Современная электронная библиотека ModernLib.Net

1937. Главный миф XX века

ModernLib.Net / Биографии и мемуары / Дмитрий Лысков / 1937. Главный миф XX века - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 4)

Автор:

Дмитрий Лысков

Жанр:

Биографии и мемуары

Читать ознакомительный отрывок полностью (122 Кб)
Страницы:
1, 2, 3, 4, 5

Рассматривая под призмой либерализма преступления большевиков, авторы старательно делают вид, что чрезвычайные меры были большевиками изобретены и реализованы как метод изощренного преступления против народа. Ярчайшим примером является продразверстка, предшественник раскулачивания и коллективизации – чрезвычайная мера, введенная для обеспечения города и фронта продовольствием в период Гражданской войны.

При этом традиционно забывают, что история продразверстки шире большевистского периода, впервые она была введена еще в 1916 году для снабжения фронта Первой мировой по постановлению министра земледелия царского правительства Александра Риттиха.

И в этом случае переход к прямому изъятию продовольствия не был уникальным, он наследовал политике предыдущих лет «не доедим, но вывезем», обеспечивавшей хлебный экспорт царской России. У России того времени не было нефти и газа, основной статьей экспорта был хлеб, и в этом отношении большевики, уже гораздо позже, при Сталине, отличались от царского правительства только тем, что централизованно закупали на полученные деньги станки и технологии, позволившие провести индустриализацию и выиграть Великую Отечественную войну.

Кстати, после Октябрьской революции 1917 года практика продразверстки была прекращена, и вновь возобновлена в отдельных губерниях лишь в конце 1918 года, а на территории Советской России – в январе 1919 года. Просуществовала она при большевиках до 1922 года, когда, в связи с окончанием Гражданской войны, была заменена на продналог, что ознаменовало начало НЭПа.

Аналогично выглядит ситуация с внесудебными репрессивными органами. Чрезвычайная комиссия (ЧК, ВЧК), созданная в 1917 году как специальный орган по борьбе с контрреволюцией и саботажем, первоначально имела полномочия лишь на предание саботажников и контрреволюционеров суду Военно-революционного трибунала. Но уже в 1918 году, с началом Гражданской войны и общим обострением ситуации, ВЧК была наделена внесудебными функциями: получила право непосредственно расстреливать шпионов, диверсантов и других активных врагов революции.

Такое положение, впрочем, просуществовало лишь один год. Уже в 1919-м постановлением ВЦИК внесудебные полномочия ВЧК были отменены, а рассмотрение всех дел ВЧК было передано трибуналам. За чекистами оставалось лишь право на применение наказания в областях, объявленных на военном положении, и только за преступления, особо оговоренные в постановлении о военном положении.

Конечно, в условиях военного времени и послереволюционной разрухи это не могло предотвратить всех злоупотреблений, но налицо стремление большевиков максимально снизить число эксцессов и четко регламентировать действия главной спецслужбы.

Но и сама ВЧК просуществовала лишь до 1922 года, то есть 5 лет, из которых только год была наделена широкими внесудебными полномочиями. С окончанием Гражданской войны необходимость в чрезвычайном органе отпала. 9-й Всероссийский съезд Советов, отметив заслуги органов ВЧК в деле охраны и укрепления завоеваний революции, принял решение о сужении компетенции органов ВЧК и ее реорганизации в Государственное политическое управление (ГПУ). Новая структура была лишена судебных функций, ее полномочия строго ограничивались: она имела право лишь на розыск, дознание, предварительное следствие. Задержание подследственных на срок свыше двух месяцев не допускалось.

Большевики активно строили мирную жизнь, руководствуясь подчас совершенно идеалистическими принципами. Для того чтобы страна зажила мирной жизнью, недостаточно большого желания и либерализации законодательства. Последнее, напротив, существенно вредит в ситуации, когда в стране существует политическая и общественная нестабильность.

В условиях разгула преступности, несовершенства правоохранительных органов и судебной системы уже в конце 1922 года ГПУ были вновь предоставлены внесудебные полномочия. Их осуществление возлагалось не на всю организацию, а на отдельный орган – Особое совещание при ОГПУ, в задачу которого входило рассмотрение дел по государственным преступлениям. Позже внесудебные полномочия были предоставлены также Судебной коллегии ОГПУ и межведомственным органам, так называемым «тройкам».

В 1934 году Сталин упразднил все внесудебные органы ОГПУ – Судебную коллегию, Особое совещание при ОГПУ и «тройки». Их функции были централизованы и отходили к только что созданному Особому совещанию при НКВД СССР, в задачи которого входило рассмотрение дел о государственных преступлениях.

Попытка возродить внесудебные органы прошлых лет – «тройки» (глава НКВД области, секретарь обкома и прокурор области), «двойки» (глава НКВД и прокурор) была предпринята в августе 1937 года, но уже 17 ноября 1938 года постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) они были вновь упразднены.

Таким образом, широко известные по беллетристике и публицистике «тройки», ответственные якобы за большинство несправедливых приговоров периода сталинских репрессий, просуществовали чуть более года (точнее, 14 месяцев). Они были структурами краевого или областного масштаба и физически не могли нести ответственность за массовые репрессии этого периода. Их негативный образ, скорее всего, напрямую связан с докладом Хрущева на XX съезде КПСС и его трактовкой «Большого террора» 1937 года, когда под волну репрессий попало значительное число руководящих кадров партии. Ниже этот вопрос мы рассмотрим подробнее.

Основным внесудебным органом, действовавшим весь период репрессий (вплоть до 1953 года), было Особое совещание при НКВД СССР (впоследствии при МГБ СССР) – ОСО. В его полномочия входило рассмотрение уголовных дел и вынесение приговоров по контрреволюционным преступлениям в рамках существующего Уголовного кодекса. Выносить приговоры о высшей мере наказания ОСО права не имело, за исключением периода ВОВ 1941–1945 годов.

Интересно, что и ОСО (как и его предшественники «тройки») не является исключительным изобретением большевиков. Их история прослеживается со времен Петра I, когда были созданы наделенные внесудебными полномочиями «Особые комиссии по расследованию», состоящие из трех офицеров гвардии. В XIX веке при Министерстве внутренних дел царской России действовало Особое совещание, в полномочия которого входило рассмотрение дел по положению о государственной охране. Дела революционеров, будущих руководителей Советского государства, также рассматривало царское ОСО.

Как мы видим, ничего специфически нового большевики не изобретали, предпочтя подстраивать под свои нужды исторически сложившиеся в России институты. Осуждение Советской России за практику применения чрезвычайных и внесудебных органов, по сути, равносильно осуждению всей российской истории, в ходе которой они также активно применялись. Забывчивость современных авторов, которые предпочитают не вспоминать исторические корни этих явлений, выдают в них идеологическую заданность, нацеленную на очернение советского периода.

Еще одно важное замечание, касающееся применения внесудебных органов. Мало кто ставит под сомнение право царского ОСО выносить приговоры российским революционерам XIX – начала XX веков. Однако в случае с аналогичными органами Советской России все приговоры ОСО априори считаются политическими и отметаются как сфабрикованные.

Глава 9 Депортация народов

Как правило, сторонники примата права не способны рассуждать вне правовых понятий: «Закон не прав, но это закон». В этих критериях все остальные аргументы априори ставятся ниже требований закона.

Рассмотрим с этой точки зрения депортацию народов на примере депортации чеченцев, ингушей и крымских татар в 1944 году.

Документально подтверждено, что в период Великой Отечественной войны Чечено-Ингушскую АССР охватил массовый бандитизм, значительная часть мужского населения встала на сторону врага либо ушла в горы с оружием в руках. Не менее утешительно выглядит и ситуация с крымскими татарами. Это больные страницы истории, но их приходится ворошить.

Государственный комитет обороны докладывал Сталину 10 мая 1944 года [30]:

«…товарищу СТАЛИНУ И.В.

Органами НКВД и НКГБ проводится в Крыму работа

по выявлению и изъятию агентуры противника, изменников Родине, пособников немецко-фашистских оккупантов и другого антисоветского элемента.

[…]

Следственным и агентурным путем, а также заявлениями местных жителей установлено, что значительная часть татарского населения Крыма активно сотрудничала с немецко-фашистскими оккупантами и вела борьбу против Советской власти. Из частей Красной Армии в 1941 году дезертировало свыше 20 тысяч татар, которые изменили Родине, перешли на службу к немцам и с оружием в руках боролись против Красной Армии.

[…]

«Татарские национальные комитеты» широко содействовали немцам в организации и сколачивании из числа дезертиров и татарской молодежи татарских воинских частей карательных и полицейских отрядов для действий против частей Красной Армии и советских партизан. В качестве карателей и полицейских татары отличались особой жестокостью».

[…]

«Татарские национальные комитеты» принимали активное участие вместе с немецкой полицией в организации угона в Германию свыше 50 тысяч советских граждан…»

Не думаю, что кто-либо из молодого поколения может полностью представить себе, что скрыто за строками этого документа, что чувствовали люди, читая: «В качестве карателей… отличались особой жестокостью» или «принимали активное участие вместе с немецкой полицией в организации угона в Германию».

В условиях Великой Отечественной войны и действующих на тот момент законов военного времени кара за подобные преступления была одна: расстрел. И следует отметить, что подавляющее большинство населения СССР, испытавшее на себе ужасы фашизма, поддержало бы это решение. В том, что у Сталина была возможность осуществить «правовое решение вопроса», сомневаться не приходится – в 1944 году в воюющей стране нашлись силы и средства для переселения целых народов за тысячи километров.

19 мая 1944 года ГКО докладывает Сталину [31]:

«Сегодня, 20 мая, закончена операция по выселению крымских татар.

Выселено и погружено в эшелоны 180.014 человек. Эшелоны отправлены к местам нового расселения – в Узбекскую ССР.

Во время операции по выселению изъято оружия: минометов – 49, пулеметов – 622, автоматов – 724, винтовок – 9.888 и боепатронов – 326.887.

Происшествий во время операции не было».

Итак, правовое решение вопроса означало бы расстрел большей части мужского населения крымских татар, как и чеченского и ингушского народов. То есть геноцид. Не знаю, отдают ли себе в этом отчет сторонники примата права, но любое другое решение являлось бы неправовым. И в ряде серьезных публикаций можно встретить утверждения, что сами народы прекрасно понимали нависшую над ними угрозу: женщины плакали, узнав, что их только выселяют, а окружившие селения войска НКВД не поведут немедленно их мужей на расстрел.

И.В. Сталин недаром занимал до 1922 года пост наркома по делам национальностей. Как бы это ни прозвучало, он умел карать как отдельных людей, так и целые народы. Можно сказать, что в выборе между законностью и гуманизмом Сталин предпочел гуманизм, но думается, что подобный выбор перед ним просто не стоял. Он не был воспитан в либеральной традиции и выбора «народ или закон (геноцид)» не делал. Оторвав народ от почвы, от корней, переместив в иную культуру, он достаточно его наказал, и в этом Сталин, надо полагать, прекрасно отдавал себе отчет.

Предвоенные депортации из стран Прибалтики не шли ни в какое сравнение с депортациями народов Крыма и Северного Кавказа, но и их последствия подмечены достаточно точно. Историк Александр Дюков в основанной на материалах Нюрнбергского процесса книге «За что сражались советские люди» [32] отмечает:

«За одну ночь в Каунасе озверевшими националистами было убито более полутора тысяч человек… В Риге к началу июня были, как говорилось в докладе шефа полиции безопасности и СД, «разрушены все синагоги, расстреляно порядка 400 евреев». То, что на территории Латвии в уничтожении евреев на первых порах удалось достичь лишь весьма скромных успехов, бригаденфюрер Штальэккер объяснял весьма доходчиво:

«В основном это объяснялось тем, что национальное руководство было угнано Советами. Однако путем оказания влияния на латышскую вспомогательную полицию удалось организовать еврейский погром».

«Латыши, в том числе и находящиеся на руководящих постах, держали себя по отношению к евреям совершенно пассивно и не отваживались против них выступить, – значится в еще одном документе СД, приводимом Дюковым. – Значительно ослабляет активность латышского населения то обстоятельство, что за две недели до возникновения войны русские вывезли около 500 латышских семей, которые можно считать относящимися к интеллигенции, в глубь страны».

Тут сложно давать оценки преступной политике Сталина.

Глава 10 Несколько слов о терроре НКВД

Завершая рассмотрение репрессивной составляющей Советского государства, коснемся практики ее применения, действий правоохранительной системы страны. Весьма популярным мифом являются обвинения ВЧК – ОГПУ – НКВД в фактически беспределе: аресты велись по малейшему подозрению, показания выбивались под пытками, из попавших в советскую репрессивную машину выживали единицы.

Период 30—50-х годов XX века подробно рассмотрен в работах В. Земскова. Этап развития страны от Октябрьской революции и до 30-х годов в последнее время характеризуют как не прекращающийся «красный террор», в ходе которого был уничтожен цвет нации. Рассмотрим, насколько верны эти сведения.

Проект «История в документах. Россия XX век» академика Яковлева публикует справки спецотдела МВД СССР о количестве арестованных и осужденных органами ВЧК – ОШУ – НКВД СССР в 1921–1953 гг. [33]. Согласно этим документам, по делам органов ВЧК – ОГПУ за 1921–1929 годы, то есть за 8 лет, были:

Подвергнуты аресту: 1 004 956 человек.

Из них по подозрению в совершении контрреволюционных преступлений: 590 146 человек.

По подозрению в совершении других преступлений: 414 810 человек.

Всего осуждено: 208 863 человек.

Из них к высшей мере наказания: 23 391 человек.

Мы видим, что более половины из подвергнутых аресту были заподозрены в совершении контрреволюционных преступлений. Это не удивительно, так как рассматриваемый период приходится на время Гражданской войны и годы сразу после ее окончания. Интересно, что лишь 20 процентов арестованных были осуждены. Из миллиона арестованных (подвергнутых следственной проверке) граждан были проверены и выпущены за недоказанностью вины 769 093 (!) человека.

Существует такой показатель работы правоохранительных органов – коэффициент подозреваемых на 100 000 населения (т. е. лиц, подвергнутых следственной проверке). В 1980 году в Польше он составил 677 – при коэффициенте осужденных 467, в ФРГ 2313–1190. На практике это выражается в том, что во многих странах следственные органы для раскрытия преступления, по сути, хаотично просеивают большое число потенциально причастных к правонарушению людей в надежде, что «что-нибудь выплывет». В социалистической Польше, напротив, берут редко, но метко.

Действительно, индекс эффективности следственных органов РСФСР крайне низок. В ходе следствия проверку проходит множество людей, чья вина впоследствии не получает никаких подтверждений. 80 процентов подвергнутых аресту и следственной проверке граждан подлежат освобождению.

Это, однако, никак не согласовывается с распространенным мифом о беспределе в органах ВЧК – ОГПУ. «Посадить» человека или отправить его на расстрел куда проще, чем доказать невиновность («был бы человек, а статья найдется»). В рассматриваемый нами период, напротив, видим массовое оправдание людей за недоказанностью вины. Напомним, что речь идет о крайне сложном периоде развития страны, захватывающем в том числе годы Гражданской войны.

Интересный материал для размышлений дает также справка об арестованных и осужденных по делам органов ОГПУ – НКВД за 1930–1936 годы [34]. Согласно этому документу, за 6 лет было:

Подвергнуты аресту: 2 255 722 человек.

Из них по подозрению в совершении контрреволюционных преступлений: 1 379 461 человек.

По подозрению в совершении других преступлений: 876 261 человек.

Всего осуждено: 1 391 093 человек.

Из них к высшей мере наказания: 40 137 человек.

Серьезно, до 61 % возрос процент осужденных к общему числу арестованных. При этом можно констатировать, что пропорция подозреваемых по контрреволюционным и обычным преступлениям сохраняется прежняя. Очевидно, это свидетельствует о стремлении следственных органов квалифицировать преступления в первую очередь как контрреволюционные, а дальше разбираться с ними по сути.

Согласно В.Земскову [35], процент осужденных за контрреволюционные преступления заключенных ГУЛАГа на 1936 год составлял 12,6 %. Следовательно, пропорция квалификации преступлений следственными органами не совпадает с пропорцией реальных приговоров по 58-й и уголовным статьям. Возможных объяснений два: либо в значительном количестве случаев статьи были переквалифицированы в уголовные, либо большая часть подозреваемых в контрреволюционных преступлениях были освобождены в ходе следствия.

Косвенное подтверждение этому факту можно встретить в уже упоминавшихся списках жертв политических репрессий, подготовленных обществом «Мемориал» [36]. Многие записи в них оканчиваются таким приговором: «Приговор: дело прекращено, из-под стражи освобожден за недоказанностью обвинения».

Общество «Мемориал» тем не менее склонно записывать таких людей в жертвы политических репрессий на том основании, что невиновные люди были подвергнуты аресту и следственной проверке.

Резюмируя, отметим, что распространенный миф о правоохранительных и судебных органах, которые хватали людей и в процессе следствия выбивали у них нужные показания для того, чтобы посадить побольше «врагов народа», не соответствует действительности. Практика работы следственных органов свидетельствует о том, что в разные годы от 80 до 40 процентов арестов заканчивались прекращением уголовного дела и освобождением из-под стражи.

Примечания

1. А. Солженицын. «Архипелаг ГУЛАГ». Цит. по электронной версии lib.ru со ссылкой на изд. YMCA-PRESS, Paris, 1973.

2. Ж. Нива (Georges Nivat). «Солженицын». Цит. по электронной версии nivat.free.fr со ссылкой на изд.: М., «Художественная литература». 1992.

3. «Православная газета» Екатеринбурга, 2005. Цит. по http: //orthodox.etel.ru/2005/38/rus.htm

4. «La Vanguardia» 03.06.2001. Перевод публикует Demoscope.ru

5. В. Земсков. «ГУЛАГ (историко-социологический аспект)». Социологические исследования. 1991. №.6. С. 10–27; 1991. №.7. С. 3—16, цит. по http://www.hrono.ru/statii/2001/zemskov.html

6. «Досье Калинина». http://kc.koenig.ru/aktkbg/KALININ/ akkab_05e.htm, со ссылкой на «Уголовный кодекс РСФСР. С изменениями на 1 июля 1938 г.». М., Юридическое издательство НКЮ СССР. 1938. С. 27–32.

7. Цит. по эл. версии http://memory.irk.ru/mart/b/4135.htm

8. «Центр содействия реформе уголовного правосудия», http: //www.prison.org

9. Доклад Justice Policy Institute, May 2000, http://www.prisonpolicy.org/ scans/punishing.pdf

10. http://www.polit.ru/research/2006/01/16/demography.html

11. http://www.izvestia.ru/club/article36825/

12. http://www.time.kharkov.com/index.php?page_name=article&id=572

13. «Досье Калинина». Цит. no http://www.kc.koenig.ru/aktkbg/ KALININ/akkab_05g.htm со ссылкой на СЗ СССР 1932 г. № 62, ст. 360.

14. «Население и общество», декабрь 2007 г. Цит. по эл. версии http://www.demoscope.ru/weekly/2007/0313/tema02.php

15. МВД РФ, «Состояние преступности в Российской Федерации за январь – ноябрь 2005 года», данные официального сайта http://www.mvd.ru, раздел «Статистика».

16. Цит. по http://www.hrono.ru/dokum/193_dok/19320720stal.html со ссылкой на Ф. 81. Оп. 3. Д. 99. Л. 106–113. Автограф.

17. Там же. Со ссылкой на Ф. 81. Оп. 3. Д. 100. Л. 137–140. Автограф.

18. Г.К. Жуков. «Воспоминания и размышления». Цит. по http: / /militera.lib.ru/memo / russian/zhukov 1 /09.html

19. И.В. Сталин. Сочинения. Т. 13. М., Государственное издательство политической литературы. 1951. С. 182–186.

20. С.Г. Кара-Мурза. «История советского государства и права», цит. по эл. книге.

21. Цит. по http://www.hrono.ru/dokum/194_dok/19400626bkpb.html, со ссылкой на РЦХИДНИ. Ф. 17. Оп. З. Д. 1025. Л.74 – 76.

22. «Путь через ГУЛАГ». Центр А. Сахарова http://www.sakharov-center.ru/museum/expositions/way%2Dgulag/

23. В. Суворов. «День М: Когда началась Вторая мировая война?» М., 1994, цит. по http://militera.lib.ru/research/suvorov2/index.html

24. «Мемориал». «Жертвы политического террора в СССР». http://lists.memo.ru/

25. http://www.library.cjes.ru/online/?a=con&b_id=607&c_id=7225

26. К. Симонов. «Глазами человека моего поколения. Размышления о И.В. Сталине». Цит. по http://www.hrono.ru/dokum/197_dok/ 19790409sim.html

27. «Лаврентий Берия. 1953. Стенограмма июньского пленума ЦК КПСС и другие документы». Сост. В.П. Наумов, Ю.В. Сигачев. М., 1999.

28. С. Лавренов, И. Попов. «Советский Союз в локальных войнах и конфликтах». М., ACT; Астрель. 2003. Цит. по эл. книге.

29. Там же.

30. Цит. по http://www.9may.ru/unsecret/m 10011255, со ссылкой на ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 2. Д. 65. Л. 41 – 43.

31. Там же.

32. А. Дюков. «За что сражались советские люди». М., Яуза, Эксмо. 2007. С. 177–179.

33. «История в документах. Россия XX век», http://www.idf.ru/ documents/info.jsp?p=21 &doc=55698

34. Там же.

35. В.Земсков. «ГУЛАГ (историко-социологический аспект)». Социологические исследования. 1991. № 6. С.10–27; 1991. № 7. С.3—16, цит. по http://www.hrono.ru/statii/2001/zemskov.html

36. http://lists.memo.ru/

Часть 2 Разоблачение культа личности

Глава 11 От смерти Сталина до XX съезда

5 марта 1953 года скончался Иосиф Джугашвили (Сталин), Генералиссимус, Генеральный секретарь ЦК ВКП(б), руководивший партией и государством 31 год. С первых часов после его кончины перед партийным руководством встали два ключевых вопроса: о преемственности власти и о разоблачении культа личности Сталина.

Неверным будет утверждать, что вопрос о культе личности поднимался в этот период из идеалистических соображений, с целью установления справедливости или осуждения преступной политики «отца народов». Прагматичное сталинское окружение отдавало себе отчет, что Сталин, тем более после своей кончины, сравнялся в массовом сознании с образами небожителей, и ни одна политическая фигура из руководства СССР не будет сравнима с ним в обозримой перспективе. Соответственно, не будет она иметь и должной легитимности на посту главы Советского государства.

О том, что в сталинский период совершались многочисленные «перегибы», партийное руководство было, естественно, осведомлено. Важно, однако, понимать, что и само окружение Сталина не сидело все эти годы в стороне, активно участвуя в управлении страной на своих должностях. За каждым из членов Президиума ЦК, Совета Министров, Верховного Совета тянулся шлейф своих «перегибов». В этой связи ситуация обострялась вдвойне – каждый приглядывался к каждому, ожидая, кто скажет первое слово.

Уже 6 марта 1953 года состоялось совместное заседание Пленума ЦК КПСС, Совета Министров СССР, Президиума Верховного Совета СССР. Решения заседания, по сути, сохраняли статус-кво. Был утвержден новый состав Президиума ЦК, в который вошли Г.М. Маленков, Л.П. Берия, В.М. Молотов, К.Е. Ворошилов, Н.С. Хрущев, H.A. Булганин, Л.М. Каганович, А.И. Микоян, М.З. Сабуров, М.Г. Первухин. Фактически руководящий орган сохранял существовавшую на тот момент иерархию, причем число членов Президиума сократилось вдвое, из него были исключены все новые лица, создав плацдарм для действий 10 человек «сталинской гвардии». Кроме того, оставив в Президиуме только «старую гвардию», политики могли на время вздохнуть спокойно: шанс услышать обвинение в преступлениях от не менее в них виновных существенно снижался.

С другой стороны, решения заседания не устраняли главных проблем. Развернувшаяся вслед за этим бурная политическая деятельность обычно преподносится как попытка Л. Берии узурпировать власть. Впрочем, выше мы видели, что свой вариант «оттепели» готовил и он, являясь, кроме прочего, одним из самых опасных игроков на этом поле. Возглавляя МВД, Л. Берия имел в своих руках не только силовой аппарат, но и архивы уголовных дел. Записки Берии о реабилитации видных советских и партийных деятелей, которыми он бомбардировал своих коллег по Президиуму, остро ставили вопрос «Кто виноват?».

Так, 17 апреля 1953 года в Президиум ЦК КПСС поступило предложение «О реабилитации Н.Д. Яковлева, И.И. Волкотрубенко, И.А. Мирзаханова и других» [1]. В этом послании, адресованном Г. Маленкову, в частности, говорилось: «Постановлением Совета Министров СССР № 5444–2370 от 31 декабря 1951 года «О недостатках 57-мм автоматических зенитных пушек С-60» были сняты с занимаемых постов и отданы под суд заместитель Военного министра маршал артиллерии ЯКОВЛЕВ Н.Д., начальник Главного артиллерийского управления генерал-полковник артиллерии ВОЛКОТРУБЕНКО И.И. и заместитель министра вооружения МИРЗАХАНОВ И.А.».

Учитывая, что Г.М. Маленков в 1951 году занимал пост заместителя Председателя Совета Министров СССР (а председателем являлся сам Сталин), записка вполне могла восприниматься им (да, видимо, и воспринималась) как угроза. Маловероятно, что Берия не отдавал себе в том отчета. На попытку дешевого шантажа в условиях, когда «все знают обо всем», это тоже не тянет. Надо полагать, со стороны Л. Берии такие действия были попыткой своеобразной самообороны – ведь он, являясь главой НКВД – МВД, был первым на роль козла отпущения в связи с идущими процессами.

Развернувшуюся с мая по июнь 1953 года политическую кампанию правильнее было бы назвать «гонкой за право первым начать «оттепель». И первым проигравшим в ней стал Лаврентий Берия, арестованный 26 июня 1953 года. Характерно, что с докладом о его «преступных антипартийных и антигосударственных действиях» выступил на июльском пленуме ЦК КПСС все тот же Маленков.

Июльский пленум (1953 года) стал первым партийным мероприятием, на котором были вслух подняты вопросы о пороках в партийном руководстве, нарушениях ленинских норм партийной жизни и был открыто поднят вопрос о разоблачении культа личности. Представление о том, как это происходило, может дать фрагмент стенограммы пленума [2]:

«Тевосян (член ЦК КПСС, министр металлургической промышленности СССР):

Я хотел бы обратить внимание… что после смерти товарища Сталина стало постепенно исчезать имя товарища Сталина из печати. С болью в душе приходилось читать высказывания товарища Сталина без ссылки на автора.

Вчера из выступления товарища Кагановича мы узнали, что этот мерзавец Берия возражал против того, чтобы, говоря об учении, которым руководствуется наша партия, наряду с именами Маркса, Энгельса, Ленина называть имя товарища Сталина. Вот до чего дошел этот мерзавец. Имя нашего учителя товарища Сталина навсегда останется в сердцах членов нашей партии и всего народа, и никаким берия не удастся вырвать его из нашего сердца. (Аплодисменты.)».

В заключительном слове Г. Маленков охлаждает пыл не разобравшихся в положении дел товарищей:

«Здесь на Пленуме ЦК говорили о культе личности и, надо сказать, говорили неправильно. Я имею в виду выступление т. Андреева. Подобные же настроения на этот счет можно было уловить и в выступлении т. Тевосяна. Поэтому мы обязаны внести ясность в этот вопрос.

Хрущев: Некоторые не выступившие вынашивают такие же мысли.

Маленков: Прежде всего, надо открыто признать, и мы предлагаем записать это в решении Пленума ЦК, что в нашей пропаганде за последние годы имело место отступление от марксистско-ленинского понимания вопроса о роли личности в истории…»

Совместные действия против Л. Берии, как наиболее опасного из претендентов на «десталинизацию» СССР, сплотили членов Президиума против явной угрозы и позволили заключить что-то вроде внутреннего пакта (который вряд ли был где-либо зафиксирован). По крайней мере, в дальнейшем члены Президиума выступали с общей позицией по вопросу осуждения культа личности. Также в качестве компромиссной фигуры руководителя Советского государства был выбран Н.С. Хрущев, ставший в сентябре 1953 года Первым секретарем ЦК КПСС (решение было принято единогласно).

Что же касается Л. Берии, то, кроме посягательства на светлое имя Сталина, он был обвинен в измене родине и как «агент иностранного капитала», а также агент иностранных разведок, планировавший использовать МВД против Коммунистической партии, расстрелян. Это были первые, но далеко не последние обвинения в его адрес. Их многократные наслоения в период разоблачения культа личности Хрущевым, перестройки Горбачева, демократизации при Ельцине и привели в итоге к созданию абсолютно демонической фигуры из предыдущей главы.

Глава 12 История разоблачения: XX съезд

Специальный доклад Н.С. Хрущева на XX съезде КПСС называют «поворотным пунктом в истории страны». Для нашей темы он интересен в первую очередь как первооснова многочисленных мифов о сталинских преступлениях. Доклад Хрущева, будучи чисто политическим, не преследовал цели разобраться в происходившем в 30—50-е годы. Его задачей было максимально возможно на тот момент очернить Сталина.

В предыдущей главе мы отмечали, что «десталинизация», начавшаяся непосредственно со смерти И.В. Сталина, имела черты классической дворцовой интриги и преследовала глубоко прагматичные цели. Вопросы управления страной и поиска внутренних врагов были благополучно решены партийной верхушкой осенью 1953 года, однако запустить машину пропаганды и обрушить поток «откровений» на общество никто не решался в течение еще 2 лет.

Страницы:
1, 2, 3, 4, 5

ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА ModernLib.Net

Дмитрий Лысков - 1937. Главный миф XX века

Популярные авторы

Популярные книги