- Полулитр,- повторял в отчаянии инженер.- А мне как минимум нужно четыре или пять. К тому же нам еще нужно пить! А эти дьяволы расселись вокруг! Черт!
      Он принялся ходить взад и вперед по комнате, стараясь что-нибудь придумать. Черты его лица еще больше ожесточились. Наступал новый день, но почему-то пения птиц не было слышно. В лесу продолжалась кровавая оргия, будто там пировал целый сонм вампиров. Штерн снова громко выругался.
      Взяв себя в руки и приняв решение, он сказал вслух:
      - Я спущусь вниз! Пойду посмотрю, что там творится!
      Главный вопрос
      Сейчас, когда он знал, что нужно делать, Штерн чувствовал облегчение. Любой риск, любая опасность были лучше полного бездействия здесь, в этом здании, окруженном дикой стаей.
      Как и в первое утро, когда он уходил один в лес, Штерн написал Беатрис коротенькую записку, чтобы ока не волновалась. При помощи кусочка древесного угля он нацарапал на кусочке кожи:
      "Мне необходимо пойти за водой и посмотреть, что произошло. Это абсолютно необходимо. Не бойтесь, я вооружен и смогу прийти к вам на помощь в любой момент. У вас есть карабин и винтовка. Ждите здесь и ничего не бойтесь. Вернусь, как можно быстрее. Аллан".
      Он положил это незамысловатое письмо возле девушки так, что она не могла его не заметить. Проверив оружие, инженер положил также рядом с Беатрис винтовку и карабин, засунул в кобуры оба револьвера и бросил последний взгляд в окно. Затем, взяв ведро, Аллан быстро, по-кошачьи бесшумно спустился по лестнице.
      Он останавливался на каждой лестничной площадке, прислушиваясь и только потом продолжая свой путь. На третьем этаже Штерн без особого удивления увидел, что взорвавшийся котел почти полностью разрушил лестницу. Пользоваться ею стало невозможно.
      Тогда молодой человек решил поискать другой путь. Он исследовал несколько боковых коридоров, пока, наконец, не наткнулся на другую лестницу, казавшуюся почти невидимой. Он спустился по ней, держа в одной руке ведро и револьвер в другой, готовый к любой неожиданности.
      Наконец, он очутился среди руин Мраморного двора, некогда широко известного. Позолоченные скульптурные колонны упали, балюстрада исчезла, однако у Штерна не было ни времени, ни особого желания глядеть на эти грустные перемены. Он ускорил шаг и с трудом добрался до аркады.
      Взрыв сильно повредил все вокруг. В земле образовалась огромная воронка, свалившиеся сверху массивные каменные блоки почти полностью завалили проход, все витрины были разбиты, а копоть окрасила все в черный цвет. Пепел и строительный мусор дополняли зловещую картину, однако Штерн не казался огорченным. "В случае нападения,- сказал он себе,- здесь можно устроить превосходную ловушку для этих проклятых каннибалов и всех их уничтожить!"
      С мрачной улыбкой инженер двинулся по проходу в сторону леса Мэдисон и выхода, загороженного огромной елью. Чем ближе подходил Штерн к своей цели, тем сильнее напрягались его нервы, а рука все тверже сжимала револьвер.
      У самого входа в аркаду молодой человек бесшумно пробрался в развалины небольшого бюро, наружная стена которого была сильно повреждена. Он надеялся найти там какой-нибудь проем или трещину, через которые он, оставаясь незамеченным, мог бы наблюдать за незваными гостями.
      Поставив на землю ведро, стараясь бесшумно ступать по грудам мусора и даже дышать, инженер опустился на колени и двинулся вперед. Кое-где в стене виднелись трещины, через которые пробивался бледный свет. Штерн проскользнул между гранитным обломком и ржавой балкой, вокруг которой вилась виноградная лоза.
      Он стал медленно оглядываться. И тотчас застыл от ужаса, едва сдержав готовый вырваться крик.
      Хотя с высоты их жилища и при свете факелов у инженера и сложилось некоторое представление о неизвестных существах, он, однако, не был готов к тому, что увидел сквозь ветви кустарника, растущего возле самой стены. Аллан не мог поверить своим глазам. "Это какаято галлюцинация,- подумал он.Я, наверно, сплю!"
      Бледный, с застывшим взглядом и открытым ртом, пораженный до крайности, молодой человек долго оставался неподвижным, не в силах что-либо предпринять. Он, белый человек, живущий в XXVIII веке, был сейчас свидетелем сцены, подобной которой не было за всю историю существования цивилизации.
      Даже в видениях, преследовавших Де Куинси, в затуманенном наркотиками сознании По не могли бы родиться такие образы. Франкенштейн, Орля, рожденная пером Мопассана, все другие литературные монстры прошлого казались добродушными гоблинами из детских сказок по сравнению с теми, кого видел сейчас инженер Штерн, человек науки и холодного ума.
      "Но кто они такие? - спрашивал себя Штерн, содрагаясь от страха.- Что это? Люди? Животные? Кто эти существа?"
      Неизвестная раса
      Штерн ожидал увидеть нечто отталкивающее, ужасное и гротескное, но его мозг не в состоянии был представить все уродство этих, теперь уже хорошо видимых существ. Инженер понял, что столкнулся с неожиданной проблемой, которой он даже не мог предвидеть. Перед ним находились невероятные существа, продукт неких сил, которые его разум не в силах был понять.
      "Мне поначалу казалось, что это небольшое племя потомков тех немногих счастливцев, которым удалось выжить во время катастрофы. Но это..."
      Зачарованный жутким спектаклем, он снова посмотрел в щель.
      Некоторые из пришельцев (он назвал их так за неимением лучшего термина) сидели на корточках, другие лежали или ходили взад и вперед буквально в десятке шагов от инженера. Костер на берегу ручья почти погас. Очевидно, оргия закончилась, и каннибалы отдыхали, пресыщенные, без всякого сомнения, сырым мясом и кровью поверженных врагов.
      Штерн мог легко просунуть ствол револьвера в отверстие и перестрелять большое количество пришельцев. Искушение было велико, но осторожность все же взяла верх. "Бесполезно,- подумал молодой человек.- Сейчас это ничего не даст. Но однажды, когда представится случай..."
      Инженер внимательно разглядывал пришельцев, и его в наибольшей степени поразило то, что было самым зловещим и анормальным. Это был цвет пришельцев.
      - Они не черные и не коричневые, как мне показалось вчера вечером,- прошептал человек,- но при дневном свете все кажется совсем иным. Они и не красные. Какой же это цвет, а?
      Он не мог его определить; в хроматическом ряду такого цвета не существовало. Некоторые существа казались темнее, другие, видимо, более юные, светлее, однако сам цвет нельзя было описать. К тому же их кожа казалась болезненной и отталкивающей на вид, как у мексиканской собаки. Так же, как у собак, кожа незнакомцев была покрыта белесоватой шерстью. У некоторых на спине были шишкообразные бородавки с пучками шерсти, делавшие их похожими на огромных жаб. Штерн обратил внимание на то, что шерсть на загривке у одного существа вздыбилась, как у разъяренного животного. Раздался самый настоящий звериный рев, когда сосед случайно ударил его.
      Внимание Штерна привлекло еще одно существо, находившееся ближе всех к инженеру и лежавшее на боку спиной к нему... Аллан отчетливо видел узкие плечи и длинные худые когтистые руки, одна из которых лежала на мху. Скрещенные короткие, толстые и цепкие, похожие на обезьяньи ноги время от времени слегка подергивались. Непропорциональная голова, гораздо большая, чем необходимо для такого тела, была покрыта легким вьющимся пушком грязно-желтого цвета.
      "Отличная мишень! - подумал инженер.- С такого расстояния я, почти не целясь, могу проделать в нем хорошую дыру, которую обычно оставляет пуля 38-го калибра".
      Вдруг одно из существ приподнялось, отбросило погасший факел и зевнуло, издав при этом странное, похожее на собачье лаянье. Штерн мог отчетливо видеть острые зубы, выдвинутый вперед подбородок, покрытые засохшей кровью тонкие губы и длинный морщинистый язык.
      Затем существо выпрямилось с копьем в руке, покачиваясь на своих коротких кривых ногах. Увидев его лицо, Штерн отпрянул назад. "Я видел дикарей. Я знаю их. Я знаю, что такое животное. Но это существо... О, черт побери!"
      И поняв, что видит перед собой и не человека, и не животное, Штерн почувствовал, как у него начали дрожать руки, и в отвращении отвернулся.
      Сейчас он уже знал, что перед ним неизвестная ему раса полулюдей, отличающихся от всех тех, которых он когда-либо видел. Не дикость этих существ вызывала в нем такое огромное отвращение, а скорее их полное перерождение. От какой расы они произошли? Это невозможно было определить. Ему показалось, что он видит монгольские черты в глазах, скулах, контурах того, что в известной мере еще можно было назвать лицом. Присутствовали также и негроидные черты. Но цвет? Откуда у них мог быть такой цвет? А пропорции тела? Уж они-то точно были обезьяньими.
      Аллан посмотрел еще раз. Один из дикарей, с отвисшим животом и мохнатыми коленями, ковырял длинными черными ногтями свою бородавчатую шкуру. Он поднял голову и, вытянув вперед нижнюю челюсть, издал крик. Штерн увидел даже его коренные зубы, но странно (и инженер не преминул отметить это про себя), они были не плоскими, а заостренными, как у собаки.
      "Сказать, что они травоядные, можно лишь с большой натяжкой,- подумал ученый,- скорее всего они питаются лишь мясом... того, кто попадет им в руки".
      Он попытался разрешить возникшую проблему. Сейчас Штерн уже знал, что перед ним неизвестная человеческая раса, стоящая по своему развитию гораздо ниже, чем известные всем австралийские аборигены, которые не могли считать даже до пяти. Но странно, однако, что им знакомы огонь, тамтамы, изделия из кремния, копья; по набедренным повязкам можно судить также, что им доступно также ремесло дубления кож.
      "Хуже, чем неандертальцы, если судить по форме их головы,- сказал про себя Штерн,- хуже, чем люди с острова Ява, и даже чем pithecanthropus erectus! И я, я вижу их собственными глазами!"
      Услышав легкий звук за спиной, инженер застыл на месте с гулко бьющимся сердцем. Его палец лег на курок револьвера. Он резко обернулся, готовый выстрелить в любой момент.
      Его глаза округлились, а рука медленно опустилась.
      - Вы! - выдохнул он.- Вы.... Здесь!
      На пороге разрушенной комнаты стояла Беатрис с винтовкой в руке.
      Любопытство Евы
      Беатрис мельком взглянула на Штерна, чтобы удостовериться, что он не ранен, затем со вздохом облегчения подбежала к нему. Ее обутые в сандалии ноги по щиколотки погружались в груды мусора, поднимая облака пыли.
      - Не приближайтесь! Отойдите назад! Быстрее! Какого черта вы здесь делаете?!
      - Я... я проснулась и увидела, что вы ушли,- пробормотала она.
      - Вы что, не читали мое письмо?! Здесь вам не место!
      - Я обязана была прийти. Как я могла оставаться там наверху, когда вы... о, Господи! Может быть, в опасности... может быть, я нужна вам!
      - Идемте,- сказал инженер, беря девушку за руку.- Идемте, мы не можем здесь оставаться. Это слишком... это слишком близко...
      - К чему? Что там, Аллан? Вы видели их? Вы знаете, кто они?
      Несмотря на свое волнение, инженер обратил внимание, что впервые Беатрис назвала его по имени. Даже опасность ситуации, в которой они находились, не смогла подавить радость, вспыхнувшую в его сердце. Но он сказал только:
      - Нет, я не знаю, как их назвать. У меня нет ни малейшего соображения на этот счет. Я видел их, но сказать, что это такое, не могу. Одному Богу это известно!
      - Позвольте мне тоже посмотреть! - попросила девушка.Можно через ту щель?
      Со сверкающими от любопытства глазами она уже подходила к стене, когда Штерн взял ее за плечи и задержал.
      - Нет, нет, малышка,- прошептал он,- не нужно. Это слишком уж отвратительно!
      Беатрис смотрела на него, не в силах что-либо сказать или думать. Их взгляды встретились. Штерн начал говорить, видя в ее глазах многочисленные вопросы.
      - Я предпочитаю, чтобы вы не смотрели... пока. Честно говоря, невозможно понять, что это такое.
      - Вы хотите сказать...
      - Идемте к аркаде, менее вероятно, что там нас услышат, и мы сможем поговорить. Идемте!
      Девушка повиновалась. Они добрались до внутреннего дворика, где на земле стояло пустое ведро.
      - Видите,- сказал Штерн,- я не смог пройти к ручью. И не вижу пока, как это сделать, если ничего не изменится. Я полагаю, неизвестные нам существа расположились здесь после битвы для большого пира. Мне кажется, что эта местность древнейшее место проведения подобных церемоний. А грохот нынешней ночи указывает, что идет постоянная война за обладание данной территорией.
      - Но что мы будем делать, если они застрянут здесь надолго? Вода нужна нам как воздух.
      - Да. И поскольку мы не можем пить соленую воду и не знаем, где есть другой источник, нам придется или подружиться с этими типами или просто перебить их. Но мы добудем воду, это я обещаю вам. Сейчас, прежде чем действовать, мне нужно как-то сориентироваться. Мне кажется, что они отдыхают сейчас после вечернего пира. Если к тому же все они спят, моя задача существенно упрощается.
      Девушка внимательно посмотрела на инженера:
      - Что бы ни случилось, вы не должны идти один! Я запрещаю вам! Но скажите, кто они такие?
      - Я бы очень желал, чтобы тени Дарвина, Геккеля или Клодда помогли мне ответить на этот вопрос!
      - Но у вас есть какие-либо соображения?
      - Что ж. Возможно, мы с вами действительно последние люди на планете.
      - Да, но как в таком случае...
      - Как они пришли сюда? Ну, может быть, они продукт совсем другой формы развития жизни на Земле? Некий вид животных в изменившейся окружающей среде сам изменился под воздействием мутации. Может быть, сейчас на Земле рождается новая раса полулюдей, которым вновь предстоит ее покорить?
      Некоторое время Беатрис молчала, стараясь понять услышанное ею.
      - Через миллион лет,- продолжал инженер,- их потомки, возможно, станут людьми или кем-то в этом роде. Собственно говоря, вам не кажется, что мы присутствуем при рождении нового человечества? Разве они не являются обычными pithecanthropi erecti, теми существами с бронзовой кожей и красноватой шерстью, которые смотрят на нас со страниц учебников по биологии?
      Девушка ничего не ответила, но глаза ее загорелись непреодолимым любопытством.
      - Дайте мне самой посмотреть! Так нужно. Я так хочу!
      Штерн не успел что-либо сообразить, как Беатрис помчалась в комнату, которую они недавно покинули.
      - Нет, Беатрис! Нет! - попробовал было остановить инженер девушку.
      Но она не слушала его.
      Легко, словно лань, бежала Беатрис по грудам мусора. Когда Штерн догнал ее, девушка уже прильнула лицом к отверстию в стене и жадно смотрела в сторону леса.
      Ева становится амазонкой
      Штерн обнял девушку за плечи и попытался оттащить ее назад. Он считал, что подобный спектакль не для нее. Но она быстро высвободилась из его объятий, как бы желая сказать: "Я не ребенок! У нас с вами равные права и я должна видеть все". Инженер сдался, тоже прильнув глазами к отверстию.
      Снаружи произошли некоторые изменения. Тепло утреннего солнца и порывы свежего ветра понемногу разогнали предрассветный туман. Теперь двое наблюдателей могли видеть больше, глядеть в глубь леса Мэдисон. Большинство непрошеных гостей спали в густой траве. Лишь несколько приземистых силуэтов на полусогнутых обезьяньих ногах сновали вдалеке.
      Среди тех существ, что находились ближе всех, бодрствовало лишь одно. Остальные лежали на земле. Дикий храп, вырывавшийся из их жутких глоток, доносился до ушей Аллана и Беатрис.
      - Идемте,- прошептал инженер на ухо своей соседке.- Вы уже увидели достаточно и даже более того. Но та покачала головой:
      - Нет. Как это ужасно! И все же притягательно.
      И вдруг произошло достаточно банальное событие, которое повлекло за собой тем не менее столько ужасных последствий!
      Стараясь занять наиболее удобное положение, Штерн оперся правой рукой на стену выше своей головы. Heбольшой кусочек мрамора выпал из облицовки и с сухим стуком ударился о металлическую балку, на которой стояли мужчина и женщина.
      Звук был не сильнее того, который издает сломанный в руке карандаш, однако в то же мгновение трое пришельцев подняли свои огромные головы и с видимым неудовольствием стали прислушиваться. Очевидно, их органы чувств были развиты больше, нежели у человека.
      Пришелец, который не спал, резко обернулся и сделал один или два шага к зданию. Аллан и Беатрис отчетливо видели его среди берез. С согнутой спиной, короткими кривыми ногами и качающимися руками он имел обезьяноподобный вид.
      Ощетинившись и не переставая прислушиваться, существо вытянуло вперед большую голову и открыло рот, обнажив острые клыки.
      На его лбу появилась глубокая складка. Штерн и Беатрис видели, как жадно существо вдыхало воздух, как бы стараясь почувствовать запах опасности. Оно подняло вверх руку с зажатым в ней копьем и издало пронзительный крик, который, пожалуй, мог разбудить и мертвого.
      Тотчас же весь лес оживился. И хотя Штерн с девушкой могли видеть лишь относительно небольшой участок леса, они поняли, что сигнал тревоги услышали все.
      И тут, и там раздавались крики. Ближняя группа существ тоже поднялась, они что-то ворчали себе под нос.
      Всеобъемлющий страх парализовал Беатрис. Сейчас она впервые осознала неизбежность их гибели и сожалела о своем безрассудном любопытстве.
      Девушка обернулась, бледная и подавленная; дрожащей рукой она старалась на ощупь найти руку инженера. Тот все еще продолжал смотреть в сторону леса, загипнотизированный ужасом разворачивающейся перед ним картины. Вдруг появилось еще одно существо;
      "Самка!" - подумал он,- и на этот раз уже не смог вынести охвативший его страх. Издав приглушенный крик, Штерн схватил Беатрис, и, молча, как тени, они помчались в сумрачную аркаду.
      Люди понимали, что какое-то время здесь они будут в безопасности. Пути через Мраморный двор и дальше по лестнице больше не существовало. Оставался лишь один вход, который наполовину был закрыт гигантской елью. Проникнуть через него кровожадные пришельцы могли лишь поодиночке. Отбить их атаку не представляло труда, во всяком случае до тех пор, пока не кончатся боеприпасы.
      Штерн и девушка понемногу приходили в себя. Лесной гвалт здесь был еле слышен. У них было время, чтобы продумать свои дальнейшие действия.
      - О, Аллан! - произнесла Беатрис.- Это ужасно! Это моя ошибка! Господи, зачем мне нужно было на них смотреть?! Простите!
      - Тише! Сейчас это уже неважно. Теперь необходимо решить, будем мы ждать их здесь или атакуем сами?
      - Атакуем? Сейчас?
      - У меня нет желания подниматься наверх без воды. Мы умрем от жажды раньше, чем я смогу приготовить пульверит. Вода нам совершенно необходима. Если бы вас здесь не было, я, не колеблясь, бросился бы на них, и еще неизвестно, на чьей стороне будет удача. Но рисковать вами я не могу...
      - Идемте! - воскликнула Беатрис. Взяв инженера за руку, она повлекла его к двери.- Если мы с вами не способны противостоять этим, с позволения сказать, животным, у нас нет права на жизнь! Вы не забыли, как я теперь стреляю! Вперед!
      Огонь войны зажегся в ее глазах, войны за свободу, за саму жизнь. Ее щеки разрумянились. Никогда еще Штерн не видел девушку столь гордой и восхитительной в желто-черной тигровой шкуре, скрепленной на ее плече большой золотой брошью.
      Внезапно какой-то импульс пробежал по телу Аллана. Он обнял девушку. Беатрис подняла сияющее лицо, и молодой человек мягко поцеловал ее в лоб.
      - Спасибо тебе. Господи, за такого товарища и... друга! - произнес он.
      Боги!
      Через несколько минут плечом к плечу молодые люди подошли к двери, которая выходила прямо к дикой толпе. Более ослепительная, чем обычно, Беатрис сжимала в руках винтовку. Один из револьверов Штерна висел у него на поясе, другой он держал в правой руке, тогда как в левой было драгоценное ведро, так жизненно необходимое им для осуществления задуманных планов.4
      В туго стянутой на поясе шкуре, с сандалиями на ногах, широкоплечий, ростом более шест и футов мужчина был великолепен. Огромная борода и усы придавали ему несколько дикий вид, который только подходил Аллану Штерну. Однако он был зол и взбешен.
      Страдающая от жажды Беатрис также не являла собой борца за мир. Мысль, что из-за этих окружавших их отвратительных созданий они не могут попасть к ручью, ожесточала и злила ее. Что касается Аллана, то он не боялся ничего. Все его мысли были заняты лишь Беатрис. Медленно и осторожно прокладывая дорогу среди обломков, он следил за тем, чтобы никакая опасность не смогла застигнуть их врасплох.
      Штерн знал, что, если произойдет сражение, это будет борьба до смерти, без пощады, до самого конца. Но на размышления времени не было. Они находились совсем близко к двери, через которую с обеих сторон от застрявшего в ней могучего дерева пробивались солнечные лучи. Из леса Мэдисон доносились крики встревоженной толпы.
      - А сейчас тише,- прошептал Штерн,- они ни о чем не должны догадаться, пока мы не возьмем их на мушку. Кто знает, может быть, если мы застанем их врасплох, они сразу бросятся наутек? Но не стреляйте, пока в этом не появится необходимость. Пока...
      - Я знаю,- в ответ прошептала девушка.
      Вскоре Штерн и Беатрис выбрались через дверь наружу. Их ноги утопали в мягком ковре еловых иголок. Заросшие мхом тропинки скрывались в лесу, где повсюду царил ужас.
      - О! - воскликнула Беатрис.
      Инженер остановился. Его рука еще сильнее сжала рукоятку револьвера. Лицом к лицу с противником они почти минуту стояли в изумлении.
      Ни он, ни она не воспринимали четко детали своего первого впечатления. Даже долгое наблюдение через узкую щель в стене не смогло подготовить их к тому эффекту, который производит огромное количество дикарей с кривыми ногами. Только сейчас люди поняли, что они бросились в авантюру, исход которой трудно предсказать, что перед ними опасность неизмеримо более серьезная, чем можно было себе представить. Они считали, что перед ними до пяти сотен этих существ...
      Ночью факелов было несколько больше, но только сейчас, при свете дня, Аллан и Беатрис увидели, что факельщики составляли лишь относительно небольшую часть племени. Везде, куда бы они ни посмотрели, их взгляды натыкались на копошащуюся, кишащую, издающую невообразимые крики и стоны массу, занимавшую все видимое пространство.
      Первым желанием Беатрис было бежать без оглядки к их убежищу. Однако врожденная храбрость не позволила ей сделать это. Девушка видела, что и Штерн не собирается отступать.
      Он стоял, как скала, высоко подняв голову и крепко зажав в руке револьвер, готовый на все. Она просто восхищалась этим неукротимым человеком, который собирался преодолеть все... ради нее!
      Однако слова его отнюдь не напоминали речи храбрецов из исторических романов.
      - Ну и влипли же мы, черт побери, малышка! Попробуем пустить им пыль в глаза!
      Приходилось ли вам когда-нибудь видеть огромное стадо или табун животных в прерии, выставивших рога навстречу врагу, например стае волков? Тогда вы можете представить себе, как реагировали кривоногие бестии на внезапное появление людей.
      Уже встревоженная криками своих собратьев, находившихся ближе всех к зданию, вся толпа пришла в движение. Слышались мерзкие крики, в воздух взметнулись тысячи копий. В эту минуту, когда лес стал похож на растревоженное осиное гнездо, молодые люди поняли, что настало время действовать.
      - Вперед! - яростно крикнул Штерн.- Посмотрим, чем ответят нам эти исчадия ада!
      Побледнев от охватившей его ненависти, он поднял револьвер. Аллан не стал пока выбирать жертву. Несмотря на жгучую ярость, он сознавал, что не время убивать, пока остается какая-либо возможность пройти к ручью. Он поднял револьвер повыше, направив его в крону клена, под которым собралась достаточно большая группа полулюдей, и нажал на курок. Пять листочков, медленно кружась, упали с дерева.
      - Эй, вы! - крикнул Штерн.- Посмотрите-ка на меня!
      В тот же миг легкий крик сорвался с губ девушки. Они ожидали, что стрельба должна произвести некоторый эффект, но то, что случилось, превзошло все их ожидания. Едва отгремели выстрелы и сбитые листья еще не успели опуститься на землю, в толпе воцарилось гробовое молчание.
      Некоторые пришельцы стояли неподвижно, парализованные страхом. Другие упали на колени. Но большинство, тысячи и тысячи монстров рухнули навзничь на землю, стараясь поглубже зарыться в густой мягкий мох.
      Над оцепеневшей толпой Штерн видел легкие кольца дыма от костра, разожженного возле ручья. Он понял, что на несколько коротких, но столь драгоценных минут путь свободен. Можно было принести воду, чтобы освободить себя и Беатрис от мучительной жажды, чтобы завладеть тем компонентом, без которого невозможно изготовить разрушительный пульверит. Сердце Аллана гулко билось в груди, отсчитывая драгоценные секунды.
      - Смотрите, Беатрис! - гремел его голос над пораженной страхом толпой.- Смотрите, чем мы не боги! Как бы там ни было дальше... Боги! Это наш единственный шанс! Бежим скорее!
      Колдун
      Словно в кошмарном сне, шли они среди громадных деревьев.
      - Не смотрите! - приказал Штерн, вздрогнув при виде груды обглоданных костей, кусков мяса и крови на зеленом лесном ковре.- Не смотрите! Просто идите за мной... Еще пять минут, и мы будем спасены. Только туда и обратно. Тише, не спешите! Считайте... считайте шаги. Один... два... три... Осторожно...
      Молодые люди прошли десять метров, двадцать... Они смело шли то вперед, то сворачивая в сторону, чтобы не столкнуться с той или иной группой людей-обезьян. Крепко зажав в левой руке ведро, в другой Штерн держал револьвер. Беатрис также готова была открыть огонь из карабина, если в этом будет необходимость. Вдруг Штерн выстрелил три раза.
      - Там в кустах кто-то зашевелился,- сказал он сердито.Немного свинца заставит их быть чуть поспокойнее... Боги! повторил он.- Не забывайте об этом ни на мгновение. Возможно, это поможет нам. Может быть, они являются потомками негров и в их генах продолжает жить почтение к белому человеку, к его господству и превосходству. И мы как никогда кстати воспользуемся этим!
      Он вновь принялся считать шаги. Медленно, напряженно вслушиваясь, они продолжали идти... Где-то близко раздался приглушенный рев.
      - Как ты осмелился! - закричал Штерн, пиная ногой существо, которое пыталось поднять голову.- На землю, обезьяна!
      Инженер ударил его ведром по голове.
      Беатрис едва сдержала крик ужаса. Животное распласталось на земле. Люди властно, с высоко поднятыми головами продолжали путь. Господство или смерть! Их жизнь зависела теперь от степени крепости их воли, их влияния на существ, лежащих на земле.
      В глазах Беатрис потемнело, сердце ее тяжело билось. Голос Штерна, отсчитывающего шаги, казался далеким и едва знакомым. Ее взгляд натыкался то на скрюченные костлявые спины, то на обезьянью голову, то на группу покорно съежившихся в грязи существ.
      Но вот и узкая лесная тропинка, которая, огибая огромный и хорошо знакомый ей дуб, спускается вниз к заводи.
      - Тише, спокойно,- произнес Штерн натянутым как струна голосом.- Мы почти дошли... Господи, что это?!
      Он пошатнулся. Девушка почувствовала его руку на своем запястье, услышала прерывистое дыхание. Затем и она, она тоже увидела это.
      Развернувшаяся перед ними картина могла, пожалуй, вывести из равновесия даже самого сильного и смелого человека. Возле краснеющего огромного костра в окружении обглоданных костей и черепов сидело еще одно чудовище. Оно, без сомнения, принадлежало к уже знакомым Аллану и Беатрис существам, хотя и полностью отличалось от них.
      Штерн понял сразу, что перед ним гордый и бесстрашный вожак племени.
      Он понял это по его огромному росту и силе, по почти человеческой улыбке на плоском горильем лице и проблескам сознания в красных глазах, по огромной гирлянде из кленовых листьев на голове и бусам из небольших костей на шее.
      Еще не успев разглядеть всех деталей, Штерн был поражен неприкрытым каннибализмом, дух которого просматривался во всей фигуре этого монстра, дикого мутанта. Штерн похолодел от страха.
      Вожак дикой толпы, колдун, сидящий вблизи угасающего костра, держал клыками в уголке рта скрученный коричневатый листок.
      С первого же взгляда инженер узнал в нем табачный лист. Маленький красный огонек тлел внутри этой, с позволения сказать, сигары. Серый дым шел к небу изо рта громадины.
      - Господи! - изумился инженер.- Оно курит! Мне казалось, что они все одинаковые! Быстрее наберите воды. Я вас прикрою.
      Он поднял револьвер и прицелился в мускулистое тело колдуна.
      Беатрис отдала Штерну винтовку, взяла ведро и пошла к заводи. Инженер слышал, как она зачерпнула воду. И хотя это длилось всего несколько секунд, ему показалось, что прошла вечность.
      Четко отпечатались в его сознании все нюансы увиденного: худощавое и крепкое, похожее на человеческое, тело; правая рука, держащая копье со стальным наконечником; жуткое украшение (маленькая сморщенная ладонь) на левом запястье.
      Штерн видел шрам, протянувшийся от правого уха до тяжелого подбородка вожака. От удара его глаз вытек и теперь напоминал рыбий. На голубоватом теле были и другие, более мелкие рубцы.
      Вожак закричал и двинулся им навстречу. Инженер обратил внимание, что он не переваливался из стороны в сторону, как остальные, и его походка очень похожа на человеческую. Изумленный, не в состоянии пошевелить даже пальцем, Аллан глядел на приближающегося монстра.
      Внезапно с диким оглушающим криком, с проворством тигра или возбужденной гориллы колдун ринулся вперед и одним прыжком покрыл разделявшее их пространство.
      Его огромные красные глаза, не мигая, смотрели на Беатрис. Дикий огонь сладострастия горел в них. И в миг, когда девушка завизжала от страха, Штерн спустил курок.
      Пуля не достигла цели. Внезапно правая рука инженера безжизненно повисла вдоль тела. Ошеломленный молодой человек опустил глаза. Что-то было не так! Но что? Пальцы отказывались повиноваться ему. Они вдруг потеряли свою силу и ловкость.
      Ради всего святого, что произошло?! Наконец, а все описанное нами продолжалось не более секунды, побледневший и изумленный Штерн понял это.