бросить камень, да и не собираюсь. Я могу понять шутку, могу простить
      промах, если все согласны в том, что это шутка или промах. Но быть
      распущенной из принципа, связывать это с религией... Да, Мэг, должен
      сказать, что, на мой взгляд, это уж слишком. Надеюсь, вы говорите не
      серьезно? Маргарет. Бобби, вы безнадежны. Мне вы, во всяком случае, не нужны. Бобби (обиженно). Очень жаль, мисс Нокс. Маргарет. До свиданья, мистер Гилби. (Поворачивается на каблуках и идет к
      другому концу стола.) Вероятно, вы не захотите познакомить меня с
      дочерью священника? Бобби. Вряд ли ей это понравится. В конце концов, есть какие-то границы.
      (Садится за стол и углубляется в свои учебники: намек, чтобы она
      уходила.) Маргарет (направляясь к двери). Бобби, позвоните и скажите Джогинзу, чтобы
      он меня проводил. Бобби (краснея). Я не хам, Мэг. Маргарет (подходя к столу). Ну, так и ведите себя получше, чтобы нам потом
      было не противно вспоминать об этом разговоре. Пожалуй, вам следует
      поцеловать меня. Ведь больше вам никогда не понадобится это делать. Бобби. Не понимаю, какое это вам доставит удовольствие, если я безнадежен. Маргарет. О, это не для удовольствия! Если бы я думала о том, что вы
      называете удовольствием, я попросила бы француза поцеловать меня... или
      обратилась бы к Джогинзу. Бобби (встает и отступает к камину). Не говорите гадостей, Мэг! Не будьте
      вульгарны! Маргарет (твердо решив добиться своего). Ну, так я вас заставлю поцеловать
      меня, в наказание. (Хватает его за руку, тянет к себе и обнимает за
      шею.) Бобби. Нет! Оставьте! Пустите меня, слышите?
      Джогинз появляется в дверях.
      Джогинз. Мисс Дилейни, сэр.
      Входит Дора. Джогинз уходит. Маргарет поспешно отпускает
      Бобби и идет в другой конец комнаты.
      Дора (вслед уходящему Джогинзу). Ну, видно, вы никудышный лакей, если
      впускаете меня, когда тут гости. (Обращаясь к Маргарет и Бобби.) Не
      беспокойтесь, душенька, не беспокойся, дорогой: я подожду в буфетной у
      Джогинза, пока ты освободишься. Маргарет. Вы не узнаете меня? Дора (выходит на середину комнаты и пристально смотрит на нее). Как, да это
      номер четыреста шесть! Маргарет. Совершенно верно. Дора. Ну ни за что бы я вас не узнала, когда вы сняли казенное платье! Как
      вы оттуда выбрались? Ведь вас засадили на месяц? Маргарет. Мой ухажер уплатил за меня штраф, как только его самого выпустили. Дора. Настоящий джентльмен! (Указывая на Бобби, который стоит разинув рот.)
      Посмотрите на него! Он никак не может это переварить. Бобби. Должно быть, Мэг, вы с ней познакомились в тюрьме? Но уж если дело
      дошло до ухажера... нечего сказать! Маргарет. Да, я научилась жаргону, и он мне нравится. Еще один барьер
      рухнул. Бобби. Тут дело не в жаргоне, Мэг, но я думаю... (Смотрит на Дору и
      умолкает.) Маргарет (угрожающе). Что вы думаете, Бобби? Дора. Он думает, деточка, что вам не годится разговаривать со мной запросто.
      Это делает ему честь: он, знаете ли, всегда был джентльменом. Маргарет. Делает ему честь? Когда он вас так оскорбляет?! Бобби, да скажите
      же, что вы этого не думали! Бобби. Я не сказал, что я это думал. Маргарет. Ну, так скажите, что она ошибается. Бобби. Мне бы не хотелось говорить при Доре, но я действительно думаю, что
      это не одно и то же - мое знакомство с ней и ваше. Дора. Конечно, не одно и то же, миленький. (Обращаясь к Маргарет.) Я пока
      смоюсь и вернусь через полчаса. А вы тут успеете сговориться. Я и в
      самом деле неподходящая для вас компания, душечка, я вам не ровня.
      (Идет к двери.) Маргарет. Постойте. А он, по-вашему, мне ровня? Дора. Ну, уж я-то не скажу ничего такого, что помешало бы девушке сделать
      хорошую партию, а порядочному молодому человеку остепениться. У меня
      есть совесть, хотя я, может быть, и не так разборчива, как некоторые. Маргарет. По-моему, вы очень порядочный человек, а Бобби ведет себя как
      сволочь. Бобби (очень обиженный). Прелестное словечко! Дора. Эх, душечка, мужчинам каких только подлостей не приходится делать,
      чтоб поддержать свою репутацию. Но разве можно их в этом винить? Я
      как-то встретила Бобби, когда он шел с матерью, и, конечно, он меня не
      узнал. Не буду врать - мне это не понравилось, но что ему было делать,
      бедняжке? Маргарет. А теперь он хочет, чтобы и я поддерживала его репутацию и не
      узнавала вас. А я этого не сделаю, хотя бы тут были все мои родные. Но
      его-то я не буду узнавать, пока он не научится обращаться с вами
      прилично. (С угрожающим видом направляется к Бобби.) Я вас еще
      воспитаю, грубое вы животное! Бобби (взбешенный, идет к ней навстречу). Кого это вы называете грубым
      животным? Маргарет. Вас. Дора (умиротворяюще). Полно, миленькие. Бобби. Берегитесь, если не хотите получить затрещину! Маргарет. Берегитесь, не то зуб полисмена послужит только началом коллекции. Дора. Успокойтесь, детки!
      Бобби, забыв о том, что он взрослый и должен держать
      себя с достоинством, показывает Маргарет язык. Маргарет,
      взбешенная не меньше его, дает ему пощечину Он бросается
      на нее. Они борются.
      Бобби. Язва! Я тебя проучу! Маргарет. Свинья! Скотина! (Припирает его к столу.) Ну кто кого проучит? Дора (кричит). Джогинз, Джогинз! Они убьют друг друга! Джогинз (распахнув дверь, докладывает). Мосье Дювале.
      Дювале входит. Внезапное прекращение военных действий и
      мертвая тишина. Противники расходятся в противоположные
      концы комнаты. Джогинз уходит.
      Дювале. Кажется, я вам помешал? Маргарет. Нисколько. Бобби, вы действительно, свинья, мосье Дювале подумает,
      что я всегда дерусь. Дювале. Практикуетесь в джиу-джитсу или новой исландской борьбе?
      Великолепно, мисс Нокс! Атлетическая молодая англичанка служит примером
      для всей Европы. (Указывая на Бобби.) Должно быть, ваш тренер? Мосье...
      (Кланяется.) Бобби (неловко кланяясь). Здравствуйте. Маргарет (обращаясь к Бобби). Мне очень жаль, Бобби я забыла сказать вам,
      что просила мосье Дювале зайти за мной сюда. (Знакомит.) Мосье Дювале,
      мисс четыреста семь. Мистер Бобби Гилби.
      Дювале кланяется.
      Право, не знаю, как вам объяснить наши взаимоотношения. Мы с Бобби
      как брат и сестра Дювале. Превосходно. Я это заметил! Маргарет. Бобби и мисс... мисс... Дора. Дилейни, дорогая моя... (С обворожительной улыбкой обращаясь к
      Дювале.) А для близких друзей - Милочка Дора. Маргарет. Бобби и Дора, они... они... ну, словом, они не брат и сестра. Дювале (проявляя исключительную понятливость} Превосходно. Маргарет. Бобби провел последние две недели в тюрьме Вас это не смущает? Дювале. Нет, конечно. Я сам провел последние две недели в тюрьме.
      Разговор обрывается. Маргарет с трудом возобновляет его.
      Маргарет. Дора провела последние две недели в тюрьме. Дювале. Вот как! Поздравляю мадемуазель с освобождением. Дора. Trop inerci. [Благодарю! (франц., вульг.)] как говорят в Булони. Стало
      быть, мы можем друг с другом не церемониться, верно?
      Входит Джогинз.
      Джогинз. Прошу прощения, сэр! Мистер и миссис Гилби подходят к дому. Дора. Я улетучиваюсь! (Идет к двери.) Джогинз. Если вы хотите уйти незаметно, пройдите в буфетную и подождите там. Дора. Правильно! (Поет.) В шкаф меня запрячьте, пока пройдет фараон,
      Тихонько засвистите, когда подкрадется он. (Уходит на цыпочках.) Маргарет. Я здесь не останусь, если она должна прятаться. Я посижу с ней в
      буфетной. (Идет за Дорой.) Бобби. Пойдемте все вместе. Здесь с мамашей будет скучно. Послушайте,
      Джогинз, вы нам подадите чай в буфетной? Джогинз. Конечно, сэр. Бобби. Вот и отлично. Матери ни слова не говорите. Вы не возражаете, мосье
      Дювале? Дювале. Я буду в восторге. Бобби. Чудесно! Пошли! (В дверях.) И пожалуйста, Джогинз, принесите из моей
      комнаты концертино. Джогинз. Слушаю, сэр.
      Бобби уходит. Дювале следует за ним.
      А Вы понимаете, сэр, что мисс Нокс - леди вполне comme il faut?
      [Приличного общества (франц.)] Дювале. Несомненно. А та, другая? Джогинз. Ту, другую, сэр, вы называете на вашем языке точно и милосердно:
      дочь радости. Дювале. Я так и думал. Эти английские семейные дома очень интересны.
      (Уходит. За ним Джогинз.)
      Входят мистер и миссис Гилби, занимают свои обычные
      места: он на коврике перед камином, она в том конце
      стола, что дальше от камина.
      Миссис Гилби. Роб, ты почувствовал запах духов в холле? Гилби. Нет, не почувствовал. И не желаю чувствовать. Не выдумывай новых
      забот, Мэри. Миссис Гилби (втягивает носом пропитанный духами воздух). Она здесь была.
      Гилби звонит.
      Зачем ты звонишь? Хочешь спросить? Гилби. Нет. Не хочу. Сегодня утром Джогинз сказал, что хочет со мной
      поговорить. Если он сам мне скажет, пусть говорит, но спрашивать я не
      намерен. И ты не спрашивай.
      В дверях появляется Джогинз.
      Вы хотели мне что-то сказать. Джогинз. Когда вам будет удобно, сэр. Гилби. Ну, в чем дело? Миссис Гилби. Джогинз, мы ждем к чаю мистера и миссис Нокс. Гилби. Это он знает. (Садится. Обращается к Джогинзу.) Ну, говорите. Джогинз (подходя к столу). Вы не будете возражать, сэр, если я вас
      предупрежу за месяц об уходе? Гилби (застигнутый врасплох). Как! Что такое? Вы чем-нибудь недовольны? Джогинз. Вполне доволен, сэр. Уверяю вас, дело не в том, что я ищу лучшего
      места. Гилби. В таком случае зачем же вам уходить? Ищете худшего места? Джогинз. Нет, сэр. Дом у вас прекрасный, отношение ко мне самое хорошее, и я
      был бы очень огорчен, если бы вы или миссис Гилби подумали, что я
      чем-нибудь недоволен. Гилби (отеческим тоном). Послушайте, что я вам скажу, Джогинз. Ведь я старше
      вас. Знаете поговорку: не выплескивайте грязную воду, пока у вас нет
      чистой. Всяк сверчок знай свой шесток. Вы похожи на всех нынешних слуг:
      думаете, что стоит вам протянуть руку - и к вашим услугам полдюжины
      лучших мест. Но к вам не везде будут относиться так, как здесь. Спать
      вы ложитесь не позже одиннадцати часов, у нас почти никто не бывает,
      кроме как один раз в месяц - в приемный день миссис Гилби; мужской
      прислуги нет, и никто вам не мешает. Пожалуй, живем мы скучновато, но
      вы уже не в том возрасте, чтобы искать развлечений. Послушайте моего
      совета: хорошенько подумайте. Вы мне подходите, а если вы чем-нибудь
      недовольны, я готов удовлетворить ваши требования - в пределах
      благоразумия, конечно. Джогинз. Я понимаю все эти преимущества, сэр, но у меня есть особые
      причины... Гилби (сердито перебивает его и с негодованием занимает позицию на коврике
      перед камином). А, понимаю! Прекрасно, уходите. Чем скорее, тем лучше. Миссис Гилби. Нет, сначала мы подыщем кого-нибудь. Он должен остаться на
      месяц. Гилби (саркастически). Ты хочешь погубить его репутацию, Мэри? Думаешь, я не
      понимаю, в чем тут дело? Мы свели знакомство с тюрьмой. Мы побывали в
      полицейском суде. (Джогинзу.) Ну, вам лучше знать свою выгоду. Я
      принимаю ваше предупреждение: можете уйти через месяц или раньше, как
      угодно. Джогинз. Поверьте, сэр... Гилби. Довольно, в извинениях я не нуждаюсь. Я вас не упрекаю. Можете идти
      вниз, если у вас нет больше ко мне никаких вопросов. Джогинз, Право же, сэр, я не могу оставить это так. Уверяю вас, я ничего не
      имею против того, что молодой мистер Гилби сидел в тюрьме. Вы сами
      можете отсидеть хоть шесть месяцев, сэр, на здоровье, я и слова не
      скажу. Я ухожу только потому, что мой брат, который понес тяжелую
      утрату, просил меня провести первые несколько месяцев с ним, чтобы ему
      было не так тоскливо. Гилби. И все это время он будет вас содержать? Или вы, утешая его, будете
      тратить свои сбережения? Да образумьтесь же, любезный! Разве это вам по
      карману? Джогинз. Мой брат имеет возможность содержать меня, сэр. По правде сказать,
      ему вообще не нравится, что я служу лакеем. Гилби. Но можно ли ставить себя в зависимость от него? Не делайте этого,
      Джогинз! Трудитесь, как честный человек, и не сидите на шее у брата,
      пока вы в состоянии зарабатывать себе кусок хлеба. Джогинз. Это очень разумно, сэр. Но, к несчастью, в моей семье существует
      такая традиция, чтобы младшие братья жили в значительной мере за счет
      старших. Гилби. Если так - чем скорее вы откажетесь от этой традиции, тем лучше. Джогинз. Радикальная точка зрения, сэр. Но тем не менее превосходная. Гилби. Радикальная! Что вы хотите сказать? Не позволяйте себе вольностей,
      Джогинз, хотя вы и знаете, что нам не хочется вас отпускать. Ваш брат,
      знаете ли, не герцог. Джогинз. К несчастью, он именно герцог, сэр. Гилби } (в один голос). Джогинз! Миссис Гилби | Что такое? Джогинз. Простите, сэр, звонят. (Выходит.) Гилби (ошеломленный). Мэри, ты слышала? Он сказал, что его брат - герцог! Миссис Гилби. Подумать только, что он снизошел до нас! Может быть, если ты
      предложишь ему прибавку и пообещаешь обращаться, как с членом семьи, он
      согласится остаться? Гилби. Чтобы мой собственный слуга был выше меня! Э, нет! Куда мы катимся?
      Тут еще Бобби и... Джогинз (входит и докладывает). Мистер и миссис Нокс.
      Ноксы входят. Джогинз берет два стула, стоящих у стены,
      и ставит их к столу, между хозяином и хозяйкой, затем
      уходит.
      Миссис Гилби (обращаясь к миссис Нокс). Как поживаете, дорогая? Миссис Нокс. Прекрасно, благодарю вас. Здравствуйте, мистер Гилби.
      Обмениваются рукопожатиями. Она садится рядом с миссис
      Гилби, мистер Нокс занимает другой стул.
      Гилби (садится). Я только что говорил, Нокс: куда мы катимся? Нокс (обращаясь за подтверждением к жене). А что я говорил не дальше чем
      сегодня утром? Миссис Нокс. Странные настали времена. Я не из тех, кто толкует о
      светопреставлении, но посмотрите, что творится вокруг! Нокс. Землетрясения! Гилби. Сан-Франциско! Миссис Гилби. Ямайка! Нокс. Мартиника! Гилби. Мессина! Миссис Гилби. Чума в Китае! Миссис Нокс. Наводнение во Франции! Гилби. Мой Бобби в Уормвуд-Скрабз! Нокс. Маргарет в Холоуэе! Гилби. А мой лакей заявляет мне, что у него брат - герцог! Нокс | Что такое? Миссис Нокс } (вместе) Не может быть! Гилби. Да, объявил как раз перед вашим приходом. Герцог! Все было, как
      положено, со дня, так сказать, сотворения мира и по сей день, и вдруг
      все пошло вверх дном. Миссис Нокс. Как в апокалипсисе. Но вот что я вам скажу: если люди не
      находят счастья в самих себе, никакие землетрясения, наводнения, тюрьмы
      не сделают их по-настоящему счастливыми. Нокс. Сейчас не только диковинные вещи творятся, но вдобавок еще общество
      относится к ним очень странно. С тех пор как Маргарет побывала в
      тюрьме, она не успевает отвечать на приглашения, причем в такие дома,
      куда ее раньше никогда не звали. Гилби. Не думал я, что можно жить и потеряв респектабельность. Миссис Гилби. Ах, Роб, что за фантазия! Кто говорит, что мы не
      респектабельны? Гилби. Ну, я бы не сказал, что это респектабельно, если дети то и дело
      попадают в тюрьму. Нокс. Полноте, Гилби! Если с нами и случилось, так сказать, несчастье, это
      еще не значит, что мы бродяги. Гилби. Что толку притворяться, Нокс? Смотрите правде в глаза. Я вам говорил
      когда-нибудь, что у меня отец был пьяница? Нокс. Нет. Но я это знал. Мне сказал Симоне. Гилби. Да, он никогда не умел держать язык за зубами: мне он сказал, что
      ваша тетка страдала клептоманией. Миссис Нокс. Это неправда, мистер Гилби. У нее была привычка подбирать
      носовые платки, когда они попадались ей под руку, но серебро вы могли
      ей доверить. Гилби. Мой дядя Фил был трезвенник. А отец мне говорил: "Роб, смотри, чтобы
      у тебя не было никаких слабостей. Если подметишь у себя какую-нибудь
      слабость, сейчас же делай из нее добродетель. Твой дядя Фил не любит
      спиртных напитков,- из этого он сделал добродетель и избран
      председателем комитета Синей Ленты. А я люблю спиртные напитки и тоже
      делаю из этого добродетель,- и теперь я король Какаду в Обществе
      Веселых Какаду. Никогда, говорит, не признавай за собой вины. Бывало, я
      хвастался тем, какой наш Бобби хороший мальчик. Теперь похваляюсь тем,
      какой он негодник, а людям и то и другое нравится одинаково. Ну и
      жизнь! Нокс. Сначала у меня кровь стыла в жилах, когда я слышал, как Маргарет
      рассказывает знакомым о Холоуэе; но это пользуется большим успехом, чем
      ее пение. Миссис Нокс. Мне всегда казалось, что поет она неважно, хотя мы столько
      платили за уроки. Гилби. Да, Нокс, повезло нам, что мы с вами вместе попали в беду! Я вам
      прямо скажу: не будь Бобби опозорен, я бы вышел из фирмы. Нокс. Я вас не осуждаю: я сделал бы то же самое хотя бы ради Маргарет. Когда
      человек связан приличиями, словно в корсет затянут, кругозор его
      суживается. Кстати, как быть с этой рекламой гигиенических корсетов,
      которую Вайнс и Джексон хотят поместить в нашей витрине? Я сказал
      Вайнсу, что эта реклама неприлична и мы не можем выставлять ее у себя в
      магазине. Я его даже отчитал слегка. А что я теперь ему скажу, если он
      явится и станет издеваться над нами? Гилби. Да выставьте эту рекламу. Теперь мы можем немножко распуститься. Миссис Гилби. Ты уже и так порядком распустился, Роб. (Обращаясь к миссис
      Нокс.) Теперь он по утрам валяется в постели, а ведь всегда вставал
      ровно в семь. Миссис Нокс. Ты слышишь. Джо? (Обращаясь к миссис Гилби.} А он пристрастился
      к виски с содовой. Выпивает целую пинту за неделю! А пиво пьет
      по-прежнему! Нокс. Да хватит тебе проповедовать, старушка! Миссис Нокс (обращаясь к миссис Гилби). Это он теперь начал меня так
      называть. (Ноксу.) Слушай, Джо, тебе это совсем, не к лицу. Можешь
      называть мои слова проповедями, а все-таки это правда. Я говорю, что,
      если не находишь счастья в самом себе, незачем, искать его в другом
      месте, тратить деньги на выпивку, театры, дурную компанию и в конце
      концов оставаться несчастным. Ты можешь сидеть дома и быть счастливым;
      можешь работать и быть счастливым. Если в тебе это заложено, дух божий
      дарует тебе свободу делать то, что ты хочешь, и поведет по правому
      пути. Но если в тебе этого нет, то лучше уж будь респектабельным и
      придерживайся правил, которые тебе даны, потому что они только и
      помогают не сбиться с дороги. Нокс (с раздражением). Неужели человеку и повеселиться нельзя? Посмотри, что
      у тебя получилось с дочерью! Ей приходилось довольствоваться этим твоим
      счастьем, о котором ты вечно толкуешь. А куда завел ее дух божий? В
      тюрьму, за пьянство и нападение на полицию! А разве я нападал
      когда-нибудь на полицию? Миссис Нокс. У тебя на это храбрости не хватит. Я ее не осуждаю. Миссис Гилби } (вместе). О, Эмили! Что вы говорите? Гилби | Как это вы! Такая благочестивая! Миссис Нокс. Она пошла туда, куда ее повел дух. А о том, что было в этом
      дурного, она не знала. Гилби. Полноте, миссис Нокс! В конце концов, девушки совсем не так невинны. Миссис Нокс. Я не говорю, что она была невинна. Но, конечно, она не знала
      того, что знаем мы: я говорю об искушениях, возникающих на пути
      человека так внезапно, что против них бессильны и добродетель и
      выдержка. От этих искушений она была спасена - и получила жестокий
      урок; и я утверждаю, что защитой ей служила неземная сила. Но вы,
      мужчины, не воображайте, что она и вас защитит, если вы, ссылаясь на
      Маргарет, вздумаете вести себя так, как вам хотелось бы, не опасайся вы
      погубить свою репутацию. Вами дух руководить не будет, потому что его
      ни в одном из вас нет и никогда не было! Гилби (с ироническим смирением). Покорно вас благодарю за хорошее мнение обо
      мне, миссис Нокс. Миссис Нокс. О вас, мистер Гилби, я вот что скажу: вы лучше, чем мой муж. Он
      закоснелый язычник, вот кто такой мой Джо, да поможет мне бог!
      (Начинает потихоньку всхлипывать.) Нокс. Не принимай все это так близко к сердцу, Эмили. Ты ведь знаешь, я
      всегда говорил, что ты права в вопросах религии.. Но должен же был один
      из нас позаботиться и о других материях, иначе мы бы с голоду умерли
      и мы и ребенок Миссис Нокс. Откуда тебе известно, что ты умер бы с голоду? И все другое
      могло быть дано тебе. Гилби. Полноте, миссис Нокс, не называйте Нокса грешником. Мне лучше
      известно. Я уверен, что, случись с ним что-нибудь, вы первая пожалели
      бы. Нокс (с горечью, обращаясь к жене). У тебя всегда был зуб против меня. И в
      чем тут дело - никто, кроме тебя, понять не может. Миссис Нокс. Мне нужен был человек, который обрел в себе счастье. Ты давал
      мне понять, будто оно у тебя есть. А все сводилось только к тому, что
      ты был влюблен в меня. Миссис Гилби. И за это вы его осуждаете? Миссис Нокс. Я никого не осуждаю. Но пусть он не воображает, будто может
      держаться на собственных ногах. Я говорю, что стоит ему отказаться от
      респектабельности, и он скатится на самое дно. У него нет внутренней
      силы, которая держала бы его. Так пусть же он цепляется за внешние
      силы. Нокс (вскакивая, сердито). Да кто говорит о том, чтобы отказаться от
      респектабельности? И все это из-за пинты виски, которой хватает на
      неделю! Интересно, на сколько бы ее хватило Симонсу? Миссис Нокс (ласково). Довольно об этом, Джо. Я не буду тебя пилить.
      (Садится.) Ты никогда не понимал и никогда не поймешь. Почти никто не
      понимает,- даже Маргарет не понимала, пока не побывала в тюрьме. А
      теперь поняла, и после долгих лет одиночества у меня, наконец, будет
      близкий человек в доме. Нокс (плачет). Я делал все, чтобы ты была счастлива! Я ни разу не сказал
      тебе грубого слова! Гилби (с негодованием встает). Какое право вы имеете так третировать
      человека? Честного, безупречного мужа? Словно он не человек, а червяк
      какой-то. Нокс. Оставьте ее в покое, Гилби.
      Гилби, возмущенный, садится.
      Миссис Нокс. Да, ты мне дал все, что мог дать, Джо, и не твоя вина, что это
      было не то, чего я хотела. Но лучше бы ты остался таким, как раньше,
      пока не пристрастился к виски с содовой. Нокс. Не хочу я никакого виски с содовой. Если тебе угодно, могу дать обет
      трезвости! Миссис Нокс. Нет, пиво ты будешь пить, потому что ты его любишь. А виски
      это только для хвастовства. Мистер Гилби, если вы не хотите со мной
      поссориться, вы завтра встанете в семь часов утра. Гилби (вызывающе). Будь я проклят, если это сделаю! Миссис Нокс (с кротким состраданием). Откуда вам знать, мистер Гилби, что вы
      будете делать завтра утром? Гилби. А почему бы мне не знать? Дети мы, что ли? Почему мы не можем делать
      то, что нам хочется, когда наши собственные сыновья и дочери выкидывают
      такие коленца? (Обращаясь к Ноксу). Я никогда не вмешивался в отношения
      мужа и жены, Нокс, но если бы Мэри вздумала вот так командовать мной... Миссис Гилби. Не греши. Роб! Не следует восставать против религии. Гилби. Да кто восстает против религии? Миссис Нокс. Неважно, восстаете вы против нее или нет, мистер Гилби. Если
      она против вас восстанет, вам придется вступить на предназначенный
      путь. Не стоит спорить из-за этого со мной - такой же великой
      грешницей, как вы. Гилби. Ах, вот как! А кто вам сказал, что я грешник? Миссис Гилби. Роб, ведь ты знаешь, что все мы грешники. Иначе что же такое
      религия? Гилби. Я ничего не говорю против религии. Должно быть, мы все, как
      говорится, грешники, но я не люблю, когда мне об этом твердят, словно я
      бог знает что сделал. Миссис Гилби. Миссис Нокс говорит для твоего же блага, Роб. Гилби. Ну, а мне не нравится, когда так говорят для моего блага. Да и кому
      это понравится! Миссис Нокс. Стоит ли обижаться, когда никто не хотел вас обидеть, мистер
      Гилби? Поговорим о чем-нибудь другом. От этих разговоров мало толку,
      если их ведут такие люди, как мы. Нокс. Такие, как мы! Ты нам напоминаешь, что твои родные были оптовиками и,
      по их мнению, Нокс и Гилби недостаточно хороши для тебя? Миссис Нокс. Нет, Джо, ты же знаешь, что я этого не думала! Чем мои родные
      были лучше твоих, как бы они там ни чванились? Но вот что я всегда
      замечала: мы невежественны. Мы, в сущности, не знаем, что хорошо, а что
      плохо. Мы очень хорошие люди, пока все идет ровно и гладко, как шло
      всегда. Детей мы воспитываем так же, как нас самих воспитывали: ходим в
      церковь, как ходили наши родители, и говорим то же, что все говорят; и
      все идет прекрасно, пока не случится что-нибудь из ряда вон выходящее:
      ссора в семье, кто-нибудь из детей сбился с пути, отец запил, тетка
      сошла с ума или один из нас поймал себя на таком поступке, который
      всегда казался ему недопустимым; Ты сам знаешь, что тогда про исходит:
      жалобы, ссоры, придирки, обиды, ругань, уныние, и полное смятение,
      словно в нас бес вселяется. Вот тогда-то мы замечаем, что, несмотря на
      всю нашу респектабельность и благочестие, у нас нет подлинной веры и мы
      не умеем отличать добро от зла. У нас нет ничего, кроме наших привычек,
      а что нам делать, когда мы выбиты из колеи? Вспомните, как Петр в бурю
      пытался идти по водам и обнаружил, что не может. Миссис Гилби (благочестивым тоном).. Вот-вот. Он-то обнаружил. Гилби (почтительно). Я никогда не отрицал, что вы очень умная женщина,
      миссис Нокс... Миссис Нокс. Бросьте, Гилби! Уж если вы заговорили о моем уме... Дайте нам
      чаю, Мэри. Я свое сказала. И прошу прощения у всей компании - говорила
      я долго и скучно. Миссис Гилби. Позвони, Роб.
      Гилби звонит.
      Постой! Джогинз подумает, что это мы ему звоним. Гилби (в ужасе). Поздно! Я уже позвонил. Миссис Гилби. Роб, ступай вниз и извинись перед ним. Нокс. Это тот самый, о котором вы говорили, что у, него брат...
      Входит Джогинз с чайным подносом. Все встают. Он несет
      поднос миссис Гилби.
      Гилби. Я не хотел вас беспокоить, мистер Джогинз. Я не подумал и позвонил. Миссис Гилби (пытается взять у него поднос). Дайте мне, Джогинз. Джогинз. Прошу вас сядьте, мадам. Разрешите мне исполнять свои обязанности,
      как всегда, сэр. Уверяю вас, это вполне прилично.
      Все садятся, смущенные. Он ставит поднос на стол и
      уходит за пирожными.
      Нокс (понизив голос). Да верно ли это, Гилби? Ведь сыном герцога может быть
      кто угодно. Законный ли он сын? Гилби. Ах боже мой, я об этом и не подумал!
      Джогинз возвращается с пирожными. Его встречают
      подозрительными взглядами.
      Гилби (шепчет Ноксу). Спросите его. Нокс (Джогинзу). Послушайте, любезный, ваша мать была замужем за вашим
      отцом? Джогинз. Полагаю, что так, сэр. Я не присутствовал при бракосочетании. Это
      случилось до моего рождения. Гилби. Да, но видите ли... (Мнется.) Джогинз. Что прикажете, сэр? Нокс. Я знаю, как браться за дело, Гилби. Предоставьте это мне. (Джогинзу.)
      Ваша мать была герцогиней? Джогинз. Да, сэр. Уверяю вас, все было как полагается, сэр. (Обращаясь к
      миссис Гилби.) Это молоко, мадам. А вот вода.
      Она перепутала молочник и чайник. Все таращат на
      Джогинза глаза в полной растерянности.
      Миссис Нокс. А что я вам говорила? Случилось нечто из ряда вон выходящее с
      лакеем, и никто из нас не знает, как держать себя. Джогинз. Это очень просто, мадам. Я лакей, и ко мне нужно относиться как к
      лакею. (Спокойно исполняет свои обязанности; миссис Нокс разливает чай,
      он передает чашки.)
      Снизу доносятся взрывы смеха.
      Миссис Гилби. Что за шум? Разве мистер Бобби дома? Мне послышался его смех. Миссис Нокс. А я слышала смех Маргарет. Гилби. Ничуть не бывало. Это смеялась та женщина. Джогинз. Разрешите объяснить, сэр. Простите такую вольность, но я принимаю
      гостей у себя в буфетной и угощаю их чаем. Миссис Гилби. И вы принимаете у себя мистера Бобби? Джогинз. Да, мадам. Гилби. А кто еще с ним? Джогинз. Мисс Нокс, сэр. Гилби. Мисс Нокс? Вы уверены? И больше никого? Джогинз. Только морской офицер, француз, сэр, и... э... мисс Дилейни.
      (Ставит перед Гилби чашку чаю.) Леди, которая заходила по делу мистера
      Бобби, сэр. Нокс. Так вы говорите, что у них прием там, внизу, а у нас прием наверху, и
      мы ничего не подозреваем? Джогинз. Да, сэр. И у меня немало хлопот по приему гостей мистера Бобби,
      сэр. Гилби. Нечего сказать, веселенькое положение! Нокс. Но какой в этом смысл? Для чего они это делают? Джогинз. Должно быть, для того, чтобы повеселиться,сэр. Миссис Гилби. Повеселиться! Слыханное ли это дело? Гилби. Дочь Нокса принимают у меня в буфетной! Нокс. Маргарет водит знакомство с французами и с лакеем... (Вдруг сообразив,
      что этот самый лакей предлагает ему пирожное.) Ведь она не знает о... о
      его светлости. Миссис Гилби. Быть может, и не знает. Она знает, мистер Джогинз? Джогинз. Другая леди подозревает меня, мадам. Они меня называют Рудольфом
      или Пропавшим Наследником. Миссис Гилби. Это гораздо лучше, чем Джогинз. Пожалуй, я тоже буду вас так
      называть, если вы не возражаете. Джогинз. Нисколько, мадам.
      Взрывы смеха долетают снизу.
      Гилби. Ступайте и скажите им, чтобы они перестали хохотать. Какое право они
      имеют поднимать такой шум? Джогинз. Я просил их, сэр, не смеяться так громко, но джентльмен-француз все
      время их смешит. Нокс. Вы хотите сказать, что мою дочь смешат шутки француза? Гилби. Знаем мы эти французские шутки! Джогинз. Уверяю вас, не знаете, сэр. Они начали смеяться, когда француз
      сказал, что у кошки коклюш... Миссис Гилби (смеясь от души). Вот выдумал! Гилби. Не глупи, Мэри. Послушайте, Нокс, мы должны это прекратить. Такое