Профессиональное поведение в очередной раз переломило ситуацию. Телохранители стихли, кольцо непроизвольно расширилось. В это время с улицы раздались душераздирающие вопли милицейских сирен, а в окна просочился призрачный синий туман от мигающих маячков. Оружие мгновенно исчезло. Оценив ситуацию, морские пехотинцы спрятали свои «кольты». Это сразу резко снизило накаленность атмосферы.

Седовласый джентльмен встал и, оглянувшись на дверь, поднял руку.

– Внимание, господа! – хорошо поставленным голосом произнес он. – Мы дипломатические сотрудники посольства Соединенных Штатов Америки. В связи с нападением неизвестных злоумышленников, наша охрана вынужденно причинила вред посторонним лицам, о чем мы глубоко сожалеем. Материальный и моральный ущерб будет всем немедленно возмещен. Кроме того, поскольку многие из вас ведут бизнес с нашей страной и испытывают трудности при получении виз, мы обязуемся навсегда снять для вас эту проблему. Прошу всех пострадавших подойти к нам и обговорить все вопросы. Мы приносим извинения администрации ресторана, которой тоже немедленно компенсируем все убытки.

Теперь обстановка разрядилась окончательно. Хозяева отозвали своих псов, лица у всех расслабились и повеселели. Только не у морпехов. Те по-прежнему были напряжены, продолжая держать ситуацию под контролем.

– Вот сука! – сквозь зубы процедил Серж. И громко крикнул: – А кто возместит убытки мне и моим людям?

Но на него никто даже не обратил внимания.

В зал быстро вошли сотрудники милиции: шесть или семь человек с погонами капитанов, майоров и даже подполковника. Волк понял, что ресторан поддерживает тесный неформальный контакт с местным отделением. Впрочем, по-другому и быть не могло: сейчас время «красных» крыш.

Старший менеджер о чем-то переговорил с подполковником, тот сделал жест подчиненным, которые привычно принялись надевать наручники на начинающих приходить в себя Витька, Толика и Бориса. Пострадавший меньше других водитель «мерса» успел незаметно покинуть зал.

– Что вы делаете?! – возмущенно подскочил Серж к подполковнику и показал ему карточку «Консорциума», которая явно произвела благоприятное впечатление.

– Эти люди нас тайно фотографировали, потом их охрана избила моих сотрудников, устроив весь этот разгром, а теперь вы задерживаете пострадавших?! Я не оставлю такое беззаконие без последствий!

Подполковник задумчиво постучал карточкой «Консорциума» по ладони. Он явно находился меж двух огней. И родной огонь, несомненно, жег жарче.

– Ваши документы, граждане! – строго обратился он к американцам.

Пожав плечами, те достали паспорта с золотым грифом на обложке. Милиционер вяло их полистал. Как и следовало ожидать, документы были в полном порядке. К тому же запаянные в пластик дипломатические карточки подтверждали международный иммунитет и неприкосновенность их владельцев. Козырнув, подполковник протянул черные коленкоровые книжечки обратно.

А потом вновь пошла голливудская лента. Финал, в котором восстанавливается справедливость, наказывается порок и торжествует добродетель.

– Эти лица – международные преступники! – громко объявил седовласый джентльмен и указал пальцем вначале на Сержа, потом на Волка. – Американское правительство обвиняет их в заговоре, нападении и убийстве. Арестуйте их!

В зале наступила тишина. Милиционеры переглянулись и уставились на своего начальника. Подполковник почесал в затылке и вопросительно, будто ожидая объяснений, посмотрел на Сержа.

– Ты что, кокаину нанюхался! – воскликнул тот. – Какой заговор, какое убийство?!

– Вот доказательства! – торжественно продолжил дипломат и извлек из внутреннего кармана пиджака несколько цветных фотографий.

Два солдата в непонятной форме и стальных касках бегут по широкому коридору, стреляя из тяжелых автоматов ППШ. Изломанными фигурками падают попавшие под огонь люди. Два африканца и белый в костюме с галстуком – американский советник. Крупным планом схвачены искаженные азартом боя лица атакующих. Это бойцы особой роты Серегин и Волков…

Значит, у них там везде были видеокамеры! Волк вспотел, ноги стали ватными. Казалось, что все смотрят с осуждением, стоит кому-то первым крикнуть: «ату!» – и их разорвут на куски, линчуют, как пойманных на месте преступления убийц! Серж тоже сник.

– Я требую немедленно арестовать международных преступников! – с пафосом воскликнул дипломат. Похоже, он не сомневался, что на запястьях ошарашенных бойцов немедленно защелкнутся наручники.

Но в подобных вопросах патетика голливудского кино вообще не имеет точек соприкосновения с российской действительностью. Местная Фемида крива, глуха, хитра и придурковата, поэтому весьма специфично толкует принцип о том, что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы. Здесь задержанный с поличным убийца в результате долгого и нудного разбирательства может быть оправдан подчистую: и очевидцы изменят показания, и оружие окажется неисправным, и у него самого, еще вчера в подробностях воспроизводящего обстановку преступления, окажется неопровержимое алиби… Что уж тут говорить о каких-то фотографиях, которые жестом фокусника извлекает в ресторане представитель страны, известной своим коварством и до недавнего времени числившейся Главным противником!

– Мы никого не арестовываем, – скрывая за гордостью растерянность, с не меньшим пафосом ответил подполковник. – У нас в стране арест производится только судом! Рекомендую ваши обвинения установленным путем направить в компетентные органы!

Он вернул Сержу карточку «Консорциума» и не воспротивился, когда тот забрал и фотографии.

– Это фотомонтаж, политическая провокация, – преодолев растерянность, объявил Серж, чтобы оставить за собой последнее слово и сохранить хорошую мину при плохой игре. – Будем разбираться, кому она выгодна!

Но его никто не слушал. Несколько человек в испачканной одежде обступили столик американцев, и те щедро раздавали стодолларовые купюры и визитные карточки. Милиционеры повели троих задержанных к выходу, телохранители еле держались на ногах.

– Обосрались, козлы! – прошипел Серж. – Всех уволю!

Охранник в дурацком камуфляже как ни в чем не бывало маячил у двери.

– Как думаешь, а его тоже выгонят? – спросил Волк.

Серж поморщился.

– Нет. Это ведь просто пугало с копеечной зарплатой. Его дело – штатные ситуации: пьяные, всякая шелупень. Он не может отвечать за чрезвычайные происшествия.

На улице царило оживление. К милиционерам в форме добавились штатские с характерными манерами сыщиков. Они осматривали припаркованный к тротуару потрепанный «опель».

– Что там? – хмуро поинтересовался подполковник.

– Эту тачку угнали час назад на Красной Пресне, – доложил один из патрульных. – Похоже, для «дела»: мы нашли в ней два автомата и чьи-то фотографии.

– А кто в ней был?

– Никого. Хотя свидетели видели двоих: здоровые молодые парни со стрижеными затылками.

Подполковник выругался.

– Неужели опять американская морская пехота?! Мы в Москве или Нью-Йорке? – И, повернувшись к Сержу, добавил: – Пойдем, заглянем в машину, думаю, вам будет интересно. Мне кажется, я знаю, чьи там фотографии.

Подполковник не ошибся ни в одном из своих предположений. В «опеле» лежали малогабаритные пистолеты-пулеметы «скорпион» чешского производства – излюбленное оружие террористов и наемных убийц. И фотографии Сержа и Волка, сделанные в ресторане час назад.

– Ничего себе! – присвистнул Серж. – И когда они успели?

Подполковник пожал плечами.

– Портативный фотопринтер – и все дела. По-моему, вам не об этом надо думать.

– Да уж, – подавленно согласился Серегин и, оглянувшись по сторонам, попросил: – Вы с моих телохранителей наручники-то снимите.

Охранников отпустили, но толку от них было немного. У Толика сломана челюсть, у Бориса явные признаки сотрясения мозга, Витек тоже никак не мог прийти в себя. Водитель погрузил всех троих в «джип» и повез в больницу. Сержу пришлось самому сесть за руль «мерседеса». Пальцы у него заметно подрагивали, хмель прошел. Он резко взял с места, чуть не сбив шлагбаум.

– Что скажешь? – спросил Волк и машинально понюхал руки. Запах лимона оставался все таким же едким. – Почему нас хотели прикончить?

– Не надо было мне тогда стрелять в американцев, – нехотя процедил товарищ. – Они такого не прощают.

– Месть? Но почему именно сейчас?

– Кто знает… Видно, они следили за мной, а когда мы с тобой встретились, решили, что ждать больше нечего. Оперативно работают, гады, мгновенно все организовали. Если бы не закрутилась эта карусель и их не спугнули…

– Да-а-а…

Волк представил, как бы все было, если бы не вспыхнул скандал.

Они выходят из ресторана сытые, пьяные, расслабленные и умиротворенные. Вокруг толкутся олухи Сержа, которых заботит только одно: будет ли хозяин на них орать или на сегодня обойдется… И вдруг подают голос «скорпионы» – эффективнейшее оружие в руках профессионалов. Короткие, точные, злые и беспощадные очереди; олухи шарахаются, падают на землю, вместо того чтобы закрывать охраняемых лиц своими телами; быстрые пули рвут незащищенную плоть, выклевывают глаза, дырявят сердце, легкие, печень… Через тридцать-сорок секунд все кончено: вместо довольных жизнью, полных планами и идеями людей на привычном московском асфальте медленно остывают два изрешеченных трупа с непереваренными деликатесами на пятьсот долларов в простреленных желудках. Угнанный «опель» скрывается в многочисленных переулках, олухи вскакивают, начинают стрелять, орать в мобилы, бегать по площадке… Поздно…

Волк поежился.

– Может быть, и так, – как бы размышляя вслух, сказал он. – Только смотри, что получается: как только мы начинаем обсуждать акцию в Борсхане, Борсхана тут же нас находит и пытается ликвидировать руками американцев! Случайность, совпадение? Я в такие совпадения не верю. Да и в месть за тех советников не верю. Месть слишком нерациональный мотив. Серьезные люди ею не руководствуются. А серьезное государство – тем более!

– А во что ты веришь? – раздраженно спросил Серж и сильнее вдавил педаль газа. «Мерседес» резко набрал скорость, огни фонарей превратились в расплывчатые прерывистые линии.

– Скорей всего американцы прознали про планы «Консорциума» и решили их сорвать! Может, они хотят прибрать к рукам алмазные копи! А вот это – серьезный мотив! Что скажешь?

Волк снова поднес ладонь к лицу. Запах лимона никуда не делся.

– Какого хера ты все время нюхаешь руки?! – взорвался Серж. – Выдумать можно все, что угодно! Но утечка информации исключена, это единственное, в чем я совершенно уверен!

– А я – нет! Во всяком случае, мне все это не нравится.

– И что?

Серегин прибавил скорость. У него не было определенной цели. Просто гнал во всю мочь, будто хотел убежать от самого себя, от проблем, от трудных вопросов…

– Да то. Пожалуй, я откажусь от этого дела.

– Что?!

Противно заскрипела резина, машину повело, но хитрые системы безопасности мгновенно выровняли резко тормозящий «мерседес». Серж притерся к тротуару и рывком повернулся.

– Мы же договорились! Ты дал слово!

– Верно. И сразу же меня чуть не убили! А что тогда будет дальше?

Серж смотрел в упор. В прищуренных глазах плескалась угроза.

– Работа, вот что будет дальше! Рискованная конечно, но хорошо оплачиваемая! Ты знал, что идешь на риск, и дал слово!

– Я не давал слова умереть во что бы то ни стало! Как говорят в определенных кругах: дело стремное – вы уже спалились. В таких случаях только наркоманы прут на рожон! Нормальные люди меняют планы…

Угроза в глазах Серегина исчезла. Ее сменила растерянность.

– Да нет, Волк, это случайность! Так совпало, сто процентов даю! К планируемой акции это отношения не имеет!

– Почему бы тебе не привлечь Шарова? Он справится с делом куда лучше меня!

– Шаров не подходит. К тому же сегодня они с Чучкановым улетели в командировку. Недели на две.

– Почему не подходит?

Серж махнул рукой.

– Долго объяснять.

В голове Волка будто щелкнул переключатель. Борсхана, выплывшие из прошлого американцы, случайно сорвавшееся покушение – все это осталось в прошлой, не имеющей значения реальности. А мысли перенеслись в другую – важную и необходимую: Софья на две недели осталась одна!

– Откуда ты знаешь про перемещения старших офицеров спецназа? – как можно безразличнее спросил он.

Серж еще раз махнул рукой.

– У меня много друзей в штабе. А с Шаровым я вчера пил пиво на Арбате. Но не о том разговор! Ты не можешь выйти из дела. Я на тебя рассчитывал и, кажется, оказал сегодня услугу?

Волк усмехнулся.

– Когда у тебя не раскрылся парашют, я тебе тоже немножко помог. Ведь так?

Серж провел рукой по лицу, будто стирая липкую гадкую паутину.

– Извини, Волк, счетов тут быть не может. Ты спас мне жизнь, и я это запомнил навечно. Но если ты откажешься, ты меня подставишь. И очень сильно.

Волк чуть заметно усмехнулся. Если он откажется, лезть в пекло придется Сержу. А когда человек привык к комфорту, деньгам, шикарным машинам и охране, рисковать головой ох как не хочется… Но ведь и Серж в ночной атаке на борсханский дворец спас ему жизнь… А Софья действительно одна!!!

– Я не хочу тебя подставлять. Но я устал. Давай закончим разговор.

– Давай, – Серегин, похоже, обрадовался. – Отдохни, выспись, утро вечера мудренее… Сейчас я отвезу тебя в гостиницу.

– Отвези меня на Таганку. Надо зайти к товарищу, есть одно дело. А в гостиницу я потом сам доберусь.

Серж остро глянул, но тут же притупил взгляд и плавно тронул «мерседес» с места. Похоже, он знал, какой товарищ живет на Таганке и какое у Волка к нему дело. Светало, ночь нехотя уступала место очередному дню. По улице в облаке водяной пыли медленно двигалась поливальная машина.

Для конспирации Волк вышел за несколько кварталов до нужного дома. Уловка, конечно, примитивная, но одно дело предположения и догадки, другое – достоверные факты. Пусть Серж думает что хочет. Думать – не знать.

Из ближайшего автомата он позвонил Софье. Та ответила сразу, будто и не спала. Странно… Но мягкий уютный голос растворял все странности.

– Это я… Можно к тебе зайти? – сердце колотилось, Волк волновался, как мальчишка. Все-таки звонить в пять утра – это наглость. Софья может рассердиться… К тому же… Вдруг у нее кто-то есть? Постоянный любовник, который появляется не раз в несколько лет, а постоянно живет рядом и при каждом удобном случае ныряет в теплую норку… Волк каменно сжал кулаки, превращаясь в беспощадную боевую машину, способную стереть в пыль неизвестного негодяя.

– Заходи, – певуче сказала Софья. – Код не забыл?

Кулаки разжались. А сердце заколотилось еще сильнее, но уже от радости.

– Нет! Конечно, нет!

Маршевым шагом он шел по чистому прохладному городу. Кое-где шаркали метлы дворников. Начинали попадаться первые прохожие: приятные добрые люди с милыми лицами. Предплечье болело все сильнее, но он не обращал на это внимания. В душе празднично пели флейты. Хотелось купить цветов, но, как назло, цветочные лотки не попадались. Зато самый красивый подъезд с каждым шагом становился все ближе. Кнопки замка мягко прощелкали волшебную мелодию пропуска в сказку, высокая полированная дверь распахнулась.

Примечания

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.