И.Б. Новицкий определил условие в качестве будущего события, относительно которого неизвестно, наступит оно или нет[93]. В современной цивилистике вывод о том, что действие не может составлять условие, признан слишком категоричным[94].

Доводы о допустимости потестативных отлагательных и отменительных условий в российском гражданском праве высказывает А.Г. Карапетов[95].

В правоприменительной практике нет единого подхода к толкованию ст. 157 ГК РФ. Используются взаимоисключающие толкования. С одной стороны, отмечается, что условие не может быть связано с действиями сторон сделки[96].

С другой стороны, в ряде решений допускается применение ст. 157 ГК РФ к обстоятельствам, наступление которых зависит от воли одной из сторон сделки[97].

В одном из судебных решений ФАС Западно-Сибирского округа отмечено, что «квалификация судом условия договора о частичной оплате доли после проведения собрания учредителей и переизбрания действующего директора общества как отлагательного соответствует норме п. 1 ст. 157 ГК РФ», таким образом, действия стороны сделки по изменению органов управления общества, доли в уставном капитале которого подлежали уступке, суд определил в качестве отлагательного условия[98].

В данной ситуации корпоративные действия одной из сторон обязательства определены в качестве отлагательного условия.

В учебной литературе сделан вывод о том, что «закон не ограничивает условия в условной сделке исключительно событиями или действиями третьих лиц, а говорит об обстоятельствах, относительно которых неизвестно, наступят они или нет. Обстоятельства такого рода могут быть вызваны и действиями сторон»[99].

Вопрос о допустимости в сделке таких условий, наступление которых зависит от одной из сторон обязательства, заслуживает очень осторожного и взвешенного подхода, так как от решения этого вопроса во многом зависит правильное соотношение отлагательного и отменительного условий с иными юридическими фактами, влекущими динамику гражданского правоотношения, а именно – исполнением обязательства, неисполнением обязательства, расторжением договора, отказом от договора, односторонним изменением условий обязательства.

Видятся одинаково опасными две возможные при определении понятия отлагательного и отменительного условий крайности.

Первая – в том, чтобы, огульно отрицая возможность включения в сделку таких условий, наступление которых зависит от волевых действий сторон, сократить тем самым объем возможностей, предоставленных сторонам нормой ст. 157 ГК РФ.

Данная норма не содержит прямого запрета потестативных, т. е. зависящих от волевых действий сторон, условий.

В подтверждение можно привести следующие доводы.

Во-первых, законодатель в ст. 157 ГК РФ использует термин «обстоятельства», а не «события».

Во-вторых, п. 3 ст. 157 ГК РФ запрещает только недобросовестное содействие наступлению условия, добросовестное содействие не исключается.

В-третьих, ст. 1052 ГК РФ называет отменительным условием достижение цели договора простого товарищества. Для достижения цели договора товарищества необходима волевая деятельность сторон.

В-четвертых, особенности регулируемых отношений требуют признать условием в смысле ст. 157 ГК РФ не только события и действия третьего лица, но и действия стороны обязательства.

Отлагательное и отменительное условия составляют способ придать юридическое значение мотивам сделки[100]; а потребность совершить сделку для одной из сторон может быть связана с желательным поведением другой стороны.

Таким образом, стороны сделки могут предусмотреть в качестве отлагательного или отменительного условия не только событие, но и действие.

Однако видится опасным и противоположная крайность, а именно, признание допустимым любого отлагательного условия, в том числе и такого, которое состоит в подтверждении сделки одной из сторон или в исполнении договорной обязанности, например – обязанности по оплате.

Недостаточно точное отграничение отлагательного (отменительного) условия от таких влекущих динамику обязательства юридических фактов, как исполнение (неисполнение), отказ от договора, расторжение или изменение договора, способно привести к незащищенности должника, который вынужден будет терпеливо ждать наступления условия вместо того, чтобы требовать исполнения.

В римском праве существовало правило о том, что не может быть поставлено в зависимость от наступления условия правовое последствие сделки, если условием является подтверждение сделки должником. «Под таким условием: «если я захочу» – обязательство оказывается ничтожным, ведь его принимают за непоставленное, раз тебя нельзя принудить дать, если ты не захочешь; и наследник должника также не отвечает…» (Pomponius, 16 ad Sab., D. 44, 7, 8)[101].

Иностранная доктрина ограничивает потестативные условия. Так, во французском гражданском праве ничтожным является дарение, совершенное под условиями, выполнение которых зависит лишь от воли дарителя (ст. 944 ФГК). Помимо этого французское законодательство предусматривает правило (в отношении тех сделок, где потестативные условия в целом допустимы), по содержанию аналогичное только что рассмотренному римскому: «Любое обязательство является недействительным, если оно заключено под условием, наступление которого зависит от того, кто принимает на себя обязанность» (ст. 1174 ФГК).

В германской доктрине отмечается, что особой разновидностью потестативных условий являются так называемые условия воли. Эти условия состоят в высказанном одной из сторон одобрении сделки. Германский законодатель разрешил такие условия, закрепив в качестве условной сделки конструкцию купли-продажи на пробу (§ 445,446 ГГУ). Но, даже учитывая редакцию § 445 ГГУ, во всех иных случаях такие отлагательные условия, которые состоят в одобрении сделки одной из сторон сделки, германские цивилисты считают недопустимыми[102].

По определению Карла Ларенца, очень сомнительно, чтобы сделка могла быть поставлена под такое условие, которое состояло бы в объявлении одной из сторон о действии сделки. Хотя такие условие прямо разрешены законодателем в договоре «купли-продажи на пробу»[103], тем не менее вызывает сомнение возможность такого условия в иных договорах[104].

Следовательно, признавая допустимость потестативных условий, т. е. условий, зависящих от стороны обязательства, следует избегать крайности и отличать отлагательное (отменительное) условие от исполнения (неисполнения) обязанности.

Не всякое действие может составить отлагательное или отменительное условие. Действие или бездействие третьего лица может составить условие сделки, если на третье лицо не возложена обязанность исполнения возникающего из сделки обязательства, поскольку в противном случае будет нарушен принцип недопустимости одностороннего отказа от исполнения обязательства (ст. 310 ГК РФ).

Иными словами, отлагательное или отменительное условие – это такое обстоятельство, которое изначально, в силу указания закона, не влияло на динамику данного правоотношения, и только стороны своим соглашением придали обстоятельству качество юридического факта.

А исполнение или неисполнение обязательства влечет динамику правоотношения уже в силу указания закона. Поэтому нужно различать отлагательное (отменительное) условие и исполнение (неисполнение) возникшего из сделки обязательства.

К сожалению, имеются случаи недостаточно ясного разграничения исполнения обязательства и условия. Например, условием вступления в силу кредитного договора являлась регистрация залога товаров в обороте, принадлежащих заемщику, в коммерческой организации, осуществляющей их переработку Заемщик договор не зарегистрировал. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ использовал п. 3 ст. 157 ГК РФ для того, чтобы не позволить недобросовестному должнику избежать обращения взыскания на предмет залога[105]. Видится неверным вывод суда о том, что сделка совершена в качестве сделки под условием. Поскольку регистрация залога входила в обязанность должника, она не может оцениваться в качестве отлагательного условия.

В иностранной доктрине имеются разные подходы к разграничению понятий «отменительное условие» и «неисполнение обязательства»; в частности, согласно ст. 1184 ФГК, эти понятия соотносятся как общее и часть[106]. Такое соотношение вряд ли следует использовать в толковании российского законодательства.

Верным можно признать принятый в правоприменительной практике подход, согласно которому не признается отлагательным условием действие, составляющее исполнение обязательства.

Вместе с тем для проведения этого верного подхода нет надобности отрицать возможность потестативных условий, т. е. условий, зависящих от воли стороны обязательства. Достаточно провести разграничение между исполнением обязательства и условием и не считать потестативным условием такое действие, совершить которое лицо обязано в силу закона или договора.

Так, например, передача документом или принадлежностей не может составлять отлагательного условия договора купли-продажи, поскольку обязанность передать документы и принадлежности, относящиеся к вещи, составляет обязанность продавца (ст. 464 ГК РФ).

Можно сравнить исполнение (неисполнение) обязанности и наступление (ненаступление) условия. Сходство состоит в том, что это – юридические факты: положительные или отрицательные. Различие можно провести по четырем признакам.

Во-первых, в зависимости от вида правового регулирования общественного отношения. Если речь идет об исполнении договора, предусмотренного гражданским законодательством, имеется видовое регулирование общественных отношений. Если же динамика предусмотренного гражданским законодательством договора связана с отлагательным или отменительным условием, имеется родовое регулирование[107] общественных отношений, так как закон определяет последствия наступления отлагательного (отменительного) условия в целом для всех разновидностей сделок. В сфере действия ст. 157 ГК РФ – все условные сделки, и ни одна из них не имеет индивидуального регулирования.

Во-вторых, по степени распространенности сравниваемых юридических фактов. Исполнение или неисполнение – юридический факт, с которым связана динамика каждого обязательства, как договорного, так и внедоговорного. Отлагательное и отменительное условия влекут динамику отдельных правоотношений, возникающих из сделки. Исполнение обязательства – правило, условие (отлагательное или отменительное) – исключение.

В-третьих, в зависимости от характера правоотношения. Из сделки с отлагательным или отменительным условием возникает регулятивное правоотношение. Наступит условие или не наступит, правоотношение останется регулятивным. Напротив, в случае неисполнения обязательства возникает охранительное правоотношение.

В-четвертых, в зависимости от последствий. Ненаступление отлагательного (отменительного) условия влечет отсутствие динамики правоотношения. Основное обязательство не возникает (или не прекращается до наступления иных обстоятельств, таких, как истечение срока или отказ от договора). Неисполнение обязательства влечет применение санкций. Наступление отменительного условия влечет прекращение правоотношения, причем судебное решение для этого не требуется. Неисполнение обязательства влечет право требовать расторжения договора, если оно является существенным (ст. 450 ГК РФ), и расторжение договора осуществляется в судебном порядке.

Поэтому можно сделать вывод о том, что исполнение должником обязанности не может рассматриваться в качестве отменительного или отлагательного условия.

Также осуществление кредитором права не может рассматриваться в качестве условия, так как этот юридический факт не обладает признаком произвольности. Закон, а не сделка связывает с ним динамику правоотношения.

Следовательно, нельзя согласиться с теми авторами, которые считают договор с оговоркой о сохранении права собственности за продавцом (ст. 491 ГК РФ) договором купли-продажи под отлагательным условием (п. 1 ст. 157 ГК РФ)[108].

Оплата товара составляет обязанность покупателя. Закон, а не договор связывает динамику обязательства с исполнением покупателем его обязанности. Исполнение обязанности стороной сделки не может оцениваться как условие.

Нужно отметить, что отлагательное условие не должно использоваться для ограничения или устранения ответственности.

Так, например, стороны заключили между собой договор поручительства, по которому поручитель обязался перед кредитором отвечать за исполнение обществом с ограниченной ответственностью (должником) обязательства из мирового соглашения.

Обращаясь в Арбитражный суд Тюменской области с иском о взыскании суммы долга и процентов с поручителя, кредитор указал, что должник не погасил задолженность в указанный мировым соглашением срок.

Отклоняя заявленные требования, суд первой инстанции посчитал, что договор поручительства – это условная сделка; суд в обоснование такого вывода сослался на п. 2.4 договора поручительства, устанавливающего, что в случае невозможности получения взысканных сумм с должника по мировому соглашению в полном объеме или частично, кредитор вправе потребовать исполнения обязательств у поручителя либо осуществить в установленном порядке взыскание долга.

Суд указал, что кредитор (истец) не доказал наступление обстоятельств, предусмотренных п. 2.4 договора поручительства, поскольку во исполнение мирового соглашения выдан исполнительный лист, возбуждено исполнительное производство, которое не окончено. Федеральный арбитражный суд Западно-Сибирского округа обоснованно указал, что договор не является сделкой под отлагательным условием (п. 1 ст. 157 Гражданского кодекса РФ).

ФАС Западно-Сибирского округа, отменяя решение суда первой инстанции, указал на необходимость проверить условие п. 2.4 договора поручительства о праве кредитора обратить свое требование к поручителю в случае невозможности получения сумм с должника с позиции норм законодательства, регулирующих отношения поручительства.

Примечания