Дэн не обманул ожиданий. Он снял импровизированный хвост, сделанный из ремня, заправленного в брюки, вернул его на место и натянул куртку.
— Готов, — объявил мальчишка.
— Я так не играю, — обиделся Бэн. — Как же мои блохи?
— Потерпи, братишка. В цирке час дрессировки, — весело подмигнул тот.
Когда гостиная осталась позади, Дэн сбавил шаг.
— Что-то случилось? — тихо спросил мальчишка. — Или ты действительно так волнуешься за Софочку?
— Давай сначала выберемся на воздух. — Эмьюз взяла друга за рукав и потянула вперед.
— Новая авантюра? — Дэн замер, как вкопанный.
— Умоляю, — простонала девочка. — Не задавай вопросов, иди и все. Мне нужна помощь.
— Ладно, — скрепя сердце, согласился тот.
Но и на улице Тень не успокоилась.
— Куда ты меня тащишь? — нарочито спокойно, даже строго осведомился Дэниэл.
— Туда, где меньше стен, — коротко бросила Эмьюз. — В парк.
— Чего ты боишься или… кого? — Мальчишка завертел головой.
— Все там, — отрезала она.
Тень спешила ступить с мостовой на жухлую траву так, точно булыжники под ее ботинками обрывались в бесконечную пропасть. Девочка поймала себя на мысли, что наслаждается ощущением опасности. Трепетание в груди больше напоминало радость, чем страх.
Преодолев заветный рубеж, Эмьюз остановилась.
— Пройдем немного вглубь? — попросила она.
— Конечно, если скажешь, от кого мы спасались бегством, — предложил Дэн.
— От Каменной Девы, — шепотом сообщила Тень.
— Смеешься? — Брови мальчишки поползли вверх.
— Ничуть, — возразила Эмьюз. — Дева напала на меня.
— Дева? Напала? — глупо переспросил тот, как будто у этих двух слов имелось какое-то иное значение.
Не вдаваясь в подробности, Тень пересказала другу события минувшей ночи. Но даже без красочных деталей история получалась жуткая.
— Ты уверена, что нападала именно она? — Дэн усердно тер лоб.
— Да, если у Девы нет злобной сестры-близнеца, — фыркнула девочка.
Эмьюз считала, что достаточно доходчиво донесла суть случившегося, чтобы осталось хоть крошечное место для сомнений.
— В нашей книге она персонаж очень положительный. — Мальчишка свернул с дорожки.
— Ваша крайне положительная статуя гоняла меня по университету, как зайца, — пожаловалась Тень. — Неизвестно, чем бы дело кончилось, если бы не Софья.
— А она тут при чем? — Дэн больше не казался человеком, способным помочь дельным советом.
— Ты у меня спрашиваешь? — разозлилась Тень. — Софья держалась с Девой так, как будто та должна ее бояться. Без всяких. Может, поэтому сноходка и пропала. Но не уверена. Надеялась, что ты прояснишь что-нибудь. Дева обвиняла меня.
— В чем? — Он цеплялся за каждую мелочь.
— В попытке украсть у нее что-то, — развела руками Эмьюз. — Ты представляешь меня ворующей у громадной головы? Что у нее вообще есть, чтобы забрать?
— Этого я не скажу, и никто не скажет, даже тот, кто знает наверняка, — вздохнул мальчишка. — Да, у Девы есть какая-то старая тайна, лезть в которую запрещено. Больше мне ничего неизвестно, кроме того, что между шутниками и Девой существует соглашение. Мы храним тайну — она верит в нас. Смешно, но ни Бэн, ни я не догадываемся, в чем заключается секрет Девы. Даже Тангл не догадывался, а он Танцор.
— Настоящий Шутник знал? Самый первый?
— Вывод полностью твой, значит, я ничего не нарушаю.
Дэн прислонился спиной к толстому шершавому стволу и закрыл глаза.
— Послушай, — прошептал мальчишка, — мне до чертиков страшно потерять твою дружбу, но и нарушать чужую клятву нельзя. Особенно когда не в курсе, что нарушением считается. Пообещай не болтать ни с кем о Деве! Мы с Бэном обязательно разберемся.
— А как же Софья? — Эмьюз так хотела верить ему.
— Разберемся, — повторил Дэн. — Пойми, Софья… странная. И ведет себя соответственно.
— Кто бы говорил. — Девочка картинно закатила глаза. — Еще вчера вы с приятелем привязали себя друг к другу, натянули здоровенный пиджак и прикидывались двуглавым монстром.
— Мы дураки. — Дэниэл прищурился. — Между внешним и внутренним есть разница. Наши чудачества — внешнее, наносное. Они все только для вас, почтенная публика. Со сноходкой иначе. Она… такая для себя одной. Софье безразлично, кто смотрит. Живет в своем мире и через него общается с нами.
— На Деву ее слова очень даже подействовали, — уперлась Тень.
— Пусть так, значит, тебе вообще волноваться не о чем, — подытожил мальчишка. — Осталось поискать Софочку для очистки совести. Скоро завтрак.
Эмьюз не могла избавиться от ощущения, что Дэн просто отделался от нее. Подозрениям без подтверждения невелика цена. Оставалось дисциплинированно ждать, в какую сторону начнут развиваться события. Не биться же в истерике: «Ах, меня съедят стены»?
* * *
За несколько часов Эстер Зингель точно оттаяла. Она постепенно привыкала к новой обстановке. Не без помощи Клауса, разумеется. Однако женщину непреодолимо тянуло в университет, как будто от визита зависела ее жизнь.
— Когда-то я знала этот город, — произнесла она.
— Вы учились в Шейливейл? — Мальчишка старательно поддерживал беседы на любую тему.
— Конечно, — подтвердила Эстер. — Только здесь готовят специалистов для Главного Инженерного Зала.
— То есть вы видели Призму? — с трудом маскируя жгучее любопытство, спросил Клаус.
— Тысячи раз, — грустно улыбнулась женщина.
— И… какая она? — не выдержал тот.
— Как капля чистого света. — Глаза Эстер подернулись легкой дымкой. — Вечная загадка.
— Скептики утверждают, что Призма однажды погаснет, исчерпав запас энергии.
Женщина иронически хмыкнула.
— Вы-то должны понимать, что это ерунда, — укоризненно сказала она.
— Госпожа Зингель, я может и Связной, но пока все равно студент, — решился сознаться Клаус.
— Правда? — изумилась женщина. — Такой рассудительный и сдержанный. Я посчитала, что вы молоды только внешне.
— Дело ведь не в рассудительности? — поборов смущение, возразил тот. — А в том, чей я Связной?
— Головокружительный карьерный рост без карьеры? — догадалась Эстер. — Не стоит думать о людях плохо. Да, в этом мире хватает зависти и злобы, но ее все равно меньше, чем кажется. Неуверенность — плохой советчик. Человек хорош настолько, насколько позволяет себе. Родители гордятся вами?
— Вряд ли отец гордится, — пробормотал Клаус.
— А мама?
— Она давно умерла.
Женщина остановилась, протянула руку и ласково погладила остолбеневшего мальчишку по волосам.
— Хотите, я буду гордиться вами? — улыбнулась она.
— Что мне нужно сделать для этого? — неловко отстранившись, хрипло уточнил Клаус.
— Отведите меня в университет. — Эстер с надеждой заглянула ему в лицо.
— Мы именно туда и направляемся. — Мальчишка прикидывал, как деликатней сообщить милой женщине, что он с ней всего на один день.
Мысли не желали строиться. «Вдруг она ждет, что я перенесу ее прямо к воротам в мгновение ока?», — заворочалось под ребрами. Естественно, для Клауса это ничего не стоило. Только когда еще выпадет шанс пообщаться о Призме с кем-то действительно знающим? Но шедшая рядом Эстер развеяла робкие страхи.
— Люблю гулять, — сказала она. — А по Шейдивейл тем более. Насколько серьезно вы интересуетесь Призмой?
— Так, читал кое-что. — Откуда ни возьмись прорезалась ложная скромность.
— Если вдруг собьюсь на профессиональную лексику, смело требуйте пояснений, — предложила госпожа Зингель. — Скептики основывают свои теории, наблюдая не за Призмой, а за нашими потугами ее использовать. Техническое оснащение подстанций далеко от совершенства. Все упирается в пропускную способность.
— То есть Призма дает больше энергии, чем мы способны прокачать?
Наверное, этого разговора он ждал всю жизнь. Клаус не отрицал, что служба у Сэра Коллоу — прекрасная возможность встретить самых разных людей, но не надеялся на такие скорые плоды. В устах Эстер Зингель даже самые сложные вещи становились очевидными и понятными. Стала бы женщина что-то объяснять первому встречному? Едва ли! А когда за твоей спиной стоит сам Мастер Тени — почему нет?
Мальчишка старательно умничал, то и дело вставляя цитаты из зачитанных до дыр статей. Желая казаться лучше, чем он есть, Клаус только неуклюже шутил и глупо улыбался. Так не спеша они пересекли город и вышли на прямую широкую дорогу, в конце которой чернели крепостные стены.
Вдруг Эстер побледнела.
— Что с вами? — испугался мальчишка.
— Ничего, — прошептала она, цепляясь за его руку. — Все слишком волнительно.
Женщина достала из кармана прозрачную склянку, откупорила и вытряхнула на ладонь крошечную белую таблетку.
— Сейчас пройдет, — поморщилась Эстер.
— Может, на сегодня хватит прогулок? — участливо поинтересовался Клаус. — Перенести в Госпитальный Корпус университета? Там кто-нибудь осмотрит вас.
— Не нужно, — возразила та. — Я столько раз воображала себе этот день, что не собираюсь ничего менять. От счастья не умирают.
Выпрямившись и медленно выдохнув, женщина зашагала, как ни в чем не бывало. Она еще пыталась говорить, но чем ближе становилась пасть подвесного моста, тем отчетливее дрожал ее голос. Эстер уже не поднимала взгляда и еле перебирала ногами, когда холодный ветер принес радостный крик.
— Мама!!
От ворот стремглав бежала девочка. Клаус не сразу узнал в ней сноходку, с которой все возятся, как с куклой. Еще бы! Сейчас девочка выглядела такой живой. Прежде, чем он успел опомниться, госпожа Зингель сорвалась сноходке навстречу. Она неистово стучала каблуками, изящно придерживая берет, готовый слететь в любой момент.
Таких странных чувств Клаус еще не испытывал. Он понятия не имел, что и как долго разделяло мать и дочь, но жаждал хоть краешком прикоснуться к чужому счастью. Мальчишка извел бы всю кровь на чернила до капли, чтобы хоть раз увидеть свою мать живой.
«Ты при исполнении», — напомнил внутренний голос.
Приблизившись, Клаус деликатно откашлялся.
— Госпожа Зингель, моя миссия выполнена? Я больше не нужен? — максимально отрешенно спросил он.
— Да. — Обливаясь слезами, женщина ни на мгновение не выпускала дочь из крепких объятий. — Передай своему господину мою благодарность за все, что он сделал для нас.
— Непременно.
Тут бы просто уйти, но ноги не слушались. В мозгу созрело с десяток предлогов остаться — от действительно не лишенных смысла до невообразимо дурацких. Мальчишка остро ощущал свою причастность к чуду. «А Карл, небось, проснулся и повсюду ищет меня. Нервничает. Я ведь даже записки ему не оставил», — подумал он. Отчего-то захотелось примчаться домой и если не обнять Карла, то обязательно сказать ему что-нибудь… доброе.
Глава 22. Химеры
Еще одна беспокойная ночь закончилась неприветливым хмурым утром. У совместных операций имелось особенное очарование, но его стало бы несоизмеримо больше, если бы люди не забывали оказанной помощи. А так получалась игра в одни ворота. Кто-то не справляется — Орден решает проблему, но стоит Теням попросить об одолжении — глухая стена. Количество плашек во внутреннем кармане формы на поиски разгадки не влияло никак.
Джулиус насквозь пропах едким дымом. Глаза и нос чесались. Однако, несмотря на все «но», Коллоу остался доволен. Время потрачено с пользой.
— Доброго вам дня, Сэр, — улыбнулся Ариэль. — Спешите?
— Разве что в душ, — он развел руками.
— Тогда не смею задерживать, — расстроился тот.
— Не понимаю, — признался Джулиус. — Я же не отказываюсь уделить минуту-другую. Ты раньше не требовал внимания, отсюда вывод, что есть разговор.
— Есть, — согласился привратник.
— Слушаю. — Коллоу развеял маску.
Ариэль нерешительно теребил шарф длинными тонкими пальцами.
— Откуда вы знаете? — робко спросил привратник.
— Смотря что. — Джулиус изо всех сил пытался вспомнить предмет их последней беседы.
— Вы назвали меня «пойманный ветер». — Ариэль выпрямился и расправил плечи. — Кто рассказал вам?
Коллоу обвел безликую полянку оценивающим взглядом. Причин откровенничать с привратником неизвестно где не было. Джулс мысленно прикинул, насколько велика вероятность, что Ариэль распознает ложь. Тот производил впечатление существа легковерного, хоть и умного.
«Скажи ему», — мурашками скользнуло по спине. — «Скажи правду. Он заслужил, а тебе пригодится».
Ариэль испытующе смотрел Джулиусу прямо в глаза. Его белое лицо ничего не выражало.
— Человек по имени Сириус, — спокойно ответил Коллоу.
— Вы знакомы? — искренне изумился Ариэль.
— Мы родственники, — весело сообщил он. — А насколько хорошо его знаешь ты?
— Лучше, чем вас, Сэр, — отозвался привратник.
— Значит, понимаешь, что я предпочел бы не отвечать на первый вопрос, — вставил Джулиус.
— Понимаю, — кивнул тот. — Хотите получить от меня что-то взамен, Сэр?
Коллоу задумался.
— Конечно, хочу, — признался он. — Только что ты можешь дать? Свой шарф?
— Это единственная вещь, которую я дать не могу, — нахмурился Ариэль.
— Как получилось, что существо, рассыпающее шутки направо и налево, само шуток почти не понимает?
Чутье подсказывало, что перед тем, как задавать серьезные вопросы, стоит постараться укрепить шаткие мостки доверия. Привратник вниманием не избалован, поэтому оценит любую мелочь.
— Это ваш вопрос, Сэр? — Ариэль поднял брови.
— Нет, всего лишь детское любопытство, — улыбнулся Коллоу.
— У вас живое лицо, — смутился тот. — Оно слишком быстро меняется, и мне трудно уследить, когда вы говорите прямо, а когда лукавите.
— Такое мне в голову не приходило. — Джулс озадаченно потер лоб. — Знаешь, неудобно общаться просто стоя посреди леса. Была бы тут лавочка, раз в пространстве ты ограничен, и прогуляться не получится.
— А такое не приходило в голову мне. — Ариэль, как в зеркале, скопировал жест собеседника. — Но все поправимо.
Привратник оторвался от земли, так чтобы стать одного с Джулиусом роста, и протянул руку. Стоило прикоснуться к открытой ладони, как в грудь ударил пьянящий ветер! Никаких вспышек и цветных пятен. Мир, как есть, проносился мимо с бешеной скоростью: мелькали большие и малые города, сменяясь безлюдными пейзажами, то к небу тянулись исполинские сосны, то под ногами колыхались ковыльные поля, один Ариэль оставался неизменным. Захватывающий полет лицом к лицу длился несколько мгновений или часов — чувство времени отказало. Длинные волосы удивительного существа не то от скорости, не то по волшебству обвивали Джулиуса белыми лентами.
Все закончилось так же внезапно, как и началось. От резкой остановки Коллоу с трудом удержался на ногах. До ушей донеслись шипение и плеск прибоя. Головокружительно свежий запах холодного моря наполнял сердце трепетом. Узкая тропка, едва различимая среди пучков жесткой травы, вела туда, где в нескольких шагах от кромки обрыва стояла облезшая скамейка.
— Любишь ты такие места. — Не унимающаяся дрожь в коленях никак не отвлекала.
— Здесь свобода. — Ариэль сел и с наслаждением уставился в бесконечную водную гладь. — У неба и океана много общего, вам так не кажется, Сэр?
— Если ты считаешь, то конечно. — Обветшалая доска обиженно всхлипнула под навалившейся тяжестью. — Должен поблагодарить за путешествие. Никогда не испытывал ничего подобного. А для меня «никогда» срок внушительный. Как жаль, что я не попытался узнать тебя раньше.
— Не жалейте, — он поправил съехавший шарф. — Все случается в нужное время. Давно наблюдаю, знаю, о чем говорю.
— Проверим твою догадку? — Джулиус достал из кармана плашку. — Больше всего на свете я сейчас хочу разобраться, как это работает.
Ариэль развернулся всем телом и низко-низко склонился над кусочком металла, почти касаясь его кончиком носа.
— Если теория верна, ты найдешь способ помочь, правда? — Глупая надежда немедленно поселилась в сердце, вытесняя сомнения.
— Я определенно видел нечто подобное, Сэр, — выпрямившись, произнес привратник. — Если вы оставите мне это, память отыщет правильный ответ. Вам плашка все равно без надобности, раз применения для нее нет.
— А не потеряешь? — замялся Коллоу.
— Я ничего не теряю, — твердо ответил тот.
— Бери, — согласился он.
Тонкие пальцы ловко сгребли плашку с ладони Джулиуса.
— Только… обязательно вернитесь за ней, — отчего-то испугался Ариэль.
— Вернусь, обещаю, — заверил Коллоу. — Сколько времени тебе потребуется?
— Столько, что вы не успеете забыть, что давали мне. — Он сунул плашку за пазуху.
Они молча сидели рядом, всматриваясь в туманный горизонт.
— Там дождь. — Ариэль указал прямо перед собой. — Стоит стеной и вдруг обрывается. А где-то его ждут.
— Намек? — Джулиус искоса взглянул на странного собеседника.
— Возможно, — улыбнулся тот.
— Неужели успел надоесть? — Коллоу поднялся на ноги.
— Нет, — спокойно возразил Ариэль. — Не хочу привыкнуть. Лишь в одиночестве можно в полной мере насладиться абсолютной свободой. А я рассчитываю попробовать когда-нибудь. Расстаться со всем, что держит. И так слишком долго среди вас, чтобы забыть.
— Твоя свобода похожа на смерть. — Джулс поежился.
— Для того, кто жил, возможно. — Он нежно погладил душный шарф. — Разве дождь умирает с последней каплей?
Джулиус невольно взглянул туда, где у дальней кромки моря с неба лилась вода, и попался на удочку, как последний дурак. Темный холл обрушился тоскливой тишиной.
— Он снова поймал меня, — пробормотал Коллоу.
Последние слова Ариэля упорно не шли из головы. В его нежелании привязываться к кому-либо Джулиус узнавал себя. Пусть отчасти, но даже так сравнение пугало.
— Не нравится его «абсолютная свобода»? — догадался Сириус.
— Нет, — решительно подтвердил Коллоу.
— Привык, что Ариэль всегда под рукой, и не хочешь расставаться с его полезными свойствами? — Голос друга сделался жестче. — Ариэль не игрушка. Не защитный механизм Башни, как вы все уверены. Он, по сути, и есть воплощение абсолютной свободы.
— Хватит! — оборвал Джулиус. — Если бы я знал, что именно держит беднягу здесь и как от этого избавиться, отпустил бы Ариэля немедленно. Лишь бы его свобода и вправду не оказалась смертью.
— Сейчас легко рассуждать, — фыркнул Сириус. — Тебе кажется, что Ариэль заскучает и вернется. Нет, Джулс. Не вернется. Ему наплевать на вас. Это не человек, а существо. Без пола, без души и начисто лишенное чувств. Я уже говорил, что понятия не имею, что им движет. Не примеряй на Ариэля свое живое сердце. Такой, как есть, он нравится мне, но в отличие от тебя, я никогда не заблуждался на его счет.
— Хорошо. Считаешь, Ариэль страдает справедливо? — парировал он.
— Ариэль не умеет «страдать», — как можно четче произнес тот. — Доска, из которой сделан стол, страшно страдает, что не стала стулом? Я считаю, что его нужно отпустить, но пока это невозможно. Вернуть свободу Ариэлю способен исключительно тот, кто ее отнял.
— Почему мне кажется, что ты разозлился из-за плашки? — Джулиус с размаху плюхнулся в кресло.
Сириус умолк.
— Я забочусь о тебе, — наконец выдавил он.
— Постарайся в следующий раз делать это в менее экспрессивной манере, — попросил Джулиус. — Кроме того, еще мне кажется, что твои сведения о личных качествах Ариэля слегка устарели. Не буду спорить о его человечности, но с сухой деревяшкой сравнивать тоже не стану.
Тишину кабинета нарушило зеркальце. «Шутники должны помогать друг другу», — жалобно пискнуло оно. — «Отзовитесь, пожалуйста».
— Решилась? — открывая зеркальце, спросил он.
— Эээ… Сэр, это мы. Джестер и Джестер. — Из-за стекла на Джулиуса таращились две крайне изумленные физиономии.
— Не сразу включился, — спохватился Джулс. — Здравствуйте, господа. Вы, конечно, меня вычислили, но напоминаю, отвлекать Танцоров по пустякам нельзя.
— И рады бы с пустяками, но увы. — Различить мальчишек при всем желании Коллоу не мог. — Каменная Дева напала на студентку.
— Когда? — Смысл сказанного доходил постепенно.
— Ночью.
— Жертва? — Кровь отлила от лица.
— Леди Эмьюз Варлоу. Она и рассказала. Интересовалась секретом Девы. Сделайте что-нибудь.
— Сделаю, не сомневайтесь.
Слепая ярость рвала душу в клочья. Джулиус зажмурился. Перед глазами плясали кривые молнии, а одинаковые мальчишки продолжали вещать о предпринятых действиях:
— Мы взяли с Эмьюз честное слово не распространяться на эту тему. Тайна в безопасности. Почему она так?
— Кто? — Джулс мысленно уже душил Сириуса двумя руками.
— Дева, — хором пояснили ребята. — Из-за тайны? Может, больше не повторится, раз Эмьюз пообещала не болтать?
— Меня не безопасность тайны интересует, а безопасность девочки, — неожиданно спокойно возразил Коллоу.
— Здесь тоже постарались, сейчас она с вашим Связным, он предупрежден, — заверил один из маленьких Шутников. — Мы и сами пойдем к ним.
— А сейчас вы где?
Глядя на уменьшенные копии себя, Джулиус постепенно успокаивался. «Нет ничего хуже бесконтрольной злости в ответственный момент», — твердил разум. Только сердце закипало.
— Мы? Там, где вы советовали.
— Я советовал? Ах, да! Книга, — он хлопнул себя по лбу. — Идите и успокойте Эмьюз.
— А она не сильно переживает, — мальчишки, как по команде, широко улыбнулись. — Так, от стен шарахается чуть-чуть.
— Тогда развлеките ее, что ли. Топайте. И спасибо за помощь. — Коллоу захлопнул зеркальце.
Четкого плана действий не было. Джулиус разрывался между желанием вызвать Сириуса на серьезный разговор и не менее стойким желанием потолковать по душам с самой Каменной Девой. Правильная очередность этих двух действий никак не выстраивалась в голове. Кому первому принимать удар?
— А я предупреждал, — подал голос Сириус.
— Даже не начинай! — рыкнул Коллоу.
Он вдруг в полной мере осознал, что не желает слышать никаких объяснений неожиданной скрытности.
— Ты виноват, — счел нужным добавить Джулиус.
— Не отрицаю, но не в том, о чем ты думаешь, — признался тот.
— Это уже интересно, — саркастически хмыкнул он.
— Как раз собирался сообщить о своей промашке, только твои мальчишки меня опередили, — продолжил Сириус. — Нет, все получилось, в итоге, если бы не один нюанс. Боюсь, я обеспечил нам дополнительные трудности. Ты вправе сердиться.
— «Сердиться» мягко сказано, — вставил Коллоу. — А сейчас, отстань, пожалуйста. С тобой разберусь позже.
— Нет, — возразил он. — Чтобы потом мне и это поставили в упрек? Деву остановила сноходка, а ее позвал я… Тогда мысль выглядела отличной. Оракулу известно слабое место Девы, собственно, и без этого ее слов достаточно. Однако Софья девочка неглупая и быстро нашла свою выгоду.
— Она что-то сказала Эмьюз? — На лбу выступил пот.
— Увы, — подтвердил Сириус. — Теперь, помимо всего прочего, Тени предстоит избавить сноходку от ее дара. А я и так могу назвать того, кто способен на подобное. Выбор невелик. Цену мы оба знаем. Приняв обещания четыре раза, на пятый он потребует действий. Страхи Девы обоснованы. Давай, злись.
— Не получается, — вздохнул Джулиус. — Ты сам говорил, что паниковать и дергаться поздно, когда Оракул сделала ход. Нам придется существовать в новых обстоятельствах. Эх, была бы Софья такая хорошая, как ты твердишь, вещала бы про мир во всем мире. Может, что из этого и вышло бы.
Приятель отозвался нервным смехом.
— Как маленький, — отдышавшись, признался он. — Она же не волшебница, в коне концов! Ты хоть представляешь, сколько крови должно пролиться, чтобы для выживших настало безоговорочное согласие? Чтобы перевелись непримиримые, чтобы все, кому есть что делить, разобрались между собой, и вечные конфликты сошли на нет. Люди всегда найдут причину сцепиться насмерть.
— Нельзя помечтать? — расстроился Джулс.
— Мечтай, кто мешает? Только не позволяй фантазиям заслонять реальность.
Диалог споткнулся. Вести глубокомысленные беседы, не видя оппонента, не особенно интересно.
— Если позволишь, я поговорю с Девой один на один, — после паузы произнес Коллоу.
— Дело твое, — согласился Сириус. — Если бы я мог сделать это сам, но увы…
Джулс с минуту молча сидел, уставившись прямо перед собой. Затем он поднялся и приблизился к шершавой стене. «Это хорошо, что раздражение угасло», — думал Коллоу. — «Эмоции только помешали бы».
— Явись, — приложив ладонь к камню, приказал он.
Стена легонько задрожала, словно предупреждая о приближении Девы. Громадное лицо проступало медленнее обычного. Оно несло отпечаток глубокой печали и тревоги.
— Здравствуй, Бессмертный, — прошептала Дева. — Ты узнал, что я нарушила обязательство и собираешься отказаться от своей части сделки? Но прежде, умоляю, выслушай объяснения… или хотя бы извинения.
— Хорошо.
Ловко изображенная суровость запросто маскировала недоумение. На самом деле Джулс совершенно не помнил, в чем именно заключалась ее часть договора. Во-первых, все произошло слишком давно. Во-вторых, мальчишкой ему не приходило в голову требовать чего-то от волшебного существа. А, в-третьих, от разрыва связей с Девой Орден и он сам теряли гораздо больше, чем получали.
— Да, я осознанно напала на человека. Признаю. — Дева опустила взгляд. — Но только от страха. Испуг ослепил меня. Ты знаешь, кого я боюсь потерять. А ему кажется, что эта девочка исполнит его просьбу… из милосердия.
— В убийстве не так много милосердия, как ты думаешь.
Неприятные воспоминания нахлынули разом. Коллоу подозревал, что Каменная Дева делает их более мучительными нарочно. Как из темных вод к самой поверхности поднимались образы тех, чью жизнь Джулс оборвал по долгу службы. Он сам не привык считать это убийством, только работой. Редкие предатели; старшие Древние, уставшие жить; Танцоры, сломавшиеся после первой сотни; Леди Наоко, — все они немым строем заполонили сознание.
— Ты напала на очень дорого мне человека, — превозмогая болезненные мысли, продолжил Коллоу. — Зыбкие страхи не дают права поступать так. Поклянись не причинять ей зла впредь.
— Клянусь, хоть в этом уже нет необходимости, — вздохнула Дева. — Оракул уже поставила точку.
— Неважно, — возразил Джулиус. — Чем клянешься?
— Жизнями своих детей, мой маленький Рыцарь, — грустно ответила та. — Что может быть дороже этого?
— «Детей»? — изумился он. — Их много?
Женская голова загадочно улыбнулась.
— Знаешь, что мне нужно взамен? — вдруг спросила она.
— Надеюсь, ничего невозможного.
— Всего лишь прежняя атмосфера доверия и твое расположение, Бессмертный, — кротко отозвалась Дева. — Ты изменился. Изменилось и отношение ко мне. Ты единственный человек, безраздельно владеющий моим сердцем наравне с моими детьми. Что скажешь?
— Это лестно, — смутился Джулиус.
Он приблизился, протянул руку и, как в детстве, нежно погладил гигантскую голову по каменной щеке.
— Так значит, согласен? — по ее лицу скользнули настоящие слезы.
— Согласен, — подтвердил Джулс.
* * *
Клаус даже радовался неожиданно навалившейся опасности. Нет, он беспокоился за судьбу Эмьюз, однако у всего есть свои плюсы. Мальчишка сидел на диване с невозмутимым видом, в груди же бушевало что-то невообразимое. Шутка ли? Юная Тень держалась за него, как за спасительный плот. Это были практически настоящие объятья. А недовольные мины антропоморфов только прибавляли счастья.
— Не расслабляйся, — выплюнул Дэн. — Ты не на свидании.
— Завидуешь? — Клаус поднял бровь.
— Не получается не цапаться, держите рты закрытыми, — предупредила Урд, подкрепив свои слова демонстрацией сжатого кулака. — Чего вы такие странные? С дураками понятно, а остальные?
— Сложно объяснить, — опередив всех, начал Бэн. — Софочка сегодня мать свою встретила. Даже проснулась по этому случаю — пусть ненадолго. Вот нашей Тени и взгрустнулось.
— Неужели правда? — Йонсон устроилась рядом с Эмьюз. — Да, быть Тенью удовольствие сомнительное. Но ты-то лучше них всех. Хотя бы потому, что я уважаю тебя. Семья — штука такая. Особенная связь, которая между людьми возникает. И ведь им для этого кровное родство не обязательно. Ты — наша общая сестренка, Варлоу. Скажешь, не так?
— Так, — промямлила девочка.
— Заболеешь, попадешь в беду, затоскуешь — только свистни, и мы придем. И все с тобой разделим поровну. Главное, радостью тоже делиться не забывай, — подмигнула Урд.
Клаус давно решил для себя: при всей своей свирепости, Йонсон самая мудрая девчонка на планете. Человек, завоевавший ее расположение, — сказочно богат. Урд из той породы, что ради друзей пройдет сквозь огонь. А если ты неправ, не смолчит.
Дэн хлопнул себя по карману и обвел ребят многозначительным взглядом.
— Я сейчас, — сказал он и выскочил в коридор.
К сожалению, одинаковые мальчишки не объяснили Клаусу действительной причины паники, отделавшись фантастическим рассказом о таинственном существе, способном появиться где угодно и напасть. А уж каким боком в историю попал Сэр Коллоу, вообще оставалось загадкой. Хотя физиономии антропоморфов отдаленно напоминали Клаусу господина, он справедливо считал это случайностью.