- Благодарю за оказанную честь. - Без следа улыбки отозвался Эллорн. - Радость пополам - радость вдвойне.
      - Тогда пойдем? - Поражаясь собственной смелости, протянула руку, и так, держась за руки, мы спустились к цветам. Вблизи они оказались еще прекраснее.
      *
      Встреча на колдовской поляне имела неожиданное продолжение. Возвращаясь в лагерь, наткнулись на огромнейшее дерево: тонкий ствол в две обычные высоты, если не больше. Задрав головы, мы разглядывали его крону, что вполне могла бы послужить крышей нескольким вместительным крестьянским дворам. Стараясь припомнить наставления Рэма, я размышляла над его породой, мне казалось, что это - дуб.
      - Хочешь рассмотреть поближе? - С явным подвохом улыбнулся Эллорн, я, задетая насмешкой, храбро кивнула, и в следующее мгновение уже оказалась вознесенной над землей метра на три.
      - Тебе нравится Зачаровень? - Вдруг поинтересовался эльф.
      - Чувствую, никогда еще не была настолько счастлива. - Честно ответила я, прижимаясь щекой к теплому стволу. - Я многого не помню, но чувства меня пока не подводили. Уверенна, этот лес - прекраснейший из существующих.
      - Мотылек... - Почти ласково произнес Эллорн, непривычно глядя на меня снизу - вверх. Голос его, только что мягкий, разбавили новые нотки. - Что ты можешь знать о жизни? Огонек, мигнувший и погасший, среди таких же мерцающих огней. Кого вы обогрели? Кого приласкали? Защитили?
      - Других, таких же. - Подумав, ответила я уверенно, не поддаваясь на снисходительный тон.
      - Ну да, таких же, живущих кратко и бесполезно. - Подтвердил эльф. - А как же мир вокруг вас? Он дает вам все, чего бы вам ни потребовалось, так? А что вы даете ему взамен?
      Вопрос 'а вы?' вертелся на языке, ответ был известен заранее. Я не стала задавать его. Эльф прав полностью, той правотой совершенной логики, с которой невозможно спорить всерьез, и я не стала спорить. Но! Бесполезным мотыльком оказывалась в данном конкретном случае я, та я, которая была у себя единственной, и потому ценимой личностью. Плевать на всю логику на свете, если она низводит меня на позицию ничтожества.
      - Так реагирует на нас большинство смертных. - Согласился Эллорн. - Потому мы и не испытываем особой радости от общения с другими расами. И нас ли в том винить?
      - Унизительно чувствовать себя букашкой, согласись.
      - Согласен. - Эллорн решительно взмахнул рукой. - Вокруг много места! Может хватить всем. Почему обязательно нужно жить рядом с тем, что подчеркивает твою неполноценность?
      - Эллорн! - Предостерегающе произнесла я, стараясь не обидеться. - Ты помнишь, что и я из разряда неполноценных?..
      Пока мы беседовали, я осторожно спускалась с роскошного трона, куда меня так неосмотрительно вознесли заботливые руки совершенства во плоти. Я уже благополучно перебралась на нижнюю развилку и собиралась спрыгнуть на землю, когда он развернулся. Мы оказались лицом к лицу - я едва не свалилась с ветки, инстинктивно отстранившись. Впрочем, в обществе эльфа можно падать хоть откуда - ни одно, даже естественное движение, не может соперничать с их реакцией. Он всегда поймает тебя. Конечно, если посчитает нужным.
      Эллорн посчитал, я сочла это за удачу.
      - Скажи мне, - То, что собиралась спросить, меня, конечно, совершенно не касалось. Поэтому мне хотелось знать. От волнения перешла на шепот. - Скажи, ты ведь из тех, Первых?
      Он молчал. Просто молчал, не отзываясь даже в ментале.
      Сколько же столетий ты носишь в себе эту боль...
      - Много. - Безразлично ответил он. - Слишком много.
      Не 'очень', а 'слишком'. Даже так.
      - Даже так, Элирен.
      Молчание между нами наполнилось смыслом, объемом и цветом. Нельзя сказать, чтобы мы разговаривали, из троих присутствующих: эльфа, меня и дуба последний был более многоречив, чем в тот час мы оба. Ветер в ветвях говорил и плакал, а мы слушали, слыша каждый свое.
      - Ты откровенен со мною, принц. - Решилась я прервать затянувшееся молчание. - Это ведь неспроста, да? Что стоит за твоей откровенностью?
      - Твоя смелость сравнима лишь с твоей наивностью. Что ж, прямой вопрос - прямой ответ: за моей откровенностью стоит слишком много, чтобы я мог позволить себе быть неосторожным в словах. - И, широкий жест в сторону тропинки: - Думаю, если сейчас мы вернемся к лагерю, успеем как раз к ужину.
      Итак, мне щелкнули по носу. Или ответили на другом языке? Однако, если все же у тебя планы на мой счет, эльф, тебе придется поделиться ими со мной. 'О, да! - усмехнулся он, не оглядываясь. - А еще утверждают, что ты не любопытна'. - 'Про тебя Рэм тоже много наврал'.
      Эллорн развернулся резко - я вновь чуть не налетела на него, только в этот раз не стала шарахаться.
      - Я запомню, что ты всегда даешь сдачи.
      - Стараюсь соответствовать имени. - Съязвила я. - Думать о последствиях надо было раньше.
      - Вот-вот. - Рассеянно согласился Эллорн, явно прислушиваясь к чему-то.
      - Что там? - Мгновенно настораживаясь, шепотом спросила я.
      - В лагере гости. - Помолчав, ответил он, и я снова расслабилась: тон, которым он сказал о гостях, не нес в себе угрозы.
      *
      Гостями оказались двое уже знакомых мне Охотников: Рэй и Ринс.
      Стараясь привлекать как можно меньше внимания, чувствуя себя немного виноватой за утреннюю выходку, я скромно отсиделась в стороне, когда, торопливо поев, Ринс рассказывал о поисках.
      - Гномы ничего не знают. - Заключил он, приглядываясь ко мне. - Не было у них здесь никаких бед с потерявшимися девушками, да и с Острова вестей не присылали. Подняли летописи, что пророчеств касались, и там нет упоминания ни о чем похожем. Я, конечно, попросил внимательнее повспоминать, приграничных расспросить, к Верховным Управителям на Острове гонца послал. Если что отыщут, знать дадут.
      - В городах тоже пусто, в двух столицах побывал. - Устало сообщил Рэй, откидываясь на траву. - Трудно от тамошних правды добиться, крутят много. Но все без толку, куда они без нас? - потому, как ни крути, отвечать пришлось, и ответ отрицательный. Ничего не знают, никто не слышал, и ничего не ожидается. Всё. Да! Еще очень хотелось многим на нее самолично посмотреть, но мыслю, на уме недоброе держат. Потому советовал бы не объявляться там открыто. Но то - дело не мое, как сами решите.
      Отдохнув до заката, оба 'гостя' ушли, каждый по своим делам. Прощались кратко, желали сдержанно. Охотники всегда так: расстаются сразу, встречают радушно. Эллорн, последнее время бывший задумчивым сверх меры, сказал, что уходит на несколько дней.
      - Я тоже жду новостей. - Не скрывая, пояснил эльф. - Скоро должны придти другие Старшие. Нам есть, что обсудить, потом я вернусь.
      - Мы подождем. - Согласился Рэм, непривычно неулыбчивый.
      Он ушел, и Зачаровень как-то сразу потускнел. Осень наконец-то вступила в свои права, затянула небо хмурыми тучами, брызнула дождем. Отсиживаясь в палатке, я впервые спросила себя, а что же я сама жду от жизни? Вон сколько разных людей вокруг, втянутые в суматоху, оторванные от своих, несомненно, важных дел, пытаются найти разгадку моей судьбы. А я? Сижу, хожу, бездельничаю.
      Задумавшись, я заметила то, что давно должно было броситься в глаза: все и всё вокруг изменилось. Росни перестал ругаться. Рэм не улыбался. Эллорн, уходя, выглядел озабоченным. И Рэй, и Ринс, распрощавшись, ушли с поспешностью, наводящей на подозрения. Что происходит?!
      Кое-что пробивалось в мыслях, нечто отрывочное, тревожное, но мне претила сама мысль о подслушивании. И потому я попросила прямо:
      - Не вводите в искушение, объясните толком, что происходит.
      *
      Сидя на слежавшейся траве, под монотонное накрапывание дождя, мне рассказали о Иринон.
      Мир, в котором нет смерти, - прекрасный мир. Бесконечный, неизменный. Рэму трудно было описать то, что знал лишь с чужих, пристрастных слов, а мне еще труднее было представить его, но я согласилась - их мир должен очень отличаться от нынешнего. Они идеально подходили друг другу - эйльфлёр и бессмертие. Но вдруг в их мире появилась смертная женщина, отличавшаяся от эльфов совершенно. Не просто красивая - прекрасная, притягательная, вызывающая подсознательную страсть и неосознанную тревогу, вся наполненная огненной энергией... Наверное, их заманила именно её необычность, захотелось испытать то, что невозможно и вообразить. Иринон рассказывала о других мирах, подверженных изменениям, с кипением жизни, с бушеванием чувств. Получалось, что мир эйльфлёр это Центр-Безвременье, он окружен Гранями-мирами.
      Закончилось все печально: Иринон каким-то образом открыла дорогу в одну из Граней, и самые безрассудные, а, возможно, просто самые молодые, ушли за ней.
      - Остальное ты знаешь. - Без сарказма продолжил Росни. Я себе не поверила: он словно сочувствовал им. - Открыв путь ценой своей жизни, Иринон погибла. Эльфы очутились здесь, среди смертных существ, к тому же совершенно не развитых. Без возможности вернуться назад. Практически, без надежды. Им пришлось приспосабливаться, им пришлось привыкать. Представляю, насколько поразили их первые смерти! Да и агрессия, миру сему присущая, явно оказалась внове. Но они привыкли, они устроились, они научились защищаться. Они создали свой маленький мирок, где росли их дети. Они умудрились не потерять себя, не раствориться среди других рас, за что народ сей уважаю бесконечно. Но они - другие, и потому никогда не станут близки людям, как, к примеру, те же гномы. Не знаю, кто кому чего простить не может: они нам потери своего мира, или мы им появления в нашем, не знаю, и судить не берусь. Но уверен: они жаждут вернуться. Много поколений, рожденных здесь, среди суеты и заката, видят сны о Доме, что ждет их...
      - Я - Иринон? - Уточнила я, после продолжительной паузы.
      - Нет. - Решительно возразил Росни. На сердце ощутимо полегчало. - Ты не можешь ею быть. И Рэм так же считает. На себя посмотри: в тебе и искры того пламени нет, что могло бы вскрыть незримые границы. Обычная нахальная девчонка, пигалица избалованная...
      - Росни. - Укоряюще прервал Рэм. - Ты увлекся!
      Я нервно рассмеялась. Вот, значит, что ты увидел во мне, мой принц. Вот о чем не торопился рассказывать...
      А вот Эллорн считает по другому! - чуть не ляпнула вслух, но сдержалась. Довольно им таскать мой груз, пора становиться самостоятельной. Пора взрослеть, Колючка.
      - Оставайся с нами, - Как нечто обыденное, предложил Рэм. - Куда тебе еще идти? А я успел привыкнуть к тебе, девушка.
      - Вот еще забот не было... - Рассердился Росни, и ушел под дождь.
      Со странным чувством обреченности подумала о запоздалости предложения. То, что закручивалось вокруг, не оставляло места для собственных решений.
      *
      Утром, проснувшись, поняла: дождь кончился. Эллорн вернулся.
      - Поднимайся, засоня! - С привычной улыбкой поторопил Рэм от костра. - Скоро завтракать.
      'Я вижу, ты много узнала, Элирен'. - 'Ну что ты! Совсем чуть-чуть...' - 'Не торопись с выводами! Не спеши судить...' - 'Рассудительность так же несвойственна мне, как тебе - откровенность. Впрочем, о чём это я? Разве благородного господина эльфа интересует мнение смертного существа?'
      - Доброго утра, мой принц.
      - И тебе, Колючка.
      'Гнев делает тебя несправедливой. Я не солгал. Я ушел за советом. Если бы уверенность моя была несомненна, ты первая узнала бы все, что необходимо' - 'Ах, как лестно! По какому праву решаешь ты, что необходимо мне знать, что нет?' - 'По праву старшинства, если ничто другое тебя не устраивает!' - 'Возраст - последний довод, господин принц. После него только насилие'. - 'Ты умнеешь на глазах. Тем необходимее тебе разумное руководство'. - 'Что?! Кто кому из нас необходим, Эллорн?' - 'Не пытайся судить о том, что не понимаешь!' - 'Кстати, ты знаешь, что заблуждаешься на мой счет? Я - не то, на что ты надеешься'.
      - Откуда тебе знать, на что я надеюсь, Элирен?! - С непередаваемым превосходством вопросил Эллорн. Было чувство, что мне влепили пощечину. - Откуда столько самонадеянности в таком маленьком существе?
      Момент получился очень опасный. В своем безрассудстве я часто совершаю поступки, о которых потом горько сожалею, либо очень стыжусь. Но Рэм, незаменимый Рэм, сказал, не оглядываясь:
      - Если вы сейчас же не прекратите, я оставлю вас без завтрака.
      - И без обеда... - Мстительно поддакнул Росни, выходя к костру.
      Рэм серьезно заглянул в его охотничью сумку, явно не пустую, и задумчиво предположил:
      - Возможно, и без ужина. Какой деликатес! Жаль делиться.
      Я смеялась, убегая к ручью умываться. Там, у ручья, в одиночестве, расплакалась.
      *
      Охотники не могли стоять между нами все время, наступил момент, когда их не оказалось рядом. Он сел напротив, очень вежливо отобрал заготовки для стрел. Заглядывая в лицо, спросил примирительно:
      - Ты можешь выслушать меня спокойно?
      - Я невозмутима, как камень, Эллорн.
      Эльф лег на спину, закинул руки за голову, с сомнением молчал. Я не торопила. Утренний инцидент был исчерпан, все осталось ровно, прилично и сдержанно. Да и как все могло еще быть между нами?..
      - Горечь из души уйдет. - Пообещал он, глядя в небо. - Многое уйдет из того, что сейчас так гнетет тебя. Придет умиротворение, придет счастье... придет покой... придет понимание. Пойдем со мной, Элирен.
      - А-а!.. Вы все же решили, что я - Иринон!
      - Да нет, ты - не она. Это почти точно.
      Дышать стало легче. Я расслаблено откинулась в траву рядом, разглядывая облака. Какое счастье - лежать, любуясь облаками. Одними и теми же облаками.
      - Зачем же ты меня зовешь? - Поинтересовалась полушепотом.
      Он повернул голову, и я едва заставила себя не делать то же самое.
      - Это значит 'да'?
      Он перевернулся на живот, протянул руку с серебристой каплей - я от восхищения даже слова потеряла на некоторое время: на ладони лежала синяя жемчужина, завернутая в крошечный серебряный листок. 'Это тебе'. - 'Благодарю, но дар слишком ценен. Я не могу принять его...' - 'Не говори глупостей! Или ты не знаешь, что гостю, которого приглашает в свой дом эйльфлёр - а мы приглашаем очень немногих! - положено дарить покровительство? Вещь, конечно, лишь символ, если ты сейчас из вредности или гордости откажешься, ты все равно - моя гостья. Под моей охраной'. - 'И под твоей ответственностью?' - 'Ты удивительно догадлива'. - 'Я не откажусь. Благодарю за чудесный подарок'. - 'Надеюсь, он хоть немного достоин тебя'.
      Конечно, лесть грубая, неприкрытая, и с известной долей насмешки. Но он смотрел настолько проникновенно, что я простила эльфу подначку. Унимая рванувшуюся откуда-то изнутри неразумную радость, старалась сохранить остатки здравомыслия. 'Интересно, как мы все это объясним Охотникам?' - 'Задача непростая, что и говорить. Так уж и быть, возьму на себя непосильное бремя'.
      Сначала мы долго смеялись над шуткой, потом смеялись просто так.
      *
      Они подошли неторопливо, остановились одновременно шагах в пяти, Рэм чуть впереди, крепко расставив ноги, Росни за левым плечом в полушаге; и стало понятно, что слов особых и не понадобится. Каким-то своим чутьем взрослых, много повидавших мужчин, они поняли все сразу. Росни поджал губы.
      - Значит, все же уходишь. - Протянул Рэм, вглядываясь в наши лица. Они с Эллорном как-то непонятно смотрели друг на друга, явно понимая, что имел в виду каждый. - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
      Мне не понравилось открытое предостережение реплики. Сомнения и без того переполняли меня, сомнения пополам с радостью, то одна волна, то другая накатывали, я в них просто тонула. Хотелось поддержки вместо настороженных намеков. Росни, подливая масла в огонь, нехорошо усмехался.
      - Удачи в пути! - Сдержанно пожелали Охотники, когда мы вышли на развилку у Точилки. Эллорн длинно ответил на эльфийском, я постеснялась прощаться очень уж сердечно, просто пожала протянутые руки.
      - Возвращайся! - Неожиданно наклонившись к самому моему лицу, с нажимом произнес Росни. - Что бы ни случилось, я рад тебя видеть всегда, запомни. Никого не слушай, не позволяй им довести себя до отчаяния! Если ты сдашься, я буду разочарован. Возвращайся, ладно?
      - Спасибо, Росни...- Пробормотала в растерянности.
      Рука об руку, мы стали спускаться с холма. Эллорн крепко сжимал мои пальцы, его присутствие стирало чувство неловкости от прощания, но где-то очень глубоко осталась не растаявшая льдинка. Я знала - она не растает, и от того моя радость имела горький привкус.
      *
      К вечеру мы остановились в странном месте. Вначале я решила, что невысокий купол над ручьем - просто беседка, небольшая, уютная, и очень красивая. Но мы вошли в нее, и оказалось, что внутри это почти комната. Потолок смыкался где-то много выше головы эльфа, места вдоль ажурных стен было достаточно, что бы разместить десяток путников. В середине - круглый каменный стол, по сторонам деревянные лежанки в причудливой резьбе. И тишина. Необычная тишина, не нарушаемая даже привычным шепотом леса, пением воды. Я потянулась сквозь резьбу условных стен, полюбовалась сверканием росы на ладони в лунном свете.
      Эллорн развернул меня за плечи, обвел рукой вокруг:
      - Где сегодня пожелает спать гостья?
      Я нерешительно пожала плечами. Слегка подталкивая, он подвел к самой высокой лежанке:
      - Здесь тебе приснится вода. Ты любишь воду? Любую воду? Возможно, это будет море... спокойное, ласковое... или нет, штормовое, неспокойное... опасное! А возможно, река. Или маленький быстрый родник. А вот здесь, - настойчивое давление в спину, и я у противоположной стенки. - Здесь тебе приснятся горы. Высокие. Чистые. Вечные.
      Я молчала, подавленная. Он улыбнулся легко, посочувствовал:
      - Не выбрать вот так сразу, да? Мне тоже трудновато бывает, когда ухожу из дома надолго. Только как-то надо выбирать, тебе отдохнуть необходимо. Есть еще: степь, спелое поле, поляна. Решай.
      - Поле. - Выбрала я наугад, проследив за его взглядом.
      - Значит, поле. - Не стал спорить эльф, легко откидывая явно тяжеленную гранитную крышку стола. Внутри полый, стол оказался кладовкой, множество мешочков и ящичков заполняли пространство. Над нами поплыл аромат лета.
      - Не очень-то разнообразно, да ладно, поголодаем несколько дней. - Ничуть не шутя, посетовал Эллорн, доставая сушеные фрукты в полотне, засахаренные в склянках. - Ну, что тут у нас: сливы, персики, яблоки...
      Если то, что сейчас происходит, всего лишь сон, подумала я, то не будите меня.
      *
      Ночью проснулась от голосов. Женский мог принадлежать только эльфийке, пусть я никогда не встречалась ни с одной. Мужской - Эллорну.
      - Мы возвращаемся на остров, Эллорн. Эдарн так и не оправился после гибели Веннен, мы озабочены его состоянием. Он очень привязан был к ней, теперь он угасает. Я надеялась, твое присутствие что-нибудь исправит... Ты знаешь, как прислушиваются к тебе Первые Дети. Впрочем, как и все последующие. Ты всегда был кумиром молодежи, и ты нужен нам, Эллорн. Ты нужен нам сейчас - если твой голос прозвучит на Совете, многие послушаются. И задумаются над собственным легкомыслием.
      - Геллен неплохо справляется с охраной границ...
      - Не надо спорить о методах! Главное - результат. - Запальчиво, как мне показалось, перебил женский голос. И, чуть погодя, тоном пониже: - Согласись, как бы ты не восхвалял политику Эманеля, а у вас на материке гораздо серьезнее проблемы со смертными, чем у нас на острове. Впрочем, и на острове не все ладно, ты прав!.. Именно это меня и раздражает, что ты всегда прав... Прости меня, конечно, Геллен - мальчишка. Нас остается все меньше, Эллорн. Не отказывай мне в просьбе, брат!
      - Хорошо, Лирриль, я вернусь на остров. Скоро вернусь, через пару месяцев. Только ты преувеличиваешь наше значение, сестренка. Посмотри внимательно, и ты увидишь, насколько самостоятельны наши дети. Недавно в патруле я приглядывался к ним, к уже Двадцать Седьмым Детям, сестра. Ты всерьез полагаешь, что от нас многое зависит сейчас? Ну, кроме действительно важных решений, конечно. И то, лишь потому, что за них надо потом нести ответственность. - Эллорн рассмеялся, женщина не поддержала его. Он помолчал, добавил спокойно: - И здесь тоже нужно наше присутствие.
      - Здесь и так весь Королевский Дом: Бринон, Эманель, Сейлин, ты! А там нас только двое: я и Эдарн. Если он уйдет от нас, я останусь одна. Что мне делать там одной, Эллорн?!
      - Почему одна, Лирриль, почему одна? Прислушайся к своим словам: ты сама себя понимаешь? Все твои Первые Дети с тобой, и Вторые, и Третьи... Насколько я осведомлен, свои семьи сюда, на материк, увезли только некоторые из Пятых.
      Тут я опомнилась, что подслушиваю то, что вовсе мне и не предназначено, и от смущения проснулась окончательно. Проснувшись, лежала замерев, не понимая, каким образом умудряюсь понимать эльфийскую речь. Голоса вскоре замолкли, Эллорн вернулся в беседку. Один. Я даже не стала притворяться спящей. Он сел напротив, спросил:
      - Мы мешали тебе?
      - Нет. Но я слышала вас. Хуже того: я вас понимала. Если тебя не смущает это обстоятельство, меня - тем более.
      - Мне жаль, что мы помешали твоему сну. - Согласился Эллорн, проводя рукой над моим лицом. Глаза сами собой закрылись. - Спи, Элирен...
      *
      Утро встретило меня ярким солнцем, что бесцеремонно раскидало лучи по подушке; вдвоем с ним нам явно было тесно. Я умылась во вновь обретшем голос ручье, гадая, куда делся Эллорн, но тревожилась не очень. Вокруг было настолько красиво, что согласна была провести здесь и больше времени, чем пришлось. Эллорн вернулся, когда я собиралась залезть по плетям дикого винограда на крышу беседки. Хотелось оттуда посмотреть окрест.
      - Не советую. - Предупредил он, проверяя вьющиеся ветки на прочность. - Сейчас они очень хрупкие. Ты можешь упасть.
      - Ты меня поймаешь... - Легкомысленно отмахнулась, перелезая за невысокую ограду по краю крыши. Между куполом и оградой оставалось места ровно столько, чтобы мог встать один человек. Он внимательно наблюдал снизу, как я обходила беседку кругом, потом, когда, притихшая от увиденного, благополучно спустилась вниз, покачал головой. Ничего не сказав, ушел внутрь, пристукнула каменная столешница.
      - Если ты согласна, мы можем продолжить наш путь. - Как ни в чем не бывало, окликнул изнутри. - Только сначала нужно хорошенько поесть. Предупреждаю: засахаренные персики - мой любимый десерт, делиться им я больше не намерен.
      - Еще чего! - Возразила, присаживаясь рядом. - Мне они тоже нравятся. И, в конце концов, кто здесь гость?!
      *
      Насколько нереальным было наше путешествие по зачарованному Зачаровню! На второй же день поняла, что Эллорн ведет меня не к центру. Мы шли не кратчайшем путем вглубь, мы словно совершали обход мест, которые он считал необходимым показать. Я была не в претензии, доставленное удовольствие перевешивало нетерпеливое желание увидеть прекрасный материковый город эйльфлёр - Мерцающие Дворцы. Мы шли, и вокруг рассыпалось колдовство присутствия Бессмертных. Ни один лес, принадлежащий людям, ни сможет не то, чтобы соперничать - сравниться с творением эльфов. В Зачаровне не было болот. Не было уродливо скривленных стволов. Не было гнилостных западен.
      Если бы мне предложили просто описать, чем именно отличался Зачаровень от других лесов, не осененных бессмертием, я затруднилась бы назвать конкретно, различие ощущалось, чувствовалось в каждой травинке, каждой полянке, каждом глотке воздуха.
      Если бы мы еще могли не спорить по пустякам, было бы совсем замечательно. Но нет, не существеннейшие причины, и упоминания не заслуживающие, порождали глобальные дискуссии. С некоторой грустью отметила свою схожесть с Росни, причем именно в том качестве, что меня саму в нем раздражало безмерно: неуступчивости.
      Как-то однажды мы схлестнулись по поводу разности понимания законов общественного существования. Эллорн довольно небрежно высказался по поводу бесконечных междоусобных войн людских племен в том смысле, что если нет мира среди своих, значит, не заслуживают его и с чужими. Я тут же припомнила ему, как он сам недавно посетовал на расхождения в понимании 'добрососедства' по отношению к людям среди самих эйльфлёр.
      - Вот-вот, - Согласился Эллорн, останавливаясь у огромного одинокого бука (как мне показалось, но я могу и ошибаться). - Кто-то видит в дереве материал для причудливой резьбы, что украсит его дом. А кто-то не выносит умирающих деревьев...
      - Не поняла. - Честно призналась, пытаясь определить высоту исполина. - Твоя аллегория слишком сложна. Если кто-то желает иметь друзей - пусть имеет. Если другой не хочет видеть инородцев - пусть сидит дома.
      - Ах, как же все просто! А если ко второму ломятся незваные гости, и уговоры не помогают?
      - Ну, к вам незваные гости не часто ломятся. - Холодновато напомнила я, почему-то принимая на свой счет упоминание о гостях. - Уж кто-кто, а эйльфлёр умеют постоять за себя.
      - Обиделась. - Заключил Эллорн, приглядываясь к стволу с настораживающим интересом. Я побоялась, что сейчас он предложит влезть.
      - Нет. - Соврала.
      - Лжешь?
      - Лгу. Откуда знаешь?
      - Обычно ты называешь нас 'эльфы'. Не эйльфлёр.
      Вот уж не задумывалась над формой. С некоторой долей раскаяния попыталась представить, чем еще могла по небрежности задеть его.
      'Многим, но ты не поймешь. Не задумывайся лучше, не создавай неловкости между нами' - 'Давай, давай, теперь ты отыграешься сполна...' - 'Довольно, а то точно кто-то обидится. И, - почему я так уверен? - это буду не я'.
      Стерпела и этот щелчок по носу. Заслуженно, в общем.
      - Я хочу понять. - Решилась. - Объясни мне. Помоги разобраться, я так... запуталась... нет, не то слово. Потерялась. Заблудилась. Словно ищу себя, - а нахожу нечто совсем не то.
      - Ты не услышишь. - С обезоруживающей откровенностью ответил Эллорн. - Ты не слышишь ничего из того, что вот уже второй месяц я пытаюсь сказать тебе. Ты слышишь только себя.
      - Я постараюсь. - Пообещала, завязывая самолюбие в тугой узел. - Я не буду мотыльком, Эллорн. Попробуй мне поверить, мой принц...
      - О, я верю, верю тебе! Верю, что сейчас, в данный момент, ты искренне сама веришь в возможность понимания. Но момент пройдет, Элирен. Первые же трудности заставят тебя забыть обо всем, кроме задетой гордости.
      Опустив голову, смолчала. Если это проверка, то тебе не удастся спровоцировать меня, эльф. Если нет... что ж, я не навязывалась. Ты сам пригласил.
      - Вот видишь! - Он подхватил меня на руки, я взвизгнуть не успела, как мы уже оказались на самой верхней развилке, вознесенные над колышущимся, неспокойным морем изумрудно-медного цвета. Затаив дыхание, стараясь не глядеть под ноги, давилась шальным восторгом.
      'Мне понятно твое неприятие обычного человеческого существования, желание подняться над обыденностью. Имелось в виду именно это?' - 'Не совсем. Мне нужен проводник, Эллорн, не надзиратель. Со своей стороны, обещаю, что постараюсь услышать тебя'.
      - Я рискну. - Эльф поднялся в рост, легкомысленно раскачиваясь на тонких ветвях. - Возможно, в дальнейшем ты изменишь взгляд на предложенную помощь.
      - Теперь ты меня не слышишь, как видно. - Теряя голос от страха, я встала рядом, приказав себе не смотреть никуда, только в его глаза. - Обещаю, что пойду за тобой, эльф, но это буду все равно я, такая, какая есть. Не думаю, что мне нужно меняться, да и не верю в возможность глобальных изменений. Но я буду прислушиваться. Приложу все силы, чтобы выучиться, тому, чему смогу. Подумай, прежде чем соглашаться, Эллорн, прими мои слова всерьез: я обещаю верность, но не перемены, ты слышишь?
      - Слышу. - Становясь серьезным, согласился Эллорн. - Думаю, что слышу намного больше, чем рассчитывал...
      И тут, как всегда, в самый неподходящий момент, моя неуклюжесть проявила себя: ветка, на которой я стояла, вдруг обломилась, и я поняла, что падаю. Инстинктивно стараясь схватиться за что-нибудь, напрасно пыталась удержаться, соскальзывала, летела вниз, понимая точно - до земли очень далеко.
      Иногда мне кажется, что Эллорн специально подстраивал такие нелепые моменты, чтобы на законном основании схватить меня в охапку. Открываю глаза - так и есть, мы вновь в опасной близости друг от друга.
      'Неправда! - Немного запальчиво возразил он, не разжимая при этом рук. - Я тебя спасаю, а ты подозреваешь меня в коварстве! Стыдно!' - 'Ага'.
      - Что 'ага'? - Требовательно спросил эльф. - Что это значит?
      Сдерживая смех, я расслабилась, склонила голову ему на руку:
      - Ты собирался посвятить меня в тайны мироздания. Это что, начало?
      Поднимаясь вслед за ним, опираясь на протянутую руку, я держала его взгляд. Взгляд, в котором опять проявилось изредка мелькавшее и ранее холодное отстранение.
      Иногда мы заходили в небольшие поселения эльфов, каждый раз чувствовала себя очень скованно от невозможности гармонично вписаться в окружение. Но помнила о данном обещании, и старалась не раздражаться. Никто не виноват в моем несоответствии, и я - в том числе.
      Зачаровень, от границ выглядевший пустынным, изнутри оказывался наполненным жизнью. Прямо посреди непроходимых (как я считала) чащ вдруг возникали затейливые домики, разнообразные фермы, часто слышался гомон домашних животных и лай собак. Эллорн, проникшись моими трудностями: рядом с эльфами на меня нападало оцепенение, переходящее в откровенную глупость, тактично не оставался в них надолго, но, кроме этого, совершенно никак не спешил помочь в приспособлении. С некоторой опаской начинала понимать, что стороннее наблюдение - обычная манера поведения принца, личное вмешательство происходило лишь в крайних случаях. Опять же, случаи признавались 'крайними' сугубо с его точки зрения.
      Понемногу разобралась в династической иерархии эйльфлёр. Королевский Дом - Первые, что пришли в мир, став (поневоле) родоначальниками и некоторые из их детей. Первые Дети эйльфлёр - дети в человеческом понимании. Вторые Дети - Дети Первых, то есть внуки. Третьи - правнуки. И так далее по нисходящей. Тот, кто оставался старшим (по возрасту, не по 'высоте' рождения) в роду, считался Королевским Домом. Никаких особых привилегий принцы и принцессы не имели, кроме возможности оставить за собой последнее слово, и, соответственно нести прямую ответственность за последствия. Решения Старших становились законом, который не то, что не нарушался, но даже и не обсуждался более. Король или Королева избирались из самых старших по принципу самопредложения. Нынешний Король - Эманель, правил уже очень долго, всех устраивал, и сам не уставал от несения тяжкого бремени. Так же определялись Старшие в семьях - то есть самый взрослый в семье из присутствующих на данный момент.