Новые персонажи

 
      – Притормози-ка, Коля, - распорядился Ольшанский и первым выбрался из остановившейся машины.
      – Уже приехали? - сонно пробормотала Лана из-под одеяла. Она дремала, свернувшись в клубок на заднем сиденье.
      – Техническая остановка, - сказал ей Сварог. Подумал малость и выбрался наружу вслед за Ольшанским. Потянулся. Будь возможно, он бы тоже сейчас вздремнул еще часиков пять. Общий подъем сыграли, как и было накануне уговорено, с рассветом… Словом, толком поспать удалось часа два. Да и сон вполуха, вполглаза вряд ли можно назвать полноценным. А после скорого завтрака сразу и отъехали. На все стенания Ланы, что она не может так, что ей надо вымыться как следует, привести себя в порядок, отвечали: «Так оставайся, с собой не тащим, на обратном пути подберем». Однако в лесничестве она не осталась.
      – Не хотите взглянуть на наш Аркаим сверху? - олигарх появился из-за кедра, застегивая ширинку.
      – Отчего бы не взглянуть.
      – Тогда, как говорится, пройдемте. Ключник, останешься здесь…
      Они сошли с дороги, обогнули заросли кустов, прошли сквозь молодой ельник и вышли к обрыву, протянувшемуся вниз острыми гранями камней метров на триста. Они находились сейчас на вершине одной из сопок, окружавших огромную долину.
      Было около десяти часов утра. В общем-то, пора бы утреннему туману и рассеяться без остатка. Ан нет. Туман в долине рассеиваться, похоже, и не помышлял. Он слоился по долине, окутывал ее молочно-белыми, плавно перекатывающимися клубами. Из-за тумана не то что древнего города не было видно - все в долине было скрыто от глаз туманом. Ну ладно туман! Что туман по сравнению с тем, что висело в небе…
      Серое утреннее небо кое-где было запятнано белыми, похожими на клочья овечьей шерсти облаками, медленно кочевавшими на восток почти по безветренному небу. И среди этой благолепной акварели, аккурат над противоположной сопкой, висел натуральнейший, всамделишный, огромный смерч. Он был таким, каким его всегда показывали в телерепортажах: темно-серая воронка, тонкой извивающейся «ногой» шарящая по земле. Черт его знает, без бинокля не видно, вбирал ли в себя и закручивал ли сейчас этот смерч камни, траву и деревья, вырывая их с корнем, но вертелся он как заводной.
      Сварог аж прикрыл глаза и потряс головой. А когда поднял веки, смерч никуда не делся, не оказался бредом и наваждением.
      Насчет наваждения Сварог решил все же удостовериться, включив магическое зрение…
      Оп-па! Л-любопытно. А непростое, однако, явление сибирской природы мы тут наблюдаем, все из себя такие счастливые. Внутри смерча кое-где мерцали немногочисленные крохотные зеленоватые огоньки, наводя на невольное сравнение со светляками в ночной траве. М-да, вроде бы смерч - творение не магической природы, но, тем не менее, совсем уж без магии, выходит, не обошлось. То же самое, между прочим, творилось и с туманом. Кое-где внутри него вспыхивали зеленоватые точечки. Вспыхнут и погаснут. В другом месте снова вспыхнут и снова погаснут.
      Но даже если выключить магическое зрение и забыть об этих неприродного происхождения зеленоватых вкраплениях, все равно не удается отделаться от ощущения, что перед тобой фрагмент некоего неземного пейзажа, словно не на краю обрыва стоишь, а на пороге звездных врат и сейчас распахнется вход в иные миры…
      – Хотел бы уйти я в небесный дым, измученный человек, - проговорил Ольшанский.
      – Что? - невольно вырвалось у Сварога.
      – Да вот… Припомнилось отчего-то, - сказал Ольшанский. - Туман этот удивительно похож на тот, сквозь который я шел в своем видении к монастырю.
      – Еще бы ему не быть похожим. Туман - он и есть туман.
      – Не скажите, - возразил Ольшанский, закуривая. - Нет двух совершенно одинаковых предметов или явлений. Даже фонарные столбы при всей своей похожести чем-то друг от друга отличаются.
      – Странно, что вы обращаете внимание на туман, когда над головой висит такая вот дура.
      – А она который день уже висит. Уже не актуально. Правда, до сего дня она висела несколько севернее, медленно перемещаясь к востоку, а сегодня вот передвинулась сюда. Все метеорологи давно уже на ушах стоят из-за этой хреновины. Симпозиумы готовятся созывать. Кстати, вполне безобидная штука при всей угрожающей внешности, стихийных бедствий и разрушений народному хозяйству не причиняет.
      – Аркаима с этой обзорной площадки я так, похоже, и не увижу.
      – Не повезло нам с туманом, - сказал Ольшанский, бросил недокуренную сигарету под ноги и брезгливо растоптал. - Он там, уж поверьте мне. Мысленно проведите линию от себя к просвету между теми двумя дальними сопками. Видите? На этой линии, где-то примерно посередине долины, но все же чуть ближе к нам, и находится Аркаим. А еще, благоволи погодка, мы бы увидели рядом с древним городом лагерь археологов.
      – Тут еще и археологи? - удивился Сварог.
      – Ага, - кивнул Ольшанский. - Я вам разве не говорил? Археологи нашего Шантарского университета под руководством ученейшего доцента из самой Москвы удовлетворяют тут свой научный интерес на мои деньги.
      – И сколько среди них настоящих археологов, а сколько ваших людей, оставленных приглядывать за ученым народом?
      – Моих двое, - спокойно ответил Ольшанский. - Вполне достаточно, чтобы держать тут все под контролем и вовремя оповещать меня о научных открытиях. Ну мало ли, выкопают что-то ценное или до чего-то гениального додумаются. Важно, чтобы я первым узнал и именно я, а не какие-нибудь китайцы или москвичи, решал, что делать дальше.
      – Скажите… а зачем вам понадобились еще и археологи?
      Олигарх хмыкнул:
      – Я так и понял, что вы сейчас меня об этом спросите.
      – Значит, продумали и ответ?
      – А чего его продумывать. Ответ на самом деле простой - а вдруг чего нароют. Лишним не будет.
      – Ага, значит, полной уверенности у вас нет. До последнего проверяете, перепроверяете?
      – Полную уверенность даст наступление часа Икс. И он не за горами.
      – А если его наступление ничего не принесет?
      – Не может не принести, - с фанатичной убежденностью отрезал Ольшанский. - Ну, пора в машину. Начинается последняя часть нашей трагедии. Кстати, о древнегреческих трагедиях. Знаете такое понятие в них - неотвратимость Рока? Предначертано - значит, обязательно сбудется…
      Они въехали в долину и остановились у границы тумана. Дальний свет обеих машин нисколько не пробивал серую пелену которая в высоту достигала полтора человеческих роста. Ехать дальше было безрассудством.
      – Все, выходим, - скомандовал Ольшанский. - Тут пройти метров семьсот, не больше.
      Они выбрались наружу. Лана подошла к светло-серой стене, окунула руку в туман.
      – Такое впечатление, что он живой.
      – Смотри, чтобы не укусил, - с мрачным видом пошутил Ключник, забрасывая за спину автомат.
      – Я первый, вы за мной, - Донирчеммо Томба забросил за спину небольшой рюкзак, бегло осмотрел охотничий карабин. - Дистанция метр. Возьмите каждый по фальшфейеру. Вон там.
      Он пнул сумку, которую охранники вытащили среди прочих из багажника.
      – Если отстанете, зажигайте огонь, по нему легче будет найти. Все готовы?
      Лесник уверенно распоряжался, и никто не думал оспаривать его право стать на время главным.
      Двинулись. Шли цепочкой. Темп лесник держал невысокий, поэтому сохранять дистанцию было нетрудно. Сварог обернулся, встретился взглядом с идущим позади него Ключником. «Интересно, орелик, - подумал Сварог, - а ты тоже веришь в идею фикс своего начальника? Или просто следуешь за ним тенью?…»
      Что характерно: чем дальше они забирались в глубь долины, тем реже становился туман. Вот уже видна не только спина впереди идущего, но также и спина идущего перед ним. Вот и землю под ногами можно разглядеть. А вот уже можно разглядеть впереди зеленые стенки палаток… То ли туман понемногу рассеивался, то ли по непонятным физическим (а может, и не только физическим) законам его плотность падала с приближением к Аркаиму
      К палаткам подходили, уже сбив изначальный походный порядок. Цепочка сама собой распалась, потому как отпал смысл идти друг за другом след в след - возле палаток было уже вполне сносно все видно, по крайней мере по сравнению с тем, что творилось на входе в долину.
      Палатки были шатровые, армейского образца, Сварогу хорошо знакомые. Отсюда, от палаток, уже можно было видеть очертания первой, внешней кольцевой стены Аркаима. Стена была высотой метра три…
      Высоко в небе вдруг раскатисто прогрохотало, заставив всех вздрогнуть, а кое-кого присесть и схватиться за оружие. Эхо унеслось в тайгу, дробясь в чащобе. Вроде бы гром, да только с чего бы это грому громыхать при чистом небе…
      – Гроза? - оказавшаяся рядом со Сварогом Лана испуганно прильнула к нему.
      – Гроза, - не стал еще больше пугать девушку Сварог. - Во время таких туманов в тайге грозы - явление зауряднейшее.
      – Странно, - раздался голос Ольшанского. - Никого не слышно и не видно.
      Олигарх показал указательным пальцем на одного из своих охранников, потом - на палатку. Охранник кивнул и направился к входу в брезентовый шатер. Откинул закрывающую вход полу, достал из кармана фонарик, более похожий на авторучку, посветил им внутри, потом на несколько секунд скрылся в палатке, но тут же вышел и почти бегом вернулся к ждавшим его.
      – Одни трупы, - доложил вернувшийся охранник. - Стреляли недавно. Еще порохом воняет.
      – Бля-я, - протянул Ольшанский и провел ладонью по лицу, словно паутину смахивал. - Живо сходи проверь вторую палатку. Хотя вряд ли кого-то… - И безнадежно махнул рукой. - Но ты все же сходи!
      – Если недавно, то палили определенно из бесшумки, - сказал Ключник, скидывая с плеча автомат и сдвигая предохранитель, - иначе мы бы услышали.
      – Опять ваши китайцы? - спросил Сварог у Ольшанского.
      – Похоже на то. Но как они меня вычислили?!
      – А зачем им убивать археологов?
      – Чтоб лишние под ногами не путались, - ответил за хозяина Ключник. - Надо идти туда. - Он показал в сторону Аркаима. - За стенами будет спокойнее.
      «Не факт, мин херц, ой не факт, - подумал Сварог, но о своих сомнениях решил промолчать. - Очень уж все здорово смахивает на засаду. А раз так, то и до стен не дадут добраться…»
      Ключник махнул рукой своим подчиненным, показывая, чтобы взяли хозяина в живое кольцо.
      – Во второй палатке только ящики, - доложил вернувшийся охранник. - Видимо, сперва всех согнали в этот шатер, а уж потом… Еще видел, что под навесом, где они обедали, лежит женщина в белом платке. Повар, наверное…
      – С-суки… - сквозь зубы проговорил кто-то из охранников.
      – Где вход в Аркаим? - спросил Сварог у Ключника.
      Ключник показал рукой влево.
      – Там. До него метров триста.
      – Я бы на их месте прихватил нас прямо здесь, - сказал Сварог, оглядываясь. - Но если до сих пор не прихватили…
      – Хотите сказать, ждут у ворот, - понимающе кивнул Ключник. - Возможно, возможно… Ну мы туда и не пойдем! Перелезем здесь.
      – Как перелезем? - быстро спросил Ольшанский. Похоже, он занервничал. - Высоко.
      – Да уж как-нибудь осилим, - сказал Сварог. - Коли жить хотим. Возьмем ящики из палаток. Поставим друг на друга. Все, надо идти…
      Их группа с Ольшанским в центре образованного охранниками кольца направилась к стене, передвигались настолько быстро, насколько получалось. Лесник и Ключник тащили пустые ящики, размером с телевизор, вытряхнув из них предварительно какие-то черепки и кости. Сварог держался чуть в стороне от группы, прикрывая собой Лану
      Вот и стена. Сложена из одинаковой величины шлифованных камней, обмазанных коричневатой, похожей на глину массой. Только это не глина, та бы за давностью лет отсохла и отвалилась, эта же - будто вчера намазали.
      Ящики поставили друг на друга, придвинув вплотную к стене. Двое охранников первыми забрались на них и, сделав из рук упор, помогали подниматься остальным.
      Сварог влез на стену одним из последних. И задержался на какой-то лишний миг, чтобы бросить взгляд на древний город Аркаим.
      Как ни странно, за стеной, внутри города, тумана вообще не было. Ни единого намека на туман. Законы природы вообще и физики в частности, думается, здесь были ни при чем. Какие-то иные законы совсем иной природы распоряжались сегодня на этой земле…
      Заветный город не поражал размерами, в радиусе был не более пятисот метров. Два вписанных друг в друга кольца, внешнее и внутреннее. Внутреннее кольцо радиусом было примерно метров сто пятьдесят-двести. И эта внутренняя стена вдобавок была заметно ниже внешней - той, на которой сейчас восседал Сварог.
      Действительно, как где-то Сварог читал, город сверху походил на колесо. Все из-за невысоких (метра, наверное, полтора, вряд ли выше) стенок, берущих начало от центральной площади и идущих до внешней стены. Эти стенки делили город на равной площади сектора, в них были проделаны неширокие проходы из сектора в сектор. Внутри этих секторов, там и сям, на первый взгляд, совершенно хаотично, грибами торчат фундаменты - каменные тумбы разной высоты и ширины.
      «И вправду все это здорово смахивает на гигантский ребус, - пришло в голову Сварогу. - Понятно, почему Аркаим не дает покоя…»
      А вот чего так и не увидел со стены Сварог - так это макушек засадного полка и торчащих из-за стен стволов. Только стоит ли этому радоваться?
      Ладно, пора вниз.
      Его подхватили внизу крепкие руки. Ноги коснулись земли древнего города Аркаим…

      Это было похоже на щелчок. Будто кто-то с размаху хлопнул ладонью по выключателю и в комнате зажегся свет. И сразу осветились все углы памяти Сварога. До того лишь какие-то тени проступали сквозь комнатный мрак: поди скажи, что это там притаилось в углу - простой стул или чудовище. Теперь же стало отчетливо видно, что есть что. Вернее - кто есть кто…
      Пелена вдруг упала, и, едва ступив на землю Аркаима, он понял, кто он есть, бес или подлинный Сварог.
      «Оказывается, вот как просто…»
      И у него появилось чувство такого облегчения, которое, пожалуй, он не испытывал ни разу в жизни.
      – Что с тобой? - услышал Сварог голос Ланы.
      – Нормально, - ответил он. И улыбнулся загадочно. - Голова закружилась. Пошли…
      И тут же другое торкнуло: если я осозналсебя, значит, и тот, второй,если он где-то рядом, тоже понял свою сущность?…
      Растянувшись цепочкой, ощетинившись стволами, шаря взглядами во все стороны, они двинулись по Аркаиму Сварог отметил, что несмотря на всю несыгранностьгруппы, одновременное совместное продвижение у них получалось довольно грамотно. Может быть, всеми ощущаемая и без всяких детекторов с индикаторами близкая опасность мобилизовала всех без остатка.
      …А в Аркаиме стояла поразительная тишина. Ни шорохов, ни шебуршания мелких зверьков, ни птичьего щебета… Кстати, вдруг обратил внимание Сварог, земля Аркаима цветом, твердостью и ровностью странно напоминала монгольскую степь. И точно так же лишь кое-где торчат редкие худосочные травинки. И так же, наверное, эту почву лопатой не возьмешь, надо ломом долбать, намучаешься, как с бетоном…
      Сварог задрал голову - смерч монотонно кружил над долиной. Вроде бы несколько приблизился к городу. Или только кажется?
      Добрались до второго, внутреннего радиуса. Вторая стена была чуть пониже первой - метра два с половиной от силы. Через нее перебрались быстро и без проблем.
      Во втором круге Аркаима, как заметил Сварог, фундаментов было больше. Что уж стояло на них и стояло ли что-либо вообще, неизвестно, однако почему-то у Сварога сложилось стойкое убеждение, что никогда и ничего. «Интересно, - подумал он, - а если это все же был нормальный город, то почему не сохранились фундаменты жилых домов?»
      Сходящиеся к середине, как спицы в колесе, лучи обрывались перед центральной и единственной площадью Аркаима. Площадка была поразительно ровной, покрытой белым, похожим на бетон раствором. Посреди нее лежала серая гранитная плита, квадрат со стороной метра в полтора, с небольшим чашеобразным углублением…
      – Стойте, шеф! - Ключник схватил за плечо попытавшегося сунуться на открытое пространство олигарха. - Так мы подставимся.
      Ольшанский, резким движением вскинув руку, посмотрел на часы.
      – У нас сорок минут, - сказал он леснику-тибетцу
      – Четверть часа в запасе есть, - ответил Донирчеммо Томба.
      «Ну конечно! - вдруг догадался Сварог. - Есть некий ритуал, не может не быть. Как пить дать древний-предревний, может быть, позаимствованный ими в том самом монастыре. А иначе зачем наш богатенький буратино таскает за собой этого тибетца! Добавим сюда еще вещмешок за спиной у Томба, куда наверняка сложен ритуальный инвентарь, и все срастается наилучшим образом…»
      – Мы успеем только на тот свет, шеф, если сейчас выйдем на площадь, - Ключник говорил, чеканя каждое слово. - Сперва я со своими ребятами должен зачиститьземлю. Если лесник и вот он, - показал пальцем на Сварога, - нам помогут, справимся минут за семь. После блокируем подходы, и вы сможете…
      Поблизости раздался сухой хлопок, и один из охранников, пьяно шатнувшись, начал медленно падать. Что-то просвистело, и арбалетная стрела угодила в шею другому охраннику - тому, кого Ключник назвал Олегом. Хрипя, Олегупал, как подсеченный.
      – К стенам! - рявкнул Ключник. - Прижаться к стенам! Живо!
      – Оружие на землю! - раздался отчего-то вполне предугадываемый крик, откуда-то слева. То ли из-за невысокого фундамента, то ли из-за делящей город на сектора стенки. - Иначе смерть!
      Очередь прошла по земле, потом по стене. Сварог увидел, откуда стреляют! Автоматчик засел за метровой высоты фундаментом. А была еще арбалетная стрела. Если даже предположить, что первый винтовочный выстрел и автоматная стрельба - дело рук одного человека, то стрелков все равно уже получается как минимум двое.
      Конечно, он может броситься сейчас к автоматчику, пуль бояться ему не приходится. Да вот только тогда из-за него положат всех остальных…
      Еще раз хлопнул одиночный винтовочный выстрел. Пуля вошла в землю рядом с ботинком Ольшанского. Это была демонстрация: вы, мол, в полной нашей власти. А снайпер засел определенно где-то далеко, так сразу его позицию и не вычислишь… И ведь знает, гад, в кого палить, кто главный в их команде и кого трогать пока не след.
      – Надо подчиниться, шеф, - Ключник выматерился и положил автомат на землю. - Тьфу, как глупо…
      Ольшанский, все еще не веря, что проиграл, яростно крутил головой по сторонам, выискивая врага.
      – Всем выйти на площадку! Быстро! Руки за голову! - продолжал командовать уверенный, спокойный голос с легким акцентом.
      Протрещала, будто сучья ломали, автоматная очередь, и перед Ольшанским взметнулись фонтанчики земли. Стоявший рядом с олигархом лесник охнул и, схватившись за ногу, сел на землю.
      – Следующая порция по головам, - пообещал неизвестный.
      – Ладно, выходим! - закричал Ольшанский, закладывая руки за голову. - Кладем оружие.
      Они вышли на ровную, как взлетно-посадочная полоса, главную и единственную площадь Аркаима.
      – Стоять! - окрик остановил их на полпути к гранитной серой плите.
      Остановились. Как тут не подчинишься!
      «Ничего, - подумал Сварог, - если не перестреляли сразу, из засады, значит, у них касательно нашего брата иные планы».
      – Сесть на землю! - продолжал распоряжаться неизвестный. - Руки держать за головой! Кто дернется или вздумает шутить…
      Подчинились. Опустились на землю - кто на колени, кто сел по-турецки. Какоето время ситуация не менялась. Потом потихоньку из своих нор, щелей и прочих укрытий начали выползать господа ворошиловские стрелки.
      Четверо невысоких худощавых азиатов (у одного за спиной арбалет) и один тип явно славянской наружности, который тоже не мог похвастать выдающимися габаритами, зато мог похвастать большим автоматом. Держал он оружие, стоит заметить, весьма умело. Да и по остальным было сразу видно, что с оружием они на ты. Все пятеро были одеты в камуфляж песочного оттенка, предназначенный для боев в пустыне и отлично маскирующий бойцов на фоне аркаимовских стен. Выходит, товарищи продумывали, готовились…
      Славянин с автоматом (а не иначе, он и выкрикивал команды) громко свистнул, и несколько секунд спустя из-за стены вышел еще один человек. Неторопливой, вальяжной походкой, помахивая тросточкой, направился в сторону своих бойцов. Не только тросточка делала этого человека похожим на прогуливающегося по садовым дорожкам дачника. На нем были белые летние брюки, просторная рубаха-балахон и широкополая шляпа с дырочками. В свободной руке он держал складной стул.
      Сварог видел этого господина впервые, но сразу догадался, кто перед ним. Азиат, взгляд и манеры человека, привыкшего повелевать, но главное - габариты. Необъятнейшие габариты, человек-гора. «Господин И, китайский магнат. Кто ж еще? Помнится, таким его и описывали».
      Китаец разложил стул, с опаской опустился на него, но конструкция из куска брезента и алюминиевых трубок выдержала вес. Человек-гора достал из кармана платок размером, наверное, с парус и принялся вытирать им потные шею и лоб.
      – Я знаю, что ты меня понимаешь, - господин И показал рукой с платком на Ольшанского. Говорил китаец по-английски. - Тебе почти удалось меня переиграть. Там, на Олеговой пустоши, ты показал себя хорошим профессионалом и почти победил. Я уважаю сильного противника.
      Он коротко поклонился. Причем проделано это было без всякого шутовства.
      Сварог испытывал идиотское чувство - будто наблюдает все это со стороны, как спектакль из зрительного зала. Вообще, все происходящее попахивало какой-то опереттой. Или дешевым голливудским фильмом: затерянный город, вооруженные люди, благодушный азиат в роли Главного Плохого…
      – Почему ты здесь, а не даешь показания в милиции, в ФСБ? Или тебя не вызвали в Москву объясняться в посольстве? - оказывается, Ольшанский говорил по-английски весьма недурно.
      С первым шоком олигарх справился похвально быстро и теперь был спокоен и собран. Как готовая к нападению змея.
      – Потому что как раз этого ты и хотел, - господин И запустил руку с платком под рубашку, чтобы вытереть грудь. - Фу-у, ну и жара! А ты живой, да? Не умер, получается?
      – Какое удивительное совпадение, я тоже уже и не надеялся встретиться с тобой на этом свете, - Ольшанский говорил ровным, даже светским тоном. - Я полагал, что ты сейчас как раз ожидаешь своей очереди на перерождение в теле какого-нибудь хищного хитрого зверька.
      На это господин И коротко захихикал, и было видно, как гуляют под рубашкой жировые складки.
      – Ты все сделал, Ольшанский, чтобы убрать меня из этого мира. Но в том вертолете, который потерпел крушение над тайгой, был не я. Я как чувствовал в тот день, что не надо лететь. Послал вместо себя одного очень похожего на меня человека, а сам поехал на машине…
      – Есть кто-то, кто очень похож на тебя? - искренне удивился Ольшанский.
      – Смешно, - сказал китаец. - И я рад, что даже сейчас у тебя сохранилось чувство юмора.
      Очередь выбила фонтанчики земли у самых коленей Ключника.
      – Рук опускать не велели! - закричал славянин.
      Ключник усмехнулся уголком рта и снова завел руки за голову.
      – Ты скажи своим людям, - посоветовал господин И, - что на этом предупреждения закончились. Мне твоих людей беречь ни к чему. Я даже Пака велел наказать, а он мог бы принести еще много пользы. Но предателей надо наказывать.
      – В чем же он провинился? В том, что работал на меня? - спросил олигарх.
      – Мы знали, что он работает на тебя, - сказал господин И. - Но у нас с ним была договоренность - нам он передает информацию первым. Он нарушил договоренность. Очень грубо нарушил. Не только назвал тебе первому новую дату -он только тебе ее и назвал, от нас хотел скрыть…
      – А вы все же узнали, - кивнул Ольшанский. - Значит, прослушивали его телефонные разговоры…
      – И дом, и телефон. Конечно, - господин И принялся обмахиваться платком. - Ты много денег пообещал Паку? Поэтому он решил предать нас, так?
      – Подслушивали, а ни хрена не поняли, - Ольшанский сплюнул. - Пак жил не для денег, ему бесполезно было предлагать бабки. Он был исследователем до мозга костей. А чем можно купитьисследователя?
      – Взять с собой в Аркаим, где должно произойти событие, которого ждали двадцать шесть тысяч лет, - подумав, сказал господин И. - Понятно. Ты прав, а я не прав. О такой версии я не подумал…
      – Ага, - сказал Ольшанский. - Да любой ученый душу продаст за возможность стать сторонним свидетелем такого события, а на что он готов пойти, чтобы оказаться в эпицентре этого события, стать его участником, я даже и предположить не берусь.