Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Волшебник поневоле

ModernLib.Net / Фэнтези / Джонс Ева / Волшебник поневоле - Чтение (Весь текст)
Автор: Джонс Ева
Жанр: Фэнтези

 

 


Ева Джонс

Волшебник поневоле

ПРОЛОГ

Апрель, пригород Мидсити

Черно-красный, полосатый, как жук, автомобиль завернул за угол, притормозил и подрулил к тротуару. На крыше покачивались огромные черные крылья, довершавшие сходство с насекомым. Из машины вылез высокий темноволосый мужчина в черно-красном полосатом комбине зоне, поправил один из длинных усиков, свисавших с капюшона.

Двое мальчуганов, которые подбрасывали и ловили зеленые резиновые мячики, бросили свое занятие и уставились на него.

— Эй, мистер, — обратился к нему один из мальчиков, веснушчатый, в драных джинсах, — это вы специально оделись в тон к автомобилю?

— Знаешь, Гарри, он, наверное, что-то вроде Бэтмена, только его звать Жукмен, — хихикнул второй.

— Я не сам придумал этот наряд, — мрачно ответил мужчина. — Просто рабочая одежда. Вот, взгляните. — Он указал на надпись, выведенную на боку полосатой машины: — Анонимный Жукомор. А вы, ребята, я смотрю, пытаетесь жонглировать?

— Ага. — Гарри не спускал с него глаз.

— Дайте-ка я вам покажу. — Мужчина взял мячики и стал непринужденно жонглировать четырьмя сразу.

— Здорово! — Второй мальчуган вытер чумазую ладонь о свою желтую футболку. Глаза его так и горели от восхищения. — Вот бы мне так!

— Тут главное — тренировка, — сказал мужчина, возвращая мячики. — Я начинал, когда был таким, как вы. — Он извлек из-за уха у Гарри монетку и протянул мальчику.

— Вот это да! — Гарри разглядывал монету. — Да вы — настоящий волшебник! Как тот, которого на прошлой неделе по телевизору показывали, правда, Роджер? А вы случайно не Блэкстоун или кто-нибудь в этом роде?

Мужчина улыбнулся. — Да нет, я просто Зифон и ничем не знаменит. Во всяком случае, пока.

— А я — Гарри, — сказал мальчик, ощупывая ухо, из-за которого появилась монетка. — А вот он — Роджер. Мы оба верим в чудеса.

— Рад познакомиться. Только то, что я сделал, — обычный фокус. Ловкость рук — вот и все. Ну, мне пора за работу. — Сунув руку в карман, Зифон вытащил черную записную книжку и раскрыл ее. — Вы не знаете, ребята, где здесь дом Бейнгстока? А, может, Берингстопа — карандаш плохой попался. — Он повернул книжку к свету. — Это где-то на Индюшачьей дороге.

— Большой старый дом в лесу. Я как-то раз был там, даже на крыльцо залезал. Ну и скрипучее! Проедете две улицы, а потом вот так. — Роджер изобразил рукой поворот на сто восемьдесят градусов. — Папа называет это дурацкой загогулиной. Дорога заканчивается перед самым домом.

— Только там никто не живет. — Гарри помотал головой. — Разве что привидения. Подходящее место для убийства. Не думаю, чтобы…

— Я имею дело только с насекомыми, — усмехнулся Зифон. — Наверное, этот Бейнсток — новый владелец или жилец. Он занес ключ в контору и попросил, чтобы его обслужили поскорее. Жонглируйте дальше, ребята, — добавил он, забираясь в машину.

Следуя их указаниям, Зифон миновал городские окраины. Домики с цветочными клумбами и аккуратно подстриженными лужайками встречались все реже, постепенно уступив место полянам, перелескам и, наконец, настоящему лесу. Двухполосное асфальтовое шоссе превратилось в узкую дорогу с колеями и выбоинами; судя по всему, ездили по ней нечасто. Над головой вздымались высокие деревья, едва пропускающие свет вечернего солнца. Вдруг без всякого предупреждения дорога, огибая ряд деревьев, сделала крутой поворот.

— Ага, дурацкая загогулина, — пробормотал Зифон, резко бросив машину в сторону, так что крылья и усики на крыше запрыгали.

Асфальт сменился заросшим травой гравием. Дорога упиралась прямо в большой старый дом, знавший лучшие времена. Краска, когда-то белая, посерела и облупилась. Сломанные ставни свисали с петель. В воздухе витал аромат, слегка напоминающий запах жасмина.

Зифон вылез из машины. Какая-то черная птица села на машину, повертела головой, обошла одно из огромных крыльев, спустилась по нему на крышу и взлетела.

— Премного благодарен. — Следуя инструкции, Зифон нахлобучил черно-красный капюшон и втащил свое снаряжение по шатким ступенькам. Доски жалобно заскрипели. Он миновал крыльцо и постучался в тяжелую дверь с полустертой резьбой. Не дождавшись ответа, вставил ключ в замок, повернул ручку и толкнул дверь. Она легко отворилась.

— Анонимный Жукомор! — крикнул он и так подскочил от неожиданности. Сердце бешено заколотилось. Что такое? Со стен на него таращились черно-красные человечки.

Зеркала! Ну конечно же, зеркала… Он перевел дух, сердце постепенно возвращалось к своему обычному ритму. Никакой мебели в комнате не было, только зеркала на стенах — от пола до высокого потолка. Пол тоже сверкал, как зеркало. Винтовая лестница вела на второй этаж.

Повинуясь внезапному порыву, он поставил свое снаряжение и дотронулся рукой к перилам. Гладкие, шелковистые на ощупь, точь-в-точь, как в бабушкином доме. Он частенько, бывало, съезжал по ним вниз, а как-то раз нечаянно разбил китайскую вазу.

Зифон вышел на середину комнаты, достал из кармана семь шариков и стал подбрасывать их в воздух; многочисленныеотражения в зеркалах повторяли его движения.

— Потрясающе смотрелось бы на сцене! — бормотал он, выполняя самые сложные трюки. — Вот это мне никогда как следует не удается… Оп-ля!

Ступеньки скрипнули — раз, второй — но жукомор был так поглощен своим номером, что ничего не замечал.

Наконец Зифон завершил особо эффектную серию. Раздались аплодисменты. Он покосился в сторону и прервал представление.

— Совсем неплохо, — произнес седобородый старик в длинном коричневом балахоне, — остановившийся на середине пролета.

— Прошу прощения. Я стучал. Я… это.. не думал, что в доме кто-то есть. — Запихнув шарики в карман, Зифон подошел к старику. — Я из Анонимного Жукомора. — Он откашлялся и встал в позу, сжимая в правой руке насадку распылителя. Изо всех сил стараясь придать лицу серьезное выражение, он пропел:

— Анонимный Жукомор убивает наповал

В кухне, в ванной, в кладовой, в спальне между одеял, Шестиног иль восьминог, всяк, кто скачет иль ползет, Убирайся за порог — или смерть тебя найдет! Старик засмеялся. — И часто тебя заносит в стихи?

— Эту песенку полагается исполнять для клиента. Входит в мои обязанности. Ее сочинила жена хозяина. Есть еще одна, ее поют, когда работа закончена — если, конечно, клиент не откажется. Мне ее петь пока ни разу не приходилось.

— Костюм — тоже их идея?

— Да, он должен привлекать внимание.

— Ясно. Меня зовут Бейнсток. А тебя? — спросил старик, спускаясь вниз.

— Зифон. Зифон Великолепный — это когда я на сцене.

— Ну что ж, Зифон Великолепный, у меня тоже есть кое-какие способности по этой части. — Бейнсток вышел на середину зеркальной залы, и шарики так и замелькали в воздухе. Под конец старик исполнил потрясающий трюк: шарики, как молнии, носились вокруг него по горизонтальной орбите.

— Вот черт! Я даже в книгах не встречал ничего подобного!

— Так-то! — Бейнсток сверкнул глазами. — А настоящим волшебством ты, Зифон, никогда не пробовал заниматься?

— Вы имеете в виду пентаграммы и всякое такое? Как-то я раздобыл пару книжек, сделал все, как там было написано, только ничего особенного не произошла А теперь я, пожалуй, лучше займусь насекомыми. Желаете, чтобы я начал прямо отсюда?

— Какая разница? А ты не хотел бы научиться творить настоящие чудеса?

Жукомор пожал плечами. — А что для этого нужно? Снадобья какие-нибудь принимать или ритуалы совершать?

Старик усмехнулся. — Ничего такого. Даже дьяволу не нужно продавать душу. Просто я — волшебник из другого измерения. Дома работать гораздо легче.

— Это где же?

— В Праале.

— А где это?

— Мне куда проще попасть туда, чем объяснить, где он находится. Жонглер, да еще знающий толк в волшебстве, в Праале мог бы совсем неплохо поразвлечься. — Он постучал пальцем по перилам.

Зифон опустил свои причиндалы и вздернул бровь. — Сказать по правде, здесь жонглеры и фокусники не то, чтобы нарасхват. Лучший контракт, который мне довелось заполучить, был в клубе «Лось».

— Работа жонглера развивает умение сосредотачиваться. В этом ты опередил многих. Я бы мог тебя научить…

— Ну, да. И, разумеется, за бешеные деньги. Мне пора за дело. Наверное, лучше все-таки начать с кухни: насекомые любят гнездиться вокруг раковин. — Зифон взялся за сопло бачка с инсектицидом. — Да, забыл вас спросить: может быть, вам требуется ежемесячная обработка? На этой неделе мы предоставляем скидку.

— Да погоди же ты! — Старик тронул его за руку. — Никаких денег. Просто есть одно поручение, которое нужно выполнить. Можешь считать его приключением или даже подвигом. Что, в Анонимном Жукоморе у тебя много приключений?

Зифон ухмыльнулся. — На той неделе одна клиентка приглашала меня опробовать новенький водяной матрас. Обещала услать муженька за дюжиной пива. Только он весил фунтов на сто больше меня. Да и она тоже. Так что я отказался…

Глава 1

Шесть недель спустя, Прааль

Красные, зеленые, желтые, белые шарики стремительно кружились в воздухе, неизменно возвращаясь в руки мужчины в черно-красном одеянии. Тамир прищурила глаза: так казалось, что вокруг него вертятся радуги и взлетают высоко в небо. Самый верх дуги было невозможно разглядеть, он был намного выше самых высоких деревьев.

Вдруг по воздуху проплыло какое-то черное пятно и на миг повисло прямо над жонглером. И сразу же радуга распалась. Разноцветные шарики попадали на землю; желтый стукнул жонглера по макушке и отскочил.

Зрители, до этого подбадривавшие артиста, засвистели и зашикали. Все, кроме зеленоглазой девушки с длинными струящимися волосами и пытливым умом.

— Хорошо, что ты еще не успел пустить шляпу по кругу, жонглеришка, — насмехался какой-то бородач.

— Займись-ка чем-нибудь попроще, к примеру, навоз покидай, — вторил ему толстяк, у которого не хватало переднего зуба. — Он сплюнул в пыль. — Если, конечно, справишься с лопатой.

Жонглер скрипнул зубами, собрал разноцветные шарики и зашагал прочь, подальше от непостоянной толпы и ее насмешек. Тамир пошла за ним. Догнав его, она дотронулась до красного рукава.

— Зря они свистели. Ты не виноват. Все испортила какая-то черная штука, должно быть, птица.

Он остановился и посмотрел на девушку. — Так ты видела, что она помешала?

— Она повисла у тебя над головой и спутала шарики. Странная причуда у этой птицы. Может, она наклевалась пьяных ягод? А сначала было так красиво! Как будто ты стоял в центре радуги.

Жонглер сокрушенно покачал головой. — Это учитель, проклятый мучитель. Преследует меня, день ото дня.

— Кто — призрак или птица? Послушай, ты всегда говоришь стихами?

Он сердито потряс кулаками в воздухе. — Ненавижу стихи, это так, с тоски. Ох уж этот Бейнсток, прилип, как листок!

Пряча улыбку, Тамир похлопала его по плечу. — Постарайся успокоиться. Я ведь не прошу никаких объяснений. Как видно, долгая беседа тебя утомила. Если захочется поболтать, я буду здесь, на ярмарке.

Его руки бессильно упали. Казалось, злость и разочарование стали утихать. — Пойду, отдохну, может, даже вздремну. — Он легонько сжал ее руку и отпустил. — А ты, подружка, добрая мушка.

— Добрая мушка? Хочешь сказать, что я назойлива, как муха? Да ты такой же нахал, как и твои зрители!

— Я не нахал — просто в рифму попал. Все-таки мушка лучше, чем хрюшка. — Он пожал плечами. — Увидимся снова… — он поспешно прикрыл рот рукой и пошел прочь, но она все же расслышала окончание: в половине восьмого.

Тамир невольно рассмеялась: — Если пришлось бы выбирать между мушкой и хрюшкой, я бы, пожалуй, предпочла мушку.

— Не дай себя провести, дорогуша. Здесь, в Праале, кого только не встретишь, — раздался голос за спиной у Тамир. Она обернулась к говорившей, а та все не унималась: — Кто его знает, а вдруг он слегка того… — Прислонившись спиной к дереву, женщина постукала себя по лбу. Тамир уловила назойливый аромат роз, к которому примешивался запах чеснока. От этой смеси ее слегка замутило. На женщине была цветастая блузка с большим вырезом, обтягивающая пышную грудь, в ушах — тяжелые золотые серьги. Блестящие черные волосы зачесаны назад и заколоты гребнем. — А вообще-то для меня эти три денька — лучшие в году!

— Почему?

— Люблю новые лица. Все люди такие разные. Я тут повстречала парочку наемных солдат, истосковавшихся по доброй драке. Конечно, прихвастнуть мастера, зато так и сыплют рассказами о битвах, да к тому же еще и удальцы! — Она рассмеялась. — Как знать, может в их байках и есть доля истины. Знаешь, госпожа Латва предсказала мне будущее. Вон та костлявая старуха в малиновом платке. Видишь? — она указала пальцем куда-то в толпу.

Тамир привстала на цыпочки. — В малиновом со звездами?

— Да. Еще я хотела бы попытать счастья у кого-нибудь из прорицателей. — Она ткнула пальцем в направлении человека в развевающемся сером балахоне. Он стоял футах в двадцати от них и беседовал с двумя мужчинами. — Если мне повезет, как пообещала госпожа

Латва, на будущий год смогу себе позволить к нему обратиться. — Она пожала плечами. — А может, и не понадобится. Послушай-ка, тот парень, с которым ты болтала, мягко говоря, не от мира сего. Никогда раньше не встречала поэтов. Он-то правда не из лучших. К тому же, видать, это занятие ему не по нутру. А ты совсем не похожа на муху.

— Спасибо на добром слове.

— Ты встречала его раньше?

— Нет. Я смотрела, как он жонглирует. Надо сказать, это ему удается лучше, чем стихи.

— Что ж, у него свои заботы — а у кого их нет? Он, кстати, недурен собой, если высокие брюнеты в твоем вкусе. Я-то уже говорила, что люблю разнообразие. Одно могу сказать наверняка: здесь в одиночку спать не придется — если, конечно, сама не захочешь. — Она многозначительно подмигнула. — Так ты впервые на ярмарке?

— Была как-то раз, только недолго.

— Смотри, не пропусти танцы. Они бывают в центральном павильоне. Ночью вокруг зажигают голубые фонари. Там-то все обычно и начинается.

Тамир откинула длинные каштановые волосы. — А работу здесь можно найти?

— Попытай счастья в палаточных кухнях. Там жарят-парят весь день напролет, Так и тянет жареным барашком, когда ветер дует с той стороны. Они вон там, на восточном краю, по соседству с работорговцами. Видишь красный флаг? Продавать рабов начнут только завтра, но их уже выставили за решеткой на всеобщее обозрение. Сваха принимает вон там, — она махнула рукой на север.

— Не интересуюсь.

— Еще набирают парней в подмастерья — так ты не подходишь. Есть пара вербовщиков. Один — мерзкого вида мужик с рыжей бородой по имени Мугва. Ущипнул меня за задницу, когда я шла мимо. Я его так отбрила — будет долго помнить.

Тамир быстро оглянулась. — Нет уж, на эту удочку я не попадусь: чтобы кто-то помыкал мною целый год, заставлял батрачить с утра до ночи. Говорят, кое-кто из вербовщиков норовит в конце не заплатить. Нет, в батрачки я не пойду.

— Да кто ж тебя заставляет? Слушай, я собираюсь прогуляться. Пойдешь со мной?

— Спасибо, сейчас не могу.

Женщина удалилась, а Тамир вернулась в круг, где недавно стоял жонглер-стихоплет. Она стянула волосы обрывком бечевки, который нашла на земле. Интересно, трудно жонглировать, как тот парень, который не может и двух слов сказать не в рифму? Подобрав пару гладких круглых камешков, она подбросила их вверх и умудрилась поймать — один в правую руку, другой в левую. Добавила еще один — и все три благополучно оказались на земле. Вот черт! Не так просто, как кажется! Она отшвырнула камешки ногой. Придется искать другой способ прокормиться.

Справа мелькнуло что-то красно-оранжевое. Девушка спряталась за дерево. Через минуту она выглянула и увидела чей-то удаляющийся затылок — уж не Мугва ли это? Она снова метнулась за дерево, прижалась к его шершавой коре. А вдруг он ищет ее? Год работы по найму уже истек, но он ей так ничего и не заплатил. А когда она отказалась подписать договор еще на год, запер ее в комнате. Все бумаги он, конечно, состряпал заранее. Лучше держаться от него подальше. Она ощупала металлический предмет в кармане и усмехнулась. Интересно, обнаружил ли Мугва пропажу отмычки, которой он открывал соседские двери, чтобы поживиться чужим добром, и кинжала с рукояткой из оникса — она нашла его в ящике комода?

Тамир расхаживала взад-вперед. Какой у нее выбор? Уйти с ярмарки, упустить шанс найти работу — и что дальше? Или остаться, рискуя столкнуться с Мугвой? Она щелкнула пальцами. Если бы сделать так, чтобы он ее не узнал,.. Девушка стала осторожно пробираться сквозь толпу, глазеющую на разложенные для продажи товары. Коснулась гладкой поверхности синей, расписанной цветами вазы. Прекрасная работа! Может быть, если ей улыбнется удача… Она прошла мимо.

— Купите платок, яркие цвета так пойдут к вашим волосам — вон как они блестят на солнце! — зазывал смуглолицый торговец. С веревки, натянутой над прилавком, свисали платки всех фасонов и расцветок.

Тамир взяла один и стала рассматривать на свет.

— А вот зеленый — под цвет ваших глаз, — он протянул ей еще один.

— Не очень-то годятся для маскировки, — подумала она, возвращая платки. Купить она все равно не сможет, а украсть — слишком рискованно. — Нет благодарю.

— Девушке с такими глазами и волосами я бы мог и уступить, будь она со мной полюбезнее.

— Она не про вас, — Тамир торопливо отошла, и он переключил внимание на мужчину с тугим кошельком в руках.

Через час, истратив последнюю мелочь на еду, она обошла почти всю ярмарку, шарахаясь от каждого рыжебородого, но не нашла ни работы, ни подходящего способа изменить свою внешность. Раздосадованная, Тамир остановилась перед палаткой кукольника, размышляя, что же делать дальше. На маленькой сцене с красным занавесом кукольная собачонка лаяла на кукольную кошку,

— Твои волосы так и притягивают свет, — сказала остановившаяся рядом женщина. Она была уже немолода, голову ее покрывал розовый платок. — Если их распустить, пожалуй, будут ниже пояса. Ты ими очень дорожишь?

Тамир оторвала взгляд от кукол. — Дорожу? Еще бы — от корней до самых кончиков. — Теперь кукольная собачка прыгала через обруч.

— А не продашь?

— Что? Ах, вот вы о чем! — Тамир потрогала волосы. Говорят, они ее главное украшение. Девушка нахмурилась. Зато они могут ее выдать. — Что ж, пожалуй…

— Я делаю парики, их охотно раскупают, — пояснила женщина. — Ведь не у всех знатных дам такие роскошные волосы, как у тебя. Пойдем, покажу тебе свою палатку.

Спустя двадцать минут Тамир гляделась в одну из блестящих медных урн, украшающих палатку. На нее смотрел стройный юноша в светло-коричневом камзоле, штанах и сапожках. Волосы едва прикрывали ему уши. Глаза, высокие скулы — все было ее. — Мог бы сойти мне за брата, если бы он у меня был.

— В дороге так безопаснее, — сказала она.

— Твоя правда, — согласилась женщина, деловито заплетая в косу только что остриженные волосы. Она махнула рукой на прощанье. — Заходи, когда отрастут, может, снова столкуемся.

Тамир вышла из палатки как раз в тот миг, когда кукольник заканчивал представление. Как же ходят мужчины? Она постояла, глядя на мужчин и женщин, которые разгуливали вокруг, У мужчин шаг шире. Еще нужно следить за собой, чтобы не раскачивать бедрами. Наверное, голос у меня слишком высокий. Постараюсь говорить побасовитее. Интересно, удастся мне кого-нибудь провести?

— Привет! — послышался слева смутно знакомый женский голос. Пахнуло духами и чесноком. Тамир узнала женщину, с которой разговаривала совсем недавно. — «Может она меня узнала?»

Тамир кашлянула, стараясь сделать голос пониже. — Это вы мне?

— Я — женщина добрая. Зови меня просто Джилпа. — Она улыбнулась, играя бровями. — Ты здесь в первый раз?

— Да, совсем… новичок. Причем во всех смыслах, — добавила Тамир про себя. — Наверное, меня уже разоблачили.

Джилпа продолжала разглядывать ее. — Знаешь, в первый момент мне показалось, что я тебя где-то встречала. Только никак не могла вспомнить, где. — Она стрельнула глазами и взяла Тамир за руку. — Но ты, наверное, уже привык к таким речам.

— Вовсе нет. — Господи, никак она со мной заигрывает? — дошло до Тамир, и она отодвинулась. — Значит, принимает за мужчину!

— Послушай, сейчас начнется представление. Видишь мужчину в серебряном наряде? Наверняка будет очень забавно. Поглядим вместе? — Джилпа потянула Тамир за руку.

— Очень жаль, но не могу. У меня… назначена встреча. — Тамир сделала шаг назад, Джилпа — за ней.

— Ничего, подождут, — женщина не выпускала ее руку.

— Нет, извините, — Тамир выдернула ладонь.

— Тогда приходи попозже в танцевальный павильон. Стыдно в такой вечер скучать одному.

— Непременно. — Посмеиваясь про себя, Тамир торопливо зашагала прочь. — И десяти минут не прошло, как я стала мужчиной, а от женщин прямо отбоя нет. Маскировка сработала. Теперь жить будет намного проще. Попробую-ка я наняться в подмастерья. — Она потрогала рукоятку висящего на поясе кинжала.

Прямо перед собой Тамир снова увидела жонглера. Теперь он работал с маленькими белыми обручами, подбрасывая их в воздух обеими руками и, кажется, даже ногами. Над ним, чуть правее, снова виднелось что-то черное. Птица? Пока Тамир пыталась рассмотреть неизвестный предмет, он, повисев немного, исчез.

Представление окончилось. Поймав все обручи, жонглер нанизал их на левую руку. Толпа зааплодировала.

— Благодарю. — Зифон раскланялся. Он не стал пускать корзину по кругу, как это делал кукольник, а просто стоял рядом, пока люди бросали в нее монеты. Когда толпа разошлась, он собрал выручку.

Тамир пошла за ним следом.

— Да у тебя талант!

— Спасибо. Иногда жонглирование успокаивает… если выдастся хороший денек.

— Если не считать черной тучки.

— Ты, наверное, был на прошлом представлении. Зачем напоминаешь?

— Э, да ты, кажется, забыл про рифмы!

Он взглянул на нее и глубоко вздохнул. — Ты прав, я больше не рифмую. — Он усмехнулся. — Может быть, все прошло. Даже если это временная передышка, и то хорошо. Составь мне компанию, давай выпьем и перекусим вместе. Считай это наградой за добрую весть. — Он хлопнул девушку по плечу.

— Она едва заметно вздрогнула. — Охотно. — Нужно запомнить, что мужчины имеют обыкновение со всего размаху хлопать друг друга по плечу.

Жонглер привел ее в харчевню, расположившуюся под открытым небом. С высоких деревянных шестов свисали зеленые фонари. Рядом с наскоро сколоченной стойкой, вокруг которой толпились посетители, жаждущие промочить глотку, виднелся прилавок, откуда доносился аромат жареной баранины и приправ.

Взяв себе хлеба, острого сыра и по кружке сидра, Тамир и Зифон уселись за грубый деревянный стол. Только откусив первый кусок, Тамир поняла, как проголодалась. Ведь прошлый раз она поела не очень-то сытно.

— По-моему, я еще не представился. Меня зовут Зифон. — Он отхлебнул холодного сидра.

— Тамир. — Не стоит объяснять, что она взяла это имя всего несколько часов назад. Имя Найя теперь ушло в прошлое. С ним связаны тягостные воспоминания о годе тяжелого подневольного труда.

— Ну как, Тамир, оправдала ярмарка твои ожидания? — Теперь он выглядел гораздо спокойнее, может быть, потому, что не старался говорить стихами.

— Разве ожидания когда-нибудь оправдываются?

— Об этом можно поспорить.

— Знаешь, чего бы я по-настоящему хотел?

— Чтобы женщины оставили тебя в покое?

— Жонглировать. Тебе не нужен помощник? Я быстро научусь. И еще я умею стряпать.

— Извини, но у меня и без помощника забот полон рот. — Он покачал головой. — Знаешь ли ты, кто такой жонглер? Человек, который балансирует на грани хаоса, постоянно навлекает на себя беду, ценой проб и ошибок добивается ловкости и равновесия!

— Похоже на мою жизнь.

— Так чем ты хочешь жонглировать — предметами или событиями своей жизни?

Тамир рассмеялась. — Можно начать с разноцветных шариков, а там — посмотрим!

— Надо же, — мне удалось развить целую теорию, не ломая голову над рифмами к словам вроде хаос или — о ужас! — жонглировать. Никогда еще способность свободно выражать свои мысли не значила для меня так много. — Он весело улыбнулся. — Ведь это первый раз за последние недели, когда я могу, наконец, говорить нормально.

— Но почему ты чувствуешь, что непременно должен говорить стихами? Не понимаю…

Зифон понизил голос. — Этим я обязан дурацкому заклятию волшебника по имени Бейнсток, неряхи и обманщика. Забросил меня в незнакомое место, мешает жонглировать, заставляет говорить стихами. Слыхал о нем?

— Нет. Правда я не знаю других волшебников. Ты ему чем-то досадил?

— Как бы не так! — Он поморщился. — Наивный жукомор, каким я был…

— Так ты был жуком? — Тамир недоверчиво уставилась на него. — Тогда он и вправду волшебник!

— Да не был я жуком! Я говорю о своей работе — опрыскивал дома разными составами, которые убивают насекомых.

— Ядом?

— Во всяком случае, для жуков. Не думаю, чтобы здесь у вас была такая работа.

— Никогда не слышал ничего подобного, хотя мысль неплохая. Иногда люди хвастаются, будто убили дракона, но это совсем другое дело. Думаю, у драконов больше шансов уцелеть. Так, значит, ты морил жуков и повстречался с Бейнстоком?

— Он оценил мой талант, склонность к волшебству и еще кое-что, ну, и пригласил меня в ученики. Бесплатно. Нужно только выполнить одно пустяковое поручение.

— Пустяковое? — она приподняла левую бровь.

— Пустяковое, и в то же время это часть приключения. Ты уверен, что хочешь о нем услышать?

— Не тяни, что было дальше?

— Ну, я многому научился, даже жонглировать стал гораздо лучше. Тогда он меня и поймал. Всего-то и дел — отыскать фигурку какого-то полосатого зверя, вроде зебры, а на спине у него — три трехгранных горба. Придется скитаться по непроходимым дебрям в некой разношерстной компании, кое-как изображенной на истертом пергаменте. Что касается маршрута и пункта назначения, тут тоже полный туман. Он утверждает, что все это — дело чрезвычайной важности.

— А почему бы твоему Бейнстоку не отправиться в путь самому?

— Я сам ломаю себе голову, Полный абсурд. Вот и приходится странствовать по свету, болтая дурацкие стишки. Я ведь даже не знаю законов этого места.

— Ты имеешь в виду ярмарку? Не думаю, что их так уж много. Нужно только заплатить за прилавок, если хочешь чем-то торговать.

Зифон вздохнул. — Я имею в виду весь этот мир. Он совсем другой. Волшебство да и все остальное. Я привык к другим краям.

— Там, где ты… убивал жуков? — она спрятала улыбку.

— Ну да.

Интересно, все жонглеры такие? Тамир уже собиралась распрощаться, как взгляд ее скользнул влево. С кружкой эля к ближнему столику пробирался Мугва! Он уселся, но через минуту встал и направился прямо к ним. Девушка затаила дыхание.

— Эй, ты., — сказал он, приближаясь. Тамир старалась не глядеть в его сторону.

— Это вы мне? — спросил Зифон.

— Твоему дружку. — Мугва так и впился взглядом в Тамир. — Ты смахиваешь на одного человека, которого я ищу. Он прихватил кое-что из моих вещей. У тебя здесь нет родственников.

— Нет, — ответила она сквозь кашель.

— Тогда прошу прощения. — Мугва еще раз взглянул на нее и вернулся к своему столу. Не сводя глаз с Тамир, он проглотил остаток эля и вышел.

— Вербовщик, — шепнула она Зифону. — Мне его показала одна женщина. Сказала, что здорово его отбрила.

— Неприятный тип. Я вообще противник подневольного труда, рабства и всего такого. По-моему, люди имеют полное право делать то, что им нравится, в том числе и говорить не в рифму.

— По-моему, тоже. — Не заподозрил ли ее Мугва? Лучше поскорее скрыться отсюда. — Послушай, ты тут говорил о путешествии. Я бы тоже не прочь поискать приключений.

— Ты опять об этом… Я ненавижу приключения, к ним отношусь без увлечения. — Он хлопнул себя по лбу. Снова стихи — за какие грехи?

Опять он за свое. Но отправиться в путешествие — это значит уйти с ярмарки не одной, и к тому же убраться подальше, туда где Мугва ее не отыщет. — Расскажи-ка лучше про разношерстную компанию.

— Первый выглядит молодцом. Скорее всего, вояка. Куда здоровее тебя.

— Ты прав, я не богатырь, хоть и могу при случае пустить в ход кинжал. Кто следующий?

— Волшебник. — Он помолчал. — Какая отрада, что вовсе не надо к нему присобачить, к примеру, учебник!

— Отлично. Значит, волшебник — это ты.

— Ну, это сильно сказано. Я, конечно, многому научился у Бейнстока, но пока мне не все удается. Скользкое это дело.

— Я-то в волшебстве вообще ничего не смыслю. Кто дальше?

Зифон вытащил ветхий свиток и развернул. — Смотри: вот воин, а вот волшебник. Третий — маленький и лохматый. — Он показал на следующий рисунок. — Какая-то зверюшка. Слушай, а может ты только прикидываешься человеком?

— Я-то уж точно человек. Ну, а четвертый?

— Не нарисован. Просто написано: вор. Так что нет здесь никакого паренька, который хочет стать жонглером. Я и сам-то не пойду — не верю в эту ерунду! — Он слегка покраснел.

Тамир похлопала его по плечу. — Да ты не волнуйся. Я принесу еще сидра. — Она протиснулась мимо него, взяла кружки и, убедившись, что Мугва не вернулся направилась к стойке.

— Вот спасибо! — Зифон сделал глоток. — Приятное разнообразие: вина отхлебнуть, от стихов отдохнуть. —

Он поставил кружку на стол. — Как быть, ума не приложу — наверно, я с ума схожу! Вновь лезут из меня стихи, как из испуганной блохи…

— Чушь! — отрезала Тамир, заметив в толпе рыжую шевелюру. — Я имею полное право участвовать в твоем приключении. — Улыбнувшись, она разжала кулак и опустила руку на стол. На ладони лежали четыре белых кольца, которыми Зифон недавно жонглировал.

Он зачарованно глядел на нее.

Тамир усмехнулась. — Есть у меня еще один талант: могу справиться с любым замком. Но, заметь, только в случае крайней необходимости…

Глава 2

Щеки Тамир коснулся лист, она вздрогнула и проснулась. Ей снилось, что вокруг нее обвился хлыст Мугвы. Девушка оглядела деревья, палатку вдали, чью-то длинную фигуру, лежащую рядом с ней на подстилке. Где я? Постепенно в памяти всплыли события вчерашнего дня. Напрягшиеся мышцы расслабились; она потрогала ствол дуба, рядом с которым прикорнула вечером. Вдали виднелись неясные очертания палаток, разделенных дорожками. Скоро их заполнят толпы гуляющих: ведь сегодня — последний день ярмарки.

Хватит спать! Тамир вскочила и взглянула на небо. Близится рассвет. Пора начинать новый день, а с ним и новую жизнь.

Она поспешила к журчавшему неподалеку ручью и стала брызгать водой себе в лицо. Холодная прозрачная влага прогнала последние остатки сна.

Когда девушка вернулась, сонный Зифон зевал и потягивался.

— А ты, оказывается, ранняя пташка. — Он помахал руками, сделал несколько наклонов.

— Это что, ритуал?

— Да нет, обычная зарядка, — улыбнулся Зифон.

— Что-то рассвет сегодня не очень веселый. — Тамир указала на восток, Небо постепенно светлело, но восходящее солнце было скрыто пеленой тумана. — Когда будем отправляться — прямо сейчас или позже?

Зифон прервал свои гимнастические упражнения. — Вчера на представлении народу было — страсть, но если мы задержимся, то нам… грозит напасть.

— Какая еще напасть?

Зифон стиснул зубы. — Опять поперли из меня стихи, спасенья нет от этой чепухи! — Он стукнул кулаком по стволу дуба. — Мне рифмы не в радость — ужасная гадость!

Тамир безуспешно пыталась подавить хохот. — Пошли! — Она похлопала его по плечу.

— Отличная мысль. Заодно и толпу обгоним.

За двадцать минут они перекусили и упаковали свои пожитки.

Когда они миновали окраину ярмарки, торговцы уже начинали шевелиться. Гуляки, веселившиеся всю ночь напролет, толпились перед входом в харчевню, требуя еды и выпивки.

Вот и южные ворота. Тамир помедлила, оглянувшись на то, что еще вчера казалось ей самым заманчивым местом в мире. Но это было вчера. Она пожала плечами и следом за Зифоном. зашагала по пыльной дороге.

Мимо тянулись поля и огороды. Крестьяне в поте лица собирали урожай. Через час путники миновали несколько заброшенных домов. Там, где когда-то зеленели возделанные поля, теперь царило запустение.

— Мы удаляемся от цивилизации, вместо того, чтобы к ней приближаться. Нельзя сказать, чтобы Бейнсток снабдил меня точными ориентирами. — Зифон вгляделся вдаль. — Кто-то идет

Показавшаяся на горизонте точка постепенно превратилась в дюжину парней, спешивших им на встречу.

— Как там ярмарка — еще не закрылась? — спросил один из них.

— Сегодня последний день, — ответила Тамир. — Ярмарка удалась на славу.

— Слыхали, ребята? — крикнул паренек. — Поторапливайтесь, а то упустим самое интересное!

Он прибавил шагу, приятели последовали его примеру, и скоро вся компания скрылась из вида.

Часы шли, и Тамир начала уставать. Она с трудом поспевала за своим длинноногим спутником. Наконец девушка не выдержала и дернула его за рукав.

Зифон давай передохнем. Ведь ничего не случится, если мы остановимся ненадолго. Можно присесть вон под тем деревом. — Она показала на огромное дерево со стволом, покрытым ноздреватой корой. С его ветвей между овальных листьев свисали ярко-красные плоды. — Ладно, не падать же прямо на дороге. — Зифон следом за ней подошел к дереву, уселся в траву и отпил из бурдюка с водой, потом передал его Тамир.

— Странное дерево, — сказал он. — По форме плоды похожи на виноградные гроздья, а отдельных ягод не видно. Съедобные?

— Я бы не советовал их есть. Это дерево враксль. Из вязкого сока его плодов делают краску и чернила. В детстве я как-то раз попробовал, так чуть не загнулся. — Тамир прислонилась спиной к стволу и вытянула ноги. — До чего хорошо посидеть!

— Не говори, — Он тоже прислонился к дереву. — Так можно и уснуть.

Тамир подобрала прутик и стала чертить на земле человечка. Сбоку она пририсовала саблю и поставила знак вопроса.

— Как ты думаешь, где нам отыскать воина?

— Трудно сказать. Скорее всего, сам отыщется — из тех, кому больше делать нечего. Хитроумный Бейнсток замыслил какой-то план. Сказал, что встретит меня у финишной черты, если я до нее доберусь. Одно из его любимых изречений, которое неизменно доводило меня до белого каления, гласило: «Все выяснится в свое время».

— Вы расстались-то хоть мирно?

— Когда я наконец вытянул из него, что это за таинственное пустяковое поручение, то грохнул об стену один из его горшков. Красный порошок, который в нем хранился, засыпал весь пол и его самого, с головы до ног. Он расчихался и жутко обозлился. Я обозвал его подлым обманщиком и ушел, хлопнув дверью.

Тамир рассмеялась. — Но свиток-то был уже у тебя?

— Да. А когда я начал сыпать дрянными стишками и все мои выступления пошли насмарку, было нетрудно догадаться, кто наложил на меня заклятье, чтобы добиться своего.

— Ты тоже умеешь делать чудеса, разве нельзя разрушить заклятье?

— Если узнаю, как, сразу же тебе сообщу.

— Но ведь ты — волшебник!

— Как тебе сказать. У меня не всегда получается то, что задумаю. Вообще-то я охотно выбросил бы из головы все чудеса. Жуков морить — тоже непыльная работенка. — Он вздохнул. — Только так легко мне от этого не увильнуть.

Тамир снова глотнула из бурдюка. — Теперь я готов ринуться на поиски фигурки трехгорбой зебры и отправиться в чужие края, вот только…

— За чем же дело стало?

— Мы шагаем уже не один час. Не мог бы ты сделать по-волшебству пару лошадей, верблюдов или на худой конец горбатых зебр, чтобы ехать верхом?

Зифон рассмеялся, в его карих глазах заплясали золотистые искорки. — С моими способностями может запросто получиться мотоцикл. А заправочных станций у вас нет.

— Мотоцикл, заправочная станция? В жизни не слыхивал таких слов. Это что — демоны?

— Да нет, не демоны. Это вещи… из моего мира. Дай-ка мне прутик.

Он нацарапал на земле грубый рисунок. — Это средство передвижения, у него два колеса. Источник энергии — бензин, его получают из нефти. Без бензина мотоцикл не ездит. А бензин покупают на заправочных станциях.

Тамир разглядывала рисунок. — Волшебники летают на них по воздуху?

— Нет, ездят по земле. Да и ничего волшебного в них нет.

Девушка показала на колеса. — Значит эти круги двигаются по дороге, а ты стоишь вот здесь? — Она положила ладони на нарисованные шины.

— Вовсе нет. — Пальцем он начертил в воздухе два круга. — Это колеса, они расположены вертикально.

— Пожалуй, эта штука будет побыстрее наших повозок. А у обычных людей они тоже бывают?

— У некоторых. Большинство ездят на машинах, у них четыре колеса.

— Он нарисовал автомобиль, потом взглянул на небо. Оно было голубым, несмотря на облака. — Машины — одна из причин того, что воздух у нас грязный. Начинаешь ценить места вроде вашего.

Тамир покачала головой. — Ваши люди дышат грязным воздухом?

— Когда все начиналось, никто об этом не задумывался. Но теперь, прежде, чем просить меня сделать какое-то чудо, взгляни на него и с этой стороны. Вот ты, когда приходишь к кому-то в гости и находишь дверь запертой, сразу берешься за отмычку?

Девушка даже вскочила от возмущения. — Так нечестно. Я научился работать отмычкой только для того, чтобы не сидеть взаперти. —Тут она заметила, что голос ее звучит слишком звонко, и хрипло добавила: — Я ведь не состаю в воровской шайке.

— Да не кипятись ты! Твой талант тоже может пригодиться. Просто волшебство похоже на отмычку. Его пускают в ход только когда нет другого выхода. А все остальное время живешь, как обычный человек.

— А как же тот волшебник на ярмарке, который делал из воздуха цветы и шарфы?

— Вот так? — Зифон протянул руку к ее правому колену и достал серебряную монетку.

— Ты настоящий волшебник! — в ее голосе звучало благоговение.

— Это просто фокус, ловкость рук, забава. Всего-то и требуется — проворные пальцы, тренировка да воображение. У тебя тоже получится. Забавно: люди восторгаются балаганными волшебниками, а к настоящим относятся подозрительно.

— Я все-таки предпочел бы стать помощником жонглера, — засмеялась она. — Научишь меня жонглировать?

— Постараюсь. Может быть, сегодня вечером и начнем. А теперь, — он встал, пора двигаться дальше.

— Ладно, — она тоже поднялась. — Ты хоть знаешь, куда идти?

Зифон покачал головой. Они пошли по дороге. — Будем надеяться, что все, как говорил Бейнсток, выснится в свое время. В качестве дорожной карты наш свиток никуда не годится, но, насколько я понимаю, нам нужно добраться до моря Псиатль.

— Отлично! Значит, мы идем туда, где огромные руки хватают и топят корабли, где морские драконы тысячелетиями стерегут сокровища — во всяком случае, так говорят.

— Драконы — только этого не хватало! — Зифон нахмурился. — Лучше бы Бейнсток занялся этим дельцем сам. И еще: лучше бы нам повернуть назад и… забыть этот ад.

— Ты опять за стихи!

Он взглянул на небо. — Ладно, дружок. Шагай — путь далек.

— Может это только болтают про драконов.

— Все может быть. — Зифон замолчал. Они тащились по дороге, которая постепенно заполнялась путниками, решившими покончить с торговлей или развлечениями и двинуться на юг. По пути они обменивались впечатлениями, сравнивали выручку, вспоминали другие ярмарки. Утомленные лошади еле плелись, таща за собой телеги и фургоны.

Тамир узнала смуглого торговца, расхваливавшего ей свои платки. Теперь вид у него был усталый, желтый фургон забит непроданным товаром. Рядом с ним сидела Джилпа, та женщина, что заигрывала с Тамир. Вот значит, чем все кончилось…

Лес становился все гуще. Темные ветви нависли над головой.

Близ ярмарки дорога была ровной, теперь же зазевавшихся путников то и дело подстерегали рытвины и валуны. Они уже обогнали одно семейство, пытавшееся подчинить ось своей запыленной колымаги.

Тамир то и дело озиралась, вглядываясь в лица попутчиков. Как бы ненароком не встретиться с Мугвой! Наверняка он отправился по северной дороге — ведь его дом как раз в том направлении.

Он вместе со своим кусачим хлыстом должен сейчас находиться совсем в другом месте. Она взглянула на шрам, темневший на левом предплечье. Жаль мне ту, которая займет мое место. Как пить дать, он снова пообещает научить разбираться в травах и исцелять недуги в обмен на год подневольного труда. Тамир еще повезло: ему не удалось затащить ее в постель, и она от него удрала. Что-то у Зифона вид не слишком веселый. Морских драконов что ли испугался? У него и так забот полно — не стоит делиться с ним своими опасениями по поводу Мугвы.

— Беглый раб! Опасный беглый раб! — раздались вдруг громкие крики, перекрывшие стук повозок. Восемь высоченных бородачей на гнедых жеребцах прокладывали себе путь через толпу. Они были одеты в черные камзолы: перед украшали оранжевые, зубчатые, как молнии, прорези. Лица их были бесстрастны.

Тамир, Зифон и большинство их попутчиков остановились. В голове у Тамир мелькнула беспокойная мысль: «Быть не может, чтобы Мугва дошел до такого! А потом я ведь не была рабыней. Работа по найму — не рабство. А вот опасна ли я?.. Что ж, если загнать меня в угол… » — она приготовила кинжал и спряталась за спину Зифона.

— Никто не может спать спокойно, пока Котфа разгуливает на свободе! — крикнул один из всадников в черном. — За него обещана награда — три тысячи гулеров.

Тамир перевела дух. Это не про нее. Если Мугва пожадничал заплатить ей за год работы, навряд ли он станет гоняться за ней и платить такую уйму денег, чтобы вернуть ее назад.

Четверо всадников спешились, сжимая в руках мечи.

Но и так они намного возвышались над толпой — росту в них было футов семь.

Люди испуганно попятились. Стражники оглядели толпу, потом стали обыскивать повозки. Один из них сорвал вуаль, закрывавшую лицо хрупкой женщины. Ее спутник бросился на защиту, и тут же острие меча уперлось ему в грудь, так что он был вынужден отступить. Сверкая глазами, он гневно смотрел на обидчика, который был чуть ли не вдвое выше его самого.

— Чужестранки открывают лица только своим мужьям, — шепнула Тамир.

Зифон нахмурился и что-то пробормотал, посмотрев сначала на стражника, сорвавшего вуаль, потом на небо.

И вдруг одна, за ней другая гроздь винограда шлепнулись прямо на голову великана. — дерево, раскинувшее над ним свои ветви, обрушило на него целую груду плодов.

Стражник ошарашено посмотрел на дерево, попробовал один плод, скривился и, сплюнув, отошел.

— Близко, но не совсем в точку, — тихонько сказал Зифон.

— Так это твоя работа? — шепотом спросила Тамир.

— Я задумал угостить его плодами враксля — было бы гораздо поучительнее.

— Три тысячи гулеров тому, кто вернет беглого раба Котфу! — крикнул один из всадников.

— Мне бы денежки ой как пригодились! Вот только как опознать этого раба? — крикнул из толпы мужчина с желтой повязкой на голове. — И куда обращаться за вознаграждением?

Стражник в черном стал монотонно перечислять приметы:

— Раб Кофта, тридцати лет, два года работал на полях Лорда Нокстры. Волосы темные, глаза карие. На левой щеке шрам, полученный при побеге. Три тысячи гулеров за живого, две тысячи за мертвого, одна за голову!

— Ну и кровожадный сброд, — сказал Зифон, когда всадники ускакали. — И часто у вас такое случается?

— Бывает, но не каждый день. Я слышал про Лорда Нокстру — гнусный тип, жестокий. Любитель пыток и казней. Но богат, очень богат. Только кто знает, откуда его богатство? Некоторых начинает колотить от страха при одном звуке его имени. Не хотел бы я, чтобы он охотился за мной, — пробормотала Тамир.

— Я тоже, согласился Зифон, наблюдая, как всадники удаляются в сторону ярмарки.

И сразу же воздух огласился рыданиями. Женщина, с которой сорвали вуаль, снова закрыла лицо, но горя своего скрыть не могла.

Ее невысокий муж, попытавшийся дать отпор обидчику, сердито расхаживал взад-вперед. — Дикари! Чтоб их поскорее стервятники склевали! — Рука его кровоточила — меч стражника сделал свое дело.

— Дайте-ка я помогу. — Тамир промыла рану. — Скоро заживет. Наложите чистую повязку на пару дней.

Мужчина поклонился. — Спасибо вам. Оказывается, не все в этой стране варвары. — Он погрозил кулаком вслед удаляющимся всадникам. — Попади они в наши края…

— Понимаю ваш гнев, — сказал Зифон. — Ведь ваша жена ни под вуалью, ни без нее никак не могла оказаться тем крепким парнем, за которым они гоняются. Следует уважать чужие обычаи.

— Негоже так поступать с гостями, приехавшими на ярмарку, совсем негоже. — Мужчина покачал головой. — Мы надеялись, что к вечеру будем уже далеко. А теперь придется ставить палатки и проводить обряд очищения. Еще раз благодарю.

Он съехал с дороги и направился в поле, ведя за собой фургон с плачущей женщиной.

Тамир с Зифоном пошли дальше. — Думаешь, обряд о котором он говорил, поможет?

— Они в это верят. А вера очень много значит, даже когда жонглируешь. Нужно поверить, что можешь совладать с предметами, сначала увидеть, как ты это делаешь. Создать в уме зрительный образ. Можешь считать, что я дал тебе первый урок.

Зифон замолчал, и Тамир попыталась представить: вот она подбрасывает разноцветные шарики и ловко подхватывает их на лету.

К вечеру небо заволокли тучи. Из белых они постепенно превратились в серые, потом свинцовые. Зарядил мелкий дождь, и все вокруг — люди, дорога, повозки — стало казаться каким-то призрачным.

Зифон уже дважды чихнул. Он приставил ладонь козырьком ко лбу и вгляделся вдаль. — Нужно поискать какое-нибудь укрытие. Поторапливайся — впереди виднеется здание. — Он прибавил шагу, Тамир едва поспевала за ним.

— Я вижу впереди огромную руку, — задыхаясь, выпалила она. — Не иначе, как дурное предзнаменование!

— Лучше сказать, вывеска, рассмеялся Зифон.

На сером облупленном здании с выгоревшими красными ставнями красовалась вывеска в форме громадной руки, которая от порывов ветра раскачивалась из стороны в сторону. Подойдя поближе, они разобрали под ней надпись: «Путники, добро пожаловать в трактир Рука! Хозяин Дж.. Рук».

— Трактир — как раз то. что нужно усталому путнику. Особенно такому, который не привык ходить пешком. — Она искоса взглянула на Зифона.

— Считай, что за сегодняшний день — это первое предзнаменование! — рассмеялся Зифон, хлопнув ее по спине. — Вперед!

Он толкнул деревянные ворота, они распахнулись. Меж выщербленных каменных плит торчали пучки травы, Едва они успели дойти до двери, как разразилась настоящая буря.

Они вошли, навстречу устремился лысоватый толстяк в заляпанном переднике.

— Милости прошу в трактир Рука. Я Дж. Рук. хозяин. Чем мы можем вам услужить? Мы — это в данный момент я один. В наше время помощники — такой ненадежный народ! — он нервно ломал пальцы.

— Нам бы перекусить, — сказал Зифон. — Мы с самой ярмарки ничего не ели.

— Ах да, ярмарка… Не сомневаюсь, что мой так внезапно исчезнувший слуга получил от нее море удовольствия. Хотел бы и я позволить себе такую роскошь!

Он провел их в просторный зал, уставленный истертыми столами, на которых посетители имели обыкновение вырезать свои имена и разнообразные изречения. У стойки, занимающей один конец помещения, выстроилось несколько гостей. Огонь в камине еще не зажигали. С потолка свисали пивные кружки и потрескавшиеся янтарные светильники.

— Располагайтесь у окна, — предложил хозяин, протирая стол грязноватым замахрившимся полотенцем, потом отодвинул один из стульев. Они уселись, он вздохнул.

— Что у вас найдется из еды? — спросила Тамир. заталкивая свой мешок под стол.

— Если вы надеетесь получить что-то особенное, то сейчас не время, да и место неподходящее. Хлеб, сыр. да холодная баранина — вот весь выбор. Дела идут из рук вон плохо, так что это все, что я могу вам предложить. Слуга где-то болтает, повар ушел вчера. Подавальщица, может, явится, а может, и нет. Мы остались вдвоем с повареньком. Не так-то легко найти людей, которые хотели бы остановиться здесь, а не в городе. — Он пожал плечами. — И это еще не все. Повар захватил с собой певицу. Ничего была девчонка, зубы правда малость кривоваты. Зато пела и играла на лютне. Ума не приложу, что теперь делать. Если задумаете открыть трактир, мой вам совет: выбросьте эту мысль из головы. Надо было мне стать кузнецом — ведь была такая возможность!…

— Хлеб, сыр и баранина — как раз то, что надо. — прервал его жалобы Зифон. — И еще вина.

— Извольте, — хозяин умчался и вскоре вернулся, неся вино и еду, и сразу же бросился встречать новых гостей.

Пока они утоляли голод, погода существенно поправила дела хозяина трактира. Полчаса — и все столы были заняты. Хозяин, беспрестанно извиняясь, вертелся, как белка в колесе. У соседнего стола он чуть не потерял равновесие и едва не вывалил весь поднос на. гостей, умудрившись только слегка забрызгать их элем. — Пожалуй, нам лучше здесь заночевать. Пойду, посмотрю, есть ли свободная комната. — Так и не сумев привлечь внимание хозяина, Зифон отправился за ним на кухню.

«Он сказал „комната“. Значит, спать придется вместе. Еще одно испытание моей мужской роли. Зифон то уж точно мужчина, — размышляла Тамир, допивая вино и наблюдая, как он пробирается через зал по направлению к столику. — Встреться мы при других обстоятельствах… »

— Я тут кое о чем договорился, — он сел и отхлебнул вина.

Тамир подлила из графина. — Надеюсь, нам не придется подавать на стол и мыть посуду? День выдался нелегкий.

— Ну разумеется, нет. Ведь мы артисты. Наше дело жонглировать и показывать фокусы, развлекая почтенную публику, пока она ест и пьет. А комнату мы получим задаром.

— Задаром?

— Вот именно, бесплатно. Деньги нам еще пригодятся.

Тамир покачала головой. — Я еще не созрел для того, чтобы жонглировать. То есть я представлял себе, как это делается, покамышли, но мне нужно потренироваться.

Навряд ли кто-нибудь придет в восторг, если я начну ронять предметы на пол.

На другом конце комнаты разбилась тарелка, поставив точку после ее реплики.

— Вот видишь, Дж. Рук тоже этим грешит, однако никто не валяется в истерике. Не бойся, жонглировать тебе не придется. Будешь ассистентом Зифона Великолепного. — Взгляд его устремился мимо нее к стойке, где девушка в зеленом платье с большим вырезом улыбалась и махала ему рукой. — А та в зеленом… недурна. Как на твой вкус, приятель? Кто знает, может быть, попозже мы подыщем себе подружек на ночь… — Он хлопнул Тамир по спине.

Она откашлялась. Вот бы удивилась та девица, которая, строит ему глазки! — Если мы свяжемся с неподходящими людьми, наше путешествие может осложниться. Подумай: вдруг тебе придется провести остаток жизни, болтая скверные стишки?

Зифон вздохнул. — Ты, конечно, прав. Не стоит отвлекаться. Но эта штучка запросто может отвлечь от чего угодно…

Через час Тамир объявила номер Зифона Великолепного, жонглера и мага, постаравшись сделать это как можно более эффектно. Зифон, нарядившись в комбинезон Анонимного Жукомора, начал с трех шариков, постепенно добавив еще девять. Он жонглировал стоя на коленях, потом лежа. Шарики сталкивались в воздухе и снова разлетались в разные стороны.

Публика пришла в восторг и наградила его громкими аплодисментами. Потом он извлекал из-за ушей монеты, находил цветы под стульями, шарфы в пустых пивных кружках, демонстрировал ловкость рук, отгадывал мысли.

Закончив выступление, они оба раскланялись. Перед тем, как вернуться к своему столу, Тамир собрала монеты, которые бросали со всех сторон благодарные зрители.

Полногрудая девица, бросавшая на Зифона призывные взгляды из-за стойки, подошла, чтобы внести свою, особую плату.

— Для тебя, — томно проворковала она, я могла бы сделать скидку за часок любви.

Интерес на лице Зифона сменился разочарованием.

— Мы, волшебники, не имеем обыкновения платить за подобные услуги, — отрезала Тамир, пряча улыбку.

— Вот именно, — взмахом руки Зифон сделал женщине знак уйти. — Недорого же она оценила волшебный дар Зифона Великолепного, — пробормотал он, наблюдая, как девица подсела к толстому краснорожему купцу.

Эль и вино лились рекой, трактирщик метался от одного посетителя к другому, гул голосов звучал все громче. Выпивохи у стойки затянули песню:

Каждый знает: все девчонки,

Худосочные и в теле,

Задерут свои юбчонки,

Только им предложишь эля!

Остальные слова потонули в нестройном хоре, к которому присоединялись все новые посетители, добавляя столь же рискованные куплеты.

Тамир с Зифоном наблюдали за людским потоком, который то вливался в зал, то выливался наружу, причем Тамир бдительно высматривала каждого рыжеволосого

— Хозяин, еще эля! — гаркнул мужчина, сидевший у камина.

— Ну-ка, пошевеливайся! — он грохнул кулаком по столу.

— Неудивительно, что хозяин жалеет о несостоявшейся карьере кузнеца. С такой-то публикой… — Тамир обернулась, чтобы получше разглядеть горластого посетителя. — Посмотри-ка, не этого ли горлопана ты угостил виноградом?

Зифон вгляделся. — Возможно. За столом их двое. Должно быть сменились с дежурства, даже форму не сняли.

Грохот не утихал. Один из стражников в черном схватил за руку худощавого мужчину, сидевшего за соседним столом. — Эй, ты, принеси-ка нам кувшин эля!

— Сам принеси, я тебе не нанимался, — мужчина пытался стряхнуть его руку.

— Принесешь как миленький, а то я тебя сейчас пощекочу! — стражник взмахнул кривым ножом.

— Что такое? — осведомился здоровенный малый, сидевший рядом с худым. Он схватил стул и разбил его о голову забияки.

Это послужило знаком к началу всеобщей потасовки. Окружающие с готовностью вступили в драку и стали весело крушить стулья о головы друг друга. Хор у стойки грянул песню о счастье сражаться за правое дело.

Никто не обращал внимания на трактирщика, который метался по залу, подсчитывая убытки от побитой посуды и разломанных стульев, и прикидывал, не бросить ли ему все к черту.

И никто, кроме Тамир, не заметил крупного мужчину, нерешительно остановившегося у входа. Переминаясь с ноги на ногу, он следил за ходом потасовки. Пальцы теребили золотую цепь, опоясывающую серый балахон.

— Взгляни-ка, кто пришел, — толкнула Тамир своего спутника, поймавшего на лету стакан, брошенный одним из драчунов.

— Тот парень в сером?

— Может, он один из прорицателей с ярмарки? Если он не дурак, то дождется, пока свалка закончится или вообще передумает здесь останавливаться.

Они наблюдали, как незнакомец перекинулся парой слов с трактирщиком, обошел зал и стал бочком пробираться к их столу.

Вот он отодвинул стул и уселся. — Вы… волшебник?

— Более или менее. Хотите заказать представление? — лицо Зифона прояснилось. — Я еще и жонглер.

— Зачем прорицателю волшебник? — нахмурилась Тамир, стараясь разглядеть лицо незнакомца, скрытое капюшоном. — Мне всегда казалось, что вы сами знаете ответы на все вопросы…

— Я попал в беду.

За спиной у них об стенку разбился стакан.

— Предсказали клиенту несчастье? — поинтерисовался Зифон. — Это дело скользкое. Если не можешь пообещать ничего хорошего, лучше напустить туману.

— Осторожно! Тамир пригнулась. Содержимое чей-то кружки пролетело мимо них и выплеснулось на уже и без того заляпанную стену.

— Полюбуйтесь, какой захват! — Зифон указал на одного из черных стражников, который скрутил своего соседа в бараний рог. — Ему бы в борцовских турнирах выступать — отличный злодей получился бы. До чего мерзкая рожа! И назвать — Черный дьявол… Хотя это имя, кажется, уже занято. Ну, так что у вас за беда? — обратился он к соседу по столу.

— Коротышка у входа сказал, что вы волшебник. Вы мне позарез нужны, чтобы… исчезнуть отсюда. За мной гонятся люди Лорда Нокстры. Я — Котфа! — голос его сорвался, и он уронил голову на стол.

Новоокрещенный Черный дьявол ослабил хватку, и его жертва бросилась наутек. Он обвел глазами зал и затихающую драку. Взгляд его упал на стол Зифона.

— А ну, назовись! — потребовал он, приближаясь.

В одной руке он сжимал стакан, в другой — кривой нож. — Где-то я тебя уже видел.

Зифон слегка поклонился. — Я — Зифон, жонглер и маг. Мои спутники выступают вместе со мной.

— А ты что делаешь, парень? — стражник уставился на Тамир. Она стиснула рукоять кинжала.

— Я — помощник жонглера. — Дружок Черного дьявола уже подходил к столу, наставив меч на покрытую капюшоном голову человека в сером балахоне.

Тамир вздрогнула: она узнала голос, обещавший тысячу гулеров в награду за голову. Зифон прикоснулся к капюшону и прошептал несколько слов.

— Мы разыскиваем беглого раба со шрамом на щеке, — заявил Черный дьявол. — Если это он — вам всем конец. — С этими словами он откинул капюшон. Его спутник уже занес меч.

Свидетели этой сцены дружно расхохотались: на свет появилась мохнатая бурая морда, глаза испуганно моргали, на левый упало длинное ухо.

— Что за.. ? — Черный дьявол с дружком опешили.

— Видите ли, так уж вышло, ухмыльнулся Зифон. — Публика любит, чтобы в представлении участвовали животные. Этот бедолага получился из самого обыкновенного белого кролика. Когда я только начал с ним работать, он был совсем маленький. Было легче его прятать, да и ел он куда меньше.

Стражники недоверчиво разглядывали волшебника, его помощника и зверя. Они даже пощупали мех, чтобы убедится, что он настоящий. Когда зверя дернули за ухо, он жалобно взвизгнул.

— Мы перевернем вверх дном весь трактир, пригрозил Черный дьявол. — И если обнаружится, что кто-то укрывает беглого раба Котфу, этот человек разделит его участь!

Они стали проталкиваться по направлению к кухне.

После их слов в зале повисла тишина. Веселье иссякло. Посетители неуверенно заерзали и полезли в карманы за деньгами. Испуганные голоса стали требовать счет.

— Что ты со мной сделал? — прошептал мохнатый зверь.

— Лучше помалкивай. Я просто прочитал заклинание, чтобы изменить твою внешность, а заодно и избавить тебя от шрама.

Тамир дотронулась до лица Котфы. — Мех-то какой густой! От шрама ты конечно, избавился, да только…

— Потом я подумал: а что, если они все равно тебя узнают? И представил себе маленького белого кролика.

— Ничего себе маленький белый кролик! Вон какой у. меня хвостище, с таким сидеть на стуле — просто наказание.

— Он больше смахивает на уорробо, — Тамир нагнулась, чтобы разглядеть злополучный хвост. — Да, они используют хвост для прыжков. А пригуны они — просто фантастические! И вообще умные животные. Только я слыхал, они не очень-то жалуют людей.

— Я тоже не буду жаловать людей, если ты не снимешь с меня это чертово заклятие, — проворчал Котфа.

— Сейчас и пытаться не стоит: время уж больно неподходящее. Если, конечно, мы хотим убраться отсюда в целости и сохранности. — Зифон встал. — Вы, друзья, ступайте на улицу, а я заберу из комнаты наши пожитки. Встретимся под большим деревом, справа от трактира.

Тамир запихнула уши уорробо под серый капюшон и надвинула его поглубже, чтобы избежать лишних вопросов.

Котфа зашлепал вслед за ней к выходу. По пути он зацепился за сломанный стул и, не долго думая, перепрыгнул через него.

Тамир распахнула дверь. На ночном небе сиял серп луны. Буря утихла, но земля еще не просохла. Один конец вывески, изображавшей огромную руку, оторвался от стены, и. теперь она раскачивалась туда-сюда, указывая пальцами в землю. Тамир пересекла дворик, мощенный выщербленными плитами, и толкнула калитку. Котфа следовал за ней по пятам.

Они шли к большому дереву, по лицам хлестали мокрые ветки. Котфа обернулся и, убедившись, что за ними никто не следит, сделал гигантский прыжок и исчез в лесу.

— Не забирайся далеко! — крикнула ему вдогонку Тамир. — Не все люди обожают уорробо. К тому же здесь много пьяных. Тамир стояла под деревом, когда появились Черный дьявол с приятелем. Оранжевые прорези на их камзолах поблескивали в свете луны.

— Мы не нашли этого Котфу, теперь нам несдобровать, — сказал Черный дьявол.

— Точно. — Его спутник зацепился о корень дерева и заметил Тамир. — Да это паренек, который был с волшебником!

Черный дьявол попытался схватить ее за руку — она отпрянула и взмахнула кинжалом.

— Может, Лорда Нокстру заинтересует он сам и его огромный кролик, предположил второй стражник. — Все лучше, чем возвращаться с пустыми руками. — Он стал обходить Тамир сзади, но она резко повернулась и молниеносным движением кинжала прочертила на его руке кровавую полосу.

Стражник схватился за меч, но получил такой удар, что отлетел в сторону и грохнулся наземь. Другой удар сразил наповал Черного дьявола.

— Для уорробо я просто силач, — сказал Котфа, помахивая лапой. — Правда, со всей этой братией даже мне не справиться. — Он указал на дорогу. Там толпилось еще несколько черных стражников. В этот миг к ним подбежал Зифон.

— Где ты пропадал? — шепотом спросила Тамир.

— Он хотел нанять нас на весь месяц. Что случилось?

— На дороге целый отряд, — сказал Котфа.

— Зифон, ты просто обязан сделать чудо, чтобы мы отсюда исчезли — хоть на мотоцикле, хоть еще как!

Зифон взглянул на дорогу. — Не хотелось бы, конечно, но видно, придется. Ну-ка подержи. — Он отдал Тамир свою поклажу и стал подбрасывать в воздух серебряные шарики.

— Сейчас не время жонглировать, — умоляла его Тамир. — Послушай, Зифон…

Тем временем серебряные шарики образовали сияющее кольцо. Руки жонглера не. двигались, но кольцо продолжало висеть в воздухе.

— Вот так! А теперь — вперед, за мной!

Он бросился в кольцо, которое уже начало бледнеть; Тамир с Котфой последовали за ним.

Глава 3

Когда они прыгнули сквозь кольцо, их подхватил сильный порыв ветра. Казалось, время остановилось, и они летят по воздуху. Наконец ноги коснулись земли. Путники огляделись, постепенно приходя в себя.

Никаких следов трактира Рука с его болтающейся вывеской. Черных стражников тоже не видно.

Уже почти рассвело. Вокруг расстилалась бесплодная равнина, усеянная красноватыми камнями, то округлыми, то зазубренными; размеры их колебались от горошины до среднего арбуза. И больше ничего: ни деревьев или какой-то другой растительности, ни холмов, ни источников", ни намека на жилье — лишь бескрайняя пустыня.

Зифон отыскал взглядом бурдюки с водой. Они уцелели, значит смерть от жажды им не грозит. Пока не грозит.

Тамир потрогала камень. — На ощупь напоминает неглазурованный фарфор.

Зифон посмотрел на Котфу. — А ты напоминаешь кенгуру, если бы не длинные уши.

— Никогда не слышал о кенгуру, — ответил Котфа. — Я и насчет уорробо не очень-то задумывался — до последнего времени. — Он сделал несколько прыжков. — Послушай, приятель, ты хоть знаешь, куда нас занесло?

— Одно ясно, как день: это не море Псиатль. Я то хотел попасть именно туда и, может быть, найти там то, что ищу.

— Я бы сказал: немножко промахнулся, как и в фокусе с кроликом. Правда, попрыгать иногда тоже неплохо. — Котфа сделал еще скачок, на этот раз футов на шесть.

— Да и чаек что-то не видно, — сказала Тамир, поднимаясь. — Как, впрочем, и черно-оранжевых негодяев, а это уже лучше. — Она всмотрелась в даль. — Куда ни глянь, все камни да камни…

— Спасибо тебе, Бейнсток, где бы ты сейчас ни был, — мрачно изрек Зифон.

Девушка щелкнула пальцами. — Держу пари, мы угодили в Грибб. Я слыхал о нем — странная пустыня по соседству с неисследованной областью. Когда-то здесь была каменистая равнина, а потом задули сильные ветры, превратили землю в пыль и унесли — и вот что осталось.

— Ну что, Котфа, хочешь, чтобы я снова превратил тебя в человека? — спросил Зифон.

— Судя по твоим фокусам, трудно сказать, кем я в конце концов окажусь, — покачал головой Котфа, так что его длинные уши запрыгали. Левое упало на глаз, и он заморгал. — Нет ничего лучше, чем отшлепать себя по щекам собственными ушами, чтобы голова соображала как следует!

— Все будет в порядке. Вернуть тебе прежний вид — дело пустячное: ведь форма уже известна. Остается только переместить тебя из формы уорробо в человеческую. Я вполне уверен, что мне это удастся.

— Вполне уверен? — Котфа задумался. — Пожалуй, лучше мне временно остаться уорробо, пока мы застряли в этом Гриббе. Так я смогу двигаться быстрее и разведывать окрестности. Будет больше толку. Там, в Праале, ты спас мне жизнь. У старика Нокстры полно гнусных игрушек, вроде той дыбы, на которую меня вздергивали. Так что я теперь твой должник. И если я могу чем-то отплатить…

Тамир приподняла бровь. — Как воин ты не знаешь себе равных. А ты как считаешь, Зифон?

Волшебник чуть заметно усмехнулся. — Что ж, пожалуй. А о трехгорбой зебре тебе слышать не доводилось?

— Нет.

Тамир улыбнулась. — Еще услышишь!

— Должно быть, ездить на ней не очень-то удобно, — поразмыслив, сказал Котфа.

— Это маленькая фигурка. Нам необходимо ее разыскать, — объяснил Зифон. — Твоя помощь нам пригодилась бы.

— Что ж, я готов, пока мы не вернулись туда, откуда пришли. Сейчас я не при деле. А любовь к приключениям у меня в крови. Неподходящее качество для раба. — Для пущей выразительности Котфа стукнул хвостом по земле.

— Это точно, — рассмеялась Тамир. — Если мы не отправимся на поиски зебры, нам грозят любые напасти. Представь себе: Зифон будет все время говорить стихами!

Зифон устремил взгляд в пространство. — Если вдруг случится конец света… И не только этого.

— Я сам иногда могу спеть, — сказал Котфа. — Правда, не все мои песни уместны в смешанной компании. Одна из любимых — про служанку по имени Милбак…

Зифон поднял руку. — Прежде, чем перейти к песням и стихам, давайте сначала решим, куда нам идти, чтобы выбраться из Грибба, если это действительно он и есть. Судя по движению солнца, восток должен быть там, — он махнул рукой. — Как раз в той стороне на горизонте что-то темнеет, может быть, лес или вода.

— Или мираж, — Тамир изо всех сил старалась разглядеть темную линию, о которой говорил Зифон. — Лично я ничего не вижу.

— Сейчас посмотрю. — Котфа попробовал передвигаться быстрыми скачками, но сначала у него это выходило довольно неуклюже. Наконец он опустил передние лапы на землю и, резко выбрасывая вперед мощные задние конечности, запрыгал, как мячик, отталкиваясь хвостом при каждом высоком пружинистом скачке.

— Котфа прав: в человеческом обличье он никогда не сумел бы двигаться так резво. Потрясающая скорость. — Тамир отхлебнула из бурдюка.

— Его уже почти не видно. Пойдем-ка следом.

Красноватые булыжники сверкали под лучами восходящего солнца. В Гриббе царило безмолвие, нарушаемое только звуком их шагов. Тамир подобрала несколько камешков, подбросила в воздух и попыталась поймать.

Они шли, не останавливаясь, уже полчаса, когда увидели вдали стремительно приближающуюся точку. Вскоре она превратилась в уорробо. Они остановились и помахали ему.

— Сдаемся, ты выиграл скачку, — крикнула Тамир. Уорробо был уже совсем рядом, уши летели вслед за ним по ветру.

— Что вам здесь нужно, незваные гости? — прорычал зверь, остановившись перед ними.

— Котфа? — вырвалось у Тамир, но она тотчас же поняла свою ошибку. Этот уорробо был крупнее, и мех у него рыжее, почти такого же цвета, как сверкающие красные камни. И левое ухо не падает на глаз.

— Мы пришли с миром, — сказал Зифон, глядя прямо в глаза зверю. — Я — Зифон, а он Тамир. Если это земля уорробо, то мы вовсе не собирались вторгаться в ваши владения.

Зверь разглядывал их, приняв подобие боевой стойки.

— Я — Унана. После вашего последнего нашествия мы выставили здесь разведчиков.

— Мы никогда не бывали здесь раньше. Уорробо фыркнул. — Все люди на одно лицо — коварные захватчики. Не ждите радушного приема.

— Не все из нас коварны. Большинство настроено к вам вполне дружелюбно. — Тамир старалась держаться непринужденно, хотя и сознавала, что уорробо опасен. Она помнила рассказы о том, что эти животные, в обычных условиях миролюбивые травоядные, в гневе бьются насмерть. Опираясь на хвост, они разрывают противника ударами задних конечностей, мощных и когтистых. — Мы просто прохожие. Наш друг, тоже уорробо, обогнал нас, чтобы поискать воды. Его зовут Котфа. Может, ты его знаешь?

Унана бросил на нее недоверчивый взгляд. — Я знаю всех здешних уорробо. Среди них нет ни одного по имени Котфа.

— Он не отсюда родом, — вмешался Зифон. — Мы путешествуем вместе.

— Люди и уорробо — вместе? — фыркнул Унана. — Может, когда-то так и бывало, да только не теперь! Люди забредали сюда и раньше. Тоже прикидывались друзьями, а сами только и думали, как бы убить наших детенышей. Нам пришлось позаботиться, чтобы этих убийц осталось как можно меньше.

— Человек еще не значит — убийца. Ведь мы не собираемся никого убивать. И у нас действительно есть друг среди уорробо.

— Очень сомневаюсь. Вы пойдете со мной.

— Куда? — спросила Тамир.

— А если не пойдете, все равно погибнете в Гриббе. Кое-кто из людей ослеп от блеска, который идет от камней, когда солнце поднимается высоко. Другие сошли с ума и дни напролет бродили по кругу. Я отведу вас в лагерь уорробо… Там есть вода. Вашу судьбу решит совет. Если он сочтет, что вы безобидны, вам позволят пройти.

— А как же наш друг.. ? — возразила Тамир.

— Если он действительно уорробо, то легко найдет вас по следу.

— Будем надеяться, — пробормотала Тамир. Унана запрыгал прочь, потом остановился и выжидательно уставился на них.

— Придется идти за ним. Надеюсь, он не ошибается на счет способностей Котфы как следопыта. Не хочется бросать его на произвол судьбы. Он мельче и к тому же не знает их обычаев, запретов и даже их боевых приемов, если дойдет дело до драки. — Зифон подхватил бурдюк. — Осталось на самом донышке. По крайней мере, Унана обещал нам воду. Да и особого выбора у нас нет. Вот только кто поручится, что так враждебно настроенный Унана не причинит им вреда…

Судя по тому, сколько раз уорробо исчезал, каждый раз возвращаясь, чтобы проверить, следуют ли пленники за ним, двигались они не очень-то быстро.

— Ну впрямь мамаша, поторапливающая своего малыша. — Тамир допила остатки воды. — Надеюсь, он не врет про воду.

Солнце поднималось все выше, и блеск красных камней становился все ярче и горячее, как будто в них разгорались искры пламени. Ноги жгло даже сквозь сапоги. Отражаясь от камней, красный свет заливал лица Тамир и Зифона, так что они казались обгоревшими. Даже одежда приобрела красновато-оранжевый оттенок. В горле пересохло, но они не решались прикончить скудный запас воды.

— Вполне понятно, что человеку, застрявшему здесь надолго, грозит слепота, — сказала Тамир, прищурившись, чтобы различить в красноватом сиянии силуэт Зифона.

Зифон вытащил из своего мешка два зеленых платка и дал один ей. — Вот, завяжи глаза. Он тонкий, так что сквозь него все видно, — вторым он повязался сам. — Все отдал бы за пару темных очков!

Они молча плелись вслед за уорробо и часа через полтора догнали его. Унана сидел под высоким деревом с узкими колючими листьями, росшим в нескольких футах от сверкающих камней. Землю покрывали сухие иглы и трава.

Тяжело дыша, Тамир и Зифон стащили с лиц повязки.

— У людей глаза слабые, не то что у нас, уорробо, — заявил Унана.

— Кто бы спорил, — ответила Тамир, валясь на землю.

— Вода вон там, за той высокой травой, — Унана махнул лапой в сторону зарослей деревьев с поникшими ветвями, покрытыми овальными листьями. — Если хотите, можете напиться, — он наклонил голову, ухо упало на плечо.

— Спасибо, я бы не прочь и окунуться. — Тамир вскочила, ощутив прилив энергии от одной мысли о прохладной воде.

Вместе с волшебником они побежали в том направлении, которое указал им уорробо. Вот и густая, высокая трава… И тут земля внезапно ушла у них из-под ног. Мгновение — и они очутились на дне ямы, устланной листьями и мхом. Окружность ее составляла футов тридцать, а глубина — все сорок.

— Унана! — взревел Зифон.

Над ним появилась мохнатая голова с длинными свисающими ушами.

— Надеюсь, вы не ушиблись? — осведомился уорробо.

— Спасибо, что указал нам путь к журчащему ручью, — сказала Тамир, вытряхивая хвою из волос и одежды.

Унана сбросил в яму два предмета. Тамир и Зифон непроизвольно отодвинулись.

— Это ваши бурдюки, — пояснил уорробо, — попозже вам принесут еду. Совет соберется, как только мне удастся его созвать. А чтобы вы не удрали, к вам приставят часового.

— Не можем прийти в себя от вашего гостеприимства, — парировал Зифон.

В яме стоял полумрак — свет едва пробивался сквозь высокую траву, кроны деревьев и кустов.

Зифон обошел яму по окружности, исследуя каменистые стены, кое-где покрытые землей. Из трещин торчали пучки травы и корни. Он ухватился за корень и потянул, проверяя его на прочность, но тот остался у него в руках.

После знойного Грибба в яме было прохладно. Тамир протянула руку — ком земли скатился вниз, на листья и мох. Лучи света начертили на стенах прихотливые узоры. Девушка не любила замкнутых пространств, но сочла, что лучше держать такие мысли при себе.

— Еще хорошо, что приземлились мы довольно мягко, все кости целы. — Она прислонилась к гладкой стене. — Даже подушка есть, мох, что ли…

Подушка хрюкнула.

Тамир вскочила и столкнулась с Зифоном; он обнял ее за плечи, девушка прижалась к нему.

— Зифон, она живая! Наверное, это демон, чтобы мучить нас…

— Скорее всего, просто еще одна жертва хитроумного уорробо. Если так, то я — Зифон, а вот он — Тамир.

Подушка снова захрюкала, а под конец произнесла:

«Аррамог».

— Лучше, пожалуй, опуститься пониже. — Зифон встал на колени, потом сел, чтобы получше рассмотреть собеседника. Тамир последовала его примеру.

Ее глазам предстал темный пушистый комок, трясущийся мелкой дрожью. — Испугался, малыш? Не бойся, мы тебя не обидим. Надеюсь, я не придавил его, когда плюхнулся сюда.

— Жаль, фонарика нет. Попробуем что-нибудь сообразить… — Зифон достал четыре белых шарика и начал ими жонглировать.

Летая по кругу, шарики испускали слабое сияние, осветившее зеленоватые стены, листья и мох, покрывающие дно, и мигающий меховой комок, припавший к стене. Правая передняя лапа зверька была неестественно вывернута.

— Попробуй проникнуть в его мысли, Тамир, понять, что он чувствует. Ты умеешь врачевать?

— Только травами и лесными плодами.

— Выбрось из головы все посторонние мысли и постарайся настроиться на него. У тебя должно получиться.

Тамир старалась вовсю, на время забыв собственные тревоги и страхи. Несколько минут она молчала. Потом забормотала:

— Больно… больно… мучители. Хватит.. ! Видно, его покалечили какие-то люди, — сказала она.

Блестящие карие глазенки печально смотрели на нее. Вытянутая лапка подергивалась.

— Знаешь, кого он мне напоминает? — Зифон на миг прекратил жонглировать, но сияние не исчезало. — Сумчатую крысу. Разве что цвет у него другой — темно-синий. Это безобидные зверюшки. Они питаются травой, кореньями и грибами. Кажется, днем они спят в своих норах, только, конечно, не таких глубоких, как эта.

— Лаарн, не крыса, — заявил зверек.

— Позволь, я помогу тебе, — предложила Тамир. Подойду поближе и взгляну, что у тебя болит. Только ты не кусайся!

— Целитель? — спросил зверек на человеческом языке.

— Только учусь.

Скрестив ноги, Тамир уселась перед зверьком. Свет начал меркнуть, и Зифону пришлось возобновить жонглирование.

Несколько мгновений лаарн молчал, потом подал Тамир переднюю лапу. Она кровоточила, похоже, началось воспаление. Когти обломаны, и торчит она под каким-то странным углом.

— Сейчас я тебя легонько пощупаю, — сказала девушка, протягивая руку. — Вот так, не бойся. И еще, не кусайся, пожалуйста, Аррамог. Ведь так тебя зовут? Сначала промоем рану.

Смочив тряпку водой из бурдюка, она осторожно смыла с лапы грязь. Зверек заворчал, показал острые, как у бобра, резцы.

— Похоже, кость сломана. Из чего бы сделать лубок?

Зифон вновь прервал свое занятие и достал из мешка гладкую дощечку. — Пожалуй, сгодится. Иногда я ими тоже жонглирую. Тебе помочь?

— Если бы ты мог его подержать… — Тамир поглаживала Аррамога по спине, приговаривая: — Возможно, будет немножко больно, но ведь мы хотим, чтобы твоя лапка поправилась. Я перевяжу ее, и все пройдет.

Пока девушка вправляла лапу, Аррамог слегка повизгивал и похрюкивал, но кусаться все же не решился.

Тамир наложила повязку с лечебными травами. — Для твоего роста лапы у тебя очень сильные. Пока пусть и повязка, и дощечка остаются на месте, — добавила она, когда зверек пошевелился. — Мы о тебе позаботимся. — Она стала его поглаживать, и зверек прижался к ней, свернувшись клубочком.

— Надеюсь, хоть у Котфы все в порядке, — Зифон перестал жонглировать и сел рядом с девушкой. Они привалились к стене и выпили воды из бурдюка.

— Будем думать, что он не угодил в такую же яму. Как мы теперь его найдем.. ? Кажется, ярмарка была уже давным-давно, и не спали мы тоже целую вечность. — Она зевнула, глаза ее закрылись.

— Отличная мысль. Вздремну-ка я тоже. — Зифон растянулся на подстилке из листьев.

Тамир снилось, что она снова очутилась в доме Мугвы, и дом этот горит. Вокруг сверкают языки пламени, она отчаянно пытается выбраться из запертой комнаты.

— Просыпайся, Тамир! — Зифон тряс ее за плечо. — Пожар! Я чую запах дыма. Да проснись же ты!

— Никак не выбраться! Горю! Нет… Мугва… нет!

— Проснись, Тамир! — Зифон поднял ее и поставил на ноги. — Это я, Зифон. Мы в яме. Что-то горит.

Она открыла глаза. Это не Мугва, а Зифон, Пожар ей только приснился. Но запах дыма не исчезал. Наконец девушка совсем очнулась и сразу же закашлялась. Клубы дыма уже забирались в яму. Лаарн беспокойно зашевелился. Тамир вскочила. Стараясь не показать испуга.

Зифон выпустил ее и начал жонглировать. Снова возникло бледное сияние.

«А в нем видна сила, в этом странном жонглере, который поведал мне о другом мире, — подумала Тамир. Она доверяла ему, чего нельзя было сказать о тех мужчинах, которые встречались ей в последнее время. — И если отсюда есть выход, он непременно его найдет».

Зифон убрал шарики, но тусклый свет продолжал висеть в воздухе. Вместе с девушкой он обследовал гладкие стены, пытаясь найти хоть какую-нибудь точку опоры.

— Послушай, Зифон, а вдруг они разожгли ритуальный костер, чтобы принести нас в жертву? Тогда за нами скоро придут. Приятная мысль. — Она провела рукой по стене. — Смотри-ка! — Пальцы ее нащупали что-то похожее на веревку. Это оказались вьющиеся стебли какого-то растения. Тамир потянула — лиана выдержала. — Неужели она все время была здесь?

Запах дыма все усиливался. Тамир снова закашлялась. Зифон изо всех сил дернул за лиану. — Вроде, крепкая. Потом пошевелил. Она поддалась. — не похоже, чтобы она росла из стены. Может, кто-то хочет вызволить нас отсюда? Я бы не отказался. Не хотелось бы сгинуть в огне, а если попробовать выбраться по-волшебному, можно потерять Котфу. — Он еще раз потянул за веревку. — Должна выдержать. Ты полезай следом.

— А как же Аррамог? — растерялась девушка. — Не можем же мы оставить его в западне. Он еще не проснулся.

Зифон поднял зверька и сунул за пазуху. Аррамог заворчал, сонно моргая. — Постараюсь не очень тебя тормошить. Нужно же как-то выбираться отсюда.

Волшебник осторожно полез наверх, при каждом его движении стебли раскачивались. Он ухватился рукой за край ямы, подтянулся — и вот он уже наверху. Миновав заросли высокой травы, он выбрался на твердую землю, спустил Аррамога. Потом подал сигнал Тамир.

Несколько секунд — и она присоединилась к нему. Вдали в ночное небо взвивались языки пламени, они жадно лизали кустарник, поднимаясь все выше и выше, пожирая все на своем пути.

Можно вернуться обратно в Грибб. Огонь туда не пойдет — там ведь нечего жечь.

— Погоди, — Тамир потерла лоб. — Однажды в таверне я слыхал историю про уорробо. Что же там такое было? — Она щелкнула пальцами. — Ага, давным-давно тысячи уорробо погибли в большом пожаре. С тех пор страх огня так укоренился в них, что даже собравшись у костра, они могут спятить, дойти до умопомрачения.

— Значит, это все-таки не ритуальный костер. Боже правый, вот и один из них! Унана и раньше обходился с нами не очень-то любезно…

— Котфа? — с надеждой воскликнула Тамир, увидев, что уорробо мчится прямо к ним.

Он остановился. — Я уже сам стал в этом сомневаться, приятель. Напрыгался — до одурения! Одна из самок вздумала гоняться за мной. Во всяком случае, мне показалось, что это была самка. Но я улизнул. Потом услышал, что в яме держат каких-то пришельцев, ну и догадался, кто это может быть.

Зифон сделал несколько пассов, пробормотал какие-то слоги и вот на месте уорробо снова человек.

Котфа потянулся. — Так-то лучше. — Потом глубоко вздохнул и похлопал себя по груди. — Правда, в таком виде самка уорробо навряд ли удостоила бы меня вниманием. — Он замолчал, глядя на пламя пожара.

— А лиана, — напомнила Тамир, — это ты ее спустил?

— Чертов огонь возник невесть откуда. Я спустил лиану, почуял запах дыма и отправился на разведку. Часовые куда-то разбежались, я видел, как двое из них мчались прямо в огонь. Вряд ли уорробо стали бы вызволять вас из ямы. Люди им не очень-то по нраву. Все спорили об этом на заседании совета. Последняя их стычка с людьми закончилась кровопролитием.

Тамир нагнулась, чтобы погладить Аррамога, который пытался ковылять на трех здоровых лапах. — Этому малышу тоже досталось от людей. Он угодил в яму вместе с нами.

— Ну что будем делать дальше, приятель? Снова прибегнем к волшебству, чтобы выбраться отсюда? — Котфа выжидательно смотрел на Зифона. Снова прыгнем через кольцо в новое приключение? От этих прыжков у меня прямо голова кругом идет!

Зифон расхаживал взад-вперед. — Как же мы оставим уорробо одних — ведь они все обезумеют и погибнут в огне. Ума не приложу, как им помочь!

Тамир смотрела на пламя, вздымающееся до небес. — У нас мало времени.

— Огонь не остановить, но можно попробовать изменить его направление… или сделать в нем проход. Вот оно! Весь фокус в том, чтобы заставить уорробо использовать этот путь к спасению. Направить огонь и уорробо в Грибб! — Он обернулся к Котфе. — Они еще не забыли черных стражников, устроивших резню?

— Как бы не так! Готовы их живьем съесть. Просто одержимы местью. Сначала хотели погнаться за ними и прикончить всех, но потом решили нескольких отпустить — в качестве предупреждения всем нам: мол, лучше держитесь подальше.

— Но я никого не вижу… — Тамир покачала головой.

— Если бы уорробо увидели стражников, то скорее всего бросились бы за ними в погоню, тем более, что они и так обезумели от пожара. Если, конечно, их ненависть пересилит боязнь огня.

— А ты уверен, что сможешь сделать проход в огне? — спросила Тамир.

— Я никогда и ни в чем не уверен на сто процентов. — Волшебник тихонько вздохнул. — Но мне кажется, у меня должно получиться. А потом, я не вижу другой возможности им помочь.

— Сдается мне, — проговорил Котфа, — кто-то должен их подгонять, какой-нибудь горлопан, орущий про черных негодяев. И что бы они думали, что он — один из своих. — Котфа вздохнул. — Надо же, только-только стал привыкать передвигаться на двух ногах без помощи хвоста… Во всяком случае, та самка, что меня преследовала, должна попасться на удочку, — ухмыльнулся он.

— Ведь это опасно — будоражить и без того обезумевших животных, — сказала Тамир.

— Игра стоит свеч. Ведь они, в сущности, неплохие ребята. Главное, вы делайте свое дело.

— Ладно. — Волшебник сделал надлежащие пассы, и Котфа снова превратился в уорробо. Помахивая длинными ушами, он глядел на задумавшегося Зифона.

— А теперь — за дело. — Зифон глубоко вздохнул. Ты поскачешь вперед, а я сотворю проход в огне и призраки стражников Лорда Нокстры. При свете дня они навряд ли смогли бы кого-нибудь обмануть, но сейчас темнеет, к тому же, уорробо охвачены паникой, так что должно сойти.

— Удачи вам! — и Котфа ринулся навстречу красно-оранжевому пламени.

— И тебе тоже! — крикнула Тамир вдогонку. Зифон встал спиной к ослепительному красному сверканию Грибба, лицом к вздымающемуся до самых небес пламени. Шарики в его руках образовывали в воздухе сложные узоры, но Тамир показалось, что внимание его было приковано не к ним, а к удаляющемуся уорробо. Полностью сосредоточившись, волшебник весь ушел в себя.

«Всего пару дней назад моей единственной целью было удрать от Мугвы. — думала Тамир. — И вот я стою здесь, рядом с бывшим истребителем насекомых, и жду, чтобы огонь повернул вспять. Огонь и обезумевшие звери, которые подстроили нам ловушку и терпеть нас не могут. — Она закусила губу. — Должно получиться, должно… Почему же ничего не происходит? Он жонглирует себе, уставившись в пространство, и ничего не происходит! Неужели мы послали Котфу насмерть?! И все во имя того, чтобы найти трехгорбую зебру… Должно быть, я сошла с ума, когда связалась с ним! Всемилостивые боги, помогите нам!»

Воздух был неподвижен, и вдруг она почувствовала слабое дуновение. Потом легкий поток воздуха зашевелил овальные листья. Сработало! Посередине надвигающегося пламени появилась темная полоска. Стена огня распалась надвое.

— Действие второе! — Зифон добавил оранжевые шарики. Перед ним заколыхались темные призрачные силуэты людей и почти сразу исчезли. — Проклятье! Тамир! — позвал он, не прекращая жонглировать. — Мне нужна конкретная форма. Придется сотворить мираж вокруг тебя.

— Куда мне встать?

— Вот сюда, в десяти шагах передо мной. Слишком много энергии ушло на создание прохода, теперь мне трудно сотворить мираж без поддержки. Ведь нужно, чтобы получились люди, и чтобы оранжевые прорези на камзолах блестели. Когда уорробо будут совсем близко, беги что есть силы вон к тому дереву. А теперь встань сюда и представь себе, что ты один из стражников Лорда Нокстры.

— Я высокий, рыжий детина, на мне черно-оранжевый камзол, — прошептала Тамир, встав на указанное место. Я зол, как черт. — Глядя в огонь, она ощущала запах горящей травы и листьев.

На трех лапах приковылял Аррамог и встал в нескольких шагах справа от девушки. — Помощь, — буркнул он Зифону, когда тот повернулся лицом к пламени.

— Молодец!

Так они стояли несколько минут, показавшихся часами, — волшебник поневоле, девушка, выдающая себя за мужчину, и покалеченный зверек. Стояли, всматриваясь в черную просеку, прочертившую пламя, вслушиваясь в треск горящих ветвей и шипение тлеющего подлеска, подавляя в себе искушение броситься наутек.

Когда огонь подступил еще ближе, в разрыве между языками пламени появились смутные очертания животных. Один уорробо, за ним второй мчались по направлению к ним.

— Они вас заметили! — крикнул Зифон. — Теперь — бегом!

Подхватив Аррамога, Тамир бросилась к ближайшему дереву и спряталась за ним. Секунда — и к ней присоединился Зифон.

Мимо неслись десятки обезумевших уорробо — уши развеваются по ветру, из пастей вырывается грозное рычание. Они мчались бешенными скачками, сталкиваясь на ходу, но путь их лежал в Грибб! Огонь еще преследовал их, но и он, как человек, не мог выжить в пустыне.

— Осторожно, один из уорробо отделился от стаи, — предупредил Зифон, увидев, что Тамир выглянула из-за дерева, листья которого огонь так и не тронул.

— Зуб даю, это Котфа, — пробормотала девушка, глядя на приближающегося зверя,

— Я просто творил чудеса, — торжествующе объявил уорробо, присоединившись к ним. — Потрудился на славу в роли провокатора. Когда началась заварушка, я сам едва не поверил, что это люди Нокстры зажгли огонь и торчат там, как дураки. Один из них, правда, ростом не вышел.

Аррамог заворчал и взглянул на него.

Тамир рассмеялась и в глубине души порадовалась, что еще способна на это. — Зифон сотворил мираж вокруг меня и Аррамога. Отличный мираж получился, ну может быть, чуть-чуть маловат. Нам досталась несложная роль — стоять да смотреть в огонь. А теперь, пожалуй, пора уходить. — Она взглянула на пламя. — Хотя нет, ветер изменил направление. Теперь он дует с востока. Здесь мы в безопасности, — девушка вздохнула с облегчением.

— Ну что ж, дело сделано! — Котфа потер лапы. — Сегодня я напрыгался доупаду. Верни-ка меня обратно. — Он встал перед Зифоном, выжидательно глядя на него.

— Пожалуйста. — Зифон сделал все нужные движения и произнес надлежащие слова — слова, которые в прошлый раз подействовали безотказно.

На миг Котфу окружил ореол света. Он поежился, но так и остался уорробо, довольно сердитым уорробо, чьи уши по обыкновению падали на глаза.

— В чем дело? — спросил Котфа, принимая боевую стойку.

— Ума не приложу. Наверное, я устал, другой причины быть не должно. — Зифон прислонился к дереву.

— Но ведь ты не собираешься исчезнуть в кольце света, оставив меня в таком виде! — Котфа взволнованно подпрыгнул.

— Будь у нас такая мысль, мы исчезли бы еще из ямы, — успокоила его Тамир. — Скорее всего, дело и вправду в усталости. Я уже забыл, когда мы в последний раз спали больше десяти минут.

— Она соскользнула на землю и привалилась спиной к дереву.

— Знаешь, как нелегко так долго удерживать мираж? Раньше или позже я обязательно верну тебе человеческий облик. Может быть, когда выберемся из страны уорробо. Мы тебя не бросим. — Он похлопал Котфу по мохнатой спине.

— Помнится, кто-то говорил, что превратить меня обратно — пара пустяков, дескать, форма уже известна и все такое. — Котфа откинул назад левое ухо. — Вам известно, каково это — постоянно сражаться с собственным ухом? Действует на нервы, да и для зрения вредно.

— Можно его привязать. — Тамир порылась в вещах и, достав светло-голубой платок, повязала его вокруг головы уорробо. Потом, отступив на шаг, полюбовалась своей работой.

Аррамог взглянул на Котфу и проворчал:

— Уорробо такое не носят.

Тамир сняла платок и засунула обратно в мешок. — Он прав. Другие уорробо сочтут, что у тебя странный вид. Как скверно, что они нас терпеть не могут. Останься ты неприметным уорробо, мы были бы в большей безопасности, если они снова нас обнаружат.

— Но мне казалось…

Аррамог похлопал Тамир по руке и протянул ей свою забинтованную лапу. — Прошло.

— Не может быть. Кости так быстро не срастаются. Лаарн снова захрюкал. — Прошло! — произнес он твердо. — Сейчас разобью о дерево. — И он похромал к дереву, явно собираясь осуществить свое намерение. Тамир схватила его. — Не смей, ты все испортишь! Кость должна срастись. Ты же не хочешь, чтобы все началось сначала.

— Сними, — он помахал лапой.

— Ну ладно, ладно! Сейчас снимем повязку и посмотрим, как дела, если тебя это устроит.

Зверек хрюкнул в знак согласия.

— Мне будет удобнее, если ты ляжешь на спину.

Лаарн повиновался; Тамир осторожно размотала повязку и осмотрела покалеченную лапу. — Ну-ка, Зифон, взгляни сюда!

Лапа была как новенькая, рана затянулась, никаких следов воспаления и в помине не было. Даже шрама не осталось, и когти отросли. Зифон ощупал кость — целехонькая!

— Никаких следов перелома. Трудно поверить, и тем не менее… А ступать на нее ты можешь?

Аррамог перекатился на брюхо, сделал несколько осторожных шагов и бодро засеменил к зарослям травы. — Не больно, — сообщил он и приступил к еде.

— Может, это ваше волшебство сработало? Само так быстро зажить никак не может. — Котфа рассматривал синюю фигурку. — Первый раз вижу такую зверюшку. Странная у него походочка, как у пьяницы. Но характер у малыша решительный. И аппетит неслабый.

— Говорит он не очень складно, но похоже, что понимает гораздо больше. Ведь он сам подполз ко мне, чтобы помочь сотворить мираж.

Котфа мрачно уставился на Зифона. — Но если ты, не приложив никаких усилий, вылечил ему лапу…

— Я совершенно уверен, что смогу вернуть тебе нормальный вид. — Зифон смотрел на огонь. — Кажется, затихает. Трудно сказать, с чего он начался. Во всяком случае, в нашу сторону он больше не пойдет.

— Дождь! — воскликнула Тамир, вытянув ладонь. — Смотрите — дождь. — Она вышла из-под дерева и подставила лицо прохладным каплям.

Ливень забарабанил по деревьям, по земле, и огонь постепенно стал отступать. Наконец остались только шипящие головешки. Несколько темных обугленных деревьев мрачно возвышались над голой равниной.

Ливень стих так же внезапно, как и начался. И разу же в пустыне показалась стая уорробо. Животные двигались зигзагами, как будто что-то искали. Но, несмотря на кажущуюся неуверенность, они явно направлялись к бывшим узникам ямы-западни.

Глава 4

По спине у Тамир пробежал холодок: она представила себе, как свирепы могут быть уорробо в гневе. Скрываясь за деревьями, девушка вернулась к своим спутникам.

— Прятаться бесполезно. Все равно они нас найдут. Несмотря на прошедший ливень, в воздухе все еще пахло дымом. Уорробо медленно приближались, неуклюже подпрыгивая на блестящих камнях. Время от времени они останавливались и обменивались жестами.

— Унести бы отсюда ноги, — Зифон подбросил в воздух четыре шарика. — Да, боюсь, рассердятся боги…

— Значит, придется остаться, — засмеялась Тамир. — И попробовать улыбаться?

— Чтоб ты опух, чертов лопух! — волшебник засунул шарики в карман. — Это я не тебе, Тамир. — Он стоял, подбоченясь, и смотрел на своих бывших тюремщиков.

— Они сами не понимают, что происходит, — Котфа кивнул в сторону уорробо. — Им припомнились тяжелые времена, пережитые их предками, времена, когда гибла земля и уорробо тоже. Только не знаю, откуда я это взял.

— Ведь ты сейчас в шкуре уорробо. — Зифон оглядел обугленные деревья, выжженную землю. — Да, бегством от них не спасешься. Может быть, они поверят, что это мы им помогли?

Тамир посмотрела на Котфу. — Людям они могут не поверить… — сказала она и замолчала.

Котфа вытянулся по стойке смирно и шутливо отдал честь правой лапой. — На этот случай пригодится уорробо. Пойду, попробую себя в роли дипломата. Ждите меня здесь, я мигом. — И он поскакал навстречу нерешительно кружившей на месте стае.

Оставшиеся тревожно наблюдались за ним. Зифон положил руку Тамир на плечо. — Что-то мне не хочется обратно в яму, — пробормотала девушка, жалея, что не может услышать разговор уорробо. — И умирать тоже не имею никакого желания.

Внезапно заметив, где лежит его рука, волшебник похлопал Тамир по спине и отодвинулся.

Она села на землю, прислонившись спиной к дереву с овальными листьями. Бушевавший вокруг огонь пощадил его, и оно осталось среди пожарища как напоминание о жизни, которая еще недавно цвела здесь. Ощущая сквозь ткань камзола прикосновение грубой коры, Тамир с удивлением осознала, что все больше привязывается к волшебнику. А ей-то всегда казалось, что любовь — не для нее. Что ж, лучше думать об этом, чем о возможном нападении уорробо. В нескольких шагах от нее щипал травку Аррамог. Девушка смотрела на пасущегося зверька, на волшебника, и в глазах у нее светилось счастье. Совсем неожиданно в голову пришла мысль о еде.

— Зифон, я голоден, как черт. Ты помнишь, когда мы ели в последний раз?

Волшебник стоял, прислонившись к соседнему дереву. — Пожалуй, в трактире, — после минутного раздумья ответил он. — Посмотрим, что у меня есть.. — он потянулся к своим вещам.

— Только, пожалуйста, что-нибудь существенное. Желудок миражем не обманешь, — усмехнулась Тамир.

Зифон порылся в мешке, извлекая из него по очереди то платки, то кольца, то обручи, и, наконец, достал гроздь винограда, сверток с сыром и полбуханки слегка помятого черного хлеба. Разделив еду пополам, он отдал половину Тамир. Часть она отложила и спрятала в карман.

— Да ешь ты все. Если нам повезет и Котфа убедит уорробо, они дадут нам что-нибудь съедобное.

— А если нет… — лицо Тамир помрачнело, — хотя тогда нам уже ничего не понадобится. — Она взяла виноград и принялась за еду.

Зифон отломил кусок сыра. — Аррамогу легче — он на подножном корме. Похоже, такая диета пошла малышу на пользу: он совсем повеселел.

Они уже закончили еду, когда Аррамог поднял голову и заспешил к ним.

— Уорробо идут! — хрюкнул он.

Мгновение спустя они услышали тяжелый топот множества ног. Он быстро приближался.

— Перекрести пальцы, — шепнул Зифон.

Тамир посмотрела на свои руки, потом на его пальцы и повторила жест. — Это колдовство?

— Просто на счастье. Ладно, давай подниматься. Они уже совсем рядом.

Уорробо надвигались стеной. Приблизившись, они сомкнули широкое кольцо, в центре которого оказались Зифон, Тамир и Аррамог, и, присев на задние лапы, застыли.

От стаи отделился крупный самец. Подойдя к Зифону, он остановился прямо напротив него.

— Меня зовут Нанделип.

Уорробо сгрудились теснее, окружив путников плотным барьером, Головы склонены к плечу, словно для того, чтобы лучше слышать каждое слово.

Зифон и Тамир поклонились. — Я — Зифон, а он —

Тамир. Нашего пушистого дружка зовут Аррамог. Мы мирные странники, хотели бы пройти через вашу страну.

— Вреда нет, — сказал Аррамог, глядя на уорробо снизу вверх.

— Волшебник, ты спас нас от огня. И от нас самих. Если бы не ты, мы все погибли бы, и род уорробо исчез с лица земли. — Нанделип поклонился, потом быстро выпрямился. — Уорробо Котфа поведал нам о ваших деяниях. Мы у вас в долгу, хоть вы и люди.

— Взглянуть в лицо страху всегда нелегко, — негромко сказала Тамир, — но вам это удалось.

Предводитель уорробо еще раз поклонился. — Наконец-то, спустя столько поколений, мы преодолели безумие. Теперь мы помним давнюю беду, которая таилась в нашей памяти. Может быть, безумие больше не вернется. Как ты думаешь, волшебник?

Взор Зифона затуманился, как будто он глядел сквозь стоящего перед ним зверя. — Вы — стражи… хранители пламени Грибба. — Воцарилась мертвая тишина. Уорробо затаили дыхание, внимая с благоговейным страхом. Каждый прижимал правую переднюю лапу к груди.

Молчание нарушил вожак. — Эти слова не звучали с древних времен, но в них — отзвук истины. Камни Грибба горят, как пламя. И мы, его стражи, не должны поддаваться безумию. И так слишком много потерь…

Нанделип обернулся, оглядывая окрестности. Перед ним расстилалась выжженная равнина, все еще курящаяся дымом. С ближнего дерева на землю упала обугленная ветка. Уорробо указал лапой вдаль. — Там есть жизнь. Вы останетесь с нами?

— На эту ночь, — ответил Зифон.

— Воля ваша. Ступайте за нами.

С такими словами Нанделип повернулся и направился в сторону обугленной пустыни, откуда они так недавно бежали. Один за другим остальные уорробо последовали за ним, остался один Котфа. Когда стая скрылась из вида, он притопнул мощно задней лапой.

— Ну что, неплохо я справился?

Зифон рассмеялся. — Тебе прямая дорога в дипломатический корпус.

Котфа покачал головой, так что уши поочередно упали ему сначала на один глаз, потом на другой. — Вот чертовщина! Совсем не ценишь короткие уши, пока не получишь такие лопухи! Что-то я не слышал о дипломатическом корпусе.

Зифон махнул рукой. — Ладно, разберемся на досуге. Может быть, у вас это называется посольством или еще как-нибудь. — Он посмотрел вслед удаляющимся уорробо. — Пожалуй, нам пора в путь.

Тамир с Котфой двинулись вперед. Девушка сделала шаг и почувствовала, как кто-то дернул ее за штанину. Аррамог крепко вцепился в ткань и не отпускал.

— Я с вами, — сказал он твердо. — Ходить медленно, — и выжидающе уставился на девушку.

— Ладно, малыш, — засмеялась она, — я тебя понесу.

Аррамог пугливо вздрогнул, когда Тамир подняла его и сунула за пазуху, Но она уже бежала за своими спутниками.

Они шли по выжженной земле, под ногами похрустывали обгорелые ветки. Голые остовы деревьев вздымались к небу. Единственное уцелевшее дерево тлаа, усыпанное бело-розовыми цветами, неправдоподобно выделялось на фоне обугленных соседей.

Зифон остановился. — Надо же, одно природа все-таки пощадила. — Он понюхал цветы. — Похожи на розы.

— Поскачу вперед, а то вы тащитесь слишком медленно. — Котфа рванулся с места и скоро исчез вдали.

Его спутники пробирались по опаленной земле, гадая, в каком из деревьев могла сохраниться искорка жизни. Наконец впереди показалась зелень. Котфа прискакал обратно, чтобы проводить их к убежищу уорробо.

Высокая трава мягко льнула к ногам и скоро аромат цветов тлаа вытеснил запах гари. Они нашли ручей и жадно напились. Выяснив, какая пища съедобна для людей, уорробо принесли свежих плодов, и путники уселись на поросшей травой поляне. Какая-то ночная птица издавала печальный клич, на который издали отвечала такая же птица. Поднималась луна. Они уже засыпали, когда подошел Нанделип.

— Хорошо бы, вы остались с нами подольше, волшебник. Мы можем многому научить.

Зифон сел, опираясь на локоть. — Спасибо, только у нас своя цель. Тут выбирать не приходится. Похоже, все силы зла сорвутся с цепи, если мы не отыщем фигурку зебры с тремя горбами и не доставим ее в нужное место. У вас ее случайно нет?

— К сожалению, нет. А то она была бы вашей. Но я чувствую, как тьма протягивает над землей свои щупальца… Она становится все сильнее. Люди в черных камзолах с оранжевыми молниями не такие, как вы. У вас в глазах радость, а у них — только злоба. Они убивали наших малышей. Они — исчадия зла?

— Возможно. — Волшебник уселся, скрестив ноги. — Хотел бы я знать все ответы… Чем дольше иду, тем больше узнаю.

— Это самое лучшее, — зевнув произнесла Тамир и провалилась в сон.

— Значит, вы двое путешествуете вместе с уорробо Котфой. — Странная компания.

— В моем свитке говорится, что нас должно быть четверо. Не знаю, правда…

Кто-то схватил его за ногу, и он посмотрел вниз. В лучах луны темно-синий мех Аррамога блестел, высвечивая белую отметину на лбу.

— Я с вами, — решительно заявил он, вздернув голову.

Зифон улыбнулся и погладил пушистую спинку. — Извини, малыш, я оговорился. Нас четверо, и четвертый — маленький, но отважный лаарн, который помог нам создать мираж, принесший вам избавление.

Нанделип кивнул. — Рост — еще не главное. Мы сделаем все, чтобы вам помочь.

Тамир встала с первыми лучами солнца. Пока остальные не проснулись, она искупалась в ручье.

Путники наполнили бурдюки водой, а мешки продовольствием, и уорробо повели их по своей стране на юг. Постепенно растительность становилась все более скудной. Унана показал друзьям зеленые съедобные ягоды и другие, черные, которые вызывают напасть, на языке уорробо именуемую орецла. Говоря о ней, животные начинали стонать и выразительно тереть брюхо.

— Нужно запомнить, — сказала Тамир, пробуя зеленые ягоды.

Наконец уорробо остановились. — Дальше мы обычно не заходим, — пояснил Нанделип. — Вы нам напомнили, что мы — Хранители Огня. И вернули нас к жизни.

— А что вам известно о краях, которые лежат дальше? — спросил Зифон.

Нанделип нагнулся и лапой начертил на земле некое подобие карты. — Отсюда вам нужно идти вот в этом направлении. Говорят, где-то вдали раскинулось коварное море.

Прикрыв глаза от солнца, Тамир разглядывала близлежащие окрестности. — Это что, старое русло реки?

— Это Уллаваро, — объяснил Нанделип, прочертив еще одну линию. — Кое-кто говорит, что раньше море доходило досюда. Все, что осталось — русло из рыхлого известняка, прикрытого слоем земли. Дальше, у скал, вы увидите ручьи и известняковые пещеры. Остерегайтесь проглотных дыр, которые выталкивают или затягивают — они для вас опасны. Первый ориентир, который вам встретится — Илливар, развалины башни, давным-давно покинутой обитателями. Еще ее называют «место видений». Вот, это вам, — он вручил Зифону маленькую красную пирамиду.

— Тысяча благодарностей. — Зифон поклонился, вожак уорробо поклонился в ответ.

— Здесь вы всегда желанные гости.

— Я сложу в вашу честь песни, — добавил Унана.

Путники зашагали по высохшему руслу Уллаваро.

Уорробо долго махали им вслед, потом поскакали обратно.

Когда они скрылись из вида, Зифон обратился к Котфе:

— Ну что, превратить тебя в человека?

— Если сумеешь.

Зифон проделал все необходимые движения, пробормотал несколько слов — и вот Котфа снова человек!

— Добро пожаловать! — Тамир хлопнула его по спине. Котфа разглядывал себя, спеша удостовериться, что волшебство сработало. Он радостно рассмеялся, потянулся, потом трижды подпрыгнул на месте. — Хоть и не сразу, зато уж точно я!

Зифон полез в мешок и достал короткий нож с медной рукояткой.

— Вот, держи, может пригодиться, — сказал он, отдавая нож Котфе.

Тот несколько раз перебросил его из ладони в ладонь, приноравливаясь к новому оружию. — Славно опять иметь при себе нож, это значит, что я — свободный человек, — Он заткнул нож за пояс.

По очереди неся на руках Аррамога, они шли по широкому высохшему руслу Уллаваро. Земля под ногами была ровная и мягкая — приятное разнообразие после камней Грибба. Окрестности Уллаваро поросли колючим кустарником, в самом же русле попадались только редкие пучки жесткой травы. Берега круто уходили вверх, заканчиваясь зубчатыми утесами.

Солнце поднялось уже высоко, когда Зифон объявил привал. Утомленные путники растянулись на земле и жадно набросились на еду.

Тамир от души напилась воды из бурдюка, потом втянула в себя воздух и стала напряженно прислушиваться. — Похоже, там есть вода, — она махнула рукой в сторону соседнего утеса. — Пойду, взгляну, нет ли поблизости ручья. Хорошо бы смыть дорожную пыль. — И она направилась к скале, то и дело останавливаясь и прислушиваясь. Земля под ногами постепенно превратилась в светлый, как мел, песок.

Вдруг налетел бешеный порыв ветра и увлек Тамир вниз, прямо в толщу песка. Задыхаясь, она тщетно пыталась найти хоть какую-нибудь опору и наконец упала на спину на дно огромной ямы. Девушка закашлялась, отплевываясь от набившегося в рот песка, Сердце отчаянно колотилось. Она изо всех сил старалась унять охватившую ее панику. Наверху виднелось небо. Значит, удушье ей не грозит.

Друзья, рассеянно наблюдавшие, как Тамир уходит все дальше и дальше, потеряли ее из вида.

Откуда-то из-под земли донесся вопль: — Зифон, на помощь!

— Идем! — крикнул в ответ волшебник, лицо его напряглось. — Никак наш друг попал в одну из этих чертовых проглотных дыр…

Зифон и Котфа осторожно двинулись вперед, каждый раз примериваясь, прежде чем поставить ногу. Увидев в песке небольшое углубление, Зифон наклонился над ним.

Когда Тамир увидела над собой его лицо, из глаз ее брызнули слезы.

— Тамир, ты не ушибся? Там глубоко? — крикнул Зифон, стараясь разглядеть что-нибудь в темной дыре.

— Со мной все в порядке, — мысленным взглядом Тамир окинула себя с головы до ног. — Отделался парой синяков. Встряхнуло здорово, но все кости целы. — Она снова закашлялась, отплевываясь от песка. — Такое ощущение, что меня засосало в смерч. Пожалуй, я футах в пятнадцати от тебя. До чего надоело падать в ямы, — она чуть слышно рассмеялась.

— На стенах есть за что ухватиться? Тамир обследовала яму. Нога ее коснулась скелета какого-то зверька, которому ждать помощи было неоткуда, и девушка вздрогнула. И ни капли воды. Вдруг она ощутила невыносимую жажду. Попыталась опереться ногой о стену, но известняк крошился. Еще одна попытка — и тот же результат.

— Камень слишком мягкий.

Зифон нахмурился, силясь найти выход. — Что-нибудь придумаем…

— На этот раз никаких лиан не видно, — озираясь по сторонам, сказал Котфа.

— Кусок дерева, — хрюкнул Аррамог, указывая лапой на торчащую из-за кустов ветку.

Котфа опробовал ветку на прочность. Она оказалась вполне надежной. — Если привязать к ней веревку… — тут взгляд его упал на куст с колючими стеблями, похожий на кактус. — А потом обмотать конец вокруг этой штуки — она должна выдержать.

Зифон крепко-накрепко привязал веревку к длинной ветке и спустил ее конец в дыру.

— Достанешь, Тамир!

— Я подпрыгну, — отозвалась она. — Крепко держите?

Они ухватились за ветку, стараясь держаться на твердой земле.

— Готово, прыгай! — крикнул Зифон.

С первых двух попыток девушке не удалось поймать веревку. Наконец, на третий раз она ухитрилась обмотать конец вокруг запястья левой руки.

Котфа с Зифоном начали медленно и осторожно тянуть за ветку. Через несколько минут голова Тамир появилась над краем впадины. Друзья протащили ее через полосу рыхлого песка, пока она не оказалась на безопасном расстоянии от дыры. Зифон помог девушке подняться, и она, повинуясь внезапному порыву, крепко обняла его. — Я уж боялся…

Волшебник прижал ее к груди, но, заметив взгляд Котфы, отпустил, похлопав по спине.

— Извини. В вашем мире мужчины, наверное, не обнимаются, — сказала она, стараясь придать голосу хрипотцу

— Кто — как, не все, конечно… Я хочу сказать, в этом нет ничего плохого. К тому же, ты испугался. — Зифон слегка покраснел.

— Лично я предпочитаю обнимать женщин, — заявил Котфа. — Эх, будь сейчас рядом подходящая бабенка… Давненько уж я их не видывал.

Придя в себя, Тамир отряхнула пропыленный камзол, ожидая, пока Зифон отвяжет и смотает веревку.

— Спасибо, друзья, вы спасли мне жизнь.

— Хорошо, что ты не такой здоровый, как я, — пошутил Котфа. — А то пришлось бы попотеть.

— Не удивительно, что эти дыры называют проплотными.

— Вот и уорробо держатся от этих мест подальше, — заметил Котфа.

Аррамог подергал Тамир за штанину. — Хорошо, что мы тебя нашли.

По пути Зифон посвятил Котфу в их планы и порассказал спутникам кое-что о своем мире. Котфа, в свою очередь, рассказал, как в его деревне люди Лорда Нокстры чинили жестокую расправу над неугодными.

— И тогда я поклялся биться с негодяями мечом, шпагой — всем, что попадется под руку. Он просто чудовище — этот Лорд Нокстра.

— Сущее воплощение зла, — откликнулся Зифон. Тамир посадила Аррамога на плечо. — У меня такое чувство, что мы должны что-то сделать с Нокстрой, что это — часть нашей задачи. А вы как думаете?

Зифон вздохнул. — Жизнь казалась гораздо проще, когда я морил жуков да изредка выступал с фокусами в «Лосе» или на детских праздниках.

Время шло, путники шагали все медленнее. Наконец они остановились передохнуть в тени большого утеса.

Тамир оглядела окрестности в поисках башни Илливар, но так ничего и не увидела. Пожав плечами, она уселась и, расслабившись, прикрыла глаза. — Смотри-ка, Зифон, — вдруг воскликнула она. — Уж не башня ли это? — Она показала на вершину скалы.

Волшебник взглянул из-под руки — Не вижу ничего, кроме нескольких деревьев. На одном, кажется, сидит гриф.

Котфа старательно таращился вдаль, но увидел не больше Зифона.

Тамир встала, потом снова села. — Так не получается. Я вижу ее только сидя и, к тому же, полуприкрыв глаза. Она похожа на холм.

Аррамог прищурился. — Вижу большое и темное.

Зифон, а вслед за ним и Котфа уселись на землю и старательно зажмурились.

— Все равно ничего не вижу, — пожаловался Котфа. — Может, тебе показалось? Может, это мираж или столб пыли?

— Нет, не пыли, — возразил Аррамог.

— Я тоже ничего не вижу, разве что легкую дымку, — произнес Зифон.

— А может, мне только кажется. — Он встал. — Наверное башня находится где-то дальше. Думаю, нам пора продолжать путь, потому что… — он скрипнул зубами и скривился, — откровенно говоря, мы теряем время зря. Котфа встал и покачал головой. — Иногда ты изъясняешься довольно странно, но я согласен, что нам пора двигаться.

— Только не сейчас, когда он снова заговорил стихами, — засмеялась Тамир. — Это знак, что он не в своей тарелке и не ведает, что творит.

— Нет, правда?

— Чистая правда, — подтвердил Зифон. Прощальный подарок старины Бейнстока, свидетельствующий о его своеобразном чувстве юмора. Веди нас, Тамир.

Тамир помедлила еще несколько мгновений, сидя с полузакрытыми глазами. Потом встала — и призрачные очертания башни сразу растаяли. — Опять исчезла. Держим курс вон на то большое дерево, — Она указала на гигантское дерево с длинными пониклыми листьями цвета бронзы, свисающими до самой земли. За ним виднелось другое дерево, еще выше, его обугленные ветви тянулись к небу.

Стараясь держаться подальше от проглотых дыр, путники добрались до ближайшей желтоватой скалы, сложенной из известняка, потом перелезли с одного гребня на другой. Теперь Аррамог путешествовал, сидя в заплечном мешке Тамир. Из отверстия торчала его мордашка, глазки беспокойно бегали из стороны в сторону.

Перевалив через вершину хребта, Тамир опустила ношу на землю. Лаарн немного поразмялся и устроился перекусить в зарослях невысокой травы, пахнущей мятой.

Тут подоспели остальные, и вся компания снова попыталась разглядеть очертания башни. Ее туманный силуэт можно было увидеть лишь сильно прищурясь, и то не каждый раз.

Аррамог пристроился рядом с Тамир. — Теперь лучше, — сказал он, потирая брюшко.

Девушка улыбнулась. — Мята полезна для живота. Нелегко тебе приходится с нами — целый день трясешься в мешке.

— Опять идти?

— Боюсь, что так, — сказал Котфа, подхватывая зверька. — Теперь моя очередь. Постараюсь не очень тебя тормошить.

Солнце клонилось к западу. Путники шагали мимо шеренги густых деревьев. Земля была усыпана хвоей и светло-коричневыми, похожими на сигары, стручками. Минут через двадцать они добрались до большого дерева, которое Тамир выбрала в качестве ориентира, миновали его и остановились под соседним, голым, чьи ветви, словно костлявые руки, тянулись к небу, призывая невидимого Бога. Перед ними в беспорядке валялись каменные глыбы — прямоугольные, квадратные, круглые, треугольные.

— Трудно себе представить, чтобы это было творение природы, — заметил волшебник. — Как будто их вырубил из камня великан, а потом затея ему наскучила, и он отбросил поделки в сторону.

— Или здесь была площадка, где играли дети великана, — подсказал Котфа, поглаживая один из треугольников.

— Башня должна находиться вон там, только что-то я ее не вижу. Неужели мы сбились с пути? — Тамир вглядывалась туда, где по всем признакам полагалось стоять загадочной башне, но видела лишь гладкое место, окаймленное деревьями. Она прищурила глаза, и все заволокло туманом.

Зифон опустил мешок на землю. — Давайте отложим поиски башни на завтра. Бог свидетель, мы заслужили хороший отдых.

Глава 5

С наступлением рассвета загадка башни не прояснилась. Первые лучи утреннего солнца пробивались сквозь листву, рисуя узоры на геометрических каменных глыбах. Туман занавесил круглую поляну, где должна была располагаться башня. Он тек и клубился, то поднимаясь выше самых высоких деревьев, то снова съеживаясь.

— Ну и ночка! — пожаловался Котфа, потягиваясь. — Мне снилось, что по мне промчался черный жеребец. За ним — целый табун, и все лягали меня копытами. Странно, что на мне нет синяков! — сказал он, рассматривая свои руки.

Зифон достал из мешка ягоды и раздал друзьям. — А мне снились единороги, они скакали во весь опор и громко ржали. Их ржание походило на боевой клич. У одного из них рог сиял, как луч света. Ведь единорогов не бывает… или все-таки бывают?

Тамир быстро расправилась с ягодами. — Разное говорят… мне тоже снился единорог. Он то становился на дыбы, то опускал свой рог. Я проснулся, вцепившись вот в эту глыбу, похожую на звезду. Странная ночь…

— Единорог — острый рог, — произнес Аррамог, закончив щипать траву.

— Не исключено, что в твоих, словах таится важный смысл, — зевая, пробормотал Зифон, — только вот какой…

— Можно, конечно, махнуть рукой на башню и идти по руслу реки дальше, — сказала Тамир. — Только… у меня такое чувство, что Мы обязательно должны в нее попасть.

Зифон прищурился, вглядываясь в туман. — Я бы пошел, только вот в чем вопрос: боюсь, у меня может вырасти нос! — он сжал кулаки.

— Нос? — переспросил Котфа, недоверчиво глядя на волшебника.

— Снова шуточки Бейнстока, — прыснула Тамир. — Он начинает рифмовать — похоже, нам несдобровать!

Аррамог похлопал Зифона по ноге. — Башня! — сказал он, ткнув лапой куда-то в туман.

— Ну так что, пойдем в эту башню или будем искать день вчерашний? — проворчал Зифон. — Чертов Бейнсток, знал бы ты свой шесток!

— Пойду погляжу, может там все-таки есть что-нибудь твердое, — Котфа побрел сквозь туман, но так ничего и не обнаружил. Когда он пересекал поляну, мелькнула вспышка света и тотчас исчезла. — Я видел, как где-то наверху мигнул свет, — Котфа швырнул в туман палку. Раздался звук удара о что-то твердое.

— Должно быть, башня заколдована, — сказала Тамир, тронув Зифона за руку. — Ты можешь снять заклятие?

Тот пожал плечами. — Как видишь, я не могу снять заклятье даже с себя и перестать говорить стихами. Можно, конечно, попробовать. Он встал в двух шагах от стены тумана лицом на восток, прикоснулся указательным пальцем правой руки ко лбу, к сердцу, к левому плечу, потом к правому и произнес несколько слов, которые его спутники не расслышали. Держа в руке обруч, он обошел вокруг предполагаемой башни, окружив ее тусклым белым кольцом. Вернувшись на прежнее место, он стал к ней лицом и начертал в воздухе пятиконечную звезду. Туман висел, как ни в чем не бывало. Волшебник резко выбросил руку вперед.

Тамир затаила дыхание.

— Стена, — объявил он. — Все в порядке. Башня здесь. Просто мы ее не видим. Давайте поищем вход.

Остальные вслед за ним вошли в туман. Они почувствовали под руками стену, но видеть — не видели. Так медленно, шаг за шагом, они обошли вокруг здания. В стене были выступы и впадины, но никаких отверстий.

Котфа остановился. — Свет был наверху. Эх, будь у меня лестница… Он вернулся к нагромождению гигантских камней и обхватил руками один из треугольников. До боли напрягая мышцы, он старался сдвинуть его с места, но не тут-то было.

— Дверь! — хрюкнул вдруг Аррамог и хлопнул Зифона по ноге. Протянув лапу вперед, он ткнул куда-то в стену.

Волшебник присел на корточки и ощупал каменную кладку. На высоте трех футов от земли он наткнулся на едва ощутимую трещину. Она образовывала правильный прямоугольник.

— Ты прав, дружок. Но если мы и заночевали на великаньей площадке для игр, то навряд ли это дом великана. — Он продолжал исследовать поверхность, ограниченную трещиной, остальные молча ждали. Зифон налег плечом. — Где-то здесь должен быть замок…

Тамир достала отмычку. — Вот и пришло время испробовать мой талант. — Она провела рукой по трещине, следуя ее очертанию, потом отошла. — Вставить-то некуда!

Котфа потер нож о камзол. — У меня возникла мысль. Правда, может быть, несколько неожиданная.

— Как и все наше путешествие, — вздохнул Зифон. — Ну, и что же это за мысль?

— Один раб, который работал вместе со мной, был дока по части снов. Так он говорил, что бывают вещие сны. Нужно только уметь их разгадывать.

Тамир отошла от башни. — Я тоже слыхал. Единороги! Если вы есть где-нибудь поблизости, помогите нам! — крикнула она..

Зифон задумчиво нахмурился. — А что, если дело не в самих единорогах, а в том, что нужно стучать, колотить?

— Мы уже и так простучали всю башню, — покачала головой Тамир.

— Но не все разом, — заметил Котфа, засовывая нож за пояс.

— Что ж, давайте попробуем все вместе, — согласился волшебник. — Но раньше закройте на миг глаза и вообразите вокруг себя белое сияние.

— Это еще зачем? — осведомился Котфа.

— Для защиты. Одна из теорий Бейнстока. Нужно использовать любую помощь, какая только есть.

Они сгрудились вокруг трещины в стене, держа руки — а Аррамог лапы — наготове.

— Сейчас я скажу: раз, два, три, и мы разом начнем стучать, — предупредил Зифон. — Раз, два, три!

Дружно колотя по стене, все четверо пошли в обход башни и наконец вернулись к тому месту, где обнаружили прямоугольную трещину. Их разочарованным взорам предстал все тот же туман.

Аррамог потеребил Тамир за ногу, затем похлопал по трещине.

— Всем стучать здесь.

Они нащупали невидимую в тумане трещину и снова приготовились стучать. Зифон повторил команду: раз, два, три!

Все, как один, они дружно ударили по камню.

Дверь медленно и беззвучно отворилась внутрь.

Сжав в руке нож, Котфа пригнулся и скользнул в отверстие. За ним последовал Зифон, потом Тамир и, наконец, Аррамог. Все так же беззвучно дверь затворилась.

У Тамир запершило в горле от запаха сухих роз и сосновой хвои, к которому примешивался слабый аромат мускатного ореха. — Надеюсь, нам удастся выбраться отсюда, — пробормотала она, коснувшись руки Зифона.

Путникам понадобилось несколько минут, чтобы после яркого света глаза привыкли к густому полумраку. Они оказались в высокой цилиндрической зале без единого окна. Ни мебели, ни ковров — только гладкие серые стены. С потолка сочился призрачный свет. В этой зале ощущалась какая-то нереальность, как будто она служила переходом от внешнего мира к тайнам башни. Прямо напротив двери, извиваясь, круто уходила вверх винтовая лестница, напомнившая Зифону пожарную. Высоченные ступеньки, чуть ли не по два фута каждая, а перил вообще нет.

— Лезем наверх, ребята! — крикнул Котфа, направляясь к лестнице.

— Сначала проверь, прочные ли ступеньки, — предупредила Тамир, вслед за ним шагая через комнату.

— О выходе позаботимся после, — сказал Зифон, — если, конечно, кто-нибудь не хочет подождать здесь…

Тамир обвела взглядом помещение и поежилась. — Нет уж, спасибо.

Котфа поставил ногу на нижнюю ступеньку, влез на следующую.

— Если меня выдерживает, то остальных выдержит и подавно.

Аррамог просеменил через комнату и уставился на первую ступеньку. Она была гораздо выше его головы. Тамир подхватила зверька на руки.

— Держись крепче, у меня руки будут заняты. Зверек обхватил девушку передними лапами за шею и примостился у нее на плече.

Зифон стал взбираться по лестнице вслед за Котфой, последними лезли Тамир с Аррамогом. И все это время откуда-то доносился печальный напев флейты. Казалось, невидимый музыкант изливает свою тоску, но не в слезах, а в звуках.

— Такая музыка не по мне, — проворчал Котфа, — предпочитаю зажигательные мелодии, под которые можно спеть и сплясать. — Он подергал следующую ступеньку. — Будьте поосторожнее: слегка качается. — Но ступенька выдержала, и он полез дальше.

— Вся хитрость, Аррамог, в том, чтобы не смотреть вниз, — объяснила Тамир зверьку, который от страха крепко зажмурил глаза. — Лично я такие лестницы терпеть не могу и ни за что не стану смотреть, высоко ли мы забрались. — Пол был уже еле виден. Тамир последовала собственному совету и стала смотреть вверх, на следующие ступеньки.

Плач флейты звучал все громче, трели и переливы становились все неистовее. В них слышались то горькие рыдания, то безутешные жалобы.

— Сил больше нет это слушать, — сказал Котфа, вылезая на верхнюю площадку. Потом помог выбраться Зифону, Тамир и дрожащему, как осиновый лист, Аррамогу. Пока Тамир спускала Аррамога на пол, Зифон толкнул слабо светившуюся в полумраке дверь.

Музыка оборвалась. Дверь распахнулась настежь, пропуская путников в следующую комнату, и закрылась за ними так же беззвучно, как и та, внизу.

— Странное место, — произнес Зифон, осматриваясь.

Эта комната была не круглой, а прямоугольной и казалась длиннее, чем можно было ожидать, судя по размерам башни. С первого взгляда возникало впечатление, что по обеим стенам развешаны головы в масках. Потом стало ясно: одна стена сплошь зеркальная. Зато на противоположной щерятся разинутые пасти, злобно таращатся пылающие ненавистью глаза. Куда ни глянь — всюду жуткие, уродливые морды, роняющие черную слюну, страшилища из кошмарного сна.

— Ведь они ненастоящие, правда? — шепнула Тамир, схватив Зифона за руку.

Вокруг маски, похожей на голову Медузы, извивались змеи. Многие головы облаком ненависти и боли окружала тьма. Но среди этих злобных морд изредка попадались лица красивых мужчин и прелестных женщин. Их безупречные черты дышали весельем или задумчивостью, излучая гармонию и тепло. Некоторые маски напоминали головы зверей — тигров, львов, неизвестных рогатых и клыкастых животных, глазастые физиономии насекомых. Были здесь и морды собак и других животных — спутников человека. В некоторых сочетались черты людей и зверей.

У одной группы масок лиц вообще не было, только разные цвета, в том числе черный и белый. Вместо глаз, носа и рта — щели.

Мимо одних масок путники проходили, не останавливаясь, у других — задерживались. Наконец, собравшись в дальнем конце комнаты, они стали обсуждать, кому могло понадобиться столь странное убранство.

— Не могу понять, — покачал головой Котфа.

— Может, здесь проводили какие-нибудь ритуалы? — предположила Тамир.

— Или хозяин был любитель многолюдных костюмированных балов, — сказал Зифон, разглядывая устрашающую звериную морду. — Отличное место для праздника в канун дня всех святых.

— Всех святых? — Тамир озадаченно посмотрела на него и сразу же понимающе улыбнулась. — Это в другом мире?

— Это такой праздник, когда люди наряжаются в маскарадные костюмы. Некоторые стараются напугать друг друга, главным образом потехи ради.

— Что ж, маскарад — дело хорошее, — проговорила Тамир, а про себя подумала: «Мой, во всяком случае, покаудается» и едва заметно усмехнулась.

Котфа подошел к черным маскам, с которых безжизненно таращились выпученные глаза. — Знаете, кого они мне напоминают? Лорда Нокстру. У него глаза загорались только при виде пыток. Он до них великий охотник, и чтобы побольше воплей и крови.

Тамир остановилась у злобной маски. Косматые брови, спутанные волосы. — А этот — вылитый Мугва. Та же ухмылка. Ну и мерзкий же тип! Вот, оставил мне на память. — Она закатала рукав и погладила шрам.

Зифон взглянул на ее руку, потом на маски. — Эти маски наводят на воспоминания. Здесь не просто склад костюмов.

Едва он вымолвил эти слова, как из-за позолоченной маски выползла огромная бурая змея с косыми багровыми полосами на спине. Длиной она была футов шесть, а диаметром — не меньше шести дюймов.

От неожиданности друзья отшатнулись. Котфа и Тамир схватились за кинжалы и приготовились к обороне.

Змея проскользнула между Зифоном и его спутниками, поднялась на хвосте, так что голова ее оказалась вровень с его лицом, и прошипела:

— А что увидел здесь волшебник? Может быть, лица, которые он предпочел бы забыть?

— У каждого есть нечто такое, что он хотел бы забыть. Настоящее — вот что решает все. — Зифон отступил на шаг.

Тамир схватила Аррамога и посадила на плечо: вдруг змея решит им закусить.

Тварь снова зашипела, протягивая к волшебнику длинный раздвоенный язык. — В следующей комнате находится оракул. Он сможет, если пожелает, показать отражения того, что ждет вас впереди. Но войти вам удастся только в том случае, если вы поладите с прошлым и с этим залом масок. Что скажешь, волшебник? — Она опять зашипела, сверля Зифона взглядом черно-золотых, похожих на бусинки, глаз.

Тамир с Котфой подкрались поближе, нацелив кинжалы прямо в змеиную голову. Аррамог, примостившийся на плече у Тамир, ощерил острые зубы.

Зифон отступил еще на шаг. — Ты хочешь сказать, что битва предстоит мне, а не им?

— Ясное дело! — тело змеи ритмично покачивалось, словно повинуясь аккомпанементу невидимого заклинателя. Зифон почувствовал, что плавные движения змеи и ее блестящие глаза оказывают на него гипнотическое воздействие. Он отвел взгляд и повернулся к друзьям.

— Пошли-ка отсюда, нет снега покуда. Я драться не стану, иначе завяну. — Он скрипнул зубами.

Змея растянулась на полу. Зифон торопливо зашагал к двери, остальные — за ним. Он дотронулся до двери — взметнулись искры, руку кольнуло.

— Вот чертова вошь! Так легко не уйдешь… — Он постоял несколько секунд, кровожадно представляя себе такую картину: Бейнсток упал в огромную бочку с медом, к которой подбирается медведь.

Потом тяжело вздохнул и обратился к спутникам. — Отойдите в сторонку. — Вернулся и встал прямо перед змеей. Достал из кармана шарики, и в воздухе, поблескивая, закружился золотистый хоровод. Змея стала раздуваться. Вот вокруг волшебника, извиваясь, почти касаясь его ног, ползают уже сотни маленьких змеек.

— Вы только взгляните! — шепнула Тамир. Казалось, Зифон, заключенный в стеклянную клетку, вместе со змеями висит в воздухе на высоте нескольких футов от пола.

Змей становилось все больше. Они облепили стены, пол и потолок прозрачной клетки, которую удерживали на весу только летающие шарики да тусклое сияние, окружающее Зифона. Лоб его покрылся каплями пота, он изо всех сил старался сосредоточиться на шариках.

Мгновение — все змеи снова превратились в одну. И вот уже перед Зифоном не змея, а гигантский таракан.

— Многих моих собратьев ты убил, волшебник, — прошипел таракан.

Зифон ловко добавил к кружащимся шарикам еще один.

— Я говорю «волшебник», но этим словом можно называть самых разных людей, — продолжало чудище. — Что если твой волшебный дар не будет знать себе равных? Представь себе власть и славу истинного чародея. Все будут приходить к тебе на поклон. — Он слегка опустил голову и снова поднял. — Ты сможешь иметь почти все, что захочешь. Власть, могущество, безграничное богатство — и все это по первому желанию. А что сейчас? Твои фокусы неумелы, незатейливы, ненадежны, а сам ты — неуклюжий новичок.

Волшебник сжал зубы. Продолжая жонглировать, он обдумывал услышанное.

— Есть старая поговорка: не надейся поесть на дармовщину. Какую цену ты запросишь?

Тараканище ловко извлек из-под блестящего черного крыла свиток. — Твою подпись. Здесь сказано, что ты обязуешься творить волшебство на службе у его Тараканьего Величества.

Зифон усмехнулся — до него дошел весь комизм ситуации. — Не могу. Я связан обетом. Дал клятву Анонимному Жукомору убивать тараканов по первому же зову.

— Подпись или смерть! — вскричал таракан, распуская гигантские крылья, как будто собрался броситься в атаку. — Тебя и твоих спутников ждет страшная смерть. Еще никому не удалось выжить, отклонив предложение его Тараканьего Величества.

Зифон не шелохнулся. Шарики продолжали кружиться. Но было видно, что силы волшебника на исходе, лицо его стало пепельно-серым.

— Давайте попробуем передать ему немножко света, — прошептала Тамир.

Сосредоточив все свои помыслы на волшебнике, который был едва виден за бешено крутящимся вихрем шариков, она вместе с Котфой и Аррамогом старалась послать ему спасительный свет, которым они окружили башню.

Тараканище летал вокруг светового кольца, образованного шариками, пытаясь обнаружить брешь в защите. И вдруг из вихря шариков брызнул луч света и поразил чудовище. Таракан рухнул на пол и на глазах стал съеживаться.

Зифон бросил жонглировать и протянул к насекомому руку. С пальцев его срывались искры. — Ступай прочь, исчадие тьмы! — произнес он.

— Мы еще встретимся, — пригрозил таракан и исчез. Волшебник без сил рухнул на пол.

Свет в зале померк. Пол под ногами заходил ходуном, да так, что Тамир и Котфу отбросило к зеркальной стене. Маски с грохотом полетели на пол.

С трудом поднявшись, они стали пробираться туда, где в последний раз видели Зифона. Сжимая в руках кинжалы, друзья осторожно подкрались к нему, и тут в комнату стал пробиваться слабый свет.

Стеклянная клетка бесследно исчезла, а вместе с ней и змеи. Зифон лежал на полу.

Тамир пощупала его запястье. — Пульс слабый, но он жив. — Она достала из кармана небольшой шероховатый кристалл. Взяв его одной рукой, она положила другую Зифону на плечо и постаралась дышать в такт его дыханию.

— Ты так лечишь? — спросил Котфа.

— Да. — Она поводила кристаллом над телом волшебника, несколько раз обвела вокруг сердца.

Аррамог наблюдал за ней, потом подобрался ближе и, положив лапу на неподвижное тело, попробовал поделиться с Зифоном своей энергией.

— Надо бы вынести его из этого проклятого места, только, пожалуй, трогать его пока небезопасно. — Котфа обтер платком лицо Зифона и принялся беспокойно мерять шагами комнату.

В дальнем конце открылась дверь, из нее появился старик в сером балахоне с капюшоном.

— Можно перенести его сюда, — мягко сказал он. — Здесь есть место для отдыха. Может быть, когда он очнется, оракул заговорит.

Котфа с Тамир подняли Зифона, который так и не пришел в себя, перенесли его в соседнюю комнату и положили на выступавшую из пола розовую плиту.

Здесь было светлее, чем в зале масок. В переливчато-блестящем полу отражались розовые стены. Мерцающие струи воды вздымались вверх и падали в розовую мраморную чашу фонтана, поблескивающую золотыми искрами.

За ним высилась зеркальная стена. Высокие розовые свечи в медных подсвечниках лили мягкий свет.

— Вода фонтана очень освежает, — сказал старик. — Пейте без всяких опасений. За этой дверью — бассейн. Для путников приготовлена чистая одежда. Вы находитесь в палатах оракула.

Тамир поспешила к фонтану, чтобы наполнить бурдюк и смочить платок. Тем временем старик удалился через дверь, ведущую в зал масок. Девушка омыла лицо и руки волшебника. Как только вода коснулась его лица, он слабо застонал и медленно открыл глаза.

— Где я?.. И как сюда попал? — пробормотал он, ловя взгляд Тамир.

Девушка сжала его руку.

— Ты победил, старина! — воскликнул Котфа. — Задал жару этому змею или таракану, в общем, этой нечисти.

— Твое волшебство удалось, — добавила Тамир. — Теперь мы в палатах оракула. Ну-ка, выпей.

Она поднесла к губам Зифона бурдюк, Котфа тем временем поддерживал волшебника сзади. Зифон жадно напился, и на лицо его стал возвращаться румянец.

Тамир с тоской подумала о бассейне. Вот бы смыть дорожную пыль… Но если она хочет продлить маскарад, нужно проделать это без свидетелей.

— А где тараканище? — спросил Зифон.

— Исчез, — успокоила его Тамир, — причем весьма эффектно: стены ходили ходуном, маски с грохотом падали на пол. А ты без чувств рухнул ничком. В общем, волшебство сработало.

— Вот оно что. — Зифон слабо улыбнулся и сделал большой глоток из бурдюка. — Вкус какой-то необычный.

— Он сказал, что можно еще и искупаться. Зифон медленно направился к двери, на ходу снимая одежду. — Фантастика! — воскликнул он. — Вы, ребята, тоже должны попробовать.

Котфа не нуждался в уговорах. Он сбросил одежду и ринулся за волшебником. Тамир заметила, что ноги у него такие же мускулистые, как и руки. Но при всем при том она решительно отдавала предпочтение волшебнику.

— Иди к нам, Тамир! — позвал Зифон. — Вода просто отличная.

— Я подожду, пока вы вернетесь. Вдруг оракул решит заговорить, а здесь никого не будет.

Аррамог искоса взглянул на нее, но мужчины никак не отреагировали. Они наслаждались теплом искрящейся, тонко благоухающей воды.

Вскоре оба появились, облаченные в темно-синие штаны и камзолы. На левом плече у каждого красовалась белая звезда.

— Теперь моя очередь. Пойдем, Аррамог. — Тамир подхватила свой мешок и вошла в дверь, лаарн — за ней. Девушка разделась и погрузилась в теплую воду. — До чего же хорошо! — Она вымылась с головы до пят и сразу ощутила, что всю усталость как рукой сняло. — Иди же, Аррамог, попробуй, это не обычная вода!

Аррамог нерешительно топтался на краю бассейна.

— Я не дам тебе утонуть. Просто у меня такое чувство, будто все мы обязательно должны окунуться в эту воду. — Она протянула руку, и Аррамог, зажмурившись, плюхнулся в воду. В следующее мгновение он обнаружил, что вполне может держаться на плаву. Они немного поплескались, потом Тамир вылезла и закуталась в мохнатое розовое полотенце, лежавшее на стуле.

Аррамог выбрался вслед за ней и, отвергнув предложение Тамир вытереть его полотенцем, принялся энергично отряхиваться. С его синей шубки полетел дождь капель, и Тамир поскорее ушла в нишу, где была устроена гардеробная. На вешалке висели одеяния всех фасонов и расцветок. Она замерла перед тонким, голубым с золотом платьем — как раз ее размер! Потом надела синие штаны и камзол, что висели рядом. И на платье, и на камзоле левое плечо украшала белая звезда. Платье же свернула и спрятала в мешок.

Вскоре все они уже сидели у фонтана и смотрели в зеркало. Сначала они видели только свои отражения. Мгновение — и картина изменилась. Перед ними — бурные волны, вздымающиеся почти до самого неба. Потом они увидели темное отверстие и маленьких человечков, пробирающихся через песок или грязь. За ними — лев, он широко разинул пасть, ощерив острые клыки.

Вдруг комнату наполнил зычный голос:

— Алчность льва ненасытна. Ищите единорога. Пещеры Ктафы. Оникс в руке женщины убьет лебедя. Звезды предупредят об опасности. Спешите со всех ног!

Голос затих — и снова в зеркале отражаются только четверо путников.

Глава 6

Они подождали несколько минут на случай, если оракул вдруг пожелает сказать что-нибудь еще, потом пошли обратно через зал масок, стараясь не наступать на разбитые головы, лежащие на полу.

Когда стали спускаться вниз по лестнице, Аррамог снова пристроился на плече у Тамир. В пропахшем розами воздухе почувствовалось дуновение свежего ветерка. Низкая дверь, через которую они проникли в башню, теперь была распахнута настежь. Друзья выскочили наружу и бросились к деревьям. Там они остановились и оглянулись назад.

Ни башни, ни тумана — ничего, кроме обломков скал, которые, скорее всего, громоздятся здесь испокон веков.

Тамир перевела дух. — Мы правда были в башне, или все это — маски, оракул — нам только привиделось?

— Должно быть, большинство прохожих видят одни скалы, — задумчиво покачал головой Котфа. — Теперь понятно, почему вожак Уорробо назвал это место развалинами. И все же он предполагал, что мы сможем найти здесь что-то важное.

— Да, это не похоже на мой мир, — проговорил Зифон. — Может быть, в этих развалинах осталась душа и мы пробудили ее? Он потянулся за бурдюком и отпил глоток — Вода, во всяком случае, настоящая.

Тамир пощупала рукав камзола, потом звезду на левом плече. — Одежда тоже настоящая. И звезды. Интересно, что имел в виду оракул: что эти звезды помогут нам избежать опасности или что мы должны ориентироваться по какой-то небесной звезде?

— Оракулы всегда любят говорить загадками. — По спине у Зифона пробежали мурашки. — Я уже сыт по горло этим местом. Если оракул прав, нужно искать пещеру или яму на карте, но слов «пещеры Ктафы» он не обнаружил. — Пойдем на восток.

Тамир бросила прощальный взгляд на Илливар. — Сколько же времени мы там пробыли? Когда мы входили, утро только начиналось, и сейчас тоже раннее утро. Неужели мы провели там целые сутки?

Волшебник задумался. — Возможно, это все то же утро. Может быть, башня стоит на таком месте, где время не существует. Правда, это только моя догадка.

Тамир взглянула на пушистого зверька, семенящего рядом с ней, и рассмеялась. — Вот еще одна память о нашем приключении. — Она показала на левое плечо Лаарна. — Раньше у тебя этого пятна не было.

Аррамог склонил голову к плечу. — Белая отметина! А все твое купание… — недовольно хрюкнул он.

— Да это же не пятно, а звезда, как у всех нас. Остальной-то мех остался темно-синим, как и был!

— Это особый знак илливарского оракула, — произнес Зифон, наклонившись, чтобы получше разглядеть пятно. — Совершенно правильная пятиконечная звезда.

— Глядите-ка! — Тамир оттянула ворот камзола, обнажив левое плечо. — У меня звезда не только на камзоле. — Зифон и Котфа обнаружили у себя на плечах такие же отметины.

— Значит, у каждого по звезде, — успокоился Аррамог.

— У меня, друзья мои, есть отметины похуже, — сказал Котфа. — Вдобавок ко звезде еще и шрамы. Я однажды чуть было не сделал себе татуировку парусника. Жаль, мужик, который этим занимался, куда-то запропастился. Как вы думаете, пещеры далеко отсюда?

— Эх, будь у нас лошади… — мечтательно произнесла Тамир. — Послушай, Зифон, почему бы тебе не помочь нам? Что будет, если мы опоздаем?

Зифон вздохнул.

— Пожалуй, ты прав. Нужно спешить.

— Ты просто не представляешь, как быстро мы домчались бы верхом!

Не слушая ее, Зифон достал голубые шарики и начал жонглировать.

— А вы, друзья, все вместе думайте о пещерах Ктафы. Аррамог боязливо прижался к Тамир. Она взяла его на руки и ласково сказала, стараясь придать голосу уверенность, которой сама вовсе не ощущала:

— Так будет куда быстрее, чем на лошадях, малыш. Мы просто прыгнем вслед за ним через кольцо. «И, хотелось бы надеяться, окажемся там, где нужно, — добавила она про себя, — а не где-нибудь посреди океана». Тут девушка спохватилась и постаралась сосредоточиться на пещерах Ктафы.

Теперь шарики кружились совсем по-другому: сначала косо отлетали в сторону, потом взмывали высоко в небо, отбрасывая ослепительные блики. Вот жонглер поймал их и опустил руки. В воздухе повисло сияющее кольцо.

— За мной! — крикнул Зифон и прыгнул в него.

Тамир с Котфой бросились следом. Они приземлились в лесной чаще на заросшей травой поляне и некоторое время сидели, озираясь по сторонам. Поляну окаймляли высокие деревья с грубой ноздреватой корой. Их могучие ветви с узкими светло-зелеными листьями склонялись до самой земли. Котфа прихлопнул мошку, усевшуюся ему на руку. Где-то вдали птица, печально окликала кого-то на своем непонятном языке.

Котфа вскочил и пошел по краю поляны, раздвигая густые ветви. — Что-то я пока не вижу никакой пещеры. Может, ты опять промахнулся?

Зифон с Тамир тоже встали. Аррамог продолжал безмятежно щипать травку.

— Так я и знал, что этим кончится, — произнес волшебник, разводя ветви на другой стороне поляны.

Тамир усмехнулась.

— Ты сначала осмотрись, а потом уже переживай. Зифон вздохнул и подошел к следующему дереву.

— Куда ни глянь — везде глухомань.

Тамир расхохоталась, а волшебник свернул влево и снова уперся в заросли. — Опять я в лес, как медведь, залез! — Он остановился и обернулся к Тамир. — Как флюгер, верчусь — что за дикая гнусь!

— Постой-ка! — Тамир хлопнула себя по лбу. — Ведь я когда-то слышал сказку про пещеры Ктафы. Только что же в ней говорилось?

И вот, пока она силилась припомнить сказку, чьи-то жилистые руки раздвинули поникшие ветви, и, опираясь на посох, на поляну вышел старик.

— Уж не собираетесь ли вы наведаться в пещеры? Я бы на вашем месте ни за что бы туда не пошел. Даже на спор. — Лицо у него было сморщенное, нос крючком, седые космы падали на плечи. Мутные глаза налиты кровью, но взгляд острый, пристальный.

— Тебе что-нибудь известно о пещерах? — спросил Котфа. — О пещерах Ктафы?

— Как же, как же, — ответил старик опираясь на посох. — Кое-кто зовет их и так. Гиблое место. Странные дела там творятся.

— А сам-то ты там бывал? — осведомился Зифон. Старик помотал головой.

— Вот еще! Да я бы и за мешок золота туда не пошел. Говорят, в пещерах водятся духи умерших. А я не хотел бы раньше времени составить им компанию. С годами начинаешь все больше ценить жизнь.

— Наверное, ты прав, — осторожно произнесла Тамир, поглаживая левое плечо.

— То-то и оно, — продолжал старик. — Начинаешь ценить деревья и голубое небо, и рыбалку на речке. Это куда лучше, чем лежать под землей. Да и для здоровья полезней.

— А не знаешь ли кого, кто побывал в этих пещерах? — спросил Зифон.

— Дайте-как передохнуть чуток, — сказал старик, усаживаясь на травку. Остальные расселись вокруг. — Знавал я троих молодцов, вроде вас. Они искали приключений, и забавы ради отправились туда, хоть их и отговаривали. Потом люди слышали странные звуки. Они заглядывали в пещеру, но увидеть — ничего не увидели. А соваться дальше — до такого безрассудства никто не дошел. Это случилось — чтоб не соврать — лет двадцать тому назад.

— И никто из них не вернулся? — поинтересовался Котфа, почесывая левое плечо.

Старик развел руками.

— Может, они, конечно, и вышли, а потом покинули город… Только больше их никто не видел.

Тамир нахмурилась.

— И что же, с тех пор никто там не бывал?

— Ну, разве что две деревенские девчонки. Тамир подвинулась ближе.

— И они тоже исчезли? Старик помолчал.

— Да нет, они как раз вышли, да только перепугались до полусмерти. Даже говорить об этом не хотят. Похоже, то, что там скрывается, гибельно только для мужчин. Может, там ведьмы или русалки, — Он захихикал над собственной шуткой. — Только больше туда никто не ходит. В такие места лучше не соваться. Приключения — приключениями, а жить-то всем хочется! Лучше посиживать себе да посматривать, что творится вокруг.

— А где вход? — спросил Зифон, поднимаясь.

— Да тут, поблизости. Из него идет что-то вроде сияния. Может, камни поблескивают, может гнилушки светятся, а может, еще что-нибудь.

Старик поднялся. Тамир и Котфа тоже встали.

— Неужто вам, молодым, больше делать нечего? Вот я в молодости все больше за девчонками приударял. Немало их у меня было. — Он снова захихикал. — Ступайте-ка лучше туда, — он указал палкой на северо-восток. — Эта дорога ведет в город. Там славная гостиница, и служаночки очень сговорчивые — ну, словом, вы меня понимаете, — он подмигнул.

— А пещеры в какой стороне? — не отступал Зифон.

— На другом краю поляны. — Старик подошел к дереву с облезшей корой и указал палкой на метку, вырезанную, должно быть, много лет назад. Она была похожа на заглавную букву Н со слегка наклоненной перекладиной. Знак — не из лучших, — заметил он. — Если уже решили, так идите от этого дерева все прямо и прямо. Я уже говорил, что найти вход нетрудно. А мне пора. Если передумаете, поставлю всем выпивку в трактире — Старик помахал рукой и зашагал по дороге, которая, по его словам, вела в город.

— Если уж он так решительно настроен против пещер, — сказала Тамир, — зачем тогда крутится так близко от входа? Что-то он мне не нравится.

— Мне тоже. — Волшебник взъерошил темные волосы. — Кто знает, на чьей он стороне. Уговаривать гораздо легче, чем сражаться. Хотя, вполне возможно, он всего-навсего безобидный селянин, решивший прогуляться.

Котфа погладил зарубку на дереве. — Я-то не имел бы ничего против сговорчивой служаночки из гостиницы. Мне жизнь монаха-затворника совсем не по нутру. Эх, завалиться бы сейчас в постель с бабенкой…

— Я тебя понимаю, — сказал Зифон. — Будь у нас время… Вот справимся со своими приключениями, тогда уж…

— Ну-ну! — Тамир так и не удалось скрыть в голосе нотку враждебности.

— Не могу понять, почему пещеры особенно опасны для мужчин. Может, это просто здешние слухи?

— Есть только один способ проверить — слазить туда самим, — предложил Котфа, махнув рукой в сторону дерева.

— А вдруг там ловушка? — Тамир коснулась черной рукояткой своего кинжала. — Я могу пойти вперед, на разведку.

— Старик ведь сказал… — хрюкнул Аррамог.

Тамир кашлянула.

— Мы с Зифоном посильнее тебя, — заиграл бицепсами Котфа. — Будет лучше, если вперед пойдем мы. — Он сжал зубы и взялся за нож.

— Не стану же я драться с вами за право идти первому, — возмущенно проговорила Тамир. — Мы с Аррамогом подождем здесь на случай, если вам понадобится спасательная команда.

Она решительно уселась, прислонившись спиной к дереву, а Котфа с Зифоном углубились в лес.

— С тобой безопаснее. — Аррамог свернулся рядом с ней, явно собираясь вздремнуть. — Ты — женщина. Другие знают?

— Этот вопрос никогда не вставал, — засмеялась девушка и сорвала травинку. — Зифон наверняка не взял бы меня с собой, знай он, что я женщина. Вот я и не стала с ним купаться.

Аррамог зевнул.

— Мне легче. Хочу быть мужчиной — и я мужчина. Хочу иметь детей — и я женщина.

— Так ты можешь изменять свой пол, когда захочешь?

— Если постараюсь.

— Вот здорово! — Она обдумала такую перспективу. — Очень удобно. А сейчас ты кто — мужчина или женщина?

— Мужчина. Отдохну — в пещере буду женщиной. — Аррамог снова зевнул и закрыл глаза.

Тамир сидела, не сводя глаз со спящего зверька, Потом, выругав себя за любопытство, встала и принялась расхаживать взад-вперед, то и дело оглядываясь на тропинку.

Минут через двадцать Аррамог проснулся. — Готово. Буду спасать Зифона и Котфу.

— Что, ты уже женщина?

— Ну да, как и ты.

Тропа, ведущая к пещерам Ктафы, была едва заметна. Пришлось продираться сквозь сухие ветки, что загораживали путь. Густая листва свисала пологом, заслоняя солнечный свет. В воздухе плыл мягкий звук, похожий на далекий колокольный звон. Аррамог принюхался.

— Пещера близко.

Тропинка упиралась в заплетенную лианами скалу. Зелень совсем недавно раздвигали, кое-где даже разрубали. Значит, вход где-то здесь.

— Смотри, — сказал Аррамог, показывая на что-то блестящее.

Тамир подняла с земли один из серебряных шариков, которыми Зифон обычно жонглировал. — Раньше он их никогда не ронял. Должно быть, оставил, как метку. Будет нам вместо свечи.

Держа шарик перед собой, она осторожно вошла в пещеру, сгибаясь, чтобы не задеть нависающий потолок. Серые стены тускло светились. Проход довольно круто спускался вниз, заканчиваясь огромной пещерой. Фантастические нагромождения, отливающие то кораллом, то золотом, то бирюзой, свисали с потолка, вздымались с пола.

— До чего же красиво! Вот этот, — она показала рукой, — напоминает мне бородатого старика. Видишь нос? А эти складки и волны похожи на хрустальный занавес. Наверное, Зифон с Котфой тоже проходили здесь.

Пол был неровный, и Аррамог шел впереди: его когтистые лапы легко одолевали препятствия.

Тамир остановилась, залюбовавшись маленьким прудиком с прозрачной водой. На дне его лежал светящийся камень. — Жемчужина! — пробормотала Тамир, достала его и сунула в карман.

Снова донесся нежный звон, но на этот раз он звучал, как обрывок мелодии.

— Вот! — сказал Аррамог. — Еще одна метка. — Он махнул лапой в сторону очередного серебряного шарика,

Тамир подняла его.

— Странно, Зифон бросает серебряные шарики. Ведь у него есть другие, куда менее ценные. — Нахмурившись, она посмотрела на шарик, как-будто ожидая от него ответа. Но на нее глядело лишь собственное искривленное отражение.

Эта метка находилась рядом с аркой, ведущей в другую галерею — высокую, с перистыми сталактитами, свисающими с потолка. Звенящая музыка лилась все громче.

— Может быть, они пошли на звук, — тихо сказала Тамир.

Аррамог остановился так внезапно, что девушка чуть не налетела на него.

— Что случилось?

Лаарн уставился на что-то невидимое Тамир. Тут она ощутила покалывание в левом плече и быстро присела. — Что с тобой, Аррамог? Говори же!

— Там боч-ла, темные! — Маленькое тельце дрожало.

— Вроде стражников Лорда Нокстры?

— У боч-ла нет тел.

— Давай-ка спрячемся за сталагмитом — вон за тем, большим!

Они бросились к каменной глыбе и притаились за ней. Тамир сжимала в руке серебряный шарик, который привел их сюда, как-будто это был могущественный талисман.

Всю галерею окутала тьма, но то был не мирный ночной мрак, а мрак хаоса и кошмарных видений. Вместе г, ним в подземелье вполз запах тления. Казалось, к ним, обшаривая все вокруг, тянутся щупальца каких-то бестелесных созданий. Но Тамир они так и не коснулись.

Когда боч-ла проходили мимо, девушка осмелилась украдкой взглянуть на них. На мгновение они показались ей высокими черными людьми. Прозвучал легкий смешок — и боч-ла исчезли в том направлении, куда лежал путь Тамир и Аррамога.

— Ушли… — прошептала Тамир. — Только бы Котфа не затеял с ними драку! Мне знакомо это имя — боч-ла. Стражи хаоса. Когда я плохо себя вела, домашние грозили запереть меня в темной комнате вместе с боч-ла. Я была совсем маленькой и ужасно боялась.

Аррамог заглянул в галерею. — Нужно искать Зифона.

— Ты прав. — Музыка, смолкнувшая при появлении боч-ла, снова зазвенела в воздухе. Проход резко изогнулся. Они вошли в пещеру с красновато-коричневыми стенами, Размерами она уступала предыдущей. Сталактиты и сталагмиты здесь тоже были мельче, тоньше и напоминали густое оперение какой-то грациозной птицы. Входящих в эту пещеру из темного прохода встречало теплое приветливое сияние.

В дальнем углу в озерцо впадал прозрачный ручеек. Остановившись перед ним, Тамир потянулась к воде, но вдруг ощутила укол в плечо как раз под изображением звезды. Она резко отдернула руку.

— Вода — не тронь, — кинувшись к ней, крикнул Аррамог.

Тамир приподняла серебряный шарик, чтобы получше осветить озерцо. Все дно и прилегающий выступ скалы были усеяны костями. Люди и животные пили эту воду и… погибали.

— Ядовитая! — Тамир рассматривала кости на дне. — Похоже, они лежат здесь уже давно, уже крошиться начали. Вот этот скелет, должно быть, принадлежал собаке. — Смертоносное местечко! Слава Богу, наших друзей здесь нет.

Они вернулись в галерею и, убедившись, что боч-ла не видно и не слышно, пошли дальше. Звенящая музыка становилась все громче, все прекраснее и волшебнее, она манила и завораживала. Еще несколько мгновений — и они добрались до ее источника.

— Друзья! — прошептал Аррамог, заглядывая в пещеру.

Котфа и Зифон неподвижно сидели на краю озера, глаза их остекленели, взор потух. Посередине озера вздымалась скала, а на ней сидела прекрасная обнаженная женщина. В ее лице и теле не было ни малейшего изъяна, кожа матово светилась, как бледный мрамор. Единственным покровом служили длинные темные волосы, змеившиеся до самой талии.

Мешки лежали рядом с путниками. Нож Котфы и серебряные шарики волшебника валялись тут же, на камнях.

— Ну же, — призывал со скалы чарующий голос, — вы так долго ждали. Придите же ко мне, мои милые! — Женщина раскрыла объятия, и ее пышная грудь предстала во всей красе.

Зифон и Котфа ступили в воду — и фигура на скале вдруг ужасно изменилась. Прелестная женщина превратилась в мерзкое извивающееся чудовище — щупальца хватали воздух, из пасти торчали острые клыки, по подбородку стекала слюна. Страшилище источало такую едкую вонь, что Тамир чуть не задохнулась. — Зифон, —. тихонько позвала она.

Но волшебник не слышал. Его рука рассеянно поглаживала звезду на плече, глаза же были прикованы к разлегшемуся на скале чудовищу, чей мелодичный голос звучал столь призывно. Щупальца тем временем тянулись все ближе.

— Ко мне, прекрасные воины! Вас ждет пир. — Чудище облизнуло губы длинным языком, как будто предчувствуя славное блюдо. Рядом, на скале, высилась гора костей — останки прежних гостей, прежних пиров.

— Они не видят, кто она на самом деле, — прошептала Тамир. — Но ведь Зифон-то разбирается в заклятьях и превращениях. Ты только взгляни на них: точь-в-точь верные псы, прибежавшие на зов хозяина!

Зифон с Котфой уже по пояс погрузились в воду. Они подходили все ближе и ближе к скале. Вот щупальца уже почти дотянулись до них! Но тут течение отбросило мужчин обратно к берегу страшилище мгновенно превратилось в черного лебедя. Зифон и Котфа не отрывали от него глаз. Какой бы облик не принимало чудище, пение его лилось, не прекращаясь ни на миг.

— Это все музыка… Послушай, Аррамог, чары властны над ними, потому что они — мужчины! Что же дет лать? — Тамир заломила руки, потом спохватилась и сунула их в карманы.

— Оракул! — подсказал Аррамог. — Женщина убьет лебедя ониксом.

Тамир нащупала ониксовую рукоятку кинжала. Навряд ли им можно сразить чудовище…

Прячась за сталагмитом, они подползли поближе. Тем временем превращения шли своим чередом. Красавица обернулась мерзким чудовищем, потом — лебедем.

Как бы подобраться еще ближе к скале, чтобы поточнее прицелиться? И даже если это удастся, как выбрать нужный миг?

— Аррамог, — чуть слышно шепнула Тамир, — сейчас я метну кинжал и, надеюсь, не промахнусь. Со стрелами, во всяком случае, у меня всегда получалось неплохо. Но сначала, пожалуй, нужно собрать серебряные шарики. Тебя они, скорее всего, не заметят. Придется тебе носить их во рту.

Лаарн медленно подполз к скале, близ которой были разбросаны светящиеся шарики, и по одному перенес их Тамир.

Она спрятала шарики в карманы и неподвижно села, представляя перед глазами мишень для стрелок и цель, которая когда-то помогла ей выиграть серебряную цепочку. На этот раз бы не промахнуться…

Превращения все продолжались. Вот красавица снова обернулась чудищем. Опять Зифон и Котфа совсем рядом с ним.

Аррамог дотронулся до руки Тамир, потом до кинжала. — Метай хорошенько!

Вот чешуйчатая лапа почти коснулась лица Котфы — и снова набежала волна. Она отнесла мужчин немного назад, но они по-прежнему стремились добраться до скалы.

— Давай! — скомандовал Аррамог, как только чудище превратилось в величавого лебедя.

Тамир встала, отвела правую руку назад и со всей силы метнула нож.

Кинжал попал в цель. Лебедь на миг замер. Потом исторг пронзительный вопль, смертельный стон и упал. Из раны хлынула темная кровь, и наступила тишина. Пение сирены смолкло.

— Зифон, Котфа! — Тамир позвала мужчин, которые ошеломленно озирались по сторонам, как-будто очнулись от глубокого сна.

— Тамир! — Зифон встретился с ней глазами, и взгляд его стал более осмысленным.

Девушка бросилась к берегу озера и протянула одну руку ему, другую — Котфе. — Вылезайте скорее из воды, вот так!

Зифон с Котфой переглянулись, видимо, не понимая, что происходит, но послушались.

Тамир подняла нож Котфы и заткнула за пояс. И тут внезапно услышала в отдалении тихий смех и заметила на стенах пещеры мигающий свет.

— Боч-ла! — предупредил Аррамог, стукнув волшебника по ноге, чтобы вывести его из забытья. — Прячься!

Тихий смех все приближался. Тамир дернула Зифона за руку.

— Вот черт, бесполезно. Придется мне попробовать, Аррамог, сосредоточься на мысли о лесе. Зифон, Котфа, думайте о лесе!

— Да, да, лес… — Зифон потер глаза.

Тамир вынула из кармана серебряные шарики и подбросила в воздух один, за ним еще два. Первый она уронила, но все-таки ей удалось исполнить простейший номер, когда в воздухе находились одновременно четыре шарика. Она представила себе окружающий пещеру лес. Прервав жонглирование, девушка заметила, как в пещеру вползает черная тень. Но в воздухе уже повисло мерцающее кольцо света.

— Прыгайте! — приказала она Зифону и Котфе и толкнула их в спину. Потом схватила Аррамога и бросилась в кольцо.

Глава 7

Тамир приоткрыла один глаз, затем второй, надеясь увидеть голубое небо и деревья. Но вместо них вокруг вздымались каменные стены. Значит, они по-прежнему в пещерах Ктафы. Тамир лежала на мягкой зеленой матерчатой подстилке. Зифон с Котфой еще не проснулись.

Стены пещеры, выпукло округлявшиеся к потолку, покрывали нарисованные пейзажи: деревья, трава, цветы, птицы, звери, пшеничное поле. Наверху скалы слегка искрились, создавая мягкое освещение. Выхода нигде не было видно.

— Хорошо, что удалось вообразить хоть нарисованный пейзаж, — пробормотала Тамир, обращаясь к Аррамогу. — Видно, художник любил природу. Взгляни-ка, Аррамог! — Она указала на маленькую нарисованную мордочку, выглядывающую из высокой травы. — Похоже, кто-то из твоих сородичей.

Аррамог подобрался поближе к картине. Тут проснулся Зифон и медленно принял сидячее положение.

— Я чувствую себя полным идиотом. А еще назывался волшебников. — Он взъерошил волосы. — Подумать только — попался на простейшее колдовство, играющее на природных инстинктах, да так, что чуть не спятил!

Котфа встал и потянулся. — Не хотел бы я пережить все снова.

— Я как-будто наблюдал со стороны за тем, что происходит, но не мог и пальцем пошевелить, — продолжал Зифон.

Аррамог похлопал волшебника по руке. — Все прошло.

Зифон рассмеялся и оглядел пещеру. — Должно быть, это мне урок, чтобы впредь я был поскромнее. Как мы здесь очутились?

Тамир вынула два шарика, подбросила их в воздух, но не поймала. — Я ухитрился управиться сразу с четырьмя. Сам не знаю, как мне это удалось. Надеялся, что мы окажемся в лесу, подальше от этих проклятых пещер.

Зифон приподнял бровь. — Оказывается, у тебя есть таланты, о которых я и не подозревал. — Он обнял девушку за плечи и на миг прижал к себе. Но тут же вспомнил о том, что нужно искать выход, и стал простукивать стены.

Котфа последовал его примеру. — Вот что я вам скажу, — ухмыльнулся он, — в следующий раз при встрече с какой-нибудь красоткой непременно буду помнить, что внутри может прятаться чудище! Хорошо еще, Тамир, что на тебя заклятье не подействовало.

Тамир слегка покраснела. — Просто Аррамог умеет изменять свой пол. Наверное, это нам и помогло.

— Ты шутишь? — Котфа уставился на зверька.

— Чистая правда, — с достоинством заявил Аррамог,

— И кто же ты сейчас?

— Женщина. Так безопаснее. Они хитрее.

Котфа покачал головой. — Не могу себе представить — взять и превратиться в девчонку! Да еще в самый неподходящий момент, — он засмеялся, продолжая осматривать разрисованные стены. — Ни окон, ни дверей — только коврики на полу. — Он ощупал свой пояс. — Мой нож… куда же он подевался?

Тамир протянула ему кинжал. — Я так и знал, что рано или поздно ты его хватишься!

Взяв у нее нож, Котфа поднес его к свету, погладил лезвие ладонью. Потом протянул обратно. — Возьми, ведь свой ты потерял, спасая нас.

— Нет, — возразила Тамир, — я найду себе другой. Зифон обнаружил у стены вазу и перевернул ее вверх дном, но она оказалась пуста. Тогда он подошел к Тамир, которая разглядывала изображение на стене.

— Лев смотрит прямо на меня. Не хотел бы я померяться с ним силой. — Тамир невольно отшатнулась, потом снова подошла и ощупала голову нарисованного зверя, потом тело.

— Что-нибудь нашел? — спросил Котфа.

— Похоже, выход есть. Смотри… рядом с лапой льва. Это замок. — Она обвела пальцем очертания квадрата, поставленного на угол. Потом достала отмычку и принялась за работу.

Через несколько минут раздался щелчок, и дверь распахнулась. За ней находилась сокровищница. Повсюду высились груды золотых и серебряных монет, драгоценных камней — какие только бывают на свете. Аррамог вскочил на высоченную гору золотых монет и съехал с нее вниз. — А это — как звезды, — весело промурлыкал лаарн, повесив себе на шею бриллиантовое колье.

— Такое мне и во сне не снилось! — Тамир надела на палец кольцо с граненым изумрудом, потом сняла и взяла узкий кинжал с блестящим серебряным клинком и выложенной изумрудами рукояткой.

— Столько не истратить и за две жизни! — пробормотал Котфа. В одной руке он сжимал золотую цепь с медальоном, в другой — меч искусной работы. — Не иначе, военные трофеи.

— Кто знает! — усмехнулся Зифон, продолжая перебирать сокровища. — Жаль, ничего похожего не трехгорбую зебру здесь нет… — Тут взгляд его привлек серебряный обруч. С одной стороны в него был вделан большой кристалл. Волшебник поднял его.

— А вот и корона! — воскликнул Котфа, водрузив себе на голову великолепный золотой венец, усыпанный рубинами. — Король Котфа, повелитель всего, на что ни упадет взгляд! Как по-вашему, звучит? Лорд Аррамог, дарую вам высокий титул… Или вы в данный момент леди Аррамог? — Хохоча, он коснулся кончиком меча головы зверька, который примерял янтарные, жемчужные и бриллиантовые ожерелья. В ответ лаарн ударил лапкой в маленький золотой гонг.

Котфа принялся сгребать драгоценности в мешок, предварительно выбросив из него одежду и остатки еды. Карманы он тоже набил до краев. Его спутники медлили, не в силах оторвать глаз от несметных сокровищ, подбирая то одну вещицу, то другую.

Наконец Аррамогу наскучила эта забава. — Слишком много. Время идет.

— Ты прав, малыш, — согласилась Тамир. — Мы здесь слишком задержались.

— На это можно купить все, что душа пожелает, — проговорил Котфа.

— Что толку, если не удастся отсюда выбраться. Драгоценностями не наешься и не напьешься. Нужно взять только то, что сможет пригодиться. Я беру обруч.

Тамир заткнула за пояс кинжал с изумрудами и взяла пригоршню золотых монет. И еще гонг — по просьбе Аррамога. Котфа оставил при себе меч и тоже прихватил золота.

— Вот что я вам скажу, — изрек он, бросив корону на груду самоцветов. — Будь я хозяином такого богатства, ни за что не оставил бы его в таком месте, где любой прохожий может утащить все, что ему приглянется.

— Я бы поставил стражу, — согласилась Тамир. — Замок — не преграда.

Зифон протянул обруч по направлению к стрельчатой двери. Кристалл помутнел. — Там, снаружи, кто-то есть… или что-то.

Он отступил и наткнулся на груду серебряных монет. Они со звоном посыпались вниз, обнажив человеческий скелет. Костлявые пальцы сжимали алмазный венец. — Надо отсюда выбираться. Тамир, держи кинжал, а ты, Котфа, меч. Попробую сотворить охранное заклятье. Представьте себе, что вокруг нас сияет белый свет…

В правой руке он держал обруч. Левой взялся за резную ручку двери и потянул на себя.

Все ощутили легкий укол в плечо, там, где были звезды. Когда они переступили порог, возникло такое чувство, как-будто со всех сторон их что-то толкает, давит, пригибает к полу. Каждый вздох давался с трудом. Сначала ничего не было видно. Казалось какая-то плотная масса заполнила проход, не давая сделать ни шагу.

— Незваные гости! — раздался оглушительный голос, громом прокатившийся по пещерам.

Давление все нарастало, и, наконец, совсем притиснуло их к земле. Зифон поднял над головой обруч, из кристалла вырвался сноп искр. Тьма стала рассеиваться, гнет — постепенно ослабевать. Скоро путники смогли подняться на ноги. Перед ними возвышался великан. На лице его блуждала злобная ухмылка.

— Прими свой истинный облик! — приказал Зифон, вложив в слова всю свою силу.

Великан стал на глазах съеживаться, менять очертания и, наконец, превратился в тщедушного человечка ростом не больше четырех футов. У него были острые ушки, кожа переливалась всеми оттенками зелени. Злоба его, однако, ничуть не уменьшилась — он так и подпрыгивал на месте, готовый лопнуть от ярости. С рук и ног стекала липкая розовая слизь. Скоро вокруг путников, почти касаясь их ног, застыла большая розовая лужа.

— Сильное у вас волшебство! — пронзительно выкрикнул он. — Значит, вы не из боч-ла — они боятся моей слизи.

Тамир смерила его взглядом. — У нас с боч-ла ничего общего.

— К тому же, мы не бросаемся на людей просто так, за здорово живешь, — добавил Зифон. — Ты кто — страж сокровищ?

Их противник вздохнул. Слизь перестала течь, а ее остатки на земле понемногу растаяли. — Я Ортлон лесной эльф. Эти пещеры наводят тоску, печаль и дурные мысли. Я привык к земле, где дует свежий ветерок, где солнце золотит воду. — Голос его звучал мечтательно.

— Зачем же ты сидишь здесь? — спросила Тамир.

— В лесу болтают разное, — снова вздохнул он. — Вот мне и захотелось увидеть сокровища, которые, как я слышал, хранятся здесь с незапамятных времен. Думал, проберусь потихоньку, прихвачу пару побрякушек — и обратно.

— Не тут-то было, — сказал Котфа, усаживаясь на обломок скалы.

— От боч-ла никому не уйти. Я нашел сокровищницу, а они — меня. Ну, и заперли в соседней комнате. Вот я и нарисовал на стенах всякую живность, чтобы совсем не спятить. Потом страж умер, и они заставили меня занять его место. Эта розовая дрянь начинает всякий раз сочиться, когда я злюсь или страдаю. — Эльф показал на розовую привязь, один конец которой обвивал его шею, другой был накрепко привязан к железному кольцу, вделанному в каменную стену. — Когда-нибудь они дернут слишком сильно — и место стража опять освободится. — Он снова вздохнул, глаза его заблестели. — Когда вы приоткрыли дверь, я краешком глаза увидел сокровища. Вот красотища-то… Золота — не сосчитать!

Тамир заглянула в проход. — И часто боч-ла здесь бродят?

— Да нет. Они сотворили розовую слизь, но сами к ней не подходят, чтобы случайно не притронуться.

— А ты знаешь, где выход из этих чертовых пещер? — грозно спросил Котфа, размахивая мечом над самой головой эльфа.

Тот потрогал полоску розовой слизи, обвивавшую его шею. — Знаю, если все осталось, как было. Я только и мечтаю, как бы отсюда выбраться, да видно, меня вызволит только смерть.

— Если ты нас не обманешь, мы, возможно, сумеем тебе помочь, — произнес Зифон.

— Что вы, что вы, я стану вашим смиренным и покорным слугой. И буду говорить одну чистейшую правду. Помогите мне, умоляю… — В глазах Ортлона стояли слезы.

Одним взмахом Котфа перерубил липкую привязь, прикрепленную к стене.

Эльф вскрикнул. Потом расправил плечи и глубоко вздохнул, но сразу же закашлялся. — Шея! — прохрипел он. Слизистый ошейник душил его. Тамир разрезала слизь кинжалом, и эльф, застонав, упал на землю. Достав из кармана кристалл, Тамир опустилась на колени рядом с лежащим Ортлоном и стала медленно водить камнем над телом эльфа.

— Гонг! — подсказал Аррамог.

— Слушаюсь! — она достала из мешка маленький гонг, и звере. к ударил по нему лапкой.

Ортлон пошевелился, потом сел и протер глаза.

— Мне показалось, что гонг зовет меня на весенний праздник. Откуда он у вас?

— Нашли в сокровищнице.

— Вот оно что…

Тамир вручила гонг эльфу. — Вот, неси. А вдруг он поможет тебе найти верный путь!

Ортлон прижался к нему щекой. — Он напомнил мне обо всем, что я утратил. Вдруг он и вправду поможет? Ты пойдешь за мной, волшебник?

Зифон пожал плечами. — У нас нет другого выбора. Но если ты нас куда-нибудь заведешь, тебе грозит кое-что похуже, чем розовая слизь.

— Например, помрачение ума, — ответил Ортлон. — Я учту. Ступайте за мной. — Он зашагал по проходу, обходящему сокровищницу слева.

Пол был ровный, ширина прохода составляла не меньше шести футов. Стены покрывала светящаяся плесень. Они шли быстрым шагом минут двадцать.

— Впереди тупик! — Котфа вышел вперед и ткнул в стену мечом.

— А ведь ты, Ортлон, говорил, что знаешь, где выход.

— Прошло много времени, — эльф боязливо покосился на меч. — Я правда так думал.

— Есть ведь и другие способы перемещаться в пространстве, — Котфа выжидательно взглянул на Зифона. — Правда, я в них ничего не смыслю.

Тамир сунула руки в карманы. Когда девушка вынула их обратно, даже в тусклом свете пещеры было видно, как она побледнела. — Но ведь они были, правда же, были! Я потерял серебряные шарики. Наверное, выронил в сокровищнице…

— Можно вернуться, — с готовностью предложил Ортлон. — Там столько сверкающих драгоценностей!

— Нет! — ответил Зифон. — Пусть они будут платой за то, что мы взяли. Это подтверждает мою теорию о том, что на дармовщину поесть никогда не удается. А ты, Ортлон, я гляжу, так и не избавился от тяги к сокровищам?

Эльф нахмурился. — Я?.. нет. Это сильнее меня. Сверкающее золото, горящие в ночи рубины — они так и стоят у меня перед глазами… Нет! — он топнул ногой. — Зачем пленнику сокровища? И все же… Что-то так и тянет меня туда. Клянусь богами, я ненавижу их, ненавижу!..

— Ты не можешь нас вести.

— Не оставляйте меня! — эльф прижался к темной сырой стене. — Я должен избавиться от вечной пытки! Вы не можете представить, что это за ужас. — Лицо его исказилось от волнения, с рук закапала розовая слизь. — Лучше погибнуть, чем вернуться назад!

Котфа поднял меч и отсек сочащуюся слизь. — Видишь, стала течь медленнее. Тебе нельзя волноваться.

— Дыши поглубже, — посоветовала Тамир. — И постарайся успокоиться.

Ортлон взял себя в руки. Даже со стороны было видно, каких усилий ему это стоило. Постепенно гнев и волнение улеглись, дыхание выровнялось, и розовая слизь перестала сочиться.

— Смотри-ка, на этот раз она текла у тебя только с рук. — Котфа в последний раз перерубил липкие нити и повесил меч на пояс.

— Умоляю, позвольте мне пойти с вами, — упрашивал Ортлон. — Одному мне не справиться, я слишком слаб. Или пронзите меня мечом. Лучше мгновенная смерть, чем пытки боч-ла. — Он обнажил грудь и закрыл глаза.

— За тобой нужно как следует приглядывать, — решил Зифон.

— А вдруг он, как приманка, приведет к нам боч-ла? — с сомнением покачал головой Котфа.

— Пусть идет с нами, — сказала Тамир. — Когда сокровища будут далеко, его знание пещер может нам пригодиться. А ты что скажешь, Аррамог?

— Ортлон пойдет

— Вот спасибо! — эльф воспрянул духом. — Я сразу дам вам знать, если меня снова потянет к сокровищам.

Зифон нахмурился. — Ты просто невыносим. Учти, тебе дается испытательный срок. Посмотрим, может быть, обруч поможет нам выбраться отсюда.

Они вернулись к развилке, откуда Ортлон завел их в тупик. Левый проход был ниже, только Аррамог и Ортлон могли бы идти по нему, не сгибаясь. Правая галерея была и шире и выше. Из нее доносился шум текущей воды.

Зифон протянул обруч вперед, по направлению к правому проходу. Кристалл потемнел, цвет его стал дымчато-серым. Когда же Зифон повернул обруч влево, из кристалла так и брызнули сверкающие лучи.

— Идем налево! — волшебник согнулся и стал пробираться по проходу. Вдруг мимо него прошмыгнул Аррамог. — Пойду впереди!

— Вот и отлично.

— Я прикрою тыл, — вызвался Котфа. — Так будет удобнее присматривать за Ортлоном и следить, чтобы за нами никто не увязался.

Проход становился все уже и уже. Обруч сиял по-прежнему ярко, но стены смыкались все теснее, а потолок навис так низко, что даже Ортлону пришлось согнуться в три погибели.

От скрюченной позы спину у Тамир нестерпимо ломило, но она молча кусала губы, понимая, что Зифон и Котфа испытывали еще большие неудобства. Девушка вспомнила, как в детстве во время игры ребятишки заперли ее в тесном шкафчике. На нее нахлынули давно забытые ощущения: темнота, страх, чувство, как-будто стены сжимаются и вот-вот задавят ее насмерть. «Спокойно, на этот раз ты не одна! — напомнила она себе. — Зифон нас обязательно вызволит. — Она чувствовала, как сердце колотится все быстрее. Руки похолодели. — Говори же, — приказала она себе, — скажи хоть что-нибудь!» — Как ты думаешь, Ортлон, где мы сейчас?

— Не знаю, никогда не бывал в таком тесном проходе.

— Послушай, Зифон, может, нам попробовать другой путь?

— Я уже ползу на четвереньках, пожаловался Котфа.

Зифон взглянул на обруч. — Интересно…

Тут земля задрожала, вокруг посыпались камни, настоящий град камней, намертво завалив проход позади. Путники кашляли, задыхаясь от пыли. Тамир вздрогнула и невольно схватила Зифона за руку. Он ответил рукопожатием.

— Теперь выбора не остается.

— Аррамог, — позвала Тамир. — Как там впереди — не лучше?

Ответа не последовало.

— Аррамог! — снова позвала она.

Лаарн торопливо приблизился. При свете кристалла было видно, что его темно-синий мех припорошен пылью.

— Узко. Повороты. Придется ползти. Потом шире. Чистая вода.

— Надеюсь, мы пробьемся, — сказала Тамир. — Не люблю закрытых помещений. Давайте поползем, если ничего другого не остается. Я полезу первым: ведь я меньше, чем вы с Котфой. — Она зажмурила глаза, стараясь отогнать картину: проход превращается в гробницу. — Аррамог, держись поближе ко мне.

— Но ведь я еще меньше, — заявил Ортлон. — Может быть, мне удалось бы расширить проход.

Тамир с отвращением представила себе, как она задохнется в розовой слизи, случись эльфу разволноваться или разозлиться.

— Все вперед, — заторопил Аррамог. — Не ждать!

— Нет уж, Ортлон. Первым пойду я. И дело во всем не в том, что я тебе не доверяю. — Она поползла на четвереньках, стараясь двигаться как можно быстрее. В ноздри заползал запах сырой земли. Земля, камни и затхлый запах пещеры, где уже Бог знает сколько лет не бывало живой души.

— Ты здесь, Аррамог? — позвала она.

Пара блестящих глазенок взглянула ей в глаза. — Здесь. Ляг. Ощупай камни. Впереди поворот.

«Пусть только все это кончится — больше никогда не полезу в пещеру, — думала Тамир. — Останусь наверху, где можно смотреть, слушать, вдыхать свежий воздух… » Хватает ли здесь воздуха? Она не могла понять. Не нужно об этом думать. Нельзя впадать в панику. — Аррамог, я застряла!

— Нагнись пониже. Хватайся за корни.

«Воздуха вполне достаточно, — убеждала она себя. — Я спокойна. Дышу нормально. И вовсе я не застряла, можно двигаться дальше». Протискиваясь мимо корней по изгибу тоннеля, она вспомнила о своей единственной удачной попытке выступить в качестве жонглера.

Прошли минуты или часы, а Тамир показалось, что целая жизнь, и вот, наконец, она вползла в пещеру. Девушка распрямилась, потом помогла выбраться Ортлону. Пока он вытаскивал остальных, она напилась из озерца сполоснула пыльное лицо и волосы. Затем села и прислонилась к стене.

Глава 8

Остальные тоже напились из озерца и присели отдохнуть у стены. Котфа беспокойно ерзал на месте, поглядывая на свисающие с потолка игольчатые наросты. — У меня такое чувство, будто за нами кто-то следит.

— Боч-ла? — эльф напрягся, но розовая слизь больше не появлялась.

— Взгляните! — Зифон указал на стены.

Их покрывали старые, кое-где стершиеся от времени рисунки: коровы, быки, лошади, львы, какие-то незнакомые животные с закрученными рогами. Шествие возглавлял вставший на дыбы единорог; рог его сверкал серебром.

Волшебник подошел поближе. — Кто знает, может быть, мы — первые, кто их увидел за долгие века!

— И не удивительно, — ввернул Котфа. — Лично я не приспособлен для того, чтобы ползать меж камней по тесным норам.

Тамир отошла в дальний угол пещеры, где на двух сталагмитах покоился большой плоский камень. — Похоже на алтарь. — Она потрогала камень — гладкий. Над алтарем виднелось изображение странного существа. Круглые совиные глаза, пристально глядящие сквозь отверстия маски, орлиный клюв, волчьи уши, львиные клыки и хвост. Торс покрывала звериная шкура. Рядом застыла черная пантера. — Может быть, эти глаза следили за тобой, а, Котфа?

Котфа подошел к девушке, — Хорош, ничего не скажешь! Представляешь, встретить такого темной ночью? — Интересно, что это? — размышлял Зифон. — Изображение неизвестного божества? Может быть, для того, чтобы доказать свою доблесть, нужно было пробраться по тоннелю? И если воин достигал этой пещеры, наградой ему служило посвящение.

— Или жертвоприношение, — заметила Тамир. — Я-то считаю, что этот тип — колдун.

Ортлон залез на камень, чтобы получше рассмотреть картину. — Это сделали не боч-ла. Они способны только разрушать. — Взгляд его упал на землю, и вдруг он задышал часто и прерывисто. — Что-то сверкает… Должно быть, сокровища! — бессвязно залепетал он. Соскочив с камня, эльф упал на колени у подножия алтаря и стал руками рыть землю.

Аррамог присоединился к нему, пустив в ход когти.

— Интересно, что же там: золото, алмазы или рубины? — Глаза Ортлона засверкали от воодушевления. Он грубо оттолкнул лаарна. — Ну-ка, пусти! Я сам… Хочу взять их в руки, прижать к себе! — С его пальцев снова потекла розовая слизь, окружая кольцом то место, где ему привиделся блеск сокровищ. Аррамог отскочил.

— Ну-ка отойди, Ортлон! — приказал Котфа, держа наготове меч. — Убирайся прочь, чтобы я смог отрубить эту чертову мерзость.

— Нет-нет, не надо! Она мне не мешает. Я непременно должен найти эту прелесть, которая так чудесно блестит! — захныкал эльф.

Котфа нагнулся и отшвырнул Ортлона прочь. — Посиди-ка тут и приди в себя. Видать, ты еще не совсем избавился от этой отравы.

Эльф бился, как в лихорадке, не в силах отвести глаз от блестящего предмета. Тамир встала перед ним, загородив собой картину. — Ты пробрался через тоннель, теперь успокойся. Учти, меч у Котфы очень острый.

Эльф глубоко вздохнул, прикрыл глаза и затих. Котфа одним взмахом отсек слизь, и она растаяла.

— Не сердитесь, я думал, что безумие прошло…

— Похоже, не совсем. Посиди здесь, а мы пока посмотрим, из-за чего ты так разошелся.

— Я побуду с ним. — Котфа встал напротив Ортлона, держа в руке меч. — Не думал, не гадал, что мне придется нянчиться с ками-то эльфом!

Слизь у подножия статуи исчезла, и Аррамог возобновил прерванную работу. Наконец на свет появилась маленькая золотая пирамида со стороной дюйма в три, теплая на ощупь.

Тамир поставила ее на камень-алтарь. Зифон достал из кармана красную пирамидку, которую ему дал вожак уорробо, и поставил рядом.

— Размер такой же! — пробормотала Тамир. — А это значит…

— Что трехгорбая зебра может появляться по частям, — докончил за нее волшебник.

— Для вас это важно? — спросил эльф, выглядывая из-за спины Котфы.

— Может помочь в схватке с боч-ла и силами тьмы..,

— Звезда колется! — Тамир потрогала рукой плечо. — Нам грозит опасность! — Она резко обернулась, но не увидела никого постороннего.

— Прячьтесь! — скомандовал Зифон, схватил пирамидки и нырнул за ближайший сталагмит. Котфа поднял Ортлона и бросился к каменной глыбе. Тамир с Аррамогом распластались за сталагмитами, служившими опорами для алтаря.

По стенам запрыгали тени. Пещеру наполнил запах тлена.

— Не высовывайтесь из-за камней, — шепнул Зифон. — Я попробую их обмануть, сделать так, чтобы они нас не заметили. Только сидите тихо, слейтесь с камнями, а если боч-ла вас коснутся, не подавайте вида. — Он сосредоточился, взмахнул обручем и замер на месте.

Часть стены, покрытая натеками, пришла в движение. Каменные кристаллы зашевелились и посыпались на пол. Там, где только что свисал каменный занавес, зияла чернота.

На мгновение в пещере повисла тишина, потом прокатился тихий смешок. Путники замерли, боясь вздохнуть. Из черного отверстия в пещеру вползала еще более густая чернота. Ее вездесущие щупальца обшаривали каждый камень, каждую щель. Запах тлена все усиливался.

Тамир заставила себя не шевелиться, хотя от неудобной позы одна нога у нее совсем онемела. Уж лучше онеметь, чем умереть. Она видела, как Котфа напрягает мышцы рук. Должно быть, ему тоже приходится несладко… Черное щупальце поползло по камню, за которым он прятался, коснулось его ноги. Котфа передернулся и, забыв о предупреждении волшебника, выскочил из-за камня, размахивая мечом.

— Не собираюсь терпеть, когда меня лапают какие-то мерзкие твари! — Он занес сверкающий меч. Чернота отступила на несколько шагов и тут же преобразилась. На Котфу надвигались тринадцать черных воинов, каждый размахивал мечом.

Котфа нанес удар прямо в сердце ближайшего из противников. Воин отшатнулся, но не упал. Лицо его оставалось совершенно бесстрастным. Можно было подумать, что ему на нос села муха: это ему слегка досаждало, но не причиняло никакого вреда.

Боч-ла остановились, как будто получили неслышный приказ.

— Верни то, что мы ищем, — раздался глухой голос, доносившийся как будто издалека. — Верни, пока тебя не изрубили на куски! — по воздуху пронесся легкий смех.

Котфа вскочил на камень, его мускулистое тело темным силуэтом выделялось в тусклом свете, наполнявшем пещеру. — Клянусь глазом Актара, вы не получите от меня ничего, кроме моего меча!

— Молчи, глупец! Боч-ла не сражаются со слабыми.

— Сейчас вы на своей шкуре почувствуете слабость моего меча! — крикнул Котфа.

Тамир не могла понять, действует ли еще волшебство Зифона. Его самого она едва могла разглядеть. Похоже, они все еще неотличимы от камней. Боч-ла сосредоточили все силы на Котфе.

— Ну же! — рявкнул глухой голос.

Как только Котфа взмахнул мечом, вокруг его шеи обвилась цепь, потом сильно натянулась. Он выронил меч и. схватился за цепь, стараясь освободиться.

— Ты будешь выполнять наши приказания, как и все, кто вторгается в пещеры Ктафы. — Натяжение цепи слегка ослабло. — Так где же оно?

— Что — оно? — спросил Котфа. — Если меч, так я его выронил.

— Его нашли, — произнес глухой голос. — Через столько лет! Мы должны завладеть им и уничтожить! Если ты нам не скажешь, тебе конец!

Цепь снова натянулась. Напрасно Котфа пытался ее сбросить.

Зифон неслышно поднялся. Он казался огромным, как гора. Из левой руки, сжимавшей золотую пирамиду, вылетали сверкающие лучи. В правой он держал обруч. Кристалл сиял кроваво-красным огнем, осыпая врагов слепящими искрами.

— Прочь! Ступайте отсюда! — загремел голос Зифона, громом прокатившись по пещере, так что свисающие с потолка нити кристаллов мелко задрожали.

Боч-ла отошли от Котфы на несколько шагов. Он застонал, потом упал и затих. Было видно, что он еще дышит. Черные воины наступали на волшебника, который вертелся волчком, окружая себя силовым кольцом.

— Прочь! Убирайтесь прочь! — выкрикивал он. — Это место — священное!

— То, что мы ищем, у тебя! Брось свое дурацкое волшебство! — Глухой голос звучал нетерпеливо, почти просительно. — Отдай пирамиду — и ты свободен!

— Не выйдет! — крикнул Зифон.

— Что ж, мы подождем, — проговорил голос. — Ведь ты смертен, волшебник. Силы твои истощатся, и ты устанешь.

Тамир сжимала рукоять кинжала. Как помочь друзьям? С губ Котфы сорвался сдавленный стон, и девушка, прячась за сталагмитами, стала подкрадываться к нему. Она подергала цепь, обвивавшую шею Котфы, потом взялась за кинжал. Разжать бы хоть одно звено!

— Зифон простер к ним руки и, указывая на Котфу, чуть слышно произнес какие-то слова. На миг дождь искр прекратился. Тамир убрала кинжал, и звенья цепи распались сами собой. Шея Котфы на глазах становилась все длиннее, покрывалась шерстью, уши вытягивались.

Превратившись в уорробо, он так резко вскочил на ноги, что Тамир, как пушинка, отлетела в сторону. Потом ударил лапой ближайшего боч-ла и сбил его с ног. Завидев, что на него наступает следующий, уорробо, опершись на хвост, вонзил в противника когти мощных задних лап.

Тамир подхватила меч Котфы и отступила на прежнее место, за алтарь. «Что толку зря махать мечом, — решила она, — даже Котфе это не очень-то помогло». Совсем другое дело — страшные удары когтистых лап уорробо. Уже несколько черных тел распростерлось на земле. Уорробо свирепствовал, как разгулявшаяся стихия. Назвать Котфу слабаком, поставить его на колени — значило нанести удар его мужскому достоинству. Но даже самый сильный уорробо не может сражаться без отдыха, еды и питья. Боч-ла остается одно — выжидать своего часа. Лицо Зифона застыло от напряжения. Он сосредоточен до предела, его силовое кольцо неуязвимо для врага. Стоило кому-то из боч-ла подойти слишком близко как Зифон тотчас касался его обручем. В воздухе противно запахло тлеющим мусором.

Обруч и пирамида освещали изображения животных, глядевших со стен пещеры. Вот бизон, из спины у него торчат копья. «Сначала образ, форма, потом — живое существо», — зазвенели в ушах у Тамир слова, некогда услышанные от Зифона. Он говорил что-то в этом роде, создавая облик уорробо для Котфы: будто бы в следующий раз превращение пойдет легче.

Что же делать, если нельзя пустить в ход ни кинжал, ни меч? Тамир осмотрелась по сторонам. Земля, камни, обломки сталактитов. Она подняла булыжник, запустила в темную фигуру и снова нырнула под алтарь. Послышался звук упавшего камня, но никакой реакции со стороны предполагаемой жертвы не последовало.

— Тамир! — донесся тихий голос откуда-то снизу. Из углубления в каменной стене блеснули два ярких глаза. Аррамог подкрался к ней и спросил:

— Как помочь? Когтями? — он вытянул мягкие лапки. Девушка покачала головой. Она заметила Ортлона, который так и лежал, скрючившись, в том же положении, в каком его застало появление боч-ла. Оттого, что враги находились так близко, эльф трясся всем телом. Тамир потихоньку подобралась к нему.

— Не трусь, Ортлон, — шепнула она. Эльф дрожал, в глазах его застыл ужас.

— Ну-ка, Ортлон, разозлись как следует! Ведь раньше у тебя это здорово получалось. Пусть все остатки этой розовой дряни разом выйдут из тебя!

— Не могу, — еле слышно проговорил эльф.

— Заклинаю тебя всеми богами, твоей собственной душой и царством эльфов: разъярись посильнее, чтобы нам выбраться отсюда! Ты должен нам помочь, Ортлон!

— Не знаю, получится ли у меня… Это приходит само собой. — На лице его, сменяя друг друга, мелькали то страх, то сомнение.

— Неужели они так и не понесут наказания за все твои муки, за многолетнее заточение на пороге сокровищницы?

— Нет, этому не бывать! — Ортлон выпрямился, гордо расправив плечи. Одной рукой он взял ладонь Тамир, другой коснулся мохнатой головки Аррамога. — Жизнь моя не очень удалась. Может быть, со смертью повезет больше. — Он взобрался на алтарь и пронзительно закричал: — Эй, боч-ла, исчадия тьмы! Ненавижу вас и презираю! Да нападут на вас чума, холера и прочие недуги! Прочь отсюда!

— Ты покинул сокровищницу, страж, — раздался глухой голос. — А ведь она полным-полна сверкающих драгоценностей. Мы отдадим их тебе, только вернись на свой пост.

— Ненавижу вас всеми фибрами своей души! И все царство эльфов вас тоже ненавидит! — Ортлон протянул руки по направлению к боч-ла, и с кончиков его пальцев потекли густые струи розовой слизи.

— Тебе от нас не уйти! — пригрозил глухой голос, но, как только слизь подступила к боч-ла и коснулась их ног, они, один за другим, стали отступать. От них повалил пар, черные воины таяли прямо на глазах.

— Бриллианты, рубины, жемчуга, золото, — соблазнял голос. — И все это — твое! Ты не посмеешь отказать боч-ла! — Они продолжали отходить, но пока удерживали площадку у входа, откуда так внезапно появились.

Ортлон бушевал и неистовствовал по-прежнему. «Сколько времени ему удастся продержаться? И сколько еще розовой слизи у него в запасе? — размышляла Тамир. — Что бы еще придумать?» — она обернулась и взглянула на стену позади алтаря. Казалось, совиные глаза колдуна и зеленые пантеры смотрят прямо на нее.

— Сначала форма, потом облик, — прошептала она, на миг встретившись глазами с Зифоном. Тамир надеялась, что он понял ее замысел и поможет ей всеми силами, которые у него еще остались. — Непревзойденный колдун, одолжи мне на время свой облик, — тихонько попросила она. — Помоги изгнать зло из этого священного места. Мы сражаемся на стороне сил света.

Ослепительный луч прорезал пещеру. Все взгляды обратились к древнему алтарю. Существо с совиными глазами, орлинным клювом и волчьими ушами угрожающе простерло к боч-ла мощные львиные лапы. Рядом замерла черная пантера; оскалив пасть, она приготовилась к прыжку.

— Вы осквернили святыню, храм доблестных воинов, — загремел оглушительный голос. — Но вашей злой силе пришел конец! Без моего приказа в святилище больше не будет никаких сражений.

— Прости нас, — захныкал глухой голос.

— Вы — воплощенное зло. Вот уже тысячу лет никто из вас не осмеливался сюда входить. Я изничтожу ваш род, ваше обличье, саму вашу суть! Вас больше нет! —

Колдун нацелил на боч-ла львиные лапы. Раздался рев пантеры.

— Нет… нет! — вскрикнул глухой голос.

Но тьма, являвшая собой боч-ла, уже исчезла навсегда.

Глава 9

Постепенно плесень на стенах снова замерцала, и пещера осветилась. Зифон поднял обруч над головой. Ортлон, раскинув руки, лежал на каменном алтаре и едва дышал. Позади алтаря стояли уже не колдун с пантерой, а Тамир и Аррамог.

Тамир разглядывала свои ладони. Потом повернула их тыльной стороной к себе — вместо когтей были ногти. Девушка погладила Аррамога по спине. — Ну и страшенная пантера из тебя получилась!

Зифон потрогал запястье эльфа. — Пульса нет. Наш друг скончался.

Тамир коснулась рукой лица Ортлона. — Ведь он был вовсе не обязан умирать, чтобы спасти нас. — Девушка вынула из кармана кристалл и стала водить им над неподвижным телом, призывая эльфа ожить.

К ней подскочил Котфа. — Под конец он стал храбрым воином. Не самая плохая смерть — пасть в борьбе с силами зла. — Он повернулся к волшебнику. — В таком виде трудновато ползать по пещерам, — посетовал уорробо, — откинув с лица непослушное ухо.

Зифон произвел необходимые манипуляции, и Котфа снова стал человеком. Волшебник тронул Тамир за плечо. — Ортлона не вернешь. Но, куда бы его дух не устремился, теперь он очистился от зла. Кто знает, может нам еще доведется встретить его в иных краях, в ином обличье…

Тамир неохотно отказалась от попытки оживить эльфа. По щеке ее скатилась слеза. — Бедняга, его мучения закончились. Лежит здесь, как жертва, принесенная бог знает кому.

— Давайте похороним его там, где он нашел пирамиду. — Котфа принялся рыть землю мечом. Выкопав ямку, он бережно опустил в нее тщедушное тельце и засыпал землей.

— Прощай, друг. Бог с тобой. — Все склонили головы. Прошло несколько минут. Тамир снова посмотрела на свои руки. — Скажи, Зифон, как мне это удалось? Ведьу меня были настоящие львиные лапы. Я их видела, чувствовала! И хотя слова вылетали из моего рта, голос был чужой!

— Трудно сказать наверняка, — ответил Зифон. — Может быть, дух старого колдуна все еще витает здесь. Одни бы мы не справились, как ни старайся. Нам помогли. — Он взглянул в совиные глаза колдуна. — Спасибо Ортлону, мы нашли то, зачем пришли сюда.

— А куда теперь? — осведомился Котфа. — Полезем в дыру, которую проделали боч-ла?

— Нет, — вмешался Аррамог. — Плохой путь!

— Зуб даю, где-то есть другой выход, — заявила Тамир. — Стал бы колдун пробираться тем путем, которым пришли мы! У него наверняка был другой, полегче.

Они стали обшаривать пещеру — Котфа с одной стороны, Зифон с другой — обследуя каменные глыбы, красные, рыжие, серые, бледно-голубые гирлянды кристаллов. Аррамог трудился на нижнем ярусе. Тамир переходила с одного места на другое и повсюду ощущала на себе неотступный взгляд совиных глаз колдуна. Он так и притягивал ее, как будто между ними установилась незримая связь.

Наконец она остановилась перед нарисованным изображением и принялась ощупывать стену. Потом взялась и за саму картину. — Похоже, это здесь! — произнесла девушка, нажимая на львиные когти.

Часть стены ушла внутрь.

— Погодите-ка! — крикнул Зифон. — Прежде я должен убедиться, что здесь действительно выход, а не тайник, которым старик пользовался для колдовства. — Он поднял обруч, свет его озарил проход, по которому можно было идти, не сгибаясь. — А теперь — вперед!

— Пора прощаться с колдуном. — Тамир бросила последний взгляд на картину.

Аррамог покосился на гигантскую кошку. — Не забуду пантеру!

— Да, ни ты, ни я не сможем их забыть, даже если очень захотим, — улыбнулась Тамир.

Вслед за Зифоном они шагнули в проход. Когда все вышли, Котфа закрыл дверь. Путники двинулись по подземному коридору, следуя его поворотам и изгибам. Свет от обруча, который нес Зифон, бросал призрачные отблески на морщинистые скалы. Нависающие сталактиты напоминали то гигантские сосульки, то острия кинжалов. Стены отливали синевой.

— Что-то мы не приближаемся к поверхности, а наоборот, опускаемся все ниже, — заметила Тамир.

— Остается надеяться, что дальше проход пойдет вверх. А пока давайте сделаем привал. Впереди коридор как раз расширяется.

Они остановились передохнуть в пещерке поперечником футов в двенадцать. Здесь сталактиты то свисали ровной бахромой, то беспорядочно громоздились, образуя арки, кольца, крючья, завитки. Путники прислонились к трем крупным сталагмитам.

— Напоминает причудливое творение какого-то неистового ваятеля. Может быть, наш друг-колдун приложил здесь руку?

— Полагаю, у колдунов есть дела поважнее, — засмеялась Тамир.

— Это пантера, — сказал Аррамог. — Пантера делает чудеса!

— Очень может быть, — согласилась Тамир, поглаживая мохнатую спинку лаарна, потирая его шею, пока не почувствовала, как расслабились под рукой напрягшиеся мышцы.

— Бывало, одна девчонка тоже гладила меня вот так, и я сразу засыпал, — заметил Котфа.

— Хорошо, — хрюкнул Аррамог. — Свирепая спит. Проснусь мужчиной.

— Ну и организм у тебя! — сказал Котфа. — Представьте, что за неразбериха творилась бы на свете, умей все менять свой пол, как перчатки.

— Она и сейчас творится. Но одно я знаю наверняка: нам всем не мешало бы поспать.

Котфа зевнул. — Я-то с удовольствием, даже без поглаживаний. — Он улегся, подложив под голову мешок. — И пусть мне приснится что-нибудь поприятнее, чем цепь на шее.

Тамир прилегла рядом с Аррамогом, и только Зифон продолжал задумчиво глядеть в потолок. Некоторое время Тамир наблюдала за ним, потом подошла и села рядом.

— Ты устал, — мягко сказала она. — Так последуй же собственному совету и поспи.

— Слишком много мыслей роится в голове. Один погиб, остальным грозит опасность. Один бог знает, что еще может случиться. Трудно даже представить, как далеко тянется этот подземный лабиринт. А ведь это я завел вас сюда.

— Я сам вызвался идти с тобой. Да и остальные — тоже. И потом, я — помощник жонглера. Давай-ка разотру тебе спину. Аррамог от такого массажа быстренько расслабился. Отодвинься немножко от стены.

Тамир встала за спиной у Зифона и положила ладони ему на плечи. Потом принялась растирать шею и спину — сначала легонько, потом все сильнее, разминая бугрящиеся желваки мышц. Она почувствовала, как напряжение постепенно спадает.

— До чего приятно! Только мне нельзя слишком расслабляться: я должен нести стражу.

Руки Тамир поглаживали левую лопатку. — Боч-ла исчезли навсегда. Какая польза от тебя будет, если ты не дашь себе отдыха?

— Я все думаю: может быть, для путешествия по пещерам нас должно было быть всего четверо?

Пальцы Тамир скользящими движениями растирали плечи и спину.

— Я не хочу, чтобы ты или кто-то другой пострадал.

— Бывает ведь, что человек идет по тропинке и на него падает дерево. Никто не застрахован от опасности. — Девушка так сильно надавила ему на плечо, что он даже ойкнул, потом ослабила давление.

— Когда мы выберемся наверх, то дальше я пойду один… или наемся сардин.

Тамир рассмеялась и, закончив массаж, уселась рядом с ним.

— Ага, снова рифмуешь! Приятно слышать.

Волшебник стиснул зубы. — Слушай, Бейнсток, знал бы ты свой шесток! Я справлюсь и сам, кому ты нужен, старый хлам?

— Кого это ты называешь старым хламом? Волшебник вздохнул. — Сейчас не время разлучаться или от коклюша скончаться.

— Перестань себя терзать. Разве Ортлон погиб напрасно? И потом, в твоем свитке определенно сказано, что нас должно быть четверо.

Зифон обнял Тамир за плечи. — А у нас с тобой волшебство получается совсем неплохо. Ведь это ты спас нас от сирены.

— Легко противиться тому, что тебя не привлекает.

— Разве тебя не привлекают красивые женщины?

— Ничуть.

Зифон резко убрал руку с ее плеча. — Но ведь не все мы похожи на Аррамога. Я хочу сказать…

— Ну, конечно. Мы побольше и не такие мохнатые.

— Я хочу сказать, что знавал людей, которые предпочитают иметь дело с представителями своего пола и даже получают от этого удовольствие, только я не из их числа.

— Вот оно что! — усмехнулась Тамир. — Боишься, что это заразная штука?

Волшебник стал дергать себя за пальцы, так что суставы захрустели. — Я хочу сказать, что меня всегда тянуло к женщинам — с тех пор, как мне стукнуло двенадцать лет.

— А сейчас как? — поинтересовалась она.

— Видишь ли… как бы это сказать… есть в тебе что-то такое…

Тамир расхохоталась. — Да ты не переживай, все в порядке.

— Тебе легко говорить, — мрачно изрек он.

— Извини, Зифон, мне не следовало тебя дразнить, — сказала девушка и, взяв его руку, положила себе на грудь. — Разве я когда-нибудь говорила тебе, что я — мужчина?

Зифон ошеломленно уставился на нее. — Так ты — женщина?!

— Тише! Ты всех разбудишь. Я хотела пойти в подмастерья, вот и продала волосы, чтобы купить одежду. Ты никогда не спрашивал, какого я пола, а мне так хотелось отправиться на поиски приключений!

Зифон обнял девушку и поцеловал в нос. — Да, наниматель из меня никудышный, не лучше, чем Анонимный Жукомор. А остальные как? Не догадываются?

— Аррамог все понял еще до того, как в Илливаре мы вместе искупались. Что до Котфы, думаю, что ему это просто не приходило в голову.

— Вот тебе и доказательство того, что иллюзии зачастую совсем не то, за что мы их принимаем.

Когда они наконец задремали, с высокой скалы слетел терпеливый и безмолвный наблюдатель и приземлился рядом с Котфой, который крепко спал, глубоко и размеренно дыша. Подобравшись поближе, он молниеносным движением прокусил ему мочку уха крошечными, острыми, как бритва, зубами. Из ранки потекла кровь, и он стал слизывать ее розовым язычком.

Аррамог пошевелился и увидел летучую мышь. —

Прочь! — крикнул он. — Проснись, Котфа! — Но воин только промычал что-то нечленораздельное. — Убирайся! — надрывался лаарн, но мышь не обращала на него никакого внимания. Тогда Аррамог сверкнул глазами, шерсть его встала дыбом, он грозно зарычал. Мышь быстро исчезла, а Котфа, проснувшись, обнаружил рядом с собой черную пантеру. Побледнев, он потянулся за мечом.

— Это ты, Аррамог? — подошла к нему Тамир. — Что случилось?

Пантера взволнованно зарычала, потом, опомнившись, заговорила на человеческом языке. — Летучая мышь. Прокусила Котфе ухо. Пила кровь. Я прогнал.

— Мышь-вампир? Я в них не очень-то разбираюсь. А ты, Зифон?

Волшебник осмотрел ухо Котфы. — Ничего страшного, надеюсь, она не занесла никакой заразы. Нужно промыть ранку.

Тамир достала из мешка мазь и приложила к уху. — Она останавливает кровь. Как ты себя чувствуешь?

— Как будто не выспался, — ответил Котфа. — И ухо слегка горит. Давайте-ка двинемся отсюда поскорее, пока он не созвал своих приятелей пить мою кровушку.

— Вполне возможный вариант, — подтвердил Зифон. — Я знавал одного парня, который изучал летучих мышей. Так он говорил, что мыши-вампиры могут возвращаться к своим жертвам и вскрывать старые укусы.

— Того и гляди, все здешние летучие мыши соберутся, чтобы мной закусить! Хорошо еще, что Аррамог меня разбудил. Спасибо, дружище.

Аррамог взглянул на Зифона. — Сможешь превратить обратно?

— Пожалуй, да. Мы можем объединить наши усилия.

— Нет, погоди. — Аррамог на миг задумался. — Оставь так, пока мы в пещере. Защита от мышей.

— Спасибо, малыш, — улыбнулась Тамир.

Подобрав свои пожитки, путники зашагали по проходу, следя, нет ли поблизости летучих мышей или еще каких-нибудь тварей.

— Ну и темнотища! Как тут заметить летучих мышей, если они собьются в кучу, — ворчала Тамир. — Вот, поглядите налево. Может, там огромная мышь, а может, просто натек на стене.

— Разве мыши не гнездятся поблизости от входа? — спросил Котфа.

— Во всяком случае, должны. А это значит, что мы вот-вот выберемся из проклятых пещер.

— Надоело ползать под землей, — бубнил Аррамог.

— Мне тоже, — согласился Котфа.

Еще через час они увидели вдали свет. И сразу раздался шорох множества крыльев, а за ним — рев пантеры. Мыши взлетали со своих насестов и устремлялись вертикально вверх, заслоняя крыльями открывшийся клочок неба.

Котфа потрогал стену. — Не представляю, как мы по ней полезем. Здесь не за что уцепиться.

— А как же колдун. Значит, у него был более доступный выход. — Зифон поднял обруч. — Вот, — показал он, — видите — углубление Котфа срубил лианы, прикрывавшие выход и налег плечом.

Дверь открылась. От яркого света все зажмурились.

— Постойте, — прорычал Аррамог — Преврати в лаарна, Зифон.

— Расслабься, — посоветовал волшебник. — Вспомни, как выглядит твое отражение в воде. Сосредоточься на этой мысли. А мы все тебе поможем.

Зифон произнес заклинание, вызывающее превращение — и в следующий же миг вместо черной пантеры перед ним стоял лаарн.

Аррамог оглядел себя с головы до ног. — И звезда на месте!

Они вышли на солнце, и, все еще моргая с непривычки, стояли, наслаждаясь солнечным светом и свежим воздухом.

— Значит, вам все-таки удалось выбраться из пещер. — Прислонившись к стволу дуба и пожевывая травинку, на них глядел старик, которого они не так давно встретили.

— Снова ты! — проговорил Зифон. — Значит, ты тоже знал про этот выход. А я думал, ты предпочитаешь держаться от пещер подальше.

Старик пригладил жидкие волосы. — Разве я не говорил, что знаю здешние ходы и выходы? Ведь я здесь вырос. А мальчишки — любопытный народ. Так уж ведется. А сейчас я просто шел мимо. Могу угостить яблочками, если вы проголодались.

— Вот спасибо! — Тамир протянула руку и тут же почувствовала еле заметный укол в плечо. Раздумав есть яблоко, она положила его в карман. Аррамог тем временем нашел кустик зелени меж древесных корней и приступил к трапезе.

— Интересное было приключение? — спросил старик

— Я бы не сказал, — ответил Котфа, принимая предложенное яблоко. — Пару раз мы были на краю гибели. — Он тоже почувствовал укол в плечо и зажал яблоко в кулаке, так и не откусив от него.

— Пещеры Ктафы — не место для прогулок, — заметил Зифон.

Старик протянул ему яблоко, но Зифон покачал головой. — Спасибо, не хочется.

— В детстве я верил, что там, внизу зарыт клад. Не думаю, чтобы вы его нашли, а если и нашли, то все равно мне не скажете

— Мы не охотники за кладами, — сказал Зифон, глядя старику прямо в глаза.

— Недавно я слышал грохот, как будто в пещерах произошел обвал. Еще подумал, уж не попали ли вы в западню.

— И сразу же снарядили спасательную экспедицию, — засмеялась Тамир. — Если там и зарыт клад, он, должно быть, лежит очень глубоко. Мы там тоже чуть не остались.

— Какое мне дело до того, что мне не принадлежит? — ответил старик. — А вот это, скорее всего, ваше, — в руках у него появилось семь серебряных шариков. — Нашел рядом со входом в пещеру.

Зифон рассматривал шарики. — Когда-то у меня были похожие.

— Возьмите. Ведь я — не жонглер, мне они ни к чему, Я слишком стар, чтобы тешиться такими забавами.

Волшебник потрогал один из шариков и тотчас резко отдернул руку. — Нет, это не мои. Оставьте их себе на память. Мне они не годятся.

— Как скажете. — Старик посмотрел один из шариков на свет, потом сунул все в карман — Вещи имеют обыкновение возвращаться к своим владельцам Однако, мне пора. Угощайтесь яблочками. — И он зашагал по ближней тропинке, опираясь на трость.

— Выкиньте яблоки! — приказал Зифон. — Я ему не доверяю.

Котфа и Тамир забросили свои яблоки подальше в лес.

— Как ты думаешь, это были те самые шарики, которые я потерял? — спросила Тамир.

— Если так, значит он лазил в пещеры вслед за нами. Аррамог кончил щипать травку. — Звезда колется, когда его вижу!

— Маска доброго дедушки с него то и дело сползает, — добавил Котфа. — Давайте-ка убираться отсюда подобру-поздорову!

Зифон достал голубые шарики. — Придется испробовать эти. Под землей от них не было толка, а здесь — посмотрим…

Тамир коснулась его руки. — Так мы все-таки пойдем…

— Не говори! — перебил ее Аррамог. — Там — уши… — Он махнул лапой в сторону дерева.

— Тогда начинай представление, — шепнула Тамир.

Зифон стал подбрасывать шарики. Сначала они образовали каскад, потом — еще более сложный рисунок. Еще мгновение — и в воздухе повисло сияющее голубое кольцо.

Сухие листья зашуршали под чьими-то ногами, но все они — сначала волшебник, а за ним и остальные — уже прыгнули в кольцо.

— Морской воздух! — воскликнула Тамир, поднимаясь на ноги в придорожной траве. — Я слышала запах моря.

Котфа всмотрелся в даль из-под руки. — Никакой воды не видно, но морем действительно пахнет.

Аррамог поднял взгляд на волшебника. — Обошлись и без серебряных шариков.

— Просто я раньше считал, что они необходимы, — рассмеялся Зифон. — А когда решил, что сойдут и голубые, волшебство сработало, причем гораздо лучше, чем бывало. В этом путешествии не перестаешь учиться. — Он посмотрел на Тамир и усмехнулся. — Что ж, посмотрим, куда приведет нас дорога.

Песок бороздили глубокие колеи — в таких увязнет любая повозка. Вокруг тянулись высокие деревья с полосатыми стволами. Листья у них росли только на самой верхушке. Меж деревьев кое-где торчали кусты с крупными веерными листьями.

Котфа зевнул. — Интересно, удастся когда-нибудь выспаться как следует? Не подумайте, что я жалуюсь — просто битвы с неведомым удаются мне гораздо лучше, если я хорошенько отдохну.

— Кто бы спорил, — согласилась Тамир.

— Вот если бы я был волшебником, — продолжал

Котфа, — я бы сотворил постоялый двор, где бы нас ожидали мясо, сыр, эль и пуховые перины. А после отдыха— девчонки, вроде тех, про которых рассказывал старик. Меня бы устроила блондиночка, да попухлее. Какна твойвкус, а, Тамир?

— Я слишком устал.

— А может, ты просто предпочитаешь красоток с волосами, как вороново крыло? — спросил Зифон.

— Может да, а может и нет, — отрезала она, состроив ему гримасу.

— А ты, Аррамог, все еще дама? — осведомился Котфа.

— Теперь мужчина.

— Ты просто прелесть! — расхохотался Котфа. — Хотя мне самому пару раз уже приходилось превращаться

Лицо Зифона посерьезнело. — Давайте пока не будем особо расслабляться. Темные силы могут принимать самые разные обличья.

— Вроде этого старика, — подсказал Котфа. — Мог запросто оказаться стражником или шпионом.

— Дом! — показал Аррамог.

— Только бы он оказался постоялым двором! — Тамир достала из кармана золотые монеты. — Хоть и старые, но вполне настоящие.

Котфа взял одну из них и попробовал на зуб. — И впрямь золото. Ты ими лучше не особенно тряси.

Солнце уже опустилось за горизонт, когда они подошли к облупившемуся серому зданию постоялого двора. Его ставни, некогда манившие путников яркой голубизной, теперь выцвели от времени, На фасаде виднелась вывеска с изображением бабочки.

— Постоялый двор «Красная бабочка», Дебгот, — прочитала Тамир. — Что ж, бабочка — хороший знак, а вот про Бейдгота я слыхом не слыхал.

Котфа подошел к двери и подергал за ручку. — Заперто. — Он уже потянулся к круглой медной колотушке, но тут дверь отворилась.

— Останусь здесь, — сказал Аррамог.

Появился огромного роста бородач и сразу заполнил собой весь дверной проем. — Кто бы вы ни были, — рявкнул он, — приходите с проверкой завтра к вечеру и никак не раньше! Я ведь уже, кажется, предупреждал.

— Мы пришли вовсе не с проверкой, — ответил Котфа. — Нам бы остановиться на ночлег и перекусить.

Лицо великана слегка прояснилось. — Так вы не передовой отряд инспекторов?

— Мы сами по себе, — успокоил его Зифон, — и к тому же валимся с ног от усталости. Если вы нас не примете, мы поищем другой постоялый двор. — И он повернулся, как будто собрался уходить.

— Погодите, ведь я ничего такого не сказал, — хозяин отступил на шаг. — В «Красной бабочке» всегда рады постояльцам. Меня зовут Янак. Просто начиная с послезавтрашнего дня все комнаты уже заказаны. Какая-то веселая компания сняла их на неделю. Они даже переплатили, чтобы все было чин-чином. В некоторых комнатах еще краска не просохла.

— Комнаты нужны всего на одну ночь, — сказала Тамир. — Утром мы пойдем дальше. Вот плата. — Она показала ему золотую монету.

Завидев блеск золота, Янак потянулся за монетой. Но Тамир быстро отдернула руку.

— Сначала покажите комнаты. Поразмыслив, хозяин сказал:

— Что ж, если вы только на одну ночь, то есть у меня пара комнат рядом с кухней. Обычно я их не сдаю, но так уж и быть…

Через высокий обеденный зал, где со столов еще не убрали залитые скатерти, он провел гостей по коридору в отведенные им комнаты. В первой стояли две узкие кровати, во второй — одна.

Тамир забросила свою поклажу в меньшую комнату. — И правда краской слегка попахивает, но я слишком устал, чтобы обращать на это внимание. Когда мы сможем поесть?

— Самое большее через полчаса. Как раз успеете помыться. Я накрою вам на свежем воздухе. Когда будете готовы, пройдете по коридору и в последнюю дверь налево.

Зифон подождал, пока Янак скроется из виду. — Лучше не оставлять в комнатах ничего ценного. И ни слова о волшебстве.

— Значит, представления сегодня не будет, — прошептала Тамир. — А я-то хотел удивить Янака фокусом с монетой, если, конечно, я его еще не забыл.

— Кто знает, с кем хозяину вздумается перемолвиться словечком, — заметил Котфа.

— Мы можем представить дело так… — размышлял Зифон, — как будто собираемся открыть здесь дело.

Обед подали в запущенном саду, где изгородь была увита дикими розами, наполнявшими вечерний воздух ароматом. Янак приготовил для них холодную баранину, сыр, помидоры, хрустящий хлеб и эль. Зифон и Тамир задержались за столом, а Котфа пошел проверить, нет ли в их комнатах незваных гостей.

— Замечательное место, — промурлыкала Тамир. — Здесь так спокойно. Хорошо бы остаться подольше.

Зифон накрыл ладонью ее руку. — В следующий раз мы можем даже устроить здесь представление. Я имею в виду, если все пойдет хорошо. Понимаешь, Тамир, я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Я…

Дверь открылась. Вернулся Котфа, а следом за ним — Янак с кувшином эля. — Это от меня. Надеюсь, еда вам понравилась.

— Даже очень, — сказала Тамир.

Янак разлил эль по стаканам, один взял себе и сел за стол вместе с гостями.

— Впервые в наших краях.

— Да. Как море — спокойное?

— Порой бывает спокойное, тогда народ выходит на лодках рыбачить, купается. В такие дни, можно сказать, море ведет себя вполне пристойно. Но иногда — как с цепи сорвется. Волны вздымаются до самого неба. В старинной сказке говорится, что на дне живет морской дракон. В спокойные дни он спит, а потом просыпается сам не свой и наверстывает упущенное. За годы тьма людей пропала в море — те, которые не знали его нрава, не чуяли, что близятся бурные деньки.

— А сами-то вы когда-нибудь выходили в море? — спросила Тамир.

— Один-единственный раз и то очень давно. И мне этого вполне хватило. Предпочитаю ощущать под ногами твердую землю, а не колыхание воды. Вот почему мой постоялый двор стоит не у самого Безкима.

— Безкима?

— Разве вы не знаете, как называется наше море?

— Просто я не уверен, как это название произносится, — ответил Зифон.

Хозяин отхлебнул эля. — Что же привело вас сюда?

— Хотим разведать, не открыть ли здесь дело.

— Постоялый двор? — осведомился Янак.

— Да нет, — покачала головой Тамир и, понизив голос, добавила: — Пивоварню. Только пусть это пока останется между нами, а то продавцы сразу вздуют цены.

— Я — признанный дегустатор, — похвастался Котфа. — Тот эль, что вы нам подали, совсем не плох. — Он отведал еще стакан.

Янак обдумывал услышанное. — Для меня было бы удобнее, чтобы вы устроили ее здесь, поблизости. Вы многих путников повстречали за последние дни?

— Да не особенно, — ответил Зифон.

— Я тут слышал, что сюда, быть может, заглянут трое волшебников.

— Мне-то запомнилась только пожилая пара, — сказала Тамир. — Но они не делали ничего волшебного. А жаль — неплохо было бы взглянуть ради разнообразия, может статься, что завтра мы выйдем рано, так что давайте расплатимся сейчас. — Она отдала Янаку золотую монету, которую уже показывала раньше.

Хозяин поднес ее поближе к свету. — Старинная. — Потер пальцем, потом попробовал на зуб. — Золото. — Он полез в карман, достал другую монету и положил на стол рядом с первой. — То-то мне показалось, что я уже где-то видал такую. Эту дал мне господин, который снял весь постоялый двор на неделю.

— Зифон нахмурился. — Кто бы это мог быть?

— Вечеринку здесь устраивает, сам Лорд Нокстра, это его человек спрашивал меня про волшебников. Хотел, чтобы я устроил представление.

Зашелестела листва, и порыв ветра швырнул на стол остроконечный листок. Тамир провела пальцем по его прожилкам — Если мы встретим каких-нибудь артистов, обязательно направим их к вам.

— Дождь собирается, — сказал Янак. — Я всегда вижу, когда поднимается ветер. Приятно было с вами поболтать. — Пока он собирал посуду на поднос, с неба упали первые капли дождя.

Глава 10

Когда хозяин ушел, Тамир обратилась к волшебнику:

— Он сказал, что море называется Безким. Неужели мы сбились с пути?

— Будем надеяться, что у моря есть и другое название.

Тамир почувствовала, как ее ноги коснулось что-то мягкое. — Что случилось, Аррамог?

— Едет Лорд Нокстра, — ответил зверек, выходя на свет.

— Я уже знаю. И начинаю подумывать, не стоит ли нам уйти, не мешкая. Но, с другой стороны, надо ведь и отдохнуть.

— Думаю, ночью ничего не случится, — сказал волшебник. — Но мы должны уйти с рассветом. — Он встал и потянул Тамир к двери. — Ты с нами, Аррамог?

— Буду сторожить, — ответил бесстрашный лаарн.

— Просторожи-ка лучше в моей комнате, — сказала Тамир. — Там не так сыро. Все мы поднимемся, пока хозяин еще не проснется.

Когда они, не дожидаясь рассвета, выбрались из дома, дождь уже прошел, но с листьев еще падали крупные капли. Котфа распахнул ворота — петли заскрипели, но на постоялом дворе не раздалось ни шороха.

Еще двадцать минут, и темно-фиолетовое небо стало понемногу бледнеть.

— Я бы охотно соснул еще пару часиков, — пробурчал Котфа, — да только… — брови его поползли кверху, а голос внезапно пропал: он, наконец, увидел Тамир.

Девушка зачесала волосы назад и заколола их перламутровым гребнем. На ней было легкое, как дымка, платье со звездой на плече, которое она выбрала в Илливаре. Покрой его не оставлял никаких сомнений относительно пола владелицы.

— Боже правый! Аррамог, это ты научил его своим фокусам?

— Я не при чем. Тамир всегда женщина. Я знал.

— Ты, наверное, шутишь!

— Но ведь я никогда не утверждала, что я — мужчина, — рассмеялась Тамир. — Просто так удобнее путешествовать.

Котфа поддал ногой камешек. — Тогда нет ничего удивительного, что сирена тебя не зачаровала.

— И потом, Янак сказал, что разыскивают трех волшебников, по-видимому, все они — мужчины. Вот я и решила сменить платье, чтобы сбить преследователей с толку.

Они шли уже целый час. Запах моря становился все острее. Вот и центральная часть Бейдгота. Все домишки одинаково серые, различить их можно только по цвету ставень — голубых, зеленых или желтых. Подошли к рынку. Ноздри защекотал запах пряностей, свежего хлеба, стряпни.

Посередине площади, под деревьями, стояли скамьи. Некоторые были уже заняты. Рядом расположились прилавки торговцев. Селяне раскладывали овощи, фрукты, зерно, мясо, зазывая ранних покупателей. Женщины рылись в корзинах, торговались с продавцами. Булочники наперебой расхваливали свежесть и вкус своих хлебов и сдобы. Ремесленники предлагали одежду, посуду — все, чего душа пожелает.

— Напоминает блошиный рынок, — проговорил Зифон, ступая по булыжникам, которыми была вымощена площадь.

— Разве кто-нибудь покупает блох? — недоверчиво взглянула на него Тамир.

— Просто так называют места, где продается всякая всячина.

— Интересно, — заметил Котфа. — Кстати, запах тряпни напомнил мне, что мы сегодня еще не ели.

— Давайте сядем здесь, — Зифон приметил столик с четырьмя стульями поблизости от пекарни. — Я закажу завтрак.

Скоро они уже закусывали яблоками и хрустящими грушами, ели рассыпчатый ржаной хлеб, запивая его горячим душистым чаем.

— Взгляните-ка, снова женщины под вуалью. Наверное, они из тех же краев, что и та, которую мы встречали по дороге с ярмарки.

Зифон посмотрел на женщин, тщательно выбиравших помидоры и баклажаны. — Мне казалось, они живут в горах, но, может статься, они возвращаются домой кружным путем. Кстати, у меня тут есть кое-что для тебя. — Он сунул ей маленький сверток.

Тамир развернула его и вытащила кусок зеленой ткани, прикрепленный к обручку. — Вуаль! Как раз то, что нужно. Ты захотел спрятать меня от всех? Теперь я вижу, что зря призналась тебе, что я — женщина.

— Разве можно тебя спрятать, Тамир? — засмеялся Зифон. — Просто это на случай, если тебе понадобится маскировка.

— Ты прав, — вздохнула девушка, — только мне гораздо больше нравится, когда нос открыт и свободно дышит воздухом.

Котфа наблюдал за толпящимся на площади народом. — Для большинства из них сегодня — самый что ни на есть обычный день. Ведь они не гоняются за трехгорбой зеброй.

— Боч-ла больше нет, — заметил Аррамог.

— Ты прав, малыш, — согласилась Тамир. — К тому же, мы решили часть головоломки. Что случилось, Котфа?

Воин побледнел, лицо его исказилось гневом. Он пристально наблюдал за людьми, только что ступившими на площадь. Пальцы его стиснули рукоять меча. — Я насчитал уже пятерых молодцов Лорда Нокстры, — тихо сказал он, обнажая меч.

— Сейчас не время устраивать потасовку, — остудил его пыл Зифон, — да и не место. Мы только привлечем к себе внимание и скорее всего проиграем. Лучше незаметно убраться отсюда.

Тамир прикрыла лицо вуалью, взяла Зифона под руку, и они неторопливо пошли вокруг деревьев, растущих посередине площади. — Давай попробуем свернуть вон в ту боковую улочкув, — шепнула девушка.

Зифон бросил быстрый взгляд через плечо. — Они расспрашивают торговца яблоками. Перевернули его прилавок и рассыпали яблоки по земле.

— Пусть радуется, что его не проткнули мечом забавы ради, — сказал догнавший их Котфа.

Они нырнули в проулок и прибавили шагу. Улочка упиралась в кирпичную стену с ржавыми коваными воротами. Наверху стена заканчивалась острыми зубцами, между ними торчали зазубренные осколки стекла.

— Проклятье! Здесь тупик! — Зифон обернулся и услышал приближающиеся шаги. Он подергал ворота. — Тамир, скорее отмычку!

Девушка достала отмычку и стала ковыряться в старом проржавевшем замке. Шаги раздавались все громче.

— Скорее! — крикнул Аррамог.

— Тише! — Тамир повернула отмычку. — Вроде, готово… — Она распахнула ворота, все бросились наружу. Девушка потратила несколько драгоценных секунд, чтобы снова закрыть замок изнутри. Путники прижались к стене и замерли.

Шаги были уже совсем рядом.

— Кто-то только что пробежал по улице, — произнес гортанный голос.

Ворота загремели, но замок выдержал.

— Но здесь они пройти не могли, — добавил он. — Стена слишком высокая, через такую не перелезешь.

— Ты их узнал? — спросил второй мужчина.

— Одна из них — женщина под вуалью, Должно быть, хороша бабенка. Содрать бы с нее вуаль, а потом и все остальное. Мы с тобой могли бы позабавиться с ней по очереди.

— Я и сам могу найти себе женщину, — ответил второй голос. — Как-нибудь обойдусь без твоей помощи. Пошли, никого здесь нет.

— Должно быть, они свернули на другую улицу.

— Не терпится мне заполучить эту девку под вуалью, а впридачу — награду, которую Лорд Нокстра обещал за поимку волшебников, — сказал первый. Голоса их постепенно удалялись, и скоро звук шагов затих в переулке.

Четверо путников, застывших по другую сторону стены, не двинулись с места до тех пор, пока не удостоверились, что их преследователи не вернутся.

— Хватит с меня вуали! — Тамир засунула ткань в карман. — Какая гадость — эти свиньи сочли меня соблазнительной.

— Сказать свиньи — значит оскорбить достойных животных, — сплюнув, заметил Котфа.

Зифон заглянул в щелку ворот. — Не стоит возвращаться тем же путем. Единственный выход — идти дальше.

Они осмотрелись. Вокруг возвышались голые черные деревья, на земле ничего не росло, кроме тонких черных стеблей, которые, казалось, сломаются при первом же прикосновении. На площади стояла ясная солнечная погода, здесь же клубился туман.

— Должно быть, недавно был пожар, — сказала Тамир. — Похоже, земля обуглилась. — Она направилась к дереву, но остановилась, завидев потрескавшийся могильный камень. — Никак мы попали на старое кладбище! Вот надгробие, а рядом еще два…

— Не нравится мне это место, — мрачно сказал Котфа, пытаясь очистить один из камней. И надписи не разобрать Пойдемте-ка отсюда.

Они двинулись мимо почерневших деревьев, мимо могильных камней, и чем дальше они шли, тем более странным казалось им место, так не похожее на тот мир, который остался за воротами.

Ветер раскачивал изломанные ветви деревьев. Тишину нарушило громкое карканье вороны.

— Хоть какая-то живность, — подпрыгнув от неожиданности, проговорила Тамир.

— Не место для житья, — вставил Аррамог. Тамир подняла его и посадила себе на плечо. — Как бы не потерять тебя в таком тумане.

Они шли и шли, а кладбище все не кончалось. Кусты, на которых когда-то, наверное, красовались цветы и ягоды, теперь превратились в торчащие из земли черные прутья. А туман все сгущался, путники с трудом различали друг друга.

— Странно, — сказал Котфа, споткнувшись о ветку, — ведь Бейдгот должен быть неподалеку от моря, а морем здесь и не пахнет. Воздух сырой, но вовсе не соленый.

Зифон достал обруч, и его неяркий свет узким лучом пронзил пелену тумана.

— А вдруг мы ходим по кругу? — спросила Тамир.

— Не думаю. Ведь раньше обруч указывал нам путь. Видишь, его луч не тускнеет и не меняет цвет.

— Стойте! — раздался голос. — Замрите и не шевелитесь.

— Они повиновались. Чьи-то шаги прошуршали по мертвой листве. Сквозь туман замелькали разноцветные пятна, и перед ними предстал странной наружности человек. На нем была остроконечная шляпа, с которой свисали красные шарики. Одежду его, с головы до самых туфель с загнутыми носами, покрывал узор из красных, синих, белых, желтых, зеленых, оранжевых многоугольников. На размалеванном, как у клоуна, лице застыла широкая нарисованная улыбка. Он закружился вокруг них в танце. Его кричащий наряд странно выделялся на фоне черных деревьев. Он все танцевал, раскинув руки, и в воздух взлетали разноцветные искры. Туман заклубился и отступил, очистив небольшой круг.

— Добро пожаловать в Сад карусели! — воскликнул танцор.

— Есть отсюда другой выход? — спросил Зифон.

— Вы игроки? — Монтрим — так звали танцора — наклонился в сторону, касаясь рукой левой ноги.

— Путники, — ответил Зифон.

— Но ведь вся наша жизнь — игра. Все мы играем, ставя на своих друзей, на путь, на случай. И вы вступили в игру, когда открыли ворота и поставили на неизвестное. — Он изогнулся, наклонившись на этот раз к правой ноге. — Я никогда не выхожу встречать гостей, пока они не дойдут до этого места, предпочтя неизвестное известному. — Он выпрямился. — Я в восторге от нашей встречи. Чай подадут сюда, — он, как волчок, крутанулся влево и, разогнав пелену тумана, указал на железный столик с четырьмя стульями. — Угощайтесь на здоровье. Чай приправлен корицей, у него легкий привкус апельсина и меда диких пчел. Прекрасное средство от сырости. Садись же, Тамир.

Он отодвинул стул и, пока путники усаживались, все так же пританцовывая, скрылся из вида.

— Он что — псих? — Котфа забарабанил пальцами по столу. — Все пляшет и пляшет, один его костюм дурацкий чего стоит! А ногти золотые видели? Уж не занесло ли нас ненароком в сумасшедший дом?

— Место и вправду странное, — согласился Зифон. — я попробовал рассеять туман. Это совсем простенькое колдовство, но оно не сработало. Мне не удалось поднять даже слабый ветерок.

Котфа вздохнул. — Мы уже знаем, что твое волшебство не всегда попадает в цель.

— Это не просто промашка с моей стороны, — сказал волшебник. — Похоже, здесь действуют другие правила. — Он поднял обруч. — Видишь, даже обруч погас.

— А ты не можешь по-волшебному вызволить нас отсюда? — спросила Тамир.

— Навряд ли. Будьте поосторожнее с чаем.

— А этот Монтрим, — тихо продолжала Тамир, — он добрый или злой?

Волшебник пожал плечами. — Скорее всего, он — наш единственный выход отсюда.

— Извините, что задержал вас, — воскликнул хозяин, вынырнув из сверкающего кольца тумана. В руках у него был лакированный чайный поднос. Он осторожно поставил на стол четыре изумрудно-зеленых чашки с блюдцами, потом опустил на землю мисочку.

— Это для зверюшки. Все должны отведать чаю. — Взяв ярко-красный чайник, он стал разливать жидкость, благоухающую медом и корицей. — Прошу, угощайтесь! Желаю долгой жизни и приятных сновидений. — Он отпил из своей чашки.

Тамир подняла свою и, наклонив, пригубила напиток, но глотать не стала. — Восхитительный вкус! — промурлыкала она, заметив, что Зифон поступил точно так же.

Аррамог набрал чай в рот и тут же выплюнул.

Зато Котфа безмятежно посасывал напиток. — Чай и вправду неплох. — Он сделал несколько глотков. —

Мне, во всяком случае, по нраву. Еще лучше, чем тот, что нам подавали на завтрак. Ты прав, Монтрим, — он действительно согревает. Напоминает мне уфталикский бренди. — Когда Котфа опустошил всю чашку, речь его постепенно перешла в невнятное бормотание.

Монтрим поднялся и склонил голову к плечу. — Вот и прекрасно. Приближаются новые гости. Может быть, вы с ними уже знакомы.

Пока он отвернулся, ожидая новых гостей, Тамир и Зифон выплеснули содержимое своих чашек на землю.

— Котфа прав, — произнесла Тамир, намеренно неразборчиво. — Дивный чай, обжигает, как пламя.

Монтрим стоял к ним спиной. — Отлично сказано. Я сам люблю пламя, яркие вспышки энергии. Взгляните-ка! — Он снова завертелся волчком, но на этот раз прижал руки к телу. Все убыстряя вращение, он наконец превратился в язык пламени.

Тамир открыла рот от изумления.

— Обман зрения, — шепнул ей на ухо Зифон.

— Котфа зачарованно глядел на пламя, потом снова наполнил свою чашку и залпом осушил.

Пламя исчезло. Зифон зааплодировал. — Отличный номер. — Он тоже старался говорить еле внятно. — Спасибо за чай и за представление. А теперь будьте любезны, покажите нам выход.

Монтрим похлопал его по плечу. — Выход только с карусели. Ступайте за мной.

Сверкающая дымка вокруг стала сгущаться, оставляя единственный узкий проход.

Котфа поднялся вслед за остальными и теперь стоял, покачиваясь.

— Скоро начнется бой. Я уже слышу крики. Вперед! — он ринулся в туман.

— Что делать? — прошептала Тамир.

— Следовать за ним, — тихо ответил Зифон, поднимая с земли Аррамога.

Котфа бежал все быстрее, но пританцовывающий Монтрим по-прежнему был впереди. Зифон и Тамир старались не отставать. Вокруг них, едва не касаясь тела, вихрем кружились искры.

— Здесь почти, как в пещерах, — шепнула Тамир, — только там все было твердое. Интересно, есть ли все-таки выход или этот клоун приведет нас сквозь туман к тому же месту, откуда мы пришли?

Наконец Монтрим хлопнул в ладоши. — Поторопитесь, а то опоздаете. Вот мы и пришли. Сейчас начнется самое веселье.

Казалось, они стоят на краю света. Вверху, внизу, по сторонам — везде сверкали, подмигивали, переливались, как в калейдоскопе, разноцветные искры.

— Последнее испытание! — объявил хозяин. — Занавес поднят— перед вами Колесо Ицкара. Не правда ли, захватывающее зрелище? Забирайтесь осторожно, иначе можно промахнуться и пропустить свою очередь.

Прямо перед ними из сверкающих искр появились грубые каменные ступени, поросшие мхом. Они вели к подножию гигантской карусели, висевшей прямо в воздухе. На круглом помосте стояли выполненные в натуральную величину деревянные лошади: пони, ярко разукрашенные белыми и розовыми пятнами, соседствовали с вороным жеребцом, наряженным в оранжево-бирюзовые доспехи. Он замер, готовый ринуться в бой, серебряная грива разметалась по спине. Были там еще два диких белых жеребца и кобыла с золотыми крыльями; их гривы и седла украшали гирлянды красных и желтых цветов. А вот, взметнувшись на дыбы, застыл бронзовый конь, который вполне мог бы украсить городскую площадь. Некоторые лошади впряжены в повозки, украшенные резными цветами, завитушками, перьями. Были там и боевые кони, и верховые, и охотничьи — все взнузданные, все готовые пуститься вскачь.

— Будьте осторожны, садясь в седло, — увещевал хозяин. — Можно, если угодно, ухватиться вон за то золотое кольцо, — он указал на кольцо, висевшее в пустоте над серединой помоста. Но браться за него можно только сидя на лошади.

— Некогда нам кататься на карусели, — сказал Зифон. — Мы хотим одного — найти выход.

— Единственный выход ведет отсюда. Так что веселитесь от души. Музыка вот-вот заиграет. Поднимайтесь скорее по ступенькам. У меня много других дел.

Под звуки музыки Котфа помчался вверх по ступенькам, остальные — за ним. Они почувствовали, как ноги их повисли в пустоте. Прыгнув на помост, Тамир оглянулась. И Монтрим, и сверкающие искры — все исчезло. Вокруг клубился непроглядный туман.

— Осторожнее, Котфа, в чай что-то подсыпали!

— Ерунда, со мной все в порядке, — ответил воин, усаживаясь на боевого коня.

— Не хочу на лошади! — заявил Аррамог

— Все должны сесть, — донесся издали голос Монтрима.

— Боюсь, придется играть по их правилам, — сказал Зифон. — Как насчет повозки? Вы с Тамир могли бы поехать на ней.

— Выбирай скорее лошадь, Аррамог, — торопила зверька Тамир. — Карусель вот-вот тронется!

Аррамог внимательно изучил деревянных коней и указал лапой на дикую белую кобылицу. — Эта!

Тамир взобралась на белую лошадь, Зифон стал усаживать Аррамога позади нее, и тут помост тронулся с места. Волшебник потерял равновесие и ухватился за шест. Потом, не выпуская из рук лаарна, вскочил на соседнего белого коня.

Помост закружился под музыку. Сначала он вращался медленно, музыка звучала нежно, убаюкивающе. Ритм постепенно убыстрялся. Музыка играла все громче, неистовее. Зарокотали барабаны, послышались дикие завывания. И чем громче, чем быстрее звучала музыка, тем стремительнее вращалась карусель.

Тамир вгляделась в туман, и тут ее лошадь заржала. Девушка крепко вцепилась в поводья и увидела, как мимо галопом проскакал Котфа на закованном в доспехи вороном коне. И конь под ним был уже не деревянный, а живой! В руке Котфа сжимал меч.

— Лорд Нокстра! — выкрикивал он. — Получай, стервятник! — Он скрылся из вида.

Тамир взглянула на соседнего белого коня как раз в тот миг, когда он сорвался со своей подставки. Аррамог, вцепившись в плечо Зифона, бросил на девушку прощальный взгляд, и они вихрем умчались прочь.

— За ними! — приказала она своей лошади. Та с готовностью присела на задние ноги и, сорвавшись с подставки, соскочила с колеса, предварительно сбросив Тамир на помост.

Цепляясь за подставку, девушка поднялась на ноги. Она почувствовала колющую боль в бедре и только тогда вспомнила, что в кармане у нее красная пирамидка. Неужели музыка никогда не кончится? Помост вращался все быстрее, музыка гремела все громче, в такт ее сердцу. Вдруг помост накренился, и левая нога Тамир соскользнула с него. Помост накренился в другую сторону, Тамир ухватилась за шест.

Перехватывая шест руками, она подобралась к золотой крылатой кобылице с гривой, украшенной цветами.

Только девушка успела взобраться ей на спину, как помост снова накренился.

— Послушай, подружка, — сказала Тамир деревянной лошади, — если уж обязательно скакать, то нельзя ли ограничиться рысью, а не галопом? Мне нужно отыскать друзей.

Едва она произнесла эти слова, как кобылица вздрогнула, и Тамир вдруг почувствовала, что седло под ней кожаное, а не деревянное. Седло — самое настоящее, и кобылица уносит ее прочь от обезумевшей карусели.

Глава 11

Тамир что было сил вцепилась в гриву золотокрылой кобылицы, и та, пронеся ее через туман, плавно приземлилась на лугу. Потом поскакала по тропе через высокие травы, усеянные полевыми цветами, голубыми и розовыми. Карусели не было видно и слышно.

С облегчением вздохнув, Тамир пошарила в кармане платья. Слава Богу, и красная пирамидка, и золотые монеты на месте. Кинжал тоже — у пояса. Только дорожный мешок с запасом воды и остальными пожитками пропал.

Тамир погладила гриву кобылицы, в которую были вплетены цветы. — Надеюсь, хоть ты знаешь, куда мы держим путь. — Она ослабила поводья. — Пока скакать на тебе — одно удовольствие. Я даже не почувствовала толчка, когда мы приземлились.

Кобылица заржала, остановилась и глянулась на всадницу.

— Как жаль, что я не знаю твоего языка!

Кобыла кивнула и продолжала в упор глядеть на Тамир.

— Что ты от меня хочешь? — Тамир посмотрела на хлыст, прикрепленный к седлу. — Не бойся, я не стану тебя стегать. — Она соскользнула с седла и заметила написанное на нем слово — Нарсип — Может быть, Нарсип, нам удастся понять друг друга без слов. Мне непременно нужно разыскать друзей. Девушка обеими руками сжала лошадиную голову и заглянула Нарсип прямо в глаза. — Сейчас я подумаю о них И может быть, сумею передать тебе свои мысли.

Глубоко вздохнув, Тамир представила себе Котфу Вот он — высокий, мускулистый, скачет с мечом в руке на облаченном в боевые доспехи коне. Итак, Котфа. А теперь — Зифон. Она нарисовала мысленный образ стройного волшебника, припомнила его темные волосы, светящийся обруч, его не всегда удачное колдовство, свою растущую привязанность к нему. Кобылица снова кивнула. — А вот и Аррамог. — Девушка вообразила его мохнатую мордашку, острые ушки, темно-синюю шубку с белой звездочкой на плече. Потом представила себе, как Зифон вместе с Аррамогом скачут на диком белом коне с голубой уздечкой. Прекрасное животное, свободное, скорее всего, даже необъезженное, мчится во весь опор, распустив по ветру гриву. Умеет ли Зифон ездить верхом? Ведь он в своем мире привык к мотоциклам.

Тамир отпустила голову кобылицы и улыбнулась. Нарсип закивала.

— Если ты готова, то я — тоже, — сказала Тамир, вдевая ногу в стремя и усаживаясь в седло. — Кобылица пошла шагом по тропе.

— Нельзя ли побыстрее, Нарсип?

Кобылица перешла на галоп. Волосы Тамир подхватил ветер. Цветы выпали из лошадиной гривы и слетели на землю. Они мчались все вперед и вперед. Кобылица едва касалась копытами земли. Мимо мелькали поля, но ни людей, ни животных на них не было видно. Огромные крылья Нарсип взметнули их над озером, и земля внизу подернулась дымкой.

Но вот они снова на земле. Кобылица замедлила шаг и ступила на тропу вившуюся меж тенистых деревьев с густыми кронами. У изгороди, под вишневым деревом она остановилась.

Тамир спрыгнула с седла и потрепала кобылицу по шее. — Отлично прокатились! — Правда, было бы еще лучше, будь на мне вместо платья штаны. — Нарвав с дерева вишен, девушка принялась за еду Кобыла пощипывала травку аккуратно сложив крылья

Странный вкус был у вишен — с одной стороны сладкие, с другой горчат. «Вроде некоторых моих знакомых», — подумала Тамир, вытирая липкие от сока ладони о высокую траву. Но красные пятна никак не отходили. Она прислонилась к изгороди. За ней виднелась открытая площадка, по обе стороны высились скамьи для зрителей. На середину площадки выехал одинокий всадник.

Кобыла заржала и легонько подтолкнула Тамир. — Что ты хочешь мне сказать? Ах, вот оно что! — Девушка заметила сумку, притороченную к седлу и открыла ее. Внутри оказались ярко-синие камзол и штаны и спереди, и сзади камзол украшала диагональная золотая полоса. — Как раз впору, — пробормотала Тамир, торопливо переодеваясь за кустом. Она пригладила гребнем волосы, потом достала из переметной сумки щетку и расчесала гриву Нарсип, — теперь мы обе в полном порядке. Вперед, навстречу всаднику!

Она отворила ворота, вскочила в седло, и кобылица послушно двинулась к центру арены. Всадник все приближался, наконец Тамир узнала его. — Котфа! — крикнула она. — Это я, Тамир. Слава Богу, ты жив-здоров!

Закованный в доспехи конь несся прямо на них. В одной руке у всадника был щит с гербом: летящий ворон несет в лапах череп, в другой — копье.

— Котфа, это же я, Тамир! — снова крикнула девушка, заметив, что всадник устремил на нее злобный взгляд. — Ты что, не узнаешь меня?

Не отвечая, Котфа занес копье. Нарсип отпрянула в сторону.

— Что с тобой, Котфа? Разве я — враг? — закричала Тамир.

Кобылица увернулась, но Котфа бросил своего скакуна в новую лобовую атаку.

— Все твои фокусы напрасны, Лорд Нокстра! — взревел он. — Ты сделал меня рабом, разрушил мой дом, преследовал меня, как дикого зверя! Кто же ты мне, как не враг? Прими же смерть от моей руки!

Кобылица снова увернулась.

— Он не в своем уме, Нарсип, — прошептала Тамир. — Придется защищаться. Но я должна заставить его вспомнить… — Девушка огляделась. — Скорее к изгороди — там шест! — Кобылица повиновалась. Тамир едва успела схватить шест — Котфа преследовал ее по пятам.

Он поднял копье, но Тамир опередила его и метнула шест, целясь Котфе в руку. Он выронил копье, черный жеребец взметнулся на дыбы, а Нарсип отпрыгнула влево.

— Приди же в себя, Котфа! — умоляла Тамир. — Приглядись как следует! Вспомни: пещеры Ктафы наше путешествие..

Но Котфа уже снова несся прямо на нее. Умоляющим жестом Тамир протянула к нему руки, запачканные вишневым соком.

— Кровь, твои руки залиты кровью! — прорычал он. — Ее ничем не смоешь! Ты убивал и тиранил мой народ, ты захватил нашу землю. Теперь я отомщу и за себя, и за других! — Котфа оглядел пустые трибуны и, как будто заслышав бурные аплодисменты, взмахнул мечом.

— Ты собираешься убить друга, безоружную женщину? — крикнула Тамир. — Не верю, что ты — храбрый Котфа, которого я знала, которому помогла спастись от Лорда Нокстры и от боч-ла. Очнись, Котфа, опомнись, пока не поздно!

Раздался звук трубы, и на арену выехал всадник в оранжевых доспехах, лицо его закрывал шлем. Он молча протянул Тамир серебряный щит и меч.

Кони понеслись в разные стороны, снова запела труба. — Второй бой турнира! — возвестил герольд.

Кожаными ремешками Тамир пристегнула к левой руке щит. Едва она управилась, как Котфа вихрем налетел на нее и ударил мечом по щиту. Девушка почувствовала толчок, услышала звон металл, но умудрилась удержаться в седле.

— Котфа! — крикнула она. — Я не Лорд Нокстра, я — Тамир! — Больше ничего она сказать не успела: Котфа снова занес над ней меч, и она попыталась заслониться щитом.

— Слабак! — издевался Котфа. — Не можешь даже сражаться, как подобает мужчине! Что же ты не взял с собой своих прихвостней? — Он снова замахнулся мечом, но Нарсип отпрянула.

— Да пойми же ты, дурья башка: я не Лорд Нокстра! Разве твоя звезда не подсказывает тебе, что с тобой творится неладное?

Котфа остановился и отер лоб тыльной стороной ладони. В глазах его застыло отсутствующее выражение, он как будто грезил наяву. — Пещера… звезда… — забормотал он.

Снова запела труба.

И сразу же Котфу будто подменили. Все сомнения мигом рассеялись. В глазах его запылала ненависть, можно было подумать, что его единственная цель — покончить с Тамир.

— Котфа, вспомни Зифона, волшебника и жонглера, вспомни Аррамога!

Всадник остановился, занесенный меч повис в воздухе. Казалось, до него начал доходить смутный смысл ее слов. Но он лишь помотал головой. — Я — воин. Одолеть в схватке смертельного врага — вот что для меня главное!

Он замахнулся мечом, собираясь снести ей голову, и снова Тамир, изловчившись, успела прикрыться щитом.

— Я этого не вынесу! — простонала она.

— Умри же, злодей! Я перережу тебе глотку от уха до уха, и кровь твоя смешается с кровью жертв, которой запятнаны твои руки!

— Вовсе это не кров, а вишневый сок!

Но он уже снова занес над ней меч. — Вперед, Нарсип! — крикнула Тамир.

— Кобылица развернулась и понеслась по арене.

— Трус! — взревел Котфа, пришпоривая вороного жеребца. Они поскакали вокруг арены. Один круг, второй. Вот черный жеребец начал настигать золотую кобылицу. Котфа замахнулся мечом, готовясь нанести удар. Но Тамир выдернула из-за седла хлыст и, прицелившись, обвила им занесенную руку преследователя. Меч упал на землю. Тогда девушка, собрав все силы, швырнула в Котфу свой щит. Тот схватился за нож, и Тамир снова приготовилась" пустить в ход хлыст. И тут золотая кобылица взметнулась на дыбы. Тамир упустила поводья и стала крениться набок. Подпруга лопнула, и всадница вместе с седлом рухнула наземь.

«Пешком от него не убежишь», — мелькнуло в голове у Тамир. Она ощутила острую боль в боку. — Зифон, Аррамог, как мне вас не хватает! Нет, я должна справиться сама. Умирать — так в одиночку… — Она нащупала рукой переметную сумку, достала красную пирамидку, легла на спину, поставив пирамидку себе на грудь.

Котфа спешился и подошел к ней, сжимая в руке нож.

— Демон! — крикнул он. — Обманщик! — и нагнулся, готовясь мощным ударом вонзить в нее нож.

— Не надо, Котфа! — еле слышно прошептала Тамир.

Он увидел у нее на груди сверкающую красную пирамидку, и рука его дрогнула. Взгляд метнулся с пирамидки на нож. Котфа стал разглядывать клинок с таким видом, как будто старался угадать его предназначение. И вдруг упал, как подкошенный, глаза его закрылись.

Тамир подумала о Нарсип, и через секунду крылатая кобылица склонилась над ней, заглядывая в глаза. — Охраняй нас, Нарсип, — пробормотала девушка. — Мне нужно отдохнуть… — Она повернулась на бок, положив под голову седло, красная пирамидка стояла рядом.

Когда Тамир проснулась, солнце уже садилось за деревья. Лицо овевал легкий ветерок. Нарсип и черный жеребец мирно паслись рядышком. Тамир поднялась. — Надо же: так свалиться — и ничего не болит! Спасибо, Нарсип, что не оставила меня. — Услышав ее слова, кобылица подошла и встала между девушкой и все еще не очнувшимся Котфой.

Тамир потрепала кобылицу по шее. — Посмотрим, нельзя ли ему помочь. — Она опустилась рядом с Котфой на колени и, достав из кармана кристалл, положила левую руку на плечо воина, прислушиваясь к его дыханию. Потом, зажав кристалл в правой руке, принялась водить им над грудью Котфы.

Он застонал и пошевелился. — Тамир. — Закашлялся и медленно сел, протирая глаза. — Я кажется с кем-то бился. Где мой враг — он жив?

— Едва избежал гибели.

— У меня что-то с головой: ничего толком не помню А ты?

— Я-то вряд ли когда-нибудь забуду. Слава Богу, ты хоть меня стал узнавать.

— Мы пили чай с клоуном, — стал припоминать Котфа. — Вокруг мелькали разноцветные огни. Как на праздничном фейерверке. Потом я скакал на коне и с кем-то бился. Ага, вспомнил. Это был Лорд Нокстра. Вот трус — все умолял меня остановиться. А у самого — руки в крови Он упал на землю. Я уже занес нож, но почему-то не смог его убить. Ты видела нашу схватку?

— Видела ли я? Да ведь ты сражался вовсе не с Лордом Нокстрой, а со мной! Взгляни на мои руки. — Она показала ему ладони. — Никакая это не кровь, а вишневый сок. Мое счастье, что у золотой кобылицы такие резвые ноги.

Котфа так побледнел, что девушка испугалась, как бы он снова не потерял сознание. — Что ты, Тамир! Разве я стал бы биться с тобой? Разве посмел бы? Ведь это вы с Зифоном спасли мне жизнь! Неужели в меня вселился демон?

— Должно быть, в чай было что-то подмешано. Ведь ты выпил целые две чашки, а я даже в рот не брала. Кто знает, что бы я натворила, выпей я столько же. Ты мог меня убить, но все же не сделал этого. Впредь будь осторожнее, когда тебя станут угощать.

Котфа потряс головой. — Красная пирамидка — только я ее увидал, как весь мой гнев улетучился. У меня было такое чувство, что когда-то, давным-давно, она кому-то уже принадлежала.

— Попробуем отыскать остальных. Пока у меня получалось, я передавала кобылице свои мысли о вас. Видишь, Нарсип, — это Котфа. Он уже вполне оправился и настроен куда более миролюбиво.

Кобылица недоверчиво покосилась на воина. Жеребец подошел поближе, и Котфа впервые рассмотрел его как следует — оранжевая с бирюзовым попона, гибкие металлические пластины по бокам. — Никогда не видал на лошадях такой брони, — проговорил он. — Едва ли удобно таскать на себе таку тяжесть. — Он отыскал пряжку, и панцирь упал на землю. Жеребец радостно загарцевал и встал рядом с Котфой.

Тамир обратилась к кобылице. — Ты можешь отвести нас к нашим друзьям? — Девушка быстро нарисовала мысленные образы Зифона и Аррамога.

Кобылица и жеребец переглянулись, потом Нарсип фыркнула и подтолкнула Тамир мордой.

— Седло сломано, придется обойтись без него. Помоги мне сесть, Котфа.

Воин опустился на колено и, сложив ладони, подставил их Тамир вместо стремени, Она вскочила на спину Нарсип.

— Хоть бы с Зифоном и Аррамогом ничего не случилось! — взмолилась девушка. Тем временем кони миновали арену и внесли своих седоков под темнеющий полог леса.

Глава 12

Дикий белый конь сорвался с карусели, унося на спине Зифона с Аррамогом. Яростные порывы ветра трепали его гриву. Свирепостью своей ветер напоминал Зифону тропическую бурю, когда она, все набирая силу, переходит в настоящий ураган. Но все же, несмотря на ветер, дождь и летящие из-под копыт комья земли, им пока удавалось держаться в седле. Что-то пролетело мимо — сломанная ветка, а, может быть, человеческая рука… Они мчались все вперед и вперед, пока Зифону не стало казаться, что так будет длиться вечно: всю жизнь он обречен нестись вместе с ветром — левая рука вцепилась в поводья, правая прижимает к груди Аррамога, ноги вдеты в стремена.

И вдруг буря миновала, копыта жеребца коснулись твердой земли. Седоки ощутили этот удар. Солнце стояло высоко в лазурно-голубом небе. Они поднимались по изрезанному каменистому склону.

— Уцепись-ка покрепче, Аррамог. Я хочу поменять руку.

— Могу держаться сам, поеду у тебя за спиной. Аррамог стал пробираться назад. В это время Зифон слегка ослабил поводья, перекладывая их из левой руки в правую. И тут жеребец встряхнулся, явно пытаясь сбросить седоков. Аррамог едва не свалился с коня, но вовремя успел ухватить Зифона за пояс. Восстановив равновесие, зверек обвился вокруг талии волшебника. Зифон натянул поводья — конь забил копытами, заплясал на месте и, взвившись на дыбы, завертелся волчком. Потом пустился вскачь по самой крутизне.

Началась схватка человека с конем, еще недавно бывшим деревянной статуей, с конем, которого, как видно, еще никто не объезжал, а если и пытался, то животному это пришлось явно не по нраву. Скакун мчался вперед, уверенно преодолевая коварные препятствия.

Они пронеслись по узкой тропинке вдоль края обрыва. Аррамог крепко зажмурил глаза. Внизу вздымались зазубренные вершины, по рыжеватой земле змеилась желтая река, окаймленная скудной растительностью.

Миновав узкое плато, дикий скакун полетел прямо к пропасти. Собрав остатки сил, Зифон рванул поводья. — Стоять, — крикнул он, и возглас его эхом отразился от скал и притихшей внизу долины. — Слушай и повинуйся!

Жеребец замер в двух шагах от бездны. Аррамог сполз на землю. Спешившись, Зифон заметил, как под гривой у коня что-то сверкнуло. — Спокойно, старина! — Он вытащил из конской шеи серебряный шип длиною три дюйма. Из ранки закапала кровь.

— Не удивительно, что мы так бешено мчались, — проговорил волшебник, снимая седло. Повернув голову, конь наблюдал за ним. — Ну-ка, посмотрим, нет ли здесь еще какой-нибудь дряни. Стой спокойно. — Зифон приподнял гриву, провел рукой по шее жеребца, по спине, внимательно осмотрел все подозрительные места. — Вроде, больше ничего нет. — Потом наклонился над неподвижно лежащим Аррамогом. — Ты когда-нибудь видел такое?

Но зверек продолжал лежать с закрытыми глазами. Зифон прощупал пульс — слабый, но ровный. Кажется, все кости целы.

— Отзовись, Аррамог!

Никакого ответа, только бездонная пропасть впереди, дующий в лицо южный ветер, да испытующий взгляд белого коня.

Зифон стал водить руками над лаарном, посылая ему свою энергию. Потом достал обруч, но кристалл никак не загорался. Отложив его, волшебник взял было голубые шарики, но передумал. « Попробую-ка лучше земное колдовство, призывающее на помощь местные стихии», Конь продолжал наблюдать за ним. — Что стоишь? Ведь теперь ты свободен! — Конь отошел на несколько шагов и принялся щипать жесткую траву.

Что же взять? Взгляд волшебника упал на красное пятно у подножия скрюченного деревца — какие-то колючие растения кроваво-красного цвета. Он сорвал четыре колючки и отнес их к большому плоскому валуну. Потом отыскал палку и, очертив круг с валуном в центре, поместил колючки в четыре точки по сторонам света. Подняв с земли лаарна, он положил его на камень.

Затем волшебник выбрал на земле четыре камешка и, войдя в круг, повернулся лицом к востоку. Конь остался за чертой, не сводя с него глаз. Зифон стал подбрасывать камешки, пока в воздухе не повисло марево, потом — горизонтальный круг света. — Исцелись, Аррамог! — крикнул он тем же громовым голосом, что заставил жеребца замереть на краю пропасти. — Стань таким, как прежде! — Над кругом засияли разноцветные лучи — сначала красные, оранжевые, желтые, а за ними — зеленые, голубые, синие, фиолетовые. Потом все они слились в белое сияние.

И вдруг свет погас. Человек и конь молча стояли, глядя на маленькое тельце, распростертое на камне. Зверек пошевелил лапой.

Зифон вышел из круга и, прислонившись к скале, прикрыл глаза. Конь снова принялся пощипывать траву. Солнце уже начало опускаться за горные вершины. Зифон прилег рядом с камнем, на котором покоился Аррамог, и уснул.

Волшебник вскочил на ноги и встретился взглядом с Аррамогом, который свесился со своего каменного ложа.

— Тебе лучше? — спросил Зифон.

— Упал с коня. — Аррамог затряс головой. — На камень?

— Нет, это я принес тебя сюда.

— Не болит. Я летел в облаках. Ты позвал. Устал… Зифон погладил его по спине, снял с камня и отнес на лужайку.

— Хорошее колдовство, — хрюкнул зверек, сворачиваясь в клубочек. — Теперь спать.

— Согласен, — ответил Зифон, устраиваясь рядом Ночная тьма уже начала бледнеть, уступая место предрассветному сумраку, когда Зифона и Аррамога разбудил стук копыт. Над ними, словно вестник самой зари, навис белый жеребец. Вскочив на камень, где недавно лежал Аррамог он трубно заржал. Потом трижды ударил копытом, да так, что искры полетели. Посмотрел на Зифона и лег на камень.

Волшебник подошел в нему, погладил провел рукой по голове. — Трудно поверить, что ты — тот самый конь, который еще вчера пытался сбросить нас в пропасть

— Лечить, — изрек Аррамог. — Конь болен. Помоги ему, как мне.

— Можно, конечно, попробовать. — Зифон вытащил из кармана серебряный шип. — В нем сидела вот эта штуковина. Может быть, она имеет отношение к его болезни? — Он повторил вчерашний ритуал, предварительно сорвав новые колючки, выбрав камешки и заново начертив круг. Только на этот раз Аррамог стоял рядом с ним.

Волшебник стал подбрасывать камешки, и над кругом повисло марево. Зифон бросил камешки четырем ветрам и крикнул:

— Исцелись! — и еще раз: — Исцелись, стань таким, как прежде! — И снова свет засиял всеми цветами радуги, но на этот раз они слились в золотое мерцание.

Зифон стоял неподвижно, вытянув перед собой руки. Из-за холмов и утесов пробивались первые лучи солнца.

Послышался удар копыт о камень. Марево рассеялось, и перед ними на фоне неба возник силуэт. Но то был уже не исцелившийся конь, а единорог — голова гордо вскинута, белый рог сверкает серебряной спиралью. Сойдя с камня, он поклонился Зифону.

Перед глазами волшебника стали проноситься картины: вот табун единорогов пасется на лугу, вот они лежат на земле. Какие-то люди в черном отрубают рога и, хохоча, запихивают в мешки. Вот обезумевший белый единорог выскакивает из-за деревьев и бросается на убийц, топча их копытами и пронзая рогом. Расправившись с одним, он с яростным ревом бросается на других, но врагов слишком много. Они связали его и, швырнув на землю, с хохотом отрубили рог у живого единорога. Безликий черный человек водит обручем, в который вделан черный оникс. Черные круги все расширяются, человек довольно смеется. Рог последнего единорога превратился в серебряный шип и вонзился ему в шею. Следующая картина: деревянные кони на карусели и среди них — свирепый безрогий единорог, пленник своего деревянного тела. И последняя картина: Зифон с Аррамогом забираются ему на спину.

— Я все понял, — сказал Зифон. — Рад, что удалось тебе помочь.

— Черные люди — злые, — добавил Аррамог.

Единорог поднял голову. — Карусель стала мне тюрьмой, — произнес он. — Я уже не надеялся на спасение. Ты — настоящий волшебник.

Зифон улыбнулся. — Стараюсь. Вот только не всегда выходит так, как задумаешь. Мы спасались от шайки негодяев в черном и вдруг очутились на кладбище. Там повстречали парня в дурацком пестром наряде. Мы и слыхом не слыхали о карусели, пока не оказались на ней.

Аррамог пристально разглядывал единорога. — Единороги — тоже волшебники?

Единорог опустил голову. — Вместе с рогом я лишился всех сил, которыми владел раньше. Меня зовут Съят. Прошу извинить за тяготы и неудобства нашего путешествия.

— Я — Аррамог.

— А я — Зифон, — промолвил волшебник. — Давайте-ка подумаем, куда нам податься дальше. Нам нужно найти друзей, которые были на карусели вместе с нами, и добраться до цели нашего путешествия. — Он криво усмехнулся. — Подумать только, а ведь не так давно моими единственными заботами было травить жуков да показывать фокусы в клубе «Лось».

Съят ударил копытом о землю. — Моего родного табуна больше нет. Я помогу вам найти друзей, если вы нарисуете их мысленный образ.

Зифон и Аррамог представили себе Тамир и Котфу.

— Довольно, — фыркнул единорог. Опустив рог, он обошел плато слева направо. Потом, обратясь на юго-запад, неподвижно застыл, прикрыв глаза, и так простоял несколько минут. Наконец, он заговорил. — Теперь вижу. Там вышло недоразумение, мужчиной овладело безумие, но все разрешилось благополучно. — Он заржал, в голосе зазвучала радость. — Да это же Нарсип, крылатая кобылица! Женщина скачет на ней без седла. Скоро мы встретимся. А теперь оба садитесь мне на спину!

Аррамог ойкнул и испуганно уставился на волшебника.

— Путешествие будет приятным, малыш, даю тебе слово. Хоть вам и придется скакать без седла: ведь седла — для лошадей, Держитесь крепче за гриву! — велел Съят.

— Не бойся, Аррамог, — уговаривал лаарна Зифон, присев перед ним на корточки. — На этот раз нас приглашают. И потом, нас ведь ждет Тамир.

— Поеду, — хрюкнул Аррамог. — Я — первый лаарн, верхом на единороге. — Зверек примостился перед Зифоном.

И Съят сдержал слово: он стремительно мчался по извилистой тропе, но седоки не ощущали ни единого толчка. Крутой поворот — прямо перед ними застыл каменный лев, пасть разинута в свирепом рыке. Еще поворот — и на них ощерилась каменная пантера.

— Мне такие украшения не очень-то по нраву, — заметил Съят, минуя статуи. — Ведь это — наши вечные враги.

Арромог оглянулся на Зифона.

Наконец они спустились в долину. Копыта единорога облепила красноватая земля. Он остановился у желтой речки, седоки спешились, чтобы слегка поразмяться. Аррамог пощипывал травку и грыз коренья, Зифон же тем временем оглядывал мутный желтый поток и противопожный берег, от которого их отделяло не меньше ста футов.

— Нам — на ту сторону? — спросил Аррамог. Съят кивнул. — Да, старый след берет начало на том берегу. Что-то мне не нравится эта вода. Пожалуй, лучше ее перепрыгнуть.

— И ты можешь перескочить на ту сторону? Тогда тебе прямая дорога на Олимпиаду!

— Олимпиада?

— Это такие игры, где соревнуются лучшие атлеты. Неужели ты допрыгнешь до того берега вместе с нами?

Единорог смерил взглядом реку. — В молодости мы частенько соревновались в дальности прыжков. Обряд посвящения во взрослые единороги включает испытание силы и выносливости. Только, конечно, тогда мы состязались налегке. — Он покрутил головой. — Единорогам подвластно многое из того, что недоступно лошадям. — Приподняв правую переднюю ногу, Съят указал копытом на противоположный берег. — След начинается от высеченного на скале полумесяца.

— А моста тут нет?

— Был когда-то, ниже по течению.

Аррамог посмотрел на воду. Со дна на него оскалился один, а за ним и второй человеческий череп. — Зифон… погляди!

— Что там такое? — Волшебник взглянул на реку, но вода уже снова замутилась.

— Черепа! Плохое место…

Зифон и Съят долго смотрели на воду. На миг она прояснилась, и перед ними предстали не только черепа, но и целые скелеты. Совсем рядом с Аррамогом на поверхность высунулась костлявая рука.

— Почему мертвые не могут спать спокойно? — задумчиво спросил Зифон.

— Я слышал старинные предания о битве, случившейся на севере, — заговорил Съят. — Погибло много людей и единорогов тоже. Я бывал здесь еще жеребенком, но тогда в воде водилась рыба, а не мертвецы.

— Странно, почему они не разлагаются? — вздохнул Зифон. — Боже милостивый, не хотел бы я свалиться туда… Около получаса шли они берегом реки, и наконец

Съят указал копытом на белый знак, украшавший вершину скалы на противоположном берегу.

— Подбросишь шарики — и вперед? — спросил Аррамог.

Волшебник вздохнул. — Здесь все по-другому. Мое волшебство не работает. Придется переправляться самим. Съяту легче перепрыгнуть одному, без нас.

Пока они разговаривали, из-за излучины реки выплыла лодка-плоскодонка. В ней, отталкиваясь длинным шестом, стоял человек в черном балахоне, забрызганном желтой речной водой, голову закрывал капюшон.

— Желаете переправиться? — раздался хриплый голос из-под низко надвинутого капюшона. — Могу перевезти.

— Мы думали, что поблизости есть мост, — сказал Зифон.

— Его давным-давно смыло. Все, кто хочет переправиться, пользуются моей лодкой.

— А она прочная?

— Прочная — для тех, кто платит. Я возьму вас и зверюшку, но только не единорога. А вообще-то мне все равно, поедете вы со мной или останетесь здесь. У меня своих забот по горло.

— Мне не нужна твоя утлая лодчонка, — вздернув голову, заявил единорог.

— Сколько возьмешь? — осведомился волшебник.

— По два золотых с каждого.

— Так ты уверен, что лодка выдержит?

— Все, кого я перевозил до вас, прибыли в нужное место. Решайте скорее, время — деньги.

— Ладно, — Зифон достал из кошелька четыре золотых. — Два сейчас, два по прибытии.

— По рукам.

Зифон повесил кошелек на шею единорогу.

— А если он не станет переправляться?

— Он переправится первым.

Съят поскакал прочь от реки, потом повернулся и во весь опор помчался обратно, едва касаясь копытами земли. Почти на самом краю обрыва он оттолкнулся и взмыл над рекой в мощном красивом прыжке — только серебряный рог и копыта сверкнули на солнце.

— Теперь твоя очередь, лодочник, — крикнул он с другого берега.

— Садитесь, садитесь.

Зифон перенес Аррамога в лодку, потом отдал хозяину два золотых. Когда лодочник оттолкнулся шестом от берега, волшебник стоял на середине плоскодонки. Он потерял равновесие и упал на дно лодки, едва не вылетев за низкий борт. Аррамог вцепился ему в плечо.

— Не очень-то вы ловки, как я погляжу, — лодочник снова налег на шест.

Зифон подтянулся и сел. Аррамог примостился рядом и, обняв Зифона за ногу, закрыл глаза. Волшебник лениво подумал: «Интересно, не тревожит ли лодочник своим шестом кости обитателей реки?» — и тут же из воды вынырнуло костлявое колено. — Нет уж, лучше смотреть на единорога. Но отсюда он был виден не так ясно, как с берега — белое пятно, серебряная блестка и больше ничего. — Аррамог, — тихо сказал Зифон, — открой-ка глаза и взгляни на Съята.

— Плохо видно. Колдовство?

— Сам не знаю, — шепнул Зифон, — но лучше быть настороже.

Река, еще недавно такая ленивая, вдруг стремительно понеслась меж берегов, над водой повисла желтая пыль. Казалось, противоположный берег все удаляется.

— Ты что, изменил курс, лодочник? — спросил Зифон.

— Мы плывем наискосок. Река не любит путников. У нее опасные течения, а вязкий ил так и засасывает шест.

Вдруг лодка закачалась, заплясала, и Зифону пришлось ухватиться за низкий борт. В следующий миг вода успокоилась, лодка застыла на месте, а вода неслась мимо. Лодочник вытащил шест из воды и положил его на дно лодки.

— Вода! — Аррамог показал на нос лодки, где из щелей текло.

— Делай же что-нибудь, не сиди на месте, — крикнул Зифон. — Мы ведь тебе заплатили. У тебя что — перекур?

— Бывают времена, когда река диктует свои условия, а нам остается только ждать.

— Здорово придумал — ждать в тонущей лодке! — Волшебник схватил шест и, подражая движениям лодочника, попытался стронуть плоскодонку с места. Но напрасно он напрягал мышцы, упирая на шест то в одно место, то в другое — лодка не двинулась ни на дюйм.

Аррамог суетился, стараясь заткнуть течь сначала одной лапой, потом двумя сразу, но вода продолжала поступать. — Не остановить воду! — пожаловался он.

— Что же, если вы недовольны, я верну вам плату, — сказал перевозчик и бросил два золотых на дно лодки.

— На что нам твои деньги, если мы застряли тут до скончания века? — Съят! — позвал Зифон, но ответа не последовало.

— Коли вам не нужно золото, я могу сообщить кое-какие ценные сведения. — Лодочник нагнулся поближе. — Ходят слухи, что вор украл части трехгорбой зебры. Тому, кто их вернет, обещана кругленькая сумма.

— В первый раз слышу. — Зифон ткнул шестом в воду.

Аррамог отыскал дощечку, прикрыл ею течь, а сам уселся сверху. И тут увидел лежащие на дне монеты. — Зифон, монеты не наши: на них гробы и голуби!

Лодочник потянулся к золотым, но Зифон оказался проворнее.

— Ошибочка вышла, верните мне монеты, а я отдам ваши, — захныкал лодочник. — Это совсем другие деньги, чужие. Я должен их вернуть.

— Займись-ка лучше лодкой: а заодно — водой, которая в нее натекла, — посоветовал волшебник. — Монеты получишь, когда переправишь нас на другой берег.

— Делать нечего — лодочник вытащил из-под скамьи ведро и принялся вычерпывать воду. — Только обязательно верните монеты, добрый господин. Уж вы войдите в мое положение.

— Гляди! — лаарн указал на костлявые пальцы скелета, вцепившиеся в борт лодки. Секунда — и над бортом показался череп. Зифон подбросил монеты в воздух.

— Они мои, — проскрипел череп. — Лодочник ворует деньги у мертвецов, и они обречены навеки оставаться в этой реке. Теперь он на своей шкуре узнает, каково это. Отдай монеты, отпусти мою душу на свободу!

— Я тут ни при чем, — ответил Зифон. — Мы заплатили, чтобы переправиться через реку, а не освобождать души усопших.

Лодочник разразился душераздирающими рыданиями. — Мир тебе, — всхлипывал он, — тебе и этой реке! Примите мой подарок! — И он достал из кошелька два золотых и бросил их черепу. Монеты упали в воду.

— Слишком поздно, — произнес череп. — И ты, и твои спутники должны присоединиться к нам.

— Ты можешь потопить лодку, но денег все равно не получишь, — предупредил Зифон. — Я брошу их на берег раньше, чем ты до меня доберешься, так что ничего ты от этого не выгадаешь. Разве что в реке станет еще теснее. — Он то подбрасывал монеты в воздух, то снова ловил.

— Учти, он чемпион по метанию, — крикнул Аррамог. — Выиграл много призов.

Подтягиваясь на руках, скелет стал забираться в лодку.

— Отпусти лодку! Вот доберемся до берега, и все монеты твои, — запричитал перевозчик. — Мой дух клянется твоему!

— Ты грабишь и живых, и мертвых, — произнес скелет, указывая на лодочника. — Ни один из миров не примет тебя!

Перевозчик покопался в кошельке и достал еще два золотых. — Я честный труженик, служу людям верой и правдой. Мне нужно переправить путников через реку Вот, возьми!

Скелет медленно перевалился через борт, закинув в лодку сначала одну костлявую ногу, за ней — вторую Его кости обволакивала какая-то прозрачная слизь напоминающая тело медузы.

— Скинь его за борт, дурень! — завизжал лодочник

— Теперь ты мой, — ликовал скелет, — вместе с награбленным золотом! — Он потянулся к лодочнику, тот выронил кошелек. Аррамог подхватил его на лету своими мощными зубами. Лодочник оттолкнул скелет, но мертвец удержал равновесие и, раскинув руки, двинулся на противника. Зифон сунул между ними шест

— Не вмешивайся, — предупредил скелет.

— Как же мне не вмешиваться, если ты грозишься утащить меня в реку?

Скелет перегнулся через шест и откинул капюшон с головы лодочника… Обнажился череп, в пустых глазницах поблескивали золотые монеты, на которых были вычеканены гробы и голуби.

Лодочник, глянув в воду, которая как раз в этом месте внезапно прояснилась, увидел свое отражение и содрогнулся. — Что за глупый фокус? Ведь я живой!

Зифон высоко поднял кошель. — Только попробуй причинить мне вред, и ты навеки потеряешь свое золото! — Голос его звучал все громче, последние слова эхом отдались от прибрежных скал. Он простер руки. — Ступай обратно в реку, ты получишь золото, как только мы ступим на берег. Его хватит, чтобы освободить всех!

— Я слышу голос сильного и повинуюсь, — произнес скелет. Он попятился к борту и столкнул лодочника в воду. — Пусть река получит свое! — крикнул он, погружаясь в пучину вместе со своей добычей.

Волшебник оттолкнулся шестом, и лодка стремительно рванулась с места. Выбравшись на берег, он бросил монеты в воду.

Из реки донесся глубокий вздох. Вода закрутилась водоворотом, заколыхалась, на середине реки взметнулся к небу гигантский желтый фонтан. И все успокоилось Зифон и Аррамог повернулись и бросились навстречу Съяту.

— Едем? — спросил Аррамог.

— Хочешь прокатиться? — осведомился единорог.

— Дрался со скелетами затыкал лапой течь Плохая река. Быстрее!

Единорог издал громкий звук, нечто среднее между фырканьем и хохотом и велел им садиться.

Глава 13

К вечеру они добрались до утеса, отмеченного знаком полумесяца. Начинавшаяся под ним тропа была узкой, ее загромождали камни и бурелом. Здесь явно давно уже не ступала ничья нога — ни человека, ни зверя. Зифон спешился и, неся на руках Аррамога, последовал за единорогом.

— Дальше тропа расходится, — сказал Съят — Следующий знак полумесяца указывает путь к равнинам Га-лага. Нарсип ждет нас там.

— Ты уверен?

— Она поняла меня, но была чем-то озабочена. Попробую связаться с ней попозже.

— Ты бывал здесь раньше? — спросил волшебник.

— Я — нет, но другие бывали. Мы не очень-то любим такие места, предпочитаем поля, луга, открытые просторы.

— Тамир с Котфой в безопасности? — забеспокоился Аррамог.

— Трудно сказать. До равнин Галага еще далеко. Хрустнула ветка. Зифон обернулся, но ничего не увидел. — Надеюсь, нас никто не преследует, — тихо сказал он. — Похоже, прошел слух, что мы хотим отыскать части трехгорбой зебры. Даже лодочник — и тот знал об этом.

Единорог молча огляделся, потом ответил:

— Я полагаю, преследователи нас потеряли, но они не сдаются.

— Мы — тоже

Единорог тряхнул головой и стал осторожно пробираться по тропе. Вот и развилка, где тропа разделяется натрое.

— Полумесяц должен быть где-то совсем рядом. — Съят и его спутники стали осматривать поросшие деревьями скалы, но в сгущавшихся сумерках не смогли различить знак.

— Лучше утром, — хрюкнул Аррамог. — Устал…

— Я тоже, дружище, — сказал волшебник. — А в темноте нам его и вовсе не разглядеть.

— Я бы мог осветить мрак своим рогом, — предложил Съят, но если за нами следят…

— Да, ни к чему обнаруживать себя, — зевая ответил Зифон.

Они устроились на ночлег у самой развилки и скоро уснули, убаюканные тихим шелестом листвы и гудением насекомых.

Аррамог проснулся с первыми лучами солнца и отправился на поиски полумесяца. Перелезая с камня на камень, он взбирался все выше. И вдруг, стараясь рассмотреть, что перед ним — путеводный знак или просто очередная трещина, он потерял равновесие и шлепнулся на землю, при этом в бок ему вонзился острый камешек. Лаард взвизгнул, отряхнул шубку и повернулся, чтобы взглянуть на камень-обидчик, скрытый ползучей растительностью. Раздвинув лапой травянистый ковер, он увидел зеленый камешек с ровными гранями, сходящимися к вершине. Она-то и уколола его так больно! Но до чего похоже… Он подскочил к спящему волшебнику и забарабанил его по плечу сначала одной лапой, потом обеими сразу. — Зифон!

— Волшебник открыл глаза. — Погоня?

— Нет, зеленый камень. — Аррамог подвел Зифона к находке. Съят следовал за ними.

Зифон выкопал камешек из земли, отер и поднес к свету. — Похож на нефрит. — Он извлек из мешка золотую пирамидку и поставил рядом с зеленой. — Глядите, как две капли воды, только цвет разный.

— У лаарнов зоркие глаза.

— Да, Аррамог без тебя нам бы его никогда не найти. — Зифон завернул обе пирамидки и спрятал в мешок. В ответ на похвалу Аррамог слегка склонил голову.

Они снова осмотрели окрестные скалы, на этот раз при свете утреннего солнца. Но так и не нашли отчетливого знака. Наконец Зифон показал на вершину высокого утеса. — Может, это просто известняк, а может, белый знак, заросший лианами. Вот только как они умудрились поставить его там?

Знак находился слишком высоко, чтобы рассмотреть его как следует, но, посовещавшись, они пришли к выводу: кроме него ничто здесь даже отдаленно не напоминает белый полумесяц.

Единорог проследил взглядом еле заметную тропу. — Здесь след расширяется, я понесу вас на себе. Чувствую, что мы приближаемся к Нарсип. И еще чувствую: она в опасности!

Ночь после поединка Тамир с Котфой провели под сенью высоких деревьев. Легкий ветерок тихо шелестел в листве, овевая их усталые, измученные тела. Они собирались выехать на рассвете, но очнулись от сна только к полудню, и Котфа отправился на поиски съестного.

— Что же ты не разбудила нас, Нарсип? — спросила Тамир, наспех приглаживая щеткой шерсть и гриву кобылицы. — Ты знаешь, где нам отыскать Зифона с Аррамогом?

Перед ее мысленным взором мелькнула картина: равнина, на ней возвышаются каменные здания или изваяния.

— Что она говорит?

— Вижу плоскую черную равнину, а на ней каменные постройки. Теперь вижу мужчину, и зверька верхом на единороге.

— Надо же, получать мысленные сигналы и путеводные ориентиры от лошадей! — потряс головой Котфа. — С другой стороны, все лучше, чем метаться наугад.

Они оседлали своих скакунов и двинулись по лесной тропе. Опавшая листва приглушала стук копыт. К вечеру путники остановились набрать ягод на ужин. Котфа уже вынул одну ногу из стремени, как вдруг из-за дерева выступил семифутовый великан. Бурые космы в беспорядке падали на плечи, лицо напоминало человеческое, но кожа была серая, изрезанная складками и морщинами. Он целился в них из лука со странными отростками, похожими на огромные птичьи когти. — Вы вторглись в охотничьи угодья!

Котфа схватился за меч. — Мы чужеземцы и не знали, что это — чьи-то владения. Хотели только нарвать ягод, а дичи вашей и вовсе не трогали.

— Не прикасайся к мечу. Нас все равно больше. — Из-за деревьев с грозным видом выступили серые люди, вооруженные луками. И на руках, и ногах вместо ногтей у них были когти.

— Зачем нам ссориться? — сказала Тамир. — Ведь здесь нет никаких знаков, запрещающих проход. Мы просто заблудились.

— С вами есть кто-нибудь еще? — спросил первый страж.

Тамир с беспокойством подумала, что ее наряд напоминает одежду солдат Лорда Нокстры, с той разницей, что ткань синяя, а не черная, да прорезь на груди золотая. — Мы должны встретиться с друзьями по своим делам.

— Придется вам последовать за нами вместе с вашими лошадьми. Их навоз — отличное удобрение для леса. Там решим, стоит ли отпустить вас с миром. Вообще-то, люди — народ ненадежный.

Тамир с Котфой переглянулись. На них было нацелено двенадцать луков. Тамир зашагала рядом с золотой кобылицей вслед за серым великаном. Остальные окружили их и, снуя меж деревьев, повели своих пленников дальше в лес. Шли они медленно. С каждым шагом заросли становились гуще и гуще, так что отряд из двенадцати человек продвигался с трудом. Стоило серому лучнику остановиться, как он неотличимо сливался с деревьями. Казалось, они идут уже целую вечность. Наконец, Тамир подумала: «Уж не водят ли нас кругами» Прислонившись к стволу, она сняла сапог, как будто хотела вытряхнуть камешек. При этом она вдавила каблук глубоко в землю. Через полчаса они прошли мимо дерева, под которым виднелся отпечаток ее каблука, но Тамир не подала вида, что заметила.

Раздвинув плотную завесу зелени, серые люди вышли на ровную треугольную поляну. По углам ее возвышались высокие лиственные деревья, между ними все заросло кустарником и лианами.

— Подождите здесь. — Лучники растворились в лесу. Котфа силился разглядеть что-нибудь сквозь густую листву. — Вроде ушли, если только не прикинулись деревьями. Я ведь тоже заметил отпечаток каблука. Кто знает, как далеко они нас завели.

— Нарсип, — шепнула Тамир, — как бы нам побыстрее добраться до равнины?

Кобылица, как будто собираясь с мыслями, обошла треугольную поляну. После недолгих колебаний она мотнула головой в сторону, противоположную той, где они вышли из чащи.

Вечерние сумерки незаметно сгустились в ночную тьму, а серые люди все не возвращались. Тамир с Котфой устроились в центре треугольника и ждали, прислушиваясь к стрекоту насекомых и уханью совы. Тамир свернулась калачиком. — Пожалуй, я пока вздремну.

Едва она сомкнула глаза, как Котфа тронул ее за плечо.

— Они наступают!

Девушка села и уставилась на деревья, освещенные слабым светом луны и звезд. — Кто?

— Ты помнишь, какого размера была поляна, когда нас привели сюда?

— Пожалуй, три дерева стояли друг от друга футов на пятнадцать. Помню, я еще подивилась, как симметрично они расположены. — Она встала и огляделась. — Постой-ка, теперь мы в круге, а не в треугольнике! Это деревья…

— Лианы! Они подползают все ближе. Я уже давно за ними наблюдаю, сначала двинется одна, за ней — другая. Надо выбираться отсюда!

Тамир почувствовала, как что-то коснулось ее ноги. Усико лианы петлей обвилось вокруг сапога. Она выхватила кинжал и обрубила побег, но другой уже цеплялся за каблук второго сапога.

— Как живые! Лианы так быстро не растут. — Котфа кромсал побеги, которые явно намеревались спутать ему ноги. — Видно, нам уже вынесли приговор: удушить лианами и лишь за то, что мы прошли через лес и съели горстку ягод.

Кони били копытами: лианы подползали к ним, обвивались вокруг ног. Животные втаптывали их в землю, но на смену тут же приходили новые.

— Целое полчище лиан! — Тамир перерубила побег кинжалом. — Должно быть, ими управляют серые великаны. Нарсип, ты сумеешь в темноте отыскать путь на равнину?

Кобылица опустила передние ноги на землю и кивнула головой. В тот же миг Тамир мысленно перенеслась на равнину. На этот раз ей удалось разглядеть каменного змея. — Нарсип знает дорогу. Давай попробуем пробиться!

Не выпуская из рук меча, Котфа оседлал своего жеребца. — Уж лучше погибнуть в бою, чем дать этим мерзким выползкам себя задушить!

Достав из кармана красную пирамидку, Тамир вскочила в седло. — А вдруг она нам поможет! — Девушка протянула пирамидку вперед, и она засветилась; алый луч выхватил из темноты силуэты деревьев, подползающие лианы, — Эй, вы, лианы! Именем всех богов и стихий приказываю вам: назад! — крикнула Тамир. Нарсип рванулась в чащу. За ней, размахивая мечом, последовал Котфа, Луч от пирамиды разгорался все ярче казалось, лианы слегка отступили, освободив узкий проход. Котфа безжалостно рубил побеги которые пытались снова заплести путь, проложенный алым лучом

Лес кончился у самого обрыва. Всадники спешились и подошли к краю пропасти. У ног их зияла бездна, где-то вдали виднелась равнина и нагромождения каменных глыб.

— Вам не позволено здесь находиться! — раздался позади грубый голос. — На опушке леса застыли серые фигуры с луками наготове.

— Я — воин, и не желаю чтобы меня задушили лианы а тело мое удобрило ваш драгоценный лес! — Котфа поднял меч. — Кто из вас померяется со мной силой?

— Нарсип, — шепнула девушка, — лети стрелой прямо к Зифону. Скажи ему: если мы уцелеем то встретимся с ним у изваяний. А если нет, я сброшу пирамидку с обрыва. — Кобылица распростерла крылья. Только она успела взмыть в воздух, как лесные люди подняли луки и выпустили в небо дождь пылающих стрел. Одна из них попала в цель. Нарсип отчаянно вскрикнула и рухнула вниз.

Котфа приставил острие меча к горлу ближайшего лучника.

При виде пламенеющих стрел из глаз Тамир брызнули слезы. Она гневно набросилась на лесных великанов: — И вы еще говорите, что мы угрожаем вашему лесу! А сами убили прекрасное, неповторимое животное, которое не сделало вам ничего дурного! Уж не думаете ли вы, что огонь подвластен вам одним? — Она ударила кремнем о камень, запалила сухую ветку и подняла ее над головой.

— Нет! — взвыл серый хор. — Наши деревья…

Тамир швырнула горящую головню себе под ноги и затоптала. — Теперь вы видите, что мы могли бы сделать с вашим лесом?! Только мы — не вредители. Вредители — вы сами! Вы не достойны даже навоза этой кобылицы!

Она говорила, и наконечники вражеских стрел постепенно потухли. Котфа опустил меч.

— Ваш народ можно подкупить, — проворчал один из серых.

— Зато вы — прекрасный пример для всего света! — парировала Тамир. — Хватаете путников без предупреждения только за то, что они ступили на вашу землю. И убиваете ни за что, ни про что.

— Вам знаком Лорд Нокстра — крикнул Котфа. — Может, вы его союзники? Ну-ка отвечайте!

Серые заворчали. Тамир быстро оглянулась, чтобы посмотреть, не теснят ли их к обрыву. Рука ее легла на рукоять кинжала.

— Не знаем такого. Раньше мы всех пропускали, — сказал ближайший к Котфе серый великан. — Но потом пришли те, кто, смеясь, истребили пол-леса, не щадя ни деревьев, ни земли, ни лесных тварей. Так говорится в наших преданиях, и мы дали клятву никогда не пропускать людей через лес безнаказанно. А теперь прошел слух, что черные убийцы вернулись. И еще говорят что во времена войн кони начинают летать.

— Глупцы! Летающая кобылица сама сражается против темных сил. Против ваших и наших врагов! — крикнул Котфа. — Они два года держали меня в плену. Превратили свободного человека в раба! Только больше это им не удастся! — он потряс в воздухе мечом.

Тамир подняла над головой красную пирамидку. — Мы должны вернуть ее на место, чтобы одолеть силы тьмы. Вы поможете нам?

Снова раздалось приглушенное бормотание. — Наш народ называет себя плены, — сказал наконец один из серых. Жизнь наша срослась с деревьями. Мы с ними — одно целое. Легенды говорят, что мы произошли от союза деревьев и каких-то других существ, и предназначение наше — охранять лес. То, что у тебя в руке, таит свет и власть. Мы это чувствуем. И деревья — тоже. Зло может затухнуть, а потом разгореться снова, Но мы не вмешиваемся в дела людей и не выходим из леса.

— Скажите, как нам попасть на ту равнину, которая лежит внизу? — спросила Тамир.

Плены жестом указали направо. — Там, у большого валуна, проходит тропа. Во всяком случае, проходила раньше, в те времена, когда наши народы еще общались. А теперь ступайте. Едва он вымолвил эти слова, как плены вместе со своими луками стрелами словно растаяли. Вокруг стояли одни лишь деревья.

Путники подошли к валуну. — Дорога предстоит нелегкая, — проговорил Котфа, — ну, да ничего, как-нибудь справимся. — Он погладил серебряную гриву скакуна. — Спокойно дружок. Я сяду впереди.

Часа через два, миновав спуск по узкой, местами опасной тропе, они достигли подножия обрыва.

— До чего хорошо снова оказаться на ровной земле, — сказала Тамир, ища глазами обугленный труп Нарсип.

Котфа показал вперед. — Похоже, что каменный змей где-то там. — Он похлопал жеребца по шее. — Надеюсь, ты не будешь в обиде, если тебе придется еще немного понести нас двоих. — Конь кивнул, и они снова сели ему на спину.

— Умная лошадка, — похвалила Тамир. — Не иначе, понимает, что происходит.

— Чего нельзя сказать обо мне, — рассмеялся Котфа, направляя жеребца к каменным изваяниям.

Приблизившись, путники увидели, что из скал высечен гигантский змей; его разинутая пасть в несколько раз превышала человеческий рост, кроме зубов, из нее торчали мощные клыки. Выпуклые глаза глубоко посажены. В углах пасти виднелись круги, в кругах — правильные прямоугольники.

Оставив жеребца пастись близ развалин! друзья обошли изваяние со "всех сторон. Приглядевшись, они увидели, что все тело змея покрыто каменной чешуей. Но камень сильно крошился, похоже, статуя была высечена давным-давно.

— И кому только понадобилось соорудить такую громадину? — размышляла Тамир.

— Если это бог, то видик у него не очень-то дружелюбный.

Тамир нагнулась и подняла тонкую каменную пластинку, покрытую насечками. — Очертаниями напоминает рыбу. — Она отбросила камень, и друзья, обойдя змея с другой стороны, снова вернулись к его голове. Там они уселись на два камня, служившие нижними клыками.

— Что же нам теперь делать? — вздохнула Тамир. — Если бы Нарсип добралась до Зифона или передала ему весть… Если бы ему удалось добраться сюда… Одни сплошные «если»!

— Осмотрю-ка я вон те развалины. Надо проверить, нет ли там кого. — Котфа направился к зданию, фасад которого украшали три полуразрушенные колонны. Внутри он обнаружил лишь осыпающиеся стены, камни, щебень да пыль столетий. Он подобрал камешек, одна из сторон которого была испещрена сеткой линий. И при этом краем глаза уловил позади какое-то движение, мимолетную тень. Ощутив укол в плечо, там, где была звезда, Котфа притаился, припав к стене, потом поспешил обратно к змею.

Тамир на месте не оказалось. — Тамир! — тихонько позвал он.

Не получив ответа, Котфа осторожно обошел вокруг каменного змея, но не обнаружил никаких следов девушки. Тогда он направился туда, где безмятежно пасся жеребец. — Ты не знаешь, куда запропастилась Тамир?

Жеребец поднял голову, отрицательно помотал ею, взглянул на Котфу и возобновил прерванную трапезу.

— Жаль, мы не умеем обмениваться образами, как Тамир с Нарсип!

Конь снова поднял голову, устремил взгляд куда-то вдаль, перевел его на Котфу, топнул левым передним копытом и опять взглянул на человека.

— Что, хочешь меня куда-то отвезти? Жеребец радостно заржал.

— Полагаю, ты знаешь, что делаешь. — Котфа вскочил в седло, и жеребец галопом помчался прочь от каменного змея. Вскоре Котфа увидел, что навстречу приближаются две лошади… Нет, лошадь и единорог Он обнажил меч, но тут же услышал знакомый голос:

— Котфа! Наконец-то нашелся!

Воинственное настроение мигом улетучилось. — Аррамог, Зифон! Видят боги, как я рад снова встретить вас! И ты здесь, Нарсип! Когда в тебя попала огненная стрела, мы испугались, что твои крылья…

— А где Тамир? — перебил его Зифон. — Неужели лесные люди…

— Мы от них удрали. Она только что сидела на камне перед каменным змеем. Потом я пошел осмотреть соседние развалины, а когда вернулся, ее уже не было. Мой жеребец принес меня сюда. А где ты взял этот черный наряд с оранжевой полосой?

— В тайнике. Я промок, вот и пришлось им воспользоваться. К тому же, в нем можно сойти за одного из наших врагов. Но давайте вернемся к змею.

Жеребец поскакал обратно, увлекая за собой остальных. Когда вдали показался змей, он внезапно остановился.

— Там какие-то тени! Что ты видишь, Съят?

— Люди в черном что-то ищут. И злятся, потому что не могут найти.

— Придется нам быть поосторожнее, — проговорил волшебник.

— Лаарна не заметят, — хрюкнул Аррамог. — Спрячусь, зароюсь, отыщу Тамир!

— Молодец! — Зифон спешился и спустил зверька на землю.

— Я пошел, бросил Аррамог, направляясь к каменному змею.

Глава 14

— Нарсип еще может сойти за обычную лошадь, — сказал Котфа, — но уж Съят…

Единорог фыркнул. — Пусть Нарсип ждет здесь, под деревьями. Ты имеешь представление о превращениях?

Котфа вздохнул. — Надеюсь, ты не собираешься превращаться в уорробо?

Съят взмахнул гривой. — Вот еще! Сокол видит на много миль. А когти его смертоносны. Вот, смотри!

Единорог стал стремительно уменьшаться. Передние ноги покрылись перьями, потом вовсе исчезли. Последним исчез крошечный рог на теперь уже птичьей голове.

— В добрый путь! — с поклоном произнес Котфа, и сокол взмыл в небеса.

Когда Зифон с Котфой верхом на черном жеребце приблизились к развалинам, солнце уже цеплялось за их вершины. Оставив коня под деревом, друзья, припадая к самой земле, подползли к хвосту змея, где камни были высотой от фута до четырех, и постарались слиться с густеющими тенями.

— Похоже на лагерь, — шепнул Зифон, заметив совсем рядом, слева, группу солдат, рассевшихся вокруг костра. — И куда она умудрилась от них спрятаться? Вокруг ни кустика, а деревья можно по пальцам перечесть, да и те — такие жидкие, что от них никакого толка.

— А вдруг ее схватили?

— Черт возьми, надеюсь, что нет!

Они ощупали чешуйчатые камни в поисках хоть какой-нибудь впадины, но безуспешно. Когда друзья, миновав хвост змея, подползли к его туловищу, Зифон почувствовал на щеке дуновение воздуха. Он протянул руку. Съят в соколином обличье опустился ему на плечо, заглянул в глаза, отрицательно помотал головой и снова взвился ввысь.

Внезапно раздался шорох камешков. Зифон с Котфой замерли на месте.

— Ночь впереди долгая, — послышался мужской голос. — И кого сюда может занести? Какой толк сторожить эти развалины? Только безумцы могут бросить вызов Лорду Нокстре.

— Да, лучше быть на его стороне, — ответил собеседник. — Так спокойнее.

— Джаратадж говорит, что видел какого-то путника. Или он с утра приложился к бутылке, так что ему теперь мерещатся призраки?

— По мне, так лучше потрудиться в пыточной камере, чем охотиться за духами да призраками. Только выбирать не приходится. Давай-ка разойдемся и двинемся в обход.

Когда шаги часовых замерли вдали, Зифон с Котфой снова принялись обследовать змея. — Посторожи-ка, — шепнул Зифон и, взобравшись вверх по каменной челюсти, скользнул меж зубов в змеиную глотку.

— Зифон?

Секунда, и вот уже Тамир у него в объятиях. Она ощупывала его голову, плечи, словно стараясь убедиться, что он — не бестелесный призрак. — Я так боялась, что ты…

— Это я, я! Честное слово! Бывший Жукомор, а иногда — стихоплет. — Он поцеловал девушку, но тут же отстранился. — Жаль, сейчас не время…

— Мне тоже жаль. До чего мне опротивело это место! Двое солдат чуть на мене не наткнулись, а больше спрятаться было негде. К тому же, я не могла громко позвать Котфу.

— Он там, внизу. — Зифон выглянул в щель между змеиными зубами. Уже совсем стемнело, но он различил внизу силуэт Котфы. Ведя за собой Тамир, волшебник стал осторожно спускаться.

Котфа как раз помогал Тамир спрыгнуть на землю, когда послышался крик: «Лазутчики!»

На них уставились три пары глаз, ниже поблескивали оранжевые полосы.

— Это мы его поймали! — крикнула Тамир. — Силы ему не занимать, но парень оказался трусоват, да и умом не вышел. — Она схватила Котфу за руку. — Мы нашли eгo тут. Ничего ценного с ним не оказалось.

— Ты что? — Котфа не верил своим ушам.

— Мы хотим допросить его как Следует, — вступил в разговор Зифон. — Я — мастер по части особых приемов. Он у меня быстренько заговорит! — Грубо тряхнув Котфу за плечо, он прошептал: — Притворись, что готов уступить.

Котфа кивнул. — Зачем же так сразу? Мне нечего скрывать. Я — простой путник. Заблудился, услышал шум, вот и забрался сюда. Потом задремал, ну они меня и схватили. Меня ограбили разбойники, я уже несколько дней ничего не ел. Может, дадите хоть краюшку хлеба…

— Ах ты, мерзкая свинья! — Тамир залепила ему пощечину. — Такой здоровый, а на проверку — слюнтяй!

— Что-то я вас раньше не встречал, — проговорил один из солдат. — Меня зовут Мек. Я знаю всех ребят в отряде.

— Нас послали на разведку, — нашелся Зифон.

— Странно, что я не заметил вашей группы, — продолжал сомневаться Мек.

— Мы не входим в регулярное подразделение, — объяснила Тамир, — работаем в одиночку.

— Ну, и что же вы разведали?

— Мы не обязаны тебе докладывать, — заявил волшебник. — Можем только сказать, что не обнаружили ничего особенного. Вот разберемся с этим типом…

Мек подбоченился. — Всех подозрительных лиц велено доставлять к командиру. И никто, кроме самого Лорда Нокстры, не заходит в пасть к змею. Вам бы следовало это знать!

— Хочешь примазаться к нашей добыче! — огрызнулась Тамир. — И это после того, как мы сделали всю черную работу! Нам даже пришлось залезть в пасть, чтобы взять его.

— Почему же вы непременно хотите пытать его сами? И потом, полосы на вашей форме скорее золотые, чем оранжевые!

— Ну, ты и скотина! — вскипел Зифон. Мек почесал в затылке. — Пытка — награда для командира, зарубите у себя на носу. — Тревога, — заорал он, — Здесь пленники! — Со всех сторон к ним бросились солдаты в черно-оранжевой форме.

— Кто-нибудь знает этих людей? Вот эти двое говорят, что третий — их добыча. А о результатах своей так называемой разведки — молчок!

Подошел тощий парень с крючковатым носом. В воздухе повисла едкая чесночная вонь. — Мы, вроде бы, посылали наряд разведчиков. Может, это как раз они и есть?

Вперед вышел коренастый бородач. — Я — Пивин, командир отряда. Если это и разведчики, то не наши. Кто их знает, может просто самозванцы. Посадите-ка их всех под арест!

— Вы еще пожалеете, — крикнула Тамир, — когда ваши головы полетят с плеч! Ах, вы…

Она не успела договорить. С неба камнем упал сокол и, налетев на Пивина, в кровь изодрал ему лицо и шею, располосовал камзол. Пивин старался заслониться руками, но птица кидалась снова и снова. В тот же миг откуда ни возьмись появился черный, как ночь, зверь и с рычанием бросился на солдат.

— Демон! — взвизгнул кто-то, убегая со всех ног.

— Молодчина, Аррамог, — шепнул волшебник застывшей рядом с ним пантере. Ее белоснежные зубы оскалились, готовые вцепиться в чью-нибудь руку или ногу. — Ну-ка, спрячь, — он сунул в открытую пасть зверя зеленую пирамидку. — Пантера растаяла в ночи, а сокол взвился в небо.

— С чего это сокол напал на человека? — пробормотал Мек. — Дурной знак! А уж эта черная…

Пивин стер кровь со щеки, там, где соколиные когти оставили рваный след. — Немедленно посадить их под арест! — рявкнул он. — Завтра Лорд Нокстра сам ими займется…

— Вот и прекрасно, мы доложим, как с нами обращались, — крикнула ему вслед Тамир.

Мек отобрал у Котфы меч, но Тамир успела незаметно сунуть свой кинжал в сапог. Их отвели в развалины здания, как раз напротив каменного змея, и закрыли в тесной клетушке, где было всего одно окно и то — под самым потолком.

Когда тюремщики ушли, Котфа осмотрел окошко. —

Не вылезешь — слишком мало. Как вы думаете, нас подслушивают?

— Я бы на их месте непременно стал. Наверняка они поставили под окном часового, и он вовсю старается узнать, что мы тут замышляем.

— Тогда давайте устроим для него представление! — шепнула Тамир.

— А ну, выкладывай все, что знаешь! — громко начал Зифон. — Тогда, может быть, над тобой еще сжалятся.

— Делайте, что хотите, — отвечал Котфа. — Ничего я не знаю. Они ведь сказали, что вам не положено меня пытать. — Он стал внимательно осматривать стены и пол.

— У нас вся ночь впереди, — угрожающе произнес Зифон. — Только представь, каждую клеточку твоего тела пронзает боль!

Котфа встал на цыпочки, но до потолка так и не дотянулся. — Пол и стены прочные, — прошептал он, — но когда я заходил сюда раньше, мне показалось, что наверху было отверстие.

— Дай-ка я влезу на тебя, — шепнула Тамир.

Он пригнулся, и девушка села ему на плечи. Котфа выпрямился, и она вытянула руки вверх. — Нет, придется встать, — пробормотала она. — Подойди к стене.

Котфа повиновался, и Тамир, держась за стену, медленно поднялась во весь рост. Со стены посыпалась пыль. Девушка ощупала потолок: не каменный, а деревянный. Под руками у нее были доски. Она поднажала, и одна из досок слегка сдвинулась в сторону.

— Я спускаюсь, — шепнула Тамир и снова села Котфе на плечи. Он нагнулся, и девушка соскользнула на пол.

— Ну что? — спросил волшебник.

Вместо потолка накиданы доски. Тяжелые, но мне удалось чуть-чуть сдвинуть одну. Только, если мы начнем их шевелить, часовой услышит.

— Может, у тебя есть какое-нибудь подходящее волшебство? — с надеждой спросил Котфа.

— Здесь может сработать только земное колдовство, что-нибудь связанное со стихиями. — Зифон щелкнул пальцами. — Не хотелось бы мудрить с погодой, но иначе… Только бы вспомнить, что говорил Бейнсток!

Через окно в комнату влетел легкий ветерок. Мгновение — и он усилился. По стенам забарабанили капли дождя, ветер завыл, как бешеный. Донеслись крики солдат, мечущихся в поисках укрытия.

Зифон поднял руки, как будто призывая ветер. Раздался треск, и сначала одна, потом еще две доски упали с потолка вниз. Зифон опустил руки и вместе с друзьями забился в угол. А доски все падали. Скоро уже ничто не закрывало неба.

Ветер утих, но дождь продолжал лить. Друзья прислонили доски к стене и выбрались наружу. Рядом с Зифоном приземлился сокол и тут же обернулся единорогом.

Съят храпел и бил копытом. — У меня всегда бывает такое чувство, будто меня втиснули в клетку. Хорошо снова оказаться на земле! С юга приближаются отряды черных.

— А где Аррамог — спросила Тамир. Никто не знал.

— Не можем же мы уйти без него!

— И к тому же, у него одна из пирамидок, — напомнил Зифон.

Котфа переминался с ноги на ногу. — Что ж, будем торчать здесь, пока нас снова не сцапают?

— Но солдаты не заходят в змеиную пасть! — сообразила Тамир. — Мне чертовски не хочется туда возвращаться, но Аррамог догадается, где нас искать.

— А как же Съят?

— Я пока слетаю на разведку, — фыркнул единоорог.

Никого из солдат не было видно, и все трое под покровом тьмы добрались к змеиной пасти. Знакомым путем Зифон провел их наверх. Очутившись внутри, он обнял Тамир.

— Как ты думаешь, мы справимся? — спросила девушка.

— Будем надеяться, — улыбнулся волшебник. — Давай постараемся хоть немножко поспать.

— Эх, будь у меня меч, — посетовал Котфа. — Посмотрю, нет ли здесь палки потолще, может, пригодится…

На рассвете Зифон проснулся, как от толчка. — Идут!

Солдаты Пивина готовились к атаке. Запела труба, послышался стук копыт. В лучах восходящего солнца ярко засверкало что-то блестящее.

— Чтоб мне пропасть, если это не маска Лорда Нокстры! — догадался Котфа. — Он ее никогда не снимает. Я как-то слыхал: один солдат рассказывал, будто кто-то поплатился головой только за то, что слишком громко размышлял, что за ней скрывается. А другой говорил, что, сняв ее, он может явиться кем угодно: вражеским лазутчиком или еще кем-нибудь.

Подошли вражеские отряды. Пивин отдал честь облаченному в маску командиру. Пока они беседовали, маска поворачивалась то в одну сторону, то в другую и в какой-то миг застыла, нацелясь на змеиную пасть. Беглецы нырнули в тень.

— Старине Пивину не позавидуешь, — усмехнулась Тамир. — Как-то он объяснит, куда мы исчезли?

— Если дорожит своей шкурой, то не станет про нас докладывать, — прыснув, ответил Котфа.

— Может, они еще не знают, что нас нет — предположил волшебник. Стараясь держаться в тени, он выглянул из-за змеиных зубов.

Несколько досок, еще недавно покрывающих их темницу, валялись на земле рядом со змеем. Когда шеренги солдат тронулись, Мек споткнулся об одну из них. Он сразу же оглянулся на развалины и заорал:

— Тревога! Тревога!

Послышались гомон, возня, нарастающий шум.

— Разведчики? Но я не посылал никаких разведчиков, — раздался громовой голос, заглушивший все остальные. Пивин стоял перед командиром, увенчанным сверкающей маской. Вид у него был такой, как будто он тщетно пытается дать своему разъяренному начальнику вразумительные объяснения. — Взять его! — взревел Лорд Нокстра.

Двое его телохранителей схватили Пивина и повалили на огромный камень.

— Нет! — вскрикнул тот — Это, должно быть, буря разрушила крушу. Прошу вас, позвольте мне их отыскать… — в голосе его звучала паника. — Помилуйте, ведь я служил вам верой-правдой!

— Слюнтяй! — отрезал Лорд Нокстра. — Прижмите его голову к камню, да смотрите, чтобы шея была на самом краю. Держите крепко. А теперь ты, — он указал на Мека, — подними меч!

Мек послушно занес меч над своим соратником. Лорд Нокстра махнул рукой. — Руби! Меч опустился. Раздался леденящий душу крик. Еще два удара — и голова скатилась на землю.

— Насадите на шест, — рявкнул Лорд Нокстра. — Если лазутчиков не найдут, рядом выстроится длинный ряд ваших голов! Так что ищите как следует я долго ждать не люблю.

Время не терпит — и солдаты кинулись исполнять приказы Один насадил голову своего бывшего командира на шест другой выкопал яму и воткнул шест в землю Еще двое оттащили останки прочь. Во все стороны от лагеря поскакали всадники Развалины обыскали, перевернув все вверх дном

Зифон оглядел внутренность змеиной пасти. Каменные стены кое-где обвалились. До потолка не достать. На вогнутых поверхностях, образующих свод пасти, виднелись каменные карнизы, некогда ровные, теперь же осыпающиеся, заваленные мусором. Из глотки, доходя почти до самых зубцов высовывался огромный раздвоенный язык. Судя по местами уцелевшим пятнам краски он некогда был алым.

Котфа продолжал следить за тем, что делается внизу. — Наверняка он прикажет им подняться сюда..

Тамир взобралась на змеиный язык и двинулась по нему вглубь пасти, попеременно поглядывая то под ноги то на потолок. От ее шагов со стен и потолка осыпалась пыль. Дойдя до места, где две половинки языка сходились, она нагнулась. Вместо острого угла, образованного двумя каменными полосами, здесь оказался заржавевший металлический диск, на нем выгравирована роза с шипами. Присев на корточки, девушка смахнула с диска пыль.

— Зачем это здесь? — спросила она подошедшего волшебника.

Зифон потрогал металл. — Символ или.. — он нажал на края диска, но тот не двинулся с места. — или тайник?

Тамир пробежала пальцами по рисунку — один раз. второй, третий — и наконец обнаружила под одним из шипов крошечное отверстие, забитое ржавчиной. Она вставила в него отмычку и осторожно повернула. — Замок насквозь проржавел Но ничего, кажется получается…

Диск отскочил, открыв небольшую нишу а в ней — какой-то темный предмет. Тамир достала его — Совсем зарос грязью. Должно быть, пролежал здесь целую вечность. Есть у тебя какая-нибудь тряпица? — Зифон протянул ей носовой платок. Тамир стерла с находки пыль и грязь и поднесла ее к свету.

Глава 15

Похоже на детскую игрушку! Почти овальная голова с маленькими ушками сидит на другом овале, побольше, со срезанной спиной и тонким хвостиком. Фигурка опирается на четыре заостренные ножки. После того, как стерли всю грязь, отчетливо проступили белые и черные полосы. Тамир почувствовала слабую дрожь в руке, державшей находку

— Неужели зебра? Господи, кажется это и вправду она!

Зифон взял у нее фигурку. На спине у зебры виднелись три треугольные впадины. Он полез в карман и достал золотую пирамидку. Примерил — как раз!

Тамир добавила красную. — Остается зеленая…

— Она у Аррамога. Забери-ка свою. Лучше держать их по отдельности, а то…

К ним подлетел Съят и сел на камень. Глаза его взволнованно блестели, клюв то раскрывался, то снова закрывался. Он спорхнул на пол, и, захлопав крыльями, превратился в единорога.

— Вот незадача! — негромко пожаловался он. — Я знаю нужные слова, но, когда на мне перья, они от меня почему-то ускользают! Лорд Нокстра совсем обезумел. Войска охватила паника: они и уйти не смеют, и остаться опасаются. Сейчас он стоит, уставившись прямо сюда. — Съят внимательно осмотрел каменную пасть, задержавшись —взглядом на тени, таящейся в самой глубине. Потом указал на нее своим рогом. — Уж не дверь ли там?

Котфа покинул свой пост за каменными зубами. — Он приказал своим солдатам забраться сюда, но не прикасаться ни к чему не считая нас. А я — без меча!

— Я надеюсь, Съят, что ты не ошибся насчет двери! — Все трое бросились вглубь пасти, а Съят, снова обернувшись соколом, взвился в небо.

Старая дверь со скрипом отворилась; они ринулись в открывшееся отверстие и захлопнули за собой дверь как раз в тот миг, когда вокруг одного из каменных зубов уже обвилась веревка преследователей. Котфа и Зифон привалили к двери тяжелый камень.

Они оказались в полной темноте. Зифон поднял вверх зебру, и от нее полился слабый свет Из-за двери не доносилось ни единого звука. Друзья были в тесном помещении размером с чулан. Тамир потыкала скользкую стену кинжалом. — Похоже, прочная, — вздохнула она, — но свежий воздух откуда-то поступает.

Зифон и Котфа принялась обследовать остальные стены. Наконец Зифон наткнулся на углубление в одной из них. Он нажал на него, потом ударил ногой. Дверь отворилась, прорвав плотную завесу паутины; за ней виднелся низкий наклонный проход. Зифон сжал руку девушки. — Пора бы нам уже привыкнуть к таким неожиданностям! По всей видимости, мы недалеко от выхода.

— Вздумай мы появиться среди бела дня, как они тут же нас сцапают! — заметил Котфа. — А здесь уж слишком тесно для полного комфорта. Схожу-ка я посмотрю, что там, впереди.

— Вот, возьми! — волшебник передал ему золотую пирамидку. — С ней у тебя будет хоть немножко света.

Едва Котфа скрылся, Зифон снова сжал руку Тамир. — Если у нас ничего не получится…

— Получится, иначе просто быть не может!

— Я рад, что мы вместе, но не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. — Он нежно поцеловал ее.

— Как видишь, что-то уже случилось, — улыбнулась она.

Вскоре, зажав в руке пирамидку, сквозь сеть паутины протиснулся Котфа. — Прошу прощения, — ухмыльнулся он.

— Все в порядке, — промолвила Тамир, высвобождаясь из объятий волшебника. — Так что же ты нашел?

— Выход! Совсем рядом с тем местом, где камни обвалились. В щель проходит воздух. Я открыл дверь так, что она даже не скрипнула. Солнце скрылось за черными тучами, гремит гром, сверкают молнии, только дождя нет. Никак, ты наколдовал еще одну грозу?

— Я тут ни при чем, — ответил волшебник. — Достаточно ли темно, чтобы нам выйти незамеченными?

— Кто его знает… Дверь открывается внутрь. Я железно уверен, что меня никто не видел. Можно попробовать.

— Тогда вперед! — произнес Зифон.

Котфа снова согнулся в три погибели и, минуя паутину, скользнул в низкий проход. Остальные — за ним.

Вскоре воин остановился и показал на трещину, змеившуюся у них над головами. — Вот она, дверь! Но сначала лучше выглянуть. — Он потянул за железное кольцо, и дверь приоткрылась.

Зифон выглянул как раз в тот миг, когда раздался оглушительный раскат грома. «Будто какой-то разгневанный бог дает выход своей ярости, — подумалось Зифону. — А может, это не бог, а стихия или… » Он выбрался из отверстия и прижался к каменному туловищу змея. Все вместе они стали пробираться по направлению к хвосту. Солнце совсем скрылось. Было так темно, как будто не вовремя наступила ночь.

Тамир чуть не вскрикнула: на нее в упор глядели сверкающие желтые глаза.

— Это я, Аррамог, — послышался мурлыкающий шепот из пасти, ощерившейся длинными острыми клыками.

Тамир погладила пантеру по голове. — А… это — с тобой?

— Вот она, на земле. — Зифон поднял пирамидку; пантера, опережая их, метнулась по направлению к змеиному хвосту и застыла, припав к земле. Тамир взяла у Котфы золотую пирамидку и спрятала в карман. В тот же миг Зифон прижался спиной к камню, указывая глазами на конец хвоста. К ним кто-то приближался. Сверкнула железная маска.

— Вот они, лазутчики! — гаркнул Лорд Нокстра. — Солдаты бежали за ним по пятам. Завидев, что на них надвигается полчище черных, Тамир с Зифоном попытались отыскать отверстие, через которое они только что вылезли.

Один из солдат замахнулся на Котфу мечом, но воин оказался проворнее и так пнул нападающего в пах, что тот от боли сложился пополам. Вырвав у него меч, Котфа замахал им в воздухе, отражая выпады очередного противника. Едва не задев голову волшебника, по воздуху пролетел нож. Но Тамир уже открыла дверь, и трое людей, а за ними — Аррамог, юркнули внутрь, захлопнув дверь за собой.

Первым добежал до змеиной пасти Аррамог. В тот же миг Съят спустился на каменный пол и обернулся единорогом,

— Съят, мы…

Но единорог не слушал. Глаза его сверкали ненавистью, он опустил голову, наставив рог на своего извечного врага, пантеру. Аррамог, зарычав, отпрянул. Единорог попятился, а пантера, оскалив клыки, вскочила на каменный карниз. Съят наступал, он снова опустил голову, готовясь нанести удар. Пантера; казалось, превратилась в камень.

Тамир подбежала к единорогу. — Не злись, Съят, это же Аррамог! Аррамог, превращайся поскорее! — Воспользовавшись секундным замешательством единорога она закрыла собой пантеру.

И вот уже из-за ее спины выглядывает лаарн. — Аррамог, дружище, — растерянно произнес единорог

— Да, Съят, это правда Аррамог. Он научился превращаться в пантеру, как ты превращаешься в сокола.

— Предупреждать надо! — Съят фыркнул. — Извини, малыш,

— Мы постарались как следует завалить двери, — сказал Котфа, вместе с Зифоном подходя к ним. — Значит, враги появятся из пасти. Но теперь у меня, по крайней мере, есть меч! — Воин взмахнул им в воздухе.

Снизу донесся треск, видимо, потайную дверь взломали. Вскоре они услышали, как противник штурмует вторую дверь.

— Вот что мы сделаем, — пробормотал волшебник, стоя на карнизе. Его окружало неяркое сияние. — Бросим на них все, что у нас есть — пантеру и все остальное. Сначала форма, потом облик! — прошептал он, обращаясь к Тамир. — Сейчас я устрою им фейерверк!

Сосредоточив все свои помысли на изображении колдуна из пещер Ктафы, Тамир вскочила на карниз и встала рядом с Зифоном. Когда дверь с треском распахнулась, перед Лордом Нокстрой предстал не только сверкающий всеми цветами радуги волшебник, но и колдун с совиными глазами, орлиным клювом, волчьими ушами. Его мощные львиные лапы тянулись к врагам. Тамир ощущала произошедшую с ней перемену, ощущала прикосновение звериной шкуры к коже, слышала рядом рык пантеры.

— Трепещите, ничтожные! — взревел Лорд Нокстра. — Верните мне украденное!

— Ты, осквернитель земли! — крикнула Тамир. — Даже это место пропитано твоей злобой! — Она воздела львиные лапы. — У нас нет ничего, что принадлежало бы тебе по праву!

Два солдата Лорда Нокстры попытались перелезть через змеиные зубы, но Котфа столкнул их вниз и замахнулся мечом на третьего, который подбирался снизу. Но через зубы уже лезли еще двое, черные солдаты показались и в проходе. Котфа вскочил на карниз и встал рядом с друзьями, отгоняя мечом наседающих солдат.

Посреди суматохи незаметно появился старик в остроконечной шапке.

— Немедленно верните похищенное! — бесновался Лорд Нокстра.

— Ну-ка, Зифон, сложи все вместе! — раздался голос пришельца.

Зифон взял в руки фигурку зебры.

— Она моя! — взревел Лорд Нокстра. Казалось, увиденное пригвоздило его к месту. Съят, обернувшись соколом, налетел на него и острыми когтями сорвал сверкающую маску. Она с глухим стуком упала на землю.

Обнажилась голова гигантского таракана с торчащими усами. — Это запрещенный прием, запрещенный! — верещал он. — Взять их!

— Неужели вы, люди, пойдете за этим злобным насекомым? — крикнула Тамир.

Солдаты, как завороженные, смотрели на своего командира и не трогались с места.

— Вы мне не нужны! — заявил Нокстра, с явным усилием пробираясь к карнизу, на котором стояли его противники. В руке он сжимал огромный меч. — Я сам отсеку им головы!

— Обруч! — крикнул старик. — Достань его скорее,

Зифон!

Зифон на миг отвлекся, и Тамир ощутила, как от таракана, клубясь и обволакивая, наползает чернота и запах тлена.

Волшебник достал из кармана обруч, который, как ему раньше казалось, здесь был совершенно бесполезен. В одной руке он сжимал зебру, в другой — обруч.

— Бросай в него обруч! — велел старик, а потом ставь скорее все пирамиды на место!

Зифон швырнул обруч прямо в голову Нокстры. Тот отшатнулся, а волшебник тем временем установил все пирамидки — красную, зеленую и золотую — на спине у зебры. Потом нацелил фигурку на врага, и тот задохнулся, зашипел и рассыпался в прах.

— Вы появились как раз вовремя, Бейнсток, — переведя дух, вымолвил Зифон.

— Волшебство — могущественная штука! Я не раз говорил тебе об этом до того, как ты столь грубо прервал учебу да еще и разбил мой горшок.

Черные солдаты разошлись, Тамир, Съят и Аррамог приняли свой обычный вид.

— Что бы вам появиться немного пораньше, — посетовала Тамир.

— Мне не так уж легко сюда добираться. Это странная, ничейная земля. Когда-то здесь было море Псиатль. Но оно давным-давно высохло. Хорошо, что вы его отыскали. Для начала я дал вам равные шансы. Тебе повезло, Зифон, что ты подыскал себе достойных друзей.

— Может быть, теперь, когда все уже позади, вы наконец объясните, что все это значит? — Подбоченясь, Зифон сверху вниз оглядел своего бывшего учителя.

— Что ж, пожалуй. Видишь ли, этот тип был не просто гигантским тараканом, а злым волшебником. Он вознамерился нести все зло, весь мрак в этот мир, да и в твой тоже. И изобрел для этого способ, несложный, но достаточно эффективный. Он задумал пробраться в ваш мир, расширив тем самым сферу своей деятельности, и для этого превращался в тараканов. А возвращаясь обратно, они объединялись в одно гнусное злобное насекомое.

— Какая мерзость, — передернулась Тамир.

— Но это еще не все. Ему удалось уничтожить символ равновесия, который не давал силам тьмы, хаосу окончательно взять верх.

Зифон поднял вверх зебру. — А это…

— Это новый символ, — улыбнулся Бейнсток. — Его должны были создать человек и животное, помогая друг другу. Мне удалось выжить его из вашего мира, но для того, чтобы покончить с ним раз и навсегда, требовался особый человек.

— Волшебник-жукомор? — спросила Тамир.

— Вот именно. Способный, находчивый и родом из другого мира.

Зифон скривился.

— Так вы думаете, что мы навсегда избавились от всего зла, — с сомнением покачал головой Котфа.

— Ну, нет! — засмеялся Бейнсток. — Тишь, гладь да Божья благодать настанет еще очень не скоро. Но есть свет, который способен уравновесить тьму. Как на шкуре у зебры. А пирамида у нее на спине означает, что волшебство все еще действенно. — Он взял фигурку из рук Зифона. — Я отправлю ее в тайное хранилище. — Старик взмахнул рукой — и вот уже зебра, заключенная в хрустальный шар, вылетела из пасти змея и растворилась в небе.

Бейнсток повернулся к друзьям. — Ну что, Зифон Великолепный, готов вернуться в свой мир?

— Я там такого наплел своим хозяевам из «Анонимного жукомора», — ухмыльнулся Зифон, — что они мне теперь вовек не поверят. Нет уж, останусь лучше здесь.

— Отличное было приключение, — мечтательно проговорила Тамир, — хоть я так и не научилась жонглировать…

Зйфон обнял ее за плечи. — У нас все еще впереди, в том числе и новые приключения. — Вот именно, — изрек Аррамог.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11