Глава 3

Небольшое облачко пара, вырвавшееся изо рта вместе с дыханием… О, богиня, ну когда же наступит лето?

Раннее утро. Небосвод лишь немного посветлел, а на горизонте нет и намека на розовую полоску – предвестницу всходящего солнца. Туман плотным покрывалом накрыл низины, а воздух пропитал мелкими капельками влаги. Добавим к этому недружелюбный ветер, и будет понятно, отчего первым желанием, когда я закрыла за собой дверь, стало лишь одно – вернуться обратно и скользнуть в теплые объятия Брайса.

Но меня ждал Ален, и я не считала себя вправе задерживаться более. Дома я отсутствовала почти сутки, и сердце сжималось от долгой разлуки с братом. Поэтому я лишь плотнее закуталась в плащ и грустно вздохнула.

Я не стала зажигать фонари, довольствуясь лишь посветлевшим небом, быстро прошла на конюшню, прямо к деннику Грозы. Сняла плащ и повесила его на крючок, чтобы не мешался.

Лошадка радостно заржала, увидев меня, и тут же ткнулась носом в лицо. Я еле успела отстраниться, чтобы не быть обфырканной. Потрепала Грозу по шее и потянулась за уздечкой.

– Доброе утро, леди.

Я вздрогнула от неожиданности и резко обернулась, немного напугав лошадь.

– Ласс, что ты тут делаешь? – выдохнула я с облегчением, опознав в парнишке с заспанным лицом и соломинками в растрепанной шевелюре сына Ваона.

– Вас жду, – потупился мальчишка и потер щеку, на которой отпечатался след от мешковины. – Знал, что вы рано утром уедете, вот и решил дождаться, чтобы оседлать лошадь.

– А мать знает? – строго спросила у него.

– Нет. – Краска смущения снова залила его лицо. – Я сначала пошел спать, а потом вылез через окно и вернулся сюда. Леди, разрешите, я сам оседлаю лошадь?

– Мири меня убьет, – пробормотала я, протягивая Лассу уздечку. – Спасибо. Но только не надо так делать в следующий раз. Хорошо?

– Ага, – радостно кивнул парнишка, взял уздечку, в один момент натянул ее на морду Грозы и вприпрыжку бросился за седлом и потником.

Я отошла в сторону, присела на скамейку и, наблюдая за сноровистым Лассом, задумалась. Вот негодник! Втихомолку вылез через окно, пробрался в конюшню и, дожидаясь, пока я приду за лошадью, видно решил вздремнуть на чердаке. Соломинки в волосах об этом говорили отчетливо. Брайс прав, так дело не пойдет. Конечно, юношеская влюбленность – это хорошо и мило, но думаю, надо быть немного построже с парнишкой. Ни к чему это! Получается, что я в какой-то момент поощрила его, дала надежду. Мальчишка уже сейчас следует за мной тенью. Он преклоняется, боготворит, а пройдет год или два – может озлобиться, поняв все и устыдившись своих чувств. А если что-нибудь произойдет? Буду же винить себя, что относилась к нему слишком благожелательно и снисходительно, вот он и вообразил невесть что.

– Все готово, леди.

Ласс просто светился от счастья, сумев оказать мне услугу и ожидая поощрения. Как маленький щенок, который тычется в руку хозяина, выпрашивая малейшую ласку.

– Спасибо, – немного холодно поблагодарила я, удерживая себя, чтобы по привычке не взъерошить его вихры, отчего в глазах парнишки мелькнуло непонимание и обида.

Мне тут же стало жутко стыдно, но решила не поддаваться чувству острой жалости и продолжила в том же тоне:

– А теперь иди домой! Не стоит волновать мать, она будет беспокоиться.

– Леди, а вы вернетесь вечером? – с надеждой спросил он.

– Не думаю, – покачала головой и взяла Грозу под уздцы.

– Вам помочь сесть в седло?

– Ласс, я благодарна тебе за помощь, но я не беспомощна.

– Я знаю, – ответил уныло Ласс и спрятал руки за спину, – хорошего дня, леди.

– Беги, – не выдержала я и ласково улыбнулась.

– Уже, – помчался он к выходу, успев, перед тем как убежать, отворить мне ворота.

Дождавшись, пока он скроется, я резким движением сдернула мешавшуюся юбку, оставшись в облегающих брючках, засунула ее в притороченную к седлу сумку. Сняла с крючка плащ, закуталась в него снова и повела Грозу на выход.

Закрыла ворота, отметила взглядом розовую полоску зари на небосводе и нахмурилась. Ален вставал на восходе, а значит, пока я доберусь до дома, он не только успеет проснуться, но и позавтракает, стало быть, меня ждет очередная порция нравоучений.

Понятно, он волнуется за меня, а еще постоянно винит себя за то, что, по воле рока, наши роли в семье поменялись и я была вынуждена взять на себя часть его обязанностей.

Неслыханная ситуация для патриархальной Антарии. Традиционно власть мужчины считалась здесь незыблемой, так что наш обмен ролями не принял бы никто. Мы понимали это, поэтому и скрывали положение дел что есть сил. Я и представить не могла, с какими сложностями мы столкнемся, но Ален осознал это раньше меня и предложил в свое время совершенно безумный вариант. Но только так мы смогли избежать позора и не оказались в долговом рабстве.

Я навсегда запомнила слова Алена в тот промозглый день: «Мы обязаны сохранить честь рода, а пути могут быть разными», – и следовала этому принципу уже на протяжении семи лет. Если вспомнить, а ведь мы были на год старше, чем Ласс сейчас. Так что вот и пример, как быстро могут взрослеть дети, если судьба решит их испытать.

Одно движение – и я в седле. Запахнула посильнее плащ, стараясь спрятаться от пронизывающей влажности и холода, надвинула капюшон и тронула лошадь…

Прибрежный я покинула довольно быстро. Грозе не особо нравилась погода, так что двигалась она весьма резво, периодически норовя сорваться в галоп. Не желая привлекать внимание патрулей, которые обязательно заинтересовались бы всадником, куда-то спешащим ранним утром, да еще и по направлению к респектабельным домам, я сдерживала лошадь. Но это не помогло. Не успела я проехать мимо главного Антарийского храма и свернуть на одну из улиц, как дорогу мне преградили три всадника.

Короткий взгляд на упряжь лошадей, кокарды на шляпах и «ловцы» поверх плащей поставил все на свои места. Если я не ошибаюсь, это были парни из Первой гвардии. Символ в виде оскаленной волчьей морды, украшавший попоны животных, говорил об этом недвусмысленно. Хотя… он немного и отличался. Но «ловцы»… Глядя на артефакты, можно было заключить, что это стражи из элитного подразделения «Черные волки». На всю Антарию их около сотни. Личная охрана наместника. Хотела бы я ошибиться, но… только они имели право носить амулеты, засекающие применение магии, а также останавливать, задерживать и допрашивать любого, кто вызовет подозрения. Но почему они патрулируют город, словно обычные стражники? Что происходит? Непроизвольно я еще сильнее распрямила спину и вздернула подбородок. Слишком поздно мелькнула мысль, что следовало снять маскирующий амулет сразу, как только я покинула Прибрежный. Судя по всему, именно его и засекли. Но что теперь сетовать. Если я сейчас дезактивирую его, это в любом случае вызовет дополнительные вопросы, так что остается только вспомнить, кто я такая, и достоверно сыграть роль. К тому же стражи из Первой гвардии не просто так носили нашивки с волчьими мордами. Больше чем уверена, их четвероногие спутники сейчас недалеко и только ждут сигнала, чтобы напасть. Так что сопротивление бесполезно. Пока я размышляла, один из стражей спешился и остановился впереди, а двое – заняли места по бокам.

– Леди, – обратился он ко мне, беря Грозу под уздцы, – кто вы и что делаете в этой части Тариона?

– Как смеете вы останавливать меня?

– Представьтесь, леди, и покажите разрешение на ношение маскирующего амулета. – Страж замолчал на мгновение, а в конце добавил: – Пожалуйста.

Так, значит, все-таки засекли маскирующий амулет.

– Леди де Ансар. Вам знакомо это имя?

– Леди, покажите разрешение, – терпеливо повторил страж.

Я сдернула с руки перчатку и практически сунула ему под нос руку, на безымянном пальце которой сверкало фамильное кольцо де Ансаров.

– Этого достаточно? – с вызовом спросила я.

– Вполне. Благодарим вас, леди, и приносим извинение за беспокойство, – с достоинством ответил страж. – Распоряжение капитана Сефера. Мы обязаны проверять всех, на кого реагирует «сеть», вне зависимости от статуса.

– Понимаю, – более мягко ответила я, – и не держу обиды.

– Спасибо, леди. Благодарю, что вы правильно относитесь к произошедшему. Сами понимаете: ночное время, женщина, одетая в мужской костюм, с маскирующим амулетом на шее. Мы обязаны отреагировать в соответствии с правилами.

– Все в порядке, страж. Вы свободны.

– Легкой дороги, леди.

Он отпустил повод Грозы и отошел на пару шагов, не сводя с меня пристального взгляда. Вежлив, держится с достоинством, но и слепому понятно, что и он играет свою роль, а там, кто знает, что у него в голове? Но точно не преклонение или раболепие перед титулами и званиями.

Хм, нашивки «волков», а упоминает в качестве капитана Сефера. Что происходит? Стражи теперь подчиняются ему? Если так, то когда он возглавил их? И когда успел так всех выдрессировать, добиться такой преданности? Такое удается мало кому. Надо срочно переговорить с Аленом!

Когда наша с Брайсом головная боль появился в Антарии? Осенью, насколько я помню. И сразу – смотрящий за портом, а теперь, судя по всему, еще получил в распоряжение и Первую гвардию. Если так пойдет и дальше, нам с Брайсом придется закругляться, а еще лучше – мигрировать в другой город. Если верить Алену, Маркус Сефер метит в лорды-охранители, не иначе. Антария – один из Семи Портов, прекрасная площадка для старта. Вот только происхождение подкачало. Но удачный брак сможет все исправить. Отец Сефера постарался в этом направлении, умудрившись сколотить весьма неплохое состояние. Сына он усиленно направлял именно по военной стезе, так что кандидатуру они подберут быстро. В Антарии много обедневших аристократов, которые с радостью отдадут одну из дочек за перспективного и обеспеченного жениха в обмен на оплату долгов.

– Леди, вы что-то хотели? – Я очнулась от вопроса, уперлась в пронизывающий насквозь взгляд стража и поняла, что все еще не сдвинулась с места.

– Нет, – покачала головой, – легкой дороги.

Слегка тронула лошадь – Гроза поняла все правильно и перешла на шаг. Оставив патруль за спиной, но продолжая чувствовать их взгляды, я поспешила домой.

Особняк семьи де Ансар располагался в центре города, в самом престижном районе Тариона, неподалеку от главного храма. Двухэтажный дом из белого камня, крепкий, но в то же время невероятно изящный. Крепкие стены, способные выдержать любую непогоду, вовсе не дисгармонировали с высокими окнами, накрепко зачарованными от той же самой непогоды. Необычайно искусная работа архитектора, руководившего постройкой нашего дома несколько веков назад, до сих пор притягивала взгляд и восхищала. Даже я, знавшая каждый закуток и привыкшая к особняку, замирала от восторга, когда возвращалась домой.

Конечно, за те семь лет, что мы с Аленом жили в нем вдвоем, дом перестал так блистать и сиять яркими огнями, как раньше. Закончилось время пышных приемов, устраиваемых отцом. По комнатам не сновала мама, деликатно отдавая распоряжения и подмечая все мелочи, – она одним своим присутствием украшала дом лучше, чем любая драгоценность. В кабинете, который сейчас облюбовал Ален, больше не пахло дорогим дентарским табаком. А ажурные кованые ворота, украшенные гербом де Ансаров, которые всегда были радушно распахнуты для гостей, в последнее время были, как правило, наглухо закрыты. Сад вокруг особняка, гордость мамы и предмет ее неустанной заботы, разросся, фасад дома давно нуждался в ремонте, а само фамильное гнездо словно опустело. Парадокс. Обычно так говорят, когда дети вырастают, заводят семьи и разлетаются, словно птенцы – взрослые, оперившиеся и такие окрыленные новыми перспективами, – оставляя родителей.

В нашем случае все было с точностью до наоборот. Мы с Аленом что есть сил пытались сохранить наш дом. Да, слишком быстро повзрослевшие дети, но вовсе не стремящиеся покинуть родное гнездо. Мы держались за наш особняк с такой силой, словно это могло вернуть родителей. Мы готовы были воевать с кредиторами, нарушать закон и отринуть правила, установленные в обществе, поменять исконные роли мужчины и женщины, только бы сохранить видимость полноценной семьи и воспоминания о счастливом детстве.

Отогнав горестные мысли, я шмыгнула носом, прогоняя предательские слезы, и привычно растянула губы в улыбке, надев такую обычную маску вполне довольной жизнью девушки. Сняла амулет, засунула его в карман брюк, спешилась и, взяв лошадь под уздцы, быстро отвела ее в конюшню. Кинув поводья подскочившему конюху, пробежалась до дома по гравийной дорожке, морщась от начинающегося дождя.

Несмотря на ранний час, уже никто не спал. В этом был весь Ален. Заражал своей энергией всех, кто находился вокруг. Как результат – по дому сновали служанки, занимаясь повседневными делами, на кухне шумел повар, что-то выговаривавший помощнику, а из гостиной слышался голос брата, раздающего указания управляющему.

Бросив плащ служанке, я поспешила к Алену.

– Привет, мой хороший. – Я подошла и быстро поцеловала его в щеку, игнорируя возмущенный взгляд.

– Ты свободен, Ренард. – Брат оповестил управляющего об окончании беседы и, нахмурив брови, сложил руки на груди.

Седовласый невысокий мужчина, прослуживший у нас в семье уже лет двадцать, с достоинством поклонился, взял со стола бумаги, положил их в папку и направился прочь из комнаты.

Я спокойно восприняла праведное возмущение брата и, дождавшись, пока Ренард покинет гостиную, улыбнулась Алену.

– Не зли-и-ись, – протянула, включая все свое обаяние, – ты у меня самый лучший и добрый.

– Лер. – Брат продолжал хмуриться, но губы уже тронула улыбка, – я же беспокоюсь!

– Опять не спал всю ночь? – обеспокоенно спросила я, подмечая тени под глазами брата и слегка дрожащие пальцы рук.

– А как ты думаешь? – Ален устало вздохнул и взъерошил рыжие волосы.

Подлетела к нему, обняла за шею и прижалась:

– Прости. – Еще раз поцеловала в гладко выбритую щеку, пригладила и снова растрепала волосы и только после этого отошла и села на краешек стола рядом с креслом Алена. – Знаю, виновата, но есть и хорошая новость. Заработок с последнего дела позволит нам выкупить закладную на дом. Еще бы пару раз найти такой заказ, и мы будем полностью свободны от долговых обязательств.

– Лера, я не могу так больше. Ты слишком рискуешь. Не говоря уже про Сефера. Не нравится мне его активность. Как бы он не вздумал переключить свое внимание на вашу компанию.

– Кстати, по поводу нашего капитана. У меня есть несколько новостей, но думаю, нам надо переместиться в кабинет. – Я многозначительно посмотрела на брата.

– Хорошо. – Ален понял меня правильно. – Позови Ренарда.

– Я сама тебе помогу.

– Лер…

– Не спорь со мной!

Я обошла кресло Алена, решительно взялась за выступающие ручки и толкнула вперед. Сначала оно поддавалось тяжело, а колеса крутились неохотно, но, как только мы съехали с ковра, пошло быстрее и легче.

– Как ты не понимаешь, мне и так неловко, – тихо сказал брат.

– Неловко есть лежа, – парировала я. – А я люблю тебя. Пойми это, глупый, и перестань постоянно одергивать меня, когда я искренне хочу помочь тебе. Я костьми лягу, но ты встанешь с этого кресла, заживешь нормальной жизнью, женишься и станешь во главе семьи, как и положено.

– Рыжик…

Я улыбнулась, услышав детское прозвище, а вся злость на брата пропала, словно ее и не было.

– Ты слышала врачей. Ничего нельзя сделать. Ты с упорным постоянством таскаешь ко мне одного целителя за другим, но их вердикты ты знаешь. Я до конца своих дней останусь калекой, прикованным к креслу.

– Ален, не смей так говорить! И, кстати, хорошо, что напомнил, сегодня приедет целитель из Ройгара. Говорят, он настоящий волшебник и творит чудеса. Так что попрошу быть милым и послушать, что он тебе скажет.

– Лер…

– Я уже двадцать два года как Лера. Не спорь со старшими!

– Двадцать один, – улыбнулся Ален, – а старше ты всего на несколько минут, так что прекрати изображать из себя умудренную опытом престарелую матрону.

– Вредина!

Остановилась, отворила двери в кабинет и завезла Алена внутрь. Вернулась и закрыла створки. Как только я отошла, почувствовала, как в воздухе повеяло морозной свежестью, а по стенам побежали тонкие узорчатые стрелочки, сплетаясь в паутину заклинания, препятствующего прослушке и слежке. Мы стали невидимы и неслышимы для всего мира.

– Активировал?

– Да.

– Тогда поговорим. – Я подвезла кресло ближе к камину, подбросила дров в огонь и села напротив. – Помнишь, ты говорил, что Сефер метит на место лорда-охранителя Алеарской империи? – без предисловий начала я.

– Это самое логичное объяснение происходящему, – терпеливо пояснил брат. – Антария для него – проверка собственных сил. Но мы уже обсуждали это. К чему повторяться?

– Тогда как сюда вписывается тот факт, что он возглавил «волков»? – перебила я брата.

– Не может этого быть, – нахмурился Ален.

– У меня со зрением все в порядке. – Встала и нервно прошлась по комнате. – Утром, когда я возвращалась, наткнулась на патруль. Трое стражей, все с волчьими эмблемами и с «ловцами»… Нет, все нормально, – поспешила успокоить я брата, – просто дурацкое стечение обстоятельств – забыла снять маскирующий амулет, но фамильное кольцо я не снимаю. Наказ твой помню хорошо, хотя несколько тревожных минут пережила. Так вот, один из стражей упомянул, что патрулировать город их отправил Сефер.

– Лер, – задумался на мгновение Ален, – а эмблема точно волчья?

– Врать не буду, сильно не присматривалась, – снова бухнулась в кресло, – но что-то с ней не так.

– Изменена или добавлен рисунок?

– Ален, я не изучала, – разозлилась я и щелкнула пальцами, – раннее утро. Гораздо сильнее меня интересовал тот факт, что «волки» патрулируют город.

– Лера, это важно!

– Не помню.

– Позволишь посмотреть?

– Смотри, – пожала плечами я и села на пол, рядом с его креслом, – мне скрывать нечего.

Закрыла глаза, чувствуя, как коснулись висков прохладные ладони. Легкое покалывание, показывающее, что брат готовится залезть ко мне в мозги. Чуть более сильное сжатие, и одна из рук скользнула на лоб. Вот эту часть ментальной магии я не любила. И несмотря на то что Алену доверяла безоговорочно, избавиться от неприятного чувства, будто кто-то копается у тебя в голове – никак не могла. Постаралась полностью расслабиться и не препятствовать магии, ибо за сопротивление мне придется расплачиваться мигренью, а этого бы не хотелось. Так что думаем об отвлеченных вещах…

Брат действовал крайне аккуратно и осторожно. Умелый маг, он давно принял решение компенсировать физическое увечье знаниями, и надо сказать, весьма успешно. После несчастного случая в четырнадцать лет, приведшего брата в инвалидное кресло, ему пришлось уйти из Академии. Однако он занялся самообразованием, причем с таким пылом, что за год смог пройти программу, рассчитанную на пять лет, и продолжил учиться дальше. Переписка с магами из других городов, участие в различных исследованиях, и все это, не считая массы литературы по истории, политике, мироустройству. Он также не забывал о поэзии и искусстве. Причем все, за что бы он ни брался, он делал на «отлично». Брат поглощал книги в таких объемах, которые мне не осилить и за всю жизнь. Я не знала более умного человека в Антарии. Но, к сожалению, и необычайно острый ум, и невероятные знания, и способность видеть тайное между строк и делать неожиданные логические выводы, вкупе с магическим даром и диким упрямством, не могло вернуть ему способность ходить, вылечив изуродованный позвоночник.

Не представляю, как он мог сохранять спокойствие. В последнее время, когда в Антарии появился Сефер и принялся наводить порядки, а следовательно, у нас с Брайсом начали появляться трудности, беспокойство брата за меня росло так же быстро, как таяла надежда на излечение, несмотря на вереницу магов и целителей, постоянно посещавших наш дом. Увы, все было бесполезно. Лекари качали головами, пряча обескураженный взгляд, словно не желали открыто признаться в собственном бессилии, а шарлатанов Ален выгонял сам. Понять, что его обманывают, не составляло труда.

– Почему ты не сказала, что возникли трудности с грузом?

– А? – очнулась я и взглянула на брата.

– Последнее дело, – терпеливо повторил Ален.

– Не волнуйся, – улыбнулась я и потерла виски, – меня там не было, а Брайс смог выкрутиться.

– Сефер как обычный страж проверяет лодки… Лера, неужели ты не замечаешь очевидного?

– Ты о чем?

– Он охотится за тобой.

– Бред сивой кобылы! Какое ему дело до кучки контрабандистов? Мы осторожны, жажда наживы не застит глаза, и о своей безопасности не забываем. Поверь. Есть более крупная рыба, за которой можно погоняться. Думаю, Сефер просто развлекается, и на наш баркас его занесло случайно, а у тебя паранойя, – запальчиво высказалась я, скрыв, что у меня у самой появились такие мысли в голове.

– Вполне возможно, но будь осторожна, – сдался брат.

– Хорошо.

– Ты уверена, что вы не встречались? Его поведение так походит на охоту, и с добычей он определился. О боги, как я хочу быть неправым!

– Вроде нет, – неуверенно произнесла я, старательно пытаясь вспомнить, встречались ли мы с Сефером или нет. – Вроде нет… – повторила. – Я бы запомнила!

– Ладно, пусть будет так. Но это не отменяет всего остального. Наш ройгарец усиливает позиции. – Ален задумчиво постучал пальцами по подлокотнику. – Порт полностью под его контролем, теперь городская стража. Если ему подчинилась Первая гвардия, то можно уверенно говорить о том, что он сосредоточил в своих руках всю силовую мощь Антарии. Я ошибся, говоря про пост лорда-охранителя. Лер, Сефер стремится занять кресло наместника.

– Это невозможно! – категорично заявила я. – Знать никогда не допустит, чтобы ими правил простолюдин, пусть и очень богатый. Женитьба не поможет – семьи просто передерутся, стремясь попасть к кормушке. А любой вооруженный конфликт будет погашен вмешательством со стороны правителя Алеарской империи. Его величеству Сайлиару Седьмому не нужна смута в Антарии.

– Он должен жениться в самое ближайшее время. – Ален откинул голову на спинку кресла и прикрыл глаза. – Лер, а я ведь знаю, за кого он посватается.