«Иди ты!» – слышалось постоянно. С утра до ночи только «иди ты». Когда свистят пронзительные вестники утра и липкие сумерки задумывают для человека завтрашний день. Все «иди ты» да «иди ты». В корке хлеба и маленьком молитвеннике – «иди ты». Длинная седая коса до самой земли метет тротуар. В волосах мелкий мусор, а в ушах – «иди ты». Длинная-длинная, словно совесть, коса.

Плыли знойные летние сутки. По вечерам в курортном городе, на окраине которого жил Даниэль, загорались цветные фонари. Днем туристы, будто песок в пустыне, накрывали город. Рассыпались по территории – тут пятеро потягивают холодный чай, там сто один лежит на пледе, выставив кожу, – и складывались в песочный узор, напоминающий орнамент пустыни.