Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Словарь Брокгауза и Ефрона (№12) - Энциклопедический словарь (С)

ModernLib.Net / Энциклопедии / Брокгауз Ф. А. / Энциклопедический словарь (С) - Чтение (стр. 13)
Автор: Брокгауз Ф. А.
Жанр: Энциклопедии
Серия: Словарь Брокгауза и Ефрона

 

 


Полет их медленный, хотя и продолжительный. Они любят подолгу сидеть на каком-нибудь выдающемся предмете, сгорбившись и подняв одну ногу. Охотясь, С. не редко парят на одном месте, невысоко над землею, высматривая добычу. Весною и особенно осенью, при отлете, С. часто плавно кружатся в воздухе, постепенно поднимаясь на очень значительную высоту. Обычную пищу их составляют различные виды мышей и вообще мелких грызунов, пресмыкающиеся, лягушки и крупные насекомые. Нередко они нападают также на птиц, но последний вред их вполне искупается приносимою ими пользою при истреблении грызунов. Из Европы в конце августа и в сентябре С. улетают на зимовку к югу. Держатся С. преимущественно на опушках лесов, прерывающихся лугами и полями. Плоские гнезда, свитые из прутьев и выстланные зелеными тонкими веточками, устраиваются на деревьях. Обычная кладка состоит из 3 зеленоватобелых яиц с ржавыми и серыми пятнами. Яйца высиживаются самкою. Птенцы выкармливаются сообща. Резкий крик С. напоминает мяуканье кошки. Обыкновенный С. (В. vulgaris) — преимущественно западноевропейская птица; в Зап. Европе он распространен повсеместно, кроме сев. Швеции и Норвегии, в России же встречается в Прибалтийских губ., Польше, но не идет на восток далее Харьковской губ. Наоборот, рыжий С. (В. vulpinus) — по преимуществу русский вид, которого западная граница гнездованья довольно точно совпадает с зап. границею Европ. России. Окраска рыжего С. чрезвычайно варьирует, обыкновенно у старых птиц верхняя сторона тела — бурая, с неясными ржавыми пятнами, а нижняя сторона тела рыжеватая, с более светлыми пестринками. Горло белое, с буроватыми продольными черточками; хвост кирпично-красный, с темными поперечными полосами. С. обыкновенный (В. vulgaris) отличается от рыжего С., кроме своей большей величины (длина его до 24 и более дюймов, длина рыжего С. только до 20 дюймов), еще отсутствием рыжего цвета в своей окраски, которая, однако, в общем, походит на окраску рыжего С. и также сильно варьирует в деталях. В Киргизских степях и еще восточнее водится третий вид русских С. — белохвостый С. (Buteo ferox).

Ю. Вагнер.

Сасаниды

Сасаниды (Sassanides) — цари новоперсов. После того как в продолжительной борьбе с римлянами силы парфян истощились, в собственной Персии, где, по старым воспоминаниям, народный чувства высказывались всего сильнее, вспыхнуло восстание. Ардешир Бабегхан (прозванный греками Артаксерксом), из магийского семейства Сасанов, производившего себя от древних повелителей Персии, стал во главе борьбы против царя Ардабана и принял, в 226 г. после P. Хр., титул «царя царей». После двух сражений последний царь парфян был взят в плен и убит, царство парфян уничтожено; только в Армении и Бактрии продолжали существовать побочные линии арзакидов. С основанием господства С. наступила реакция против всего иноземного и, насколько возможно было, полнейшее восстановление древнеперсидского быта. Особенно вновь оживилась религия Зороастра: в большом собраний магов, образовавших в новоперсидском государстве могущественную знать, это учете было вновь утверждено. Для римлян С. скоро сделались столь же опасными врагами, какими были прежде арзакиды. Уже Александр Север должен был воевать против них, затем Валериан, около 260 г., против Сапора I; Галерий — около 300 г., против Нарзеса; Констанций и Юлиан — около 360 г., против Сапора II. В течение 400 лет С. — величайшая династия, какая когда-либо владела Персией — успешно боролись с римлянами и византийцами, но при Ездегерде III, после сражений при Кадезии (636) и Нехавенде (642), Персия покорена была арабами. Имена наиболее выдающихся царей династии С. еще и теперь живут в преданиях персидского народа, как прославленные представители персидской нации. Сасаниды оставили много памятников архитектуры и надписей; многочисленные монеты С. служат источником для восстановления некоторых исторических дат. Некоторые из С., особенно Хозрой Ануширван, способствовали процветанию культуры и образования и даже положили начало философии в Персии. Большая часть литературных памятников этого времени, написанных на языке пехлеви, уничтожена магометанами.

Сатанинский гриб

Сатанинский гриб (Boletus satanas Lenz) — гриб шляпочный из класса гименомицетов (Hymenomyceteae) сем. трутовиковых (Polyporeae). Шляпка мясистая, сначала полушаровидная, потом плоская, белая или желтоватая, в 10 — 20 стм. в диаметре. Мясо белое, при обламывании краснеющее, а потом синеющее. Ножка толстая, клубневидная, в 5 — 10 стм. длины, желтая, оранжевая или красная снабженная, у вершины сетчатым рисунком. Нижняя поверхность шляпки состоит из слоя вертикально расположенных желтых трубочек с ярко-красным устьем. Трубочки покрыты базидиями с 4-мя яйцевидными темно-оливковыми одноклетными спорами. С. гриб встречается в лиственных, гористых лесах Зап. Европы, а в России найден на Кавказе. Запаха неприятного он не имеет, вкус его приятный, сладковатый. Некоторые ученые (Lenz) считают его сильно ядовитым. По всей вероятности, С. гриб содержит едкие вещества (алкалоиды), сходные или даже тожественные с мускарином, которые обусловливают воспаление пищеварительных органов, проявляющееся тошнотой, рвотой, поносом, конвульсиями и т. д., но заканчивающееся смертью только в редких случаях. При употреблении таких грибов, содержащих алкалоиды, как некоторые сыроежки, мухомор, С. гриб, следует их хорошо сварить в соленой воде и отбросить при этом воду, в которой производили варку. Сушеные грибы можно также считать вполне безвредными. В случае отравления, симптомы которого наступают обыкновенно через полчаса или в крайнем случае через два часа после еды, следует давать больному рвотное, слабительное и черный кофе.

Яч.

Сатира

Сатира — поэтическое обличение текущей действительности: таково наиболее полное определение той многообразной литературной формы, которую обиходная речь, а за нею иногда и теория, называют сатирой. Определение это слишком широко: оно переносит на весьма обширную область литературного творчества название, первоначально свойственное вполне определенной и ограниченной форме. С точки зрения этого широкого определения сатирой должны быть названы «Недоросль», «ДонКихот», «За рубежом», хотя первое произведение относится к области драмы, второе — романа, третье — публицистики. Теория, в сущности, не знает, что делать с С., считая ее то произведением лирическим, то эпическим и подчас относя к ней произведения обличительно проповеднического характера, то есть по существу своему прозаические. Между тем в том чистом виде, какой имела С. в своем источнике — в римской литературе — она есть прежде всего произведете поэтическое. Характер поэтически — не говоря о стихотворной форме — сообщается С. тем внутренним пафосом, который выливается лишь в форму лирики; это не особенная степень пафоса — это его особый вид. Этот внутренний двигатель отличает С. от публицистики и не позволяет отнести ее к произведениям эпическим. Как бы ни было сильно негодующее возбуждение публициста, оно не должно отвлекать его от строго логических прозаических форм, в которых движется его мысль. Субъективные элементы публицистики, лишенные эстетического характера, бесконечно далеки от художественной лирики. С другой стороны, ничто не дает права отнести С. к области эпоса. Обличительный и насмешливый характер эпического произведения дает иногда обиходной речи повод назвать его сатирическим и, расширяя терминологию, относить к области чистой С. эпическое, а то и драматическое произведете с сатирическим оттенком. Но как бы ни был силен сатирический элемент в разных литературных формах — в драме, романе, памфлете, — называть их С., значит вносить смешение понятий в терминологию, о ясности которой должна заботиться теория. Иное дело — обиходная речь, которая, названием С. лишь оттеняет сатирический характер произведения, а также литературная история, которая привыкла интересоваться не столько судьбами известной формы, сколько литературным выражением тех или иных общественных настроений. — Содержание понятия С. выясняется лучше всего из сопоставления его с иными смежными литературными и эстетическими формами. По исключительной силе пафоса, рядом с С. стоит ода, близкая ей по напряжению, но диаметрально противоположная по содержанию: ода славословит, С. бичует. Ближе к С. по содержанию как будто стоит элегия: обе исходят из одного источника — сознания несовершенств жизни; но элегия скорбит о них, а С. негодует; элегия вдохновляется широкими моментами личной и мировой жизни — сфера С. ограничивается вопросами текущей общественной жизни; излюбленное настроение элегии — пассивное, скорбное сознание бессилия — совершенно чуждо С., живой, боевой, деятельной, исполненной веры в осуществление своего идеала, смотрящей вперед, а не назад. Элемент насмешки, столь свойственный С., давал повод сопоставлять ее с юмором, но и это сравнение пригодно лишь для выяснения противоположности обоих явлений. Характернейшая черта юмора — сочувствие к тому, что он осмеивает — есть полное отрицание сущности С.; юмор есть носитель примирения, С. есть выражение борьбы; смех юмора — это ласковая улыбка, смех С. — грозный и бешеный сарказм; юмор объективнее эпичнее, С. в своей истинной форме есть чистейшая лирика — лирика негодования; наконец, юмор интересуется только индивидуальной психологией, тогда как С., даже изображая отдельные личности, имеет в виду только общественный строй. Отсюда разница в типах: тип в С. — не столько живой поэтический образ, сколько схематическое изображение, лишенное индивидуализирующих деталей, которые придают такую жизненность и прелесть созданиям юмора. Художественные образы вообще — не дело С.; вдохновленный бурным негодованием, потрясенный попранием идеала, сатирик не обладает тем душевным равновесием, которое составляет необходимое условие творческого объективирования жизненных впечатлений; могучий перевес социально-этических интересов над эстетическими делает из него лирика и подавляет в нем творца объективных типов. Медор, Сильван и Лука Кантемира не живые фигуры, а схематические воплощения тех или иных течений — не потому, чтоб автор не мог или не хотел сделать их иными, а потому, что эти схемы вполне исчерпывают настроение и намерения сатирика; большего от своих образов он не требует. Прежняя теория, отдававшая так много внимания мелочному разграничению и сближению литературных форм, сопоставляла С. с эпиграммой: и там, и здесь мы встречаемся с насмешкой над людскими слабостями. Но эпиграмма имеет в виду отдельную определенную личность, что в высшей степени чуждо высокому настроению сатирика; он проходит мимо всего исключительного, индивидуального; лишь пороки целого строя, целого общества рождают в нем творческое вдохновение.

История С. излагается различно, в зависимости от содержания, которое тот или иной исследователь вкладывает в этот термин. Образец расширения понятия мы имеем в мнении Галахова («Отеч. Зап.», 1849 г., № II), не соглашающегося с теми, которые приписывают «изобретение» С. тому или другому народу, вместо того, чтобы искать ее начала в духе человеческом. «Пускай Гораций называет С. стихотворением, неизвестным Греции, а Квинтилиан говорит: Satira tota nostra est — их патриотическое или поэтическое увлечете может присвоить себе только название рода, а не самый род. С. встречается во всех известных литературах, или как особенное стихотворение, или как элемент, входящий в эпопею, оду, песню. Между произведениями санскритской литературы есть поэмы исключительно сатирические; значительная часть древнейшего литературного памятника в Китае, „Книги стихов“, состоит из С. У греков С. явилась вместе с появлением поэзии». С такой точки зрения истории С. захватывает очень широкую область, представляя собой уж не судьбу определенной литературной формы, но историю обличительных настроений во всеобщей литературе. Родиной сатиры в европейской литературе считается Рим. В Греции были сатирические комедии и язвительные ямбы; парабаза была остатком сатирических вставок, которыми подчас прерывались слова хора в греческой комедии но С., как обособленной литературной формы, мы здесь не находим. Определенную форму придал ей впервые Энний, которого считают ее творцом. Но он воспользовался уже готовым видом народного творчества: уличные шуты забавляли толпу насмешливыми стихотворениями в определенной форме; наряду с сатурническим стихом здесь употреблялись и греческие размеры; получалась смесь — satura laux, блюдо мешанины, — откуда, быть может не без влияния наименования сатиров, насмешливых полубожеств, получила название новая литературная форма. Под пером Гая Луцилия, одного из наиболее видных создателей этой формы, — Горация, уступающего ему по силе обличения, но превосходящего его в отделке формы, — ученика его Персия, не столько сатирика-обличителя, сколько философа, и, наконец, великого Ювенала, римская С. становится непреходящим образцом для всей последующей европейской литературы. Не находя выражения в определенной форме сатиры, сатирическое направление, можно сказать, проникает всю литературу средних веков, особенно конца их. Уже в французских баснях, фаблио, сирвентах сатирический элемент занимает заметное положение. "С. есть душа «романа о лисе». В области «городской лирики», носящей сильный отпечаток С., «иногда личной, на подобие древнегреческих ямбов, иногда общественной и политической, по образцу комедий Аристофана, иногда чисто моральной, подобно Горацию и Ювелану», должно отметить «Иерусалимский плач» (1214 г.) — «сплошной крик негодования против богатства духовенства и развращенности Рима» (Лансон). Наконец, ряд поэтов XIII в., в борьбе с настроением общества, государства и церкви, избирает сатирические темы исключительным предметом своих произведений. Таковы Гюйо де Прованс, Гюг де Берз, Пьер Кардиналь и особенно Рютбеф, «Роман Розы», произведения Раблэ, неисчерпаемый поток народного творчества, от насмешливых ярмарочных фарсов до популярных обличительных песенок — все это полно никого не щадящей галльской веселости, во всем умеющей подметить слабую сторону. Но настоящее воспроизведете римской С. мы встречаем в XVI в. Жак Петелье напомнил об этой форме в своем «Art poetigue» (1555). Ронсар, в «Discoars sur les imseres da temps», и Дюбеллэ, в «Poete courtisan», дали образцы С., еще не упоминая об этом названии. В 1560 г. Пьер Вире издал обличительные «Satyres chrestiennes de la cuisine papale», а дю Вердье — «Les ornonymes, satire contres les moeurs corrompues de ce siecle» (1572). К тому же времени относится так называемая «Мениппова сатира». «Satires franсaises» (1605), Воклэна де ла Френе, стоят ближе к посланиям; поэтому, быть может, о них и не упоминает Буало, провозглашающий родоначальником французской С. Матюрэна Ренье — преувеличение, оправдываемое лишь до некоторой степени его эпическими, реальными созданиями, «Facbeux», «Repas ridicule» и «Macette»). Скорее это название подходило бы к самому Буало, если бы его С., легкая, скептическая, галантная, по существу относящаяся к области критики, а не поэзии, и напоминающая С. лишь по форме, не была так бесконечно далека от истинного пафоса негодования — жизненного нерва С. Приближение этого пафоса слышно в XVIII в., в «Pauvre diable» Вольтера, «Le dix-huitieme siecle» Жильбера, «Lе docteur Pancrace» Ж. M. Шенье. В XIX в., в «Ямбах» и «Сатирах» Барбье, в «Немезиде» Бартелеми, в «Chutiments» Гюго французская литература дает ряд превосходных образцов настоящей сатиры, бурной, искренней, негодующей. Теперь редко кто назовет свое лирическое произведение С. и никто не погонится за верностью сатирической формы. В Германии уже дидактика шпильманов носила сатирический отпечаток; в поучительных произведениях Фройданка и Томазина де Цирклария (XIII в.), С. начинает выделяться из проповеди. Из Австрии в XII веке вышел сильный сатирик Генрих фон Мельк; его направление господствовало в духовной литературе следующего века. Австриец был и Штрикер, который, кроме своего продувного «Попа Амиса», создал ряд язвительных изображений придворного быта. В конце ХIII в. дворянская и придворная жизнь находить изображение в пятнадцати С. которые ошибочно приписывались некоему Зейфриду Гельблингу. Крестьянская жизнь обличается в «Meier Heimbrecht» Вернера Садовника, городская — в «Wiener Meerfahrt». В XIV в. С. занимается Гуго Тримберг; в XV появляется знаменитый «Narrenschiff» Себастьяна Бранта, от которого прежде вели историю немецкой С. Реформационная литература проникнута духом С., которая является излюбленным оружием обеих сторон. В ответ на «Похвалу глупости» и «Письма темных людей» появляются «Сетования темных людей» и другие произведения противников реформации, среди которых особенно выдается Мурнер. Самым выдающимся сатириком протестантства был Фишарт (1550 — 1589), «если можно назвать С. бесформенную тяжеловесную массу комических намеков, экскурсов, игры слов, прозвищ, созвучий и т. п.» (Шерер). После Опица вновь наступает расцвет С., ознаменованный деятельностью Лауремберга, Рахеля, Грифиуса, Мошероша, Каница, Гунольда и др. В дальнейшем движении С., отказавшись от стихотворной формы, принимает более серьезный тон в произведениях Лискова и Рабенера. Гагедорн подражал Горацию, Рост писал личные С. против Готтшеда. Более поэтичны сатирические произведения Лихтенберга, Штольберга, Виланда, А. Шлегеля, Уланда («Fruhlingsiled des Recensenten»), Гофмана фон Фаллерслебена. Есть С. и у Гете — «Gotter, Helden und Wieland», «Musen und Grazien in der Mark». С некоторыми оговорками можно считать сатирами «Atta Troll» и «Wintermarchen» Гейне. В Англии С. писали Голль, Рочестер, Драйден, великий Свифт, Поп, Байрон; в Италии — Apиoсто, Садьватор Роза, Аламанни, Бентиволио, Альфиери; в Испании — Арженсола, Нагарро, Ларра. В русской литературе С., как особая форма, процветала лишь в XVIII в., когда у нас так часто, в погоне за воспроизведшем содержания, ограничивались подражанием форме. Но русская действительность всегда давала слишком богатый материал для сатирического воспроизведения, русские писатели были слишком полны общественными и моральными интересами, чтобы дух С. не был характерной чертой русской литературы. Уже в эпоху брожения, предшествовавшего Петровской реформе, русская повесть, под влиянием едкой С. польских рассказов, западных насмешливых фацеций и фаблио, «переходит от беспочвенного или идеального эпического рассказа к изображенью и осмеянию отживающих и тормозящих прогресс порядков» (Степович, «О древнерусской беллетристике»). «Притча о бражнике», переработанная из западных подлинников, попала вместе с апокрифами в число запрещенных церковью книг. Особенно были распространены С. на суд, и впоследствии составлявший язву русского строя и излюбленный предмет русской С.; таковы «Шемякин суд» и «Ерш Ершович, сын Щетинников». С. XVIII в. приходится уже вести борьбу на два фронта — и в этом смысле весьма характерно ее начало: первая С. Кантемира уже намечает те противоположные течения общественной жизни, которые будут покрыты градом насмешек в С. этого века. Смеяться приходится уже не только над фигурами и порядками отживающими, но и над незаконными плодами новых веяний, над Медорами и Иванушками, фанатиками западной культурности, сумевшими понять и усвоить лишь показную ее сторону. Будучи, так сказать, программой сатирического направления в русской литературе, С. Кантемира является первым по времени и чуть не единственным образцом этой литературной формы. Не раз называли С. свои произведения писатели XVIII и XIX вв. («С. на развращенные нравы нынешнего века» Николева, «С. первая и последняя» Капниста, «Чужой толк» Дмитриева, «К перу моему» Вяземского), но истинную глубину сатирического изображения русской жизни мы находим не в этих произведениях, а в комедии Грибоедова, в «Думе» Лермонтова, в романе (поэме) Гоголя, в разнообразных произведениях Салтыкова-Щедрина. И даже в лирике, встречая подчас истинную С., со всей свойственной ей силой бичующего негодования («Размышление у парадного подъезда», «Убогая и нарядная» Некрасова, «Последнее новоселье» и отчасти «На смерть Пушкина» Лермонтова), мы не найдем ни чистой формы, ни названия С.: уже у Державина смешивались в одном стихотворении две столь диаметрально противоположные формы, как ода и С. Вымирание чистых и обособленных лирических форм, продолжающих свое существование только в учебниках поэтики, особенно ясно выражено в судьбах С. История сатирического элемента в разнообразных произведениях русской литературы составила бы, в сущности, наиболее яркую и характерную сторону русской общественности, и именно потому не могла быть до сих пор представлена в достаточной полноте. Отдельные замечания по теории С. развеяны в статьях о выдающихся сатириках, особенно о Кантемире (Жуковского — «Сочинения», т. 5, Галахова — «Отеч. Зап.», 1849 г., №11, Дудышкина — «Современник», 1848 г., № 11). Ср. также Белинский, «Сочинения», т. VIII (о С. в русской литературе); Добролюбов, «Русская С. в век Екатерины» («Соч.», т. 1); Пятковский, «Очерки из истории русской журналистики» (в книге «Из истории нашего лит. и обществ, развитая», СПб., 1888); Афанасьев, «Русские сатирич. журналы» (М., 1859); Нагуевский, «Римская С. и Ювенал» (Митава, 1879) и ряд др. работ, посвященных Ювеналу; Bautain, «De la satire» (1816); Viollet-leDuc, «Histoire de la satire en France» (в «Oeuvres» Матюр. Ренье, 1853); Ch. Lenient, «La S. en France» (1859 — 1866, 2 отд.); Schade, «Satiren and Pasquille aus der Reformationszeit» (Ганновер, 1863); Erich Schmidt, «Der Kampf gegen die Mode in der deutsch. Litteratur des XVIII J.» («Im neuen Reich», 1880,. №39); Schneegans, «Geschichte der grotesken S.» (Страсбург, 1894).

А. Горнфельд.

Сатиры

Сатиры (saturoi) — в греческой мифологии лесные и горные духи, олицетворявшие элементарную грубую силу природы, что выражается в звериных атрибутах их внешнего облика. По Гесиоду, они имеют общее происхождение с горными нимфами и куретами и характеризуются поэтом как ничтожная и ни в чему неспособная порода. Глупые, плутоватые, склонные к проказам, падкие до вина и женщин, резвые и трусливые, они совмещают в себе свойства стихийных демонических сил и козлиной натуры, на что указывает самое имя (козел). Они отличаются сильно развитыми членами, имеют тупой нос, остроконечные козлиные унии, всклокоченную и щетинистую шерсть и сзади небольшой хвост. Они живут в лесах и горах, проводя время в охоте, плясках и занятиях музыкой; порой они вспугивают и разгоняют стада, или подкарауливают нимф, или участвуют в Дионисовых странствиях, прыгают, пьют и совершают разные глупые выходки. Их пляска, называвшаяся сикиннис, состояла из ритмического ряда прыжков, вследствие чего и сами они назывались прыгунами. Музыка С. была сельская, пастушеская; инструментами служили сиринга, флейта, цимбалы, кастаньеты и волынка. л людям С. были часто враждебны, преследовали женщин, являлись в образе домовых и т. п. В свите Диониса С. были непременными участниками оргии и спутниками бога, а потому самыми живыми и типичными представителями Дионисова культа. Вообще козел был животным, посвященным Дионису (тотемом бога), вследствие чего хор исполнителей Дионисовых дифирамбов состоял из С. В связи с этим некоторые (акад. Веселовский, «Три главы из исторической поэтики», СПб., 1899) склонны видеть в С., выступавших на Дионисовых празднествах в качестве исполнителей обрядового действа — ряженых, костюм которых заимствован у тотема чествуемого бога. Напротив, ВиламовицМеллендорф («Heracles», I, 1889, стр. 81 слл.) признает С. духами Пелопонесских гор и отрицает исконную связь их с так назыв. сатирическими хорами, полагая, что первоначально аттическими спутниками Диониса были конеобразные Силены (действительно на вазах VI и V в. обыкновенным является тип С. с лошадиным хвостом), на которых в VI в. были перенесены атрибуты пелопонесских С. Участвуя в хорах на Дионисовых празднествах, С. положили начало развитию греческой трагедии и, в частности, сатирической драмы. Древнее искусство изображало С. старыми, бородатыми существами отвратительной наружности, с обликом диких обезьян или леших. Со временем, однако, создался новый, художественный канон С. : младшие аттические художники стали изображать их в виде нежных юношей, занятых на доне природы различными забавами, собиранием винограда, приготовление вина, музыкальными упражнениями или участвующих в оргиях Диониса, в обществе Менад. Кроме С., в произведениях искусства встречаются также жены и дети С. Старший из С. назывался Силеном.

Литература: Muller-Wieseler, «Denkmaler der alten Kunst» (II, Геттинген, 1854 — 81); Jahn, «Berichte der Sach. Gesellsch. d. Wissensch.» (1846); его же, «Die Satyrn und das Satyrdrama» («Philologus», XXVII, 1-27); Heydemann, «Humoristische Vasenbilder aus Unteritalien» (Winkelman's «Programm», Б., 1870); его же, «Satyr, und Bakchennamen» (т. же, Галле, 1880); Wieseler, «De Pane et Paniscis atque Satyris cornutis in operibus artium Graecarum Romanarumque repraesentatus» (1875); Fortwangler, «Der Satyr anf Pergamon» («Winkelmannsprogramm», Берл., 1880); Preller-Robert, «Griechische Mythologie» (I, Б., 1894).

Н. О.

Сатурн

Сатурн — (Saturnus) — исконный национальный древнеримский бог, культ которого был одним из самых распространенных в Италии. Святилища С. можно было встретить всюду; многие местечки и города полуо-ва, наз. по имени бога; сама Италия, по преданию, именовалась в древности Сатурновой землей (Saturnia). В самом Риме святилище С. основанное, по преданию, Янусом (по др. Геркулесом), находилось у подошвы Kaпитoлийского холма и считалось древнейшим остатком доисторической эпохи Лация. Как явствует из этимологии слова (Saturnus от satus — посев), С. был богом земли и посевов. Ему приписывалось введение в Италии земледелия, садоводства, культуры винограда, удобрения земли, вследствие чего, как покровитель земледелия и податель плодородия, он считался, по преданию, доисторическим царем страны, переселившимся из Греции в Италию. Рассказывали, что С., низвергнутый с трона Юпитером, после долгих скитаний по морю прибыл в Лаций. В Риме существовало предание, что С. на корабле доехал по Тибру до Яникула, здесь нашел у Януса дружественный прием и затем основал себе убежище на другом берегу реки, у подошвы Капитолия, который раньше назывался холмом С. Исконное население Лация называлось Сатурновым; о поселянах, живших мирным трудом своих рук на лоне природы, говорили впоследствии, как об остатке Сатурнова поколения. Оттого же древнейший безыскусственный национальный размер, которым были сложены изречения Фавна и произведения древнейших поэтов, назывался Сатурновым (Сатурническим) или Фавновым. С именем С. было связано представление о золотом веке, когда народ жил в изобилии и вечном мире, не знал рабства, сословных неравенств и собственности. Когда С., подобно другим добрым царям и благодетелям человечества в римской мифологии, исчез, с ним исчез и чудный век, оставивший по себе лишь воспоминание. Учредителем культа С. считается Тулл Гостилий; постройка храма на месте древнего святилища относится к первым временам республики. Под храмом, который был воздвигнуть совместно в честь Сатурна и его супруги, богини Опс, находилось римское казначейство (aerarium Saturni), состоявшее как бы под охраною бога, при котором человечество знало изобилие и счастье. Изображение С. в течете целого года, за исключением декабрьских празднеств, у подножия было увито шерстяными лентами и как бы заковано, чтобы исходящая от бога благодать вечно была связана с городом и народом. Обряд богослужения в честь С. совершался по древнеримскому чипу, хотя при священнодействии жрец и молящиеся стояли с открытой головой (это называлось lucem facere), вероятно — вследствие влияния греческой обрядности и, в частности, по указанию Сивиллиных книг. Праздник С. назывался Сатурналии.

Н. О.

Сатурн

Сатурн — планета видимая, невооруженным глазом как звезда первой величины, тускло-желтого цвета и известная в глубочайшей древности. До открытая Урана в 1781 т. С. считался самой удаленной планетой от солнца. Среднее расстояние С. до солнца 1418 милл. км. (9,54 расстояний от земли до солнца). Эксцентриситет орбиты равен 0,056 (самый значительный после Меркурия и Марса). Расстояние С. до земли колеблется от 1180 милл. км. (когда оппозиция приходится в декабре) до 1630 милл. км. (верхнее соединение в мае). В зависимости от этого, диаметр видимого диска С. меняется от 20 до 14 секунд. Сидерический оборот С. 29 лет 54 дня; синодический 378 дней. Наклонность орбиты к эклиптике 21/2°. Диаметр С. равен 9-ти диаметрам земли; поверхность в 82, объем в 760, масса в 95 раз больше земли (т. е. 1/3500 массы солнца). Плотность С. наименьшая среди других планет, в 8 раз меньше плотности земли или только 5/7 воды. Наклонность экватора С. к эклиптике достигает 28°. Из сопоставления сжатия С. (1/9) со скоростью вращения следует, что плотность планеты сильно возрастает к центру, и потому части, близкая к поверхности, вероятно, не тверды и даже не жидки, а быть может представляют пылеобразное строение, подобное кометам или кольцам С. Это подтверждается и внешним видом С. Еще Кассини в 1675 г. заметил на С. полосы, параллельные экватору; подобные полосы, иногда розоватого цвета с мутно-зелеными промежутками, никогда не пропадали; пятна же замечались весьма редко. Первое достоверное наблюдение яркого белого пятна принадлежит Асафу Холлу. Из наблюдений своих (1876 г.) он вывел для периода вращения планеты 10h14m5. В новейшее время Стоили Вильмас и Бреннер утверждали, что видели много темных и светлых пятен. На рисунке Бреннера резкость пятен несомненно утрирована. Чрезвычайно большое альбедо (Аlbedo — отражательная способность) С. — 0,72 подтверждает, что мы видим лишь облакообразные формации в его атмосфере. Спектр С. — отраженный спектр солнца; только в красной и оранжевой частях его заметны широкие полосы поглощения. Темнейшая часть их приходится на длину волны в 618 mm. Существует некоторое указание, что С. еще не вполне остыл даже с поверхности и испускает собственный свет и тепло. В теории движения С. особенно известно так наз. «великое неравенство» С. и Юпитера, зависящее от близкой соизмеримости их движений и объясненное впервые Лапласом в 1785 г. Вследствие удаления своего от земли, С. почти не имеет фаз. Солнце с С. видно под углом в 3ў (в 10 раз меньше чем с земли). Свет и тепло солнца в 89 раз меньше, чем у нас. Для наших оптических средств земля была бы не видна с С., так как постоянно скрыта в лучах солнца. С. обозначается знаком, который объясняют или как символ косы, или как сокращение первых двух букв слова KronoV.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68