«Адмирал» приподняло, потом бросило вниз — аж дыхание перехватило, и чтобы удержаться на ногах, Сварог уцепился за одну из предусмотрительно укреплённых вдоль переборки скоб. С чёрных небес сорвалась толстенная изломанная молния, с оглушительным шипом вонзилась в море совсем рядом с кораблём, и в ослепительно белой вспышке из-под днища «Адмирала» выкатилась, понеслась к берегу, на глазах вздымая увенчанный белой пеной горб, исполинская волна. Что произошло с волной там, на берегу, видно уже не было… Зато было слышно: громовой удар, больно врезавший по барабанным перепонкам, возвестил, что она благополучно встретилась с наползающей на берег лавой, и теперь в небо рванулся очередной фонтан раскалённого пара…

Детишки-тоуранцы прилипли к иллюминаторам. Да уж, такое зрелище увидишь не каждый день. Будет что потом рассказать друзьям-приятелям…

— …или подчиниться моим приказам, — по возможности невозмутимо закончил Сварог. — И решать тебе советую побыстрее.

В глазах матросика, тоже увидевшего волну в иллюминатор, вдруг загорелся неподдельный ужас. Сварог напрягся: повода паниковать ещё больше он пока не углядел — куда дальше-то пужаться после того, что творится на берегу, и после знакомства с женщиной-волком…

— Что ещё такое?!

Дике хлюпнул носом и прошептал:

— Корабль… корабль стоит лагом…

— Отставить сопли! — рявкнул Сварог и пинком нога захлопнул дверь. — Отвечать как положено! Чем стоит корабль?

— Лагом, бортом к волне… — затараторил рулевой. — Волна может опрокинуть…

Сварог нахмурился. Этого он не знал, запоминайте, ваше величество… Но пока надо узнать другое, более важное.

— Как осуществляется общекорабельная связь?

— Что?.. — Парнишка начал отчётливо дрожать всем телом и вроде бы даже сделался меньше ростом.

— Наваково семя тебе в глотку, как приказы до отсеков доходят?!

— А… Так это… Вестовые передают, боцман командует…

Сварог мысленно вздохнул с облегчением. Значит, при всей своей технической продвинутости Гидернийцы до проволочного телефона пока не додумались. И вряд ли вестовые сейчас бегают по кораблю, докладывая, что имеет место быть нападение. А до беспроволочной дальней связи гидернийские очкарики недотумкали и подавно — иначе Клади бы сказала, её передатчик был жутко секретной моделью, штучная работа, да и сам Сварог не углядел на борту броненосца ничего, что напоминало бы антенну. Значит, связи с конвоем у «Адмирала» нет. И на том спасибо. Хорошо бы ещё спросить, есть ли на борту система самоуничтожения в случае захвата броненосца неприятелем, да откуда ж простому матросу такие тонкости знать-то…

Дверь распахнулась вторично — но на этот раз её открыла не стихия, а человек. На пороге нарисовался очередной гаврош из тоурантских, взъерошенный и мокрый, как цыплёнок: ошмётки волны, надо понимать, задели его краешком. Он с восторгом огляделся — надо же, настоящий, боевой гидернийский корабль, вот повезло-то! — и фыркнув, чтобы сдуть со лба налипшую чёлку, звонко доложил:

— Мастер капитан, мастер Пэвер передаёт, что вторая палуба, мортиры и средние пушки, арсенал и эта… крюйт-камера освобождены!!!

— Молодец!!! — в тон ему гаркнул Сварог. — Можете идти, боец! — и добавил поспокойнее: — И это, слышишь, передай своим, чтоб пока носа на палубу не высовывали. Ещё смоет за борт кого-нибудь…

— Есть!!!

Хлопчик исчез, и Сварог вновь повернулся к матросику, развёл руки:

— Вот так-то, рулевой Дикс. Продолжаем. А машинное отделение? Туда тоже вестовые приказы передают?

— Н-нет… Вон — голосоотвод…

Сварог обернулся. Неподалёку от огромного, в половину человеческого роста штурвала с бронзовыми рукоятями из палубы торчал частокол изогнутых коброй металлических трубок, увенчанных воронками. Ага. Ну это мы понимаем, это мы в кино видели — да и на незабвенной «Принцессе» одна из таких фиговин была. В одну командуешь «полный вперёд» — и в машинном отделении все дружно бросаются выполнять приказ… А в другую кричишь: «Пива в рубку капитану, быстро!!!» — и нате, пожалуйста. Голосоотвод, значица. Запомним.

Дальше пошло проще. Кто командует машинному отделению? Вахтенный офицер. Есть ли какое-нибудь кодовое слово для приказа? Нет. В глаза смотреть!!! Правда нет, мастер шторм-капитан. Броненосец стоит на якоре? Тоже нет — под парами, в любой момент готов отходить. И когда Ксэнг собирался отходить? Да вот уже — лавина разрушений совсем близко, уже докатится до берега, вода вскипит, океан обрушится в образовавшуюся воронку, и тогда выйти в океан будет невозможно, давно пора…

— Что ж, на первый раз достаточно, — перевёл дух Сварог. Матросик не врал, все так и было на самом деле, — Поздравляю, бертольер Дикс. Вы зачислены в личный состав броненосца. Встать к штурвалу.

На негнущихся ногах, совершенно обалдевший от всего происходящего, матросик двинулся на своё место. Сварог встал рядом, посмотрел в загаженный лобовой иллюминатор. Мысленно перекрестился, наклонился к переговорной трубе. Рявкнул в полную силу лёгких:

— Машина, по-олный вперёд!!!

В ответ из трубы донеслось гулкое и напрочь неразборчивое «бу-бу-бу», долженствующее, как очень надеялся Сварог, означать «будет исполнено». Вряд ли там, в машинном отделении, различали офицеров по голосам — шум от паровых котлов стоит нешуточный, да и труба искажает голос так, что и родная мама не узнала бы…

— Ну давай, что ли, разворачивай корабль, чтоб не опрокинуло, — приказал Сварог.

— Какой курс, мастер капитан? — напряжённо спросил рулевой, привычно кладя ладони на рукояти штурвала.

Мастер капитан малость подумал, потом, ничтоже сумняшеся, ткнул пальцем в правый иллюминатор — в противоположенную от берега сторону.

— В том направлении мели, рифы и прочие неожиданности имеются?

— Никак нет.

— Значит, вот туда и рули. Главное — подальше от Атара.

— Принято подальше от Атара. — Оказавшись на родном посту, Дикс немного успокоился, даже стал собранным и внимательным.

Сварог похлопал его по плечу, на всякий случай отвернул воронку переговорной трубы в сторону и повернулся к детишкам. Сказал громко, чтоб и рулевой ни слова не пропустил:

— Глаз с него не спускать. Если шевельнётся — стреляйте. Понятно?

— Так точно! — очень серьёзно ответила девчонка и подняла пистоль.

— Мастер шторм-капитан… — не глядя на него, подал голос рулевой, лихо крутя колесо штурвала.

— Что ещё?

— Согласно Кодексу, о факте отхода корабля положено извещать двумя короткими ревунами…

— Н-да?..

Дикс вроде бы говорил правду. И вроде бы никаких шалостей, типа на полном ходу направить броненосец на берег, совершать не собирался.

— Ну, положено — значит, положено. Дуди.

Матросик, пардон, уже бертольер поднял руку и дважды потянул за проволочную петлю, торчашую из переборки. Ночь прорезали два отрывистых вопля корабельного ревуна: «Уиау-у-у!.. Уиау-у-у!..»

— Молоток. Если не подведёшь — скоро в люди выбьешься.

Так, ещё одно дело сделали. Оставалось ещё, конечно, навигационное оборудование, но с этим можно и попозже разобраться, когда (и если) отойдём на безопасное расстояние.

Палуба встретила Сварога пронизывающим ветром, темнотой и летящим в лицо вездесущим пеплом. Качка все усиливалась, на скрытом в клубящейся мгле Атаре продолжало громыхать, но уже приглушеннее. То-то ещё будет… А как поживает наша зелёная звезда над Атаром? Звезда никуда не делась, горела себе спокойно и ровно. Отчего-то вызывая у Сварога чувство тревоги. Словно это огонёк лазерного прицела, и ищет он именно его, Сварога… Он задействовал «кошачий глаз» и быстро огляделся. Адмиральский салон, кажется, там, туда вели раненого кронг-адмирала Вазара. Хватаясь за что попало, чтобы не упасть, он двинулся по ходящей ходуном палубе к кормовым надстройкам, темнеющим в отдалении — и нос к носу столкнулся с давешним парнишкой-вестовым.

— Мастер Сварог, мастер Пэвер докладывает, что освобождены жилая палуба, кубрик и…

Не сбавляя шага, Сварог уцапал пацана за шиворот и поволок за собой. Рыкнул, даже не играя раздражение:

— Я тебе говорил, сопля неразумная, чтоб вы на палубу не высовывались?!

— Так ведь я это, мастер капитан…

— А ну марш вниз!!!

Парнишка испуганно охнул, юркнул в сторону и нырнул в распахнутый люк, за которым угадывался ведущий в недра броненосца узкий трап. Сварог выругался сквозь зубы. Дети, етить их. Глаз да глаз… Он с натугой открыл броневой люк и нырнул в упоительно сухой и тёплый колодец. По скоб-трапу спустился на палубу ниже. Движения броненосца не ощущалось, но Сварог на сей предмет беспокоился не особо; пока неповоротливая махина развернётся, пока наберёт ход…

Гор Рошаль, можно сказать, уже заканчивал. По-хозяйски расположившись за поставленным на место столом и постукивая пальцем по столешнице в такт словам, он негромко, скучным голосом вещал:

— …И шестое. Самое последнее и самое простое. Деваться-то вам некуда. Вы сдались в плен — в отличие, кстати, от своего шторм-капитана, не струсившего покончить с собой, вы вверили свою бесценную жизнь милости победителя, стало быть — вы изменили присяге. Вы — предатель, друг мой. Изменник. Думаете, если вам удастся чудом добраться до своих, кто-нибудь поверит сказке про горстку разбойников, захвативших броненосец? Про их главного предводителя, как две капли воды похожего на адмирала Вазара? Про женщину-волка и про то, наконец, что вы сами, собственноручно, доставили их на борт? В последнее, впрочем, поверят охотно. И если вас не расстреляют на месте, то остаток дней вы проведёте в смирительной рубашке, тут и думать нечего… Мы же с вами оба профессионалы и оба прекрасно понимаем, что вы проиграли. Так найдите в себе мужество признать поражение… А вот, кстати, и главный предводитель шайки разбойников…

Гор Рошаль резво вскочил на ноги, бросил руки по швам и приветствовал вошедшего Сварога чётким поклоном и громким докладом:

— Мастер шторм-капитан, продолжаю работу на вверенном мне участке!!!

Субординацию демонстрирует, шельмец. Это правильно.

— Продолжайте, грам-капитан, — снисходительно махнул ладошкой Сварог. Привалился спиной к переборке. Немного рисуясь, достал из воздуха сигарету, прикурил от пальца. И, прищурившись, посмотрел на стоящего перед ними человека в форме высшего офицера гидернийского флота. Посмотрел без гнева и презрения. Как экспериментатор смотрит на препарированную мышь. Подыграл, иными словами, «грам-капитану» Рошалю.

В адмиральском салоне тоже успели навести порядок: трупы высших офицеров, равно как и офицеры пленённые, исчезли, следы недавнего побоища были кое-как заметены, теперь у двери остались неподвижно стоять только две пожилые женщины-тоурантки с карабинами наперевес. Караул, надо понимать.

— Где остальные? — спросил Сварог.

— Пленные заперты в кубрике, мастер шторм-капитан, и находятся под охраной. До вашего особого распоряжения. Все, кроме этого, с которым я разговор не закончил… Пока не закончил.

— А вам это надо? — поинтересовался Сварог, с ленцой разглядывая струйку сизого дыма от сигареты. — Может, лучше сразу за борт? Чего время-то терять…

Рошаль равнодушно пожал плечами.

— Можно, конечно, и за борт. Просто хотелось было бы поговорить по душам, узнать что-нибудь интересненькое. Он же парень насквозь непростой, коллега мой, можно сказать. Мало ли секретиков у секретной службы. А вдруг да встретимся с гидернийскими кораблями?..

— Сомнительно. Колдун Гудвин, великий и ужасный, сообщил, что операция по захвату на других посудинах проходит успешно, к рассвету весь флот должен быть нашим.

— Тогда, пожалуй, лучше за борт, — вздохнул старший охранитель. — А что у вас?

— Порядок. — Они обменивались репликами вяло и небрежно, словно находились на загородной прогулке и никого рядом не было. — Мы уже движемся. В открытый океан, прочь отсюда. Слышите?

Действительно, палуба под ногами едва заметно вибрировала. Пленный, только сейчас поняв, что эта дрожь означает, наконец-таки вскинул голову. Теперь-то он начинал верить спектаклю, который разыгрывали перед ним двое захватчиков. Лицо его было мокрым от пота — холодного, даже на расстоянии чувствовалось. Сварог, будто только сейчас заметив присутствие ещё кого-то в салоне, повернулся к нему и вполне дружелюбно спросил:

— Курить хотите, мастер Рабан?

Гидерниец чем-то неуловимым напоминал старшего охранителя: такой же худощавый, с бледным лицом и водянистыми глазами — в другое время наверняка цепкими и внимательными. Ну да, они ж коллеги…

— У вас все равно ничего не получится, — глядя куда-то поверх Свароговой головы, гордо пообещал он равнодушным голосом. Настолько, впрочем, равнодушным для сложившегося положения, что даже неискушённому в психологии постороннему слушателю, буде таковой оказался б в адмиральском салоне, стало бы ясно: Рабан уже сломался. Ещё чуть надавить — и он примется либо унизительно брызгать слюной и сыпать проклятиями в том смысле, что врагу не сдаётся наш гордый «Варяг», либо ползать перед Сварогом на брюхе, со слезами вымаливая пощаду. Что, в общем-то, унизительно не меньше…

— Фу, как примитивно, — поморщился Сварог. — Ещё скажите, что мы все будем болтаться на реях, когда гидернийский флот догонит нас и отомстит… Вы же сами прекрасно понимаете, голуба, что уже получилось. Ещё немного, ещё, как говорится, чуть-чуть — и корабль будет полностью под моим контролем. Так что ситуация складывается насквозь прозаическая, недвусмысленная и не в вашу пользу. Я — победитель, вы — военнопленный. И, как победитель, я волен поступить с вами так, как мне заблагорассудится… А благорассудится мне, уважаемый, с вами почему-то не церемониться, — помолчав, раздумчиво продолжал Сварог, покачиваясь на задних ножках в креслице. — Вы мне и не нужны. С управлением корабля мои люди справятся, да и ваши помогут — те, кто понимает, что жизнь даётся человеку лишь раз и прожить её нужно… Но если грам-капитану Рошалю вы зачем-то понадобились, то пусть он и решает.

— Кто… — Раган невольно пустил петуха. Кашлянул и повторил хрипло: — Кто вы такие?

— Объединённая Антигидернийская коалиция, — учтиво ответил Сварог. — Слыхали о такой? Вот и я думаю, что нет. Поэтому выбор у вас…

Он осёкся, враз подобравшись, как перед броском, — в душе пронзительно заголосило чувство опасности. Непонятно откуда исходящей.

Палуба вновь ушла из-под ног — но на этот раз в сопровождении надрывного воя, как от авиабомбы. Полное создавалось впечатление, что по кораблю влепили из миномёта. Сварог быстро переглянулся с Рошалем — тот ничего не понимал. Рабан, что характерно, понимал ещё меньше, по лицу было видно.

Опять вой, очередной удар, на палубе кто-то пронзительно закричал… Сварог опрометью бросился наверх. Едва не упал, когда «Адмирал» содрогнулся в третий раз, грубо оттолкнул кого-то из тоурантцев, попавшегося на пути, взвинтил себя по винтовому трапу и, распахнув люк, выкарабкался наружу, на палубу — аккурат в тот момент, когда на корабль обрушился очередной удар.

Большущий сгусток не пойми чего, похожий на плевок великана, но светящийся нутряным зелёным светом, стремительно, с надсадным свистом прилетел откуда-то из темноты, вмазался в корму, вспыхнул ослепительно — и погас, исчез. Удар швырнул Сварога к фальшборту, с клацаньем захлопнулся люк. За этим плевком последовал ещё один, и ещё, и ещё…

Стреляли прицельно, кучно и часто. Вдогон набирающему ход броненосцу. И стреляла та самая зелёная звёздочка над Атаром — именно из неё одна за другой, без перерыва, вылетали светящиеся кляксы. Красивое зрелище это было, черт возьми, в другой раз обязательно полюбовался бы… Вот ещё один сгусток на излёте врезался в крайнюю трубу, облепил её как щупальцами и пропал во вспышке света, однако не бесследно: труба смялась гармошкой, дала трещину, из трещины повалил густой дым…

Он непроизвольно втянул голову в плечи. Машинально включил магическое зрение…

Разумеется, это была магия. Причём самого гнусного пошиба. И ещё понял Сварог: стреляли не по броненосцу — стреляли персонально по нему. Лазерный прицел таки нашёл его. Он почувствовал, кожей ощутил злобу и горечь, исходящую от неведомого наводчика, — тот столько времени искал Сварога, но захватил цель слишком поздно. И теперь яростно палит вслед уносящемуся на всех парах в океан графу Гэйру, зная, что тот уже далеко, что он не успеет…

Не успеет?! Ну знаете ли… Да если такой плевочек попадёт в гребной винт или провалится в трубу, в топку… Сварог до головной боли напрягал «третий глаз», но так и не смог разглядеть, кто поднял на него меч в этот раз. Личность стрелка скрывалась за все тем же зелёным свечением — и это не был Великий Мастер. Это был кто-то другой. Причём кто-то, кто знает Сварога в лицо, и Сварог его знает в лицо, и лицо это… Но тут и стрелок увидел Сварога. Увидел и навёл прицел.

А, бля!!!

Завыло над самой головой. Он успел прыгнуть под защиту броневого козырька над какой-то надстройкой, успел произнести заклинание, ставящее щит против магических происков, — но больше не успел ничего. Зелёная клякса шлёпнулась на палубу, на то самое место, где секундой раньше стоял Сварог, вспыхнула — и погасла. И вместе с ней погас окружающий мир.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.