Глава 3

Удар по больному месту

Финч снова затянулся и выпустил дым из ноздрей двумя густыми струями. Я подставила лицо солнечным лучам, пока он рассказывал о выходных: танцах, выпивке и новом, очень настойчивом друге.

– Если он преследует тебя, то зачем ты разрешаешь покупать себе выпивку? – засмеялась я.

– Эбби, все очень просто. Я без гроша в кармане.

Я снова засмеялась, а Финч увидел Трэвиса, приближающегося к нам, и толкнул меня локтем в бок.

– Привет, Трэвис, – промурлыкал Финч, подмигивая мне.

– Финч, – кивнул Трэвис и потряс ключами. – Гулька, я еду домой. Тебя подбросить?

– Как раз собиралась в общагу, – сказала я, широко улыбаясь ему.

Мои глаза были скрыты за солнечными очками.

– Так ты сегодня не остаешься у меня? – спросил он, и на его лице отразилось удивление вперемешку с разочарованием.

– Почему же, остаюсь. Мне просто нужно взять кое-какие вещи.

– Например?

– Мой станок, во-первых. А тебе какое дело?

– Ага, как раз пора побрить ноги. А то они уже стали царапаться, – сказал он с лукавой улыбкой.

Финч выпучил глаза, бегло осматривая меня.

– Вот так рождаются слухи! – Я скорчила Трэвису рожицу, а затем посмотрела на Финча и покачала головой. – Я сплю в его кровати… просто сплю!

– Хорошо-хорошо, – сказал Финч с самодовольной улыбочкой.

– Прекрати! – Я хлопнула его по руке, потом открыла дверь и поднялась по ступенькам до второго этажа.

Трэвис шел рядом.

– Не бесись. Я просто пошутил.

– Все и так считают, что мы переспали. А ты только масла в огонь подливаешь.

– Кого волнует, что думают все?

– Меня, Трэвис, меня!

Я распахнула дверь, собрала кое-какие вещи в небольшую сумку и вылетела из спальни. Трэвис не отставал. Он усмехнулся, беря сумку у меня из рук.

– Ничего смешного. – Я сердито посмотрела на него. – Ты хочешь, чтобы вся школа считала меня одной из твоих шлюх?

– Никто так не считает, – нахмурился Трэвис. – Или же пускай молятся, чтобы я ничего не услышал.

Он придержал для меня дверь. Переступив порог, я резко остановилась.

– Берегись! – сказал Трэвис, врезавшись в меня.

– Боже! – воскликнула я, поворачиваясь. – Все наверняка думают, что мы вместе, а ты без стыда и совести продолжаешь вести свой… образ жизни. Как же жалко я выгляжу! – сказала я, осознав это. – Думаю, лучше мне больше не оставаться у тебя. Какое-то время нам надо держаться подальше друг от друга.

Я взяла из его рук сумку, но он крепко ухватился за нее.

– Гулька, никто не считает, что мы вместе. Не обязательно прекращать наше общение, доказывая что-то остальным.

Мы вцепились в сумку и завязали ожесточенную борьбу. Трэвис упрямо отказывался отпускать ее, и я громко зарычала от раздражения.

– А раньше ты имел друга-девушку, которая жила у тебя? Ты когда-нибудь возил таких в школу и забирал их? Обедал с ними каждый день? Никто не знает, что думать о нас, даже если мы сами все расскажем!

Трэвис прошел на стоянку, держа мои вещи в заложниках.

– Я все улажу, ладно? Не хочу, чтобы из-за меня о тебе дурно думали, – с беспокойством сказал Трэвис.

Вдруг его глаза засияли, и он улыбнулся.

– Позволь, я сам со всем разберусь. Пойдем сегодня в «Датч»?

– Это же байкерский бар, – ехидно сказала я, глядя, как Трэвис прикрепляет сумку к мотоциклу.

– Хорошо, тогда идем в клуб. Я отвезу тебя на ужин, а потом наведаемся в «Ред дор». Угощаю.

– Как ужин с клубом решат нашу проблему? Когда нас увидят вместе, все лишь ухудшится.

Трэвис запрыгнул на мотоцикл.

– Да ты только подумай. Я, пьяный, в компании полуобнаженных девиц? Все очень быстро догадаются, что мы не пара.

– А мне что делать? Подцепить в баре парня, чтобы довести дело до победного конца?

– Я этого не говорил, – нахмурился Трэвис. – Не надо перегибать палку.

Закатывая глаза, я забралась на сиденье и обхватила Трэвиса за талию.

– С нами домой вернется первая встречная девушка из бара? Вот так ты со всем разберешься?

– Гулька, ты ведь не ревнуешь?

– Ревную к кому? К имбецилке с венерическим заболеванием, которую ты вышвырнешь утром?

Трэвис засмеялся и завел «харлей». К квартире он полетел с удвоенной скоростью, и я зажмурилась, чтобы не видеть деревья и машины, стремительно проносившиеся мимо.

Слезая с мотоцикла, я стукнула Трэвиса по плечу.

– Ты забыл, что не один? Или пытаешься угробить меня?

– Сложно забыть, кто сидит сзади, когда ты так крепко сжимаешь меня ногами. – На его лице отразилась самодовольная улыбка. – Я бы не мог придумать лучшей смерти.

– У тебя совсем нелады с головой.

Как только мы переступили порог, из комнаты Шепли появилась Америка.

– Мы хотели куда-нибудь сходить сегодня. Вы, ребята, как?

Я посмотрела на Трэвиса.

– Мы собираемся в суши-бар, а потом в «Ред».

Америка расплылась в улыбке.

– Шеп! – крикнула она, торопясь в ванную. – Мы идем гулять!

В ванную я попала последней, поэтому Шепли, Америке и Трэвису пришлось ждать у дверей, пока я наконец не вышла в черном платье и розовых босоножках на высоком каблуке.

– Черт побери, крутая штучка, – присвистнула Америка.

Я благодарно улыбнулась.

– Отличные ножки, – махнул рукой Трэвис.

– Я говорила тебе про волшебную бритву?

– Думаю, дело не в бритве, – улыбнулся он, открывая дверь.

В суши-баре мы вели себя до непристойности шумно и, еще не доехав до «Ред дор», достаточно набрались.

Шепли долго выбирал место на парковке около клуба.

– Скорее уже, Шеп, – пробормотала Америка.

– Эй, мне нужно место пошире. Не хочу, чтобы какой-нибудь пьяный придурок поцарапал мою тачку.

Как только мы припарковались, Трэвис откинул сиденье вперед и помог мне выбраться.

– Хотел спросить насчет твоих документов. Они безупречные. Ты же их не здесь получала.

– Они у меня уже давно. Так было нужно… в Уичито, – отозвалась я.

– Нужно? – спросил Трэвис.

– Здорово, что у тебя есть связи. – Америка икнула и засмеялась, прикрывая рот.

– Боже, женщина, – сказал Шепли, держа ее под руку, пока она неуклюже продвигалась по дорожке. – Думаю, с тебя уже хватит на сегодня.

– Мерик, о чем ты? – нахмурился Трэвис. – Какие связи?

– У Эбби есть старые приятели, которые…

– Это фальшивые документы, Трэв, – перебила ее я. – Чтобы сделать их, нужно знать, к кому обратиться.

Америка намеренно отвернулась от Трэвиса, а я ждала его реакции.

– Понятно, – сказал он, беря меня за руку.

Я обхватила его пальцы и улыбнулась, зная, что такого ответа ему недостаточно.

– Мне нужно выпить! – сказала я, меняя тему.

– Рюмку! – закричала Америка.

Шепли закатил глаза.

– Ага, этого тебе только и не хватало. Еще одной рюмки.

Оказавшись внутри, Америка сразу же потянула меня на танцпол. Белокурые волосы подруги мелькали повсюду, а я смеялась, глядя на забавную утиную мордочку, которую она делала, двигаясь под музыку. Когда песня стихла, мы присоединились к парням у бара. Рядом с Трэвисом уже стояла соблазнительная платиновая блондинка, и Америка поморщилась от отвращения.

– Мерик, так будет всю ночь. Забей на них, – сказал Шепли, кивая на небольшую группу девчонок, стоявшую поодаль.

Они с ненавистью смотрели на блондинку, ожидая своей очереди.

– Как будто Вегас извергнул стаю стервятниц, – подметила Америка.

Трэвис прикурил и заказал еще два пива. Девушка прикусила пухлую блестящую губку и улыбнулась. Бармен открыл две бутылки и пододвинул их к Трэвису. Блондинка взяла одну, но Трэвис выхватил ее.

– Э… это не тебе, – сказал он, передавая мне бутылку.

Сначала я хотела выбросить пиво в урну, но, видя оскорбленное лицо девушки, приняла бутылку и улыбнулась. Блондинка фыркнула и удалилась, а я усмехнулась тому, что Трэвис вроде ничего не заметил.

– Можно подумать, я стану покупать пиво какой-нибудь цыпочке из бара. – Трэвис тряхнул головой, я подняла бутылку, и он криво улыбнулся. – Ты – другое дело.

Мы чокнулись бутылками.

– За единственную девушку, с которой не хочет спать парень без всяких принципов, – сказала я, делая глоток.

– Ты серьезно? – спросил Трэвис, отрывая бутылку от моих губ.

Когда я не ответила, он приблизился ко мне.

– Во-первых… принципы у меня все же есть. Я никогда не спал с уродиной. Никогда. Во-вторых, я хотел переспать с тобой. Придумал пятьдесят разных способов завалить тебя на мой диван, но не сделал этого, потому что теперь отношусь к тебе иначе. Дело не в том, что меня к тебе не тянет. Просто ты намного лучше этого.

Я не сдержала самодовольной улыбки.

– Ты считаешь, что я для тебя слишком хороша.

Он ухмыльнулся, услышав уже второе по счету оскорбление.

– Я не знаю ни одного парня, достойного тебя.

На месте самодовольства появилась благодарная улыбка.

– Спасибо, Трэв, – сказала я, опуская на стойку бутылку.

Трэвис потянул меня за руку, повел сквозь толпу на танцпол и сказал:

– Идем.

– Я слишком много выпила! Сейчас упаду!

Трэвис улыбнулся, притянул меня к себе и положил ладони на бедра.

– Заткнись и просто танцуй.

Рядом появились Шепли с Америкой. Шепли двигался так, будто слишком много смотрел клипов с Ашером. Я чуть не запаниковала от того, как Трэвис прижимался ко мне. Если он использовал на диване хоть одно из этих телодвижений, то я могла понять, почему все эти девицы готовы терпеть утренние унижения.

Трэвис сжал мои бедра, и я заметила на его лице странную серьезность. Я провела рукой по безупречной груди, кубикам пресса, напрягающимся в такт музыке под обтягивающей майкой. Повернувшись к Трэвису спиной, я улыбнулась. Когда он обхватил мою талию и прижал к себе, в моей крови взыграл алкоголь, а мысли стали отнюдь не дружескими.

Сменилась мелодия, но Трэвис не подавал виду, что хочет вернуться к бару. Моя шея вспотела, а голова закружилась от цветных огней стробоскопа. Я закрыла глаза и положила голову Трэвису на плечо. Он забросил мои руки себе на шею. Его ладони скользнули по плечам, ребрам и вернулись на бедра. Когда я почувствовала прикосновение губ, а затем языка к шее, то отпрянула.

– Гулька, что такое? – озадаченно усмехнулся Трэвис.

Я вспыхнула от злости, колкие слова застряли в горле. Вернувшись к бару, я заказала еще пива. Трэвис сел рядом и сделал жест бармену. Как только передо мной появилась бутылка, я скинула крышку и отпила половину содержимого.

– Ты думаешь, это изменит всеобщее мнение о нас? – сказала я, откидывая волосы на одну сторону и прикрывая место, которое Трэвис поцеловал.

– Да мне плевать, что они подумают. – Он усмехнулся.

Я неодобрительно глянула на него, а потом уставилась прямо перед собой.

– Голубка, – сказал Трэвис, прикасаясь к моей руке.

– Не надо, – отпрянула я. – Я никогда не напьюсь настолько, чтобы позволить тебе завалить меня на тот диван.

Лицо Трэвиса исказилось от злости, но не успел он ничего сказать, как к нему приблизилась ослепительная брюнетка с пухлыми губками, огромными голубыми глазами и слишком глубоким декольте.

– Кого я вижу! Трэвис Мэддокс!.. – сказала она, покачивая соблазнительными формами.

Не отрывая от меня взгляда, Трэвис сделал глоток.

– Привет, Меган.

– Может, представишь меня своей девушке? – Она улыбнулась, а я закатила глаза от столь нелепой очевидности ее намерений.

Трэвис запрокинул голову, допивая пиво, а затем покатил пустую бутылку по стойке бара. Все стоявшие в очереди проследили, как посудина упала в урну.

– Она не моя девушка.

Трэвис схватил Меган за руку, и она поплелась за ним на танцпол. Он самым бесстыжим образом лапал ее, пока звучала песня, потом еще одна и еще. Из его откровенных прикосновений получилось целое зрелище, а когда Трэвис наклонил брюнетку, я повернулась к ним спиной.

– Ты явно злишься, – подсел ко мне парень. – Это твой бойфренд зажигает?

– Нет, просто друг, – проворчала я.

– Что ж, тем лучше для тебя. Иначе бы ты выглядела нелепо. – Он покачал головой, следя за шоу, которое устроил Трэвис.

– Нашел кому рассказать, – пробормотала я, допивая пиво.

Последние две бутылки были совершенно безвкусными, челюсть онемела.

– Еще будешь? – спросил парень.

Я взглянула на него и улыбнулась.

– Я Итан.

– Эбби, – ответила я, пожимая руку.

Он поднял вверх два пальца в направлении бармена и улыбнулся.

– Спасибо. Так ты здесь живешь?

– В «Морган-холле», в «Истерне».

– А у меня квартира в Хинли.

– Ты учишься в «Стейте»? – спросила я. – Это где-то в часе езды отсюда. Что ты здесь делаешь?

– Я закончил универ в прошлом мае. Моя сестренка учится в «Истерне». Эту неделю я живу у нее, пока ищу работу.

– Ага, значит, вышел в большое плавание?

– Да уж. Все так, как мне и обещали. – Итан засмеялся.

Я достала из кармана блеск и нанесла на губы, используя зеркала за стойкой.

– Отличный оттенок, – сказал Итан.

Я улыбнулась, злясь на Трэвиса и ощущая в голове тяжесть от алкоголя.

– Может, позже ты попробуешь его на вкус.

Глаза Итана засияли, когда я придвинулась ближе. Он положил ладонь на мое колено, и я улыбнулась. Вдруг между нами возник Трэвис, и Итан убрал руку.

– Гулька, ты готова?

– Я разговариваю, – сказала я, отталкивая Трэвиса.

Футболка его совершенно промокла после шоу на танцполе, и я с показным отвращением вытерла руку о юбку.

– Ты хоть знаешь этого парня? – скривился Трэвис.

– Это Итан, – сказала я, кокетливо улыбаясь новому знакомому.

Он подмигнул мне, затем перевел взгляд на Трэвиса и протянул руку.

– Рад познакомиться.

Трэвис пристально смотрел на меня, пока я не сдалась и не махнула рукой в его сторону.

– Итан, это Трэвис, – пробормотала я.

– Трэвис Мэддокс, – сказал он, глядя на ладонь Итана так, будто собирался оторвать ее.

Глаза Итана округлились, и он неуверенно спрятал руку.

– Трэвис Мэддокс? Трэвис Мэддокс из «Истерна»?

Я подперла голову рукой, с ужасом ожидая неизбежного обмена мужскими историями.

Трэвис положил руку на стойку за моей спиной.

– Да, и что?

– Я видел, приятель, как ты дрался с Шоном Смитом в прошлом году. Думал, что стану свидетелем чьей-то смерти!

Трэвис смерил парня взглядом.

– Хочешь снова это увидеть?

Итан издал смешок, глядя то на меня, то на Трэвиса. Когда парень понял, что тот не шутит, то сконфуженно улыбнулся мне и смылся.

– Теперь готова? – рявкнул Трэвис.

– Какой же ты козел!

– Это еще слабо сказано, – отозвался Трэвис, помогая мне сползти со стула.

Мы последовали за Америкой и Шепли до машины, а когда Трэвис попытался схватить меня за руку и повести через стоянку, я вырвалась. Он круто развернулся, а я резко остановилась и отступила назад. Трэвис замер совсем близко от моего лица.

– Мне стоит поцеловать тебя и покончить уже с этим! – закричал он. – Ты ведешь себя нелепо! Я поцеловал тебя в шею, и что теперь?

От Трэвиса разило пивом и сигаретами.

– Трэвис, я тебе не подружка для секса! – Я оттолкнула его.

– Я никогда не говорил про тебя такого! – с неверием потряс он головой. – Мы вместе двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, ты спишь в моей кровати, но в остальное время ведешь себя так, словно не хочешь, чтобы нас видели вместе!

– Я пришла сюда с тобой!

– Гулька, я всегда относился к тебе лишь с уважением.

– Нет, как к собственности, – стояла я на своем. – Ты не имел никакого права отпугивать Итана!

– Ты хоть знаешь, кто такой Итан? – спросил Трэвис.

Когда я помотала головой, он приблизился ко мне.

– А вот я знаю. В прошлом году его арестовали за сексуальное насилие, но обвинения вскоре сняли.

– Так у вас есть кое-что общее. – Я скрестила руки на груди.

Трэвис прищурился, заиграв желваками.

– Не расслышал, ты назвала меня насильником? – ледяным голосом произнес он.

Я поджала губы, зная, что не права, но еще больше заводясь от этого. Похоже, я перегнула палку.

– Нет, я просто ужасно зла на тебя!

– Я выпил, понятно? Твоя кожа была слишком близко. Ты красивая и так восхитительно пахнешь, когда потеешь. Я поцеловал тебя! Извини! Можешь расслабиться!

От его извинения уголки моих губ поползли вверх.

– Значит, ты считаешь меня красивой?

– Ты сногсшибательна, и знаешь об этом, – раздраженно нахмурился он. – Чего улыбаешься?

Я пыталась скрыть радость, но тщетно.

– Да так. Идем.

Трэвис усмехнулся и покачал головой.

– Что?.. Да ты!.. Ты просто заноза в заднице! – закричал он, сердито глядя на меня.

Я по-прежнему улыбалась, и Трэвис в итоге тоже развеселился. Он снова потряс головой и обнял меня за плечи.

– Ты сводишь меня с ума.

Шатаясь, мы переступили через порог квартиры. Я быстро побежала в ванную, чтобы вымыть прокуренные волосы. Когда я вышла из душа, то увидела, что Трэвис принес мне свою футболку и боксерские трусы.

В футболке я без преувеличений утонула, под ней скрылись и трусы. Я рухнула на кровать и вздохнула, с улыбкой вспоминая, что он сказал на стоянке.

Трэвис задержал на мне взгляд, и в груди у меня что-то шевельнулось. Я испытала страстное желание притянуть его лицо и поцеловать в губы, но устояла, несмотря на алкоголь и взбунтовавшиеся гормоны.

– Спокойной ночи, Гулька, – прошептал Трэвис, отворачиваясь.

Я заерзала на постели, не в силах уснуть.

– Трэв?.. – сказала я, придвигаясь к нему и утыкаясь подбородком в плечо.

– Да?

– Я знаю, что пьяная, и мы совсем недавно ужасно поскандалили, но…

– Секса не будет, даже не проси, – сказал он, по-прежнему лежа ко мне спиной.

– Что? Да нет же! – закричала я.

Трэвис засмеялся и повернулся, с нежностью глядя на меня.

– Что тогда, Голубка?

Я вздохнула.

– Это… – сказала я, кладя голову на его грудь, обнимая рукой за талию и прижимаясь так крепко, как только могла.

Трэвис напрягся и поднял руки, не зная, как вести себя.

– Да уж, ты и впрямь пьяна.

– Знаю, – сказала я, слишком захмелевшая, чтобы смущаться.

Трэвис положил одну руку мне на спину, другую – на мокрые волосы, а затем поцеловал в лоб.

– Гулька, ты самая противоречивая женщина, которую я когда-либо встречал.

– Это меньшее, что ты можешь сделать. Ты и так виноват передо мной. Отпугнул единственного парня, подошедшего ко мне за весь вечер.

– Ты про насильника Итана? Да, конечно, я в неоплатном долгу перед тобой!

– Забудь, – сказала я, чувствуя, как внутри нарастает желание поспорить.

Трэвис прижал мою руку к своему животу, чтобы я не убрала ее.

– Я серьезно. Тебе стоит быть осторожнее. Не окажись меня там… даже не буду об этом думать. А ты еще хочешь, чтобы я извинился!

– Нет, не хочу. Не в этом дело.

– Тогда в чем? – спросил он, пытаясь поймать мой взгляд.

Лицо Трэвиса находилось так близко, что я ощущала его дыхание на своих губах.

– Трэвис, я пьяна. – Я нахмурилась. – Это мое единственное оправдание.

– Значит, хочешь, чтобы я обнимал тебя, пока не уснешь?

Я не ответила.

Он переместился, чтобы посмотреть мне прямо в глаза.

– Мне следовало бы сказать «нет», – проговорил он, сводя брови. – Но ведь я буду ненавидеть себя, если откажу, а ты так больше и не попросишь.

Я прижалась щекой к его груди, а он крепко обнял меня, вздыхая.

– Голубка, тебе не нужно никакое оправдание. Все, что от тебя требуется, это попросить.

Я поморщилась от яркого солнечного света и будильника, звенящего прямо над ухом. Трэвис еще спал, обхватив меня руками и ногами. Я чудом освободила руку и нажала на кнопку будильника, затем посмотрела на Трэвиса. Его лицо находилось совсем близко от моего.

– Боже, – прошептала я, удивляясь, как нам удалось так переплестись.

Я затаила дыхание, пытаясь выскользнуть из крепких объятий.

– Гулька, прекрати. Я сплю, – пробормотал Трэвис, прижимая меня к себе.

После нескольких попыток мне все же удалось высвободиться, и я села на край кровати, глядя на полуобнаженное тело Трэвиса, наполовину скрытое одеялом. Пару секунд я просто смотрела, затем вздохнула. Границы между нами стирались, и все моя вина.

Трэвис потянулся ко мне рукой, коснулся пальцев.

– Голубка, что-то не так? – спросил он, слегка приоткрыв глаза.

– Хочу пить. Тебе принести?

Трэвис покачал головой и закрыл глаза, вжавшись ще кой в подушку.

– С добрым утром, Эбби, – сидя в кресле, сказал Шепли, когда я завернула за угол.

– А где Мерик?

– Спит. А ты чего так рано? – спросил он, глядя на часы.

– Будильник зазвенел, но я всегда рано просыпаюсь после гулянки. Мое проклятье.

– Я тоже, – кивнул Шепли.

– Лучше тебе разбудить Мерику. Через час нам на учебу, – сказала я, открывая кран и наклоняясь, чтобы сделать глоток.

– Хотел дать ей поспать, – кивнул Шепли.

– Не стоит. Она взбесится, если пропустит занятие.

– А… – сказал Шепли, вставая. – Тогда все же разбужу ее. – Он обернулся. – Эбби!..

– Да?

– Не знаю, что у вас творится с Трэвисом, но уверен, он совершит нечто глупое и разозлит тебя. Такой уж у него дурной характер. Он не так часто сближается с кем-нибудь, но по какой-то причине подпустил тебя. Смирись с его демонами. Может, тогда он поймет.

– Поймет что? – спросила я, поднимая бровь от его мелодраматичного монолога.