Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Вселенная Майлза Форкосигана (№12) - Комарра

ModernLib.Net / Космическая фантастика / Буджолд Лоис / Комарра - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 3)
Автор: Буджолд Лоис
Жанр: Космическая фантастика
Серия: Вселенная Майлза Форкосигана

 

 


Очень смущенный, Майлз закрыл файл, уничтожил все следы своей деятельности, вызвал на экран следующее заключение аутопсии и уставился на снимки искореженного тела. У смерти есть температура, и эта температура чертовски низкая. Майлз прервался на минутку, чтобы усилить на пару градусов работу комнатного обогревателя.

ГЛАВА 3

Катриона и подумать не могла, что визит Имперского Аудитора так перебудоражит сотрудников школы, где учился Николас. Но профессор, сам преподаватель с большим стажем, быстро дал понять, что это не официальный визит, и произнес все, что необходимо, дабы успокоить учителей. И все же они с дядей Фортицем пробыли в школе значительно меньше, чем рекомендовал ей Тьен.

Чтобы еще немного протянуть время, она провела для дяди небольшую экскурсию по достопримечательностям купола «Серифоза». Показала ему самые красивые сады, самые высокие смотровые площадки, откуда можно было увидеть комаррские ландшафты за пределами купола. Серифоза была столицей этого сектора планеты, но Катрионе по-прежнему приходилось делать над собой усилие, чтобы по барраярской привычке не думать о ней как о провинции. Границы барраярских провинций не были столь упорядочены, они шли вдоль рек и горных склонов, по следам былых битв, где графские армии проигрывали исторические сражения. Комаррские сектора аккуратно делили всю планету на геометрически правильные части. Но в самих так называемых куполах находились тысячи разнообразных строений, потерявших свои правильные очертания столетия назад, поскольку строились еще под открытым небом и в самых разных, зачастую совершенно не сочетающихся архитектурных стилях.

Несколько запоздало она сообразила, что заслуженного инженера стоило бы провести по самым глубоким техническим туннелям, показать ему энергетические установки и воздушные станции. Но уже пришло время обеда. В ходе экскурсии они оказались возле любимого ресторана Кэт, расположенного якобы на пленэре, где столики стояли в парке под застекленным небом. Поврежденный солнечный отражатель уже взошел и медленно проплывал по небосводу среди облаков — отражатель как бы прятался за ними, стыдясь своей искорежен ности.

Огромная власть Голоса императора, данная Имперскому Аудитору, практически не изменила дядю, с удовольствием отметила Катриона. Он по-прежнему искренне радовался великолепному десерту и под ее чутким руководством выбрал самые лучшие блюда в меню. Но сказать, что он не изменился вовсе, Катриона не могла: дядя стал несколько более сдержан и тщательно взвешивал свои слова, и не только тогда, когда речь заходила о математических и инженерных расчетах.

Сделав заказ, она проследила за взглядом дяди, который смотрел наверх, изучая отражатель.

— Реальной угрозы, что империя забросит проект с солнечным отражателем, ведь нет, правда? — спросила она. — Мы должны хотя бы его починить. Я хочу сказать… в нынешнем виде он кажется каким-то… каким-то разбалансированным.

— Вообще-то так оно и есть. Из-за солнечного ветра. И с этим придется что-то делать, причем чем быстрее, тем лучше, — ответил Фортиц. — Лично мне, во всяком случае, идея забросить данный проект очень не по душе. Это величайшее инженерное достижение первых колонистов Комарры, если, конечно, не считать куполов. Великое творение лучших людей. Если это диверсия… что ж, тогда ее совершили худшие представители рода человеческого. Вандализм, голый, бессмысленный вандализм.

Вряд ли художник, описывающий разрушение какого-нибудь великого произведения искусства, мог говорить более ядовито, чем дядя.

— Мне доводилось слышать рассказы комаррцев о том, что они испытали, когда войска адмирала Форкосигана захватили отражатель, а захватили они его в первую очередь. Не думаю, что отражатель имеет большое тактическое значение, с учетом огромных скоростей, на которых ведутся космические сражения, но психологический удар был, безусловно, очень силен. Будто мы захватили их солнце. Думаю, возвращение отражателя под контроль Комарры несколько лет назад было очень верным политическим шагом. Надеюсь, что нынешнее происшествие не сорвет это дело.

— Трудно сказать, — последовал сдержанный ответ.

— Поговаривали о том, чтобы снова открыть его смотровую площадку для туристов. Хотя теперь, надо думать, они счастливы, что не успели этого сделать.

— Но существуют экскурсии для особо важных персон. Я сам там был, когда несколько лет назад читал краткий курс в университете Солстиса. К счастью, в день аварии посетителей там не было. Но отражатель должен быть непременно открыт для публики, это полезно со всех точек зрения, в том числе — и для обучения. И возможно, стоит там создать музей, где бы рассказывалось, как его построили. Это был великий труд. Странно осознавать, что его основное практическое применение — создание болот на планете.

— Болота создают пригодный для дыхания воздух. Постепенно, — улыбнулась Катриона.

В представлении дяди чисто инженерная эстетика явно затмевает всякие там «глупые» биологические последствия.

— Ну да, а следующим номером ты начнешь защищать крыс. Насколько я понимаю, здесь водятся настоящие крысы?

— О да! В подкупольных туннелях крыс полно. А также хомяков и морских свинок. Ребятишкам нравится их ловить и держать как домашних любимцев. Вообще-то, если подумать, скорее всего вся эта живность тут появилась от привезенных домашних питомцев. Лично я считаю, что черно-белые крысы очень сообразительны. Сотрудники ветеринарной службы, занимающиеся контролем над популяцией, вынуждены работать в глубокой тайне от своих юных родственников. Еще у нас здесь есть тараканы. А где их нет? И в Экиноксе — дикие какаду. Несколько десятков лет назад сбежали две пары, а может, их просто выпустили. Теперь эти здоровущие яркие птицы летают повсюду, и люди их кормят. Санитарный контроль хотел было от них избавиться, но акционеры купола проголосовали против.

Официантка принесла заказанные салаты и ледяной чай, и разговор временно прервался, пока дядя с аппетитом поглощал свежий шпинат, манго, лук и сладкий пекан. Кэт так и думала, что сладкий пекан ему понравится. Продукция гидропоники Серифозы была лучшей на всей Комарре.

Воспользовавшись паузой во время перемены блюд, Кэт направила разговор в более интересующее ее русло.

— Ваш коллега лорд Форкосиган, он действительно прослужил тринадцать лет в Службе безопасности?

Или ты это сказал просто потому, что тебя раздражает Тьен?

— Три года в Военной академии и десять лет в Имперской службе безопасности, если быть точным.

— Как ему удалось туда поступить, ведь там экзамен по физподготовке?

— Непотизм, я думаю. В некотором роде. Но надо отдать ему должное, в дальнейшем он, судя по всему, этим преимуществом не пользовался. Я с большим интересом прочитал его полностью засекреченное досье, когда Грегор попросил меня вместе с другими Аудиторами рассмотреть кандидатуру Форкосигана.

Кэт подавила легкое разочарование.

— Засекреченное… Значит, ты мне ничего не сможешь рассказать…

— Ну, — ухмыльнулся Фортиц с набитым салатом ртом. — Был там один эпизод на Дагуле. Несколько лет назад. Ты наверняка слышала о нем. О побеге из цетагандийского лагеря для военнопленных огромной группы заключенных мэрилакцев.

Кэт смутно что-то такое припоминала. В то время она была полностью захвачена радостями материнства и мало обращала внимания на новости, особенно на что-то столь далекое, как галактические новости. Но она кивнула, поощряя дядю продолжать.

— Теперь это уже старая история. Насколько я понял со слов Форкосигана, мэрилакцы снимают фильм на этот сюжет. Называется «Великий побег» или что-то в этом роде. Они пытались нанять его — точнее, того, под чьей личиной его знали, — в качестве технического консультанта фильма. Это предложение он был вынужден с сожалением отклонить. Но стремление Имперской безопасности сохранить в тайне события, которые мэрилакцы собираются показать по галактическому видео, кажется мне задачей несколько сложноватой даже для службы безопасности. Ну, в любом случае Форкосиган был тайным агентом Барраяра, и именно он организовал этот побег.

— А я и не знала, что там действовал наш агент.

— Он был подсадной уткой в самом лагере.

Получается, что та шуточка о храпящих мэрилакцах… вовсе не шутка.

— Если он был настолько хорош, то почему ушел в отставку?

— Хм. — Прежде чем ответить, дядя хлебом подобрал с тарелки остатки подливки, — Я могу тебе выдать только отредактированную версию событий. Он ушел не добровольно. Пару лет назад он был тяжело ранен, настолько тяжело, что потребовалась криозаморозка, и некоторые ее последствия оказались неизлечимы. Он был вынужден уйти по состоянию здоровья, и он… хм… не очень хорошо справился с ситуацией. Не мое дело обсуждать подробности.

— Если он был настолько тяжело ранен, что потребовалась криозаморозка, значит, он был мертв! — изумлено воскликнула Кэт.

— Технически, надо полагать, так оно и было. В наши дни понятия «жив» и «мертв» не так определенны, как в Период Изоляции.

Итак, у дяди есть сведения медицинского характера о мутации Форкосигана, которые ее так интересуют. Если, конечно, дядя вообще обратил на них внимание. А сведения есть наверняка, потому что военная медицинская комиссия очень строгая и скрупулезная.

— Так что, дабы такая подготовка и огромный опыт не пропали втуне,

— продолжил дядя Фортиц, — Грегор подыскал Форкосигану подходящую работу на гражданке. Как правило, обязанности Имперского Аудитора не требуют отменной физической подготовки… Хотя, должен признаться, мне лично очень пригодилось наличие человека моложе меня и значительно, я бы сказал, миниатюрнее, чтобы провести исследования наружной стороны отражателя в открытом космосе. Боюсь, я несколько злоупотребил его терпением, но он действительно оказался весьма наблюдательным.

— Он и правда ваш помощник?

— Ни в коем случае! Какой идиот это сказал?! Все Аудиторы равны. Главенство хорошо лишь иногда, чтобы разобраться с делами чисто административного характера в тех редких случаях, когда мы работаем командой. Форкосиган, как благовоспитанный молодой человек, вежлив к моим сединам, только и всего, но он абсолютно независимый Аудитор, обладающий всеми правами, и волен делать все, что ему заблагорассудится, В данный момент ему заблагорассудилось изучить мои методы. А я не премину воспользоваться этим, чтобы изучить его методу.

Видишь ли, по нашей работе учебников нет. Когда-то было предложение, чтобы Аудиторы сами его создали, но они сочли — и, по-моему, очень мудро, — что от этого будет больше вреда, чем пользы. Вместо этого у нас есть архивы, где хранятся отчеты Аудиторов. Просто прецеденты, никаких правил. Не так давно некоторые из вновь назначенных Аудиторов предприняли попытку еженедельно читать несколько старых отчетов, а затем собираться за ужином, чтобы их обсудить и проанализировать. Очень захватывающее мероприятие. А ужины — просто объедение. У Форкосигана — фантастическая повариха.

— Но это ведь его первое задание, да? И… он был назначен просто так, по императорскому пожеланию?

— Сначала у него было первое задание как у временного, Девятого Аудитора. Очень трудное, внутри самой СБ. Совершенно не для меня работенка.

— О Господи! Неужели он имеет какое-то отношение к тому, что прошлой зимой в Имперской службе безопасности сменилось два шефа?

— Лично я предпочитаю технические расследования, — дипломатично заметил дядя.

Пока Катриона переваривала информацию, появились заказанные ими сандвичи с цыпленком. Так чего же она на самом деле ищет? Какой поддержки? Она вынуждена признаться, что Форкосиган, с его холодной улыбкой и теплыми глазами, ее волнует, но не могла понять почему. Он довольно-таки язвителен. Уж наверняка она не испытывает подсознательного предубеждения к мутантам, когда Никки…

В Период Изоляции, если бы у меня родился кто-то вроде Форкосигана, то во имя сохранения генофонда моим материнским долгом было перерезать младенцу горло.

Никки, к счастью, избежал бы подобной участи. На время.

Периоду Изоляции пришел конец. Навсегда. Слава Богу.

— Мне кажется, Форкосиган вам нравится, — попробовала она подобраться с другой стороны к интересующему ее вопросу.

— И твоей тете тоже. Мы с ней прошлой зимой несколько раз приглашали его на ужин. Вообще-то, если припомнить, именно тогда ему пришла в голову мысль устроить эти дискуссионные встречи. Я знаю, что поначалу он тихий — из осторожности, надо полагать, — но становится очень шустрым, как только представляется возможность.

— Он тебя забавляет?

На саму Катриону Форкосиган произвел какое угодно впечатление, только не забавное.

Проглотив кусок сандвича, дядя вновь поглядел на скрытый за облаком отражатель.

— Я преподаю инженерное дело вот уже более тридцати лет. Это довольно утомительное занятие. Но каждый год я с удовольствием обнаруживаю среди своих студентов нескольких очень ярких и талантливых, ради которых и стоит преподавать. — Он отпил глоток пряного чая и заговорил еще медленнее. — Но гораздо реже — в лучшем случае раз в пять, а то и десять лет, среди моих учеников появляется настоящий гений, и тогда удовольствие преподавать становится честью, которую ты лелеешь всю жизнь.

— Вы думаете, он гений? — подняла бровь Кэт. Этот зануда фор?

— Ну, пока что я не очень хорошо его знаю. Но полагаю, что да, он гений. По крайней мере периодами.

— Разве можно быть гениальным периодами?

— Все гении, встречавшиеся мне на пути, были гениальны именно периодами. Чтобы тебя признали гением, достаточно проявить гениальность один раз, знаешь ли. Но в нужный момент. А, вот и десерт! М-м, просто великолепно! — Дядя Фортиц радостно набросился на шоколадный десерт со взбитыми сливками и орехом пекан.

Кэт нужны были сведения личного характера, но она по-прежнему получала лишь информацию о карьере интересовавшего ее лица. Придется, видимо, действовать более прямолинейно. Аккуратно отломив ложечкой кусочек яблочного пирога с мороженым, она наконец набралась храбрости:

— Он женат?

— Нет.

— Меня это удивляет. — Или нет ? — Он ведь из высших форов, из самых высших. В один прекрасный день он станет графом, ведь так? Он, мне кажется, богат, занимает высокое положение… — Кэт замолчала. Господи, что она творит?! Она что, намеревается спросить, что же с ним не так, из-за чего он до сих пор не женат? Какое генетическое нарушение сделало его таким, какой он есть? И от кого он его унаследовал, от отца или от матери? Он импотент, стерилен, как он действительно выглядит без этих дорогих одеяний? Скрываются ли под его одеждой более серьезные уродства? Он гомосексуалист? Не опасно ли оставлять Никки с ним наедине? Ничего этого она спросить не может, а обходные и наводящие вопросы явно не приведут к цели. Черт побери, куда проще было бы получить нужные ей сведения, разговаривай она не с дядей, а с его женой.

— Последние десять лет он все больше находился за пределами империи, — ответил профессор, будто это что-то объясняло.

— У него есть братья или сестры? — Нормальные братья или сестры.

— Нет.

Плохой признак.

— Ой, нет, вру, — спохватился дядя Фортиц. — У него есть брат. Не в обычном смысле, правда. У него есть клон. Хотя и не похожий на него.

— Это… Если он… Я не понимаю…

— Если тебя это интересует, то придется тебе попросить объяснений у самого Форкосигана. Это все достаточно сложно даже по его меркам. Сам же я этого парня пока не видел. — Проглотив очередную ложку десерта, он добавил: — Кстати о братьях и сестрах, когда вы планируете подарить их Николасу? В твоей семье вскоре могут возникнуть проблемы, если ты и дальше будешь с этим тянуть.

Кэт улыбкой скрыла охватившую ее панику. Осмелится ли она все рассказать дяде? Брошенное ей Тьеном обвинение в предательстве все еще звучало у нее в голове, но она так устала, просто до смерти устала от этой дурацкой таинственности. Если бы только здесь была тетя…

Она мрачно подумала о противозачаточном имплантате, этом кусочке галактической медицины, который Тьен безоговорочно принял. Имплантат давал ей галактическую стерильность без галактической свободы. Современные женщины охотно расставались с риском и тяготами естественного вынашивания плода в пользу безопасного и весьма эффективного маточного репликатора, но одержимость Тьена сохранить его заболевания в тайне лишила Кэт этого блага галактической медицины. Даже если он и излечится соматически, то генетически все равно останется болен, и все его потомство будет подвергаться генсканированию. Неужели он действительно не хочет иметь больше детей? Когда она как-то раз попыталась поговорить с ним об этом, он отмахнулся от нее, заявив, что всему свое время. А когда старта настаивать, разозлился и обвинил ее в занудстве и эгоизме. И это его заявление безотказно сработало, заставив ее замолчать. Как всегда.

— Мы столько раз переезжали с места на место, — уклончиво ответила Катриона. — Я ждала, когда положение Тьена наконец сделается стабильным.

— Он кажется довольно… э-э-э… суматошным. — Дядя Фортиц приподнял бровь, предлагая ей… Что?

— Я… Я не стану утверждать, что все идет гладко. — В общем, недалеко от истины. Тринадцать мест работы за десять лет. Может, для делающего карьеру бюрократа это нормально? Тьен утверждает, что это необходимо. Никто не дорастает до руководящих должностей, сидя на одном месте, и ни один начальник не потерпит над собой бывшего подчиненного. Так что для того чтобы достичь высокой позиции, нужно пошевеливаться. — Мы восемь раз переезжали. Я бросила шесть садов. А в двух наших последних резиденциях я не сажала ничего, только в горшках. И при переезде сюда вынуждена была бросить большую часть своих растений.

Может, на своем комаррском посту Тьен все-таки останется? Как он может рассчитывать на повышение, если нигде не задерживается достаточно долго для того, чтобы его заслужить? Первые предложенные ему должности были весьма незначительны, тут она с ним согласна. И Кэт прекрасно понимала, что он хочет продвинуться как можно быстрее. Первые годы жизни молодой семейной пары и должны быть не очень обустроены, поскольку они только вступают во взрослую жизнь. Ну, во всяком случае, так было с ней. В конце концов, ей ведь было тогда только двадцать. А Тьену — тридцать, когда они поженились.

На каждом новом месте он начинал работать с большим энтузиазмом и очень напряженно. Ну, по крайней мере по много часов. Вряд ли кто мог работать более напряженно, чем он. А потом энтузиазм постепенно угасал, он начинал жаловаться, что работы много, а отдачи мало и поощряют его редко. Коллеги ленивые, начальники — придиры. Во всяком случае, по его словам. Когда он начинал материть своих начальников, это означало, что вскоре предстоит поиск новой работы… хотя с каждым разом найти ее становилось все труднее и труднее. А потом он снова загорится энтузиазмом, и все пойдет по кругу. Но пока что, на этой очередной работе, сверхтонкий слух Катрионы не улавливал плохих признаков, а они на Комарре вот уже почти год. Может быть, Тьен наконец нашел свою — как там сказал Форкосиган? — свою страсть. Его нынешний пост оказался лучшим из всех, что у него были. Может, ради разнообразия все пойдет на лад? Если она выдержит еще немного, все устроится, и добродетель будет вознаграждена? А учитывая, что над ними висит дамоклов меч дистрофии Форзонна, у Тьена есть веские основания быть нетерпеливым. Он-то ведь не располагает неограниченным временем.

А ты собираешься жить вечно? От моргнула, прогоняя эту мысль.

— Твоя тетя не уверена, что ты счастлива, детка. Тебе не нравится Комарра?

— Да нет, нравится, — быстро ответила она. — Признаюсь, что немного скучаю по дому, но это не значит, что мне здесь плохо.

— Она считала, что ты воспользуешься возможностью отдать Никки в комаррскую школу, чтобы он обогатил, как она изволит выражаться, свое культурное образование. Я не хочу сказать, что та, где мы были сегодня утром, плоха, наоборот. И я непременно сообщу об этом тете, чтобы она успокоилась.

— Было у меня такое искушение. Но в комаррской школе у Никки могли возникнуть проблемы. Ведь он барраярец, инопланетник. Вы ведь знаете, как могут быть жестоки дети этого возраста к тем, кто отличается от них. Тьен посчитал, что закрытая школа будет более подходящей. Очень многие семьи высших форов, живущие в этом секторе, отправляют туда своих детей. Тьен решил, что там Никки сможет приобрести хорошие знакомства.

— У меня не сложилось впечатления, что Никки обладает социальными амбициями. — Сухость дядиного тона несколько смягчили морщинки в углах глаз. Ну что она может на это сказать? Защищать решение, принятое не ею? Признать, что считает Тьена неправым? Но как только она начнет жаловаться на Тьена, то вряд ли сможет остановиться прежде, чем выложит свои самые больные проблемы. К тому же тот, кто жалуется на своего супруга или супругу, как правило, выглядит ужасно.

— Ну, знакомства для меня. — У нее никогда не было желания обзаводиться ими, хотя Тьен и считал, что она просто обязана.

— А! Это хорошо, что у тебя появились друзья.

— Да… — Она собрала с блюдца остатки яблочного сиропа.

Подняв глаза, Кэт заметила приятного молодого комаррца, стоявшего в дверях патио и не сводившего с нее глаз. Чуть поколебавшись, юноша подошел к их столу.

— Госпожа Форсуассон? — неуверенно проговорил он.

— Да? — вопросительно подняла бровь Кэт.

— О, я так и думал, что это вы. Меня зовут Андро Фарр. Мы с вами встречались на приеме в честь Зимнепраздника, устроенном для служащих Проекта Терраформирования несколько месяцев назад, помните?

С трудом.

— Ах, да! Вы были чьим-то гостем?

— Да. Марии Трогир. Она — инженер-технолог отдела использования избыточного тепла. Или была им… Вы ее знаете? То есть я хочу сказать, она никогда с вами не разговаривала?

— Нет, мы не очень хорошо знакомы. — Катриона встречала эту молодую комаррианку раза три от силы, на тщательно спланированных официальных мероприятиях. И Кэт всегда на этих приемах отдавала себе отчет, что является представителем Тьена и ей необходимо сердечно улыбаться и приветствовать всех пришедших, так что на частные беседы у нее просто не было времени. — А она собиралась со мной поговорить?

Юноша огорченно вздохнул:

— Не знаю. Я подумал, что вы с ней, возможно, подруги или хотя бы приятельницы. Я разговаривал со всеми ее друзьями, которых смог отыскать.

— Ах вот как… — Катриона не знала, стоит ли продолжать этот разговор.

Фарр, казалось, почувствовал ее настроение и слегка покраснел.

— Простите. Кажется, я оказался в довольно сложной семейной ситуации и не могу понять почему. Это застало меня врасплох. Но… Но, видите ли… около шести недель назад Мария сказала мне, что выезжает на полевые работы по заданию департамента и вернется примерно недель через пять, но точно не уверена. Она не дала мне никаких комм-кодов, по которым ее можно найти, и сказала, что, по всей вероятности, сама звонить тоже не сможет и чтобы я не беспокоился.

— А вы… хм… живете с ней?

— Да. Ну, время шло и шло, а от нее ни слуху ни духу… В конце концов я позвонил начальнику ее отдела, администратору Судхе. Он сказал мне что-то маловразумительное. На самом деле мне кажется, он просто хотел от меня поскорее отделаться. Так что я заявился туда сам и разыскал его, и он сказал, — Фарр судорожно сглотнул, — что она внезапно уволилась шесть недель назад и уехала. Как и ее шеф, Радоваш, тот самый, с которым Мария сказала, что едет в поле. Похоже, Судха считает, что они… уехали вместе. Все это полная бессмыслица.

Идея бегства от сожителя, не оставляя ему своих координат, для Катрионы очень даже имела смысл, но вряд ли сейчас было уместно об этом говорить. Кто знает, какую глубоко упрятанную неудовлетворенность Фарр не сумел разглядеть у своей дамы?

— Мне очень жаль, но я ничего об этом не знаю, Тьен никогда об этом не упоминал.

— Простите, что побеспокоил вас, сударыня. — Поколебавшись, он собрался уйти.

— А вы говорили с госпожой Радоваш? — осторожно поинтересовалась Катриона.

— Пытался. Она отказалась со мной разговаривать.

И это тоже вполне понятно, если ее пожилой супруг сбежал с более молодой и красивой женщиной.

— Вы смотрели списки пропавших в службе безопасности купола? — спросил Фортиц. Катриона сообразила, что не представила дядю, но, поразмыслив, решила этого не делать.

— Пока нет. Но, наверное, посмотрю.

— М-м, — протянула Катриона. Стоит ли поощрять парня на дальнейшие поиски этой девушки? Похоже, та решила просто сбежать от него. Интересно, почему девушка выбрала такой способ разрыва отношений — потому что сама стерва или потому что он чудовище? Трудно сказать. Никогда не знаешь, какой скелет спрятан в чужом шкафу и какие страшные пороки скрываются за очаровательными улыбками.

— Она оставила все свои вещи. И своих кошек. Я теперь не знаю, что с ними делать, — жалобно проговорил парень.

Катрионе доводилось слышать об отчаявшихся женщинах, бросавших все, включая даже детей, но тут вмешался в разговор дядя Фортиц:

— Как-то это довольно странно. На вашем месте я обратился бы в службу безопасности, хотя бы ради собственного спокойствия. В случае необходимости вы всегда сможете потом извиниться.

— Я… Пожалуй, я так и сделаю… Всего доброго, госпожа Форсуассон, сэр. — Взъерошив рукой волосы, молодой человек вышел через псевдокалитку в парк.

— Наверное, нам пора возвращаться, — предложила Катриона, когда юноша скрылся из виду. — Следует ли нам прихватить что-нибудь из еды для лорда Форкосигана? Здесь готовят всякие вкусные вещи на вынос.

— Не уверен, что он вообще замечает, что пропустил обед, когда занят какой-то проблемой, но предложение стоящее.

— Вы не знаете, что он любит?

— Все, насколько я понимаю.

— Нет ли у него аллергии на какую-либо еду?

— По-моему, нет.

Катриона быстро выбрала несколько питательных и сбалансированных блюд, надеясь, что все эти красиво выложенные овощи не окажутся в конечном итоге в помойке. Ведь с мужчинами никогда нельзя быть в чем-то уверенной. Получив заказ, они с дядей Фортицем покинули ресторан и направились к ближайшей станции автокаров, чтобы вернуться в секцию Серифозы, где жили Форсуассоны. Катриона по-прежнему не очень понимала, каким образом Форкосиган сумел справиться со своим положением мутанта на их запуганной мутагенными катастрофами планете. Может, за счет того, что большую часть времени пребывал за пределами Барраяра? Только вот есть ли какая-нибудь польза от этой информации для Никки?

ГЛАВА 4

Департамент, который курировал Этьен Форсуассон, занимал два этажа в верхней части башни, где располагались административные службы купола «Серифоза». Башня, построенная в конце одного из боковых ответвлений купола, стояла отдельно от других имеющих пригодную для дыхания атмосферу строений. Пока они поднимались вверх по эскалатору, Майлз без всякого удовольствия глядел на атриум со стеклянной крышей. Он готов был поклясться, что слышит свист утекающего воздуха через плохо затянутый вентиль.

— А что будет, если кто-нибудь швырнет камень в окно? — шепнул он стоящему рядом профессору.

— Да практически ничего, — так же шепотом ответил Фортиц. — Возникнет довольно-таки приличная тяга, но разница давления не такая уж большая.

— Верно. — Купол «Серифоза» был на самом деле не аналогичен космической станции, несмотря на обманчивое сходство в архитектуре. Воздух внутри купола по большей части получали из наружной атмосферы. Вентиляционные шахты, разбросанные над всем комплексом купола, втягивали воздух Комарры, фильтровали его, избавляя от избытка углекислого газа, свободно пропускали азот и доводили до пригодного концентрацию кислорода. Процентное содержание кислорода в природной атмосфере Комарры было по-прежнему слишком низким для крупных млекопитающих, вынужденных пользоваться респираторами, но общее количество его было огромно по сравнению с количеством кислорода даже в самых богатых куполах планеты. — До тех пор, пока работает энергетическая система.

Они сошли с эскалатора и проследовали за Форсуассоном из центрального атриума по коридору. Вид ящика с респираторами, висящего возле пожарного шланга, несколько успокоил Майлза — значит, комаррцы не совсем уж отмахиваются от привычной опасности. Хотя выглядел ящик подозрительно пыльным. Интересно, а пользовались ли им вообще хоть раз с того момента, как он был тут установлен много лет назад? И проверяли ли его? Если бы Майлз был здесь с военной инспекцией, то наверняка поразвлекся бы, остановив всю компанию прямо сейчас и разобрав ящик на части, чтобы удостовериться, что респираторы и баллоны находятся в рабочем состоянии. Впрочем, как Имперский Аудитор он и сейчас может это проделать и вообще предпринять все, что ему в голову взбредет. Когда он был помоложе, его самым большим грехом была импульсивность. Иногда в припадке ночной меланхолии Майлз размышлял, не погорячился ли император Грегор, назначив его Имперским Аудитором. Власть, как известно, развращает, но в данном случае Майлз скорее чувствовал себя котом в бочке со сметаной. Владей собой, мой мальчик!

Ящик с респираторами благополучно остался позади. Форсуассон, прямо как туристический гид, показывал на помещения, занимаемые различными подразделениями своего департамента, не предлагая, впрочем, зайти внутрь. Вообще-то, откровенно говоря, в этих административных офисах особенно и смотреть было не на что. То, что действительно представляло интерес, находилось за пределами купола, на опытных станциях, экспериментальных секциях и биотических участках, разбросанных по всему сектору «Серифоза». А в этих помещениях Майлз обнаружил бы лишь комм-пульты. И конечно, комаррцев.

Много-много комаррцев.

— Сюда, господа. — Форсуассон провел их в комфортабельную просторную комнату с большим голо-видео. Помещение выглядело как любой конференц-зал, которых Майлз за свою резко оборвавшуюся военную карьеру видел во множестве во время всяких совещаний. И запах тут стоял соответствующий. Везде одно и то же. Что-то мне подсказывает, что самой сложной задачей для меня сегодня будет не заснуть. Вокруг стола сидели полдюжины мужчин и женщин, нервно теребя папки с досье и видеодиски, а еще двое, бормоча извинения, вошли в зал следом за двумя Аудиторами. Форсуассон жестом предложил высоким гостям места слева и справа от себя. Поприветствовав собравшихся улыбкой, Майлз уселся на стул.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5