всех вместе в офисе шерифа и стану перечислять фамилии из телефонной книги, одну за другой.

— Спокойной ночи, Эл Уилер, — произнесла она. Допив виски, я подошел к дивану. Марта с улыбкой посмотрела на меня.

— Все было замечательно, но, к несчастью, немного затянулось, — сказала она.

— Я был от души рад поучаствовать в твоих фантазиях, — сказал я. — Было очень здорово!

— Мне тоже понравилось, — сдержанно призналась она. — Приходи снова, Эл, как только пройдут мои синяки. У меня еще целая куча фантазий, в которых ты сможешь поучаствовать.

— Непременно. — Дойдя до двери, я обернулся. Это моя большая беда: когда дело доходит до секса, мое воображение не знает границ. — И у тебя есть разные костюмы?

— Посмотрел бы ты на меня в костюме королевы Шебы! Приходится надевать леопардовую шкуру, ходить на четвереньках и носить на шее цепь. Но, обещаю тебе, оно того стоит!

Оказавшись на улице, я забрался в свой «хили». Машина была истинным ветераном, но я и сам сейчас чувствовал себя ветераном. Домой я попал незадолго до полуночи. Принял горячий душ, обернул вокруг талии большое полотенце наподобие тайваньского саронга и прошествовал в гостиную. Сейчас мне хотелось только выпить и услышать тихую музыку по своему стерео. Но именно в эту минуту позвонили в дверь.

Когда я открыл, на пороге, покусывая нижнюю губу, стояла высокая стройна брюнетка. На ней была все та же прозрачная блузка и туго обтягивающие голубые джинсы.

— Вы наконец-то дома, — произнесла она с явным укором.

— Да, я дома. Только что принял душ и собирался лечь в постель.

— Я звонила вам весь вечер, но телефон не отвечал.

— Я вернулся минут пятнадцать назад.

— Вы обещали, вернувшись домой, дать мне знать, все ли в порядке с Коринной. Я так волновалась все это время! Просто не могла больше терпеть. Вот и решила сама приехать к вам и подождать, пока вы вернетесь. Но вы дома.

— Заходите, — предложил я, отступая в сторону. Анита Фарли остановилась как вкопанная посреди гостиной, потом медленно повернулась ко мне. Я заметил, что она дрожит…

— Ладно. Говорите. Я все перенесу. Так что же случилось с Коринной!

— Ничего. С ней все в порядке.

— Говорите мне правду! Не надо меня жалеть, лейтенант!

— Это истинная правда. С ней все в полном порядке. Извините, что я сразу вам не сообщил, но у меня просто не было на это времени.

Она снова принялась кусать нижнюю губу.

— Вы ничего не сочиняете? Не лжете?

— Я не лгу, — разозлился я. — Когда я видел ее у нее дома, она прекрасно себя чувствовала.

— Кто там был еще?

— Ее босс Гай Вольф.

— Чем они занимались?

— Я хотел бы выпить. Вам налить?

— Чем они занимались?

Я очень устал и решил наплевать на все.

— Они трахались.

— Не употребляйте при мне грязных выражений. Они не могли этого делать. Я имею в виду, что они этим занимались не в вашем присутствии.

— Пойду все-таки принесу выпить. Я прошел на кухню, она потащилась за мной, тяжело дыша мне в шею.

— Вы снова лжете, — сказала она.

— Вольф не хотел открывать дверь, но я настоял. Он был голый. Наконец он сказал мне, что Коринна находится в спальне, вот я и пошел туда, а она приняла меня за Вольфа. Ваша сестра лежала голая на кровати и твердила, что нельзя прерывать занятия любовью. Вам подходит такое объяснение?

Анита Фарли села в кухне на стул, поставила локти на стол и закрыла лицо руками. Приготовив виски со льдом, я поставил перед ней стакан.

— Вы не должны были мне это рассказывать, — произнесла она сдавленным голосом.

— Но ведь вы сами на этом настояли!

— Она выглядела счастливой?

— Когда ее прервали во время полового акта?

— Можете вы не употреблять грязные слова?

— Почему бы вам не допить виски и не отправиться домой? С вашей сестрой все в полном порядке, и вам не о чем волноваться.

— Но в письме упоминалось его имя. Он в чем-то замешан!

— Кто?

— Вольф. Ее босс.

— Какие у вас отношения с Брюсом Мадденом? — спросил я.

— Что? — Она посмотрела на меня, округлив глаза.

— Коринна сказала, что вы полностью ведете его дом. По ее мнению, он, возможно, спит с вами в День благодарения, но ей в то же время кажется, что и для этого он слишком стар!

— Неужели Коринна так сказала? — прошептала Анита, покраснев.

— Коринна считает вас надоедливой сучкой, — продолжил я, — но я пришел к заключению, что сама она королева всех сук.

Анита отхлебнула виски и тут же выплюнула.

— Простите меня, — дрожащим голосом произнесла она. — Я никак не привыкну к алкоголю.

Какое-то мгновение я колебался, выкинуть ее из квартиры сразу или вынуть из кармана носовой платок и вытереть ей нос.

— Да, я домоправительница, — ответила она наконец на вопрос. — Последние пять или даже шесть лет слежу за его домом.

— У вас строго платонические отношения?

— Естественно. — Она снова прикусила нижнюю губу. — Могли бы и сами об этом догадаться. После того как я сегодня выставила себя перед вами такой дурой.

— Где сейчас Мадден?

— Его нет в городе, он вернется только завтра после полудня.

— Мне надо с ним поговорить.

— Зачем? — Анита была искренне удивлена.

— Он связан с теми, кто упоминается в письме. Какие-то финансовые дела.

Она несколько секунд смотрела на свой стакан с виски, потом вскочила с дивана:

— Простите, что потревожила вас, лейтенант. Думаю, мне пора идти.

Я открыл дверь. Она вышла и на мгновение задержалась.

— Сделайте мне, пожалуйста, одолжение, лейтенант, — смущенно попросила она. — Когда вы завтра посетите мистера Маддена, не говорите ему о том, что мы с вами беседовали.

— Почему?

— Он этого не одобрит. Мистер Мадден не любит все неортодоксальное. А если его что-то расстроит, он может прийти в ярость.

— Как в каждый День благодарения?

Она молча покачала головой и пошла по коридору. Закрыв за ней дверь, почувствовал себя в некотором роде мерзавцем. Какого черта все это вообще происходит! Вернувшись в кухню, я допил виски, потом механически допил порцию Аниты. И только потом оказался в постели, надеясь увидеть во сне королеву Шебу.

Глава 6

Протокол вскрытия не дал мне ничего нового. Отодвинув бумаги в сторону, принялся рассматривать фотографии, которые Эд Сэнджер разложил передо мной на столе. Они тоже не сообщили ничего нового.

— У ФБР в архиве есть отпечатки его пальцев. Зовут парня Джо Фенник. Он, вероятно, убил Томпсона и подозревается еще в одном убийстве.

— А чем он занимался в Пайн-Сити? Эд пожал плечами:

— Кто знает, лейтенант? В Калифорнии за ним ничего не числится. Очевидно, раньше он промышлял на Восточном побережье. Большей частью в Нью-Джерси.

— Но не мог же он просто так войти в офис Томпсона и убить его. Кто-то должен был его послать.

— На пистолете только его отпечатки пальцев, а номер оружия спилен. Все пули, которые я получил от доктора Мэрфи, мы проверили так, как вы того и требовали.

— Пистолет Томпсона вы тоже проверили?

— На пистолет Томпсона имеется законный документ. Из него очень давно не стреляли.

— Ты незаменимый помощник, — похвалил я.

— Сам знаю, — любезно согласился Сэнджер. — Могу еще чем-нибудь быть вам полезен?

— Пока ничего не приходит на ум, — вздохнул я.

— Тогда вернусь в лабораторию. — Он махнул рукой и исчез за дверью.

Сержант Петерсон, сдерживая зевоту, повернулся наконец от окна и постарался изобразить такой вид, будто и он может быть крайне полезен.

— Вы просмотрели папки с документами? — спросил я.

— Ищете какой-то след? — Он медленно покачал головой. — Нет, лейтенант, все это пустяковые, второстепенные документы. Может быть, он не держал важное в папках?

— Может быть, он вообще не держал важного в своем офисе? Вы проверили его имя?

— Нет. Извините, лейтенант, но работа с вами только сдерживает личную инициативу.

— Почему это?

— Здесь у вас прочно сложилась репутация одинокого волка. Поэтому всякий из нас, кто работает непосредственно с вами, поступает так, как ему приказано.

— Ладно. А теперь отправляйтесь и осмотрите дом Томпсона.

— Слушаюсь, лейтенант!

— И попробуйте найти что-нибудь на некоего Фенника. Он не мог стать невидимкой, пока жил в Пайн-Сити. Кто-то должен был его видеть. Где-то он должен был жить.

— Конечно! — без всякого энтузиазма согласился Петерсон.

Я поглядел, как сержант вышел с опущенными плечами, и понял, что виной тому комплекс власти, который я приобрел, пользуясь прерогативами шерифа, пока того не было в городе. Я выкурил сигарету, потом посидел еще немного просто так. Понял, что подобное времяпрепровождение ни к чему не приведет. Уточнив, где совершают сделки Баллен и Вольф, я спустился и сел в машину.

Офис бизнесменов располагался на втором этаже нового торгового центра. Стены были выкрашены в пастельные тона, вся мебель — из тикового дерева. На первом этаже находился бутик, в нем продавалась всякая всячина, которой дорожили наши бабушки. В приемной офиса на стене висели три репродукции с картин Пикассо, а тени на веках секретарши были такого ярко-зеленого цвета, словно она скончалась неделю назад. Я представился и спросил о Баллене.

— Извините, лейтенант, он еще не пришел, — произнесла она, изучая свои светло-голубые ногти и доказывая тем самым, что ее желудок намного крепче моего.

— А мистер Вольф?

— Его тоже пока нет.

— Тогда кто же занимается магазином?

— Возможно, мисс Ламберт сумеет вам помочь? — секунду подумав, произнесла она.

— Возможно. Где мне найти ее офис?

— Вторая дверь налево, но я ей предварительно позвоню и…

— Можете не беспокоиться, мы близкие друзья. Я прошел по коридору и открыл вторую дверь слева. Офис оказался небольшим. За письменным столом сидела блондинка, возле стола стояли два шкафчика с папками, кресло дл посетителей и горшок с каким-то растением.

— Вы не имеете обыкновения стучаться? — строго спросила Коринна Ламберт.

— Я надеялся, вы решите, что это вернулся Вольф, как было в прошлый раз, — ответил я с улыбкой.

— Что вам надо?

— Да просто решил немного поболтать, раз ни Вольфа, ни Баллена нет на месте. Вы намного привлекательнее, чем оба они, вместе взятые.

На ней были бежевая блузка и юбочка, которая едва прикрывала колени. Наряд элегантный и вполне официальный. Я сел в кресло для посетителей и уставился на Коринну.

— Если вы пытаетесь мысленно раздеть меня, то понапрасну теряете время. Для этого требуется нечто большее, чем гипнотизирующий взгляд.

— Просто мне любопытно. Фамилия Фарли кажется мне вполне привлекательной. Ничего плохого в ней не вижу.

— Ну а я сменила ее на Ламберт. Это преступление?

— Нет, если только вы не сделали это, намереваясь совершить преступление, — педантично произнес я. — Так зачем?

— Ламберт мне больше нравится. Вот и все.

— Вы жили в Лос-Анджелесе около года, затем переехали в Пайн-Сити?

— Вы слишком долго болтали с Анитой. Пари держу, вы все обо мне знаете и ничего хорошего не находите.

— Мне кажется, ваша сестра искренне о вас беспокоится, — сказал я.

— Да она меня просто ненавидит, ведь у меня есть все то, чего ей всегда недоставало.

— Вам надо взглянуть на это с моей точки зрения. Ваша сестра нанимает частного детектива Томпсона, чтобы следить за вами. Детектив звонит в офис шерифа и сообщает, что у него есть важная информация. Его убивают как раз в тот момент, когда я стучусь к нему в дверь. После смерти Томпсона остаетс продиктованное им письмо, адресованное вашей сестре с информацией, о которой она его никогда не просила. Но в нем упоминается и ваше имя вместе с именами Баллена и Вольфа. Коринна, признаюсь, вы меня заинтересовали.

— Все, что знала, рассказала вам прошлой ночью, и больше мне ничего не известно.

— Как вы получили работу у Вольфа и Баллена?

— Общие друзья познакомили меня в Лос-Анджелесе с Гаем. Город мне уже надоел, и, когда Гай предложил работу в Пайн-Сити, я с радостью согласилась.

— Предложение, от которого было трудно отказаться?

— Прекрасная работа. Должность личного помощника, и деньги он обещал вполне приличные.

— Плюс прекрасная квартира для вас?

— Да, черт побери! — При этих словах она покраснела.

— Я легко могу проверить, кто платит за аренду квартиры и сколько.

— Ладно, квартира действительно входила в соглашение.

— Так же как и сам Гай Вольф?

— Да, если вы на этом настаиваете.

— А он настоял на том, чтобы вы сменили имя?

— Конечно, а также на том, чтобы носила отделанное рющечками нижнее белье!

— Не хотите ли доказать мне это?

— Не убраться ли вам отсюда, лейтенант? Это был вполне разумный вопрос, и я все еще раздумывал над ответом, когда открылась дверь и вошел Баллен.

— Меня задержали, — сказал он. — Извините, лейтенант. Имоджин сказала мне, что вы здесь.

— Имоджин? Та самая девица, которая выглядит так, будто ее выбросила на берег утренняя волна?

— Почему бы нам не пройти в мой кабинет? — резко оборвал меня Баллен.

— Да, почему бы вам это не сделать, тогда я бы смогла продезинфицировать свой, — вставила Коринна.

Вслед за Балленом я прошел по коридору в другой, гораздо более просторный и хорошо обставленный кабинет. Он показал мне на кресло для посетителей, а сам расположился за большим столом.

— Полагаю, прошлой ночью я вел себя достаточно глупо, — усмехнулся он. — Доказательство тому мои синяки!

— Вам надо было бы вести учет ваших встреч, — сказал я.

— Я так и делаю. — Улыбка исчезла с его лица. — Я ничего не перепутал. Любопытно, какие цели преследовала эта сука, затевая все это.

— Она не могла знать заранее, что я приду.

— Но она могла сделать все от нее зависящее, чтобы вы там остались. Именно так оно и выглядело, когда я вошел в спальню.

Я вынул из кармана его пистолет и бросил на стол. Он взял его и тут же спрятал в ящик стола:

— Спасибо, лейтенант. Чем я могу вам помочь?

— Меня интересуют те документы, о которых мы говорили с вами прошлой ночью.

— Конечно, какие из них вас интересуют?

— Те, что касаются Несбита, Рассела и Маддена.

— Попрошу Коринну подобрать их для вас, — сказал он и снял телефонную трубку. — Это не займет много времени.

Я подождал, пока он скажет ей, что мне нужно, и положит трубку. Лицо его выражало вежливое внимание.

— Может быть, Хардести существует только в воображении самого Томпсона? — предположил я.

— Неужели это возможно? — Он недоуменно посмотрел на меня.

— Никто никогда о нем не слышал. А что, если Томпсон не правильно записал его имя? Вдруг следовало написать Джо Фенник?

— Фенник? — Подумав несколько секунд, он покачал головой. — Извините, не знаю никого с таким именем.

— Он уже мертв. Это тот парень, что убил Томпсона. Открылась дверь, и в офис вошла Коринна Ламберт. Она положила документы на стол перед Балленом, затем повернулась и вышла, даже не взглянув на меня.

— Вот эти документы, лейтенант, — сказал Баллен после того, как за ней закрылась дверь.

— Что плохого в фамилии Фарли? — осторожно поинтересовался я.

— Вы о чем?

— Почему Вольф заставил ее поменять фамилию на Ламберт?

— Я не знал ни о чем подобном. Здесь она всегда была Коринна Ламберт.

— Вольф привез ее с собой из Лос-Анджелеса?

— Вероятно, — ответил он, отбрасывая прядь со лба. — Мне он сказал, что нанял себе новую помощницу по имени Коринна Ламберт. Я не возражал — она хороший работник.

Я встал и взял со стола документы, спросив, не против ли он, если заберу их с собой.

— Берите, но потом обязательно верните, — ответил он.

— Разумеется, верну.

— Прекрасно. Больше ничем не могу быть вам полезен, лейтенант.

— Я тоже, — сказал я.

Дверь в кабинет рыжеватой блондинки была широко открыта. Я помедлил у порога, и блондинка поманила меня пальцем.

— Закройте дверь, — попросила она.

Я осторожно притворил дверь и вопросительно посмотрел на Коринну. Она прикусила нижнюю губу, настороженно глядя мне прямо в глаза.

— Вы ненормальный, и поэтому я иногда просто забываю, что вы полицейский, — наконец произнесла Коринна.

— Это коварное заблуждение, — возразил я.

— Вы станете задавать Гаю те вопросы, на которые уже имеете ответы, и он сразу догадается, что вы получили их от меня.

— Вы хитроумны.

— Предлагаю вам сделку. Я отвечу на ваши вопросы, если вы пообещаете не рассказывать Гаю, что это сделала я.

— Договорились!

— Это он настоял, чтобы я поменяла свою фамилию с Фарли на Ламберт.

— До того как вы покинули Лос-Анджелес?

— Правильно. Может быть, вам будет интересно узнать имя нашего общего знакомого, который нас свел?

— Почему бы и нет?

— Моя старшая сестра, вот кто!

— Анита?

— Слава Богу, у меня только одна сестра! Это она позвонила мне в Лос-Анджелес и сказала, что приедет потрясающий парень и мы с ним обязательно должны познакомиться. Мы и познакомились.

— Он никогда вам не объяснял, почему он хотел, чтобы вы поменяли фамилию?

— Нет. Вы считаете это важным?

— Я полицейский. Мне все важно.

— Это было лишь частью нашей договоренности. Честно говоря, меня больше интересовала остальная часть.