Глава 2

– Мальчик мой, нам надо поговорить.

Эрио подпрыгнул, услышав тихий, но властный голос Широна.

Дядя Стауруса стоял в дверях и со странным выражением лица смотрел именно на Эрио. Телохранитель сжался под его взглядом и быстро поднялся с кресла, избегая встретиться с ним взглядом. Широн всегда вызывал в нем неоднозначные чувства. Эрио его и боялся, и уважал.

Твердой и уверенной походкой Широн подошел к молодым людям. Эрио ему поклонился, а Стаурус только сморщился и молча кивнул дяде вместо приветствия.

– Эрио, по-моему, у тебя уже есть задание, так что иди и выполняй его. – Широн усмехнулся, заметив промелькнувшее на миг недоуменное выражение на лице телохранителя.

Спорить с Широном никто никогда не осмеливался, поэтому и телохранитель еще раз вежливо поклонился ему и, кивнув Стаурусу, быстро покинул покои Владыки.

– Дядя, и откуда ты всегда все знаешь? – Стаурус тяжело вздохнул и налил себе еще вина.

– А может, это мой дар – все всегда знать. – Широн опустился в кресло, которое минуту назад освободил Эрио.

– Ну что ты, твой талант – доводить меня до бешенства. Я только принял решение и еще даже для себя полностью не озвучил, а ты уже приходишь ко мне и начинаешь критиковать то, о чем я едва успел подумать. – Стаурус поднял на дядю глаза. Широн сидел в кресле, полностью расслабившись и мило улыбаясь. Эта ситуация явно доставляла ему немалое удовольствие. – А еще, – Стаурус начинал злиться, – меня раздражает твоя защита, через которую я не могу рассмотреть твой дар. Я, конечно, могу ее сломать… – Широн только хмыкнул, но больше для того, чтобы позлить Стауруса, ведь он прекрасно знал силу Владыки. – Но для этого я слишком сильно тебя уважаю и люблю. Но все равно твоя осведомленность меня просто пугает.

– Мальчик мой, иногда я и сам себя боюсь. – Широн налил себе в чистый бокал вина, но так и не сделал ни одного глотка, что-то обдумывая и взвешивая. Стаурус не торопил его, зная, что все равно дядя начнет говорить только тогда, когда посчитает нужным.

Широн был младшим братом отца Стауруса и после трагической смерти родителей заменил племянникам и отца, и мать. После гибели Владыки Хелиуса по неизвестным причинам Дар власти перешел не к дяде и не к старшему брату, а к совсем еще молодому Стаурусу, но Широн всегда помогал и поддерживал юного правителя. Он учил его быть хорошим Владыкой и человеком. Многими своими качествами и достоинствами нынешний Владыка был обязан только Широну. Он любил его как отца, очень уважал и всегда прислушивался к его советам и предложениям. Даже если был с ним в чем-то не согласен, то все равно пытался понять, почувствовать, почему дядя предложил именно этот вариант, и никогда не спорил с ним только из-за принципа или своих личных амбиций. Для Стауруса дядя был воплощением спокойствия, рассудительности и терпения. Владыка никогда не видел, чтобы Широн вспылил, даже если на то и были причины. Он никогда не слышал, чтобы тот на кого-то кричал или кого-то отчитывал. Дядя просто терпеливо, с ласковой улыбкой, от которой почему-то у всех начинали дрожать колени, выслушивал сбивчивый ответ или рассказ своего собеседника, а потом спокойным и тихим голосом объяснял, почему так делать не надо и к чему это может привести. В таких ситуациях Стаурус едва мог себя контролировать и поэтому старался избегать их.

И сейчас перед Владыкой в кресле сидел, казалось бы, совсем спокойный и расслабленный красивый мужчина, но Стаурус слишком хорошо знал своего дядю. Его сжатые в тонкую линию губы, слегка настороженный взгляд, вздернутый подбородок говорили о готовности зверя к прыжку. Желто-зеленые глаза внимательно следили за тем, как терпкое вино растекается по стенкам бокала, оставляя багровые следы. В белых длинных пальцах ножка хрустального бокала казалась еще более тонкой и хрупкой.

Стаурус продолжал откровенно разглядывать дядю, а тот не спешил начинать разговор, смотря куда-то в пустоту. Правитель знал, что так может продолжаться достаточно долго, а безграничным терпением он никогда не отличался. Нахмурившись, Владыка первым прервал молчание:

– Дядя, ты о чем-то хотел со мной поговорить?

Широн усмехнулся. Как всегда, его воспитаннику не хватило выдержки.

– Хотел спросить тебя, что ты решил делать? – не глядя на Стауруса, тихо поинтересовался Широн.

– А то сам не знаешь? – Что-то в поведении Широна вызывало у Владыки недоумение.

– Знаю. – Хоть Стаурус и ожидал чего-то подобного, но все равно ответ дяди поверг его в легкий шок. – Знаю, что ты собрался в мир Зета за Ирэн и тебе не хватает сил для перехода, вот и пришел предложить тебе свою помощь.

– Я даже боюсь спрашивать, откуда ты все это узнал и какова будет твоя помощь.

– Может, мой талант состоит в том, чтобы знать о решениях своего Владыки даже раньше него? – Широн оторвал свой взгляд от бокала с вином и посмотрел на племянника.

– Дядя, не играй со мной, – прошипел Стаурус.

Взгляды обоих мужчин встретились, но через секунду Широн первым отвел глаза.

Его пальцы так сильно сжали ножку бокала, что хрусталь не выдержал и треснул. Широн отрешенно наблюдал, как красное вино растекается по белой поверхности низенького столика. Затем он обреченно вздохнул, как будто в последний раз взвешивая все «за» и «против», и тихо промолвил:

– Владыка, я прошу о праве перерождения.

– Что? – Молодой человек так быстро вскочил с кресла, что оно перевернулось, а столик сдвинулся с места. В мгновение ока он оказался возле дяди, схватил его за плечи, рывком поднял с кресла и стал неистово трясти абсолютно не сопротивляющееся тело. – Что ты такое говоришь?! Этого не может быть! Ты не можешь так со мной поступить! Если ты делаешь это для того, чтобы у меня было больше сил для перехода, то я и без твоей силы справлюсь. – Стаурус все это прокричал прямо в лицо Широна.

– Стаурус, прекрати и выслушай. – Голос дяди был слишком спокойным и тихим, и это подействовало на Владыку как холодный душ.

Он отпустил дядю и, все еще бормоча себе под нос проклятия, вернулся на свое место. Его так трясло и так сильно дрожали руки, что он только со второго раза смог поставить свое кресло. Пока он поднимал его и ставил на место столик, гнев понемногу таял и приходило понимание того, что он не имеет права отказать в такой просьбе никому, даже самому близкому и родному человеку. Владыка знал характер дяди и сознавал, что переубедить его не удастся. Если Широн принял решение, то оно окончательное.

– Почему? Ну почему? – Это все, что он говорил, понимая, что пути назад уже нет. Владыка закрыл глаза, чтобы не видеть родные глаза, полные сожаления и решимости.

– Стаурус, тебе, как никому другому в нашем мире, известно, что значит найти свою истинную возлюбленную и потерять ее, – почти шепотом произнес Широн. – Но у тебя всегда оставалась надежда, что после ее перерождения ты сумеешь ее отыскать, ведь ты поставил на нее свою метку. А что делать тем, кто не успел или не смог этого сделать? Как ему найти свою любовь снова? – Широн тяжело вздохнул. – Знаешь, почему многие высшие, потеряв своих истинных, приходят к тебе за обрядом перерождения?

– Они просто устают ждать.

– Не просто ждать. – Широн горько усмехнулся. – Не просто ждать, Стаурус. Устаешь жить, вглядываясь в лицо каждого нового высшего, пытаясь найти, рассмотреть, узнать хоть что-то родное и близкое, хоть какую-то черточку, движение, жест. Если не успел поставить метку, то найти в этой жизни истинного, которого ты потерял, практически невозможно. А вот в следующем своем перерождении судьба сама сведет вас снова, и это неизбежно. Я тоже устал ждать, искать и вглядываться.

– У тебя была истинная? – Стаурус даже подскочил на месте. – Почему ты никогда не говорил об этом раньше, да и никто ведь об этом не знал? Кто она? Когда? – Стаурус заваливал дядю вопросами и видел, как тот все больше хмурится и все крепче сжимает губы.

Широн молчал. Его взгляд был устремлен в прошлое, такое далекое, такое теплое, такое любимое. Он так долго никому не открывал своего сердца, своих чувств, что в этот момент просто не знал, с чего начать свой рассказ. Хотя нет, скорее всего, это его исповедь, последняя исповедь.

– Я никогда и никому не говорил об этом, – осторожно начал Широн. – Поэтому мне так трудно сейчас. – Он перевел дыхание и впервые после своего признания посмотрел Стаурусу прямо в глаза. – Ты знаешь, что правящим родом высших всегда был род Нириан, который пошел от последнего императора, и конечно же после смерти Владыки Делиана, последнего правителя из этого рода, Дар власти должен был перейти его сыновьям: старшему Рошану или младшему Валию. Но по странному стечению обстоятельств или по странной прихоти судьбы Дар власти перешел к твоему отцу Хелиусу, и правящим стал наш род. – Широн усмехнулся. – Это не просто всех удивило, это подняло такой переполох по всему Терриасу, что даже оборотни и низшие проявили немалый интерес к этим событиям. Такое произошло впервые с момента раскола рас. Дар власти, сила Владыки, покинул род императора и перешел в совсем никчемный и никому не известный род. Старейшины пересмотрели множество фолиантов и старинных рукописей, но так ничего и не нашли. Они даже пытались перелистать книгу императоров, но не смогли ее прочитать. Книга хранила свои тайны. Больше всех такое положение дел конечно же не устраивало и злило сыновей Делиана, каждый из которых уже несколько лет спал и видел себя будущим Владыкой. Они не захотели мириться с этим и обвинили наш род, а в частности твоего отца, в похищении Дара и незаконном присвоении силы. Никакие доводы и оправдания Хелиуса не могли их переубедить. Тогда братья решили истребить всю нашу семью, думая, что это поможет им вернуть власть себе. Со временем младший, Валий, смирился и даже стал помогать Хелиусу в управлении Даром, а Рошан затаился. Он на какое-то время вообще исчез с поля зрения.

– Дядя, зачем ты мне все это рассказываешь? Я хорошо знаю нашу историю и то, как нам досталась эта власть и что она впоследствии принесла нам. – Стаурус крутил в руках бокал вина, его лоб был нахмурен. Сколько лет прошло после этих событий, но до него все еще доносятся отголоски этой вражды с родом Нириан.

– Терпение, Стаурус, терпение. Я как раз подошел к той части истории, о которой ты не знаешь.

– Разве такое может быть? Я слишком хорошо знаю…

– Не спеши с выводами. – Широн взял бокал Эрио, покрутил его в руках, а потом все-таки решился и налил в него вина, но пить не спешил. – В то время я был еще очень молод и горяч. Хелиус, как мог, пытался обеспечить мне защиту и охрану, но я не желал иметь кучу нянек и надзирателей, мне хотелось свободы и самостоятельности. Я все время сбегал от своих телохранителей, не понимая, чем мне это в конечном счете может грозить, и однажды все-таки добегался.

Моими любимыми местами отдыха были ничейные земли, поближе к границе с землями оборотней. Там всегда так красиво и пустынно. Я любил просто лежать в высокой траве и наблюдать за движением облаков по голубому небу. Скорее всего, наши враги узнали об этом и выследили меня. Они напали быстро и слаженно. Я не успел не только разглядеть их, но и как следует испугаться, когда мою грудь проткнул клинок. Это было настолько неожиданно, что боль от удара пришла только через несколько секунд. Еще я расслышал звериное рычание, которое раздалось в нескольких метрах от меня. Боль полностью затопила мое тело и разум. Я даже не сразу понял, что остался совсем один в высокой траве, которая могла стать моей могилой навечно. Яд с клинка уже проник в мою кровь и быстро распространялся по всему телу. Руки и ноги онемели, я даже не мог ничего сказать, не то что сделать. Вскоре я перестал чувствовать даже боль, перестал ощущать вообще что-либо. Все остальное я помню как во сне, до того самого момента, когда его кровь оказалась на моих губах. – Широн замолчал, глядя на бокал, который он так и не выпустил из рук на протяжении всего своего рассказа, а потом просто выпил вино залпом и вытер губы тыльной стороной ладони. Кровь оборотня была на вкус и горькая, и сладкая одновременно, – через мгновение продолжил свой рассказ Широн. – Она пахла лесом, травой, солнцем и каким-то смутно знакомым зверем. Я чувствовал, как силы возвращаются ко мне и оцепенение в конечностях уходит.

Конечно, я был еще слишком слаб, но уже понимал, чувствовал, что сегодня не умру. Когда зрение восстановилось, первое, что я увидел, – это огромные синие глаза на бледном лице в обрамлении белых, как снег, волос. Оборотень сидел рядом со мной на коленях и поддерживал мою голову одной рукой, а вторую все еще держал возле моих губ. Я видел, что он был очень молод, как мне показалось тогда. Это позже я узнал, что ошибался. Я рассматривал его, он рассматривал меня, не говоря ни слова и даже не двигаясь. А потом произошло то, что нас обоих просто повергло в ужас. Огонь истинного, который разгорается в сердце, невозможно спутать ни с чем. Правда, я попытался убедить себя, что это кровь оборотня бушует в моем теле, но когда разглядел его изумленный и ошарашенный вид, то понял, что такое же пламя горит и в его груди. Все, что в тот момент я смог сделать… это просто скрыться. Я вскочил, опрокинув его на землю, и убежал не оглядываясь.

– Дядя, я что-то не совсем понимаю.

– А что тут непонятного, Стаурус. – Широн грустно улыбнулся, глядя в ошарашенное лицо своего племянника. – Моим истинным возлюбленным оказался родной брат Повелителя оборотней Рай Полок – мало того что оборотень, так еще и одного со мной пола. – Широн поднялся с кресла и подошел к окну, повернувшись спиной к слушателю. Он не хотел смотреть в глаза Стауруса, потому что боялся увидеть в них осуждение и непонимание, а может быть, жалость и сожаление.

Но Владыка молчал, глядя на слишком прямую и напряженную спину своего дяди, пытаясь осознать то, что он ему только что рассказал. Да и что Стаурус мог ответить! Бывало, что высший находил свою пару в другом мире, из другой расы. Да, это случалось, и не так уж редко, но обычно это был переродившийся, и, после того как Владыка возвращал ему память и силу, того снова принимали в расу высших. Рай переродившимся не был, в этом Владыка был уверен. Случалось ли такое раньше? Стаурус задумался. Его старший брат нашел свою истинную, и она принадлежала к расе низших и так же, как и Рай, не была переродившейся. Многие тогда осудили его. Но Владыка сочувствовал ему как никто другой. Ведь неважно, из какой расы твоя истинная, какому миру принадлежит, главное, что она есть. Стаурус слишком хорошо знал, как это – жить без нее. Настолько ли важно в данном случае мнение других? Но он понимал состояние Широна, когда тот обо всем узнал. Подобного бы никто не одобрил, и даже статус брата Владыки не защитил бы его от всеобщего презрения и унижения. Стаурус улыбнулся. Как ни странно, но в его душе не промелькнуло и тени неодобрения. Он бы смог это принять и смириться с тем, что у его дяди такой истинный. И в то же время прекрасно понимал причину скрытности таких отношений.

– Что было дальше? – осторожно спросил Стаурус.

Широн перевел дыхание. Он ждал, что скажет племянник, и когда услышал в его голосе лишь искреннее любопытство и даже сочувствие, то собрался с духом и, не оборачиваясь, продолжил: