Шериф отвернулся, стиснув зубы. Он забыл о холоде. «Пережидают?!» Кнему направлялся Генри Лейси, осторожно переставляя ноги по скользкой ледяной дорожке, образовавшейся во дворе. За ним следовал мужчина в парке. Лейси подошел к шерифу, кивнул и сказал:

– Это Дэвенпорт.

– С-сп-пас-сибо, что приехали, – кивнул в ответ Карр.

Он вдруг понял, что с трудом шевелит губами. Лейси взял его под руку.

– Ты простоял здесь все это время?

Шериф рассеянно кивнул, и Генри повел его в сторону гаража, приговаривая на ходу:

– Боже мой, Шелли, ты себя прикончишь.

– Со мной все в порядке, – проворчал Карр и, высвободив руку, повернулся к Лукасу, – Я слышал, что вы приехали сюда из Городов-близнецов. Наверняка вы лучше меня разбираетесь в подобных вещах, поэтому я обратился к вам, рассчитывая, что вы сможете помочь нам.

– Генри говорил мне, что тут сущий кошмар, – сказал Лукас.

Произнося эти слова, он ухмыльнулся, и Карру его улыбка показалась не слишком приятной. У Дэвенпорта был сломан один зуб, судя по всему в драке, а бровь рассечена надвое шрамом.

– Это… – Шериф покачал головой, не находя слов, и наконец закончил: – Дьявольщина, это настоящая трагедия.

Лукас взглянул на него: он еще ни разу не слышал, чтобы коп называл преступление трагедией да еще говорил «дьявольщина». Лица шерифа он почти не видел, но тот был крупным мужчиной с круглым брюшком. В черном костюме для снегохода он походил на человечка с рекламы «Мишлен», только в трауре.

– А где СКГ? – спросил Лукас.

Следственно-криминалистическая группа выезжала на места тяжких преступлений.

– Они не могут выбраться из Мэдисона, – мрачно ответил Карр и махнул рукой на небо, – Снегопад…

– Разве у них нет полноприводных машин? Сюда легко добраться по автостраде.

– Как раз сейчас мы пытаемся это выяснить, – резко бросил шериф и тут же извинился: – Прошу меня простить, это неприятная тема. Они уже должны быть на полпути сюда, – Он посмотрел на дом, словно не мог удержаться. – Да поможет нам Бог.

– Три трупа? – спросил Лукас.

– Да, – подтвердил шериф, – Женщину застрелили, мужчина зарублен чем-то вроде топора, девушка… проклятье, мы не знаем. Совсем ребенок.

– Они еще в доме?

– Идемте, – угрюмо проговорил Карр. Его вдруг начало трясти, и он с трудом заставил себя успокоиться. – Мы их накрыли брезентом. И там есть еще кое-что… Ладно, давайте посмотрим на тела, а потом все обсудим.

– Шелли, ты в порядке? – снова спросил Лейси.

– Да… да-да, я покажу Дэвенпорту – Лукасу? – я покажу Лукасу, что тут вокруг дома, а потом войду внутрь. Господи, до чего же холодно!

Фрэнк Лакорт лежал на тропинке, ведущей из дома в гараж. Карр попросил одного из помощников поднять брезент, которым накрыли тело, и Лукас присел на корточки рядом.

– Господи! – Он посмотрел на шерифа, и тот отвернулся. – Что с его лицом?

– Наверное, собака, – ответил Карр, бросив взгляд на изуродованное тело, – Или койоты…

– Это мог быть волк, – сказал Лейси из-за плеча шерифа, – Нам сообщали о них, думаю, тут бродит несколько особей.

– Они его разделали под орех, – заметил Лукас.

Карр посмотрел на лес вокруг дома.

– Сейчас зима, – сказал он, – Все животные голодают. Мы подкармливаем оленей, но большинство из них умрут. Проклятье, многие уже погибли. Койоты болтаются около городских помоек и пиццерии.

Лукас стащил перчатку, достал из кармана парки фонарик и направил его луч на то, что осталось от лица мужчины. Лакорт был индейцем лет сорока пяти. Его волосы стали жесткими от замерзшей крови. Какое-то животное обглодало почти всю левую сторону лица. Левый глаз исчез, нос был съеден.

– Его ударили сбоку, прямо через капюшон. Голова расколота практически надвое, – сказал Карр.

Лукас кивнул и прикоснулся к капюшону пальцем в перчатке, изучая разорванную ткань.

– Док говорит, что это какой-то нож или топор, – пояснил Карр.

– Генри упоминал о снегоступах… – начал Лукас, выпрямляясь.

– Вот здесь, – указал Лейси.

Лукас навел луч фонарика на тени вдоль навеса для дров и увидел широкие следы, частично припорошенные снегом.

– Куда они ведут? – спросил он, вглядываясь в темную чащу.

– Следы начинаются у озера, потом идут между деревьями и тем же путем назад, – сказал Карр, показывая под углом на густой лес, – Дальше есть тропа для снегоходов, и ездят там постоянно. У Фрэнка тоже была пара снегоступов, так что следы вполне мог оставить и он. Мы не знаем точно.

– Следы ведут как раз к тому месту, где его убили, – отметил Лукас.

– Да, но, возможно, он отправился к озеру на снегоступах, чтобы посмотреть на что-то, а затем вернулся назад, и тут его убили. Или это следы убийцы, который явился сюда, а потом ушел тем же путем.

– Если это снегоступы Лакорта, тогда где они сейчас?

– В прихожей есть пара, – ответил Лейси, – но они так изуродованы водой из пожарных шлангов, что мы не можем сказать наверняка, пользовались ли ими в недавнее время. Определить это невозможно. Впрочем, они подходят к следам. «Медвежья лапа», без хвостовика.

– Хорошо.

– Есть еще кое-что, – добавил Карр, неохотно взглянув на труп, – Обратите внимание на снег, покрывающий тело. Пожарные накрыли его брезентом, как только приехали сюда, но у меня складывается впечатление, что на нем около полудюйма снега.

– И что?

Шериф несколько мгновений смотрел на труп, затем заговорил тише:

– Послушайте, я страшно замерз, но мне нужно обсудить с вами кое-какие странные вещи. Есть проблема. Так вы хотите сейчас взглянуть на другие тела? Женщине выстрелили в лоб, девочка сгорела. Или мы можем сразу поговорить?

– Я быстро осмотрю их, – сказал Лукас.

– Тогда идемте, – махнул рукой Карр.

Лейси отошел от них со словами:

– Шелли, мне нужно проверить оборудование.

Лукас и Карр осторожно направились по грязному льду к дому и вошли через переднюю дверь, стараясь не задевать ее. Внутри обгоревшая мебель и ковер были усеяны искореженными гипсокартонными панелями со стен и потолка. На полу валялись тарелки, кастрюли, сковородки, стеклянная посуда и остатки набора коллекционных керамических кукол. Всюду были разбросаны рамки от фотографий. Некоторые фото сгорели, но с других на Лукаса взирали чистые улыбающиеся лица с широко раскрытыми глазами. Счастливые светлые времена.

По дому ходили два помощника шерифа: один с видеокамерой (шнур питания спускался мимо его воротника под парку), второй держал в руках тридцатипятимиллиметровый «Никон».

– У меня руки заледенели, – пожаловался тот, что с видеокамерой.

– Иди в гараж, – сказал Карр, – Только осторожно, не поскользнись.

– В моей машине вы найдете пару галлоновых термосов с горячим кофе и бумажные стаканчики. Белый «Эксплорер» на парковке, – уточнил Лукас, – Дверь открыта.

– С-спасибо.

– Мне оставьте немножко, – попросил шериф и, повернувшись к Лукасу, спросил: – Где вы достали кофе?

– Остановился в «Уголке Доу» по дороге сюда и опустошил их кофейный автомат. Я шесть лет занимался патрулированием и тысячу раз морозил себе задницу на местах преступлений.

– Ага. «Доу», – Карр прищурился, вспоминая, – Оно по-прежнему принадлежит Филу и Вики?

– Да. Вы их знаете?

– Я знаю всех на семьдесят седьмом шоссе, от Хейуорда в округе Сойер до тринадцатого шоссе в округе Эшленд, – буднично ответил шериф, – Сюда.

Он провел Лукаса по обгоревшему коридору мимо двери ванной комнаты в маленькую спальню. Стена, выходящая на озеро, рухнула, и снег залетал внутрь через зияющий проем. Тело лежало под сгоревшей кроватью, так что ее пружины касались груди девочки. Один из прожекторов находился сразу за окном и заливал все вокруг ярким светом. Хотя голова убитой частично оказалась в тени, были видны неестественно белые зубы, сверкающие на обугленном лице.

Лукас присел на корточки, включил фонарик, крякнул, снова выключил его и встал.

– Меня затошнило, когда я посмотрел на нее, – признался Карр, – До того как меня выбрали шерифом, я работал в дорожном патруле и видел такие страшные катастрофы, что даже представить невозможно, но меня никогда не тошнило. А сейчас я едва сдержался.

– Несчастные случаи – другое дело, – согласился с ним Лукас. Он огляделся по сторонам, – А где тело матери?

– На кухне, – ответил Карр.

Они снова вышли в коридор.

– Зачем он сжег дом? – спросил шериф срывающимся голосом, – Ведь не ради того, чтобы спрятать тела. Он оставил труп Фрэнка во дворе. Если бы он просто убрался отсюда, прошел бы день или два, прежде чем кто-нибудь узнал бы про убийства. Он что, решил похвастаться тем, что сотворил?

– Может быть, хотел скрыть отпечатки пальцев. Чем занимался Лакорт?

– Работал в резервации, охранником в казино «Игл».

– В казино циркулирует много денег, – заметил Лукас, – У него там были какие-то проблемы?

– Я не знаю, – просто ответил шериф.

– А как насчет его жены?

– Она была помощницей учителя.

– Семейные неурядицы? Может, поблизости бродят бывшие супруги?

– Да, для обоих это был второй брак. Я проверю бывшую жену Фрэнка, Джин Хансен. Впрочем, я знаю ее, она даже мухи не обидит. Первого мужа Клаудии зовут Джимми Уилсон. Он переехал в Феникс три или четыре зимы назад, и он тоже не способен на такое. Я и его проверю, но они хорошие люди. Просто так случилось, что они перестали любить друг друга. Вы же знаете, как это бывает.

– Конечно. А девочка? У нее был бойфренд?

– Я выясню, – ответил Карр, – Хотя не знаю… Я, конечно, наведу справки, но она еще довольно юная.

– В последнее время случается, что подростки убивают своих родных или друзей. Это что-то вроде эпидемии.

– Да уж, поколение идиотов.

– Мальчики нередко путают огонь с сексом. Среди подростков полно поджигателей. Если кто-то влюбился в девочку, я бы присмотрелся к нему внимательнее.

– Вы можете поговорить с Бобом Джонсом из средней школы. Он тамошний директор, кроме того, проводит психологические консультации для подростков. Возможно, он что-то знает.

– Хорошо.

Лукас зацепился рукавом за обгоревшую стену и стал отряхивать его.

– Я надеюсь, вы тут задержитесь на некоторое время, – выпалил шериф и, прежде чем Лукас успел ответить, добавил: – Идите за мной.

Они пробрались в другую часть дома, через гостиную на кухню у задней двери. Два тепло одетых человека склонились над третьим телом.

Крупный мужчина выпрямился и кивнул Карру. Он был в ушанке и со значком помощника шерифа на груди. Женщина с сумкой в этот момент повернула голову жертвы каким-то металлическим инструментом.

– Невероятная погода, – сказал помощник шерифа, – Чер… ужасный холод, я замерз как цуцик.

– Ты хотел сказать, чертов холод, – поправила его женщина, склонившаяся над телом. У нее был низкий, ровный голос. Почти учительский, – Я ничего не имею против этого слова, особенно когда на улице чертов холод.

– Это он не из-за тебя беспокоится, а из-за меня, – отрезал Карр, – Нашла здесь что-нибудь, Уэзер, или просто смотришь?

– Нужно отвезти их в Милуоки, чтобы тела осмотрели профессионалы. Любителям нечего делать в похоронном бюро, – ответила Уэзер, подняв глаза.

– Но хоть что-нибудь обнаружили? – спросил Лукас.

Она посмотрела на труп женщины, лежащий на полу.

– Нет сомнений, что Клаудиа застрелена из довольно мощного оружия. Возможно, из ружья. У нее раздроблен затылок, вывалилась большая часть мозга. Пуля прошла навылет. Будем надеяться, что криминалисты сумеют отыскать ее. В теле пули нет.

– А девочка?

– Да, девочка. Нужно провести вскрытие, чтобы сказать что-то определенное. Вокруг талии и между ног имеются остатки обгоревшей ткани, так что можно предположить, что она была в трусах и… ммм, как называются такие флисовые брюки, похожие на…

– Спортивные, – подсказал шериф.

– Да, вроде того. А Клаудиа была полностью одета: джинсы и длинное нижнее белье.

– Вы хотите сказать, что они не были изнасилованы? – спросил Лукас.

Доктор встала и кивнула. Капюшон парки закрывал почти все лицо, и видна была только овальная полоска кожи около глаз и носа.

– Не могу сказать наверняка, но на первый взгляд складывается именно такое впечатление. Однако то, что с ней произошло, возможно, гораздо хуже.

Карр отпрянул назад.

– Хуже?

– Да.

Она наклонилась и открыла свою сумку.

– Я не хочу смотреть на это, – сказал помощник шерифа.

Доктор снова выпрямилась и протянула Карру полиэтиленовый пакет с застежкой. Внутри лежало нечто похожее на сушеный абрикос, который оставили на решетке гриля. Шериф взглянул на предмет и спросил, передавая пакет Лукасу:

– Что это?

– Ухо, – одновременно ответили женщина и Лукас.

– Ухо? Вы шутите?

– Его отрезали до или после того, как ее убили? – спокойно, даже с интересом спросил Лукас.

Карр в ужасе уставился на него.

– Это можно определить только в лаборатории, – ответила Уэзер таким же профессиональным тоном, – Тут есть корки, похожие на кровь. Я не уверена, но думаю, она была жива, когда его отрезали.

Шериф посмотрел на мешок в руках врача, отвернулся, отошел на два шага, и его вырвало. Через пару мгновений он выпрямился, вытер рот тыльной стороной руки в перчатке и сказал:

– Я не могу здесь находиться.

– А Фрэнка убили топором, – уточнил Лукас.

– Нет, вряд ли это был топор, – покачав головой, сказала врач. Лукас внимательно посмотрел на нее, но не смог разглядеть выражение ее лица, – Острое мачете. Или какое-нибудь более тонкое орудие. Скажем… э-э… ятаган.

– Что? – спросил шериф, вытаращив глаза.

– Я не знаю, – пожала плечами она, – Так или иначе, лезвие очень тонкое и острое. Этакая бритва весом в пять фунтов. Оно прошло сквозь кость, а не раздробило ее, как произошло бы в случае клиновидного оружия. Кроме того, оно тяжелое.

– Только не говори об этом ребятам из «Реджистера», – попросил Карр, – Они сойдут с ума.

– Они в любом случае сойдут с ума, – возразила она.

– Не стоит давать им повод становиться еще безумнее.

– А что насчет лица мужчины? – спросил Лукас, – Меня интересуют укусы.

– Собака, – ответила Уэзер, – Койот. Бог свидетель, я здесь имею дело с огромным количеством собачьих укусов, и эти выглядят очень похоже.

– Они воют по ночам. Целые стаи койотов, – вставил помощник шерифа.

– Да, вокруг моего дома они тоже бродят, – сказал Лукас.

– Вы официальное лицо? – поинтересовалась женщина.

– Нет. Раньше я служил в полиции Миннеаполиса. У меня домик в округе Сойер, и шериф попросил меня приехать и взглянуть на то, что тут произошло.

– Лукас Дэвенпорт, – сказал шериф, кивая, – Извините, Лукас, это Уэзер Каркиннен.

– Я слышала о вас, – сказала врач.

– Уэзер работала хирургом в Городах-близнецах, до того как вернулась домой, – объяснил Карр.

– Уэзер пишется как в «Stormy Weather»?[2] – спросил Лукас.

– Именно.

– Надеюсь, ты слышала про Дэвенпорта только хорошее, – сказал ей шериф.

Она посмотрела на Лукаса, слегка склонив голову набок. Теперь свет падал на ее лицо под другим углом, и Дэвенпорт увидел, что у нее голубые глаза и нос с небольшой горбинкой.

– Я помню, что он убил огромное количество людей.

Доктор сказала, что она очень замерзла, и направилась к выходу. Помощник шерифа последовал за ней. Замыкал шествие Карр, который то и дело спотыкался. Лукас задержался, чтобы еще раз взглянуть на убитую женщину. Собираясь уходить, он обратил внимание на блеск металла под обгоревшей и покореженной стеновой панелью. Он сразу понял, что это, по форме фрагмента: передняя часть спусковой скобы.

– Эй, парень с камерой все еще в доме? – крикнул он вслед остальным.

– Тот, что снимал на видео, в гараже, а второй здесь, – ответил Карр.

– Пришлите его сюда. Мы нашли оружие.

Карр, Уэзер и фотограф вернулись к нему. Лукас показал на скобу, и полицейский дважды снял место находки. Затем Лукас очень осторожно поднял стеновую панель. Револьвер. Тяжелый никелированный «смит-вессон» с рукоятью из орехового дерева. Лукас отбросил в сторону панель, чтобы она не мешала, и отошел назад, давая фотографу возможность снять положение оружия относительно тела.

– У вас есть мел или стеклограф? – спросил Лукас.

– Да, и рулетка.

Фотограф порылся в кармане и достал карандаш.

– А разве не нужно оставить все для экспертов? – нервно спросил Карр.

– Мощный револьвер. Возможно, это орудие убийства.

Лукас обвел револьвер линией, затем измерил расстояние.

на котором оружие находилось от стены, а также от головы и руки убитой женщины. Фотограф записывал цифры. Покончив с этим, Лукас вернул стеклограф хозяину, огляделся по сторонам, подобрал щепку, просунул ее между спусковой скобой и крючком и поднял револьвер с пола.

– У вас есть еще один пакет с застежкой? – спросил он у врача.

– Да.

Она открыла сумку, поставив ее на колено, порылась внутри и протянула Лукасу открытый мешочек. Опустив туда револьвер, Лукас направил дуло в пол, сквозь полиэтилен открыл магазин и повернул барабан.

– Шесть пуль, все на месте. Из него не стреляли, – сказал он, – Черт!

– Не стреляли? – переспросил Карр.

– Да. Вряд ли это орудие убийства. Преступник не стал бы перезаряжать его, а потом бросать на пол. По крайней мере, не могу представить, зачем это делать.

– Значит?.. – спросила Уэзер.

– Скорее всего, его держала женщина. Револьвер лежал примерно в футе от ее руки. Видимо, она увидела убийцу, поняла, что ей грозит опасность, и попыталась оказать сопротивление, – Лукас продиктовал серийный номер револьвера фотографу, и тот аккуратно записал цифры, – Можете проверить его сегодня. Поинтересуйтесь в местных оружейных лавках.

– Я этим займусь, – пообещал Карр и добавил: – Мне н-н-необходим горячий кофе.

– Я думаю, ты сильно переохладился, Шелли, – сказала Уэзер, – Тебе надо посидеть в горячей ванне.

– Да-да.

Они осторожно выбрались через переднюю дверь, Лукас нес мешок с револьвером в руке. В этот момент на подъездной дорожке показался еще один помощник шерифа.

– Я привез брезент. Он там, в грузовике Национальной гвардии.

– Хорошо. Попроси, чтобы тебе помогли с этой работой. Парни там, в гараже, – Карр махнул рукой в сторону дома. Повернувшись к Лукасу, он добавил: – Я попросил у ребят из Национальной гвардии куски брезента, чтобы накрыть все в доме, пока не приедут специалисты из Мэдисона.

– Хорошо, – кивнул Лукас, – Здесь действительно нужны эксперты. И пусть никто ничего не трогает. Особенно тела.

В гараже было тепло. Полицейские и пожарные столпились около старомодной железной печки, в которой горели дубовые поленья. Помощник шерифа, снимавший место преступления на видео, заметил их и подошел с одним из термосов Лукаса.

– Я немного сберег для вас, – сказал он.

– Спасибо, Томми.

Шериф кивнул, дрожащей рукой принял стаканчик и протянул Лукасу, затем взял другой себе.

– Давайте найдем уголок, где мы сможем поговорить, – предложил он.

Обойдя капот старого микроавтобуса «шевроле» Лакорта, они оказались отделены от толпящихся в гараже пожарных и помощников шерифа. Карр сделал глоток.

– У нас проблема, – Он помолчал, а потом спросил: – Ты ведь не католик?

– Dominus vobiscum[3],– ответил Лукас, – А что?

– То есть ты католик? Я уже так давно не был в церкви, что забыл всю латынь, – признался Карр.

Он на мгновение задумался над собственными словами, сделал глоток кофе и продолжил:

– Я обратился в католичество несколько лет назад. Был лютеранином, пока не познакомился с отцом Филом. Это приходской священник в Гранте.

– Вот как? Меня религия не слишком занимает.

– Хм, тебе следует подумать…

– Расскажи мне о проблеме, – нетерпеливо перебил его Лукас.

– Я пытаюсь, но это очень непросто, – ответил Карр, – Ладно. Мы считаем, что тот, кто убил этих людей, устроил пожар. Всю вторую половину дня шел снег, и на земле образовался новый слой толщиной в четыре дюйма. Когда сюда приехали пожарные, снегопад практически прекратился, но на теле Фрэнка лежал слой примерно в полдюйма. Вот почему я приказал накрыть его брезентом: я решил, что благодаря этому мы сможем установить время, когда его убили. Между его смертью и пожаром промежуток небольшой, но сколько-то времени прошло. Это важно. Сколько-то времени. Вы с доктором говорите, что девочку, возможно, пытали. Значит, нужно добавить еще сколько-то времени.

Лукас кивнул, показывая, что он заметил выделенные Карром слова.

– Тот, кто устроил пожар, воспользовался бензином, – продолжил Карр, – В воздухе остался запах, да и дом вспыхнул, словно факел. Возможно, убийца принес топливо с собой или взял то, что нашел у Фрэнка. В дальнем сарае стоит несколько лодок и снегоход, но около них нет канистр, и здесь тоже. А в канистрах должен был быть бензин.

– В любом случае дом загорелся очень быстро, – сказал Лукас.

– Да. Люди, живущие на другом берегу озера, смотрели телевизор. Они говорят, что в какой-то момент выглянули в окно и там ничего не было – только снег, а в следующее мгновение возник огненный шар. Они позвонили на пожарную станцию.

– Ту, мимо которой я проезжал? На углу?

– Да. Там дежурили двое. Они готовили ужин, и один из них видел, как мимо проехал черный джип. А через несколько секунд прозвучал сигнал тревоги. Они решили, что это был автомобиль Фила, священника. Отца Филиппа Бергена, пастора церкви Всех душ.

– Это действительно была его машина? – спросил Лукас.

– Да. Пожарные сказали, что Фил, похоже, ехал со стороны дороги, идущей вдоль озера. Поэтому я позвонил ему и спросил, не заметил ли он чего-нибудь необычного: может быть, видел огонь или встретил кого-то по пути. Он ответил отрицательно. Но прежде чем я успел еще что-то сказать, Берген сообщил, что был у Лакортов.

– Здесь? – приподняв брови, спросил Лукас.

– Да, здесь. И он утверждает, что, когда он уезжал, все было в порядке.

– Хм… – Лукас задумался над его словами, – А не могли пожарные ошибиться со временем?

– Нет. Один из них стоял у микроволновки и ждал, когда согреется сэндвич с ветчиной. Такие полуфабрикаты разогреваются две минуты, и он был почти готов. Тут другой пожарный сказал: «Вон едет отец Фил. Не слишком подходящая ночка для прогулок». Затем прозвучал сигнал микроволновки, пожарный достал сэндвич, но прежде, чем он успел развернуть его, поступил тревожный звонок.

– Совсем скоро.

– Вот именно. Чересчур быстро, чтобы на теле Фрэнка образовался слой снега. Если Фил говорит правду.

– Время – странная штука, – заметил Лукас, – Особенно в подобных случаях. Если бы речь шла не об одной минуте, если бы прошло пять минут, то у отца Фила было бы…

– Я тоже так подумал, но… не получается. – Карр покачал головой, повертел в руках стаканчик с кофе, затем поставил его на капот «шевроле» и пошевелил пальцами, пытаясь немного согреть их, – Я говорил с пожарными, несколько раз задавал одни и те же вопросы. Времени не было.

Примечания

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.