После разлук
ModernLib.Net / Поэзия / Дмитрий Держируков / После разлук - Чтение
(Ознакомительный отрывок)
(Весь текст)
Дмитрий Борисович Держируков
После разлук
* * * Шелест ивы замрет над рекой, Серебром отзовется волна. Будет долог вечерний покой, Будет ночь ожиданья полна. Хорошо в тишине, на краю Нежных лет, видеть зарево дней. Вспомнить родину, юность свою И, простившись, заплакать о ней. Встретить свой золотеющий час Средь берез и лазурной дали, Где тоскует покинутый Спас Над раздольем забытой земли. И прощальною машет рукой Тем, кому вера в счастье дана… Шелест ивы замрет над рекой, Серебром заискрится волна. * * * Вечереет мой день над долиной, Жизнь прошла, как весною вода… Так о чем же в листве тополиной Голубеет ночная звезда? Отчего невеселые мысли Не зовут сердце в зыбкую новь? Где они – незакатные выси, Радость, юность, веселье, любовь? И другие теперь хороводят, Зажигаясь беспечным огнем. И бессмысленно годы проходят, И не так, как мечталось, живем. Только ты… оставайся красивой, Долгожданной, желанной всегда. В вечереющий день над долиной, Когда в небе ночная звезда. * * * Здесь пьют коньяк, с густым ликером кофе, С блондинками флиртуют в темноте… А я мечтаю о ночной Голгофе И о распятом думаю Христе. Среди веселья не смогу отвлечься, Про все забыть среди безумных дней. От тех, кого любил, – мне не отречься. Ушедшие – мне ближе и родней. Молчит мой дом в предутренних туманах, Где ласковый очаг и нежный кров, Где молодость на солнечных полянах Средь отчих далей, песен и ветров. И вот сейчас, когда справляют тризну По родине… и плачут журавли, Не разлюблю усталую Отчизну, Не позабуду горестной земли. И сам, быть может, скоро на Голгофе Свою увижу гибель на кресте… В те дни, когда ликер лакают с кофе, Блондинкам ухмыляясь в темноте. * * * Мы увидимся с вами, Может, где-то в дали. Стихнет ночь за полями Одинокой земли. Я завет не нарушу, Буду клятву хранить, Бесприютную душу Ожиданьем лечить. И молиться иконе, Вести ждать за грядой, Чтобы радость в затоне Загорелась звездой. Что не скажешь словами, — Отзовется вдали… Стихнет ночь за полями Уходящей земли. * * * Тайну счастья хочу распознать, Сдвинуть боли тяжелый засов, На развалинах дней отыскать Тень жемчужную лунных шатров. Пусть вчерашние стяги сгорят В спящих далях забытых излук. Серьги мерзлых берез прозвенят Над холодной рекою разлук. С неба скатится юность звездой В неживую осеннюю хлябь, И прольется грядущей бедой, Дрожью листьев багряная рябь. Страшно в сумерках мертвых позвать, Голос ночи услышать без слов, На поникших полях увидать Золотые цветы прежних снов. * * * Потускнели в ночи небосклоны, Потерялась во мраке стезя… Почему не звонят телефоны? Отчего не приходят друзья? И не светят веселые луны, Не волнует загадочный взгляд, — Кто-то, может быть, в памяти умер? Иль исчез, не вернувшись назад? Память предал иль продал иконы? Сделал то, чего делать нельзя?… Мне давно не звонят телефоны, Не приходят под вечер друзья. * * * Человечество придумывает мифы — И они потом кружат в веках, как грифы, Застив крыльями своими солнца свет Истины… на много-много лет. Человечество придумывает сказки — Для нравоучений, для острастки. А порою, может, просто так, — Если главный приз берет дурак. Человечество придумывает войны — Все они жестоки и запойны. Кто не в силах истины понять, Начинает убивать и врать. Оглянувшись, видит трупов груду И слагает байки про Иуду, Про предателей и непонятных лиц, Про шпионов, диверсантов и убийц. Изоврется так, что дрожь в коленках… И снова сказки – о пришельцах и тарелках. Так всегда, везде и будет всюду — Все идет по замкнутому кругу. * * * Несбывшейся жизни желанья отбросьте, — Пусть будут наградой вам светлые сны. Усните без боли на русском погосте, Средь белых берез и лесной тишины. Когда загорятся веселые горсти Рябины осенней, густой бузины, — Забудьте печали на русском погосте, Средь белых берез, неземной тишины. А если придут вдруг беспечные гости, То вспомните юность и дали весны Без скорби и грусти… на русском погосте, Средь белых берез, голубой тишины О милых глазах, о неведомом госте, О счастье несбывшемся вспомните вы… На отчей земле, на высоком погосте, Средь белых берез и ночной тишины. * * * Не зазывай меня лучистым взглядом, Не верь коротким, золотистым дням. Уже зима холодным конокрадом Крадется по темнеющим полям. Смотри – вокруг безмолвие и воля, В низинах спят отжившие года. Пусты глазницы брошенного поля, И нет уж тех, кто сгинул без следа. О чьей судьбе поет сегодня ветер, Не помня тех, кто тосковал любя? О чем тебе сказать в ненастный вечер? Чем нынче успокоить мне тебя? И все же… позови прощальным взглядом Навстречу новым песням и огням, Когда зима бездомным конокрадом Крадется по неласковым полям. * * * Вы, отплакав, спокойно уснете, — Долгожданный наступит покой… Ранним утром меня отпоете В белой церкви за тихой рекой. В этот день, позабыв о работе, На былое махните рукой… Вы меня навсегда отпоете В белой церкви за синей рекой. Что ж, живите всегда, как живете, — Пусть не будет страды никакой… Вы, простившись, меня отпоете В белой церкви за сонной рекой. Обо мне через годы вздохнете: «Жил когда-то на свете такой…» Вы одна лишь меня отпоете В белой церкви за нашей рекой. * * * Неприметное утро среды, — Ты развеешь обыденность дня И меня от недавней беды Уведешь в неземные края. Всех ушедших на вечный покой Коростель будет с горечью звать. У избушки за тихой рекой Встречу я постаревшую мать. У отца даже брови седы — Он обнимет, утешит меня… Лучезарное утро среды, Светом стань незакатного дня. * * * Мне вчера на прощанье сказали, Что проходит со временем боль. Вы ушли в незнакомые дали, Вы забыли земную юдоль. И когда все надежды померкли Пред иною, ненастной порой, — Я случайно увидел вас в церкви, В бедной церкви за белой горой. Вы стояли, как Божия матерь, Что-то чудное слышалось вновь… И взошел я на древнюю паперть, Чтоб воспеть неземную любовь. И лицо ваше вдруг озарилось Красотою весны неземной… Оказалось, все это приснилось Пред осенней ненастной порой. И давно голоса отзвучали, Стали прошлыми – радость и боль… Вы ушли в журавлиные дали, Вы забыли земную юдоль. * * * Проплывут облака над рекою стадами, Опустеет в ночи, затуманится брег. Журавлиная Русь с голубыми садами Позабудет навеки свой дом и ночлег. И кому ее песни потом отзовутся Средь бескрайних лесов да багряных одежд? Никогда, никогда мне теперь не вернуться В золотистую даль отшумевших надежд. Распрощаюсь и я с молодыми годами И с любимыми тоже расстанусь навек. Журавлиная Русь с неземными садами Вспомнит песней случайной мой тихий ночлег. * * * Безутешен отчий дом В глубине ночных полей И тоскует о былом, О прошедшем все сильней. Было это так давно: Тайну время сторожит… Затаенное окно, Занавеска не дрожит. Никнут в полночь тополя, — Никого уже не позвать. Будут лунные поля Об ушедших вспоминать. Забываясь нежным сном, Радостью далеких дней… Безутешен отчий дом В тишине ночных полей. * * * Жизнь не прекрасна и не удивительна, Она, скорей, цинично-холодна: Обманет и хохочет заразительно, Как мужу изменившая жена. А мы порой надеемся мучительно, Что вдруг подарит счастье нам она. Все ждем – и на нее глядим почтительно, От лживых слов пьянея без вина. Она лишь улыбнется снисходительно, Всю душу иссушая нам до дна. Проходят годы – в ожиданье длительном, А оглянешься – старость уж видна. Она – непостоянством упоительна, В ней ветреность беспечная видна. И не прекрасна, и не удивительна, Но быстротечна… и всегда – одна. * * * Никнет пламя вечернего сполоха, Гаснет день в голубой высоте. И молчит у дороги черемуха, Как невеста, застыв в темноте. Те надежды, что были потеряны, Светят в душу огнями Стожар. Нежной памятью дали овеяны, Над полями закат, как пожар. Словно слышу за рощею мглистою Чей-то голос, до боли родной. Ночь зовет тишиною росистою И мерцает холодной травой. Скоро, может быть, тучи развеются, Веселей станет тем, кого ждут. И от звезд тоже радостью греются, Когда отчие дали зовут… Жаль, что в спину стреляют без промаха Тем, кто ищет свой путь в темноте. Жаль – осыплется ночью черемуха, О погибшей грустя красоте. * * * Зачем меня вы позабыли, бросили В ненастной стороне – чужой, пустой?… За одинокой и багряной осенью Не видно нашей рощи золотой. И вновь привычной болью увядания Зовут просторы гаснущих полей. Но не волнует тайна ожидания, — От ожиданья только тяжелей. Уж скоро ночи темные, бездонные Раскинут крылья в ласковом саду. И листья упадут на воды сонные, Затеплит вечер синюю звезду. И не отречься от багряной осени, Не встретить утро в роще золотой… Зачем меня вы разлюбили, бросили В забытой стороне – чужой, пустой? * * * В угоду моде, часто слепо, Ведем себя нехорошо, И сами выглядим нелепо, — Нескладно, жалко и смешно. Мы примеряем брюки, шляпы И полосатые носки, Не замечая пошлость, ляпы, Несоответствия куски. Восторг… свершились перемены, — Мы вновь в зените высоты. Выходим гордо на арены, — Фигляры, мимы и шуты. У публики трясутся плечи, От смеха ходит голова. Мы говорим чужие речи, Пустые, лживые слова. О демократии, народе, Что скоро станет хорошо… В угоду раболепной моде Ведем себя порой смешно. * * * Нет, я не обивал пороги, Желая милости найти. По непроторенной дороге Брел часто в поисках пути. Не обольщала взор столица — Я слишком часто видел в ней Самодовольных масок лица Былых знакомых и друзей. Ну что ж… мы все теперь при деле, Пред каждым свой удел и высь. Одни – в торговле преуспели, Другие – в клерки подались. И нет давно в мечту зовущих Долин, где ночь и облака. А ценность ныне всех живущих — Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.
|
|