Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Лед и пламя (Книга 2)

ModernLib.Net / Любовь и эротика / Деверо Джуд / Лед и пламя (Книга 2) - Чтение (стр. 16)
Автор: Деверо Джуд
Жанр: Любовь и эротика

 

 


      Опал была уверена, что Кейн совершил нечто ужасное, что-нибудь нелепое, неловкое и глупое. Но с другой стороны, это и было одной из его привлекательных черт: он был так же неотесан, как Хьюстон утончена. Они отлично друг другу подходили, и Опал вознамерилась увидеть их снова вместе.
      Опал постучала в большую парадную дверь но не получила никакого ответа. Она открыла ее и вошла вовнутрь. В прихожей царила пустота и заброшенность.
      Опал провела пальцем по столу в прихожей. Невероятно, сколько пыли может собраться всего за две недели.
      Она позвала Кейна по имени, но опять не получила никакого ответа. Она была в доме всего раз до этого и не очень хорошо в нем ориентировалась. Потребовалось довольно много времени, чтобы полностью обойти нижний и верхний этажи. Когда она была наверху, в спальне Кейна, в окно она увидела, как он идет по саду.
      Она стремительно промчалась вниз по лестницам и выбежала на неподстриженную лужайку. Пройдя по извилистой тропе вниз, она нашла его у самого подножья холма. Он стоял, прислонившись к дереву, покуривая одну из своих прекрасных, ароматных сигар и уставившись вдаль.
      Он перевел взгляд на нее, когда она приблизилась.
      - И что же вас привело сегодня ко мне? - настороженно спросил он.
      Она сделала глубокий вдох.
      - Я слышала, вы разозлились и выкинули мою дочь из своего дома.
      - Черта с два это был я! Это она ушла от меня! Сказала что-то вроде того, что не уважает меня. Опал присела на каменную скамью под деревом.
      - Этого я и боялась. Хьюстон прямо как ее отец. Вы не расскажете, что случилось? Хьюстон и слова не проронила. И в этом она тоже пошла в своего отца.
      Кейн молча смотрел на сад.
      - Я знаю, это ваше личное дело, и, если это как-то связано с.., скажем, со спальней, я знаю, что Хьюстон может быть слегка испуганной, но я уверена, что если вы будете достаточно терпеливы...
      - Испугана! Хьюстон? Вы говорите о женщине, которая вышла за меня замуж? В постели она не боится ничего.
      Опал покраснела и стала теребить свои перчатки.
      - Ну хорошо, тогда, значит, дело в чем-то другом.
      Она сделала паузу, ожидая, не начнет ли он говорить.
      - Если вы беспокоитесь насчет сохранения тайны, то я уверяю вас...
      - В этом городе все равно тайны не сохранишь. Послушайте, может быть, вы сможете понять, почему она так разозлилась - я не могу. Вы знаете, что я работал раньше в конюшнях у Фентона? И за все время, что я там работал, мне ни разу не разрешили подняться на второй этаж его дома, и я все время представлял себе, каково это быть хозяином такого огромного дома. А позже, когда я хотел жениться на дочери Фентона, он сказал, что я недостаточно хорош для нее. Я ушел и стал делать деньги, однако где-то в голове у меня всегда была эта мечта, что однажды я приглашу его на званый ужин в свой собственный дом, который будет больше, чем его, и за столом будет сидеть моя жена - настоящая леди.
      Сначала Опал не поняла, что это и был весь рассказ и что все остальное ей придется додумывать самой.
      - Бог ты мой! - сказала она через минуту. - Не хотите ли вы сказать, что купили этот огромный дом и женились на моей дочери, чтобы только осуществить свою мечту?
      Кейн ничего не ответил.
      Опал улыбнулась:
      - Да-а, ничего удивительного, что Хьюстон ушла, как только узнала про это. Должно быть, она сполна ощутила, каково быть инструментом в чьих-то руках.
      - Инструментом! Она меня тоже неплохо использовала. Она вышла за меня из-за моих денег.
      Опал взглянула на него серьезно, уже без улыбки.
      - Разве? Вы имеете представление, как упорно мистер Гейтс противился вашему браку? На самом деле многие люди уговаривали ее не выходить за вас замуж. Но она вышла. А что касается денег, то ни она, ни Блейр могут не заботиться о деньгах. Они не богаты, но у них достаточно денег, чтобы купить любые платья, какие только им понадобятся.
      - Принимая во внимание, сколько покупает Хьюстон, это целое состояние, пробормотал он.
      - Вы думаете, Хьюстон хочет большего, какие-то там богатства, которые только вы можете дать ей? - : продолжила Опал. - Она показалась вам жадной?
      Кейн сел на скамейку.
      Опал сжала его широкие плечи.
      - Вы скучаете по ней, да?
      - Я знал ее только несколько месяцев, но, я думаю, я.., привык к ней. Иногда мне хотелось придушить ее, потому что она заставляла меня делать вещи, которые мне совсем не хотелось делать, но сейчас... Сейчас я скучаю по ее безделушкам, которые вечно валялись под ногами, скучаю по тому, как она постоянно прерывала нас с Эденом. Я скучаю по бейсболу, в который мы играли вместе с Яном и моим сыном... Скучаю по... - Он встал, распаляя себя гневом. Черт бы ее побрал! Я жалею, что встретил ее. Раньше я был счастливым человеком, и я буду им снова. Вы пойдете и скажете ей, что я не позволю ей вернуться, на случай, если она решит приползти обратно.
      Кейн зашагал назад к дому. Опал еле догнала его.
      - Кейн, пожалуйста, я старая женщина, - закричала она, пытаясь не отставать.
      - Не вижу здесь ни одной старой женщины, - бросил он через плечо. - Надо было мне оставаться с проститутками, - пробурчал он. - Им, по крайней мере, нужны только деньги.
      Опал догнала его, когда он уже входил в - свой кабинет.
      - Вы должны вернуть ее обратно.
      - Еще этого мне не хватало. Я не хочу, чтобы она возвращалась.
      Окончательно выбившись из сил. Опал села, обмахивая себя рукой. Она незаметно ослабила свой новый корсет, сделанный на тонком стальном каркасе.
      - Если бы вы потеряли последнюю надежду вернуть ее, вы бы уже были где-нибудь далеко отсюда.
      Кейн сидел в своем красном кожаном кресле и молчал.
      - Я не знаю, как вернуть ее назад. Если она вышла за меня замуж не из-за денег, я не знаю, чем бы ее привлечь. Женщины! Без нее я уверенней себя чувствую.
      Он взглянул на Опал исподлобья.
      - Вы думаете, она не откажется от подарка?
      - Только не Хьюстон. У нее принципы ее отца. Извинения и признания в любви тоже не помогут. Она слишком непреклонная. Если бы удалось уговорить ее переехать обратно, чтобы дать вам хоть немного времени. Может быть, вам удалось бы ее убедить в том, что вы женились на ней не просто, чтобы отплатить мистеру Фентону, которого сложно винить за то, что он не разрешил своей дочери выйти замуж за конюха.
      Кейн было открыл рот, но тут же его закрыл. Его глаза загорелись.
      - У меня есть план, но... Нет, так не получится. Она никогда не поверит, что я могу исподтишка сыграть такую грязную шутку.
      - Значит то, что надо. Расскажите мне. Кейн нерешительно изложил свой план, и, к его удивлению. Опал заявила, что идея прекрасная.
      - Вот и пойми этих леди! - буркнул Кейн. Опал встала:
      - Сейчас мне пора идти. Ах да, Боже мой, я чуть не забыла. На самом деле я сюда шла для того, чтобы сообщить, что вагон прибыл, но я вряд ли смогу принять такой подарок. Это слишком дорого. Вы должны забрать его.
      - Что б, интересно, я стал делать с розовым вагоном? Вы можете в нем путешествовать.
      Опал тепло ему улыбнулась:
      - Дорогой Кейн, у нас всех есть свои мечты. К сожалению, не всегда их исполнение столь долгожданно. Я смертельно боюсь путешествий. Лучше пусть мечты остаются мечтами.
      - Ну хорошо. Тогда поставьте его куда-нибудь и устраивайте там чаепития. Вы уверены, что этот план с Хьюстон сработает? Я не уверен, что хочу, чтобы она поверила, что я способен на нечто подобное.
      - Она поверит вам. И спасибо за совет насчет вагона, но, в общем-то, его можно было бы и перекрасить.
      - Если вы не примете этого подарка, я приволоку его к вашему крыльцу.
      - Раз вы решили шантажировать меня... - сказала она с сияющими глазами.
      Когда она поцеловала его в щеку, Кейн застонал.
      - Я чувствую, теперь все будет в порядке. Спасибо за вагон. Кстати, вы с Хьюстон приглашены на ужин на следующей неделе. До свидания.
      Кейн долго сидел, что-то ворча себе под нос о женщинах вообще и о леди в частности.
      Глава 26
      Хьюстон подавила зевок и поспешила дальше по Лид-авеню, стараясь выполнить все свои поручения до того, как пойдет дождь. Из-за вчерашней суматохи в доме Пам Хьюстон так и не выспалась. А произошло вот что.
      Закари пошел проведать своего кузена Яна в новый дом, купленный Эденом, и предложил пойти к Кейну играть в бейсбол. Не успел Ян выразить все, что он думал о Кейне, как Зак пригнулся и изо всех сил заехал головой в живот старшему брату. Они до исступления дрались минут тридцать, пока Эден не нашел и не развел их.
      Когда Эден притащил Зака за шиворот домой, к Пам как раз зашел Джекоб. Он увидел своего дорогого внука в разводах запекшейся крови, все лицо в царапинах и синяках. А притащил его тот, кто имел самое непосредственное отношение к Таггерту.
      И началось еще одно сражение.
      Пам, обеспокоенную здоровьем сына, не интересовало, кто и почему его привел, однако Джекобу было не все равно. Он моментально напустился на Эдена.
      - Я тут ни при чем, - сказал Эден и ушел.
      Джекоб начал добиваться ответа от Зака, и, когда старик понял, что Зак защищал своего отца, гневу его не было предела. Он переключился на Пам и выложил все свои обвинения в несостоятельности ее как матери и вообще напомнил ей, откуда у нее появился ребенок.
      В первый раз Хьюстон увидела проявление темперамента Пам и поняла, почему Кейн отверг ее в день свадьбы. И Пам, и ее отец говорили вещи, которые они вряд ли имели в виду. Они оба словно с цепи сорвались. Если бы Кейн и Пам решили жить вместе... И подумать страшно, во что бы это все вылилось.
      Закари принял участие в перепалке, разрываясь между попытками защитить мать и желанием встать на сторону мужчины. Из этого ничего хорошего не получилось, потому что Пам и Джекоб вместе принялись на него кричать.
      - Таким путем с Таггертом не справиться, - прошептала Хьюстон себе под нос.
      Она встала между покрасневшими, кричащими людьми.
      - Закари, - сказала она одновременно холодным и повелительным тоном. Все трое в удивлении уставились на нее. - Закари, ты пойдешь" со мной, и мы вымоем тебя. Мистер Фентон, вы пошлете за своей коляской и вернетесь домой. Позже вы можете прислать букет цветов в качестве извинений. А ты, Памела, можешь идти наверх в свою комнату, умыться и лечь спать.
      Она стояла не шелохнувшись, с протянутой к Закари рукой, пока Пам и Джекоб не подчинились. Мальчик смиренно взял ее за руку и пошел с ней на кухню. Он, конечно, был уже слишком большим, чтобы позволить это. Он схватил ее, при этом ее юбка окончательно оторвалась и они оба упали в грязь, которая представляла собой три дюйма болота, образовавшегося после трех дней непрерывного дождя. Хьюстон упала на живот, погрузившись лицом в липкую жижу, в то время как Кейн, оказавшийся на ней, остался сравнительно чистым.
      - Слезь с меня! - сказала она, стараясь не разжимать губы, чтобы грязь не попала в рот.
      Кейн перевернулся на бок.
      - Хьюстон, дорогая, я не хотел причинить тебе боль. Мне всего лишь надо было поговорить с тобой.
      Хьюстон села посреди лужи, но не стала пытаться встать, а вытерла грязь с лица подобранной юбкой.
      - Ты никогда не хочешь никому причинять боль, - сказала она, - ты просто делаешь, что хочешь, и неважно, кто встает у тебя на пути.
      Он улыбался ей.
      - Ты знаешь, ты очень красивая, даже в таком виде.
      Она сурово на него посмотрела:
      - Что же это такое, что ты так хотел мне сказать?
      - Я., хм, я хочу, чтобы ты вернулась ко мне жить.
      Она продолжала вытирать лицо.
      - Конечно, ты хочешь. Я знала, что так и будет.
      Ты и Эдена потерял, так ведь?
      - К черту, Хьюстон. Что ты хочешь, чтобы я сделал - упрашивал тебя?
      - Мне совершенно ничего от тебя не нужно. Сейчас я мечтаю только об одной вещи: побыстрее попасть домой и принять ванну.
      Она начала подниматься, преодолевая сопротивление липкой грязи и перепутавшихся обрывков юбки.
      - Ты не можешь никому ничего простить?
      - А ты можешь простить мистера Фентона? По меньшей мере, я не использую других для достижения своей цели.
      Даже сквозь дождь Хьюстон заметила, как лицо Кейна от злости покрылось пятнами.
      - Ну, с меня достаточно, - сказал он, приближаясь к ней и прижимая ее к стене. - Ты моя жена, и по закону ты принадлежишь мне. Мне плевать, уважаешь ты меня или нет, любишь или что ты там еще считаешь необходимым, ты возвращаешься жить ко мне. А самое главное, ты сделаешь это прямо сейчас.
      Она посмотрела на него с достоинством, на какое только оказалась способна, принимая во внимание состояние ее лица.
      - Я буду кричать всю дорогу, пока мы будем ехать, и сбегу при первой же возможности. Он навис над ней, и она прогнулась назад.
      - Ты знаешь пивоварню твоего отчима? Год назад у него были кое-какие финансовые проблемы, о которых он никому не рассказывал. Два месяца назад он в строжайшем секрете продал ее одному анонимному покупателю, который разрешил ему оставаться ее управляющим.
      - Тебе? - прошептала Хьюстон, чувствуя спиной влажную кирпичную стену.
      - Мне. А в прошлом месяце я купил отделение Национального Банка в Чандлере. Интересно, кто пострадает, если я решу прикрыть всю эту лавочку?
      - Ты этого не сделаешь, - выдохнула она.
      - Ты только что сказала, что я делаю, что мне вздумается, - не важно, кто встает на моем пути. И сейчас я хочу, чтобы ты вернулась в мой дом. - Но зачем? Я никогда для тебя ничего не значила. Все, для чего я была тебе нужна, так это приблизить час расплаты Джекоба Фентона. Наверняка можно было бы найти кого и получше... Он не обратил внимания на ее слова.
      - Так что скажешь? Принесешь ли ты себя в жертву ради спасения целого города? Мой дом и моя постель в качестве мученического костра, естественно.
      Неожиданно он схватил ее за подбородок, грубо лаская ее влажную, грязную кожу.
      - Смогу ли я еще зажечь в тебе огонь? Смогу ли заставить кричать от удовольствия?
      Он наклонил свою голову, как будто намереваясь ее поцеловать, но остановился в дюйме от ее губ.
      - У тебя нет никакого выбора, насколько я могу судить. Либо ты едешь со мной прямо сейчас, либо заложенное имущество целой кучи людей так и не вернется к ним. Или твоя чванливая мораль важнее куска хлеба для многих людей?
      Она заморгала от попавшей в глаза воды, то ли это были слезы, то ли дождь - она не могла понять.
      - Я буду с тобой жить, - проговорила она, - но ты даже не подозреваешь, как холодна может быть Ледяная Леди.
      Он не ответил, но поднял ее на руки и отнес в ожидавшую его коляску. Никто так и не произнес ни слова на всем пути до виллы Таггерта.
      ***
      У Хьюстон не было больших проблем с тем, чтобы оставаться холодной по отношению к своему мужу, и только раз она чуть было не дрогнула. Она слишком хорошо помнила, для чего он на ней женился и какой она оказалась дурой, подумав, что любит этого эгоистичного мужчину. Лиандер, по крайней мере, поступил с ней честно, сказав ей прямо, что ему от нее нужно.
      Хьюстон выполняла только самые необходимые обязанности по дому - и не больше. Она заново наняла слуг, но не затевала никаких развлечений и заговаривала с Кейном только в случае крайней необходимости и не реагировала на его прикосновения - что давалось ей тяжелей всего.
      Первая ночь после переезда оказалась самой тяжелой. Он пришел в ее спальню и медленно прижал к себе. Хьюстон не позволила своему телу предать ее. Она оставалась холодной, как сталь. Это, возможно, оказалось самым тяжелым поступком, который она совершила за свою жизнь, но она не собиралась ложиться с ним в постель после того, как он так ее использовал. Ей удалось сдержаться и тогда, когда он отодвинулся и посмотрел на нее печальными глазами, как у маленького щенка. Она подумала, что он использует свой взгляд единственно, чтобы добиться своей цели.
      На следующее утро он зашел в ее комнату и поднял с пола маленький сундучок. Хьюстон знала, что это был его свадебный подарок, и ей всегда было известно, что в нем находится, но она ждала, когда он сам преподнесет ей это. И теперь, когда он вывалил ей на колени бриллианты стоимостью около миллиона долларов, единственное, о чем она могла думать, это о том, насколько они холодны - почти такой же холод она ощущала внутри себя.
      Кейн отступил на шаг и ждал ее реакцию.
      - Если ты хочешь подкупить меня... - начала она. Он прервал ее:
      - К черту все, Хьюстон! Что, я должен был тебе рассказать о Фентоне до свадьбы? Мне и без того тогда трудно приходилось, когда ты пыталась получить Вестфилда, даже стоя перед алтарем. - Он подождал, не ответит ли она. - Ты же не будешь отрицать, что хотела Вестфилда?
      - Мне кажется, не важно, что хочу я. Это ты можешь настаивать на своей точке зрения. Ты хотел дом, который бы поразил мистера Фентона, ты хотел жену, чтобы похвастаться перед ним. Не важно, что дом стоил миллионы, а жена тоже живое существо со своими собственными чувствами. Тебе все одно. Ты должен настоять на своем, и берегись тот, кто попытается тебе перечить.
      Кейн не говоря ни слова покинул комнату.
      Бриллианты сверкали на коленях Хьюстон, не глядя, она ссыпала их на покрывало, поднимаясь с постели.
      Она проводила дни за чтением в своей гостиной. Слуги приходили к ней по разным вопросам, но в остальное время она оставалась одна. Ее единственной надеждой было то, что Кейн увидит, что она не хотела жить с ним, и отпустит ее.
      Спустя неделю после ее возвращения он ворвался в ее комнату, сжимая в руке банковские счета.
      - Какого черта это все должно означать? - заорал он. Со счета миссис Хьюстон Чандлер Таггерт были сняты деньги за стиральный порошок, два ярда тесьмы и оплату телефонных разговоров из дома Таггерта.
      - Мне кажется, я единственная, кто пользуется здесь телефоном, поэтому я должна за него платить. Он сел в кресло напротив нее:
      - Хьюстон, я когда-нибудь был скупым по отношению к тебе? Я когда-нибудь жаловался на то, сколько ты тратишь? Я когда-нибудь говорил или делал что-либо, что могло заставить тебя подумать, будто я прячу от тебя деньги?
      - Ты обвинил меня, что я вышла за тебя ради твоих денег, - холодно ответила она. - Раз ты так дорожишь своими деньгами, то можешь их себе оставить. Он было начал говорить, но неожиданно закрыл рот. Он долго смотрел на счета, а потом наконец тихо заговорил.
      - Я сегодня уезжаю в Денвер, и меня не будет около трех дней. Я бы хотел, чтобы ты оставалась дома. Я не хочу, чтобы ты попала в какую-нибудь беду, например, пытаясь устроить беспорядок на угольных шахтах.
      - И что ты сделаешь с невинными людьми, если я попытаюсь? Выбросишь пару семей на холод?
      - Если ты не заметила, сейчас все еще лето.
      Он подошел к двери:
      - Ты меня не очень-то хорошо знаешь, верно?
      Я прикажу, чтобы банк Присылал мне твои счета.
      Покупай, что хочешь.
      С этим он оставил ее одну. Как только он вышел, она направилась к окну и посмотрела на раскинувшийся внизу город.
      - Ты меня тоже не очень хорошо знаешь, Кейн Таггерт, - прошептала она. Ты не сможешь навечно засадить меня в этом доме.
      Через три часа, убедившись, что Кейн уехал из дома, она позвонила преподобному Томасу и велела ему готовить повозку, потому что завтра Сэйди собирается навестить шахту "Маленькая Памела".
      Глава 27
      Хьюстон, переодетая в Сэйди, неторопливо правила повозкой, приближаясь к расположенному на холме угольному поселку. Объезжая очередную выбоину на дороге, которые во множестве появились после многодневных дождей, ей показалось, что она услышала какой-то звук сзади повозки. Прошлым летом под туго привязанный брезент попалась кошка, и она подумала, что и сейчас это была она.
      Она подстегнула лошадей и сосредоточилась на подъеме в гору. У ворот она взмолилась, чтобы кошка или, судя по звукам, несколько кошек сидели тихо, пока они не минуют охранников. Ее совсем не радовала мысль, что из любопытства они решат обыскать повозку.
      Когда охранники остались позади, Хьюстон вздохнула с облегчением. Этим утром она звонила Джин, и после прерывающихся признаний в том, что вчера вечером Эден попросил ее руки, Джин рассказала, что Рейф теперь посменно работает на кладбище и что когда Хьюстон доберется до поселка, он уже будет у себя дома. Рейф не знал о Хьюстон, но он хотел представить Сэйди одной женщине, которая будет помогать ей в распространении овощей и контрабандного товара. Джин не была уверена, знает ли женщина о том, кто была Сэйди на самом деле.
      Хьюстон развернула повозку перед домом Таггертов и остановилась как раз тогда, когда Рейф вышел из двери.
      - Здравствуй, здравствуй, - закричала Сэйди, с трудом стаскивая свое толстое, старое тело с козел.
      Рейф кивнул ей, так пристально глядя на нее, что Хьюстон пришлось отвернуться, спрятавшись за большими полями ее шляпы.
      - Я тут прослышала, ты вроде собирался найти кого-то там, чтобы помочь мне избавиться от всей этой всячины. Теперь, когда Джин собралась стать леди, думаю, мы больше и не свидимся.
      Сэйди начала отвязывать один из углов брезента.
      - Ко мне тут какие-то кошки забрались. Надо бы от них избавиться.
      Она взглянула на Рейфа, отворачивая конец брезента и доставая оттуда один кочан капусты, чтобы похвастаться своим прекрасным товаром. Но когда она опять посмотрела в повозку, у нее подогнулись колени, и она схватилась за борт, чтобы не упасть: из-под кочанов капусты ухмыляющийся Кейн Таггерт похотливо подмигнул ей.
      Рейф схватил Сэйди одной рукой и одновременно взглянул в повозку.
      Кейн сел и отряхнулся от свисавших с него овощей.
      - Ты что, оглохла, Хьюстон? Разве ты не слышала, как я тебя звал? Я думал, что откину копыта, так как временами вообще не мог дышать. Черт тебя подери, женщина! Я же сказал тебе не ездить сегодня на шахты.
      Рейф переводил взгляд с одного на другого, потом взял Хьюстон за подбородок и повернул к свету. Если хорошо присмотреться, то можно было заметить грим на лице. С течением лет Хьюстон стала специалистом в том, как держать голову вниз, и, кроме того, она обнаружила, что люди никогда не смотрят друг на друга пристально. Они видели, что она старая женщина, и никто это так и не поставил под сомнение.
      - Я этому не верил, - понизив голос проговорил Рейф. - Вам лучше зайти внутрь и поговорить.
      Кейн встал около нее, больно схватил за локоть и чуть ли не впихнул ее в маленький домишко Рейфа.
      - - Я сказал тебе не делать этого, - начал Кейн. Он посмотрел на своего дядю. - Ты знаешь, что делают дамы Чандлера? Трое или четверо из них переодеваются вот так и ввозят незаконные вещи, спрятанные в овощах.
      Хьюстон вывернулась из рук Кейна.
      - Все не так плохо, как ты пытаешься это представить.
      - Что хуже, Фентон знает об этом и может подать на них в суд в любое время. Похоже, он держит в кулаке добрую половину всех уважаемых семей города, а те даже и не подозревают об этом. Рейф взглянул на Хьюстон;
      - Что за незаконные вещи?
      - Ничего особенного, - ответила она. - Медикаменты, книги, чай, мыло все, что можно спрятать в овощах. Все не так, как он говорит. А что касается мистера Фентона, раз он знает обо всем и до сих пор ничего не предпринял, то, может быть, он нас покрывает, следя, чтобы ничего нам не помешало. В конце концов, мы не делаем никому ничего плохого.
      - Никому! - ахнул Кейн. - Дорогуша, когда-нибудь я расскажу тебе, кто такие акционеры. Если акционеры Фентона узнают, как ты вырываешь их куш прямо изо рта, они всех вас вздернут на виселице. Но если примутся за Фентона, он воспользуется всеми вами и всеми папочками и муженьками, какие только подвернутся ему под руку, чтобы самому выпутаться из этой переделки. Я уверен, что Фентону очень нравится то, что вы делаете, потому что он знает, что в любой момент сможет воспользоваться своей властью над самыми уважаемыми семьями Чандлера, - но все это только до тех пор, пока его инвесторы про это не пронюхали.
      - То, что ты сам шантажируешь людей, еще не значит, что и другие будут так делать. Возможно, мистер Фентон...
      Она остановилась, так как Рейф просто выпихнул ее из дома.
      - Я думаю, тебе лучше пойти присмотреть за повозкой. -Та женщина, которая хотела тебе помочь, живет в соседнем доме. Просто постучись - она уже готова.
      С этими словами он захлопнул перед ее носом дверь.
      - Как долго это продолжалось? - спросил Рейф Кейна. - И как она поступает с деньгами, вырученными за продажу еды?
      Кейн не знал ответов на все вопросы своего дяди, но вместе они смогли прояснить большую часть из происходящего. Рейф согласился с Кейном по поводу того, почему Фентон разрешал женщинам ездить в поселок шахтеров.
      - Она распродаст все, и оглянуться не успеешь, - сказал Рейф. - Так что ты намереваешься делать теперь? Ты позволишь ей продолжать ездить и подвергать себя возможному риску? Если охранники узнают, что она водила их за нос в течение нескольких лет, они сначала сделают свое дело, а уж потом спросят, под чьей защитой она находилась.
      - Я сказал ей, что она не должна сегодня ехать сюда, и ты видишь, как она мне подчиняется. Как только она решила, что я уехал, она купила целую ТРУДУ овощей и приехала.
      - Это она заплатила за них? Кейн пододвинул стул и сел.
      - Она сейчас не слишком счастлива со мной, но все будет в порядке. Я уже над этим работаю.
      - Если ты хочешь поговорить об этом, я тебя слушаю, - сказал Рейф и уселся напротив своего племянника.
      Кейн никогда в жизни не говорил ни с кем о своих личных проблемах, но в последнее время все стало быстро меняться. Он рассказал Опал кое о чем, и сейчас ему хотелось выговориться своему дяде. Может быть, мужчина сможет помочь ему.
      Кейн рассказал Рейфу о том, как он рос в конюшнях у Фентона, о своей мечте построить огромный дом. Рейф понимающе кивал, как будто то, что говорил Кейн, было ему близко и хорошо понятно.
      - Естественно, Хьюстон просто из себя вышла, когда узнала, почему я на ней женился, и тут же от меня ушла. Я заставил ее вернуться обратно, но ей это что-то не очень нравится.
      - Ты сказал, что хотел, чтобы она сидела за твоим столом во время этого дурацкого ужина. Ну а потом-то что? Ну а что потом?
      Кейн начал рассматривать ногти.
      - Мне не нужна была жена, и я думал, что она была влюблена в этого Вестфилда, который обманул ее. Так что мне казалось, что она только рада будет от меня избавиться после ужина с Фентоном. Я решил подарить ей ящик драгоценностей и вернуться в Нью-Йорк. Весь идиотизм состоит в том, что я все-таки подарил ей драгоценности, но она даже не взглянула на них.
      - Так почему бы тебе не оставить ее и не вернуться в Нью-Йорк?
      Кейн ответил не сразу.
      - Я не знаю. Мне вроде как понравилось здесь. Я люблю горы, и тут не так жарко летом, как в Нью-Йорке, и...
      - И тебе нравится Хьюстон, - ухмыляясь сказал Рейф. - Она красивенькая маленькая штучка, я, скорее, согласился бы иметь такую женщину, как она, чем весь штат Нью-Йорк.
      - Так как же получилось, что ты не женат?
      - Все те, кто мне нравились, не хотели за меня идти.
      - Мне кажется, со мной происходит то же самое. Когда мне было все равно, выйдет за меня Хьюстон или нет, и я думал, что и любая другая могла бы сойти, она повторяла, что любит меня. А сейчас, когда я понял, что вряд ли смогу нормально жить без нее, она смотрит на меня, как на кучу дерьма.
      Оба мужчины на минуту замолчали, задумавшись о том, как несправедлив порой бывает этот мир.
      - Хочешь виски? - спросил Рейф.
      - Не откажусь.
      Когда Рейф повернулся, чтобы достать бутылку, Кейн в первый раз пригляделся к обстановке в доме. Он прикинул, что все хозяйство уместилось бы в одной его ванной комнате. Дом был до такой степени грязным, что никакой чисткой этого уже не исправить. Света было совсем мало, и в воздухе витал запах крайней нищеты, На камине стояла жестянка с чаем, две банки с овощами и то, что должно, по идее, было быть половиной буханки хлеба, завернутой в тряпку. Кейн был уверен, что это было единственной пищей в доме.
      Совершенно неожиданно Кейн вспомнил комнаты над конюшнями, где он вырос. Он посылал свои простыни и одежду прачкам Фентона, а когда вырос, то подлизывался к горничным, чтобы те убирали его комнату. И еды всегда было в изобилии.
      Что там, по словам Хьюстон, она возила углекопам? Лекарства, мыло, чай? Все, что можно спрятать в кочане капусты. Кейну никогда действительно не приходилось волноваться о куске хлеб. И где бы он ни жил, он никогда не жил так, как жили здесь.
      Когда он перевел взгляд на угол потолка, в котором неприкрыто зияла дыра, он задумался над тем, как же его мать, выросшая в роскоши, жила в этом доме столько времени.
      - Ты знал мою мать? - тихо спросил Кейн, когда Рейф поставил жестяную кружку с виски на стол.
      - Да.
      Рейф смотрел на этого человека, который был его родственником, знакомым и в то же время таким незнакомым. Иногда Кейн делал какой-нибудь жест, который заставлял Рейфа думать, будто это Фрэнк сидит перед ним, а иногда он так глядел на людей, что напоминал ему милую Чарити.
      Рейф сел за стол.
      - Она жила с нами всего несколько месяцев, и ей было тяжело, но она была не из робкого десятка. Мы все думали, что Фрэнк самый счастливый человек на земле. Ты бы ее видел! Она целыми днями работала, убирала и готовила, а потом как раз перед тем, как у Фрэнка кончалась смена, она так приводила себя в порядок, будто готовилась к встрече с президентом.
      Кейн посмотрел на дядю.
      - Я слышал, она была избалованным ребенком и презирала других женщин, за что ее все и ненавидели. Лицо Рейфа даже покраснело от гнев.
      - Я не знаю, кто тебе это сказал, но он презренный лжец. Когда убили Фрэнка, ей просто стало все равно, живет она или нет. Она сказала, что едет домой родить ребенка, потому что знала, что Фрэнк бы пожелал самого лучшего для него, и она хотела разделить радость рождения ребенка со своим отцом.
      - Подлец! - задохнулся Рейф. - Следующее, что мы узнали, было то, что Чарити и ее ребенок умерли, а ее отец от горя застрелился. Шервин и я были рады, что последние часы Чарити были счастливыми, и что отец принял ее обратно в дом. Многие годы никто из нас не знал о тебе или о том, что Чарити покончила с собой.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20